***
Огни в домах рыбацкого городка понемногу затухали по пришествию первых порывов ветра, выходящих из-за горизонта смоляных туч. Боги Олимпа вновь решили померяться силой между собой, кидаясь о скалы влагой, да переругиваясь закладывающим уши шумом. На кухнях было чуть теплее за счёт работающих конфорок и чая, но на душе всё так же тоскливо от звука рябящего радио. «-Сегодня побережье Королевского ждёт самый сильный шторм за всю историю его основания. Жителям следует завести всех своих питомцев домой и отключить электричество во избежание лишних утрат.» -Мам, а почему нам нужно выключать свет? -Понимаешь, сынок, это для того, чтобы было безопаснее пережидать шторм. -Но маяки же работают, ведь так? Мальчик смотрит на белокурую женщину, что возится с какао у плиты. Комната сера и даже с синими цветками огня кажется до ужаса тёмной, как в нуарном фильме. -Работают, сынок. Но мы живём не в маяке. -Без света страшно. Он дёргает носиком, закрывая уши при новом раскате грома. Женщина ставит чашку на стол, а потом отходит и приносит ещё две. От негромкого звука в пустой комнате человек, которому предназначалась третья порция напитка, отворачивает задумчивый взгляд от окна. Внутри было по-дурному мерзко. Словно что-то важное забылось, стирая за собой все воспоминания. -Мишенька, что случилось, любимый? Тело пробирают мурашки, вонзая в кожу тысячи игл. Кулаки невольно сжимаются, оставляя за собой животных страх в глазах. Ноги пружинят, опрокидывая стул и поднимая владельца с него. Пятки быстро стучат по дощатому полу по направлению к входной двери. Крики матери путаются и затихают в очередной ругани небес. Резиновые сапоги, плащ. Больше ничего. К нему подбегают, но он мигом выскакивает в наружность скользя по влажной траве. -Миша! Кричит в след мать, смотря, как её чадо порывается вниз по склону, прямо к морю. Ветер нещадно бьёт по щекам ледяными каплями солёной и пресной воды. Его любимый. Не питомец, но точно находящийся на улице. Шибушной мальчишка, Миша, всегда гулял лишь с несколькими ребятами в компании, среди которой был вороной чудила с дикой любовью к морю. Сапоги не справлялись с уклоном. Вся дорога прошла скатом на бедре, но на это было плевать. Ноги сами несли по песчаному пляжу, ближе к каменистым уступам. -Саша! Голос надрывается в желании отыскать дорогого друга, способного разорвать сердце одним лишь только желанием утонуть, чтобы вернуться к истокам. -Сашка! Становится больно дышать. Осознание, что даже ледяного воздуха может не почувствовать искомый в своих лёгких приводит в ужас. -Шура! Балу! На глазах появляются слёзы от мысли, что вчера был последний день, когда мальчишки играли в мяч. -Саша прошу! Руками приходится закрывать лицо, чтобы облегчить дорогу к берегу и скользким камням. Всё не может закончиться так. Они поклялись, что будут вместе до конца. -Саша! Его слышит только ветер. В далеке звучат отголоски имени самого Михаила, но он не откликается, пытается идти всё быстрее к их месту. Дышать совсем невозможно, в горле застыл ком истерического крика. Стенке прожигало битым стеклом. Слезы находят путь по щекам к подбородку. На камнях лежит светлый силуэт, омытый водой. -Саша! Кричит тот из последних сил, падая на колени перед ледяным осознанием. Ободранные в кровь ладони тянет, оттаскивает за руки, прижимает к себе не понимая, что опоздал. -Ты обещал что мы уйдём потом…обещал, что потом…я же ещё не купил лодку, Саша. Я не могу стать пиратом. Шепчет нос поджимая. Губы содрогаются в немой улыбке и холодном трепете. Целуют охладевший висок. Взрослые прибегают скоро, начинают ругать, но с ребёнком сделать ничего не могут. Он мёртвой хваткой держит друга, мечтающего раствориться в морской пене, превращаясь в русалку. Вера Саши в то, что жизнь на суше не его крепилась у обоих многие годы. Именно потому они так часто гуляли у берега, смотря на водную гладь. Никого из них речь об утоплении не пугала. Никто из них не понимал, что стать русалом в реальности невозможно. Детская фантазия и любовь замутнила рассудок, желавший оборвать жизни у морской воды. -Нет! Я должен быть рядом, мама! Мама, папа! Я должен уйти с ним! Мужчина держит сына за талию, прерывая все попытки выбраться из хватки, пока женщина дрожащими руками пытается вернуть ребёнка в свободной белой рубашке к жизни. Миша понимает, что так не должно было случиться. Но ничего сделать не может. Эта затея кажется глупой лишь сейчас, в осознании того, что свобода настигла лишь одного.***