Парень и Граф

Молчание давило на уши. Чужое дыхание и мерное постукивание пальцами о прикроватную тумбочку действовало на нервы. Урчание и боль в животе не давали покоя. Повара слишком долго готовили. Комар не пойми откуда появившийся осенью слишком громко пищал. Свечи слишком ярко горели. Даже его собственное дыхание было слишком громким. Антону хотелось спать, есть, пить, напиться, но больше всего хотелось вновь ощутить прохладные руки на своей спине и то как волосы на голове шевелятся от чужого тёплого дыхания. У него будто ПМС честное слово. — Прошу ещё раз извините. Там чп на кухне произошло. Повар руку обжег о сковородку. Извините за долгое ожидание,— в пол голоса тараторила Ира войдя в комнату. — По набираем разгильдяев всяких, а потом терпи всё это. Чтобы больше такого не повторялось! Иначе всех уволю к чёртовой матери оглянуться не успеете. Человеку тут плохо, а они там возятся как черепахи. Я призрака на них натравлю если такое повториться!— завёлся Арсений и последнюю фразу он прокричал уж слишком громко. Шаст зажал уши руками и с долей страха посмотрел на графа. Он это заметил и его пыл поутих,— прости. Переборщил. Призрак это пёс мой если что.— более спокойно произнёс Попов обращаясь уже к парню. Напуганная происходящим девушка застыла в дверном проёме как истукан. За время работы здесь, а именно за месяц, Арсения таким она видела впервые. Обычно вежливый и улыбающийся граф будто «с цепи сорвался». Что на него так повлияло? Или кто? — Ир поставь еду на тумбочку и закрой дверь с той стороны. Часики то тикают.— всё это время странно косившийся на Попова Дмитрий, решил выпроводить служанку дабы не накалять обстановку и дальше. — Д..да конечно,— запинаясь от страха согласилась Ира и прошла внутрь комнаты. Обошла Арсения стороной, поставила тарелку с супом, развернулась, быстро пошагала к выходу. В дверях она всё же осмелилась развернуться и кивнуть, наткнувшись на всё тот же злой взгляд Попова девушка отвернулась и закрыла дверь. Арсений часто видит страх в смотрящих на него глазах. Но когда страх появляется в ярких изумрудных глазах и приглушает, тушит ту самую искорку, искорку жизнерадостного ребёнка до сих пор оставшуюся уже во взрослом теле.. у него внутри что-то обрывается. Антон уставший, ему больно, но искорка не тухнет, но как только голос графа повышается а брови сводятся к переносице, мурашки тысячами бегут по коже, внутри всё сжимается. — Тут кто-то есть очень сильно хотел, а сам сидит мухам лапки пересчитывает,— мягко сказал Позов и как-то по отцовски улыбнулся. — А? Что? Каким мухам?— ничего не понял засмотревшийся в одну точку Шаст. — Да, бери, ешь.— прозвучало как-то грубо со стороны Арсения. Антон перевёл взгляд с Попова на тарелку с бульонном. Дрожащими руками обхватил посудину и поднёс к себе. Ощущение боли не сразу дошло к мозгу. Тарелка была на столько горячей что руки парня точно останутся красными на ближайшее несколько дней. Не в силах держать дальше Шаст хотел было поставить тарелку обратно на тумбочку, но не донеся и на половину, руки предательски дрогнули и содержимое плеснуло на ноги и живот нещадно обжигая кожу. Откровенно офигевший от происходящего граф выхватил посудину из рук парня и поставил на тумбочку. — Чёрт его дери! Ай,— смахивая с себя остатки супа кричал Антон. — Открывай рот,— серьёзно сказал граф поднося ложку ко рту Шаста предварительно подув на содержимое. Антон прокрутил в голове несколько не очень приличных ситуаций в которых говорил эти слова. Стоп. Почему он думает об этом? Во первых ситуация не подходящая. Во вторых не с тем человеком. Кто Арсений, а кто он? Граф! И почтальон? Бред. Убери свои дурацкие мысли в дальний ящик в своей голове, а ещё лучше выкинь. Парень послушно открыл рот ожидая еду. Тёплый бульон приятно стекал в желудок. Макароны, мясо и даже варёный лук были невероятно вкусными, хотя раньше варёный лук для него был чем-то мерзким. Попов кормил Антона как маленького ребёнка, осторожно. До того как парень начал есть, мужчине показалось что в зелёных глазах снова появилась искорка и даже уголки губ едва заметно потянулись вверх, но буквально через несколько секунд она пропала, он расстроился? Из-за чего? — Можно ещё кое что попросить?— спросил Антон пережёвывая последнюю макаронину. — Что?— Дмитрий перетиравший до этого инструменты спиртом перевёл взгляд на парня. — Вина. Любого. — Да конеч… — Нет. Нельзя,— перебил Арсения Позов,— если смешивать маковое молоко и вино, получится снотворное, но при этом обезболивающие действие уменьшиться. Так что не советую. — Ладно… — Ну что ж приступаем,— хлопнув в ладоши произнёс Дмитрий и протянул парню пузырёк с молоком,— пей примерно половину. — Хорошо. Антон открыл баночку и поднёс к губам. Жидкость была вязкой, немного сладкой и отдалённо чувствовался вкус.. орехов? Странно. — И когда оно должно подействовать?— поинтересовался Шаст закрывая баночку. — А мы чуть чуть подождём, начнём, а если будет больно ты кричи,— сказал Позов и хитро улыбнулся. — В.. в каком это смысле?— испугано, но уже более расслабленно от действия наркотика спросил Антон. — Да шучу я, шучу. Чего ты так воспринимаешь всё? Уже начало действовать ещё немного и можно приступать. Арсений всё это время сидел молча, почти неподвижно. На лице не было ни единой эмоции. Напряжение выдавали лишь помутневшие голубые глаза. Он думал. Думал обо всём случившемся. Вроде всё было не так уж и плохо. Но что-то не давало покоя, неприятно щемило в груди чувство тревоги. Мысли текли нескончаемым потоком. Одна мысль вытесняла другую и все были не самыми позитивными. Все мысли были на один лад «Это подстава» но в чём её суть? Это и пытался понять мужчина. Как же всё сложно. Вырвал из своих раздумий тихий почти жалобный голос: — Прошу, дайте мне свою руку, мне страшно.— от этой просьбы все мрачные мысли витавшие в голове Попова разом пропали. Глаза вновь обрели прежние краски. И о чудо даже в глазах-изумрудах вновь появилась искорка, не яркая, приглушенная, но появилась. От этого у мужчины в душе приятно потеплело. Арсений улыбнулся и протянул руку парню. Тот в свою очередь переплёл пальцы и крепко сжал. Но на него уже подействовало маковое молоко. Это из-за наркотика. Да, да точно. Дмитрий взял длинный железный пинцет, ещё раз обработал спиртом, выдохнул настраиваясь и приступил. Чертовски неприятное чувство заставило парня дрогнуть и сжать ещё сильнее чужую руку. Нет, боль не чувствовалась. От зудящего шевеления внутри ноги, хотелось её отдёрнуть и укрыться одеялом с головой отстраняясь от внешнего мира. Но вместо этого Антон лишь тихо заскулил. Граф второй рукой накрыл руку парня и мягко улыбнулся. Шаст закусил губу изнутри и попытался улыбнуться в ответ, но улыбались только губы, глаза были полны страха. Не любил он докторов и всё что с ними связано. Заноза размером с пол мизинца никак не поддавалась пинцету. Белая ткань которая была лишь в спирте, сейчас была кроваво-красной. Алые капли которые Позов не успевал вытирать стекали на белую простынь. Попов дышал через раз. Закусывал губы. Но всё уходило на второй план, когда он смотрел на тревожное лицо Антона. Глаза у него блестели, но слёзы не текли, держался. Спустя пятнадцать минут, несчастный кусок ветки был извлечён. Глубокую рану сначала залили спиртом, затем намазали мазью из каких-то трав и завязали белой тканью. Дмитрий собрал все «инструменты для пыток» как их про себя называл Антон, сказал чтобы тот меньше ходил и вышел из комнаты. Арсений собирался тоже встать, но жалобный взгляд зелёных глаз его остановил. Он вернул руку на место и сел обратно на стул. Как же этот парень на него влияет.. Шаст благодарно кивнул и провалился в долгожданный сон.