Pov Одно затухающее Солнце
Может, он был когда-то проклят? Честно говоря, он уже не был в чем-либо уверен, а с другой стороны, сейчас ему было как никогда ранее наплевать на все и вся, что должно было бы его очень удивить, но общее эмоциональное состояние ему этого не позволяло. Возможно, оно даже к лучшему, иначе кажется ему он просто сошёл бы с ума окончательно, проводя остатки своих дней в маленькой комнатке и пуская слюни в потолок. Завидное будущее для героя мира шиноби, не правда ли? И ему так казалось в данный момент, пока он шёл куда-то, не разбирая дороги. Видел бы его сейчас кто-то из знакомых или друзей да даже простых жителей, то несомненно удивился открывающемуся виду. Седьмой Хокаге, спаситель мира, дитя пророчества и много других титулов, что он получил за свой путь, но сейчас это все было чепухой, пустым звуком, ибо вместо ярчайшего Солнца можно было увидеть лишь жалкую, блеклую его тень, что степенно брела по пустой дороге в вечерней Конохе. Зрелище это испугало бы любого, кажется, но к сожалению или счастью, кто знает, эту прекраснейшую картину так никто и не смог запечатлеть. А наш блондин всё-таки решил остановиться, оказавшись каким-то образом на скале Хокаге, но так даже лучше. В это время тут его точно никто не сможет потревожить. Лишь ветер, будто играясь с ним, нежно ласкал его лицо, даря ощущение лёгкого прикосновение почти невесомой руки, что также быстро растворялось, улетая куда-то далеко, за горизонт, где уже не светит Солнце, где никто его не ищет, где ты свободен на целую вечность. Усмехнувшись этим мыслям и выдохнув, мужчина закрыл глаза, просто отдаваясь на волю этому чувству, пока оно ещё было способно привести за собою долю облегчения. Впрочем, кому он больше врал? Себе или вам? Ответ ему был известен, но с въевшимся за столь большое время в подкорки упрямством он продолжал убеждать себя в обратном. Но самого себя никогда не обмануть по-настоящему, не правда ли? И он это прекрасно понимал, лишь отрицал, от того ещё больше веселясь с каждым новым вдохом прохладного воздуха с примесью лёгкого аромата листвы, что он так полюбил за эти годы. Но сейчас ему казалось, что столь родной привкус на губах отдавал чем-то другим, чем-то чуждым ему, болезненным, словно им он открывал старые раны, что казалось уже должны были покрыться прочной коркой и зажить, но как всегда судьба злодейка имела на все свои планы. Глухо рассмеявшись, хотя на смех, издаваемые им звуки, были мало похожи, он улыбнулся, наверно, впервые за этот день, дабы вновь залиться смехом, но уже куда более громким со столь хорошо различимыми нотками безумия. Когда же воздуха стало не хватать, а лёгкие начало обжигать болью, будто сейчас он вдыхал пламя вместо кислорода, он решает остановиться и впервые за вечер открыть глаза. И лучше бы он этого не делал. Ведь стоило им открыться, как в тот же миг их обожгло дикой болью, будто в эти секунды, что тянутся вечность, ему в глаза заливали раскалённый воск. Но в тот же самый миг также быстро, как появилась, боль исчезла без следа и он смог осмотреться, окидывая деревню взглядом голубых глаз. И сейчас эти изумруды цвета океана или небесной синевы, как кто о них отзывался в своё время, не лучились той безудержной волной жизни, что раньше их ни на миг не покидала, а были в них лишь веселье в перемешку с все более большой пустотой. Эта картина была до боли ироничной. Ведь как можно было увидеть эту бездну в, кажется, нескончаемом океане из позитива и света? Но видимо можно, если сейчас любой желающий и просто проходящий тут смог бы это лицезреть, при этом непременно ломая свою прежнюю картину мира без возможности собрать ее назад вновь. Он и сам бы подивился этому зрелищу, но увы пока что это не выходило. Во всяком случае не тогда, когда именно твой мир рушится у тебя на глазах, а ты ничего с этим сделать не можешь. Тебе кажется, что ты могуч, всесилен, а твоей мотивации и веры в свой успех хватило бы на парочку армий, но все это лёгким движением руки разбивается в пух и прах, оставляя у тебя лишь дырку где-то в районе сердца, возможно, и души. Так было и с ним сейчас. Ведь он прекрасно ощущал всю ту первобытную мощь, даже в какой-то степени звериную, что струилась по его жилам вместо крови, кажется, буквально выходя волнами из его тела, освещая собою все вокруг да так, что самый захудалый и никчёмный сенсор смог бы ощутить тебя за сотни километров. Ему практически не было равных как среди живых, так и среди мертвых, ему не составило бы труда изменить весь мир, если бы он того захотел. Казалось для этого нужно было лишь руку протянуть и он сам к тебе податливо потянется, следуя твоей воле без каких-либо лишних вопросов и колебаний. Когда-то это чувство пьянило его, дарило ему уверенность в завтрашнем дне и в будущем, которой он много лет был лишён, а уж если вспомнить безумие их мира и то какие он любит подкидывать сюрпризы, его беспокойство всегда было обоснованным. Но сейчас, в данную минуту эта сила тяготила его, будто сдавливая тугой удавкой его горло, медленно, со вкусом и наслаждением лишая его тело кислорода и жизни, пока перед глазами порой мелькает тьма, но как же ему не хочется просыпаться в данный момент, даже если это все лишь обычная игра его покорёженного разума. Хмыкнув, он все же отстранился от этого чувства, дабы немного отдохнуть и вновь задаться вопросом. Как же все к этому пришло? На самом деле это очень потрясающий вопрос и он бы даже завёл на этот счёт большой разбор полётов, но к черту его. Сил уже на это не осталось ни физических, ни умственных. Поэтому он отложит это в очень далёкий ящик, с вашего позволения. Как в зубах оказался сигарета он не смог запомнить, впрочем, оно и не было никому надо, не правда ли? Особо никогда он не замечал тягу к курению, но почему-то сейчас не удавалось отделаться от навязчивого желания закурить, вдохнуть в свои лёгкие столь желанную порцию никотина и ей же их отравить, как и себя, впрочем. Что он вскоре и сделает, сделав первую в жизни затяжку. Горечь неприятно ударила по горлу, разнося по рту вкус табака, но ему было плевать и он делает ещё одну затяжку, а после ещё одну и ещё, плавно выпуская струи дыма изо рта, наблюдая как деревня все быстрее погружается в сон под тихую колыбель мириад звезд. Казалось, что даже он смог расслышать эту сладкую, как мёд, песнь в этот миг, стоило ему вновь прикрыть глаза и начать новую сигарету. Порой и он еле слышно подпевал, выстраивая совершенно новый ритм для этого произведения. Но всему приходит конец как и этому сладкому моменту, к сожалению, что он отмечает, стоит ему заметить нескольких Анбу, что быстро подбирались к нему. Кажется, именно они отпугнули его дивную компанию. Дожил, называется. Но стоит убрать лишние мысли из головы и вернуть себе прежний вид, дабы у них не возникло лишних вопросов о его состоянии, что и так было не лучшим. — Хокаге-сама, вам не стоит отправляться без сопровождения. — послышалось от Анбу в маске крота, что преклонил колени перед ним. — Сомневаешься в моей силе? — весело спросил он, получая молниеносный ответ. — Ни в коем случае, Хокаге-сама, но наш долг сопровождать вас, даже если вы в нашей помощи в случае угрозы не нуждаетесь. — Расслабься, я пошутил. Я ценю вашу преданность делу, но сейчас мне нужно побыть одному. К тому же вы мало чем сможете мне помочь, если я столкнусь с чем-то, что сможет нанести мне вред. — лёгкая улыбка промелькнула на его лице, когда он осмотрел отряд своих Анбу. — Поэтому слушать мой приказ, сейчас вы покинете меня и не будете мне мешать, можете отправиться отдыхать. — махнул он рукой, этим закачивая разговор. И вот с лёгким шелестом листвы оперативники исчезли один за другим, кроме одного, которого он оглядел в немом вопросе, впрочем, по какому тот поводу он уже сейчас мог понять. — Инузука Киба доставлен в госпиталь, его состояние тяжелое, но не критические. После должного контроля и ухода он вернётся в строй. — начал Бобер свой отчёт, получая пространный кивок от своего хокаге с призывом продолжить. — Хината-сама также находится в госпитале в ожидании момента, когда он придёт в себя. Это все, Хокаге-сама. — закончил, судя по голосу, ещё совсем молодой парень и как-то весь сжался, ибо понимал, что эта тема не лучшая для хокаге, а видеть его гнев он не захотел бы даже в самом страшном сне. — Свободен. — было ему коротким ответом, но большего ему не надо. В вихре листьев он также быстро исчез, оставив Узумаки одного со своими мыслями. Вы спросите его, что же это, черт возьми, сейчас было? Что ж, тут ответить будет просто, но в тоже время и чертовски сложно, но он попытается в любом случае. Для этого нам стоит отмотать время немного назад. В момент, когда его мир ещё не был разорван на куски.Pov Солнце Конохи
Сегодня он впервые за, кажется, вечность смог вырваться пораньше с работы, а это уже невообразимое чудо, правда, учитывая те горы бумажек, что он заполняет каждый день, с болью отмечая, что эти стопки макулатуры все не кончаются. Знал бы, что последует за шляпой Хокаге, может и не захотел бы им стать, ну, или как минимум побыстрому ушёл бы с почта, передав его в руки Конохомару тот все на него рвался. Вот пусть бы и получил желаемое, а он отдохнул причём заслуженно, да. Посмеиваясь своим мыслям, усатый блондин устало потирал шею в тщетных попытках унять боль в ней от вечных просиживаний своего зада в кресле, пока направлялся неспешным шагом в сторону дома, не забывая приветливо улыбаться окружающим своей фирменной улыбкой, что каждый раз грозила ему разорвать щеки, и здороваться. Что ж, с другой стороны, он теперь понимал старика Третьего. В этом действительно что-то есть. Наблюдать за счастливыми жителями, что с улыбками на лицах идут по своим делам или просто проводят время, ему было приятно. И каждый раз он все больше понимал, что отдаст все, дабы защитить этих людей и их счастье, ведь где-то в деревне и дорогие ему люди, что прошли с ним огонь и воду. И если ради столь мирной картины нужно помучаться со стопками бумажек, он потерпит, все равно уже не привыкать, благо хоть теневые клоны немного спасли, убирая часть груза с его плеч. Все же не просто так он столько лет шёл к своей мечте, что теперь является явью, не правда ли? А ещё, хе — Наруто Узумаки никогда не сдаётся, даттебайо! — победно он вскинул кулак вверх. — Да, да, мы все это уже слышали и не раз, угомонись, балбес. Все уже поняли, что это твой путь ниндзя. — а вот и один рыжий комок шерсти подал признаки жизни. Не уж что решил проснуться в кое-то веки? — Сам ты комок шерсти, хотя нет ты — лысая обезьяна. А я всегда за тобой наблюдаю, открою тебе тайну. — и заливается этот рыжий гад смехом, но на него блондин решительно не обращает внимания, а просто продолжает свой путь дом то уже близко. Но если бы он сейчас спустился во внутренний мир, то смог б увидеть хмурое выражение морды Курамы, которого сейчас мучало нехорошее предчувствие, а своей интуиции он привык верить за тысячи лет. И, к сожалению, его опасения сбываются, что они узнают немногим позже. Хинате он решил сделать сюрприз, поэтому зашёл в дом тихо. Боруто и Химавари нет дома, первый ещё в академии, а дочка у подружки, потому они смогут какое-то время побыть только в двоем и вспомнить парочку весёлых занятий для взрослых ( Где-то на небе прослезился один Эро-сенин). Мужчина тихо разулся и также тихо начал раздеваться, впрочем, также он удивился какой-то странной тишине в доме. Где же Хината? На первом этаже точно нет, слух ему не врет. Может какие-то дела на втором? Ну, это он сейчас и проверит. Сказано — сделано, поэтому голубоглазый потихоньку поднимался наверх, предвкушающе потирая руки. И вот он уже у двери в их спальню, а именно оттуда он слышал какой-то шум, но что пока не получается разобрать. Что ж, он это сделал, к сожалению. — Ах~ Киба-кун, ты такой проказник ~ — голос, подобный пению феи, Хинаты он ни с чем не спутает никогда. Ведь уже столько раз и лет им наслаждался. Но может сейчас слух его впервые подвёл? — Я ещё и не такое умею, арр. — второй голос ему также известен слишком хорошо, до боли хорошо. — Но Наруто точно не придёт? — ох, о нем беспокоятся, как это мило. — Да, в это время он пропадает на работе вечно. Словно это она его жена и любимая, а не я, но знаешь, уже плевать. Раз он так любит свою шляпу Хокаге, с ней пусть и остаётся. — столько яда из уст любимой он не слышал никогда за все годы проведённые вместе, от того становилось лишь больнее и больнее, а ноги сводило в болезненных судорогах. Впрочем, этих чувств он не замечал, ощущая лишь как сердце начинает бить набатом, ускоряя все больше и больше, словно грозясь вырваться из его груди. Виски словно сдавливает, как и горло подступивший к нему, и лишь тихий крик его души был слышен где-то на задворках его сознания, но его он уже не услышит из-за другого куда более сильного чувства, что вспыхнет подобно огненному уничтожению Мадары, затмевая собой все остальное. Да, он говорил о ярости. — Наруто, Нар…то, успо… — где-то в дали слышатся возгласы Курамы, но их он благополучно пропускает мимо себя. — … — что это могло значить? Он уже не узнает. Дверь разлетается в щепки, стоит ему к ней сейчас прикоснуться. Сил видимо не рассчитал, впрочем, плевать. Приветствием же ему станет целый коктейль эмоций на их лицах. От непонимания и шока до страха и паники. Ох, как последнее ему сейчас грело душу, а уж видеть эту гамму в их глазах — истинное удовольствие. Как и отражение его алых, звериных глаз в их взглядах, направленных на него. — Н-наруто-кун? — робко, как в старые добрые времена отметил он, проблеяла Хьюго, прикрываясь одеялом. — Какого черта?! — а вот псина была куда более эмоциональной, к его собственными веселью. — Вижу в гости в моем же доме меня не ждали, да?! Ахахаха, прекрасно, просто волшебно. — начал распаляться он, ощущая как животная ярость банально застилает глаза и не даёт мыслить трезво. — Значит могу оставаться со своей шляпой Хокаге, да?! Жениться, бл*ть на ней, да?! Я тебя спрашиваю, с*ка! — проревел он одним махом переворачивая кровать с голубками, от чего те кубарём падают на пол, а предмет мебели крошиться от его силы — Я задал тебе вопрос, отвечай, мать твою — рычащие нотки в голосе было уже не брать, как и удлинившихся клыков, что выступали из-под губ. — Впрочем, знаешь, можешь не открывать рот и по глазам все вижу. Ну, думаю, твои сладкие уста ещё пригодятся, чтобы ублажить пару тройку твоих гостей, потому не нагружай его почем зря — хохотнул он в конце, смотря на женщину, что уже не была для него миром. Сейчас почему-то весь тот блеск, что ранее ему мешал ее чётче рассмотреть, слетел с нее, явив ее настоящую, серую и пустую натуру. — На-руто… — Молчать. Но тут видимо ее новый кавалер решил поиграть в героя, ведь блондин ощутил удар в челюсть. — Как ты разговариваешь с Хинатой? Хотя это ударом он бы не назвал, так комарик укусил легонько в щеку. Что он и показал своим насмешливым взглядом в сторону Инузука, пока тот потирал кулак. Жжёт чакра лиса? Хех, он знает, что это такое, очень приятные чувства. — Как хочу так и разговариваю со своей женой, впрочем, уже бывшей. И на твоём месте я постыдился бы вообще руками махать. Что это за удар? Тебе показать что такой настоящий удар? — и в ту же самую секунду собачника в стену впечатывает огромная чакролапа, буквально пробивая им эту часть строения и выкидывая его на улицу под крики прохожих на улице. — К тому же я не давал тебе слова, шавка — ещё один хмык и он выпрыгнет в ту же дыру, оказываясь на улице с улыбкой, хоть та и была оскалом. Дальнейшее для него было как в тумане, ибо вспомнить всего у него не получится и потом. Лишь какие-то обрывки. Вот он крошит челюсть Инузука своим коленом, вот его же кулак вновь находит своё место на теле мужчины, с приятным хрустом для ушей блондина ломая его рёбра. Вот он держит его за горло, приподнимая над землей, дабы получше видеть его глаза своими. И как же ему нравилось видеть страх в глазах этой собаки, этот дикий страх в перемешку с глубоким отчаянием. Ведь он прекрасно понимал, кто тут жертва, а кто страшное чудовище, вышедшее на охоту. Понимал, что сейчас со все тем же лёгким хрустом его шею превратят в труху, а его труп скинут в ближайшую канаву на корм псам. А фонтанирующего безумной жаждой крови хокаге это лишь забавляло, а вот собравшихся в округе шиноби наоборот очень напрягало. Ведь все они прекрасно понимали, что ни у кого нет шансов против Нанадайме Хокаге. И остаётся лишь надеяться на то, что гнев их лидера утихнет, иначе уровень разрушений лишь продолжит расти, а им придётся стать мясом в корм сильнейшему ниндзя деревни. Да и отступника в лице Наруто Узумаки никто в мире не захотел бы получить. Но видимо им всем сегодня крупно повезло, ведь голубоглазый начал медленно успокаиваться, плавно прекращая давить на округу своей силой. — Прибить бы тебя да толку, шавка. — ещё одна оплеуха выбивает сознание из тела в его руках, а после то падает на землю. Сам же Узумаки делает пару шагов назад, смотря на Хьюгу, что в тот же миг со слезами на глазах оказалась у валяющегося тела на что усатый расхохотался, разворачиваясь, дабы направиться назад в дом. — И этим ты отплатила мне после всего? Нашли бы хоть смелость честно мне рассказать, бесхребетные твари. Даю время до конца дня забрать свои шмотки и выметаться из моего дома. Вопрос о разводе и детях решим позже. — бросил он через плечо в один прыжок оказавшись на втором этаже дома. — Анбу, его в госпиталь, двое за мной. — и скрылся в доме. Когда же он оказался внутри, то на его тело резко накатила волна дикой усталости от чего он пошатнулся, упираясь рукой в стену, дабы просто не упасть. — Хокаге-сама. — обеспокоено подбежали к нему два Анбу, но он отмахнулся от них, восстановив дыхание. — Всем свидетелям среди гражданских подтереть память. А шиноби заставить молчать об этом. Кто расскажет получит наказание лично от меня и оно им не понравится, я обещаю. — тоном не терпящим возражений отдавал он указания, удивляя этим двух агентов, что никогда ранее не видели такого хокаге. — Позже жду отчёт, но не заставляйте меня долго ждать. Свободны. — получив два кивка и поняв, что в доме более никого нет, Узумаки медленно сполз по стене вниз, хватаясь за голову и пытаясь сдержать крик, что так и рвался наружу сейчас. Сил не было, хоть он и ощущал свои океаны чакры, но это уже было неважно, ведь он медленно проваливался куда-то глубоко во тьму.Pov затухающее Солнце
И вот он вспомнил как прошёл несомненно один из лучших дней в его гребанной жизни. Мужчина усмехнулся, поднимая глаза к небу, дабы одинокая слеза не смогла покинуть его глаз. — Почему? Почему она, они так поступили со мной? — садясь и доставая ранее припасенную бутылку сакэ к горлу которой он припадёт, спросил он в никуда. — После всего того, что мы прошли вместе? Всего того, что я сделал для каждого из них. — ещё один глоток обжигающей жидкости, что дарует ему тепло. — Я слишком мало отдал для их счастья? Слишком мало потерял, дабы они могли спать спокойно? — ещё глоток. — Я же через столько прошёл лишь бы все они могли спокойно спать, не боясь вторжения очередного плохого парня с комплексом Бога. — ещё глоток и пустая тара падает вниз, а он достаёт новую. — Вытерпел столько боли, сколько и им никогда не снилось. Ломал себя на тренировках, не жалея, ведь иначе сил не получить, чтобы их защитить. — хихикнул он, отпив. — И всего этого им всем было мало, а? Или я просто действительно такой дурак, что не замечал правды. — залпом он допивает вторую, откидываясь на землю, дабы смотреть на ночное небо. — Прав был, Саске, я просто наивный болван. — выдохнул он. — Никогда не думал, что скажу это, но тут я согласен с Учихой. Дожил, уважаю мнение Учих, позор мне. Но так или иначе он прав. Да, ты настоящий болван, Наруто, но это и делает тебя собой. Ты Узумаки Наруто — величайший болван, но в то же время самый непредсказуемый ниндзя Конохи, герой мира шиноби и его спаситель, мой товарищ в конце концов, поэтому не смей раскисать, пока я не сожрал тебя нафиг. — в конце прорычал лис под смех Узумаки. — К тому же ты с самого начала понимал, что твое решение быть с той Хьюгой не несёт в себе ничего хорошего. Попытки убеждать себя в любви к ней были смехотворны. Да, симпатия была, но не любовь, мы то оба знаем кого ты всегда любил и любишь сейчас, не так ли? — устроился лис на своих лапах, смотря на блондина напротив него. — Ты лишь бежал от правды и своих чувств, пытаясь их заглушить подделкой. Вот и получил закономерный итог. Хоть и такого поступка с ее стороны это не прощает. Сколько бы веков не прошло, а вы людишки не меняетесь, абсолютно. Все такая же натура с гнильцой, хоть среди вас и есть исключения не стану отрицать этого. — Это все будет тебе уроком. Не стоит врать окружающим, а самому себе тем более. К добру это никогда не приводит. А теперь собрался, тряпка, вытер сопли и показал мне того самого Наруто Узумаки, что я знаю, и не разводи сопли мне тут и так мокро без тебя. — Хорошо, хорошо, только не ворчи, как дед старый. — фыркнул мужчина. — Уже лучше. А теперь ноги в руки и шуруй к своей розоволосой самке. Думаю она тебя ждёт. И не делай столь удивлённую рожу. Только дурак не заметил бы, что с тем Учихой у неё все дерьмово. Впрочем, с Учихами так всегда, а ты и вправду дурак, что превзошёл в этом все прошлых хокаге. Все, вон отсюда. — и блондина выкидывает из внутреннего мира, заставляя его вновь оказаться в плену столь уже отчасти немилого ему мира. Но те слова лиса о Сакуре. Нет, не будет он играть в дурачка и с ними спорить. Его друг абсолютно и во всем прав. Ему так и не удалось забыть Харуно, что бы он не делал и сколько бы времени не прошло. Ему не забыть ее зелёных изумрудов, что кто-то решил сделать ее глазами. Не забыть эту улыбку, что согревала его холодными ночами и не давала сдаться, даже когда его врагом был сам бог в человеческой плоти. Этого звонкого смеха, что дарил ему лёгкость, стоило лишь услышать его. Эти розовые локоны, что каждый раз напоминали ему цветущую сакуру. А уж тепло ее тела, коим он хотел наслаждаться вечность. Ее нежные прикосновения, что он хранил в памяти все до одного. Нет, он просто не мог забыть одну куноичи по имени Сакура Харуно. И, честно говоря, не хотел этого делать и не стал, сколько бы он себя не убеждал в обратном. Стоит признаться, что он до сих пор ее любит и будет любить дальше, покуда в груди бьется его сердце. Ведь он любил ее сколько себя помнит с их первой встречи. Уже тогда в далёком детстве, тех временах, что уже и не вспомнить, он навсегда отдал свои сердце и душу одной прекрасной фее. И единственное чего ему никогда не забыть, так это свет, которым она стала в его царстве мрака и отчаяния, которым она спасла его от окончательного безумия или забвения. И какой же он был идиот, если думал, что сможет вычеркнуть ее из своей жизни. Действительно, глупость на которую был способен лишь он один во всем мире. Медленно поднявшись, мужчина встал на голову своего лика на скале. Уже сейчас он хотел сорваться и помчаться к ней, но нужен ли он был ей? Ведь уже сколько раз он говорил эти самые Я люблю тебя, Сакура-чан? Уже и не счесть, наверно. И каждый раз был один и тот же ответ в виде тумака по его голове и Наруто-бака. Хех, да, было время, было. Да и ее любовь к Саске ему была очень хорошо известна. Чего уж там, сколько раз она сжигала болью его неизвестно. Ведь каждый раз видеть в ее глазах те чувства, что вызывал Учиха, было чертовски больно, а осознание того, что это был не он, ещё больнее. Впрочем, он терпел, если то приносило ей счастье. В любом случае для него важнее она, чем он сам, потому он мог просто отойти в сторонку. Да и Учиху ей вернул через пот и кровь. Дабы тот опять ее кинул. Вот тут он уже опять начал злиться, не видя где-то внутри себя довольную ухмылку Лиса. Да, он вернул Саске в деревню, к Сакуре, но толку от этого? Тот опять ушёл, оставив ее одну с дочкой. Он сам провёл с Сарадой больше времени, чем Саске за все время, если вообще хоть раз с ней общался. С Сакурой проводил время, помогая ей, хоть то должен был делать один Учиха, а не он. Какого черта?! Учихи, как поговоривал старик Тобирама и он был прав. Они не меняются. Да, он уважал своего друга и понимал важность его миссии, но не мог понять его отношения к семье. Впрочем, он и сам не лучше был, мда уж. Но что было, то было его уже не исправить. Он получил ценный урок и теперь не будет допускать таких ошибок впредь. Будет бороться за своё счастье, что надо было сделать раньше, но лучше поздно, чем никогда, не так ли? И в этот раз он не проиграет. — Ибо он Узумаки Наруто, даттебайо! — только вот ещё бы чуть-чуть для храбрости принять, что он и сделает.Pov одна цветущая сакура
Но видимо Узумаки перестарался, чего он уже не понимал, конечно, но вот женщина, что ночью на пороге своего дома должна была встречать еле живую тушку Наруто, это понимала с полна. Хорошо хоть Сараду не разбудил болван, но ей и самой после смены в госпитале хотелось бы хорошо поспать, а не смотреть на эту прелестную картину маслом. — У тебя минута на то, чтобы найти вескую тому, чтобы я тебя не убивала, Узумаки. — грозно она проговорила и сжала руку в кулак. И о чудо, сработало, впрочем, как и всегда от чего ее лицо украсила лёгкая улыбка от которой завис один хокаге. — Ау, база вызывает седьмого. — помахала она перед лицом Наруто рукой. — А, да, Сакура-чан. — заплетающимся языком начал мужчина. — Я тут, ик, немного разошёлся с Хинатой, понимаешь? — чуть пошатываясь, сказал он. — Как разошёлся? Ты что опять успел натворить, болван, рассказывай?! — взяла она его за ухо под его стон боли и повела в дом. Хоть она в этом и не признается, но где-то в глубине души эта новость ее обрадовала, чего она, впрочем, не заметит. Но когда рассказ одного почти живого блондина подойдёт к концу, ее прежнюю напускную гневность сменит шок, а взгляд направленный на Наруто наполнится такой кашей из разных эмоций, что сам черт ногу сломит. — Ох, Наруто, прости меня, я не знала. — Ничего, Сакура-тян, это даже помогло мне кое-что осознать. — улыбаясь своей фирменной улыбкой, сказал он. А она с лёгким румянцем на это смотрела, ведь сейчас то его голова была на ее коленях. Что ей нравилось, но это маленький секрет. Раньше такого она бы не позволила, но сейчас иная ситуация. — Ммм, мягко. — с видом кота, объевшегося сметаны, промямлил Наруто, получив лёгкий щелбан, что не мешал ему начать засыпать. — И что же ты понял, бака? — Что все ещё люблю тебя. И никогда не переставал любить. — сонно начал он. — И буду любить дальше. Да, ты любишь дурака Учиху, хоть тот не понимает как надо обращаться с таким сокровищем, как ты, дурак полный, но с ним твое счастье, если это так, то я лишь буду охранять его. — Но если нет! — воинственно привстал блондин, пока его назад укладывали ставшие как-то более нежными руки. — Я вновь его найду и все перья повыдёргиваю, чтоб не обижал тебя и малышку Сараду. А как она там кстати? — быстро осведомился он, вновь ложась. — О чем это я, а да, и уж тогда я точно покорю твое сердце. И в этот раз я не проиграю. Обещаю. А Наруто Узумаки не нарушает своих слов, даттебайо! Моя Сакура должна цвести, а не чахнуть, это всем ясно, да. — уже почти неслышимо шептал он, все быстрее засыпая, пока совсем не погрузился в сон. — Вот дурачьё, но она оценила, партнёр. — смеялся лис, также засыпая. И он же прав. Не спал бы Узумаки, смог бы увидеть раскрасневшиеся лицо женщины, а ведь это ее пожалуй рекорд на этом поприще, да, почётный можно сказать. Но также нельзя было пропустить и улыбку, полную счастья, впрочем, оно на ряду с рядом других положительных эмоций было видно и в ее глазах, что сейчас были устремлены к лицу спящего, чью голову она нежно поглаживала. — И я тебе верю, Узумаки Наруто, ведь ты действительно никогда не нарушаешь свои обещания. — прошептала Харуно, склонившись к нему и поцеловав в лоб. Ведь если и ей быть до конца честной, то уже очень давно ее сердце прочно занимала не одна Луна, а ярчайшее Солнце, чьего света она так жаждала все время, но по своей же глупости его себя лишила, но видимо судьба дает ей второй шанс. И им она обязательно воспользуется сполна. И в такой обстановке они и пробыли до утра, пока их не застала проснувшаяся Сарада, заставив этим двух взрослых людей уподобиться провинившимся и пойманным школьникам. Но юная мисс ничего не сказала, а лишь хитро улыбнулась и показала маме класс, заставив ту гуще покраснеть, а хокаге выгнуть бровь в вопросе, а потом вернулась в свою комнату. Что было дальше уже и не так важно. Куда важнее то, что в конечном итоге одно затухающее Солнце смогло найти причину сиять дальше, как и одна одинокая Сакура получила свое тепло от теперь уже ее палящего Солнца.