***
— И какого черта ты потащила меня не в центральный Gamers? — выйдя из магазина вслед за отаку, раздраженно спросила Конату Кагами, уже пожалевшая о том, что поддалась на уловки подруги. Это было на самом деле странным — Изуми всегда предпочитала посещать более богатый на выбор центральный, тем более для «взрослых покупок» на десятки тысяч йен, а тут, внезапно, пошла в местный. — Патрисия сказала, что в центральном новые Youjo Senki и Kumo Desu Ga уже раскупили. А вместе с ними и все новое-интересное, — бросила Коната, легонько размахивая пакетом с десятком томов манги и ранобэ. — Зайдешь на чай? — Поезд еще не скоро… Хоть посмотрю, что ты после поездки из домашки нарешала, — мрачно-предвушающе улыбнулась Кагами. — Аааа, знаешь, у меня отца дома нет и я не могу водить домой незнакомых людей без разрешения, и… — резко занервничала Коната. В её сегодняшние планы домашка совершенно не входила. А они уже подходили к дому… — Оо, так я незнакомый человек? Не боишься, что ограблю? — с ехидцей в голосе спросила Кагами. Коната открыла дверь. Развернулась. — Ты уже украла мое сердечко, — прикусив губу, с придыханием произнесла Изуми. За тем мгновения, что до Хиираги доходили слова, Коната уже прошла в дом и сняла обувь. Развернулась в сторону Кагами со своим стандартным равнодушным выражением лица. — Так в гости будешь заходить или?.. — А… — в горле пересохло. Сердце бешено стучалось. У Кагами не было зеркала, но она была уверена, что румянец уже вылез на щеки. Резко опустила голову, выдавила из себя кашель и сквозь натужные попытки скрыть смущение ответила. — А, дакха, сейчас. — Хм? — Коната склонила голову, пытаясь понять, что не так с Хиираги, но потом бросила это дело и ушла вглубь дома. — Черный чай, мятный чай, эхинацею, чай с тыквой, колы? — На твой, кха, выбор, — «Почему я так реагирую на её идиотские шутки?», — к Кагами вернулся самоконтроль, но было чувство, что она заползает в ловушку к тигру. Ведь Хиираги все еще помнила свой позор. Кагами находила определенную иронию в том, что вчера произошло: если с тем, что у неё не будет парня и она будет скучной заучкой она смирилась, то с тем, что Коната видела её позор — нет. И пусть она ни разу не шутила на эту тему, но… Кагами замерла, оставив туфлю в руке. «Она… Она хочет постебаться надо мной так, чтобы я не могла сбежать?!», — мелькнула параноидальная мысль, но уже спустя пару секунд Хиираги выдохнула. «Что за идиотизм?», — сиреневолосая уже устала от того, что себя накручивает по мелочам и это стало последней каплей. Ей стало легко и она просто выбросила все эти глупости из головы. Нельзя вечно ожидать подставы. «Наверняка Коната просто на улицу ходила купить что-нибудь, старик меня напугал зазря», — заключила девушка и прошла на второй этаж, пока Коната готовила чай на кухне. Приоткрыла дверь. Свет в комнате включен не был — а компьютер уже загружался. Кагами хмыкнула и щелкнула переключателем. Вообще, она одна редко бывала у Конаты — а без неё вообще в одиночестве не сидела, а потому решила немного осмотреть её комнату. И она полностью соответствовала тому, что видела. Телевизоры, тома манги и ранобэ на полках и кровати, пустой столик по центру комнаты, несколько десятков фигурок, отдельный стеллаж с запечатанными фигурами, задвинутые в углы коробки, раскиданные как попало учебники и тетрадки, постеры и доска с фотографиями… Доска с фотографиями? Вообще говоря, Кагами никогда не присматривалась к тому, что там изображено — ну висит что-то над компьютером и висит. Но фото… Немного, всего десяток. Вот они вчетвером фотографировались еще на первом курсе старшей школы. Вот к Конате приехала Ютаку. Тут фотография с Патрисией, почему-то в косплей-форме, вероятно с работы. Там большая фотография с Ивасаки и Хиёри во время посещения Миюки… «Коната… Это ценит?», — Кагами испытала некоторый шок. Изуми не выглядела как сентиментальный человек и чувства проявляла очень редко: те чувства, что были у неё в глубине души. Кагами до сих пор помнит, как Коната чуть по настоящему не заплакала на концерте у Аи Хирано и как была счастлива, когда Кагами помогла увидеть обожаемую певицу. «Она действительно считает нас подругами…», — в сердце немного защемило. Из коридора раздалась веселая песенка. — Два черных, — Коната поставила поднос на столик, взяла кружку и совершенно грубо уселась за компьютер, запуская лаунчер игры, в которую умудрилась затащить половину подруг. — Как неохота снова идти до станции, — Кагами прислонилась спиной к кровати и вытянула ноги. Черт знает, почему Конату потянуло на закупки в день возвращения из экскурсии — Хиираги только сейчас почувствовала тянущую боль в ногах и совершенное нежелание тела куда-то двигаться. А синеволосая была бодрой… «Она слишком хорошо подготовлена для отаку», — с легкой примесью зависти подумала Кагами. — Можешь остаться у меня, — не отрываясь от монитора, предложила Коната. Кагами лениво повернула голову, скептически сверля спину Изуми. Та словно почувствовала немой вопрос. — Отца не будет еще несколько дней, Ю-чан у Минами-чан ночует. — А, черт с тобой, — в конце концов, Кагами действительно была вымотана и физически, и морально.***
Вечер. Кагами и Коната, сидя за столиком, доигрывают последнюю партию в карты перед сном — обсыхая после душа. Игра шла вяло, но ложится спать с мокрыми волосами себе дороже. Благо, влага почти испарилась и можно было идти и отрубаться в постель. — Вчера ты играла хуже, — заметила Коната, сбрасывая карты. Третье поражение за вечер — и ведь поддавалась только в первую партию! Синеволосая старалась не выдать своего легкого напряжение. Собственно, и Кагами она затащила сюда ради одного важного разговора. Очень болезненного. — Мне просто везет, — улыбнулась Кагами и потянулась. Коната глубоко вздохнула. Нечего откладывать неизбежное. — С парнями тоже? — на лице Конаты появилась едкая улыбочк, которая не продержалась долго. Жаль, что сама она удовольствия особого от этой грубой шутки не чувствовала. — Ха? — Кагами аж застыла от такого издевательства. — Я уже говорила, что принца на белом коне мы не дождемся, — Коната собрала карты и начала их тасовать, стараясь не смотреть на Хиираги. — Помнишь, я говорила, почему Миюки бояться предложить встречаться? У тебя тоже самое. — Эй, где я смеяться должна? — раздраженно спросила Кагами. Её паранойя вновь обострилась, но девушка откровенно недоумевала, почему Коната так затягивает шутку. — Кагами, тебе нужно найти парня, — Коната подняла свои изумрудный глаза. Ни капли шутки или иронии. И она действительно их не чувствовала. Когда вчера она проследила за Кагами, собираясь подшутить над ней, то увидела нечто более страшное. Пустые глаза подруги, в которых сквозило одиночеством. Пугающим, всепоглощающим. Коната знала, что Кагами была очень хрупкой и нежной. Изуми могла легко жонглировать своими чувствами и прятать мысли без особых проблем — Хиираги так не могла, что вчера и успешно доказала. Поэтому… — Ай! — Кагами ударила Конату ребром ладони по макушке. Коната подняла голову и возмутилась. — Я же тебе помочь хочу! — Без твоих советов разберусь, — фыркнула Кагами и начала выбираться из-за стола. — Если хочешь мне помочь, спи на полу, я займу твою кровать. Не забудь выключить свет. И она действительно прошла мимо Конаты, откинула одеяло и легла на её кровать! Вообще, самой Изуми индиффирентно, где и на чем спать — но вот Кагами не могла так поступить. Все кричало, что староста 3-А класса, великая и ужасная Хиираги Кагами, не будет самодовольно приказывать, ложится в чужую кровать и считать это чем-то нормальным, вписывающимся в картину мира! У Конаты было две версии: реалистичная, по которой Кагами подменили и это человекоподобный интерфейс Информационной Мыслесущности, и невероятная. Кагами укрылась одеялом и демонстративно отвернулась к стенке — и Коната решила этим воспользоваться. Тихо шурша пижамой встала, по кошачьи неслышно сделала несколько шагов к кровати. Кагами завернулась в одеяло, словно куколка. «Ты думаешь, я просто попытаюсь потянуть одеяло?», — Коната позволила злу и коварству выползти на лицо улыбкой. Тенью нависла над своей же кроватью и профессиональным движением забралась на неё, заблокировав Кагами пути к отступлению и развернула… — Ты что творишь?! — яркий румянец на щеках, смесь гнева и стыда в глазах там, где раньше было хладнокровие и решительность. Она не могла скрывать эмоции слишком долго — и та краткая маска не смогла убедить Изуми. — Ты не умеешь врать. Тот, кому ты нравишься, никогда к тебе не подойдет. Ты сама должна это сделать, Кагами, — поучительным тоном, сидя сверху, пыталась донести свою мысль Коната. И пусть Кагами все еще была смущена ситуацией, но серьезная попытка Конаты учить подругу… Взбесила Хиираги. Изуми поздно осознала, что она немного просчиталась. — Да какая тебе разница, черт возьми?! — они поменялись местами. Кагами прижала Конату к кровати и та мгновенно этим воспользовалась. — Будь нежнее, семпай~ — с придыханием и закосом под наивную школьницу, будто смутилась Коната. Кагами рефлекторно ойкнула и освободила синевласку, в результате чего та выползла из-под не такой уж и тяжелой Хиираги, после чего уселась напротив. — Если ты не попытаешься с кем-нибудь встретится, станешь старой и злой… Было бы куда злее… — Ты… — Кагами сжала кулак, сдерживая желание ударить Конату. Синеволосая сегодня особенно бесила. — Да нет у меня понравившегося парня, пойми ты уже! — Неужели наша отличница по девочкам? — маслянисто, с блеском в глазах, начала строить гримасы Коната. Кагами подняла кулак и почти сокрушила всю мощь небес на бестолковку подруги (та уже защитилась крестиком из рук и зажмурилась), как вдруг… «Она что, готовит ловушку?», — Изуми приоткрыла глаз. Кулак божественной кары завис над отаку, но не опустился, сокрушив глупую клоунаду и идиотские умозаключения. Лицо Кагами стало красным целиком. Глаза смотрели в какую-то невидимую точку. Секунда. Вторая. Хиираги подняла глаза. По лавандовому полю прошла волна. Удивление. Осознание. Неверие. Принятия. Спустя пару мгновений дошло и до Конаты. — Так ты…***
— Ка-га-ми, вы-хо-ди. Ну любишь ты девочек, а не мальчиков, не расскажу я Цукасе, — Изуми пыталась достучаться до Кагами, которая после той сцены убежала в другую комнату. С горящим лицом и телом, гулко бухающим сердцем и молниями мыслей, Кагами сидела в темной комнате, защитившись от Конаты тоненькой досочкой, по недоразумению именуемой дверью. Обхватив колени, Хиираги хваталась за каждую соломинку, за каждый аргумент, за каждую мысль — за все, что доказывало обратное её осознанию. Разумеется, Изуми была не права. Кагами не была «по девочкам». Кагами любила одну конкретную девочку. Ленивую дуру, вечно витающую в фантазиях. Жестокую отаку, игнорирующую нормы и мораль общества. Полтора метра лицедейства, шуток и инфантильности. Человека, живущего так, как ей нравится, игнорирующего глупые запреты и дышащего полной грудь. Хиираги Кагами любила Изуми Конату и то, что она поняла это была заслугой исключительно синевласки. От этого было стыдно, больно, но в первую очередь — легко. В голове старосты созрел коварный план. «Хочешь помочь, да?». — Кага-ааа, — дверь открылась слишком внезапно и прилипшая к ней Коната начала падать вперед. Однако вместо неудачного падения, Коната сгруппировалась и перекатилась. Мало кто знает, но она в будущем стала одним из лучших игроков серии Souls, но то, впрочем, другая история. Встала, развернулась. — Итак, кто она? Минегиши? Кусакабе? Или… — Ты, — Кагами оборвала словесный поток, которым Коната явно хотела её смутить. Сложила руки на груди. Гордо, самодовольно, с чувством собственного превосходства и едва заметным румянцем заявила. — Изуми Коната, я люблю тебя. — …Да, конечно, я тоже тебя люблю, — Коната не успела нажать клавишу "уклониться" и на пару мгновений замолчала. Коната слишком долго думала и слишком была удивлена, а потому даже до Кагами дошла вся фальшивость её притворно-шутливого "признания". — Давай я тебя поцелую~ У Изуми словно переломилась спина. Она застыла в неловкой позе, пытаясь прилипнуть к Хиираги, но остановилась на пол-пути, не почувствовав ожидаемого сопротивления. Пальцы Кагами дрогнули. Сиреневые глаза старосты и изумрудные глаза отаку встретились. Синхронно «Ха?». Шутки кончились. Хиираги Кагами была образцовой японской школьницей: но вместо воздушного замка с принцем и крепкого, стабильного брака она получила нежную, теплую и смешливую любовь. Изуми Коната была антипримером образцовой японской школьницы: но темную тропинку вечного одиночества, скрытых в глубине души чувств и понимания того, что некоторые вещи нужно просто держать в себе осветила яркая, понимающая и вдохновляющая любовь. Они будут продолжаться спорить, ссорится, смеяться, устраивать небольшие представления, беззлобно подшучивать, а потом держаться за руки и наслаждаться обществом друг другу, взаимным теплом и тихой поддержкой. Коната продолжит лицедействовать, цинично шутить, верить в глупости, бездельничать и обожать аниме, но больше не будет скрывать нежность, касаясь Кагами или помогая ей. Кагами продолжит зубрить, отчитывать подруг, стремится к своей цели, работать над собой и стараться быть обычной школьницей, но теперь она никогда не почувствует холодные пальцы одиночества на горле и брызжущее из очей отчаяние. В небе ярко блеснула счастливая звезда. Орихимэ готовилась к встрече Хикобоси. До Танабаты оставалось еще немного, а два юных сердца уже встретились и связь между ними уже никто не разорвет. В конце концов, цуккоми без бокэ просто зануда, бокэ без цуккоми просто дурак, а Счастливая Звезда без хэппи энда просто странная ёнкома.