Метаморф

      Все эти проблемы с бандитами заставили меня практически забыть о своих проблемах со здоровьем. Поэтому, пока недомогание вновь не дало о себе знать, мы продолжили поход по магазину. В связи с вышеперечисленным решили сначала приодеть меня.       Успели подобрать мне шерстяной свитер, тёплое платье и юбку, пока очередной приступ боли не прервал примерку. Я выпил зелье, после чего меня усадили на стул, теперь одежду выбирали Амалия и Арина.       Вообще, когда ты окружён заботливыми и любящими людьми, месячные превращались скорее в плюс, чем в минус. Малейшее проявление недомогания, и тебя сразу перестают заставлять делать то, что тебе не нравится, прекращают доставать нудными разговорами и нравоучениями, создают удобства и суетятся вокруг. Пожалуй, можно иногда симулировать боль, но злоупотреблять, конечно, не стоит.       Примерно полчаса я сидел на стуле, наблюдая как Арина с сестрёнкой передвигаются по торговому залу, сначала выбирая одежду, а потом утаскивая её в примерочную. Впрочем, вскоре, заметив, что моё самочувствие улучшилось, меня опять включили в процесс.       Время за покупками то тягуче тянулось, то стремительно неслось вскачь. После четвёртого или пятого магазина одежды, я посмотрел на часы и ужаснулся — было уже пятнадцать минут восьмого. В это время мы обычно уже ехали на курсы, а от ЦУМа ехать было дальше, чем от университета. А ведь я хотел ещё перекусить в кафе перед отъездом.        — У меня в машине есть термос с чаем, бутерброды, и пирожки, купленные в буфете, — успокоил меня Алексей. — Возьмёшь с собой, поёшь в перерыве между занятиями. Машин сейчас мало, должны успеть. Хотя даже если немного опоздаем, ничего страшного не случится.        Когда мы после окончания магазинной эпопеи, нагруженные пакетами с покупками, вернулись на стоянку, Лёша долго смотрел на раскуроченный замок.       — Похоже сегодня придётся загонять машину к папе в гараж, — почесав в затылке, сказал он.       — Могу подогнать адрес неплохого автосервиса, — сказал нарисовавшийся словно из ниоткуда Бизон. — Подъедешь, скажешь что от меня, они быстро и со скидкой всё сделают.       — У меня весь вечер расписан, -вздохнул Алексей. — Сначала надо отвезти Марину на курсы, потом этих двух красавиц с покупками домой, затем забрать Марину с курсов.        — Я могу тебя подменить на этот вечер, — предложил Денис. — Развезу и заберу всех на своей машине, заодно и Машу с курсов захвачу.       — Нет, я сам, — с ходу отказался Лёша.       — Не доверяешь?       — Не в этом дело, — замялся Алексей.       — Кажется, я понял, — ухмыльнулся Бизон, оценивающе посмотрев сначала на меня, а потом на моего напарника. — Адрес сервиса дать?        — Давай, — согласился Лёша, — может утром туда заскочу.       — Ты чего-то немногословна, в кафе тебя было не заткнуть, — подколол меня Денис.        — Устала, — коротко ответил я. — Неохота языком чесать.       — Намёк понял, не буду вас больше задерживать, — Бизон отошёл в сторону и пропал в сумраке стоянки.       Мы загрузили пакеты частично в багажник, частично в салон. Я не стал складывать всё в свой рюкзак, потому что после курсов разгребать новые шмотки мне совсем не хотелось. А так Арина с Амалией, как минимум, свои вещи уберут туда, куда надо. Может и мои вещи распределят.       В машине Алексей сразу достал из кармана за моим сидением пакет с бутербродами и термос, передав всё мне. Я положил это в рюкзак, заодно достав и выпив последнюю склянку восстанавливающего. Правда, ещё остался один пузырёк с обезболивающим.       Лёша выкинул бычок сигареты, раскуренной во время разговора с Бизоном и сёл за руль. Хорошо хоть с внутренней стороны водительская дверь закрывалась нормально.       Доехали мы и правда быстро. Обернувшись назад, чтобы попрощаться с девушкой и её сестрëнкой, я обнаружил что они уснули, прикорнув на пакетах, сложенных посередине.       — Пока, — шепнул я напарнику, — встретимся через два с половиной часа.       На начало занятий я в итоге немного опоздал. Преподаватель, впрочем, отнёсся к этому вполне лояльно, молча указав мне, что я могу зайти.       На второй паре, после того как в перерыве я попил чай с бутербродами и пирожками, меня немного развезло. Убаюканный монотонным голосом препода, я сам не заметил, как отключился.       Проснулся только после того, как над моим ухом раздалось вежливое покашливание, а соседка ткнула меня локтем в бок.       Я резко вскинулся и низ живота отозвался болью, тычок от соседки тоже добавил неприятных ощущений.       — С вами всё в порядке? — спросил преподаватель, глядя на моё скривившееся лицо.       — Если честно, то нет, — ответил я.       — Может пойдëте домой?       — За мной должны заехать после занятий, тем более осталось всего полчаса, так что я досижу до конца.       — Могу я чем-то помочь?       — Нет, спасибо. Это просто ежемесячные женские недомогания. Сейчас приму обезболивающее и станет полегче, — успокоил я мужчину, достав последний пузырëк с зельем.       После принятия обезболивающего меня опять потянуло в сон, но я смог собраться и досидеть до конца занятия. А вот в машине я опять отрубился.       Когда автомобиль остановился, до меня некоторое время доносилось какое-то недовольное кряхтение с заднего сидения. Затем меня вытащили из автомобиля и куда-то понесли. Через некоторое время на моей руке повис рюкзак. Похоже Лёша не мог взять артефакт сам из-за установленной на нём защиты, но он нашёл оригинальное решение проблемы.       В подъезде мне наконец удалось вырваться из объятий Морфея.       — Арину с Амалией ты тоже на руках из машины выносил? — сказал я, открыв глаза и встретившись взглядом с Алексеем.       — Ревнуешь? — спросил напарник, остановившись.       — Больно надо, — фыркнул я, — просто интересно.        — Думаю, ты врешь, — Лёша попытался перехватить меня поудобнее, и мне пришлось обнять его одной рукой за шею, чтобы не свалиться, из-за чего наши лица почти соприкоснулись. Дыхание напарника участилось, а его губы потянулись к моим.       — А вот это лишнее, — остановил я Лёшин порыв, для верности накрыв его губы ладонью руки, на которой висел рюкзак. Впрочем, это не помешало ему поцеловать мои пальцы.       — Как скажешь, дорогая, — с придыханием ответил Алексей.       — По-моему кое-кто навоображал себе лишнего, — строго сказал я. — Так, поставь меня на пол, дальше я сама дойду.       — Кхм, прости, что-то я и вправду… — Лёша отстранился и продолжил подниматься по лестнице, так и не отпустив меня. — Забыл, какая ты.       — И какая?       — Неприступная, холодная… впрочем, забей, зря я начал этот разговор.       — Конечно, зря. Мне казалось мы это всё обсудили, и ты понял мою позицию.       — Я же говорю — забей.       За этим странным разговором я не заметил, как мы поднялись до дверей квартиры. Алексей молча поставил меня на пол и пошёл вниз по лестнице.       — Эй, с тобой всё нормально? — окликнул я его. — Надеюсь никаких глупостей не натворишь?       — Всё ок, — обернулся Лёша и даже попытался натянуть на лицо вымученную улыбку. — Встретимся утром.       — Утром? — озадаченно переспросил я. — А зачем?       — Ирина тебе всё объяснит. Пока, — сказал напарник и скрылся в очередном лестничном пролëте.       — Пока, — задумчиво протянул я. Опять какие-то загадки. Ладно, надеюсь ничего ужасного или неприятного завтра делать не придётся.       Я зашёл в квартиру, разулся и прошёл на кухню. Как и ожидалось, там сидела Ирина.        — Лёша проговорился, что заедет завтра утром, а зачем не сказал, сославшись, что ты всё объяснишь, — я решил сразу всё выяснить.       — Переоденься, подмойся, смени прокладку, а потом поговорим, заодно покормлю тебя ужином.       Арина уже спала. Впрочем, когда я включил ночник и полез в шкаф за халатом, она приподняла голову и повернулась ко мне.        — Прости, сегодня был суматошный день, не смогла тебя дождаться.        — Не переживай, солнышко — спи, — я присел перед кроватью и погладил девушку по голове.        — Я положила новые вещи к тебе на полку, — сонно пробормотала Арина. — Как жаль, что ты ещё не скоро придёшь, так хочется уснуть с тобой в обнимку, — она притянула меня к себе и поцеловала.        — Мне тоже хочется остаться с тобой, но у твоей мамы ко мне серьёзный разговор, — ответил я, когда мы закончили целоваться.        — Да, она говорила, — грустно сказала Ариша.       — Спокойной ночи, малыш. Надеюсь, скоро вернусь, — я выключил ночник и выскользнул из комнаты.       Когда после ванной освежившийся и переодетый в халат я пришёл на кухню, меня уже ждал ужин.       — У меня сегодня был неприятный разговор с Оксаной, — сказала Ирина, когда я приступил к трапезе. — Она попеняла мне за то, что ты недостаточно подкована в теории. Правда, она согласилась вступить в наш клан, хотя до этого долго ломалась. Не знаешь причину?        — Знаю, — ответил я. — Она очень любит разгадывать ребусы и смогла вычислить часть моих способностей, но не все. Я пообещала, что дам ей подсказки только если Оксана вступит в клан.       — Хм, ты неплохой рекрутëр и мотиватор, но это не отменяет её претензий. Поэтому, несмотря на твоё состояние, завтра поедешь в клинику. Ты, конечно, не сможешь практиковаться, но просто присутствие на операциях тоже полезно. Посмотришь как работает Светлана, наверняка почерпнëшь для себя много нового, будешь ей помогать по мере возможностей, как медсестра. К тому же при этом ты будешь под присмотром врача, а в перерыве между операциями Света расскажет тебе об особенностях и подводных камнях магического мира. В любом случае это лучше, чем мотаться по городу и ввязываться в разборки с бандитами.       На следующее утро Лёша как обычно развез всех нас, оставив меня напоследок. В клинику я поехал почти налегке, взяв с собой три склянки восстанавливающего и пару тетрадок, учитывая что меня грозились обучать теории. Вдруг что-то понадобится записать.       — Сейчас в сервис поедешь? — спросил я у Лёши, когда он довёз меня до места.       — Да, загоню машину и поеду в институт, после учёбы заберу. Так что до вечера на меня можешь не рассчитывать.       — Думаю, я как раз до вечера тут зависла, родители ругались?        — Папа больше из-за гаража ворчал. Машина моя, поэтому им по большому счету всё равно. Ну из-за криминогенной обстановке в городе повозмущались.       — Ладно, до вечера, — я поцеловал Лёшу в щëку и выскользнул из машины.       В приёмном покое, кроме тёти Светы и тёти Лиды, находилась женщина с мальчиком в инвалидной коляске.       — Мариночка, привет. Переодевайся и присоединяйся к нам, — сказала мне Светлана.       — … уверены, что хотите присутствовать на операции? — услышал я конец вопроса Светланы Владимировны, когда вернулся, переодевшийся в белый халат.       — Абсолютно, — ответила женщина, мальчик же безучастно смотрел в одну точку.       — Тогда вам нужно будет подписать кое-какие бумаги, — целительница достала готовый бланк, в который записала данные клиентки.       Женщина подписала документ, который тут же исчез со вспышкой. Мальчик впервые изобразил заинтересованность, неумело попытавшись повернуться в сторону стола.       — Что это было? — спросила клиентка. Ребёнок в коляске повернул голову от стола и посмотрел на меня, его глаза немного косили. Сначала я хотел ободряюще улыбнуться, но потом подумал, что мальчик может меня неправильно понять, подумает, что смеюсь над ним. Поэтому я просто кивнул ему, постаравшись вложить во взгляд побольше теплоты.       — Вы подписали договор о магическом неразглашении, — коротко пояснила Светлана.       — А, понятно, — спокойно и даже как-то разочарованно ответила женщина.       — Вы совсем не удивлены? Не будет никаких вопросов? — спросил я, не удержавшись.       — Милочка, если бы ты знала, сколько всяких шарлатанов я посетила до вас. Мне уже всё равно, являетесь ли вы теми за кого себя выдаёте. Но кое-чему я за это время научилась. Оплата после завершения лечения, аванса не нужно?       — Да, конечно, — ответила тётя Света.       — Вот и всё что мне нужно знать на данный момент — остальное мне пока неинтересно.       — Ну, тогда пройдëмте в операционную, — сказала Светлана Владимировна.       — Так давайте переложим мальчика, — скомандовала целительница, когда мы подвезли коляску к столу. — Марина, сможешь?       — Попробую, — ответил я.       — Если что, я тебя потом подлечу, — успокоила меня наставница. Тётя Лида отошла от стола, чтобы нам не мешать, и мы втроём, приложив некоторое усилие, переложили мальчика на операционную кушетку.       Мальчик в принципе был лёгким, почти невесомым, но даже это небольшое усилие отдалось болью внизу живота.       — Так, потерпи, сейчас всё будет нормально, — Светлана успела заметить гримасу на миг исказившую моё лицо.       Целительница подошла ко мне, положила мне на живот и боль отступила. Затем Светлана подошла к мальчику, взяв по пути усыпляющее зелье.       — Выпей, — она приподняла голову пациента и влила ему в рот содержимое бутылочки. — А теперь закрой глаза и подумай о чём-нибудь приятном и успокаивающем.       Тётя Света закрыла мальчику глаза и погладила по голове.       — Теперь давайте распределим роли на время операции. Мама, нас тут и так много, думаю твоё присутствие необязательно, забирай каталку, она, скорее всего, не приходится. Жди нас в соседней комнате. Вероника, — обратилась медведьма к женщине, — сядьте на стул в углу и старайтесь нам не мешать. Что бы не происходило, ничего не делайте. Если нам понадобится помощь, мы обязательно попросим. Если же вы будете вмешиваться в процесс, то мне придётся вас обездвижить, заодно убедитесь, что я не шарлатанка. Марина, ты уже догадалась, что с нашим пациентом?       — Похоже на ДЦП.       — Умница. Наши действия?       — Восстанавливаем в полном объёме функции головного и спинного мозга, только после этого переходим к лечению остального.       — Молодец, жалко что ты сегодня не сможешь поучаствовать в самом процессе, операция сложная, и твоя помощь мне бы не помешала. Сегодня ты моя операционная медсестра, будешь делать то, что обычно выполняет мама — подавать мне зелья, вытирать пот, помогать поворачивать пациента, если потребуется. Следи за моими действиями, это тебе обязательно пригодится в дальнейшем. А сейчас помоги его привязать, — Светлана, перевернула ребёнка на живот, достала из-под операционной кушетки ремни и начала фиксировать одну из ног мальчика.       — Это обязательно? — взволнованно спросила из угла мама пациента.       — Во-первых, во время лечения возможны непроизвольные сокращения мышц, тем более у него гипертонус. Во-вторых, пациент может проснуться. И то, и другое может нам помешать, поэтому постараемся минимизировать риски. Не перетягивай — пережмешь кровоснабжение, — обратилась она ко мне, чуть ослабляя ремень, завязанный с моей стороны. — Ну что же, приступим, — сказала Светлана, когда конечности, туловище и голова были надёжно зафиксированы. — Начнём с головного мозга. Хм, как и ожидалось имеются структурные проблемы в белом веществе. Ты видишь?       Я попробовал заглянуть мальчику под череп. С первого раза не получилось, пришлось попробовать запустить моё встроенное УЗИ непосредственно из магического ядра, что тут же отозвалось болью.       — Если не выходит — не мучай себя, — заметила наставница. — Просто буду вслух рассказывать, что делаю. Начинаю заменять повреждённую ткань на здоровую. Процесс примерно такой же как и при лечении рака или цирроза печени, просто клетки другие.       — Ты выискиваешь повреждëнные участки и заменяешь больные клетки на здоровые?       — Да-а, всё верно, — ответила Светлана, приставив руку к голове мальчика.       Следующие минут сорок целительница занималась мозгом нашего маленького пациента, пошагово пересказывая мне свои действия, пару раз прерываясь на просьбы вытереть ей пот со лба и дать восстанавливающее зелье.        — Так, с головным мозгом закончили, теперь займёмся спинным, — сказала тётя Света, распрямляясь и потягиваясь, разминая затëкшие мышцы. — Следи за руками и ногами, при восстановлении некоторых нейронов конечности может свести судорогой, — обратилась медведьма ко мне. — Не устала, ничего не болит?       — Вроде нормально, — прислушался я к своим ощущениям. — Что делать при возникновении судорог?       — Постарайся дополнительно зафиксировать конечность и помассировать мышцы. Если мальчик проснётся — дашь ему ещё одну порцию успокаивающего.       Действительно, при восстановлении спинного мозга пациент неожиданно задëргал левой ногой. Я прижал конечность к кушетке и аккуратно размял мышцы. Мальчик слегка завозился и захныкал, но, после того как я погладил его по голове, успокоился и продолжил спать.       — Отлично, не пришлось зелье давать, — прокомментировала мои действия Светлана, — а то потом разбудить его было бы труднее.       Ещё некоторое время целительница занималась спиной, рассказывая мне, что и зачем она делает. Потом распрямилась, взяла и выпила протянутое мной восстанавливающее и вытерла полотенцем руки и лицо.       — Уф, всё-таки с тобой было бы полегче, — посетовала она. — Ну что же, спина в порядке — спинной мозг восстановлен полностью, сколиоз убран, пора перейти к конечностям.       Лечение рук и ног по отдельности проходило быстрее, но в общей сложности заняло времени даже больше, чем предыдущие манипуляции. За это время Светлана ещё два раза выпила зелье. Сон мальчика был уже неспокойным, он периодически ворочался, поэтому приходилось придерживать и успокаивать его. Женщина в углу очень болезненно на всё это реагировала, поэтому тёте Свете периодически приходилось её осаживать громким шëпотом.       — Мамочка, успокойтесь. Вероника, вы только помешаете операции. Мамочка, если не прекратите дёргаться, мне придётся привести свои угрозы в исполнение.       Наконец и лечение конечностей было закончено.       — Теперь отстегиваем его и кладём его на спину — уберём косоглазие, — скомандовала Светлана.       В четыре руки мы убрали ремни и перевернули мальчика. Он, прищурившись со сна, открыл глаза.       — Пусть просыпается, так будет даже лучше и быстрее, просто придержи его и успокой.       — Всё нормально, малыш, — обратился я к нашему маленькому пациенту, погладив ребёнка по голове и ненавязчиво придерживая, не давая подняться с кушетки.       — Я н-не м-малыш, — немного заикаясь, возмутился мальчик.       Вероника, наполовину вставшая со стула, так и застыла.       — Он до этого не разговаривал, — шокировано сказала она, отмерев.        — Ну что же, мы закончили, можете подойти и осмотреть сына, — обратилась Светлана к женщине, не обращая внимания на предыдущую реплику.       Та за мгновение преодолела расстояние, отделяющее её от кушетки, и обняла ребëнка.       — М-мама, я м-могу двигать рук-ками и н-ногами, — похвастался мальчик.       — Да-да-да, милый, ты просто молодчина, — ответила женщина, осыпая ребëнка поцелуями. — Почему он заикается? — спросила она у Светланы.       — Это вызвано не медицинскими проблемами, а отсутствием практики. Рекомендую обратиться к логопеду. Вам помочь пересадить его в коляску?       — Я п-пойду с-сам, — решительно сказал мальчик.       Мы помогли ребëнку спуститься с кушетки. На ногах тот стоял очень неуверенно, коленки дрожали и, наверное, если бы не мама, которая его поддерживала, он бы сразу упал.       — Может всё-таки коляска? — спросила женщина у сына.       — Н-нет, — возразил мальчик.        — Мышцы неразвиты, я простимулировала их рост, нужно будет кормить его пищей, богатой белками. Как только мышцы нарастут вам необходимо будет записаться на ЛФК. Я напишу вам рекомендации, — предвосхитив следующие вопросы, сказала тётя Света.       Мальчик между тем сделал неуверенный шаг, потом ещё один. Его лицо озарила слабая улыбка, он посмотрел на нас, видимо ожидая реакции. Я поднял большой палец и ободряюще улыбнулся ребёнку. Тот распрямил плечи и более уверенно сделал шаг. Впрочем ноги подогнулись и мальчика повело в сторону. Если бы мама его не держала он бы обязательно упал. Я решил прийти на помощь и взял мальчика за другую руку. Но даже с нашей помощью шаркающим шагом пациент шёл в соседний кабинет минут пять.       Там мы усадили мальчика в глубокое кресло, откуда было сложно выпасть. Но меня всё равно усадили рядом с мальчиком для подстраховки. Светлана села за стол и начала что-то быстро писать, наверное рекомендации. Женщина достала из сумки кошелёк и отсчитала оговоренную в договоре сумму.       — Вот, я написала ваши действия на ближайшее время, через месяц появитесь — оценим прогресс. Ещё написала контакты знакомых логопедов и адреса медицинских учреждений, где вы можете заняться ЛФК. Коляску забирать будете? — спросила целительница, пересчитывая отданные ей деньги.        — Нет, она будет служить напоминанием об излеченной болезни.       — Тогда возьмём её в качестве оплаты — реализую её через знакомых, — Светлана вернула часть денег женщине. — Всё, до свидания, восстанавливайтесь, жду вас через месяц.       Я проводил женщину с мальчиком до машины и помог усадить ребёнка в автомобиль. Мамочку, до этого видимо находившуюся в шоке от произошедшего, неожиданно прорвало.       — Спасибо, спасибо, — она обняла меня и расплакалась у меня на плече. — Это чудо, просто чудо, — бормотала она сквозь слезы. — Я уже просто на автомате обходила всех целителей одного за другим. В глубине души считала, что это вряд ли поможет, но просто не могла остановиться, сдаться. И тут вы! Я обязательно буду рекомендовать вас своим друзьям и знакомым!       — Ты сияешь как новогодняя гирлянда, — заметила Светлана, когда я вернулся в клинику.       — Хорошо делать людей счастливыми, — ответил я, потянувшись. — У меня даже самочувствие как-будто улучшилось.       — Очень хорошо тебя понимаю, но не забывай, что мы не альтруисты и делаем людей счастливыми за деньги.       — И всё равно мне нравится делать людей счастливыми. Даже за деньги, особенно, учитывая, что я вчера потратила почти все свои сбережения и сейчас почти на мели.       — Намёк поняла, — Светлана отделила от выплаченных нам денег большую часть и придвинула ко мне.       — Я это сказала без всякой задней мысли, — подвинул я купюры обратно к медведьме. — К тому же моё участие в прошедшей операции было минимальным.       — Забирай-забирай, будем считать, что это премия за сентябрь.       Второй раз я отказываться не стал, сгреб деньги и положил к себе в кошелёк.       — Ну как девочки, сильно устали? — спросила вышедшая из подсобки тётя Лида. — Накрывать на стол? Обедать будете?       — Подкрепиться перед следующей операцией не помешает, заодно проведу небольшую лекцию для Марины.       Я глубоко вздохнул, надеюсь это не будет скучным, но вслух спросил про другое.       — А сколько операций в день ты обычно проводишь?       — Три-четыре, но ты не беспокойся. Обычно самую сложную я провожу утром, когда полна сил, а на после обеда оставляю две-три простых. Сегодня к нам придёт мужчина, которому надо удалить бородавки, и девушка с угревой сыпью.       Тем временем тётя Лида накрыла на стол, и мы приступили к обеду.       — Ну что же, в свете последних событий нужно рассказать тебе что запрещено делать магам и что им делать не рекомендуется, — сказала Светлана, когда мы слегка заморили червячка.       — В свете каких событий? — спросил я, почувствовав толстый намёк на себя.       — Ты своим пророчеством оттоптала мозоль одному нашему общему знакомому и теперь находишься под его пристальным вниманием.        — Хочешь сказать, что у меня появился персональный враг?       — У тебя слишком высокое мнение о себе, — снисходительно ухмыльнулась тётя Света. — Для него ты не больше чем забавная зверушка, которая позволила себе цапнуть за палец важного человека. И теперь он хочет наказать либо тебя, либо твоих хозяев. Поэтому не нужно давать ему повод даже для мелких придирок. Поэтому расскажу тебе основные запреты и ограничения для магов.       Я закинул в себя очередной пельмешек и приготовился слушать.       — Основная масса законов и законодательных актов, регламентирующих деятельность колдунов появилась после Второй мировой войны. Аненербе, да и наши спецслужбы хорошо порезвились в своих концлагерях. Это конечно дало неплохой толчок развитию магической науки, но очень шокировало широкую общественность. Таким образом запретили опыты, отрицательно влияющие на здоровье, интеллект и социальное положение людей, проводимые без письменного согласия подопытных. Но одно дело читать об этом в архивных документах, другое дело, когда сталкиваешься с этим вживую. В Афганистане мы как-то захватили базу моджахедов, а там бордель, натуральный бордель, — Светлана взяла кружку с чаем и сделала большой глоток, смачивая пересохшее горло. — Короче, среди магов этой базы были колдуны, целителями называть этих ублюдков у меня язык не поворачивается, которые переделывали наших пленных солдат и офицеров в девушек, использовали их для утех и продавали в гаремы арабских шейхов, африканских диктаторов, а также в бордели по всему миру. Офицеров обычно в гаремы, рядовых и младший командный состав в бордели.       — Что с ними со всеми стало? — спросил я, воспользовавшись повисшей паузой. — С девушками? Их выручили? А с колдунами? Их наказали?       — Наказали не только виноватых магов, но и весь персонал, а ещё всех связанных с трафиком живого товара, которых смогли вычислить и найти. Ими заменили тех девушек, которых смогли отыскать.       — А потерпевшие смогли вернуться к нормальной жизни?       — Ты имеешь ввиду смогли ли они стать обратно мужчинами? Единицы. Конечно, мы могли им всем вернуть обратно мужской пол, но многие прошли через такое, что уже чисто психологически не могли играть привычную для сильного пола роль. Со всеми ними работали специалисты, которые и выносили окончательный вердикт.       — А что с этими новоиспечёнными девушками стало потом?       — По разному. Некоторые, кстати, отказались возвращаться из тех стран, в которых оказались. Кто-то нашёл любовь, один бывший офицер стал любимой женой арабского шейха, к тому времени родил ему ребёнка и был или уже была беременна во второй раз. Там были долгие переговоры, в итоге для неё выторговали особые условия. Вообще, тех кто был в гаремах реабилитировать было легче всего. Тяжелее всего было с теми, кто обслуживал персонаж базы. Их низвели почти до уровня животных — пониженный интеллект, повышенное либидо. А ещё были те кого модифицировали по максимуму — свиные пятачки и хвостики, изменённая гортань, коровьи рога и вымя. Вот с ними был полный мрак. Боже, каких только извращенцев нет на свете, — Светлана судорожно начала хлопать себя по карманам халата.       — Дочь, ты что ищешь? — спросила тётя Лида.       — Сигареты, — ответила Светлана Владимировна, уставившись в одну точку.       — Так ты четыре года как бросила.        — Точно, я и забыла, — угрюмо ответила целительница и уткнулась в тарелку.       В этот раз пауза повисла надолго. У меня было много вопросов, и я не мог определиться, какой из них задать первым. Светлану же похоже рассказанное заставило заново пережить произошедшее. Поэтому мы молча поглощали остатки обеда.       — Неужели они никак не пытались сопротивляться? — наконец спросил я.       — Конечно, пытались. Как раз тем кто пробовал сбежать и противился изменениям, досталось больше всего. Их ломали, пытали, модифицировали. При этом делали всё это показательно, в назидание другим. Типа смиритесь со своей новой ролью и худшее что вам может грозить — секс. В противном случае в вас останется тем меньше человеческого, чем больше вы будете сопротивляться. И секса будет больше.       — Как проходила их реабилитация?       — Подробностей я не знаю. Участвовала только на начальном этапе, когда мы их освободили и оценивали их состояние. Даже поиском и вызволением девушек по всему миру занимались другие люди, совместно с Интерполом. Всё остальное дошло до меня в виде слухов и разрозненных сведений, потому что информацию по этой базе и всё что с ней было связано очень быстро засекретили. Говорят была создана экспериментальная группа в Москве, занимавшаяся реабилитацией пострадавших и возвратом их к нормальной жизни. Потом эта группа преобразовалась в секретный научно-исследовательский институт. В ходе расследования совместными силами наших спецслужб и Интерпола была раскрыта сеть подпольных борделей. Полетело много голов среди руководства полицейских структур разных стран, связанных с этим бизнесом. Впрочем, шумиху, поднявшуюся в прессе вокруг этих событий быстро заткнули. Официальные причины многочисленных отставок и уголовных дел были далеки от торговли живым товаром. Даже на наших пропагандистов, которым обычно вволю давали поглумиться над загнивающим Западом, в этот раз прикрикнули сверху и приказали перестать муссировать эту тему. Виноватых колдунов лишили магических сил и самих превратили в зверодевок, та же участь постигла руководство базы и владельцев борделей. Что с ними потом стало, учитывая, что официально сеть ночных домов закрыли, непонятно. Возможно, создали увеселительное заведение, курируемое на более высоком уровне, специально под них. А может обменяли на пострадавших в бордели Азии и Латинской Америки. Рядовых боевиков, охранявших базу и пользовавших девушек, тоже использовали для обмена. Остальная информация противоречива. Если тебе интересно можешь спросить у Ирины. Её уровень доступа позволяет запросить подробную информацию. Правда не факт, что даже Ирке что-нибудь выдадут. По слухам не всë было гладко при проведении реабилитации. Были случаи злоупотребления служебным положением.       — Не знаю, в принципе методы реабилитации узнать можно, но у меня и так времени в обрез. Как думаешь, в наше время повторение подобного возможно?       — Наше время? А когда думаешь мы эту базу накрыли? Десять лет назад. Нет, ну я конечно понимаю, что для тебя это уже преданья древности глубокой, но люди за это время сильно не поменялись. Поговаривают что-то подобное существует в Чечне. Про часть наших пленных ничего не известно и, возможно, с ними тоже происходит что-то нехорошее.       — Почему маги вообще занимаются подобным? Ведь, как я поняла наказание довольно суровое.       — А почему у нас так много преступников? Сравнительно лёгкие и к тому же большие деньги, плюс надежда на то, что война всё спишет. И ты забываешь, что человек, совершающий преступление, не думает, что его поймают, и он сядет в тюрьму. Нет, такие, наверное есть, но большинство считают, что они самые умные, и их ни за что не поймают. Так вот к чему я тебе всё это рассказываю. Конечно, мой пример это крайность, но прими к сведению — экспериментировать над людьми для своего развлечения и без их согласия незаконно.       — Так, подожди, а где грань между самозащитой и экспериментами для развлечения? К тому же Ирина с Лëшей мне говорили, что, если я подверглась нападению или даже, если мне просто угрожали, то я могу делать с обидчиком всё что угодно.       — Во-от, относительно недавно вышедший закон о защите метаморфов внёс ряд противоречий. Да, если возникла угроза здоровью, или ты посчитала, что она может возникнуть, ты можешь применять любую магию для защиты или наказания. Но что тебе вчера сделал продавец в магазине артефактов? Или сменщики-маги во время дежурства? Первый случай мы пропустили, списав его на испытываемый тобой стресс. Но вот второй случай прозвучал для нас тревожным звоночком. Я, конечно, понимаю, что стрессовая ситуация никуда не пропала, наложившись на плохое самочувствие, но это не повод вести себя как избалованная принцесса.       Я подавленно молчал, не ожидая подобной выволочки от Светланы.       — Ладно, не унывай, — сказала она, подняв мою голову за подбородок и заглядывая мне в глаза. — Дима с Оксаной тебя точно не сдадут. Окси очарована тобой настолько, что после вашего общения решила вступить в клан. Дмитрию ты тоже понравилась, но это не удивительно — он мальчик влюбчивый. А вот с твоими коллегами всё может получиться не очень хорошо, там ситуация неоднозначная, тебя они не очень любят, скорее боятся. На них могут надавить, а могут предложить вступить в сильный клан в обмен на то, что они выступят в суде.       — Да, это может стать проблемой, — виновато опустил я глаза.        — На самом деле не очень большой, всё закончится досудебным договором и взаимным снятием претензий. А ты этих претензий предъявила воз и маленькую тележку. Так что одной больше, одной меньше — роли не играет. Просто на будущее, будь поаккуратнее и без причины проклятьями не раскидывайся и экспериментируй, даже на бандитах, с оглядкой, так чтобы тебе нельзя было ничего предъявить. Ладно, великая и ужасная ведьма, пошли готовиться к следующей операции, — наставница потрепала меня по голове и пошла в операционную.       — Скорее уж больная и расстроенная, — пробормотал я себе под нос и спросил у тёти Лиды. — Вам помочь убрать со стола?       — Не надо, милая, я сама, — ответила мне пожилая женщина, — иди лучше Светке помоги. И не обижайся на неё, она же о тебе беспокоится.