Гермиона не могла не дрожать. Встретиться посреди ночи шотландской осенью может быть непросто. Если судить по температуре в конце ноября, то в этом году их ожидала довольно холодная зима. Хотя снег еще не выпал, температура вечером и ночью часто опускалась ниже точки замерзания. По крайней мере, сегодня не было дождя; вчера они обе сидели возле озера под проливным дождем, накинув плащи и держа зонты, а ливень разрушил всю прозрачность волшебного озера.
К счастью, сегодня было просто феноменально холодно.
Трудно было поверить, что с осенних каникул прошло уже пять недель: время, как говорится, летит. Жизнь в Хогвартсе продолжалась, Гермиона продолжала заниматься учебными делами, а по вечерам все так же отправлялась к Зеркалу Фейри, и ни одна из девушек не пропустила ни одного дня. Ни холод, ни дождь не помешали Гермионе встретиться с подругой: накинув толстую зимнюю куртку, надев на голову ушанку и вооружившись термосом, до краев наполненным горячим чаем, Гермиона пробиралась через Запретный лес, ее дыхание сгущалось в холодном воздухе.
Из-за холода она двигалась немного медленнее и пришла на место через несколько минут после трех. Когда она пришла на поляну, озеро уже ярко светилось своим волшебным сиянием. Заглянув в волшебную воду, Гермиона обнаружила, что Беллатрикс, как обычно, уже там и ждет ее прихода. Кудрявая девушка ярко улыбалась, пока Гермиона прислонялась к дереву рядом с озером.
Судя по всему, температура в 1968 году была ненамного лучше, так как Беллатрикс была одета в толстое пальто и шарф, а ее длинные вьющиеся волосы выбились из-под зимней шапочки. Завершала образ пара теплых наушников. Гермиона вгляделась в Беллатрикс, ее бледная кожа слегка покраснела от холода: кудрявая ведьма выглядела просто потрясающе, и у Гермионы всегда возникало странное, теплое и неясное чувство в животе, когда она видела лицо Беллатрикс в озере после долгого учебного дня.
— Добрый вечер, Трикс, — поприветствовала Гермиона, отвинчивая крышку термоса, чтобы налить себе чашку чая.
— Привет, Герми, — ответила Беллатрикс. — Мерлин, что за день. Этот идиот Пруэтт сегодня на зельях взорвал котел. Не думаю, что я когда-либо видела, чтобы такое случалось.
— Боже, кто-нибудь пострадал? — спросила Гермиона.
— На многих из нас попали брызги едкого зелья, включая меня, — ответила Беллатрикс. — К счастью, мне ничего не попало ни в глаза, ни на кожу, но мантию проело до такой степени, что мне пришлось ее сорвать. И вот я стою на зельях в одном нижнем белье, кричу и ругаюсь на Пруэтта, на которого чудом не попало ни капли, хотя он стоял прямо рядом с этой штукой! А вот Дирку досталось больше всех. У него из ноги торчал большой отлетевший кусок котла. Я навестила его в медицинском крыле. Он в порядке и хвастается своим шрамом.
Несмотря на неприятный несчастный случай, Гермионе было приятно узнать, что Беллатрикс нашла время навестить соперника по квиддичу, да еще и маглорожденного. Ей хотелось думать, что это было ее влияние в действии.
— Мой день был не таким захватывающим, как твой, — ответила Гермиона. — Для меня проблема началась сразу после ужина, и зовут ее Кормак Маклагген.
— Все еще?! — усмехнулась Беллатрикс. — После той выволочки, которую ты устроила ему в прошлый раз? Он настойчив, надо отдать ему должное.
— Расскажи мне об этом, Трикс, — вздохнула Гермиона. — Он стратегически развесил омелу в общей комнате Гриффиндора. Это будет похоже на попытку пройти по минному полю в канун Рождества.
— Уже?! — моргнула Беллатрикс. — До Рождества еще пять недель!
— А я еду домой на каникулы, — сказала Гермиона, намереваясь провести каникулы с родителями. — Так что есть хотя бы это. А что насчет
твоего преследователя?
— Родольфус? — Беллатрикс пожала плечами. — Он молчит. Я думаю, он просто выжидает время, поскольку знает, что свадьба все равно состоится. По крайней мере, он оставит меня в покое до тех пор, я надеюсь.
— Я работаю над проектом по Гербологии, — сказала Гермиона, желая сменить тему, так как по выражению лица Беллатрикс она видела, что та не рада говорить о Родольфусе в данный момент. — Пытаюсь вырастить флюксвиды, но мне не везет. Я не знаю, что я делаю не так, но я следовала всем инструкциям, и все, что я получаю, это крошечные стебли, которые отмирают на следующий день. Может быть, мне просто не хватает умений?
Беллатрикс задумалась на мгновение.
— Ты пробовала сажать их во время полнолуния, Герми? — спросила Беллатрикс.
— Пробовала, и… ничего, — вздохнула Гермиона. — Мне бы не хотелось ждать целый месяц, прежде чем я смогу попробовать еще раз.
Беллатрикс на мгновение задумалась, а потом вдруг щелкнула пальцами.
— Хорошо, у меня есть идея. Иди к озеру и поищи на краю Запретного леса участок Светящейся травы.
— Светящаяся трава? — Гермиона нахмурилась. — Разве это не сорняк?
— Да, — ответила Беллатрикс. — Так что ты можешь легко пересадить ее куда угодно. Просто посади немного Светящейся травы в горшок и поставь его рядом с тем горшком, где ты посадила Флюксвид. Свет, исходящий от Светящейся травы, очень похож на лунный, и ты сможешь обмануть Флюксвида, чтобы он начал расти. Срабатывает в ста процентах случаев. Только убедись, что светящаяся трава изолирована от остальной оранжереи. Она распространяется как лесной пожар, если ты не будешь осторожна.
— Спасибо, Трикс. Я попробую, — сказала Гермиона. Она была достаточно взрослой, чтобы признать, что, хотя она многое узнала о волшебном мире и магии из книг, ей не хватало тех знаний и опыта, которые можно получить, только выросши в волшебном мире: знания и опыт Беллатрикс были в избытке.
— Герми, — начала Беллатрикс. — Ты будешь очень, очень довольна. Я действительно ходила на занятия по изучению маглов, как ты и добивалась от меня уже несколько недель.
— Правда?! — Гермиона почувствовала, как ее брови поднялись до линии волос. Как и сказала Беллатрикс, она пыталась убедить ее просто пойти на занятия, а подруга упрямо отказывалась, и Гермиона уже готова была бросить попытки. Похоже, настойчивость принесла свои плоды. — Что ты думаешь?
— Меня всегда учили, что маглы — жалкие и унылые существа, но некоторые вещи, которые они придумали, действительно умны, — сказала Беллатрикс, ее тон голоса выдавал, что это было довольно неохотное признание. — Я бы хотела однажды полетать на одном из этих магловских самолетов. Они поднимаются гораздо выше, чем метлы, и я бы хотела посмотреть на Землю с такой высоты.
— Может быть, когда-нибудь у тебя будет такая возможность, — ответила Гермиона.
— И довести моих бедных родителей до сердечных приступов? — Беллатрикс подняла бровь.
Они еще немного поболтали об обычных вещах: школе, событиях, семье. Пока Беллатрикс случайно не упомянула то, от чего у Гермионы кровь стыла в жилах.
— Итак, Цисси собирается завтра вытащить нас троих на какое-то собрание, — сказала Беллатрикс. — Это все очень тихо и только по приглашениям. Цисси узнала об этом от своего парня Люциуса, он узнал об этом от Малсибера, который, в свою очередь, узнал об этом от Макнейра, а тот — от Родольфуса. Лестрейндж уже несколько недель уговаривал меня пойти на это собрание и вместо этого перешел к убеждению других. Почти весь Слизерин идет, так что я могу присоединиться к ним и превратить это в выходной день. После мы втроем пойдем за покупками на Косую аллею, так что все в порядке.
Собрание?
А потом люди, которых она упомянула?
Волдеморт. Она говорила о Волдеморте.
Гермиона сделала глубокий вдох Это было оно. Это
должен был быть момент, когда жизнь Беллатрикс изменится к худшему: по всем признакам, именно на этом собрании Беллатрикс сблизилась с будущим Темным Лордом, несмотря на ее выраженное сейчас нежелание. И Гермиона была прямо там, чтобы наблюдать, как все это происходит. Если она не предпримет никаких действий, то потеряет свою подругу во тьме.
— Правда? — сказала Гермиона, чувствуя, как кровь отхлынула от ее лица. — Что-нибудь еще?
— Если будет преподаваться новая магия, я в игре, — ответила Беллатрикс. У нее было нетерпеливое выражение лица. — Я не чужда темным искусствам. Ты это знаешь. И не похоже, что этому учат в Хогвартсе. А если это все ерунда, что ж, тогда всегда есть поход по магазинам. Беспроигрышный вариант, я считаю.
— Не ходи, — тихо прошептала Гермиона, прежде чем одернуть себя.
— Почему нет? — спросила Беллатрикс.
Гермиона задумалась на мгновение. Как осторожно затронуть эту тему? Возможно, ей не стоит прямо говорить Белле, чтобы она не шла: она знала ее уже некоторое время и понимала, что, сказав ей не идти, она только даст ей больше стимула пойти в любом случае. Но, возможно. Возможно, она могла бы немного подтолкнуть ее.
— Белла, ты когда-нибудь слышала о Джиме Джонсе? О, подожди, нет, как глупо с моей стороны, конечно, не слышала. Этого еще не случилось.
Беллатрикс выглядела заинтригованной.
— Этот Джим Джонс — могущественный волшебник? Я думала, мы договорились не обсуждать будущие события.
— Это произошло в магловском мире, — ответила Гермиона. — Он был волшебником, в некотором смысле. Можно сказать, волшебником в манипуляциях. Джим Джонс был целителем веры и лидером культа, который построил коммуну со своими последователями во Французской Гайане. Он отрезал их от остального мира и поработил их разум. Он имел полный ментальный контроль над всеми своими последователями, и они беспрекословно делали для него все. В конце концов все его последователи либо покончили с собой, либо были вынуждены совершить самоубийство по его приказу. Родители добровольно кормили своих детей ядом только по его слову.
Беллатрикс внимательно слушала.
— Безумие. Ты думаешь, что это что-то подобное?
— Как он себя преподносит? — спросила Гермиона.
Беллатрикс потерла подбородок.
— Ну, он называет себя «Темным Лордом». Это не совсем нормально, я бы сказала. На что мне следует обратить внимание?
— Просто будь осторожна, хорошо? — сказала Гермиона. — Он попытается представить себя большим, чем жизнь, нарисовать картину мира, полного проблем, которые только он знает, как решить. Он попытается воззвать к твоему тщеславию, восхвалить твои таланты и сказать, что ты будешь ключом к будущему. Он будет проповедовать о старых добрых временах и о том, что мир стал упадочным по сравнению с прежними временами. Возможно, он будет нести какую-нибудь чушь о том, что маглорожденные крадут силу у настоящих волшебников и ведьм… а потом скажет, что ты — настоящая ведьма, у которой крадут силу. Он создаст в твоем сознании проблему, а затем предложит ее решение. А решение — это следование его приказам до буквы, полное подчинение. Тебе не позволят задавать вопросы. Тебя будут стыдить, если ты это сделаешь. Он попросит тебя вычеркнуть из своей жизни тех, кто не будет следовать за ним, так как они «собьют тебя с пути».
— Хорошо, — сказала Беллатрикс. — Ах, уже почти четыре часа. Мы поговорим завтра снова, хорошо?
— Хорошо, — улыбнулась Гермиона. — Белла? Будь осторожна, хорошо?
— Эй, ты знаешь меня, Гермиона, — усмехнулась Беллатрикс. — Безопасно — это скучно. Тем не менее, думаю, мне не стоит играть с огнем. Увидимся!
Силы озера угасли, и поляна снова погрузилась во тьму, но Гермиону не покидало привычное ощущение размытости внутри, которое она испытывала после долгого вечера, проведенного в разговорах с Беллой. Вместо этого ее сердце сжималось от беспокойства.
— Будь в безопасности, Белла, — прошептала Гермиона. — Пожалуйста, будь в безопасности.
***
Следующий день стал для Гермионы сплошным мучением. Это была суббота, поэтому у нее не было занятий, чтобы отвлечься. Она обнаружила, что не может сосредоточиться ни на одной из своих школьных работ. Да и как она могла? Прямо сейчас, в 1968 году, Беллатрикс и кучка слизеринцев знакомились с человеком, который стал Лордом Волдемортом. Некоторые попали под его влияние, и, если верить истории, Беллатрикс была одной из них. Ее подруга могла перестать быть ее другом и превратиться в фанатичку чистокровной крови, каких мир редко видел.
Гермиона не могла есть. Ее буквально тошнило от беспокойства.
Неужели все это было бесполезно? Неужели она ничего не может изменить? Неужели история уже написана? Она была беспомощна, чтобы спасти свою подругу?
Беспокойная и уставшая, она обнаружила, что ее руки слишком дрожат, чтобы держать перо, поэтому она отправилась на прогулку в надежде проветрить голову. Но вместо этого она вернулась еще более встревоженной.
В конце концов, она решила пропустить ужин и направилась в общежитие, приготовив в лаборатории зельеварения «Зелье Сна без Сновидений». Она хорошо знала, что день беспокойства приведет к самому отвратительному из кошмаров, и ей не хотелось думать о Беллатрикс в таком свете… ей не хотелось думать о Беллатрикс как о женщине, которой она стала, а скорее как о подруге, которую она так отчаянно пыталась спасти от самой себя.
Она взглянула на часы, подаренные ей Беллатрикс, которые все еще стояли на тумбочке и тикали так, словно не было завтрашнего дня. На самом деле, в эти дни она использовала их как будильник, постоянно ставя на 2:30. Хотя света еще не было, она надеялась, что ей поможет просто поспать несколько часов.
Конечно, она была слишком напряжена, чтобы заснуть, поэтому легла в кровать, положив плюшевого тигра на одну сторону, и уставилась в потолок. Так дело не пойдет.
Гермиона скинула пижаму и устроилась под одеялом. Она была одна в своей комнате, и ей больше не нужно было быть осторожной. Тем не менее, все еще оставалось легкое чувство неловкости из-за всего этого, поэтому она продолжала прикрываться одеялом. Гермиона была здоровой девятнадцатилетней девушкой со здоровыми желаниями и не чужда удовольствиям: в конце концов, невозможно продержаться всю ночь только с книгами, а удовольствия часто помогали ей лучше спать. Возможно, это поможет снять напряжение и здесь.
Она провела рукой по животу и скользнула между бедер. Она закрыла глаза и устроилась поудобнее, ее пальцы творили свое пресловутое волшебство. Ее дыхание учащалось с каждым движением. Свободной рукой она расстегнула несколько пуговиц на пижаме и просунула руку внутрь. Ее соски уже затвердели, и она быстро приступила к нежному разминанию груди.
Учащенное дыхание сопровождалось вздохами и короткими восклицаниями, когда она ускоряла темп растираний, ощущая жар в своем центре.
Почти не желая этого, она представила себе Беллатрикс. Не ту Беллатрикс, которая пытала ее, а младшую Беллатрикс: девушку, которая стала ее подругой. Гермиона представила вес ее обнаженного тела, лежащего на ней, ее губы, прижатые к ее губам. В ее воображении Беллатрикс была так хороша в поцелуях.
Рука на ее груди не была ее собственной, она принадлежала Трикс. Рука, поглаживающая ее самые чувствительные места, принадлежала не ей, а Трикс, игриво дразня ее, когда в животе начало нарастать давление.
Она представила, как Трикс целует дорожку по ее телу, губы на шее, груди, животе, задерживается на пупке и лижет кожу. Она представила себе невероятно мягкие вьющиеся волосы между бедер, а Трикс с любовью доставляет ей удовольствие языком, который был игривым и жестоким в равной степени. Она представила, как Трикс смотрит на нее страстными глазами. Она представила, как пальцы Трикс скользят глубоко внутри нее, нежно поглаживая ее.
Разрядка наступила гораздо быстрее, чем хотелось бы Гермионе, сопровождаемая восклицанием.
Молодая ведьма перекатилась на бок, щеки покраснели, пот покрывал ее лоб. Она подтянула ноги в позу эмбриона, в голове у нее было полно смущения, и она думала, откуда, черт возьми, взялась эта фантазия.
Внезапно к этому добавилось второе беспокойство. Боже, как она сможет посмотреть в глаза Трикс, когда увидит ее в следующий раз?
***
Гермионе удалось немного поспать, а когда она встала, то практически пробежала весь путь от замка до Зеркала Фейри. На самом деле, она все еще тяжело дышала, когда чуть не рухнула рядом с мертвым деревом. Она пришла раньше времени, и озеро еще не было активно.
А когда оно заработало, Гермиона испугалась до смерти: Беллатрикс там не было.
— Трикс? — спросила она.
Ответа не последовало.
Такого никогда не случалось. Беллатрикс всегда приходила вовремя, всегда ждала у озера, когда оно становилось активным. Тревога схватила ее за горло. Беллатрикс была первым и главным предметом ее забот, а теперь? Она еще не пришла, и каждая минута ожидания у озера казалась вечностью.
На мгновение она забеспокоилась, что Беллатрикс не придет. Она закрыла глаза и покачала головой: неужели все это было бессмысленно? Неужели это был последний раз, когда она видела Беллатрикс?
— О, Гермиона! Ты уже здесь! — послышалось из озера. Открыв глаза, она увидела улыбающееся лицо Беллатрикс. Очевидно, она только что пришла. — У меня есть, что тебе рассказать!
Гермиона почувствовала облегчение: Беллатрикс была здесь и, похоже, пребывала в хорошем расположении духа.
— Как все прошло? — Гермиона почти боялась спросить. — На собрании, я имею в виду?
— О Мерлин, Гермиона! — восторгалась Беллатрикс. — Все прошло именно так, как ты и говорила!
Гермиона закрыла глаза и вздохнула, пока Беллатрикс начала рассказывать свою историю, улыбка застыла на ее юном лице.
— Итак, мы втроем пришли в этот волшебный шатер, установленный посреди поля в самом конце Корнуолла, верно? Мы опоздали, потому что Цисси почему-то захотелось попробовать разные цвета обуви, а большинство слизеринцев уже присутствовали. Когда мы пришли, нас провели по длинному коридору, и в нем чувствовалась магия. Это было сделано так, чтобы мы чувствовали, что приближаемся к мощному источнику магии, и Энди с Цисси были очень впечатлены, пока я не достала свою палочку и не пошарила ею в поисках чар, и оказалось, что в воздухе витают чары, которые создают ощущение, что магия кружится вокруг этого места.
Беллатрикс сделала небольшую паузу.
— Итак, мы встретили «Темного Лорда», — сказала она, делая перед собой воздушные кавычки. — Он был привлекателен и обаятелен, черная мантия и все такое, надо отдать ему должное. Он произнес свою речь о том, что мир катится в ад, как ты и сказала. Потом он подошел к нам. Спросил, не мы ли те самые печально известные сестры Блэк, о которых он так много слышал.
— Интригующе, — сказала Гермиона. — Он знал, кто вы?
— Не впечатляет, — сказала Беллатрикс. — Моя семья входит в священные двадцать восемь, а он хочет набрать чистокровных, так что неудивительно, что он сделал домашнее задание. Видишь? Я использовала свой мозг, Гермиона, — сказала она, постукивая себя по голове. — У меня он есть, понимаешь?
— Приятно видеть, что хотя бы некоторые вещи, которые я тебе говорила, влетели в одно ухо и не вылетели из другого, — тепло улыбнулась Гермиона.
— О, чепуха, — надулась Беллатрикс. — В любом случае, он пытался взывать к моему тщеславию, как ты и говорила. Он сказал мне, что я талантливая молодая ведьма с огромным потенциалом силы, и предложил учить меня. И я начала задавать вопросы, верно? Такие простые вопросы, как его планы и как именно маглорожденные крадут магию так, что никто этого не замечает. Если он был так убежден в этом, у него должен быть ответ. А потом он начал стыдить меня перед остальными, вместо того чтобы отвечать на мои вопросы. Он сказал, что я часть проблемы, потому что сомневаюсь в его словах, а потом милостиво сказал, что простит меня за импульсивность молодости. Затем последовали обещания власти и лучшего мира, если только я последую за ним. Улыбка, которую он мне подарил, была такой… фальшивой.
— И что же ты сделала дальше? — спросила Гермиона.
— Я сказала ему, что он так и не ответил на мой вопрос, — поджала губы Беллатрикс. — И тоже не получила ответа. Когда он увидел, что я не в восторге, он почти сразу потерял ко мне всякий интерес и перешел к следующей цели.
— Я рада, — сказала Гермиона. — Не тому, что он тебя пристыдил, а тому, что ты не поддалась на его уловки.
По правде говоря, Гермиона была в восторге. Беллатрикс была умна, очень умна. И просто посеяв немного сомнений в ее голову, Гермиона, возможно, сумела удержать девушку, которая стала ее хорошей подругой, от совершения одной из самых больших ошибок в ее жизни.
Беллатрикс хихикнула.
— Да ладно, Герми, за кого ты меня принимаешь? Ожидаешь, что я поведусь на медовые слова какого-то шарлатана? Я схватила Энди и вытащила ее оттуда. К тому моменту она тоже видела его насквозь. Я просто… я…
— Что такое? — спросила Гермиона с некоторым беспокойством.
— Я так беспокоюсь о Цисси, — вздохнула Беллатрикс, опустив глаза. — Она была полностью захвачена им. Мерлин, ты бы видела, как она смотрела на него. Мы с Энди пытались уговорить ее уйти с нами, но она не захотела. Она… она молода и впечатлительна. И у нее есть ее парень-идиот, который тоже попал под влияние этого «Темного Лорда», что, конечно, не помогает. Я… Мы с Энди собираемся поговорить с ней позже.
На Гермиону нахлынуло ужасное чувство: она, возможно, спасла свою подругу от ужасной участи, но, сделав это, Гермиона обрекла на гибель другого человека?
— Мне жаль это слышать, — ответила Гермиона.
— Не беспокойся о Цисси, — улыбнулась Беллатрикс. — Это двое против одного.
— Я бы хотела однажды познакомиться с твоими сестрами, — ответила Гермиона.
— Я знаю, что ты понравишься Энди, — Беллатрикс прикусила губу. — А вот Цисси? Сомнительно.
Теперь, когда напряжение спало, кое-что еще всплыло на поверхность. Главным образом, тот факт, что накануне вечером она представляла свою подругу обнаженной и ублажающей ее. Увидев наглую ухмылку на лице Беллатрикс, она снова вспомнила обо всем этом. Мгновенно стыд и смущение овладели ею, и она опустила голову, а ее щеки стали ярко-красными.
— Герми? — Беллатрикс нахмурилась с другой стороны озера. — Что случилось?
Как она ни старалась, она просто не могла смотреть Беллатрикс в глаза.
— Трикс, я… — пролепетала она, ее голос стал тихим, так как она тяжело сглотнула.
— О, ты сделала что-то непотребное! — захихикала Беллатрикс. — Тогда давай. Делись!
— Я… Я… — пролепетала Гермиона, отчаянно ища способ сменить тему.
Это будет долгая ночь.
