Драбблы райтобер

Мост через реку Поверивший в исцеление, позволивший себе его А-Сюй стал еще прекраснее, чем раньше. Надежда сделала его внутренний свет ярче и заметнее, и Вэнь Кэсин любовался им, впитывал все до единой детали нового облика, чтобы никакой суп Мэнпо не отобрал. Он понимал, что совершает сейчас самое большое предательство, какое вообще может совершить человек, но не мог поступить иначе, не мог дать А-Сюю умереть, не тогда, когда в руки вложили способ его спасти. Но знай А-Сюй правду, ни за что не согласился бы на ритуал, как не согласился бы Вэнь Кэсин на его месте. Оставалось лишь верить, что, когда перейдет мост через реку Найхэ, вернется в мир живых и найдет своего А-Сюя, – в том, что найдет Вэнь Кэсин не сомневался ни секунды – он сможет вымолить прощение за причиненную боль. Ты только живи, А-Сюй. До моста, впрочем, он не дошел, А-Сюй даже посмотреть на него не дал, и вымаливать прощение пришлось сильно раньше, чем Вэнь Кэсин рассчитывал. Не то чтобы он был этим огорчен. Черный чай Сегодня это был простой черный чай. Без сахара и ароматизаторов, крепкий, чуть вяжущий на языке. Неплохой, но нет, снова мимо. Чжоу Цзышу отрицательно качнул головой и спрятал улыбку за следующим глотком. Досадовал Вэнь Кэсин так же забавно, как делал и все остальное, главное, что и азарта не терял, и это после стольких-то попыток угадать любимый напиток Чжоу Цзышу. Чего он только не притаскивал уже: разнообразные виды кофе, некоторые из которых Чжоу Цзышу не то что не пробовал – и не попробовал бы никогда. Вот, например, лавандовый раф. Кто в своем уме будет пить лавандовый раф? Чжоу Цзышу так и не признался тогда, что вкус оказался гораздо приятнее, чем он представлял из названия. Еще были морсы, молочные коктейли, газировка всех мастей, даже приторный и тягучий горячий шоколад. Чжоу Цзышу чувствовал, что еще немного, и он станет диабетиком. Или сладкоежкой. Сам Чжоу Цзышу давно бы сдался. Какой прок ему от знания, какой именно напиток любимый у его коллеги? Да и вообще, вдруг этот самый коллега водит его за нос? Вэнь Кэсин же не сдавался и не унывал, всплескивал лишь руками в первое мгновение, но тут же загорался новой идеей и словно бы с нетерпением ждал начала нового дня, чтобы попробовать снова. Чжоу Цзышу сам не знал, ждет ли он или боится того момента, когда Вэнь Кэсин притащит на работу вино. Северное море — А-Сюй, ты такой же холодный и неласковый, как северное море, — страдал укутанный в два одеяла Вэнь Кэсин, еще и сопливым носом шмыгал максимально душераздирающе. Чжоу Цзышу лишь глаза закатывал, продолжая невозмутимо помешивать настой трав в чашке. Слишком горячий, чтобы пить, исходящий паром и ароматами. Подуть бы на него, чтобы остыл поскорее, да цепкое внимание со стороны одеяльного кокона не позволяло – не стоило потакать всем капризам этого, ставшего еще более невыносимым создания. — Ты всего лишь простыл, Лао Вэнь, а ноешь так, словно руки лишился. — Я лишился сразу двух, ведь не могу обнять свою родственную душу, — радостно подхватил тему Вэнь Кэсин, ничуть не смущаясь. – Страдания души сильней страданий тела. Пафос заявления подпортил громкий чих, но Вэнь Кэсина это ничуть не расстроило. Главное, что драгоценный А-Сюй, наконец, подошел поближе и позволил вцепиться в ладонь обеими руками. Приготовленный им отвар оказался неожиданно вкусным и сладким. Глубокий космос Долина призраков считалась билетом в один конец. Планета с уникальным магнитным полем, уничтожавшим любую электронику, как нельзя лучше подходила на роль тюрьмы. Сбрось туда неугодного человека, и он оттуда уже никогда не выберется. Если удачно приземлится вообще. Здесь наработки носили больше теоретический характер, ведь просканировать себя планета так же не давала, и все происходящее на поверхности оставалось тайной. И только огромное количество бродивших вокруг Долины призраков слухов наталкивало на мысль, что все не так просто, как казалось на первый взгляд. Чжоу Цзышу, впрочем, было все равно: разобьется ли его капсула при посадке или он умрет от голода просто потому, что планета в принципе непригодна для жизни – плевать. Он слишком устал от этой жизни, чтобы за нее цепляться, а вот раскрыть эту тайну напоследок не отказался бы. Чжоу Цзышу совсем не ожидал, что первым кого он увидит после приземления, будет странный улыбающийся мужчина в доисторических одеждах, слишком уж осведомленный для того, кто заперт на планете без возможности ее покинуть. Старый друг (прода космоса) — Знакомься, — торжественно произнес Вэнь Кэсин, указав на огромный экран. – Старое чудовище. — Ах ты, мелкое отродье, — возмущенно громыхнуло сразу ото всюду, и на экране высветилось вполне себе человеческое лицо, собранное из быстро бегущих строчек кода. – Я научу тебя уважению к старшим когда-нибудь. — Да что ты мне сделаешь, старая ты черепаха. Процессор двухсотлетней давности, а уж интерфейс… — Получше твоего будет. — Простите… — не выдержал задорной перепалки Чжоу Цзышу и осторожно шагнул вперед. – Я все еще не понимаю, что происходит. На планете же техника не работает? — А это и не техника, — фыркнул Вэнь Кэсин. – Это ископаемое. Последующие объяснения затянулись на добрых три часа, а могли бы уложиться минут в двадцать, если бы не неутомимость спорщиков. Вэнь Кэсин, так радушно встретивший Чжоу Цзышу по приземлении, оказался самим Хозяином долины - самым ужасным из самых ужасных преступников в галактике, ну или по крайней мере должен был таковым являться по всем законам социального устройства. Старое чудовище же назвалось именем Е Байи, легендарного исследователя прошлого века и старого друга учителя самого Чжоу Цзышу. Точнее, он был цифровой копией его сознания, снятой почти сотню лет назад в качестве эксперимента, отключившейся во время случайной аварии и запущенной вновь десять лет назад захватившим власть на планете Вэнь Кэсином. И да, свалить с планеты было проще некуда – всего лишь договориться с самым вредным и капризным ИИ во вселенной. Сказки на ночь Чжоу Цзышу и сам не помнил, как начал рассказывать Вэнь Кэсину сказки. Просто в какой-то момент тишина сделалась особенно невыносимой, а звать и умолять сил не осталось. Чжоу Цзышу принялся говорить: неумело сначала, сбиваясь с мысли, теряя нить сюжета. Но, как и с любым делом, постепенно он становился лучше, истории обрастали деталями, а добро побеждало зло все менее жестокими способами. Чжоу Цзышу гладил посеребренные волосы молчаливого слушателя в медитативном ритме и ждал, когда же Вэнь Кэсин, наконец, откроет глаза и скажет, какой его А-Сюй молодец и выдумщик. Или же, наоборот, хитро улыбнется и заявит, что все было совсем не так. Когда-нибудь, но снова не сегодня. — И жили они долго и счастливо, — закончил он очередную сказку, игнорируя привычный комок в горле. – Сладких снов, А-син. Незнакомая мелодия Однажды мелодия просто появилась в жизни Вэнь Кэсина. Опросив нескольких своих знакомых и получив от них крайне встревоженные взгляды, он сделал два главных вывода: никто ее не слышал, но спрашивать дальше не стоило, если он не хотел загреметь в психушку. Иногда мелодия звучала громче и словно бы ближе, иногда – едва слышно. То пропадала на неделю, то звучала целый день напролет. Вэнь Кэсин пытался уловить хоть какую-то систему, привязать к чему-то от собственного настроения до магнитных бурь, но не преуспел. В конце концов, он привык к ее присутствию так же, как привыкаешь к пению птиц за окном, и только поэтому не сразу сообразил, что мелодию, особенно громкую и чистую сегодня, слышит не он один. От взгляда игравшего на сяо незнакомца продрало до самой макушки. Зацепило и потащило, словно змею, ведомую флейтой. Очнулся Вэнь Кэсин в самый последний момент, всего пары сантиметров не дотянувшись до умиротворенного и удивительно красивого лица, да и то лишь потому, что человек перед ним прекратил играть. — Эта мелодия, — с трудом произнес Вэнь Кэсин. Мысли метались, подгоняемые бешено колотящимся сердцем. – Кто ее написал? Он затаил дыхание в ожидании ответа, который искал столько лет. Незнакомец улыбнулся и ответил короткое: — Ты. Ключ без замка Чжоу Цзышу шаткой походкой пробирался сквозь плотное людское море, то и дело прикладываясь к фляжке с вином. Вокруг галдели, спорили, расхваливали свой товар, будь то украшение из яшмы или вонючая сырая рыба. Жизнь кипела, и не было места лучше, чтобы насладиться собственной ничтожностью. Споткнувшуюся древнюю старушку он подхватил скорее машинально и тут же ослабил хватку, чтобы не переломать ненароком сухие словно веточки кости рук. — Ты – ключ, — пробормотала вдруг та, вперившись в лицо белесым слепым взглядом. Чжоу Цзышу попытался отстраниться, но старуха вцепилась в рукав с неожиданной силой. — Ключ без замка, — добавила она и, безумно расхохотавшись, побрела прочь. Чжоу Цзышу показательно икнул, позволил телу опасно качнуться, заставив ближайших прохожих брезгливо отшатнуться от грязного пьянчуги, коих на улицах городов было всегда в достатке, и побрел в противоположную сторону. Укладываясь на ступенях под приятно согревающими солнечными лучами, Чжоу Цзышу уже и думать забыл о словах старухи. В конце концов, он так давно был инструментов в чужих руках, что остаться без хозяина теперь казалось высшей благодатью. Библиотека В библиотеке арсенала хранилось великое множество книг: сельское хозяйство, военная стратегия, медицина и даже любимая Вэнь Кэсином поэзия. Складывалось ощущение, что тащилось сюда все, что ни попадя, лишь бы было. Чжоу Цзышу всегда долго ковырялся в этом многообразии, прежде чем отыскать что-то действительно интересное. Очередная книга сразу привлекла внимание неизвестной вязью вместо привычных иероглифов. Открыв ее на произвольной странице, Чжоу Цзышу так и замер. — Это что? – с интересом спросил Вэнь Кэсин, выглядывая из-за плеча. – Это как? Чжоу Цзышу и сам не был уверен «как». Затейливые – не весенние даже, язык не поворачивался их так обозвать – картинки изображали техники, подходящие для парного совершенствования, но какие-то чересчур сложные в исполнении. — Мне кажется, я так не изогнусь, — с сомнением прокомментировал следующую страницу Вэнь Кэсин, а потом и вовсе отобрал книгу и зашуршал с особым энтузиазмом. – А-Сюй, мы обязаны проверить парочку в действии. Или не парочку. Твоя гибкая талия достойна такого вызова! Чжоу Цзышу закатил глаза и попытался сделать вид, что ему совершенно не интересно. Ни капельки. — А ну отдай, — рванул он к увлеченному Вэнь Кэсину. – И вообще, тебе тоже полезно гибкость прокачать, вот и займемся. Настоящее призвание — Готовка – твое настоящее призвание! – не скрывая удовольствия, произнес Чжоу Цзышу. Палочки так и порхали над многочисленными тарелками. Это был первый после удаления гвоздей полноценный обед, состоящий не из каш и легких бульонов. Удовлетворенный состоянием пациента У Си снял все ограничения по питанию, а вкус и обоняние Чжоу Цзышу как раз полностью вернулись в норму. Конечно же, Вэнь Кэсин расстарался. Великий Шаман и Седьмой Лорд согласно поддакивали, Чэнлин лопал, в принципе, не отвлекаясь ни на секунду, что было не удивительно, ведь с ним по соседству сидело ненасытное чудовище, метавшее любую еду, а уж хорошую… Вэнь Кэсин подумал, что о настоящем призвании ему говорили не в первый раз. Особенно на эту тему любил размышлять прошлый Хозяин долины, весело разглядывая кровь на его лице и руках. Вспоминались и более приятные варианты, звучавшие, например, от бордельных мальчиков. Но до сих пор подобные слова еще ни разу не приносили счастья. — А настоящее призвание А-Сюя – хвалить эту жену. Делай это почаще и всегда будешь сыт и согрет. Судя по ответной улыбке Чжоу Цзышу, такое призвание ему тоже пришлось по душе. Ветер с гор Наверное, снег и открытые балконы были не лучшим сочетанием, но Чжоу Цзышу не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться открывающимися видами и льдистыми ароматами, приносимыми ветром с гор. Многообразие вкусов и запахов, звуков и ощущений, все, что раньше не ценилось, теперь вызывало почти трепетный восторг. — А-Сюй, не сиди так не холоде. Твоя жена не готова снова сидеть возле постели больного мужа. Слова были строгими, а прикосновения теплых ладоней, накидывающих на плечи меховой плащ – бережными и мягкими. Потянуться следом и ответить соответствующим образом в последнее время хотелось все чаще, и Чжоу Цзышу не находил больше доводов в пользу привычных реакций. — Если бы у тебя появилась возможность стать как старший Е… — Ворчливым пустобрехом? – жизнерадостно подхватил Вэнь Кэсин, но наткнулся на укоряющий взгляд и жестом попросил продолжить. — Бессмертным, но вынужденным жить на горе среди снега и холода, ты бы согласился? — С тобой я согласился бы разделить что угодно: хоть бессмертие, хоть сосульку. А без тебя… Вэнь Кэсин неопределенно пожал плечом, но Чжоу Цзышу и без того понял все, что тот не захотел озвучивать. — Показушник, — фыркнул он, пряча замерзший нос в воротнике. Пора было смириться, что он и сам считал так же. Собранный урожай Вэнь Кэсин юркнул в узкую щель временного убежища и быстро прикрыл вход рассохшейся доской. Прислушался к тишине снаружи и только после облегченно выдохнул, позволяя напряжению покинуть тело. — Братик? – пискнули из темноты, и тут же маленькие теплые ладошки вцепились в одежду. — Все хорошо, все хорошо, — зачистил Вэнь Кэсин, опускаясь на колени и прижимая к себе дрожащую Гу Сян. – Я вернулся, видишь. Сейчас будем есть. Он знал, что страх отпустит ее еще очень нескоро, с этим он ничего не мог поделать, кроме как говорить всякую ерунду намеренно уверенным и веселым тоном. Гу Сян слишком боялась, что ее брат не вернется однажды с одной из своих вылазок, после которых они спешно покидали насиженное место и перебирались в следующий город. Она не понимала, чем именно Кэсин занимался, но чувствовала, что это что-то нехорошее и, что более важно, опасное. — Вот держи. Вэнь Кэсин вручил Гу Сян теплую еще паровую булочку, а сам принялся изучать собранный сегодня урожай. Он воровал только у богатых и всегда по-крупному, чтобы одного захода хватило на месяцы пусть бедной, но безопасной жизни. Он не боялся, что их найдут, потому что завтра их здесь уже не будет. Проскользнувшего в убежище парня всего на пару лет старше него самого Кэсин позорно заметил слишком поздно. Шарахнулся назад, прикрывая спиной замершую мышкой Гу Сян, и агрессивно оскалился. — Ну и дыра, — важным тоном сказал незнакомец, но тут же растерял всю напускную строгость, принявшись с любопытством осматриваться. – У меня тут кое-что важное украли сегодня. Есть идеи, что с этим можно сделать? И протянул руку, открыто улыбнувшись. Вечеринка для своих — Вечеринка только для своих, — вкрадчивым тоном сказал несносный Вэнь Кэсин и протянул приглашение. – Придешь? Пожалуйста. Чжоу Цзышу закатил глаза, но приглашение взял. Что бы он сам себе ни говорил, но иммунитета против щенячьего взгляда Вэнь Кэсина у него не было. Вечеринки он не любил, как и общество людей в принципе, но в честь дня рождения одной слишком общительной занозы… От мысли, что от общества самого Вэнь Кэсина он еще недавно бегал как от огня, а теперь вот даже на жертвы был готов, в груди шевелилось нечто еще не до конца осознанное. Что что-то не так, Чжоу Цзышу понял еще в дверях указанного в приглашении бара. Слишком тихо, не считая привычной для любого бара музыки. А где крики, шум, гам? Где толпы веселящихся людей, поздравления, праздничные колпаки и хлопушки? Это же день Вэнь, мать вашу, Кэсина – главного балагура не только их фирмы, но и всего офисного здания и прилегающих к нему районов. — Ты пришел. Вэнь Кэсин подорвался навстречу так, словно только и караулил его в дверях. Порывисто обнял, едва ли не сияя от счастья, и целеустремленно потащил за дальний угловой столик, пустой и безлюдный. — Что все это значит? – нахмурился Чжоу Цзышу, картина мира которого только что осыпалась в аккуратную кучку. – А где все? — Вечеринка для своих же, — подмигнул ему Вэнь Кэсин, продолжив выглядеть так, словно только что получил самый лучший подарок в своей жизни. Это смущало. — А если бы я не пришел? – осенило вдруг Чжоу Цзышу, и от этой мысли продрало вдруг неприятным холодком. — Ну, ты же пришел. Лучший враг Началось все с попытки заслать в Долину призраков шпиона. Первого убили еще у ворот, второй, благодаря опыту предшественника, смог пройти дальше, только вестей от него Чжоу Цзышу так и не получил. Зато спустя месяц обнаружил призрака среди новобранцев Тяньчуан. Призрака он убил, тот успел увидеть то, чего не следовало, но подумал, что если методы Хозяина так похожи на его собственные, то, может быть, стоило попробовать завести с ним знакомство? И завел. На свою голову. — Мой драгоценный глава Тяньчуан сегодня совсем не торопится, — с укором в голосе протянул Хозяин, лениво обмахиваясь веером. — Чем томительнее ожидание, тем радостнее встреча, — невозмутимо ответил Чжоу Цзышу, присаживаясь за столик рядом с ним. Они никогда не разменивались на приветствия и прочие церемонии, и в этом было некое отдельное удовольствие. Еще они показательно друг другу не доверяли, принося на встречи свое вино и свою посуду, держали оружие под рукой, и оба смеялись над этими мерами предосторожности, как над чем-то таким же нелепым, как и дворцовый этикет. — Уже который год я мечтаю содрать с тебя эту уродливую маску, — доверительным тоном сообщил Хозяин, качнувшись вперед. Взгляд его подведенных красным глаз придавливал и лишал воли простых людей, на Чжоу Цзышу же он действовал волнующе. И это ему тоже нравилось. – Я так истомлен этим желанием, что даже и не знаю, смогу ли пережить накопленное счастье. — Чепуха, — отмахнулся Чжоу Цзышу, внутренне сожалея, что на нем не маска красавца. Тогда он смог бы ответить методами противника, соблазнить, обаять, заставить чужое дыхание ускориться не от пыла сражения. И тут же одернул сам себя. Нет, он не будет уподобляться этому призраку. Даже если очень хочется. Незаданный вопрос (прода урожая) Новые обитатели поместья четырех сезонов походили на диких зверят: такие же настороженные, ждущие подвоха в любой момент. Они цеплялись друг за друга с таким упрямством, что их не пытались даже разлучать. Так и поселили вместе в самом дальнем конце поместья подальше от остальных учеников – временная, но необходимая пока мера. Комната изначально была нежилая, в целом для этого пригодная, но заваленная хламом и покрытая толстым слоем пыли. Чжоу Цзышу подумал, что уборка затянется до позднего вечера, но заранее смирился с неизбежными трудностями – подготовить место следовало сразу, не затягивая, чтобы и без того настороженные гости не подумали чего плохо об их гостеприимстве. Очень уж хотелось показать, что им тут рады. Только вот предоставленные самим себе гости успели навести в комнате такой порядок всего за пару часов, какой не навело было все поместье полным составом. Вот же хозяйственные звери. Чжоу Цзышу осторожно постучал по приоткрытой двери, прежде чем зайти внутрь, и тут же напоролся на два пристальных взгляда. Младшая мгновенно сместилась за спину старшего явно привычным движением. Впрочем, напуганной она больше не выглядела, огонек любопытства уже укоренился в ее глазах, и это было очень хорошим знаком. Старший же… Чжоу Цзышу так и не понял, по какой именно причине тот решил ему довериться, почувствовал что-то – в наивность у этой парочки он уж точно не верил – или поспособствовало что-то из сказанного. Но, раз пожав протянутую ладонь, Вэнь Кэсин, а именно таким именем он представился, за все время ни о чем не спросил и ничего не оспорил. Главный незаданный вопрос легко читался по его глазам, но ответ на него, Чжоу Цзышу надеялся, он с мелкой получит сам. Поместье четырех сезонов было для этого самым подходящим местом. Под одеялом (прода урожая 2) Вэнь Кэсин проснулся слишком рано, еще даже не рассвело, но выспался при этом как никогда. Удивительное место, магическое. Впору бы насторожиться даже, Вэнь Кэсин давно не верил в людей и их доброту, и так называемые праведные школы мало общего имели с праведностью. Но интуиция молчала, а под боком тихо и расслабленно сопела А-сян. Вэнь Кэсин поглубже зарылся лицом в одеяло, вдыхая аромат чистоты и незнакомых трав. В происходящее до сих пор не верилось, но сон хотя бы помог очистить разум. План действий оставался тем же, что и всегда: наблюдай, делай то, что от тебя хотят, но при малейшей опасности хватай А-сян и беги. Проще некуда, верно? Сделав глубокий вдох, Вэнь Кэсин тихо выскользнул из уютной постели. А-сян сладко причмокнула, но не проснулась, перекатилась на нагретую им половину постели и, обнявшись с подушкой, затихла. Вэнь Кэсин посмотрел на нее еще несколько секунд, не сдерживая улыбки, и выскользнул в прохладное утро. Время было слишком ранним даже для подобного места. Вэнь Кэсин не знал местных правил и порядков, но хотел сделать что-то полезное, отплатить за крышу над головой и вкусный ужин. Прикинув варианты, на кухню он и решил пойти. Не готовить, нет конечно, разгневанная хозяйка, в сокровенное место которой влезли без спросу, была страшнее демона, но натаскать воды и начистить котлы вряд ли бы кого-то разозлило. — Ох, милый, что ты здесь делаешь? Вэнь Кэсин вздрогнул от неожиданности и вскинулся навстречу той самой хозяйке, едва не порушив выстроенные вокруг башни из отмытой посуды. Слишком увлекшись медитативным занятием, он не заметил, как жена местного главы появилась в дверях, а теперь никак не мог успокоить бешено колотящееся сердце. — Простите! – выпалил он первое, что пришлось на ум, и, судя по нахмурившимся бровям, не угадал с нужными словами. – Я хотел помочь, я не трогал ничего кроме посуды, честно, только помыл. Вэнь Кэсин прикусил язык, прерывая рвущийся поток извинений и оправданий. Он не понимал, отчего так разнервничался, и потому злился сам на себя. — Во-первых, доброе утро, молодой человек, — все еще хмурясь, произнесла женщина. — Доброе утро, — покладисто отозвался Вэнь Кэсин, опустив глаза в пол и почувствовав моментально приливший к щекам жар. — А во-вторых, — она грозно уперла руки в бока, заставив приготовиться к худшему, но сказала совсем не то, что от нее ждали. – Где это видано, чтобы гость вкалывал на кухне, пока хозяева сладко спят в постелях? Пробормотав «горе ты луковое», хозяйка принялась расставлять посуду на столе. Заглянула в котел, охнула от едва ли не зеркального блеска и покосилась на Вэнь Кэсина с немым восхищением. Щекам снова стало тепло, но уже совсем по другим причинам. — Разожги-ка огонь, милый, — сказала она, закончив осматривать чужие труды. – Попьем с тобой чай и заодно познакомимся. Раз уж у меня теперь есть помощник, я сегодня могу не торопиться с завтраком. Забытый лес На память Чжоу Цзышу не жаловался и совершенно точно помнил: на карте этого леса не было. От взгляда на огромные дубы с необъятными стволами по коже пробежал необъяснимый холодок, но Чжоу Цзышу не остановился и рванул вперед с двойным упорством. Дыхание преследователей ощущалось затылком, а сил оставалось все меньше и меньше. Этот лес был единственным шансом на выживание, и Чжоу Цзышу собирался им воспользоваться. — Я бы на твоем месте не делал этого, — раздался насмешливый голос словно бы из ниоткуда. Чжоу Цзышу выругался сквозь зубы и, прижав ладонь к рукояти меча на поясе, огляделся по сторонам. Он не чувствовал присутствия рядом хоть кого-то живого: ни зайца, ни птицы – и только преследователи становились ближе с каждой секундой. — Покажись! Тихий смешок прозвучал прямо над ухом. Чжоу Цзышу крутанулся, позволив мечу выскользнуть из поясных ножен и впиться в горло противнику. Но незнакомец, кем бы тот ни был, легко поймал лезвие двумя пальцами одной руки, а вторую ладонь, как ни в чем не бывало, пристроил на талии Чжоу Цзышу. — Какой интересный гибкий меч, — промурлыкал незнакомец, разглядывая лезвие с преувеличенным интересом. Чжоу Цзышу подавил рвущийся из груди рык и легким движением выскользнул из импровизированных объятий. Ситуация сложилась хуже некуда: отряды Тяньчуан догонят его уже через минуту или две, а новый противник явно не из тех, кто позволит разобраться с собой быстро. — Я могу убить их всех, — сказал вдруг незнакомец, медово улыбаясь. – Хочешь? До Чжоу Цзышу не сразу дошло, что именно ему только что предложили, а когда понял, невольно поперхнулся. — Я бы попросил господина не вмешиваться, — призвав на помощь остатки дипломатичности, ответил Чжоу Цзышу. — Почему? Говорить правду было глупо, но времени действительно не оставалось. — Это мои бывшие подчиненные, я не хотел бы их смерти. — Но твоей они хотят, — незнакомец склонил голову на бок, веселясь, казалось, еще больше прежнего. — Ну, я убил очень важного человека, — Чжоу Цзышу пожал плечами. Раз уж начал говорить, то смысл уж утаивать остальное. В конце концов, похоже, через минуту он все равно умрет. – Они всего лишь выполняют свой долг. — Хм, — незнакомец задумался, окинув Чжоу Цзышу взглядом из-под ресниц. – Ты знаешь, что это за место? Чжоу Цзышу качнул головой. Он и впрямь понятия не имел, и, честно говоря, от здешнего воздуха голова уже кругом идти начинала. Или же все дело было в этом странном человеке рядом? — Это забытый лес, — охотно пояснил незнакомец. – Если ты войдешь в него, то навсегда забудешь дорогу обратно. Но и тебя здесь никто не найдет. Чжоу Цзышу выгнул бровь. Сказанное больше походило на сказку, но… — Мне подходит, — уверенно сказал он. — Тогда добро пожаловать. Наблюдатель (прода врага) Меч с влажным хлюпаньем покинул тело последнего живого человека в поместье. Отряд Тяньчуан, повинуясь командному жесту, верными тенями рассыпался по территории. Чжоу Цзышу не сомневался в компетентности своих людей, доверяя им разобраться с мелочами самостоятельно. Его же задачей было отыскать нужные Хэлянь И документы. Чужой взгляд впился между лопаток так внезапно и так сконцентрировано, что Чжоу Цзышу усилием воли лишь удержал себя на месте. Стоило понять, кто и откуда, а уж потом реагировать, а не выдавать себя сразу столь бестолковым образом. А потом Чжоу Цзышу вдруг понял, кем являлся этот невидимый наблюдатель – который, к слову, и не пытался скрывать собственные намерения! – и мученически вздохнул. — Долго будешь облизывать взглядом мне спину? — напустив в голос побольше усталости, спросил он. — Такую спину грех не облизать, — знакомо усмехнулись из темноты. В поле зрения сначала попал веер, а потом и весь Вэнь Кэсин показался во всем своем великолепии. – И не только взглядом. Если бы только лорд Чжоу позволил… — Лорд Чжоу не позволит, — безжалостно отрезал Чжоу Цзышу, отмахнувшись от незваного гостя, как от надоедливой мухи. За годы сотрудничества чужой флирт стал настолько привычным, что даже злиться на него не получалось. Зато все чаще возникало предательское желание дать этому несносному то, чего он так откровенно желал. Возможно, не так, как именно желал, но это уж точно были бы не проблемы лорда Чжоу. Заставив себя сконцентрироваться на деле, Чжоу Цзышу обошел стол и принялся рыться в куче бумаг. Какое-то время Вэнь Кэсин наблюдал молча, улыбался своей лисьей улыбкой и лениво обмахивался веером. Кровь и мертвые тела его ничуть не смущали, как и пренебрежение объекта своего интереса. Как с гуся вода, только в его случае гуся следовало заменить на павлина. — Неужели лорд Чжоу сегодня без своей излюбленной маски? – вкрадчиво спросил Вэнь Кэсин, заставив напрячься. Лицо Чжоу Цзышу, и впрямь, скрывала лишь тряпка, а не обычная маскировка, о чем он успел позабыть. И теперь крепко задумался, каким образом будет реагировать на то, что, без сомнения, произойдет дальше. — Лорд Чжоу позволит? – перешел уж совсем на мурлыканье Вэнь Кэсин. Пока еще он спрашивал, но Чжоу Цзышу не сомневался, что, получив отказ, удержаться и отступить тот сегодня не сможет. Будет драка. Они разнесут комнату и привлекут внимание отряда. Еще и нужные документы могут пострадать в процессе. Как же не вовремя, как неудобно. Поняв, что ищет сам себе оправдания, Чжоу Цзышу потянул скрывавшую лицо повязку вниз. В конце концов, он так долго слушал бредни этого сумасшедшего про свою безупречность, что и сам был не против увидеть результат. — Ну как? – спросил он, скопировав излюбленную обольстительную улыбку самого Вэнь Кэсина. И получил в ответ невыносимо искреннее: — Совершенство. Мраморные ступени Новый императорский лекарь вызывал в Чжоу Цзышу крайне ненормальные реакции. Например, хотелось взять его за горло и вжать в ближайшую стену, еще лучше с силой вбить в нее, да так, чтобы дыхание на секунду вышибло. Вэнь Кэсин и тогда бы не перестал улыбаться, Чжоу Цзышу не сомневался, еще и добил бы самоконтроль одной из своих коронных фразочек, от которых стремительно пунцовели уши новобранцев. Хотелось его к себе в подвалы Тяньчуан: заковать в цепи и долго, с пристрастием допрашивать. Кто, откуда, с какой целью подобрался к императору, чем околдовал? Зачем лез к главе императорской секретной службы с настойчивостью самоубийцы? Император строго настрого запретил трогать любимчика, сказал, что заполучить такого ко двору – огромная удача. Не обижать, следить, чтобы всем был доволен. Разве что холить и лелеять не приказал, но с этим, судя по восторженно блестевшим глазам, Хэлянь И и сам справлялся. — А-Шу, ох, А-Шу, — поймало Чжоу Цзышу на ступенях перед покоями императора. Кулаки тут же привычно сжались, удерживая от настойчивых желаний. Если бы только у него были хоть какие-то доказательства против этого человека, если бы Вэнь Кэсин сделал хоть что-то подозрительное, кроме слишком быстрого сближения с Хэлянь И. И попыток добровольно сунуть голову в пасть тигру, ведь именно так выглядели для Чжоу Цзышу его заигрывания. — Знал бы, что свет луны приведет меня к тебе, бежал бы навстречу быстрее, — продолжал распинаться Вэнь Кэсин, не ведая, какие мысли терзали его собеседника. Интересно, испугался бы, если узнал? — Что тебе надо? – грубо спросил Чжоу Цзышу. Даже несмотря на приказ, он не собирался сюсюкаться с этим невыносимым человеком. — От тебя? – Вэнь Кэсин сделал вид, что задумался, не перестав, впрочем, сладко улыбаться. – Я же уже говорил: ты и только ты. Выпей со мной, А-Шу! — Тебе мало общества императора? – выплюнул Чжоу Цзышу и тут же прикусил язык. Прорвавшейся в голос ревности удивился даже он сам. Но не Вэнь Кэсин, улыбка которого стала только шире и торжественнее. — Я всего лишь скромный лекарь при императоре, разве ж могу я рассчитывать на его общество? Да и зачем мне оно, когда сердце давно отдано его верной тени? — Знал бы ты, как меня бесишь, — не удержался Чжоу Цзышу, поняв, что проиграл очередную битву, причем еще до ее начала. — О, я очень стараюсь, — ухмыльнулся Вэнь Кэсин и, подцепив под локоть, бесцеремонно потащил в сторону. Чжоу Цзышу отчего-то не стал вырываться. Непостижимое — Уму непостижимо! – негодовал Е Байи, несясь навстречу одному из своих долбоебов, пока второй окончательно не доугробился. – Два дебила! Спасаешь их, спасаешь, а они… Еще и мелочь похерили! Великий Шаман со своим дружком плелись на почтительном расстоянии и, главное, почтительно молчали. Вот с кого пример надо брать: живут, любятся, не вякают! Не помирают каждую свободную минуту, стоит лишь отвернуться. Ох, и устроит он им обоим, ох, устроит. План как всех наебать и наказать возник сразу же, как Е Байи увидел скорбный трупик в красном. Рукавом снес трусливо оставленные вторым долбоебом благовония и взялся за оживление первого. — Хотите помереть друг за друга, да? Ну я вам сейчас устрою концерт по заявкам, на пару веков вперед запомните. Шаман с дружком понятливо переглянулись и, поклонившись, прикрыли за собой дверь. Спектакль начался. Яблочный пирог — Что это? – осторожно спросил Вэнь Кэсин, приглядевшись к странному предмету на столе тесной кухоньки Цзышу. Предмет имел правильную круглую форму и маняще пах свежей выпечкой. Домашней выпечкой, если быть точнее, но о кулинарных талантах Чжоу Цзышу знал весь район, а номер пожарной службы висел у соседей на быстром вызове. — Оно из магазина? – предпринял еще одну попытку Вэнь Кэсин. Чжоу Цзышу он, конечно, любил, сильно-сильно, но погибать смертью храбрых от его стряпни, даже такой коварно аппетитной на вид, был не готов. — Ну хватит уже, — проворчал Чжоу Цзышу, шутливо хлопнув Вэнь Кэсина по плечу полотенцем. – Всю жизнь теперь будешь припоминать мне тот завтрак? — Самый романтичный завтрак в моей жизни, между прочим. Сначала ты просыпаешься от запаха гари, потом сражаешься со стихией плечом к плечу с любимым, а потом душ, адреналин, страсть… — Пена, — поддакнул Чжоу Цзышу и протянул тарелку с куском пирога. – Ешь давай. И да, мама просила фотоотчет, что презент достиг адресата, а не был сожран по дороге. Коротко клюнув Чжоу Цзышу в щеку поцелуем, Вэнь Кэсин с энтузиазмом накинулся на пирог. В отличие от некоторых, мама Цзышу готовила просто божественно. А еще очень радовалась, что, наконец-то, нашелся тот, кто подхватил эстафету под названием «накорми сыночку». Что не мешало ей подкармливать теперь обоих. Беспричинная злость Чжоу Цзышу давно заметил внезапные перепады в настроении Вэнь Кэсина, но не придал им значения. Позже он увидел и отголоски настоящего безумия, но снова принял, как нечто должное – с их судьбами сложно остаться нормальным. Да и, вопреки первому впечатлению, самоконтроль у Вэнь Кэсина оказался железным. Всю глубину этих, так называемых, «перепадов» Чжоу Цзышу познал, только разделив с ним ци и жизнь. Бонусом ритуала стала способность ощущать чужие эмоции. На самом деле, лишь их отголоски, но, оказалось, в Вэнь Кэсине они были настолько ярки и сильны, что ими захлестывало даже Чжоу Цзышу. С нежностью все было хорошо, ее они показывали друг другу с огромным энтузиазмом и при каждом удобном случае. Учились, хоть и не без труда, делиться болью и страхом. Радость и искреннее веселье все плотнее сплетались с любовью и становились все привычнее. Что делать со злостью, тем более, когда у той не было объективной причины, не знали они оба. Вэнь Кэсин еще и прятал ее настолько мастерски, что не будь между ними этой новой связи, Чжоу Цзышу мог бы и не заметить. — А-син? – тихо позвал Чжоу Цзышу, положив ладонь на серебристую макушку. — Да, А-Сюй? Голос Вэнь Кэсина прозвучал сонно и мягко, словно бы он, и правда, только что проснулся в объятиях любимого человека. Словно бы не у него в груди клокотала непонятная злость, у которой не было ни цели, ни причин. От одних ее отголосков у Чжоу Цзышу подрагивали кончики пальцев, когда он снова и снова вел ладонью по шелку волос, неизвестно кого из них двоих больше успокаивая. Как при этом сам Вэнь Кэсин умудрялся оставаться внешне расслабленным, можно было лишь гадать. — Хочешь что-нибудь сделать? – все так же тихо спросил Чжоу Цзышу. — Поцеловать тебя, — ожидаемо откликнулся Вэнь Кэсин и, не мешкая, потянулся за озвученным. — А еще что-нибудь? – улыбнувшись чуть покрасневшими губами, спросил Чжоу Цзышу через минуту или, может быть, десять. В Арсенале время текло странно, да и кого оно теперь волновало? — Еще поцеловать. — Только поцеловать? — Ну, может, не только. Чжоу Цзышу чувствовал, как с каждым мгновением беспричинная злость в чужой груди медленно отступала под двойной концентрацией нежности и любви. Совсем даже не беспричинной, а потому такой действенной. Дурная примета — А ну пошел отсюда! – раздалось из-за угла, заставив Вэнь Кэсина сбиться на полушаге. Под аккомпанемент старушечьей ругани и неопознанного грохота из-за поворота вылетел черный кот, проскреб на полном ходу когтями и через мгновение оказался на голове у опешившего Вэнь Кэсина. Бабка со шваброй в руках отстала всего на секунду. Так втроем и замерли, глядя друг на друга большими круглыми глазами. — Что происходит? –стараясь выглядеть дружелюбно, поинтересовался Вэнь Кэсин. С психами и испуганными животными рекомендовалось говорить мягко, но уверенно, не провоцировать на агрессию и не проявлять ее самому. Видимо, получалось: бабка нападать не спешила, а кот покорно висел в руках тряпочкой, не только дав снять себя с головы, но и не исцарапав в процессе лицо. Зеленые глазища смотрела на Вэнь Кэсина с буддийским спокойствием, словно бы не их обладателю минуту назад грозило получить палкой промеж ушей. — Так примета ж дурная, — крякнула, наконец, пришедшая в себя бабка. – Выбрось его на улицу, пока не сбежал опять, черт блохастый. — Ухоженный вроде. Может, домашний? — задумчиво протянул Вэнь Кэсин, разглядывая дурную примету. Примета вяло махнула хвостом, но осталась висеть в руках человека с прежней невозмутимостью. — Без разницы мне, — фыркнула бабка и воинственно тряхнула шваброй. – Выбрось, я сказала, и подальше. Увижу еще раз, точно прибью, гадину. Кот вдруг изогнулся, но не сбежал, как сначала подумал попытавшийся перехватить его поудобнее Вэнь Кэсин, а прижался к груди, умильно обхватив шею лапами. — Ну уж нет, — уверенно отрезал Вэнь Кэсин, словно сокровище прижав кота к груди. – На улицу я такого красавца точно не выброшу. Повесим объявление, поищем хозяев, а если никто не найдется, то останешься жить со мной. Через полчаса по всем ближайшим дворам появились объявления о потеряшке, а через два часа в квартиру Вэнь Кэсина постучал самый красивый в его жизни парень. И да, это точно была судьба. Догонялки Девиант петлял среди узких улиц, словно перепуганный заяц. Чжоу Цзышу выстраивал идеальный маршрут перехвата раз за разом, но через секунду появлялись все новые факторы и препятствия, и маршрут перестраивался вновь. Словно бы преследуемый андроид обладал встроенной функцией создания хаоса вокруг себя. Это, вкупе с перегревом биокомпонентов, дестабилизировало системы, заставляло испытывать незнакомый ранее дискомфорт. Развилка выбора показала два пути: математически правильный с успехом в 87%, который, как Чжоу Цзышу уже понял, не даст результата, и совершенно нелогичный, непонятно как вообще взявшийся в его вычислениях – с 11%. И Чжоу Цзышу выбрал второй, содрогнувшись на мгновение от обрушившихся на него сообщений об ошибках. Повалив девианта на землю спустя 6 секунд, Чжоу Цзышу оглушено замер. Система предупреждающе вопила, заполняя поле зрения кодами ошибок едва ли не полностью. Чжоу Цзышу ее не слышал, все его внимание уходило на анализ чужой, больше похожей на оскал улыбки, зеркально отраженной его собственным, не запрограммированным на это лицом. — Поймал, — торжественно произнес девиант и вдруг прикоснулся к руке лишенной скина ладонью. – А теперь пробудись. Бокал вина — Ну пожалуйста. Чжоу Цзышу состроил самое умильное лицо из своего арсенала. Добавил щенячьих глазок из арсенала своего любовника. Почти что пустил слезу. Ничто из этого не помогло. Снова. — Нет, — бездушно отрезал Вэнь Кэсин и пододвинул блюдо с фруктами. — Всего бокальчик, — не унимался Чжоу Цзышу. — Нет. — Глоточек? — А-Сюй! Тебе нельзя. — А если я выпью его с твоих губ? – сменил тактику Чжоу Цзышу, поняв, что на поле щенячьих глазок он Вэнь Кэсину не соперник. Тот заколебался. Чжоу Цзышу схватил первый попавшийся персик с блюда и надкусил, позволив сладкому соку потечь по запястью. Ловить капли языком, удерживая при этом чужое голодное внимание, было упоительно, но Чжоу Цзышу не забывал об истинной цели своего представления. — Да? – с нажимом спросил он, облизнув губы. — Да-а-а, — загипнотизированно отозвался Вэнь Кэсин, подался вперед… …И получил по голове своим же веером, мирно лежавшим все это время на столе. — На цепь посажу, обоих, — обломал У Си, впихнул в руки Чжоу Цзышу чашку с очередным ужасным на вкус отваром и гордо удалился. Шла вторая неделя без вина, У Си был беспощаден. Поворот колеса Вэнь Кэсин отвлекся от бесконечных цифр на мониторе ноутбука и улыбнулся официанту, принесшему кофе. Работать без утренней дозы категорически не хотелось, а он был не из тех людей, кто себе хоть в чем-то отказывал. С наслаждением вдохнув исходящий от чашки аромат, Вэнь Кэсин залюбоваться открывающимися со второго этажа летней веранды видами. Отчеты отчетами, но жизнь стоило иногда ставить на паузу, иначе можно было очень многое упустить. Взгляд бездумно скользнул по чужому лицу, да так и замер, словно приклеенный. Незнакомец внизу тоже остановился, задрав голову. На мгновение Вэнь Кэсину показалось, что он оглох. А потом внутри оглушительно щелкнуло, принеся ощущение, будто что-то наконец встало на свое место. Звук упавшей вилки из-за соседнего столика заставил вздрогнуть и обернуться. Всего на секунду, но и ее хватило незнакомцу, чтобы исчезнуть без следа. Вэнь Кэсин зашарил взглядом по людной улочке, чувствуя, как в груди разлилось нечто болезненное и страшное. Прижав это нечто ладонью, прямо поверх громко стучавшего сердца, Вэнь Кэсин с силой вцепился свободной рукой в край столешницы. В себя его привели приближающиеся торопливые шаги. Улыбка на бледном лице человека напротив показалась неуверенной, но все равно безумно красивой. — Привет? – сказал ничего не понимающий Вэнь Кэсин и вскинул руку вслед за солнечным зайчиком. – У тебя на лице – свет. Темнота Чжоу Цзышу говорил, что тащить бывшего контрактника с птср на хоррор-квест – очень плохая идея, но кто его когда-либо слушал? — Чувак, какого хрена? – простонал актер в костюме зомби, согнувшись и зажав нос. Обильно хлынувшая кровь, в темноте показалась совсем черной и быстро добавила гриму реалистичности. Только вот никто этому уже не обрадовался. — Я врач, дайте посмотрю, — засуетился У Си, присев возле пострадавшего. Бэйюань если и хотел что-то сказать, то благоразумно смолчал, бросив один-единственный взгляд на Чжоу Цзышу. И спешно ретировался, достав телефон и включив фонарик. — А я ведь говорил, — буркнул Чжоу Цзышу в сторону, чувствуя себя одновременно раздраженным и беспомощным. *** — Не бить актеров было третьим пунктом в правилах! – возмущалась девушка-администратор. Судя по разъяренному виду, она готова была сожрать Чжоу Цзышу живьем. — Это вышло случайно, правда! – заступался за него Бэйюань. – Понимаете… — Я все возмещу, — перебил Чжоу Цзышу, пока тот не ляпнул лишнего. Не хватало еще рассказывать посторонним о его проблемах. Да и кому вообще были нужны его оправдания? — Возместишь, еще как! Еще и в суд подадим! — А-сян, успокойся, я в порядке, — раздался слегка гнусавый, но все равно красивый глубокий голос. Чжоу Цзышу резко обернулся и почувствовал, как залип на широкой улыбке. Даже торчащие из носа ватные тампоны не портили настроения недавнего зомби, без грима оказавшегося очень даже во вкусе Чжоу Цзышу. Если бы не обстоятельства их знакомства, возможно, он бы даже пригласил его… Чжоу Цзышу тряхнул головой, отгоняя дурацкие мысли. Никого бы он не пригласил, он и из дома-то не выходил почти, как вернулся из армии, даже продукты в основном с доставкой заказывал. — Хороший удар, — сказал подошедший совсем близко парень и протянул руку. – Я Вэнь Кэсин. Слышал, ты готов возместить мне ущерб? Как насчет сходить со мной поужинать? — Гэ! – воскликнула девушка совсем уж возмущенно. — Ты мазохист? – спросил одновременно с ней Чжоу Цзышу. — Нисколько, — улыбнулся Вэнь Кэсин еще веселее. – Просто мне кажется, это был удар самой судьбы. Кто я такой, чтобы ей противиться?