Ломая проход / Breaking the Window

Когда мы? Этот вопрос становился все более актуальным по мере того, как две девушки пробирались через Запретный лес. Когда адреналин, бурлящий в их жилах, начал ослабевать, обе заметили две вещи в окружающей обстановке. Во-первых, был дневной свет. Зеркало Фейри никогда не открывалось днем. Во-вторых, на земле не было снега. В те дни, когда они уезжали, снег был и в 1968, и в 1998 году. Сейчас земля была бесплодной, но воздух был по-прежнему холодным. Это могла быть осень, или зима, или даже весна. Все прежние правила были нарушены тем, что сделал Ахилл, чтобы испортить их кровный обряд. Черт, да они могли оказаться на тысячу лет в прошлом, если бы только знали! Или тысячу лет в будущем. По крайней мере, Молния веселилась от души. Оса весело летала вокруг, изучая свое новое окружение, перебираясь с дерева на дерево, металась туда-сюда, жужжала беззаботно. Рядом с ней послышалось ворчание от боли. Повернув голову, Гермиона увидела, как Беллатрикс скорчила гримасу, обнимая свою руку, а затем задрожала от холода. Беспокойство о том, что она потерялась в пространстве и времени, уступило место более насущным проблемам. Гермиона остановилась на своем пути, положив руку на плечо подруги. — Трикс, — сказала Гермиона. — Позволь мне нести твой рюкзак. — Все в порядке, — пожала плечами Беллатрикс, тут же снова поморщившись. Она выглядела бледнее, чем обычно, по ее вискам стекали бисеринки пота. — Я в порядке. Это… я просто устала. — Трикс, — ответила Гермиона, ее голос стал более строгим. — Тебе явно больно, ты устала и замерзла. Тебе не нужно быть крутой передо мной. — Я не строю из себя крутую! Я в порядке! — сердито пробормотала Беллатрикс, только вскрикнув, когда ее сломанная рука сдвинулась. — Я забираю твой рюкзак, нравится тебе это или нет, — скрестила руки Гермиона. Беллатрикс издала разочарованный стон, фыркнув через нос. Но она все же сдалась. Осторожно, очень осторожно, она протянула сломанную руку через лямку своего рюкзака и позволила Гермионе облегчить свой груз. Хотя она, наверное, никогда бы в этом не призналась, но, похоже, ей стало намного легче. — Я не слабая, — запротестовала Беллатрикс. — У меня бывало и похуже, знаешь ли. Однажды я сломала обе ноги, прыгнув с моста в озеро. И снова Гермиона остановилась на месте, повернулась и окинула подругу недоверчивым взглядом. — Почччемууу? — произнесла она возмущенным тоном. — Чтобы произвести впечатление на девушку! Зачем еще?! — бросила вызов Беллатрикс. Возможно, лучше было не задавать лишних вопросов. Две девушки уже почти подошли к краю леса. С двумя рюкзаками на плечах было немного громоздко, но она была рада оставить лес позади. Нервы вернулись: всего через два холма они смогут увидеть Хогсмид. Или смогут в любой временной линии. Что они увидят? Пустое поле? Несколько лачуг? Магловский пригород? Футуристические дома в стиле Джетсонов под парящими стеклянными куполами? Подсознательно Гермиона ускорила шаг. Велико же было ее облегчение, когда она наконец преодолела последний холм и увидела знакомый Хогсмид. Или… было ли оно знакомым? По правде говоря, она почти не обращала внимания на планировку города, и ей было трудно определить, не было ли здесь каких-то зданий или построены новые. Не помогало и то, что волшебники были стойкими традиционалистами, которые почти ничего не меняли. Хотя, по ее мнению, это было скорее английской особенностью, чем особенностью волшебников. Волшебники только усугубляли это. — Помедленнее, Герми, — услышала она ворчание позади себя. Беллатрикс тяжело дышала и испытывала сильную боль, хотя она была слишком горда, чтобы признать это. — Мы почти пришли, Трикс, — сказала Гермиона. После некоторого раздумья она свистнула и жестом пригласила Молнию присоединиться к ней. К счастью, оса была достаточно умна, чтобы понять: когда она держит одну из упаковок открытой, она ожидает, что она проскользнет внутрь и немного отдохнет. Гигантская оса так и поступила. Беллатрикс бросила на нее вопросительный взгляд, а Гермиона — успокаивающий. — Мы не знаем, как некоторые жители деревни могут отреагировать на гигантскую осу. Они могут попытаться причинить ей вред. Беллатрикс кивнула, снова скривившись от боли. Они вышли на улицу, и, как это ни обидно, трудно было сказать, в каком десятилетии они находятся. По крайней мере, это были не тысячи лет прошлого, но даже увиденная одежда и названия магазинов, которые она узнавала, не давали ей возможности сориентироваться. Если бы она была более внимательна во время своих поездок сюда, то могла бы узнать некоторые лица. — Мне больше нравится «Кабанья голова», — пробормотала Беллатрикс. — Аберфорт всегда разрешает мне пить алкоголь. — Я снимаю комнату в «Трех метлах», — сказала Гермиона. — И у меня там все мои вещи. Мне нужно забрать их, переодеться во что-нибудь потеплее, а потом мы отправимся прямо в больничное крыло в Хогвартсе. Если… если мои вещи вообще там есть. Первое, что поразило Гермиону, когда она вошла в «Три метлы», это то, как замечательно было уйти с холода и окунуться в тепло близкого очага. Второе — облегчение, когда она увидела Розмерту: она была явно подходящего возраста, что означало, что они благополучно приземлились в 1998 году. Затем было и третье. В «Трех метлах» собрались волшебники и ведьмы со всей округи, наслаждаясь напитками, ужином и разговорами. Сегодня была пятница, поэтому еженедельная викторина в пабе будет в самом разгаре. И как только они вошли, в толпе воцарилась тишина. Обе молодых волшебницы увидели, что все взгляды устремлены на них, и выглядели совершенно ошеломленными. Беллатрикс наклонилась к Гермионе, чтобы прошептать. — Я бы спросила, что случилось, если бы мы что-то мы сказали, но мы еще ничего не сказали. Ошеломленные, еще более ошеломленные, все головы проследовали к бару, где Розмерта чистила стаканы. — Приветик, — поздоровалась она, не поднимая глаз. — Что я могу сде- Стакан чуть не выпал из ее рук в тот момент, когда она подняла голову. — Гермиона?! — Да, — Гермиона подняла бровь. — Я рада видеть тебя, Розмерта. Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть. Рядом с ней раздалось ворчание, когда Беллатрикс начала дрожать. Кудрявая ведьма выглядела очень плохо: бледная и изможденная, явно в агонии. Розмерта повернула голову в сторону Беллатрикс. И на этот раз бокал выпал из ее руки. Позади них люди все еще смотрели на нее. Некоторые начали шептаться и роптать. Кто-то даже сделал снимок. — Почему ты так смотришь на меня? — шипела Беллатрикс, обращаясь к Розмерте. — Почему они смотрят? Розмерта заикалась в ответ. — Мерлин. Ты… ты та, за кого я тебя принимаю? — осторожно спросила она. Это только заставило Беллатрикс огрызнуться. — Откуда, черт возьми, я должна знать, о ком ты думаешь?! — завопила она, но тут же снова схватилась за руку. — Черт, как больно… Герми, я… Я не думаю, что смогу пройти остаток пути до Хогвартса. Мне нужно прилечь. — Розмерта, — сказала Гермиона. — Моя девушка ранена и нуждается в помощи. Ты не возражаешь, если я немного полежу с ней в своей комнате? Тогда Трикс сможет отдохнуть, а я пойду в Хогвартс, чтобы найти людей, которые за ней придут. — Трикс… — Розмерта вздохнула. — Так это действительно правда. Ты — Беллатрикс Блэк! Как только это имя было произнесено вслух, ропот толпы стал громче. К огорчению Беллатрикс, было сделано еще больше фотографий. — ВСЕ ВЫ! — кричала она. — Прекратите смотреть на меня! Это странно! — Боюсь, что ваша комната уже сдана, — сказала Розмерта. — Но вы можете уложить ее на раскладушку в задней комнате. Она действительно очень удобная. — Сдана? — нахмурилась Гермиона. — Но она оплачена до конца декабря. — Декабрь 1998 года, Гермиона, — сказала Розмерта. — Это было три года назад. Гермиона напряглась, чувствуя себя так, словно ее кровь застыла в жилах. — Ч-что? — заикалась она. — Сейчас декабрь… 2001 года, — сказала Розмерта. — Ты пропала без вести целых три года назад. Беллатрикс Блэк — тридцать три. Гермиона моргнула и вздохнула. Три года. Что бы ни сделал Ахилл, это привело к тому, что она переместилась на целых три года вперед во времени. Хуже, чем она надеялась, но лучше, чем она боялась. — Мне… мне нужно прилечь, — сказала Беллатрикс, которая выглядела так, будто вот-вот упадет в обморок. Розмерта быстро выскочила из-за барной стойки, чтобы поддержать ее и отвести в подсобку, где ее ждала раскладушка. Беллатрикс издала довольный стон, когда ее уложили. Розмерта принесла бутылку и откупорила ее. Судя по запаху, это был огневиски. Она опустилась на колени рядом с Беллатрикс, поддержала ее голову и поднесла бутылку к губам. — Осторожно. Маленькими глотками. Когда Беллатрикс закончила пить, она легла и закрыла глаза. Ее дыхание вошло в неглубокий ритм. — От боли, — сказала Розмерта. — Оставайся с ней. МакГонагалл дала мне четкие инструкции. Я должна немедленно предупредить ее и персонал Хогвартса, как только вы появитесь. Забавно, но я помню, что МакГонагалл точно сказала, что ты будешь не одна. — Правда? — Гермиона подняла бровь. Появление сотрудников Хогвартса не заняло много времени. Прибыла группа домовых эльфов и переложила Беллатрикс на носилки. После этого все пошло очень быстро. Беллатрикс унесли в Больничное крыло, и Гермиона последовала за ней. В следующее мгновение мадам Помфри суетилась над Беллатрикс после быстрого осмотра. — О, бедная дорогая, — сказала мадам Помфри. — Кости в твоей руке были раздроблены в нескольких местах. Боюсь, будет очень больно, но мы сделаем все возможное, чтобы тебе было удобно. Гермиона знала, что будет дальше, когда мадам Помфри вложила в рот Беллатрикс моток нити и достала свою палочку. В мире волшебников сшивание костей с помощью магии не было менее болезненным. Беллатрикс издала душераздирающий вопль, когда магия осела на ее руке и сделала свое дело, медленно вправляя и заново скрепляя кости внутри ее плоти. Гермиона почувствовала какое-то движение в одной из своих сумок и быстро положила ее на пол. Когда она открыла ее, оттуда высунулась голова сердито жужжащей Молнии. — Нет, нет, все в порядке. Трикс в порядке. Спи, — шипела она и затолкала ее обратно в сумку. Сейчас не очень-то помогло бы то, что лекарь был прогнан из больницы рассерженной осой. К счастью, все закончилось примерно через пятнадцать секунд. Беллатрикс лежала, задыхаясь, на кровати, боль исчезла с ее лица. Теперь она дышала нормально, испытывая облегчение. — Вот так, — сказала мадам Помфри. — Теперь отдыхай. — Мадам Помфри? — спросила Гермиона. — Могу я остаться с ней? — Я хочу, чтобы она осталась, — потребовала Беллатрикс. — Конечно, — сказала мадам Помфри. — Гермиона, ты можешь посидеть с ней, если хочешь, но имей в виду, что ей нужен отдых. И Гермиона села с Беллатрикс, протянув руку к ее вьющимся волосам. Беллатрикс быстро схватила ее за другую руку и улыбнулась ей. — Немного дерьмовый конец замечательного приключения, не так ли? — сказала она, ее голос был немного слабым. — Вовсе нет, — улыбнулась Гермиона. — Конечно, это не триумфальное возвращение домой, на которое мы надеялись, но у нас остались все наши образцы и фотографии. — Хм, — усмехнулась Беллатрикс. — Тем не менее, это было отличное приключение. «Самое лучшее», — сказала Гермиона, потянувшись, чтобы поцеловать Беллатрикс в губы. Это было всего лишь прикосновение губ, но Беллатрикс мягко удержала ее голову на месте, сложив стратегически правильную руку, прежде чем углубить поцелуй. Их языки соприкоснулись, и Гермиона была на седьмом небе от счастья. Пока кто-то не прочистил горло позади них. Испуганная Гермиона оторвалась от Беллатрикс и обернулась, но столкнулась с Минервой МакГонагалл, на лице которой было довольно озадаченное выражение. — Мисс Грейнджер, — заговорила она. — Я полагаю, у вас будет очень хорошее объяснение вашего исчезновения. А вы, мисс Блэк… — Да? — Беллатрикс подняла бровь. — Я рада видеть вас снова, целыми и невредимыми. Вас обеих, — сказала МакГонагалл. Беллатрикс явно не ожидала этого и, похоже, растерялась. — Нам троим нужно многое обсудить. И, честно говоря, я не удивлена, что вы снова появились вместе. Давайте побеседуем в моем кабинете.

***

— Здесь мало что изменилось, — сказала Беллатрикс, оглядывая кабинет директора. Даже с перевязанной рукой она казалась прежней вызывающей личностью. Обе девушки сидели напротив МакГонагалл за ее столом, и у Гермионы сложилось впечатление, что Беллатрикс много раз вызывали в этот самый кабинет во время ее учебной карьеры. — Куда делся старина Дамблдор? Старый хрен наконец-то ушел на пенсию или просто считает червей? Это заставило Гермиону скривиться. Конечно, Беллатрикс была в неведении о том, что происходило последние тридцать лет. МакГонагалл была не так весела. — Мисс Блэк, — сурово сказала она. — Хотя я и приветствую ваше возвращение в целости и сохранности, ваша обычная грубость гораздо менее приветствуется. Особенно на эту тему. — Итак, он действительно присоединился к хору невидимок. И недавно, — пробормотала Беллатрикс, затем подняла голову. — Простите. — Вы не могли знать, — ответила МакГонагалл. — Но это скорее иллюстрирует благоразумную мысль. Вы обе многое пропустили за то время, пока были… в другом месте, и нам нужно ввести вас в курс дела. Гермиона уже собиралась спросить, откуда она знает, что они были «в другом месте», как она выразилась, но тут до нее дошло, что они все еще в своих нарядах для сафари. МакГонагалл не была дурой: ни одна из девушек не была одета по погоде в это время года и не имела ничего похожего на нормальную одежду. — Профессор, — сказала Гермиона. — В лазарете вы сказали, что не удивились, увидев нас двоих вместе. — Да, — наклонилась вперед Беллатрикс. — Судя по тому, как вы это сказали, казалось, что вы… ожидали нас. МакГонагалл ничего не сказала. Вместо этого она подошла к полке за столом. Гермиона последовала за ней и узнала предмет. Это были часы, которые Беллатрикс подарила ей. — Когда вы исчезли, мы собрали ваши вещи, чтобы отправить их вашим родителям, мисс Грейнджер. Среди них были и эти часы, и я распознала их как результат особого «невыполнимого» задания, которое я дала мисс Блэк более тридцати лет назад. И все же мисс Блэк удалось произвести на меня впечатление… нелегкое дело. Рядом с ней Беллатрикс выглядела гордой, как павлин, на ее лице красовалась широкая улыбка. — И все же, каким-то образом тридцатилетние часы оказались в вашем владении, мисс Грейнджер, — сказала она, разворачивая их. Надпись «Гермионе от Беллатрикс» была четкой, насколько это возможно. — Учитывая это откровение, я решила оставить эти часы у себя, а не отправлять их домой к вашим родителям. Неэтично, да, но… благоразумно. МакГонагалл выжидающе посмотрела на нее, и она поняла, что нужно объясниться. — Я нашла Зеркало Фейри в лесу, — сказали обе девушки одновременно, повернув головы друг к другу, чтобы улыбнуться. МакГонагалл кивнула. — Зеркало Фейри, — ответила она. — Я была в курсе. Спасибо, что были честны со мной. — Вы знаете об этом? — спросила Беллатрикс. — Конечно, — насмешливо ответила МакГонагалл. — Такие явления чрезвычайно редки, но не совсем неизвестны тем, кто хорошо разбирается в эзотерической древней магии. — Я нашла один, в 1968 году. — А я в 1998 году. МакГонагалл подняла бровь. — Конечно, причина, по которой я уже знала, в основном кроется в ваших исследовательских заметках, собранных в вашей комнате в «Трех метлах». Было очевидно, что вы нашли способ пройти сквозь ворота. Мистер Уизли был достаточно любезен, чтобы охранять вашу комнату для меня и собрать все записи и книги до того, как кто-то из любопытных сможет вмешаться. Документация была тщательной и показательной, как и подобает вашей обычной работе, мисс Грейнджер. Вы использовали кровавый ритуал. — Вы не поверите, что мы нашли! — Беллатрикс широко улыбнулась. Гермиона кивнула. — Мы обменивались информацией, что было легче сделать Трикс, чем мне. В 1968 году она закопала для меня книги, которые я откопала от корней мертвого дерева в 1998 году. Так она подарила мне и часы. МакГонагалл потерла подбородок. — Это действительно соответствует картине. В декабре 1968 года обе ваши сестры прибежали в замок посреди ночи в истерике. Они утверждали, что мисс Блэк была «проглочена» магическим озером посреди леса у основания окаменевшего дерева. Естественно, мы обыскали все вокруг, но не было никаких признаков того, что там когда-либо было что-то магическое. Ни озера. Ни дерева. И никакой мисс Блэк. — Но… мы закопали предметы среди корней дерева, — нахмурилась Беллатрикс. — Каждое описанное Зеркало Фейри находится среди корней окаменевшего дерева, — сказала Гермиона. — Возможно, оно было частью всей системы и исчезает и появляется вновь вместе с озером каждые тридцать лет. Это объясняет, почему все наши вещи были в безопасности в течение тридцати лет. Они просто… проскочили сквозь время вместе с озером. МакГонагалл налила себе еще одну чашку чая. — Учитывая обстоятельства, я бы хотела пока держать вас отдельно от студентов. Ваше появление вызовет много вопросов, и вам обоим предстоит многое наверстать. Мы должны постепенно ввести вас в курс дела… а мир — вас. Я подготовлю комнаты для гостей. Возможно, это удача, что начались зимние каникулы и большинство студентов разъехались. — О, профессор! — заговорила Беллатрикс. — Мы бы очень хотели жить в одной комнате! — О? — МакГонагалл сложила руки треугольником. — Нет необходимости делиться. Так как все студенты разъехались по домам, у нас полно свободных комнат. Беллатрикс ударила Гермиону локтем под ребра, заставив молодую ведьму подхватить. — О, да! Очень даже. Мы, эм, привыкли к компании друг друга в дороге, понимаете? — Да! — восторгалась Беллатрикс. — А еще мы бы хотели большую односпальную кровать! Если это не слишком сложно. МакГонагалл не была дурой, о чем Гермиона могла судить по поднятой брови. И тут же она почувствовала, как вся кровь прилила к щекам. — Т-трикс… — пробормотала Гермиона, уменьшаясь на два размера под взглядом МакГонагалл. — Что? — спросила Беллатрикс. — Мы правда любим спать на большой односпальной кровати! — Верно, — МакГонагалл посмотрела поверх своих очков. — Вы обе совершеннолетние, так что я не против. Хорошо, я попрошу мистера Филча обо всем договориться. Есть еще сюрпризы, которыми вы хотите поделиться со мной? МакГонагалл замерла, когда Молния внезапно появилась из сумки Беллатрикс, и смотрела с открытым ртом, пока оса размером с кошку бесстрастно перелетела на ее стол и приземлилась рядом с чайным сервизом, где быстро засунула голову в серебряную чашу и начала пожирать все ее сахарные кубики. МакГонагалл молчала, когда ее взгляд переместился сначала на девочек, потом на пожирающую осу, а затем снова на девочек. Одна бровь была приподнята… то ли от удовольствия, то ли от раздражения. С МакГонагалл всегда было трудно сказать. Рядом с ней Беллатрикс просто пожала плечами. — Ее зовут Молния. Она всегда голодна… как вы можете видеть. Профессор на мгновение потерла виски. — Нарушительница спокойствия… — пробормотала она. МакГонагалл наклонилась вперед. — Однако вы должны знать одну вещь, — сказала она. — Исчезновение мисс Блэк тридцать три года назад — широко разрекламированная и одна из самых печально известных загадок этого века. На протяжении десятилетий она не дает покоя журналистам, писателям, обозревателям, криминологам, аврорам и политикам. Десятки теорий окружают ваше исчезновение, но ни одна из них не приблизилась к правде, которую вы только что рассказали мне в этой самой комнате. Выражение лица Беллатрикс немного изменилось. — Тридцать три года? — прошептала она, казалось, погрузившись в свои мысли. — Вы стали известны всем, мисс Блэк, — сказала МакГонагалл. — Приготовьтесь, вам будут задавать вопросы. Конечно, мы будем защищать вас изо всех сил. Вопросы будут задавать и вам, мисс Грейнджер. Достаточно сказать, что ваше имя связано с именем мисс Блэк, поскольку вы исчезли при тех же загадочных обстоятельствах в тридцатую годовщину исчезновения мисс Блэк. И, в общем, были… более поздние события. — О? — Гермиона подняла бровь. — В свое время, мисс Грейнджер, — сказала МакГонагалл. — Уже поздно, и мы продолжим этот разговор завтра. — Что… вы мне недоговариваете? — спросила Гермиона. — У меня такое чувство, что это серьезно. — Так и есть, — ответила МакГонагалл. — Что касается вас, мисс Грейнджер, вы тоже стали известны всем, но совсем по другой причине, но об этом мы поговорим позже, как я уже сказала. Гермиона вспоминала тот роковой день, встречу с Беллатрикс в странном озере в лесу. Они прошли долгий путь. Если верить МакГонагалл, им еще предстояли испытания. Но Беллатрикс пришла в будущее вместе с ней. Гермиона сделала то, что собиралась: спасла Беллатрикс от убийства. Теперь Трикс с нетерпением ждала будущего. Подождите. Это было неправильно. В голове всплыла история Беллатрикс. Таинственное исчезновение, тридцать лет назад. Никто точно не знал, что произошло, но самая распространенная теория гласила, что она была убита своим суженым Родольфусом Лестрейнджем и похоронена в Запретном лесу после того, как он узнал, что она шпионила за Волдемортом для Дамблдора. Нет. Нет. Это неправильно. Она убедила Беллатрикс отправиться с ней в будущее, чтобы предотвратить ее превращение в Пожирателя смерти. Но не в какого-нибудь Пожирателя смерти, а в Пожирателя смерти, который впоследствии будет ее пытать. Воспоминания начали смешиваться. Одно… одно из этих событий не могло быть правдой. Но… но обе вещи были одинаково правдивы. Спасти яростную, но беспокойную девушку от убийства. Спасти яростную, но беспокойную девушку от безумия. Образы мелькали в ее голове со скоростью света. Беллатрикс рычит на нее в Отделе тайн. Родольфус Лестрейндж рычит на нее в Отделе тайн. Беллатрикс пытает ее на полу в Малфой-мэноре проклятием «круциатус». Родольфус Лестрейндж избивает ее на полу Малфой-мэнора, нанося удар за ударом. Гермиона проникает в Гринготтс с помощью оборотного зелья в виде Беллатрикс. Гермионе потребовались недели на восстановление в Норе после жестокого избиения Родольфусом, в то время как Рон ворвался в Гринготтс, с помощью оборотного зелья в виде Родольфуса. Беллатрикс злорадствует над трупами Тонкс и Люпина. Родольфус злорадствует над трупом Люпина. Беллатрикс дуэлирует с Молли Уизли в Хогвартсе и встречает свой конец. Родольфус дуэлирует с Молли Уизли в Хогвартсе и взрывает ее через всю комнату, после чего сбегает. Как обе серии событий могут быть правдой?! Спасение Трикс от убийства. Спасение Трикс от безумия. Спасает Трикс от убийства. Спасение Трикс от безумия. Быть убитой. Сойти с ума. Быть убитой. Сойти с ума. Убита. Сошла с ума. Убита. Сошла с ума. УбитасошласумаубитасошласумаубитасошласумаУБИТАСОШЛАСУМАУБИТАСОШЛАСУМАУБИТАСОШЛАСУМА… Вдалеке раздался вопль. Голос, который был ее собственным и не был им. Ощущение было такое, будто кто-то всадил сотни раскаленных игл в ее мозг. Боже, проклятие круциатуса было ничто по сравнению с этим. — Герми! — МИСС ГРЕЙНДЖЕР! Почему… почему она лежала на полу? Что… что происходит? Закрой глаза. Все, что ей нужно было сделать, это закрыть глаза, и боль уйдет прочь. …уйдет прочь. …прочь.

***

Когда Гермиона проснулась, она поняла, что находится в лазарете. На улице было темно, так что она, должно быть, проспала несколько часов. Голова все еще немного болела, но, по крайней мере, теперь она могла ясно мыслить. Она обнаружила, что ее сегодняшнее положение изменилось на противоположное: теперь она лежала на кровати, а Трикс сидела рядом, держа ее за руку. — Герми, — вздохнула Беллатрикс. — Ты наконец-то проснулась! Мы так волновались. Что случилось? — Каким-то образом, — Гермиона скорчила гримасу, поднеся руку ко лбу. — У меня есть воспоминания об обеих временных линиях. Я понятия не имею, как это вообще возможно, учитывая, что я жила только в одном. Думаю, в моем мозгу на мгновение перемкнуло провода. Боже, как больно. Она почувствовала, как Трикс крепче сжала ее руку. — С тобой все будет в порядке? Если просто воспоминания вызывают такое… — Я буду в порядке, — сказала Гермиона. — Просто когда… Я пытаюсь вспомнить некоторые события, где временные линии сталкиваются. Я думаю… Если я не буду пытаться вспомнить эти столкновения, я думаю, со мной все будет в порядке. — Если ты уверена… Беллатрикс выглядела решительно неуверенной. Однако Гермиона была уверена в том, что Беллатрикс плакала. Слезы все еще текли по ее щекам. Молодая ведьма подняла руку, чтобы вытереть слезы. Хотя она ожидала, что Беллатрикс будет отрицать, что когда-либо плакала, кудрявоволосая ведьма просто опустила взгляд. — Я… я просто поняла… мои… мои бедные сестры! — слезы снова начали литься. — Я… я так хотела хотя бы попрощаться с ними. Объяснить им, почему… почему мне нужно было уехать. Почему меня не будет рядом с ними. Черт, когда мы нашли то устройство в царстве Фейри, я все еще надеялась, что мы сможем создать постоянный портал, чтобы я могла путешествовать между разными временами и видеть своих сестер. Это… глупо, я знаю. — Это не глупо, — ответила Гермиона. — Ты любишь их. — А теперь я оставила их совсем одних. На тридцать три года, — фыркнула Беллатрикс. — А как же maman? А как же мой дядя? А как же отец? Отец. Гермиона зажмурила глаза, когда поняла, что тоже бесследно исчезла, причем на целых три года. — Папа. Мой папа, — прохрипела она, и у нее самой потекли слезы. — О боже, он будет потрясен. Мама… Да. Они были вместе. Да, у них было будущее. Но за это пришлось заплатить. Возможно, цена Беллатрикс была гораздо выше, но это не значит, что Гермиона не почувствовала боли, когда вся тяжесть последствий их выбора обрушилась на них обеих. Беллатрикс забралась к ней на кровать, и девушки нашли утешение, плача в крепких объятиях. Несмотря на это, Гермиона была уверена, что она — единственный человек, которому Беллатрикс позволит видеть ее слезы. Молния, будучи настолько чувствительной, насколько может быть чувствительна гигантская оса, летала по комнате, проверяя огромное количество запахов, пока не заметила, что друзья расстроены, и не приземлилась на кровать. Устроившись вместе с ними на кровати, она свернулась калачиком между девушками. По крайней мере, это заставило Беллатрикс немного посмеяться. Между слезами они прижались друг к другу губами и поцеловались, чтобы утешить друг друга. Завтра будет другой день.