Золотая фиалка

Кровь. Тэхён стоит, не смея пошевелиться. Его руки уже не дрожат, а уши – не слышат. Слышать уже нечего. Вокруг установилась плотная, густая, тяжелая тишина. Она пахнет металлом и зноем уходящего дня, заставляя давиться собой. Солнце медленно ползет к Западу, стремясь укрыться там. Тэхён завидует ему, способному сгинуть за горизонтом и больше ничего этого не видеть. Но он вынужден оставаться на месте, пока за ним не придут. Бежать нет смысла, если, конечно, он не хочет оказаться в числе тех, кто за этот день успел проститься навсегда со своей жизнью. Тэхён не уверен, что хочет продолжать жить: он не дурак и знает, что теперь для него уготовила судьба. Но все равно стоит и не двигается, отдавая себя ее воле. Облака сгущаются, все сильнее наливаются кармином, отлично гармонируя с темным цветом бургунди, что уродливыми кляксами покрыл внутренний двор, следы свои оставив на мечах, копьях, стенах, земле… и убитых телах. Тэхён знает – сам видел – что следы эти лежат и на его отце короле, и на старшем брате дофине – теперь уже бывшем. Тэхён остался один. Пальцы сжимаются, хрупкие тонкие костяшки белеют. Перед глазами все плывет, но он упрямо не моргает, чтобы не позволить слезам пролиться. Нет, нельзя. Перед ним – спокойная гладь пруда, что вырыли в придворном саду замка еще по желанию его покойного папы. Папа умер давно, в тот самый день, когда подарил жизнь Тэхёну. Пруд остался в память о нем. Сейчас вода в пруду, обычно прозрачная, багровеет – в нее со всех концов струится кровь, что еще не успела запечься и своим тошнотворным запахом скручивает внутренности. Эта кровь принадлежит его народу, эта кровь пролита за него, за его отца и брата. И все напрасно, потому что сражение за дворец, как и за страну, проиграно. Они пали. Тэхён не боится смерти. Он знает причину, почему его не посмеют тронуть и не убьют. Он омега. Единственный способ для узурпатора сделать свою власть над завоеванной страной законной и непоколебимой – это брак. И с наличием живого Тэхёна все становится проще простого. Ветер треплет его золотистые волосы и щиплет кожу на бледных щеках, развевает легкие одежды, бросая ткань длинных рукавов в воду. Та, впитав влагу, незамедлительно становится красной. Он слышит за своей спиной, как приближаются к нему тяжелые шаги и как от чужих движений гремят металлические латы. - Принц Тэхён? – обращаются к нему. Голос грубый, нетерпеливый, и сразу видно, что всякое подобие этикета рассыплется, стоит омеге проявить непокорность. Тэхён медленно оборачивается для того, чтобы бесстрастно взглянуть на нарушителя своего мнимого покоя. Перед ним предстает грузный рыцарь. На нем нет шлема, и взору открывается немолодое, покрытое жесткой щетиной лицо. - Я пришел, чтобы забрать Вас. Их величество король и дофин желают Вашего незамедлительного прибытия в столицу. - Вот как, - произносит Тэхён, и омеге собственный голос кажется безжизненным эхом. Он скользит взглядом по тому, что лежит за спиной мужчины: тела еще никто даже не подумал убрать, кое-где догорает огонь от пущенных при осаде стрел, и копоть поднимается в небо. Руки его наконец разжимаются, безвольно повисая по бокам. Он ничего больше не говорит, просто шагает вперед и бредет следом за рыцарем. Рыцарем чужой страны, что скоро должна будет стать его домом… Домом, которым птице служить может клетка.