Метаморф

      Адреналин после спарринга начал отпускать уже в машине, по дороге домой. Уже неплохо то, что приподнятое настроение помогло мне собрать вещи, ничего не забыв, не зацикливаясь на предстоящем разговоре с родителями.       Я сидел на заднем сиденье и меня начинало ощутимо потряхивать. Когда Лëша высадил нас около подъезда, и Ирина Степановна его отпустила. Меня уже ощутимо трясло и, чтобы хоть как-то успокоиться, я обнял себя свободной от корзины рукой. Заметив мне состояние, начальница забрала у меня корзину и ободряюще сжала мне плечо.       — Всё будет хорошо, разговор я возьму на себя. Мне кажется родители примут тебя любой, главное чтобы ты была жива и здорова. Постараюсь подобрать нужные слова для них, просто верь мне и следуй моим указаниям.       Я слабо улыбнулся, обнял себя и второй рукой. Уверенности слова Ирины Степановны мне сильно не добавили, мандраж мне не убрали. Но зато помогли настроиться на предстоящий разговор с родителями, ведь я понимал что беседа важная, без неё не обойтись.       На наше счастье никого из соседей мы не встретили, родители должны быть дома, я их заранее предупредил о приезде, попросив до моего появления никуда не уходить.       Открыв дверь своим ключом, я вошëл в прихожую, начальница зашла за мной. Услышав нас, из кухни выглянула мама.       — Маратик, как я по тебе соскучилась, — обняла она меня. Моя грудь была туго обмотана эластичным бинтом, но мама всё равно её прочувствовала. Отстранившись, мать с тревогой посмотрела мне в глаза.       — Мама, ты только не волнуйся, мы сейчас тебе всё объясним, — постарался успокоить её я.       — Мы? — мать только сейчас увидела Ирину Степановна, стоящую за моей спиной.       — Резида Мубаракзяновна, позовите пожалуйста своего мужа, у нас будет долгий и обстоятельный разговор. Куда нам можно пройти?       — Проходите в зал, — немного растерянно проговорила мама. — Ахат! Ахат! У нас гости, — позвала она папу.       Через некоторое время мы сидели в зале: родители в напряжëнных позах на диване, я не менее напряжëнный на стуле, на соседнем стуле сидела начальница, она была наиболее расслабленной из нас всех.       — Для начала вам надо подписать договор о неразглашении, — кураторша выложила перед родителями по однотипному бланку.       — Почему мы должны что-то подписывать? — отец ожидаемо упëрся.       — Папа, пожалуйста сделай это ради меня. Иначе мы не сможем вам всё досконально объяснить, — я умоляюще сжал руки перед собой.       Отец, скрипя зубами, взял бланк и углубился в чтение.       — Бред какой-то, — проговорил он, ознакомившись с текстом, но всё же поставил подпись. Мама уже давно сделала тоже самое.       — Ну что же, все формальности соблюдены, можно перейти к основной цели нашего разговора, — начала Ирина Степановна, — ваш ребёнок является редкой разновидностью магов, я занялась его обучением, но чтобы обезопасить ваше дитë от посягательств, мы вынуждены были взять его на работу в нашу структуру.       — Магия? — недоверчиво переспросила мама.       — Не слушай её, это сумасшедшая какая-то. Похоже наш сын попал в какую-то секту, — раздражëнно проговорил папа.       — Мар… ат, — с заминкой произнесла начальница, — можешь продемонстрировать свои возможности? Я подошëл к цветам, стоящим на подоконнике, выбрал самую заморенную фиалку и влил немного магической энергии.       — Это какой-то фокус? — отец никак не мог поверить в реальность магии, даже увидев чудесное превращение почти засохшего ростка в красиво цветущую розетку, поэтому мне пришлось повторить заклинание ещё на парочке фиалок. Мама сидела с раскрытым ртом, папа же всё ещё был преисполнен скептицизма.       — Нет, этого не может быть, магии не существует, — пробормотал он.       Я сменил одежду на себе, раздвоился и соединился снова, вырастил когти и покрыл кожу на руках чешуëй, затем создал иллюзорного дракончика, пустил его летать по комнате, а потом, когда все насладились зрелищем огнедышащей рептилии — развеял его.       — Ладно, допустим я поверил, — сказал отец и откинулся на диван, скрестив руки. — И что дальше?       Мы с начальницей переглянулись, я с трудом сглотнул застрявший в горле ком. Похоже пора переходить к наиболее пугающей меня части разговора.       — А теперь мне придётся сказать вам кое-что, возможно более шокирующее, чем предыдущая новость, — заинтригованные началом фразы, мои родители завороженно ждали продолжения, Ирина Степановна не стала тянуть время. — Дело в том что для того типа магов, к которым относится ваш ребёнок, характерны две формы: боевая и обычная. К сожалению, в нашем случае имеет место аномалия: небоевая форма по полу не соответствует другой. И самое печальное, что боевая форма меняет под себя обычную.       — Это как? — папа даже подался вперёд, разом растеряв свою вальяжность, мама же лишь недоумëнно захлопала глазами.       — Марат, — скомандовала кураторша, на что я внутренне поморщился, она бы ещё пальцем щëлкнула и скомандовала «к ноге». Но деваться некуда и я, для начала скинув одетый до сих пор капюшон и сняв иллюзию мужской причëски, а потом кардинально сменив гардероб, предстал во всей красе своей боевой формы. И хоть на мне сейчас и было лёгкое летнее платье под изумлëнными взглядами родителей я чувствовал себя полностью раздетым.       Теперь папа сидел с раскрытым ртом и хлопал глазами, мама же вскочила с дивана, сначала обошла меня вокруг, внимательно осматривая, будто видела в первый раз, пощупала мои сиськи, чем вызвала мой недовольный взгляд, а потом полезла мне между ног.       — Ма-ам? — возмущëнно протянул я, но её это не остановило.       — Ахат, там ничего нет, в смысле есть, но как у девушек, — поделилась она с отцом результатами своих исследований.       — Так всё, мама, хватит там лазить, ты меня смущаешь, — я убрал её руки от себя.       — Это я так понял боевая форма? А обычная как выглядит? — отмер наконец папа.       — Ма… — начала было начальница, но я остановил её жестом руки и перешёл в небоевую форму. Вся эта ситуация меня начинала откровенно злить, да и постоянно используемая магия здорово истощили меня и хотелось есть.       — Мама, не надо туда лезть поверь мне, он там в наличии, — остановил я мать.       — А в чëм разница? -недоумëнно спросил отец.       — Сиськи чуть поменьше и если Марат не врëт есть член, ответила ему мама.       — Различия постепенно стираются, скоро их не останется совсем, — сказала начальница.       — Через какое время формы перестанут различаться? — уточнил папа.       — Месяц-полтора, — ответила ему Ирина Степановна.       На некоторое время в комнате воцарилась гнетущая тишина, я стоял посреди комнаты и чувствовал себя музейным экспонатом, не зная что делать дальше. Папа смотрел в пол, мама отошла от меня, села на диван рядом с папой и уставилась в потолок.       — Ничего страшного же не случилось, правда? — разрывая затянувшееся молчание, сказал я преувеличенно бодрым голосом, который всё же предательски дрогнул. — Я жив-здоров.       Родители продолжали молчать, Ирина с интересом следила за развитием событий, предоставляя мне возможность самому разрулить сложившуюся ситуацию.       — Нет, ну если что-то во мне нынешнем вас не устраивает, то я это пойму и наверное кого-нибудь приму, — наигранная бодрость в моëм голосе уступила место горечи.       Отец с матерью продолжали молчать.       — Наверное нам стоит уйти? — спросил я у Ирины, стирая с уголков глаз набежавшие слëзы.       — Доченька, не уходи! — мама вскинулась и обняла меня. — Нам просто нужно было время, чтобы переваривать всю эту шокирующую информацию. Мы примем тебя такой какая ты есть!       Я обнял маму в ответ, и мы с ней разрыдались. Папа ушёл курить на балкон, подозрительно пряча лицо. Через некоторое время отец вернулся с балкона и обнял нас с мамой, продолжавших плакать посреди комнаты.       — Ну всё девочки, хватит заливать квартиру, а то соседей затопим. Вообще-то у нас гостья, может быть она голодная, — в это время мой живот предательски заурчал, — да и ребёнок хочет есть.       — Пап, я уже не ребёнок, — сквозь слëзы поправил его я, — но ты прав, подкрепиться не помешает, магия отнимает у меня много сил.       — Для меня ты всегда останешься ребëнком, — отец потрепал меня по макушке.       Мы с папой поставили посреди зала стол-книжку, Ирина Степановна взглядом показала мне на корзину, про которую я совсем забыл.       — Да, мам-пап, я тут белых набрала, вам привëз как гостинец, — поставил я корзину на стол.       — Отнеси на кухню, заодно поможешь мне накрыть на стол. Если тебе удобнее говорить о себе в женском роде — не стесняйся, — заметила мама мою путаницу в окончаниях. — Но при других,если будешь маскироваться — будь осторожнее.       Мы с матерью быстро наметали на стол. Во время приëма пищи я делился с родителями тем, что со мной произошло за последнее время, на что они только охали и ахали, периодически задавая уточняющие вопросы. Ирина Степановна изредка вставляла реплики, но в основном разглядывала нас и, судя по хитрому прищуру глаз, готовила какой-то сюрприз. Мои предчувствия меня не обманули. Когда мы с мамой унесли грязные тарелки и принесли чай, начальница промокнула губы салфеткой, открыла сумочку и сказала.       — У меня есть для вас ещё одна новость, не такая шокирующая и более приятная. Дело в том, что родителям метаморфа, которым является ваша дочь, положены ежемесячные выплаты на воспитание ребëнка, а также премиальная выплата, когда способности проснутся. Вот здесь, — она достала книжку одного известного банка и пачку налички, — сумма, причитающаяся вам за инициацию Марины.       Мама взяла деньги и накопительную книжку, пересчитала и прочитала сумму. Её глаза округлились, и она передала всё по эстафете отцу. Тот тоже удивился, но это не помешало ему задать уточняющий вопрос.       — Это выглядит как будто вы покупаете нашего ребёнка. Или я ошибаюсь?       — Ошибаетесь, — коротко ответила Ирина, — ваша дочь в курсе финансовых взаимоотношений, она вам потом всё подробно объяснит, мы же сейчас не будем отвлекаться от темы. К сожалению, с ежемесячными выплатами вы пролетели, но я нашла выход из этой ситуации. До достижения вашей младшей дочери двадцати лет или до её возможной магической инициации вы будете получать выплаты, как за воспитание ребëнка-метаморфа, — начальница вырвала из блокнота листок и написала сумму ежемесячных платежей, — кроме того если вы захотите родить ещё, на следующее дитë вы также будете получать такую же выплату.       — Это же… это же значит что я могу не работать? — ошарашенно проговорила мама. — На счёт следующего ребёнка даже не знаю, боюсь моё здоровье этого не позволит.       — Вот и прекрасно — не работайте, занимайтесь воспитанием детей. А по поводу здоровья — не беспокойтесь, — кураторша махнула рукой, — мы вам его поправим в лучшей магической клинике. Кстати, такие же выплаты предусмотрены и на детей ваших родственников, конечно, после того как Марина им всё расскажет. Если же среди ваших родных инициируется ещё один метаморф, вы будете получать выплаты и на четвёртого ребёнка.       — Ты должна поехать с нами к бабушке и рассказать всё Рамия-апе и Рустем-абыю, — безапелляционно сказала мне мать.       — Мам, я от разговора с вами ещё не отошла, а тут ехать к эбике и переживать этот стресс по новой? Нет, я к этому не готова, — возразил я.       — Подумай о своих тёте и дяде, — начала меня уговаривать мама, — они потеряют хорошие деньги.       — Никто ничего не потеряет, — поправила её Ирина Степановна, — ваша дочь нарисовала генеалогическое древо и на всех родственников, у которых есть дети соответствующего возраста, открыт персональный счëт, на который будут поступать деньги. Как только Марина всё расскажет своим родным, они смогут воспользоваться денежными средствами.       — Мне кажется, надо часть денег выделить тебе, — сказал мне отец, — ты сейчас начинаешь самостоятельную жизнь, они тебе пригодятся.       — Спасибо, папа, но не надо, — ответил я, — мне выплатили подъëмные, к тому же я получаю зарплату и стипендию, как обучающийся маг. Всех этих выплат мне достаточно для жизни, но если что я не постесняюсь попросить вас о помощи.       — Надо ремонт сделать, поменять мебель и обновить гардероб, — мама уже витала в облаках и мысленно тратила деньги.       — Так, я вижу у вас всё хорошо и я могу ехать, — начальница допила чай, поставила чашку и встала из-за стола, — Марина, в понедельник утром жду тебя на работе без опозданий.       Мы проводили Ирину Степановну до двери, убрали со стола, и родители начали собираться к бабушке. Отец с матерью ещё немного поспрашивали меня о магическом мире, особенно из интересовала финансовая сторона. Потом мама пыталась уговорить меня поехать с ними, но я отказался, сославшись на усталость и не желая объясняться с эбикой и остальными родственниками. К тому же не хотелось встречаться с друзьями в таком виде.       Когда родители уехали я попытался отдохнуть, как выяснилось у меня это перестало получаться. Насыщенность последних дней сыграла со мной злую шутку, я уже привык быть постоянно чём-то занятым. В итоге я попереключал каналы на телевизоре, полистал книгу, почитал взятые с собой методички, попрактиковался в магии, потушил и частично замариновал белые грибы, поделал растяжку и приëмы, опять попробовал посмотреть телевизор. Время как будто замедлило свой ход. Я постоял возле книжного шкафа, походил по квартире, не зная чем себя занять. Потом повалялся на диване, сон тоже не шëл, что не удивительно — стрелки показывали только шесть часов вечера.       Пока лежал на диване, вспомнил про любимое развлечение девушек — разговоры по телефону. Так как я вроде становлюсь девушкой и заняться мне нечем, то почему бы не позвонить кому-нибудь и не поболтать.       Старым друзьям звонить не хотелось — надо будет подделывать голос, плюс существовала возможность проговориться. Поэтому я позвонил Лиле. Пока долго слушал гудки, вспомнил, девушка решила воспользоваться моей увольнительной и тем, что за мной на эти выходные «следить» не надо, и поехала к родителям в Челны.       Позвонив к Тане, я уже был морально готов к тому, что и тут меня ожидает неудача. Ведь никто не обязан сидеть дома и развлекать меня разговорами по телефону, у людей тоже есть свои планы. Но, к моей радости, после третьего гудка трубку сняли.       — Алло, — раздался в трубке голос Тамары Михайловны.       — Тётя Тома, здравствуйте, а вы не могли бы позвать Таню к телефону? — спросил я.       — Здравствуй, Мариша. Сейчас. Танюша, возьми трубку, тебе Мариночка звонит, — прокричала женщина куда-то вглубь дома.       Буквально через секунду, Татьяна взяла параллельный телефон, а Тамара Михайловна положила трубку.       — Привет, как дела? Как прошёл разговор с родителями? — сразу же засыпала меня вопросами девушка.       — Ты знаешь, на удивление хорошо, — ответил я сначала на второй, — были конечно некоторые нюансы, но закончилось всё лучше, чем я ожидала.       — Чем занимаешься? — спросила Татьяна, не дожидаясь ответа на первый вопрос.       — Скучаю, оказывается я отвыкла отдыхать. В последние дни Ирина нагружала меня по полной, оказавшись предоставленной самой себе, я даже не знаю чем заняться. Вроде всё переделала, что запланировала на сегодня, а всё равно осталось куча времени, — пожаловался я Тане.       — Хочешь я к тебе приеду? — спросила Танюша.       — Конечно, если у тебя нет других планов.       — Ой, да какие у меня могут быть планы, диктуй адрес, я собираюсь и выезжаю.       В ожидании девушки, я слега прибрался в квартире, что, учитывая патологическую тягу моей мамы к чистоте, было не сложно. В основном я убрал беспорядок, который образовался от моего пребывания в квартире. Затем я задумался в каком виде встретить Таню. Учитывая в каких отношениях мы с ней состояли, остановился на чëрном кружевном бельё, чулках в тон, а затем накинул мамин лëгкий халатик. Мать была ниже меня сантиметров на пятнадцать, потому вид у меня получился несколько фривольный. Халат едва-едва прикрывал резинку от чулков, а при малейшем движении норовил показать все мои прелести. Думаю, Таня оценит.       В дверь позвонили. Радуясь тому что прошло время скуки и одиночества и не задумываясь о том, как девушка так быстро добралась, я открыл дверь, не посмотрев в глазок.       За дверью оказалась не Таня, а мой сосед с четвëртого этажа с собакой. На некоторое время мы застыли в немой сцене: я судорожно пытался придумать выход из этой ситуации, сосед же жадно пожирал меня глазами. Ситуацию разрядил Барс, полезший носом мне под халат.       — Фу-фу, нельзя, — мягко отстранил я от себя собачью морду, — может ты уберëшь пса?       — Да-да, конечно, — сосед натянул поводок, притягивая Барса к себе и продолжая раздевать меня глазами, — а Марат дома?       — Нет, он уехал к бабушке, — ответил я, запахивая сильнее халат сверху и придерживая полы снизу.       — А ты кто такая? — задал парень давно напрашивающийся вопрос.       — Я его троюродная сестра, у нас в общаге ремонт и поэтому пока живу тут, — начал я импровизировать на ходу.       — Поня-атно, — протянул сосед, — тогда передай Марату, что Андрей заходил.       — Обязательно передам, — я уже хотел было закрыть дверь, но парень меня остановил.       — А как тебя зовут?       — Марьям, — ляпнул я ещё одну производную от своего имени.       — А меня Андрей, — заулыбался парень.       — Я поняла, может ты уже пойдëшь, вон собака вся извелась уже, — я попытался уже спровадить своего назойливого товарища, но то не унимался.       — Слу-ушай, а может сходим куда-нибудь? — спросил он. Я малость прифигел, меня пытается склеить мой друг.       — Извини, но я завтра уезжаю к родителям в деревню, вернусь только к началу учебного года.       — Ну так потом сходим, — настырности парню было не занимать.       — Вот потом и решим, — немного жëстче ответил я.       — А как мне тебя найти? — назойливость друга начинала раздражать.       — Через Марата, — ответил я и быстро захлопнул дверь, чтобы пресечь дальнейшие вопросы. Закрыв дверь на ключ, я сполз по стене. «Чуть не спалился, блин, что мне мешало посмотреть в глазок. Быстренько прильнув к маленькому стëклышку, я увидел, что сосед до сих пор в недоумении стоит напротив моей двери. Впрочем неугомонный Барс дёргал его за поводок, просясь на улицу, и вскоре добился своего.       В горле у меня пересохло, то ли от стресса, то ли от волнующего разговора. Я сходил на кухню, попил воды, вернулся в зал и сёл на диван. Взглянув на свои ноги, едва прикрытые халатом и вспомнив впечатление, которое произвëл на друга, я подошёл к шкафу и одел самый длинный мамин халат, который смог найти. Меня опять, как и перед разговорами с родителями начало потряхивать. Внимание, проявленное соседом, мне одновременно нравилось и не нравилось. И я даже не мог понять какое чувство преобладало. Конечно, Лёша постоянно отвешивал мне комплименты, но я думал что это его личный бзик. Соседские же взгляды и, особенно, его приглашение на свидание, будили во мне что-то, чего я сам не мог понять.       От моих размышлений меня прервал очередной звонок в дверь. В этот раз я не забыл посмотреть в глазок, за дверью стояла Таня, нагруженная пакетами. Видимо тёте Томе совесть не позволила отпустить дочь с пустыми руками. Я впустил девушку, закрыл дверь и хотел забрать у Татьяны пакеты, чтобы отнести на кухню. Но она просто поставила их на пол и впилась в мои губы долгим страстным поцелуем. Через какое-то время мы непостижимым образом уже оказались в нашей с сестрëнкой комнате на моëм диване…       Мы лежали на полурасправившейся от нашей страсти постели, и Таня перебирала мои волосы.       — Ты опять надела для меня красивое бельё, а я опять почти ничего не успела заценить, — проговорила задумчиво Танюша.       Я только махнул рукой, в это время у меня в пузе подозрительно заворчало.       — Ой, да ты наверное голодная, — Татьяна вскочила с постели и накинула халат, который до этого был на мне. — Там мама кучу вкусняшек прислала, сейчас я тебя накормлю.       Я встал, нашёл сброшенные трусы, снял оставшийся чулок с левой ноги и пошёл помогать девушке разбирать пакеты и накрывать на стол.       Через некоторое время мы, притулившись за кухонным столом, вовсю поедали салаты и разносолы, привезëнные Таней, и запивали привезëнным ею же вином. Тётя Тома даже жаренную картошку прислала, которая очень хорошо зашла с приготовленными мною грибами.       — Тесновато у вас тут, — огляделась по сторонам Танюша. — Хрущовка?       — Старомосковка, — я как-то не подумал, что девушка привыкла к другим условиям.       — А в чëм разница? — уточнила Татьяна.       — Прихожая побольше, широкие подоконники и раздельный санузел.       Таня пожала плечами, показывая этим что про такие незначительные различия можно не упоминать.       — И вы ютитесь в этой квартире вчетвером? — с ужасом уточнила она.       — Ну на данный момент я уже фактически тут не живу, у меня служебная квартира. К тому же родители работают, мы редко одновременно оказываемся дома. Но периодически да, вчетвером. Оставшийся вечер мы посвятили просмотру телевизора, моих детских фотографий, и я рассказал подробно про разговор с родителями. Закончили мы день в постели, причём спали мы не всю ночь. После секса я почти сразу отрубился, Таня же полночи ворочалась, пытаясь найти удобную позу на моëм продавленном диване, а утром безапелляционно заявила.       — Это конечно интересный опыт, плюс я узнала где ты живёшь, но зачем нам тесниться в твоей квартире, если мы можем поехать ко мне?       — Тут мы одни, а там твои родители… — начал было я, но девушка меня перебила.       — Я тебя умоляю, папа на рыбалке, а мама всё понимает и не будет нам мешать. Зато завтра с утра доедем с отцом на служебной машине до работы.       С этими аргументами я уже не мог спорить, поэтому мы умылись, позавтракали и собрались к Татьяне. Чтобы родители меня не потеряли, пришлось оставить им записку. Можно было поймать мотор прямо рядом с домом, но я не хотел светить своей девчачьей внешностью перед соседями, а двум девушкам легче поймать такси, чем девушке и парню. Поэтому мы решили дойти до перекрëстка Восстания и Декабристов, там в сквере я перевоплощусь, и будем ловить попутку.       К сожалению, в самый последний момент наш план пошëл по пизде. Сквер был пуст, но это сыграло с нами злую шутку. Я уже было приготовился принять свой девичий облик, когда услышал за спиной свист и гогот. Обернувшись, я обнаружил что к нам приближаются трое парней.       — Пацаны, я же говорил что мы быстро найдëм с кого стрясти бабла, — обратился к своим дружкам самый мелкий, но похоже самый наглый из них, — эй, вы двое быстро вывернули карманы и сумки и поделились их содержимым с нами.       — Шли бы вы отсюда подобру-поздорову ребята, — попытался я решить дело миром, но не тут-то было.       — Посмотрите, этот педрила ещё и выëбывается, Пельмень, въеби-ка ему пару раз, чтобы заткнулся, — мелкий бывший похоже заводилой отдал распоряжение самому высокому из группы.       Я задвинул Таню за себя, похоже без драки не обойтись. Ну что ж, заодно проверю свои навыки в деле.       Дождавшись, пока длинный приблизится ко мне, я быстро перевоплотился и, ускорившись, врезал ему в солнечное сплетение, затем обернулся к мелкому и пнул его в голень, раздался хруст кости и парень взвыл. Не дав опомниться от неожиданности, я подскочил к третьему и протянул его к себе.       — Что за… — начал было он, но потом я заглянул ему в глаза, гопник потерялся, а через некоторое время осел на землю. Длинный уже почти пришёл в себя, но не успел ничего сделать, как я повторил с ним ту же процедуру, что и с предыдущим парнем. После этого я обернулся к мелкому.       — Не надо, не надо, пожалуйста, не надо, — поскуливал гопник, отползая на заднице вглубь сквера. У него похоже образовался разрыв шаблона — доебался он до парня с девушкой, и тут на его глазах парень превратился в девушку в спортивном костюме, сломала ему ногу и убила (по мнению парня) дружков мелкого.       Не став слушать его скулëж, я повторил процедуру стирания памяти и гопник потерял сознание. Затем я рассадил ребят на скамейку и вернулся к Тане.       — С тобой всё в порядке? Может позвонить папе? — обеспокоенно спросила она.       — Думаю не стоит его беспокоить, тем более он на рыбалке и к нему невозможно дозвониться, — ответил я.       — Ирине Степановне?       — Не надо, говорю же всё в порядке.       — У тебя не будет проблем? — Таня продолжала волноваться.       — Нет, они нас даже не вспомнят. Последнее что останется в их памяти, это то, что они собирались пойти в сквер. Когда они очнутся, мелкий свалится со скамейки и решит, что перелом из-за этого. Слушай, а я правда похож на педераста, когда не в боевой форме. Таня отвела глаза.       — Когда в мужской одежде — есть немного. У тебя походка женская стала, поэтому могут закрасться подозрения.       — Заррраза, — я с силой пнул пивную банку и она покатилась по асфальту, — мне через неделю на учёбу. Надо с этим что-то делать.