Душа, объятая тьмой

— Твою ж налево, он ещё больше… Ещё больше! Я не смогла удержаться от улыбки, когда глаза тёмного полезли на лоб от удивления и восторга. Да, этот стальной зверь умел влюблять в себя с первого взгляда, тем более бывалых вояк. — Впечатляет, правда? Ноэлль, высунувшись из люка мехвода по пояс, некоторое время с гордостью за нашего красавца смотрела на откровенно офигевающего Лансера. В какой-то момент она поняла, что это может продолжаться до бесконечности и решила отвлечь внимание парня его же пистолетом. — Эй, это вроде твоё? — А, что? Да, давай его сюда. Было видно, ему стоило больших усилий, чтобы оторваться от созерцания танка и поймать брошенное ему оружие. — Как вы его вообще нашли? — Нам один местный помог, а так — чистая случайность. Наткнулись на их ремонтную базу, или что-то вроде этого, зачистили, ну и уехали на нём. — Ха, «зачистили!» Ты говоришь это так, как будто каждый день это делаешь! Нет, я, конечно, не знаю, может, ты в своём Светлом мире с детства воюешь! — Да не особо, но с такой-то бронёй это было не так уж и сложно. Я думала, что после моего замечания тёмный поинтересуется, откуда я взяла эту самую броню, но он почему-то ничего не спросил. В глубине механического монстра слышались ритмичные металлические звуки. Кто-то усердно перекладывал тяжёлые предметы… Твою мать, Облачко! Как же я могла забыть о нём?! Я быстро запрыгнула на крышу боевого отделения, затем на башню и, свесившись в открытый люк, увидела знакомую маленькую фигурку в тёмно-зелёном плаще и розовом шарфике с огромным фугасом в руках! — Привет, Сьюзи! Оказалось, что я был прав, и в боеукладке второй очереди было ещё с десяток запасных… Прежде, чем он успел договорить, я спрыгнула вниз, без труда отняла снаряд и с разворота, не глядя, закинула его прямиком в одну из свободных ячеек. — Ну Ральзей, разве можно разрешать так себя эксплуатировать?! — Да мне же только в удовольствие! — Конечно, тебе всё в удовольствие, даже если все силы вымотаешь! — Нет, ты забываешь, что у меня механическое тело, и я не могу уставать! Я уже хотела заспорить, что дело здесь вовсе не в физической нагрузке, а в этическом плане, мол, ангелу не пристало заниматься грязной работой, и даже успела открыть рот, но неизвестно откуда взявшийся у меня за спиной Лансер положил мне руку на плечо и шутливо произнёс: — Нет-нет, здесь-то он прав! Я не нашлась, что ответить. Тёмный всё так же восхищённо, но уже как-то по-хозяйски, продолжал осматривать уже внутреннее убранство танка. — Странно, что у вас вообще снаряды были. Коалиция не стала разгружать? — Мы как раз к разгрузке успели. Хоть топливо не слили! Договорив, Ноэлль присоединилась к нашей компании, и теперь в башне нас было уже четверо. Стало даже немножко тесновато, но это была приятная, дружеская теснота, от которой становилось тепло где-то глубоко внутри. — Можно было бы добыть побольше… Вы по обязанностям в танке как-то распределялись, или просто ехали гурьбой? — Я — наводчик, она — механик-водитель… — А я — заряжающий! Лансер как-то странно посмотрел на Облачко и задумчиво произнёс: — Заряжающих в экипаже должно быть два. Одному с такой бандурой пришлось бы возиться целую вечность. Надо сказать, что у меня были некоторые подозрения насчёт определенной сложности работы Ральзея, но оказалось, что он в буквальном смысле выполнял работу за двоих! — Бедный мой ангелочек, вечно на тебя самое сложное сваливают! — Да уж, вечно ты молча терпишь! — Бросьте, это было совсем не сложно… И он снова засмущался и очаровательно покраснел. Как на эту милоту можно смотреть без восхищения?! — Ну ты даёшь, конечно. Но надо подумать о снабжении. Есть смысл возвращаться на ту станцию? — Не думаю. Прямо перед нами грузовик с боеприпасами отчалил, а куда — хер его знает! — Бля, это плохо. Я немного знаю об их внутренней инфраструктуре, но здесь сотни складов, куда они могли сгрузить снаряды. А тут ещё калибр такой — сто пять миллиметров, вражескими не отстреляешься. Вы помните какой-нибудь бортовой номер или эмблемку? Может, так получиться выследить… И тут меня осенило. — Пантера! Чёрная пантера на кузове! — Браво, Сьюзи! Таких я знаю, это так называемые «государственные мародёры». Трудятся на благо своего президента, или кто у них там… — То есть, ты знаешь, где нам достать снаряды?! — Скажем так, я знаю, где они будут с девяностопроцентной вероятностью! Ну что, вы готовы? И все посмотрели на меня. Всё-таки я стала для них кем-то вроде лидера. Я понимала, что в битве с Тёмным ангелом нам вряд ли понадобится не только пушка, но и вообще любое оружие в традиционном смысле этого слова, но маленькая тренировка перед настоящим боем для нашего отряда не помешает. К тому же, команда сейчас выглядела настолько сплочённой и решительной, что мне было жалко портить их боевой настрой. — Мы готовы. Только надо провести что-то вроде инструктажа, так? — Да, ты права. Есть у вас блокнотик, там, или ручка? Я уже хотела пожаловаться ему на недостаток канцелярских принадлежностей, но Облачко уже с готовностью протянул ему немного помятый листик и карандаш. И где он вообще мог их найти?! — Это всё, что у нас есть. — А большего мне и не надо! Лансер расстелил бумагу на казённике и принялся чертить карту. — Недалеко от нас располагается вражеский аэродром. Я уверен, что эти подонки из Коалиции не стали бы сотни километров переть на грузовиках. Если успеем — захватим транспортник и получим то, что нам нужно… Вот, смотрите: это полоса, у них она всего одна. Справа разгрузочный пункт, там же и ангары. Мы зайдём с фланга, здесь, там нас меньше ожидать будут. Дорога будет хорошей, там есть неплохая автострада, не заблудимся. Танк придётся оставить на дороге. В ближнем бою могут и гранатами закидать или из базуки шмальнуть. Хотелось бы захватить зенитку и прямо оттуда расстрелять… Твою ж мать, а не получится! Сьюзи, ты же только в своих руках можешь зачаровывать на усыпление? — Можно ещё кое-что попробовать. И тут началась настоящая магия. В правой руке у меня из ниоткуда появилась Белая лента, точно такая же, которую мне в своё время заплёл в косу Крис. Материализовать такой предмет оказалось довольно легко, нужно было просто представить её, и она тут же появилась, где надо. Может быть, я и правда немного волшебница. — Повяжи на руку, прямо на кисть, когда будешь стрелять. Пока она будет на тебе, ты никого не сможешь убить. В наступившей тишине было слышно, как Ральзей восторженно захлопал в ладоши. Когда тёмный поднял свой новенький талисман к лампе, шёлк отразил на себе свет и заблестел в полутьме так, словно был позолоченным. — Охереть… Я не буду спрашивать, как у тебя это получилось, мне этого всё равно не понять. Спасибо, большое спасибо. Но вернёмся к планированию. Называть друг друга по имени, во-первых, неудобно, а, во вторых, не хотелось бы выдавать свою личность. — Хорошая идея, у меня уже что-то такое есть: «Светлый сталкер». Не слишком абсурдно звучит? — Вполне неплохо. Знала бы ты, Ноэлль, какие у нас позывные придумывали! У меня тоже был: «Королевский котёнок». Точнее, не мой, моего экипажа. А что насчёт вас двоих? И вновь я серьёзно задумалась о своём псевдониме. Нужно было подобрать что-нибудь короткое, звучное и, желательно, не слишком глупое. Подошло бы «Желтоглазая», так назвал меня Крис. Хотя, сути это не отражает — под респиратором глаз не видно. — Я знаю, как тебя назвать! Ты будешь нашим «Ангелом-хранителем»! — Но Ральзей, у нас уже есть один ангел в команде! — Мне вполне подойдёт «Зубная паста», так вы с Лансером меня называли в прошлом. Я чуть от стыда не сгорела, да и тёмный сразу же отвернулся, чтобы не показывать, как он густо покраснел. Такая, казалось бы, мелочь среди всех «подвигов» нашего дуэта, но о ней мне не хотелось вспоминать больше всего. Самое ужасное было в том, что Облачко проговорил это совершенно искренне, как будто не знал, что такое прозвище для него должно было быть оскорбительно. Одно только хорошо: Ноэлль просто благоразумно пропустила всё мимо ушей, чем хоть немного сгладила эту неловкую сцену. — Пожалуйста, давай не вспоминать ошибок прошлого. — Но… — Никаких но. Из нас двоих именно ты будешь «ангелом», а я себе другое придумаю. — Как скажешь. Если честно, я не думал, что тебе будет так неприятно от моих слов… — Всё, закрыли тему. У кого какие идеи? Лансер, видимо, желая побыстрее закончить с этим неожиданно тяжёлым разговором, первым подал замечательную идею. — «Валькирия»! А? — Подойдёт. Я, конечно, не рыжая, зато топорик есть! — Ну, с позывными разобрались. А название? Будет что-нибудь у нас какое-то общее имя? Этот вопрос был скорее риторическим. Даже моя подруга, знавшая о наших похождениях только из рассказов Криса, догадалась, что нужно сказать. — «Легендарные герои: …» — «…вестники веселья…» — «…и дружбы»! — Или же сокращённо «Весёлая банда», если мне не изменяет память. Всё, как раньше, да? Блестяще. Но, мне кажется, нам пора. Я бы посидел на месте командира, если вы не возражаете. — В твоих командирских способностях никто не сомневается. Ты же всё-таки сын короля! — Да ладно тебе ёрничать, Ноэлль, только познакомились, а ты уже отношения портишь! И снова тишина была прервана дружным весёлым смехом. Подготовка была окончена. *** Смеркалось. Да-да, я не окончательно поехала крышей! Когда наступили настоящие сумерки, мне вдруг стало понятно, что Тёмный мир… был до сих пор не таким уж тёмным? Да, вокруг всегда было много теней, преобладали чёрные цвета, а пустое низкое небо только усиливало это странное впечатление. Но разве взгляд Ральзея здесь светился слабее, чем при солнечном свете? Разве я хоть раз не смогла разглядеть лица моих друзей? А сейчас ничего не видно, только курсовые фары хоть немного облегчают нам задачу. Даже Лансер, поначалу выглядывавший из командирской башенки, вскоре спустился к нам вниз, сказав, что ничем помочь не сможет. Увы, я знала существо, которому, должно быть, такой вечерок был по душе. А битва с ним всё ближе. Но можно ещё не думать об этом, отложить на чуть-чуть, пока не кончится сражение. Уж очень не хочется мне думать об этом. — Всё, дальше нельзя, тормозите! Ноэлль отпустила газ, и танк, скрежеща траками по бетону, почти сразу же остановился. — Не лучше ли свернуть в лес, чтобы наш транспорт не заметили раньше времени? — Нет смысла. Если всё удастся, то некому его искать будет. — А если не удастся? — Тогда уже нам будет не до танка, поверьте. Я терпеливо дождалась, пока каждый боец нашего отряда покинет машину, только ради того, чтобы остановить ничего не подозревающего Облачка. — Стой, стой! А ты куда? — Разве я не с вами? — Ральзей, там будет настоящая бойня, и я честно думаю, что тебе там не место. Я сразу же почувствовала, что это прозвучало излишне грубо, и поспешила добавить: — Кто-то же должен остаться и охранять нашего «королевского котёнка»! — Нет-нет, я всё понимаю. но пока все ушли… Он обеспокоенно оглянулся на моих товарищей, уже бодро маршировавших к цели, и продолжил: — …Мне надо сказать тебе пару слов о твоей подруге. — Что-то серьёзное? — Должно быть. Пока вы вдвоём остались в палатке, я успел поговорить с Ноэлль. Видишь ли, она очень скучает по Крису. Буквально до слёз. — Я отлично знаю об этом. Я готова на многое, чтобы помочь ей, ведь Крис и мой друг тоже! — Безусловно. Но я бы хотел обсудить с тобой, как именно ты собираешься ей помочь. И, к слову, не только она, но и Лансер… — Эй, Сьюзи, долго тебя ещё надо ждать?! Облачко хотел сказать что-то важное, но только развёл руками и грустно улыбнулся. — Увы, нам не дадут закончить. — Ну, я немного задержусь… — Право, не стоит. Наш разговор может и подождать, а вот твои боевые друзья мешкать не будут. Удачи в битве, и да прибудут с тобой надежды и мечты. — Спасибо, Ральзей, ты просто чудо! А дальше… Дальше не было решительно ничего интересного. Просто произошёл самый обычный бой, хоть и ночной. С моей бронёй любая заварушка показалась бы детским шутером, где главный герой практически неубиваем, но при этом с лёгкостью косит орды врагов. Моя подруга тоже держалась молодцом, и, заняв одну из невысоких сторожевых вышек, положила не меньше противников, чем я. Даже аэродром казался знакомым, своим строением чем-то он походил на укреплённые городские улицы, разве что по бокам полосы были расставлены маленькие истребители. Стоит только заметить, как сражался Лансер. А он один стоил целого батальона солдат Коалиции, да и Нового альянса. В его распоряжении поначалу был всего лишь пистолет, но после первого же «убийства» в руках тёмного оказался трофейный автомат, а через несколько минут — один из тех ручных многоразовых гранатомётов, которые могли бы повредить наш танк. Тут-то я поняла, какое тотемное оружие у него было! Первой жертвой стала зенитка, стоявшая на краю взлётного поля. Так, ничего особенного, полугусеничный грузовик с пулемётной установкой в кузове. К ней даже никто подбежать не успел — Ноэлль работала на славу. Всё же, от греха подальше, парень решил её устранить. В небе с лёгким шипением, оставляя за собой тонкий белый след, промчалась граната, и в следующее мгновение вражеский транспорт скрылся в клубах золотого огня. Конечно, из брони в этой неказистой конструкции были разве что листы фольги, но тем не менее, такой заряд наверняка бы пробил наши борт или корму. Следующий выстрел — и маленькое укреплённое пулемётное гнездо разнесено в щепки. Ещё один — вражеский отряд лежит на земле. Красота! Но самое интересное ждало нас впереди. Уже половина пути была пройдена, и не так далеко был склад и стоявший рядом знакомый грузовик с кривой чёрной пантерой сзади, как вдруг в воздухе поднялся грозный гул. Прямо перед нами двери ангара медленно разъехались в стороны, и наружу начал выкатываться гигантский величественный красно-белый транспортник. В этом самолёте блистала изяществом каждая деталь, от четырёх одинаковых двигателей до длинных стоек шасси, в отличие от странных и неказистых перехватчиков, стоявших здесь же, вокруг него. Однако, некоторые его части не отличались особой красотой: например, спаренные пушки, торчавшие из застеклённого носа и нескольких надфюзеляжных башенок, смотрелись крайне неуместно. — Опоздали! Они уже идут на взлёт! Что-то мне подсказывало, что это был тот самый рейс, на котором были погружены наши снаряды. Оглянувшись через плечо, я надеялась увидеть рядом с собой моего верного друга, но Лансера нигде не было. Мне ничего не оставалось, кроме как открыть огонь на поражение и надеяться задеть что-нибудь важное. К сожалению, бортовые стрелки не были согласны со мной. Я оказалась под таким шквальным обстрелом, что на всякий случай не стала проверять свою броню на прочность и была вынуждена немедленно отбежать в сторону. Отстрелявшись по мне, турели развернулись в направлении той самой вышки, где засела Ноэлль. В мгновение ока хлипкая деревянная конструкция была разнесена в щепки, и только в последний момент в воздухе промелькнул знакомый зелёный силуэт своевременно спрыгнувшей вниз девушки. При нашем стремительно ухудшавшемся положении мне даже в голову не пришло осуждать тёмного, заранее отступившего куда-то назад. Когда транспортник с оглушительным грохотом уже начал разгоняться по полосе, в общий шум боя ворвался ещё один незнакомый звук. Одна из зениток, стоявших рядом, опустила свои пулемёты и принялась расстреливать самолёт. Вмиг несколько грозных башенок было превращено в крошево из стекла и металла, а левая консоль крыла озарилась яркими золотыми языками пламени, исходящими из пробитого топливного бака. Стало видно, как всё реже и реже начали вращаться винты подожжённых двигателей. Всё же, самолёт попытался взлететь. Он неуклюже оторвался от земли, поднялся на несколько метров, но тут же завалился на сторону и упал обратно на взлётную полосу, подломив под собой шасси. Вытекшее топливо быстро закончилось, и огонь благополучно погас. Но на этом Лансер не успокоился. Развернув свою смертоносную установку, он одной длинной пулемётной очередью выкосил большую часть техники, находившуюся на аэродроме. Истребители разваливались на части, загорались и взрывались, лишая солдат Коалиции последних крох решимости. И вот, словно триумфальная барабанная дробь, вдалеке загрохотал наш стальной монстр. Он ехал совсем медленно, видимо, Ральзей не сумел совладать со слишком замороченной коробкой передач, но Облачко всё равно был молодец. Хорошо, что он приехал к нам, а не остался дожидаться у леса. Завидев огромный танк, с лёгкостью пробивший стену, окружавшую аэродром, остатки противников, не успевших попасть под огонь «Весёлой банды», бросились в беспорядочное бегство. Так им, пусть улепётывают, раз не расчитали свои силы. Стрелять им вслед не было никакого желания — они уже получили своё, а я не была настолько жестокой, чтобы расстреливать врагов только ради собственного удовольствия. Это была абсолютная победа, о большем нельзя было даже мечтать! Для полного счастья не хватало только Криса, который в честь нашего торжества ляпнул бы что-то неуместное, но настолько уморительное, что мы бы все трое чуть не умерли от смеха. Да, очень жаль, что он не с нами. Я подбежала к грозной машине. Механический хищник плавно, насколько позволяла его ходовая часть, затормозил. Из откинувшегося люка мехвода показался сначала кончик шляпы, а потом и те самые розовые озёрца, одним своим видом вселяющие в каждого радость и умиротворение. — Было сложновато, но, кажется, у меня получилось! — Конечно получилось, разве могло быть иначе? К нам уже подоспели остальные члены отряда. Ноэлль, немного испачкавшаяся в земле, но по-прежнему весёлая и здоровая, быстро поменялась местами с Ральзеем, переместившимся наверх, в башню. Я с Лансером уселась сверху, на броню. — Подъезжай к транспортнику. — Думаешь, именно там наш арсенал? — Больше негде! В ангаре я уже был, там ничего нет. Несмотря на все повреждения, нужный нам грузовой отсек остался в относительно неплохом состоянии. От удара о полосу почти вся гидравлика вышла из строя, и задняя аппарель, служившая рампой для погрузки, опустилась под собственным весом. Внутри было ещё темнее, чем снаружи, и беспросветную мглу нарушали только многочисленные пулевые пробоины, да повреждённая проводка, то и дело испускавшая яркие снопы голубоватых искр. И снова пригодился мой полуволшебный прожектор, из сотен разнообразных грузов указавший на единственный, нужный нам, с пометкой «105mm H.E. and A.P.» — Вот и наши снарядики! Вот что, мы со Сьюзи подтащим их к танку, а вы готовьте нашего красавца к погрузке. — Хорошая идея, Лансер. Пошли! Мы все и думать забыли про позывные. Я и тёмный подошли к ящику с двух сторон. Он был примерно два на три метра в основании и полтора в высоту, и, судя по всему, страшно тяжёлый. — Попробуем поднять? — А что ещё остаётся? Ну, давай! Раз! Два! Взяли! Экзоскелет значительно облегчил мне задачу, и я без труда оторвала от пола, казалось бы, неподъёмную ношу. Правда, из этого вышел один забавный казус: парень вцепился в борта, чистосердечно стараясь помочь мне, но вдруг к своему удивлению обнаружил, что он повис в воздухе — сказалась наша разница в росте. — Упс! Кажется, я тебе не помощник. — Лучше направляй, мне отсюда нихера не видно! И правда, без его помощи я бы не смогла без приключений вынести драгоценный груз. И вот, ящик был водружён на машинное отделение, прямо за башней, деревянная крышка была разбита моим верным топориком и фугасы с бронебойками, один за другим, по цепочке передавались внутрь. Одновременно действовали две команды: я и Ральзей пополняли боеукладку первой очереди, а Ноэлль и Лансер занимались второй. Быстро расправившись с нашей меньшей долей, мы присоединились к друзьям. В какие-то жалкие десять минут танк был под завязку забит не только снарядами, но и лентами для всех трёх пулемётов. Всего три ячейки пустовали — эти снаряды мы отстреляли ещё в первом бою. — Это всё! Что дальше? Я уже хотела приказать отступать, но вдруг мне в голову пришла интересная мысль. — Кто-нибудь знает частоту переговоров коалиции? — Хочешь подслушать, о чём они говорят? Умно! Сейчас попробую настроить. С этими словами, тёмный спустился на место стрелка-радиста и принялся возиться с радиостанцией. Вскоре сквозь негромкое шипение стали пробиваться отрывки фраз. «…немного, меньше десятка…» «Так что же вы тогда…» «…машина, та самая, которую мы…» Предложения становились всё отчётливее, пока не превратились в полноценный диалог. «Ясно, пехоту бросать нельзя. Мы и так уже, сука, кучу народа потеряли. Но аэродром им нельзя отдавать! Главное — этот танк расстрелять, иначе он потом ещё долго у нас в тылу кататься будет. Что есть?» «Две «Картошки» и один «Леопард».» «Посылайте их сюда незамедлительно!» Лансер неодобрительно фыркнул. — Видать, у них с бронетехникой всё плохо. С «Картошками» мы совладаем, а «Леопард» — картонка, даже пулемётами пробить можно. — Не лучше ли нам будет просто отступить? Мы уже получили то, что хотели, не так ли? — Нельзя, Ральзей, они быстрее нас, и, если выследят, то расстреляют в корму. Надо дать бой. Держим курс на северо-восток, мы достанем их первыми! Прошло не так много времени, прежде, чем мы выехали на Великую доску, площадь, похожую на поле для игры в шашки. Это место, пусть и основательно потрёпанное временем, я хорошо помнила — именно здесь за нашим отрядом закрепилось его название. Здесь мне впервые посчастливилось стать частью команды, а сейчас я сама — настоящий командир экипажа целого танка!.. Но заслужила ли я всё это? Я уже хотела пожаловаться на свои пессимистичные мысли Ральзею, но стоило мне посмотреть в его прекрасные розовые озерца, как я тут же прочитала в них единственно верный ответ: «Да, заслужила». Слева на красно-чёрную плитку выехали три силуэта, сразу же выдавшие себя желтоватым светом фар (наши были своевременно отключены). Два из них сбоку и правда напоминали неаккуратно почищенный картофель, но третий был приземистым, со здоровенным стволом. Над каждой башней торчал розово-красный шлем. — Ноэлль, тормози танк, вставай к ним под углом, чтобы наверняка. Ральзей, заряжай бронебойный. Сьюзи, огонь по готовности. — Так точно! Я посчитала «Картошки» более опасными противниками и свелась на ближайшую из них. Когда Облачко звонко щёлкнул затвором, я взяла небольшое упряждение и выстрелила. Снаряд с характерным металлическим лязгом пробил тонкий борт, и тут же из-под вражеской башни затянулись длинные золотые языки пламени. Оставшиеся двое командиров, видимо, до смерти перепугавшись, тут же спрятались внутрь. Правда, экипажу «Леопарда» прятаться было почти не за чем — у их танка не было крыши! Как ни странно, обе бронемашины развернулись к нам передом и двинулись навстречу. — Они что, самоубийцы?! — У них выбора нет, некуда деваться! — Заряжено! Следующий снаряд попал второй «Картошке» ровно в центр лобового бронелиста. Несмотря на огромную пробоину, второй танк продолжал двигаться вперёд. Правда, вскоре он съехал с площади и свалился в канаву, продолжая вращать гусеницами. Оставшись совершенно без прикрытия, «Леопард» вдруг припустил раза в два быстрее, так, что я не успела довернуть башню и потеряла его из прицела. — Он обходит нас слева! Полный назад! Сколько бы я не крутила вентиль, башня двигалась с одной и той же явно недостаточной скоростью. Орудие уже давно было готово, но в перекрестие всё никак не попадал этот грёбаный танчик! — На шесть часов, пока по нам не попал, но если остановится, то нам пизда! Разворачивайся, разворачивайся! И вдруг Ноэлль сделала то, что, возможно, спасло нам жизнь. Наша машина продолжала двигаться назад, но не слишком долго. За кормой что-то громко заскрежетало, мотор натужно заревел, будто бы мы взбирались на гору. Пол и в самом деле начал крениться, но как-то не постепенно и будто бы рывками. Наконец, орудие оказалось в нужной стороне, но в оптике было только чёрное плоское небо. — Что за херня происходит?! — Тише, работает! Продолжай! Танк остановился, а затем с тем же жутким скрежетом сдвинулся вперёд. И тут я наконец догадалась, что произошло. — Всё кончено? — Да, мы победили. Можешь вылезти, посмотреть. Глушите двигатель. Я выглянула наружу и тут же убедилась в своей догадке. За нами, со следами траков на разломанной башне, стоял изуродованный «Леопард». Мы попросту наехали на него и почти раздавили. Видимо, их экипаж был слишком поглощён поиском слабых мест нашей брони и, к тому же, считал, что находился в полной безопасности. Судя по открытым люкам в корпусе, танкисты всё же сумели успешно ретироваться. Эта картина до того меня развеселила, что я не выдержала и счастливо рассмеялась. Пока я разворачивала башню вперёд (мне казалось, что так наш красавчик будет выглядеть более презентабельно), Ноэлль и Лансер затеяли довольно интересный разговор. — И этим ты занимался… — Почти пять лет. Правда, теперь я понимаю, насколько мой экипаж был бездарен. Вам даже позывные не понадобились, до того у нас слаженная команда. — И тебе нравится? — Весьма. По крайней мере, я не чувствую себя абсолютным посмешищем. Он откинулся на своём кресле командира и мечтательно добавил: — Лучшая работа в мире! И вдруг Ральзей, до того сидевший тихо, повторил: — Лучшая работа в мире. И вновь стало так приятно, так спокойно. Всем, кроме меня. Я неспеша вылезла из люка, так, что никто, — даже Облачко! — не заметил моего отсутствия, и сползла вниз. Ну и вечерочек, честное слово! Сейчас небо, и без того всегда казавшееся слишком близким, буквально давило мне на плечи. Где-то вдали несколько вражеских прожекторов пытались нащупать в кромечной тьме хоть что-то, но чем дольше они смотрели вверх, не натыкаясь ни на что, тем короче и слабее становились их лучи. И хер с ней, с Луной, мне бы хотя бы самую маленькую звёздочку! Но нет, надо мной не было решительно ничего, кроме чёрного бархатного одеяла, которое иногда по ошибке называют небом, укрывавшего сверху и меня, и моих друзей, и поле, и лес, который мы прошли, и площадь, и даже страшный Дельтарун, так же, как укрывало много лет назад. Многое успело поменяться в этом мире за время моего отсутствия, но гнетущая тьма, отныне даже имевшая лицо (сами знаете, кого), неизменно царствовала над жителями Тёмного мира. И если я промедлю ещё немного, то она овладеет и мной. Я подняла голову к небу и, обращаясь не столько к Тёмному ангелу, сколько к самой себе, как можно твёрже и решительней произнесла: — Я готова. Сначала мне показалось, что ничего не изменилось, но потом… Трава, на которой я стояла заметно почернела. Подо мной появилась та самая тропинка, с которой всё начиналось, и которой всё должно было закончится. *** Мой путь был недолог, спустя всего минуту я была на месте. Крис сидел на небольшом утёсе, ко мне спиной. Знакомый кровавый плащ с чёрным сердцем доходил до самой земли, и мне был виден только его тёмно-каштановый затылок. Странно, почему он решил снять шлем? Может быть… я наконец снова увижу его глаза? — Привет, Сьюзи. Хорошо, что ты пришла одна. Он встал и повернулся ко мне лицом. Багровый подол распахнулся, обнажив стальную отполированную броню, почти такую же, как у меня. Возможно, она была более лёгкой, но я не могла сказать точно. Оружия, будь то меч или автомат, у парня при себе не было, или он просто прятал его от меня под плащом. Но, разумеется, это всё было не так удивительно, как цвет его глаз. Взгляд был прежним, ярко-алым, каким я его помнила. — Крис?.. Т-ты… освободился? — Освободился от чего? Я не был порабощён, или что-то, вроде того. Я свободен! Он совершенно искренне улыбнулся, чем окончательно смутил меня. — Ты сказала, что ты готова, так? — Д-да. — А хотел бы я знать… К чему ты готова? Хороший вопрос. Хотела бы я сама знать. Всё это время я заботилась только о подготовке, но подготовке к чему? Финальной битве? Но если она будет проходить по новым правилам, то у меня не будет никаких шансов освободить Тёмного ангела! Как же я его освобождать-то буду?! — Ладно, не ломай себе голову. Его величество сам тебе всё объяснит. — А почему не ты? — Хм, мне нельзя. Мне было очень неприятно оставаться наедине со своими тяжёлыми мыслями, но я знала, что лучшая защита — нападение. — И после этого ты говоришь, что свободен? Так работает твоя воля? А вот и она, тёмная сущность души Криса! Стоило мне его разозлить, как глаза парня стали быстро наполняться тьмой, пока не превратились в так знакомые мне знакомые чёрные бездны с едва видимыми белыми точками. — Это мой выбор, желтоглазая! Неужели после всего, что мы сделали Тёмному ангелу, я посмею ослушаться его просьбы?! — Я думала, что вы просто друзья. — Это нечто большее, чем просто дружба! Я предан ему… — Да, ты предан ему, и ты напрочь забыл, кто предан тебе! — Вот ты о чём… Ноэлль никогда не любила меня по-настоящему. Не любила так, как Тёмный ангел! — Тогда почему она попёрлась сюда, за тобой? — Ты отлично знаешь, что она здесь не из-за меня, а по приказу её отца! — Откуда тебе знать?! Ты даже не представляешь, как она хотела с тобой помириться, как плакала при одном упоминании твоего имени!.. — Это всё пустые слова. Будет лучше, если она сама всё мне расскажет, не так ли? С этими словами Крис обернулся в сторону тропинки и негромко крикнул: — Ноэлль, милая, иди сюда! Несколько тягостных мгновений мы оба молча вслушивались в тихий шелест вечернего леса, затем парень нетерпеливо повторил: — Я жду, малышка! Послышались тихие неуверенные шаги. Моя подруга осторожно подходила к нам, держа автомат наперевес. Её лицо было прикрыто камуфляжным платком, но по её карим глазам можно было легко догадаться, о чём она сейчас думает. Такую неуверенность и страх не могли бы передать никакие гримасы. Девушка остановилась метрах в пяти от нас и замерла, так и не проронив ни слова. — Ну и чего же ты боишься? Ха, неужели меня? Крис сделал несколько шагов в сторону Ноэлль, но она резко отпрыгнула назад и вскинула оружие к плечу. — Не подходи ко мне! — Ого! Так ты хотела передо мной извиниться? — Не перед тобой!.. — А перед кем же? Ты видишь здесь ещё кого-то другого? Ноэлль впервые обернулась ко мне, не зная, что предпринять. Тем временем, парень даже не думал останавливаться. — Я думал, что между нами правда что-то есть. Хотя бы дружба там, или что-то типа того. Думал, что ты захочешь «спасти» меня. — Ты — не тот, кого бы я хотела спасти. — Так в чём же дело? Но тут я уже не выдержала и с гневом воскликнула: — Глаза, Крис! По глазам всё видно! Кажется, в этом разговоре я впервые смогла по-настоящему его озадачить. На миг его брови сошлись к переносице, но тут же вновь подскачили вверх. — Интересная всё-таки штука, эта ТМ, особенно её побочные эффекты! Стоит мне достаточно разозлиться, как глаза меняют оттенок! Смешно, но кое в чём вы правы. Мне сейчас совсем не нужно думать о плохом. Тем более, что я знаю, как всё починить! Вместе с лёгкой улыбкой внезапно вернулся и яркий красный оттенок глаз. — Так-то лучше. Ну что скажешь теперь, Ноэлль? Видишь, я даже «покраснел» специально для тебя, ха-ха! — Х-хороший каламбур, Крис. Но я всё ещё боюсь… — А ты тоже попробуй не думать о страшном. Вспомни что-нибудь из наших встреч, наших прогулок, и сними, наконец, эту грёбаную маску, хоть лицо твоё увижу! Ноэлль тихо рассмеялась и опустила платок на шею. По её лицу было видно, что она уже поверила парню, да и как тут не поверить! Неужели всё так просто? Достаточно искренне извиниться, и душа спасена? Увидев, что девушка снова подходит к нему, Крис улыбнулся ещё шире и расставил руки для готовящихся объятий. — Иди сюда, крошка! Не выдержав, моя подруга прыгнула к нему на грудь, зажмурилась от радости и обняла его. Тот обнял её в ответ, видимо, так сильно, что она даже тихонько вскрикнула. — Хах, этой хитрости меня научил один мой хороший друг. Вот так моя девочка, всё хорошо. — К-крис… Я почувствовала что-то неладное. Уж очень сдавленным мне показался голос Ноэлль, ещё минуту назад заливавшийся смехом. — Мне холодно… Я… замерзаю… — Это пройдёт, не бойся. Так и должно быть, я чувствовал то же самое. Всё будет хорошо, моя милая. И тут я увидела, что из спины девушки торчал самый кончик тонкого чёрного лезвия! А дальше!.. Дальше всё стало происходить слишком быстро для меня. На поляну выскочил Лансер, он что-то крикнул и поднял свой пистолет, но так и не успел выстрелить. Ноэлль стояла с поднятым автоматом, тонкая струйка дыма поднималась из нагретого ствола. Мою броню пробил такой же острый тёмный клинок, мне было очень больно. Но моя последняя мысль, успевшая промелькнуть в стремительно угасающем разуме, была всё же доброй и тёплой: «Наконец-то они помирились.»