Волчье сердце

В Башне всё было странно. Она была соткана из лоскутков мест, событий и городов; из того, что было и чего не было никогда. Время в Ней переплеталось, путалось и было неподвластно логике. Зима сменялась осенью, а осень весной. Ночь могла длиться не одну неделю. Башня не позволяла привыкнуть к ней. Она была вредной, непредсказуемой и ехидной. У Неё было «сердце». Андвари думал об этом с того самого момента, когда случай привёл его и всех путников сюда. Много раз вспоминал все, что говорил ему Ханар, но чем больше пытался распутать клубок из вопросов, тем больше погружался в пучину отчаяния, не находя ответы. Лив это видела. Терзания Андвари передавались ей. Она не находила себе места, впрочем, как и все другие. Вот уже пять дней (как думалось путникам, а там лишь одному Одину известно сколько прошло на самом деле) миновало со встречи с волком. Дорога сменялась болотом, болото — водой, вода — землей, и так до тех пор пока они не зашли в «зимнюю зону». Небольшое поселение Хвит встретило их с опаской, но все же старейшина Фрост предоставил им дом для спасения от снежной бури на ближайшие несколько дней. Не за «спасибо», конечно. Свою плату за гостеприимство он возьмет после того, как погода перестанет бушевать. — Мы лишь время тут теряем, — Тор говорил скучающе. Видно было, что бездействие и ожидание снедали его. — А куда деваться? — Улль развёл руками в стороны. — Сам видишь какой снег валит… и холод. — Впервые завидую Лиод, — тихо, будто стыдливо произнёс Громовержец. Великанша только усмешливо прыснула в ответ. — Нам нужен четкий план действий. Прошло уже много времени, а мы ни на шаг не продвинулись, — Лив была мрачна, словно ноябрьская туча в Мидгарде. — Четкий план можно придумать, ежели все предсказуемо и понятно. А тут… в этой Башне… — Ванадис поджала губы, и устремила взгляд в пол. — Меня больше волнует Локи, — Сагр сел на скамью подле Ванадис. Все посмотрели на него вопрошающе. — Ни слуху от него, — он нахмурил белые брови. — А как же его волчонок? — Тор уселся ближе к очагу, заворожённо наблюдая за огнём. Лив передернуло от воспоминаний о волке и Локи. Никто не знал, что до встречи с Вали, — Злокозненный Плут навещал девушку. Она решила оставить это в тайне. — Не думаю я, что Вáли по его приказу на нас напал, — Сагр угрюмо покачал головой. — Но и на случайность это не похоже. Лив села рядом с Андвари, вложила свою руку в его ладонь и печально на него посмотрела. Цверг устремил взгляд в окно, за которым валил снег крупными скоплениями снежинок. Девушка могла лишь догадываться о чем он думает. — Вы мне так и не рассказали толком о Вáли и… — Валькирия запнулась. — Нарви, — отозвался Сагр. Он оглядел всех остальных, будто спрашивая: не хочет ли кто-то ещё об этом поведать. Присутствующие лишь кивнули, дав слово мужчине. — Хорошо, но история эта мрачная и скверная… — Сагр сложил руки в замóк, сделал глубокий вдох, затем громкий выдох. Было видно, что говорить он об этом не любил. — Давно это случилось. Локи, как и обычно, прогневал Одина и других могущественных асов. Его искали — он скрывался. Казалось, вся жизнь его, хоть и вечная, превращалась в сплошные бега и прятки от Всеотца. Возлюбленной женой его тогда была Сигюн. Она отважно спасала его, являясь опорой и правой рукой. Родила ему двух сыновей — Нарви и Вáли. Такие же смелые и самоотверженные, как и их мать. Однажды Óдин сумел выследить Локи и его семью. Сигюн велела ему скрыться, сказав, что она с сыновьями задержит асов, пришедших по душу Плута. Локи спорить не стал и сбежал. Прибывшие асы не хотели трогать сыновей Сигюн и её саму, но Вáли всегда был вспыльчив. Он захотел вступить в сражение, но асы не желали тратить время на это. Они обратили его в огромного волка. Вáли бросился на первого попавшегося — на Нарви, своего брата. Он терзал его на глазах матери, которую силой удерживали асы, пытаясь выудить у неё информацию. Но Сигюн молчала. Асы подобрали кишки Нарви и отправились дальше — на поиски Локи. Сагр умолк. Тягостная тишина укрыла всех присутствующих. Лив незаметно для самой себя начала мелко подрагивать, это не укрылось от Андвари. — На этом, мне думается, надо закончить, — цверг все еще глядел на встревоженную девушку. — Нет. Я хочу знать, что было дальше, — валькирия собралась с духом. — Продолжай, Сагр. Андвари покачал головой. Он знал эту историю — сам Локи поведал ему о ней, оттого он не хотел омрачать возлюбленную пуще прежнего. — Долго плутали асы в поисках, но им удалось найти Локи. Борьба была ожесточенной, — Сагр вновь принялся за свой рассказ. — В конце концов, они сумели его пленить. Асы приковали Локи к скале кишками его собственного сына, надеясь так заставить мучиться веками… — Но рыжий козел все равно сбежал. Сигюн помогла, да только вот бросил он ее после этого. А о сыновьях и не переживал подавно, — Тор вмешался в рассказ, подводя итог. — Выходит, — Лив поднялась с места и начала мерить комнату шагами, — Локи и в этой истории мерзавец? — А когда он им не был? — Лиод усмехнулась. — Он бог обмана и коварства, не забывай. — Мы все об этом благополучно забыли, когда доверились ему. Снова, — цверг потупил взгляд. Он уже обжигался, имея дело с Локи. — Я жертва обстоятельств, — Ванадис мрачно покосилась на Сагра. — Он испортил мне жизнь, и я ему отомщу за это. В голосе ее звучали стальные нотки. Сагр поежился, он не привык к такой Ванадис. — Как по мне, — великанша пронзительно глянула на «белую ведьму», — тебе эти обстоятельства пошли только на пользу. Ванадис рассерженно посмотрела на Лиод в ответ. В душе она была с ней согласна, но все же хотела отмщения за прерванный покой. — В этой истории много тумана, — до этого тихо сидевший Улль решил высказаться. — В таком случае, я согласен с Сагром. У Вάли нет причин нападать по приказу Локи. Он должен быть зол на него за случившееся. — А может это вовсе не Вάли из нашего мира, — Андвари задумчиво поглядел в потолок. — Это же Башня. Тут все… иначе. Только Ханар знает ответы на все вопросы. — Откуда такая уверенность? — Лив резко обернулась к цвергу. — Не ты ли совсем недавно думал, что Ханар мертв? А сейчас говоришь так твердо о том, что он жив и будто он — ядро всех проблем. Мы здесь не по его душу. У нас есть цель и… Валькирия не успела договорить, ее тираду прервал Андвари: — Это твоя цель, — цверг был обижен на слова девушки. То было видно в несвойственных ему порывистых движениях и дрожащих пальцах. — Я должен был всего лишь показать путь… И что же теперь? Застрял тут, вот что, моя госпожа. Он грустно посмотрел в глаза валькирии и поспешил уйти в комнату, отведенную под ночлег. Лив осталась стоять в растерянных чувствах. Ссора показалась ей глупой и детской. Девушка понимала, что Андвари прав ровно настолько же, насколько права и она сама. Только со своей стороны. — Поздно уже. Спать надобно, — Сагр поднялся с места и побрел туда же, куда несколькими минутами ранее ушел цверг. Примеру его последовали Улль и Тор, оставив около очага исключительно женскую компанию. — Я не желала его обидеть, — Лив уселась на скамейку, широко расставив ноги. — Милые бранятся — только тешатся, — великанша улыбнулась подруге. — Он устал, Лив. Все мы устали, — Ванадис села подле валькирии, положила руку ей на плечо. — Не кручинься. Пойдем спать. — Здравая мысль. Спасибо вам, — девушка благодарно оглядела подруг. Сейчас они казались ей такими простыми и домашними, несмотря на всю ситуацию. В душе разливалось сладостное тепло. «Нужно обязательно утром поговорить с Андвари. Иначе покоя себе не найду».

***

Утро выдалось морозным даже по здешним меркам. Окна обледенели настолько, что ни зги видно не было. Ветер завывал протяжно, а ледяная морось царапала крышу. Входная дверь с трудом отворялась даже под натиском силы Тора. В комнате, служившей обедней, зάлой и кухней одновременно — находился потухший очаг, возле которого сидел Андвари. — Чего уселись, герр? Развели бы пока огонь, — Тор прошествовал к большому дубовому столу, взял глиняный кувшин с водой и сделал несколько жадных глотков. Послышался вздох наслаждения. — Ай, хороша водица. — Дрова кончились, — цверг говорил ровным тоном. — Н-дэ, куда Вам, — Тор обозначил в воздухе небольшой рост Андвари, а затем мизинцем изобразил его телосложение, — по дрова в такую-то погоду ходить. — У меня для этого есть верный… слуга, — цверг широко и ехидно улыбнулся, оборачиваясь в сторону Громовержца. У аса заскрипели зубы похлеще, чем петли у двери. Он прожигал довольное лицо Андвари злобным взглядом. — Всем доброго утра, — в зάлу вошла Лив, перерывая напряженную молчаливую борьбу. — Андвари, я хочу с тобой поговорить. Валькирия сделала несколько неуверенных шагов к очагу. — Я за дровами, — поняв, что он тут лишний, Тор поспешил ретироваться. Он раскрыл тяжелую дверь и с грохотом захлопнул ее за собой. — Слушаю Вас, моя госпожа. О чем Вы хотели поговорить? — Андвари говорил прохладно, будто не с возлюбленной, а с очередным заказчиком. — Прости меня, — Лив в чувствах ухватилась за его руку. — Ты прав, что оказался здесь не по своей воле; что найти глаз Одина — моя цель, не твоя. Я не хочу ссориться из-за этого. Ты мне… очень дорог, Андвари. Девушка порывисто обхватила руками лицо цверга, глядя прямо ему в глаза. Она говорила искренне и от всего сердца, вкладывая в каждое слово частичку пылающего страстного огня, что бушевал у нее в душе. — Ох, Лив… — Андвари положил ладони поверх рук девушки. — Это я повел себя по-детски. Я… весьма обидчив и злопамятен. Цверг изловчился и поцеловал внутреннюю сторону ладони Лив, а в глазах его появился игривый блеск. — Славно, что вы помирились, — Улль положил руки на плечи друзей, заставив тех слегка вздрогнуть от неожиданности. — Простите, не хотел пугать. Лучник засмеялся. — О, Всеотец… У тебя это отлично получилось, Улль, — валькирия явно засмущалась, что кто-то стал свидетелем этой сцены. — Тор ушёл за дровами? — Да, только вот не возвращается, — цверг нахмурился. В комнату вошла заспанная Лиод. Она потянулась насколько ей это позволял потолок, размяла затекшую спину и громко зевнула. — Да не переживай. Что станется с этим бородатой детиной? — Место чужое и незнакомое. Всякое может случиться, — Улль принялся проверять свои стрелы, усевшись за стол. Лиод пожала плечами, показывая тем самым, что ей все равно что там сделают с Тором в случае опасности. Все, кто ее не раздражают — в этом доме. Более ее ничего не волновало. Входная дверь резко распахнулась, пропуская морозный воздух, а затем и Громовержца с кучей дров, прикрытых шкурой. Он был весь запорошен снегом, а на лице его отражалось волнение. Тор сложил дерево подле очага и принялся стряхивать с себя последствия метели. — Чего взвинченный такой? — Улль отложил стрелы в сторону, обращая все свое внимание на мужчину. — С минуты на минуту нас навестит Фрост, — он начал укладывать дрова, чтобы разжечь огонь. — По дороге встретил старуху Силдж. Сказала, мол, идет старейшина Фрост за своей платой, милок. Еще улыбнулась так… — Как? — Лив недоуменно посмотрела на аса. — Беззубо, — Тор почесал затылок. Великанша громко расхохоталась. — Красноречиво! — Лиод перевела дыхание, успокаиваясь. — Интересно, что он запросит в качестве уплаты… В дверь раздался громкий стук. Не дожидаясь разрешения войти, широко распахнув ее, в дом зашел Фрост — глава поселения. Это был коренастый беловолосый мужчина с полупрозрачной кожей снежного цвета и фиалковыми глазами. В Мидгарде таких как он зовут альбиносами. На нем была шуба из белого медведя, настолько большая, что издалека показалось бы, будто это зверь идет, а не человек. Фрост хищно улыбнулся, оглядывая путников. Что-то недоброе в его взгляде уловила валькирия. — Пора платить, молодчики! — Старейшина потёр ладони друг о друга и скрипуче рассмеялся.