***
Реакция на наш достаточно опрометчивый поступок не заставила себя долго ждать, так как уже на следующий день нас с Паком ждал с утра пораньше «сюрприз». Как я говорил ранее, мы всегда приходили гораздо раньше начала занятий, когда школа была практически пуста, ведь многие все же собирались ближе к началу уроков, чтобы не терять драгоценное время зря, просиживая эти 20 минут в школе. Чон Чонгук же относился к типу учеников, который приходят в класс практически со звонком, немногим раньше учителя, что, как я понял, во многом было связано с его нежеланием общаться и лишний раз контактировать с остальными. Но вот в эту среду, не успели мы зайти за порог школы и подняться в наш класс, как там уже за своей партой сидел Чонгук, который выглядел немного иначе, чем обычно, и связанно это было в большей степени с атмосферой и настроением, которое он излучал. Что-то между злостью и разочарованием, можно сказать, на его лице читалась именно такая отрицательная эмоция. Заметив краем глаза меня и Чимина, он скорее поднялся со стула, поправляя шуршащую на нём школьную форму, сделав несколько шагов в нашу сторону, остановился и медленно поднял свой взгляд из-под очков. — Зачем вы вчера следили за мной? — начал он в привычной манере, его голос звучал слегка надрывно, сдержанно. — Не надо упираться, я видел вас, как вы шли за мной, а потом через кона своего дома. — Хотели узнать, где ты живешь, — начал Чимин сразу же отвечать, на что я лишь покосился на него краем глаза. Пожалуй, пусть он и решает это проблему, в конце концов, это была его идея. — Могли просто с-спросить, — начал Чонгук, снова немного дрожа, правда сейчас, я не был уверен, не является ли эта дрожь проявлением злости и недовольства. — Но, зачем вы тогда стояли там еще час, если хотели узнать лишь то, где я живу? — Изучали местную архитектуру, я хотел изучить все детально. Не каждый день попадаешь в такие райончики Тэгу, — продолжал Пак без задней мысли нести свою чушь. Он был прекрасным лжецом, ведь если требовалось, он внешне мог совсем не показать вида, что придумывает свою легенду на ходу. — Стоя на одном и том же месте под забором? — я заметил едва заметную ухмылку на лице Чона, кажется лишь один уголок его губ дрогнул, слегка приподнявшись. — Не пытайся мне соврать, Пак Чимин, за эти дни в классе я успел понять какой ты человек — сплетник и лгун со средней успеваемостью. — Ты не можешь знать меня, — нахмурился мой друг и хмыкнул, скрестив руки на груди, мне лишь оставалось быть наблюдателем и надеться, что они не поссорятся конкретно. — То что ты здесь «самый умный», — он нарочно выделил сарказм кавычками и пальцем интонацией. — Не позволяет тебе вешать ярлыки и думать, что людей ты знаешь так же хорошо, как бездушную теорию и науки. — Тогда, почему твой друг не опровергает меня? — он устремил свой взгляд на меня, мимолётно наши глаза встретились и я прямо ощутил неприятные мурашки на затылке, будто от опасности. Что-то в его кратком взгляде было жутким. — Потому что он не обязан оправдывать меня, если я сам смогу отстоять свою честь и достоинство, — хмыкнул Чим, видимо радуясь тому, что не поддался на манипуляцию и такую провокацию. Но на неё поддался я, ведь это правда заставило меня усомниться в себе, как в друге. — Я жду причину того, почему вы следили за мной, а сейчас оба нагло врёте. Ты тоже врешь, ведь твое молчание не отменяет твоего соучастия, — он снова посмотрел на меня, я лишь криво улыбнулся и встал между ними, уже пытаясь охладить накаляющуюся ситуацию. — Всё-всё, Чимин, прости меня сразу, но я не могу, — я выдохнул и кратко глянул на друга, а после выпрямился и спокойно, как только мог, посмотрел на обычно зажатого и скромного новенького. — Твоё появление, а после поведение, посеяло много сомнений в сердцах учащихся, и особенно моего друга. Ты прав, что он любит горячие новости, но у него есть прекрасная черта — он все стремиться проверить всё, а не разносит вести по всей школе. Вчера мы следили за тобой правда, чтобы узнать где ты живешь и, возможно, развеять или потвердеть несколько слухов. Я понимаю, как ужасно и глупо это выглядело со стороны, и в какой-то степени понимаю твои чувства, ведь мы очень нагло начали вторгаться в твою личную жизнь. Прости за этот поступок, больше такого не повториться. Да, Чимин? — я повернулся к другу и совсем строго на него посмотрел. — Да-да, не повториться, но для начала! Ответь на мой вопрос, — он хитро заулыбался и достал телефон из сумки, отыскивая фотографии, которые сделал вчера. — Раз тебе нечего скрывать, почему этот человек, вышедший из твоего дома, так безумно похож на тебя, а? Что, Чон Чонгук, ведешь двойную игру? — начал Пак, чуть ли не тыкая своим телефоном в лицо брюнета, который чуть сморщился от слепящей яркости экрана. — П-перестань тыкать мне в лицо, я так ничего не увижу, — прошептал он, снова начиная дрожать и зажиматься. Чон аккуратно взял телефон и приподнял очки на макушку, вглядываясь в фотографию, а после на его лице появилась теплая и довольная улыбка. — Это мой старший братец — Чонхён. — Я же говорил, что это брат, — вздохнул я и снова попытался мило улыбнуться, посмотрев на новенького, но он не обратил никакого внимания. — Прости еще раз за вчерашнее недоразумение, больше такого не повториться. — Надеюсь, иначе я буду вынужден пожаловаться отцу, — кратко сказал паренек и развернувшись, скорее сел за свою парту, уткнувшись в свои тетради и, будто пытаясь абстрагироваться, закрыл свои уши ладонями. Я ощутил себя дико неприятно от всей этой ситуации и даже, каким-то виноватым, что вписался в это все вчера и доставил столько дискомфорта человеку, у которого и так социофобия налицо. Сев за свою парту, достав тетради и учебники, я положил голову на свои руки и прикрыл глаза, но не успел я погрузиться в свои глубокие раздумья и самопожирание собственной совестью, как Чим постучал по моей моей парте, а после запустил пальцы в мои волосы, слегка подергав за них. Я медленно и неохотно поднял голову, надув щеку, это всё было не к добру и, чувствую, слова Чонгука его никак не убедили, а только построили новую партию теорий. Такими темпами мой друг скоро станет самым настоящим конспирологом и будет видеть везде заговоры, но я надеюсь, что до такого безумия не дойдет. Но, как только я заметил искорки в глазах друга и ехидство на губах, я был готов взвыть от осознания и расплакаться от безнадежности, хотелось накрыться тучкой и спрятаться в туман. Желательно, в самом прямом смысле этого слова. — Думаю, у него правда есть брат, — начал Чимин и я даже сам улыбнулся, вау, неужели какая-то капелька доверия? — Мало у нас семей с одним ребенком, так что, я могу допустить это… Но! — О, боже, только не это, — промычал я и, хныча, уткнулся в свою парту, но Пак снова заставил меня поднять лицо и посмотреть на него, а также прислушаться к шепоту. — В одном он точно врёт, Ким Тэхён, у нашего новенького нет проблем со зрением, и я уже вижу твоё: «ну, носит очки без диоптрий для красоты, сейчас многие так делают». А-а-а-а, мой друг, такие уродские очки для красоты не носят раз, и два, зачем он пытался доказать всю неделю, что без них плохо видит? — я в недопонимании изогнул бровь, так как пока не видел никакой связи с диалогом, который был несколькими минутами ранее. — Ватсон, вы совсем невнимательны, — он недовольно цокнул языком и покачал головой. — Когда я дал ему посмотреть на фотографию, он поднял свои очки, а есть очень явный факт, что линза в очках искажает — при плюсе, визуально увеличивает, а при минусе, наоборот, уменьшает. Так вот, ни его глаза, ни брови, ни волосы — ничего не исказилось и не в линзах очков. — И что? — я тихо вздохнул, да, это было вполне логичное умозаключение, но я все равно не понимал, особенно сейчас, к чему он клонит. — А то, что он уже пойман на одной лжи, а назвал еще меня лгуном. Я так просто его не оставлю, если он сам не раскроется, я уже точно рано или поздно докопаюсь до его «второго дна», — он ухмыльнулся и его взгляд кратко упал явно в сторону новенького. — Только, пожалуйста, на этот раз если будешь следить или еще что сомнительное делать, то без меня, я не переживу еще раз такой атаки своей совести, — пробубнил я и снова уткнулся лбом в свою парту. Но если бы проблемы закончились только на этом, все было бы проще. Я все еще был погружен с головой в фестиваль, который должен будет пройти в следующую субботу вместо основных занятий. Вернее уроки будут, но будет что-то вроде сокращенного дня и некоторые предметы перенесут на другие дни, либо же спишут темы, отдав их ученикам на самостоятельное обучение. К концу этой недели мы уже заканчивали основные приготовления, такие как сама площадка, завершали подарки и как раз подготовку униформы для нашей «сборной». В общем, все кипело, как обычно, я даже успевал быстро сбегать на репетицию с остальными учениками, отыграть свою партию, а после снова бежал в студсовет. И снова, снова эта суматоха не дала мне вовремя заметить очередной конфликт, а вернее волнение среди учащихся, особенно старшей школы по поводу поведения нового ученика. Дело в том, что несмотря на мой разговор с ним в первую неделю учебы, когда я сам дал ему ясно понять, что его избегание кругов по интересам и нарушение правила «Об школьных объединениях» вызовет волну негодования. Он тогда, вроде как сказал, что подумает и возможно будет посещать что-нибудь, я даже записал по его инициативе его в несколько «клубов», но дай бог, если он хотя бы просто заглянул, что там происходит. Но в целом, как я понял, в итоге он нигде так и не появился. Даже если я относительно понимал его состояние, ситуацию, страхи, я не мог убедить в этом всю школу, особенно учеников, которые «почему-то должны соблюдать правила и посещать всё, а ему можно и не ходить, ведь в итоге за это ничего не будет». И как обычно, гнев начал выливаться не в сторону учителей или того же студсовета, на меня в частности, а опять же на новенького — он нарушитель устоев и правил, он чужак, он сейчас самый низ этой строгой школьной иерархии. И уже к концу второй недели его пребывания здесь началось самое настоящие отторжение, которое в скором времени, если не исправить ситуацию, превратиться в настоящий буллинг, которого так боялись все. И конечно же, что учителя, что студсовет, в итоге спихнул это «ужасную» проблему на меня, ведь того, что он просто учится со мной в одном классе уже причина спустить всех собак. К чему я это? Дело в том, что когда на тебя все давят, а ты и так находишься в напряжении от количества работы, нервы начинают очень сильны натягиваться, а после и «рваться», как струнки. Я был на грани нервного срыва уже к концу этой недели и когда меня вытащили из «дзена» (я просто пытался прийти в себя и успокоиться), когда точка кипения практически достигла своего пика. Так вот, я сидел в актовом зале, заботливо протирая свой инструмент, обрабатывая специальном растровом, а только я успел положить его в футляр и защелкнуть замочки, как тут же кто-то забежал и начал что-то кричать. — Тэхён! Там! Там! — задыхаясь, говорила Чонха, согнувшись и опираясь на колени, лишь указывала рукой в сторону коридора. — Б-быстрее! Быстрее! Я не стал тратить время на расспросы, оставил футляр с саксофоном и скорее побежал в коридор, и чем ближе я был к двери. тем яснее и отчетливее слышались какие-то вопли, гул и выкрики. Я с трудом открыл дверь, ведь толпа людей придавила её своими спинами и, пробираясь сквозь учеников, я наконец увидел из-за чего была вся суматоха. Признаюсь, что в первый миг меня будто парализовало, то ли от ужаса, то ли от невозможности мозга принять и понять увиденное, я застыл на месте и просто уставился на пол. Чон Чонгук сидел на коленях, я чутко заметил несколько капель крови на его руках, судя по всему — она была его. Тогда я точно не понял, что именно произошло, либо его сильно ударили по носу, либо рассекли губу, а может разбили очки и он порезался, в любом случаи, картина не была приятной. Перед ним стоял Сухён и еще парочку яро недовольных учащихся, состоящих в разных клубах и отличающихся особой ответственностью. Но, как только я заметил сжатый кулак Су, я сразу же будто очнулся и скорее выпрыгнул, встав перед ним, загораживая собой новенького и нахмурился, выставив руки в стороны. — Что тут происходит?! — крикнул я, как можно громче, от чего наконец наступила тишина. — Сухён! — я повысил голос и уже уставился прожигающим взглядом на старшеклассника, стараясь удержать своё спокойствие. Но мое тело пробила дрожь, совсем не от страха, кажется в тот момент я достиг пика своего физического напряжения. — Ты! Ты гордость нашей школы, какого черта ты, и ты, и все тут позволяют себе подобное?! — я не удержался и тыкнул пальцем ему в грудь, прекрасно зная, что меня никто из них не тронет. В этой иерархии я был выше их, и поэтому, опасность мне не угрожала. — Так если ты «гордость», носи и демонстрируй качества, достойные этого звания! И это касается вас всех, даже тех, кто сейчас наблюдал за происходящим. Почему только один человек позвал хотя бы меня?! Я не могу поверить, что наша школа докатилось до того, чтобы просто избить, нанести физический вред неугодному человеку! Этому вы учились все это время? Сколько раз мы обсуждали, что нам дан язык чтобы говорить и вести диалог, а не для того, чтобы молчать и использовать только свои руки! — я чувствовал, как ясно горят мои щеки от злости, прилившая кровь к мозгу била дичайшем пульсом прямо в висок, ощущение, что все вены торчали на мое лице и бились, будто сердце. — А что нам еще оставалось делать, а? Он так и продолжает нарушать правила, делает что хочет, ходит как хочет. Если он сам не понимает язык, то что ему объяснять, — хмыкнул Сухён, потирая свой кулак, которым видимо и ударил новенького. — Молчать! С тобой, со всеми вами будут разбираться другие, а сейчас разошлись живо по своим классам! Столпились тут, хлеба и зрелищ им подавай, отвратительно! — я поднял выше голову, стараясь одарить каждого своим гневным взглядом. — Я доложу все учителям и студсовету, Мин Сухён, смотри, чтобы твой рейтинг не упал ниже 50 за подобное поведение, — чуть ли не рыкнул я, приблизившись к нему и злобно выдохнул. Наконец все начали расходиться и тогда я скорее повернулся к Чону, присев на корточки и пытаясь разглядеть, откуда кровь. — Покажи мне, Чонгук. — Не трогай меня, — услышал лишь в ответ, а он, закрыв свое лицо рукой, попытался отвернуться от меня. — Я сам справлюсь. — Ты же знаешь, что я не желаю тебе зла и не собираюсь сделать хуже, — я чуть улыбнулся, стараясь говорить спокойно, но пульс с висках и дрожь от выброса адреналина все ещё била меня везде. — Пойдем в медпункт, обработаем твои раны, а вдруг тебе попало стекло… — я кратко глянул на разбитые очки, и скорее потянулся к ним, но мою руку тут же схватил Чон и скорее отдернул. — Я же сказал оставить меня! — уже повысил голос он, резко поднимаясь на ноги. Это лицо. Я впервые видел его таким, отчаяние? Боль? Злость? Разочарование? Я не мог понять эмоцию, но чувство скованности в теле и оцепенение снова захватили меня, я так и остался сидеть на корточках, лишь запрокинув голову и подняв взгляд на новенького. — Хватит ко мне лезть, с самого первого дня ты не даешь мне выдохнуть, постоянно навязываешься, требуешь и строишь из себя не пойми что! Я сказал уже и не один раз, я не буду делать того, что не хочу. Я не буду ходить в ваши глупые кружки к таких зверям, как они, — он чуть оскалился, указав рукой на свои очки и сам задрожал, сглотнув ком в горле. — Глупое стадо, которым управляют голодные волки, нашли кому доверить овец, ха! А ты ничем не лучше их, ничем, Ким Тэхён! Такой же волк в овечьей шкуре, будто я не знаю, зачем ты все то делаешь, но делаешь недостаточно. Не пытайся строить из себя ангела-защитника, ты не справляешься, ты для себя первое место, сколько раз ты забыл про меня? М? Я же знаю, что ты должен был чуть ли не каждый день помогать мне и следить, не так ли? Только по тебе сразу видно, кто ты. Вы тут все выросли в одном клубке, уже давно перестали замечать личины друг друга, только вот я — не вы, я все вижу, — он резко наклонился ко мне и перешел на некий змеиный шепот, будто пытаясь приправить свои выражения особой остротой. — Ты вспомнил обо мне, когда стало слишком поздно. Я не буду играть по твоим правилам, я не буду играть по вашим правилам. Делай, что хочешь, Ким Тэхён, — он чуть улыбнулся и коснулся до жути холодными пальцами моего лица, больно сжав щеки, сдавив между челюстями, отчего рот сам открылся. — Поймай меня теперь, если сможешь. Я не нуждаюсь больше ни в твоей помощи, ни в твоей поддержке, ни в чем. Лучше быть совсем одному, чем под покровительством такой гиены, как ты, — он резко убрал свою руку, поднял разбитые очки и шмыгая носом, вытирая кровь рукавом, скорее пошел прочь. Именно в тот день между нами образовалась пропасть, огромная пропасть бурлящей лавы и кислотной ненависти. Хотя тогда я ещё не осознал этого, но все изменилось через пару дней…***
Обязательно пишите содержательные отзывы (они влияют на скорость написания глав) и нажимайте кнопочку «жду продолжения». Автору важно знать ваше отношение к работе и мотивироваться, чтобы продолжать работу стабильно и плодотворно! И не забывайте про бусти, вы можете поддержать автора там от 100 рублей.