Большое путешествие: Третья сила

— Останься, — всхлипывая и размазывая по лицу слёзы просит девушка. — Останься, пожалуйста.       Что мне делать? Я же не хотел. Я… Зачем? Но Барби… Она… А я…       Резко оборачиваюсь и вижу, что девушка, закрыв лицо руками, падает на колени. От чего вздрагиваю, разворачиваюсь и, еле переставляя ноги, плетусь к ней.       Подхожу, осторожно поднимаю на руки и прижимаю к себе. — Ты не уйдёшь? Ты всегда будешь рядом? — вцепившись в меня, шепчет она. — Всегда… Прости, я не хотел обижать тебя. Просто… Давай я расскажу тебе о себе, а ты сама сделаешь выводы. Возможно, после того, что ты узнаешь, видеть меня ты больше не захочешь. — Всё так страшно? — Скорее необычно. Пойдём.       Эхе-хе, вот не думал я… Ай, к дьяволу. Сейчас всё решится.       Придя в дом, усаживаю Барби в кресло, укрываю пледом, наливаю стакан коньяка, подаю ей, сажусь на пол и начинаю рассказ. Всё, с самого начала. То есть, с мира шиноби. О первой жизни и похождениях в окрестностях Нью Вегаса говорю вскользь и только самое основное. Барби, открыв рот, внимательно слушает меня и не перебивает. Всё это занимает почти три часа, по истечении которых вытаскиваю из инвентаря две фотографии и протягиваю их странно спокойной девушке. — Хм-м-м, — подражая мне, хмыкает она, хмурится и спрашивает: — А кто из них Цунаде? — Вон та блондинка, с золотисто-карими глазами. Рядом с Кагуей, это та… — Вот эта? С кроличьими ушками? — Ну да. — Много. — Я знаю, Барби, знаю. — А почему тогда ты отвергаешь меня? Я что, хуже? — Нет, ты самая лучшая. Настолько чистого существа как ты я ещё не встречал. Но… Пойми, просто так мы жить не сможем, я привяжу тебя к себе. Мы с тобой станем единым целым. Наши чувства, желания, ощущения и даже мысли станут общими. Ты станешь демоном… — Начну есть души, нашёптывать всякие гадости… — Нет, ты станешь сильной, почти как я. Болезни уйдут в прошлое, старость никогда не тронет, сама смерть будет обходить тебя стороной. Наши чувства многократно усилятся. — А минусы? — Мы всегда будем вместе. — Саске, но это сложно назвать минусом! — Ты у меня будешь не одна. Даже здесь вас будет как минимум двое. Та девушка... Между нами установилась связь, я уже её чувствую и с каждой минутой чувствую всё лучше. — То есть, если я буду с тобой, я тоже буду её чувствовать? Наши с ней мысли тоже объединятся… — В итоге вы полюбите друг друга и усилите нити. Ты готова к такому повороту? — Да, — уверенно кивает Барби. — Я готова. Не знаю почему, но я почти с самого начала поняла, что ты мой. Не при первой встрече, и даже не при второй, а позже, когда всё обдумала. — Хорошо подумай, тебя никто не торопит. Обратного пути не будет. — Я решила.       Как? Я же глушил свои энергии. Ничего лишнего не позволял… Значит, она моя? Или в первый раз я выбросил слишком много чакры? А ну-ка…       Встаю и прикладываю ладонь к её голове. Концентрируюсь, применяю урезанную версию объятий и просматриваю её воспоминания. Проверяю личность, сканирую мозг на предмет повреждений, остатков гендзюцу и, не найдя таковых, вздыхаю и снова сажусь на пол. — Ну и что? Ты что-то нашёл? Я больна? — Нет, абсолютно здорова. Значит… — Саске, я люблю тебя, — садясь со мной рядом, шепчет она. — Люблю и знаю, что мы созданы друг для друга. А если это так, то я хочу быть с тобой вечность и даже больше. Начинай. Что для этого надо? Свечи, кровь, пентаграмму? В холодильнике есть курица, если нужна жертва, можем её… — Аха-ха-ха. Нет, ничего этого не надо, просто иди ко мне. — Уже здесь.       Сказав это, Барби стягивает с себя кофту и тянет меня к себе. Закрыв глаза, целует и нежно обнимает. Тут же рычит и быстро снимает с меня футболку. Ложится на пол и тянет меня на себя.       Спешить не хочу, нависаю над ней, целую в живот и поднимаюсь выше. Непроизвольно выпускаю чакру, чем вызываю сладкие стоны девушки. Поднимаюсь к груди, расстёгиваю лифчик и тут же ловлю сосок губами. Лаская её груди, подаю немного демонической чакры и жизненной силы. — Ох… Да… — расстёгивая штаны, шепчет Барби. — Ещё…       Её штаны отлетают в сторону, она обхватывает меня ногами и, кусая губы, с ожиданием смотрит.       Приспускаю шорты, увеличиваю подачу энергий, пальцами отодвигаю её трусики и медленно вхожу. Упираюсь в преграду, останавливаюсь и всем телом излучаю медчакру. — Ну же, — шепчет девушка и сама подаётся навстречу.       Двигаюсь вперёд, Барби вскрикивает, шумно выдыхает, затягивает меня в глубокий, очень горячий поцелуй и сама начинает двигаться.       Ещё больше чакры и жизненной силы. Несколько осторожных движений и между нами вспыхивает нить. Вторая же становится толще и светится ярче, откуда-то издалека приходит непонимание, удивление, страх и дикое возбуждение. Но всё это глушит светящаяся от любви и нежности Барбара. Удивления от неё ничуть не меньше, но… Сколько же в ней любви! Да, я был прав, она самое чистое существо. Никого более светлого я ещё не встречал. И это… Я ведь мог потерять её? Сам мог испортить своим уходом. Но… — Я люблю тебя, — с трудом отрываясь от сладких губ любимой, шепчу я. — И я тебя… Саске… Ещё… Быстрее!       Постепенно ускоряюсь, не прекращая целовать девушку, выхожу на привычный мне ритм. Как вдруг… — Да! — сжимаясь внутри, кричит Барби. — Да, Саске, да! Я… ух… люблю тебя. Саске, ты…       Ещё несколько движений и я, не в силах совладать с нахлынувшими чувствами, вхожу на всю длину и с громким рыком изливаюсь. — Ты мой… Мой… Я люблю тебя! Ты мой, навсегда, — финишируя во второй раз говорит Барби, дрожит, крепко обнимает меня и, продолжая двигаться, заходится криком.       Ух… Приятно-то как. И чего я боялся? Вот она, в моих объятиях. Такая нежная, хрупкая. Моя… И я сделаю всё для того, чтобы защитить её.       Немного придя в себя, подхватываю хихикающую девушку на руки, получаю от неё поцелуй и несу в душ.       Да, упирался упирался, в итоге за один день получил двоих. Интересно, как там Ворона? В чувствах у неё пустота. Ладно, скоро сама явится. (Ранее. Неизвестно где. Рэйчел Рот.)       Какая же я дура! Полезла куда не надо, в итоге была побита, отшлёпана и получила привязку к могущественному демону, почти богу. Ведь было же предчувствие, что лезть к нему не стоит. Но чувство страха заставило меня наплевать на все опасения и идти в бой. А дальше… Да сразу было понятно, что он со мной играет. К нему я даже не прикоснулась… Не смогла. Ни телепортация ни скорость не помогли мне. И ведь благодаря эмпатии я чувствовала, понимала, что зла в нём практически нет. Но… Вот теперь расплачиваться за свою глупость.       А… Что со мной? Всё тело огнём горит. А внутри… Ух, возбуждение. Д-да, но… Это… Мне страшно.       Тяжело дыша, сгорая от волн похоти, встаю с кровати и иду в душ. Ледяная вода должна помочь, я этому не поддамся.       Шаг в сторону двери, дыхание перехватывает, приятные ощущения многократно усиливаются и я падаю. Лёжа на спине кусаю губы и глажу себя. Прислушиваюсь к восхитительным чувствам и… Они становятся сильнее.       Сгибаю ноги в коленях, шире развожу, облизываю пальцы и тянусь к промежности. Отодвигаю трусики и в тот же миг меня накрывает. Новые неведомые ощущения накрывают с головой, уносят куда-то вдаль и тут...       Нить, выходящая из груди, ярко вспыхивает и раздваивается. Меня же выгибает и… — Я люблю тебя, — звучит в ушах нежный и ласковый голос демона. — И я тебя… — шепчу в ответ и продолжаю. — Саске… Ещё… Быстрее!       И оно происходит быстрее. Здесь, на своей кровати, я чувствую их страсть. Чувствую всё, от чего быстрее ласкаю себя пальцами и понимаю что финал близок. — Да! — сжимаясь внутри кричу и дёргая ногами финиширую — Да, Саске, да! Я… ух… люблю тебя. Саске, ты…       Это не я… Говорю не я. Не мои слова. Но… Приятная боль, чувство заполненности и внутри разливается что-то обжигающее и очень приятное. Такое, что я не выдерживаю, кусаю палец и снова кончаю, только на этот раз более бурно. — Ты мой… Мой… Я люблю тебя! Ты мой, навсегда, — содрогаясь и брызгая на кровать, говорю и срываюсь на крик.       Ощущения постепенно утихают. С трудом переворачиваюсь на живот и смотрю на стену. В чувствах покой и пустота. Всё это сменяется глубоким удовлетворением и покоем. Каким бы странным мне сейчас это не казалось, я с уверенностью могу сказать, что меня любят. Сразу двое, и так чисто и искренне, что даже у меня не хватит слов описать всё это. Видимо, это не просто демон, а кто-то другой. Но кто и почему? Мало того, что не убил, так теперь ещё и любит. Как это? Да, во время слежки он казался мне красивым. Да, отголоски его мыслей казались мне правильными. Но тогда я приняла это за обман. Надо проследить за ним и… И что? Нет, следить не вариант, заметит. Тогда что, подойти и поговорить? А вот это… — Рэй, — заваливаясь в мою комнату, стонет Стар. — Рэй, что это было? Я два раза… А ты… Почему ты голая?       Ох ты ж чёрт меня задери! Она же связана со мной и всё чувствует. Но… Нить! Третья, еле заметная нить, тянется от меня к ней. А от неё к Саске нет. Значит… — Рэй, ты ничего объяснить не хочешь? — Пока нет. Выйди из моей комнаты. Мне подумать надо. — Вредная ты, — фыркает Стар, выдыхает и уходит.       Вредная, но я теперь точно не одна. Надо выждать пару дней, всё обдумать и идти к Саске. Он меня любит, я это знаю. Мы будем вместе. Даже если он сам этого не захочет. Ну а поводом для встречи будет моя накидка, которую он украл. Да, так и сделаю. (Поздний вечер. Дом в лесу. Курьер.)       Сидим, ужинаем. Довольная Барби весело воркует и засыпает меня вопросами, от которых у меня уши вянут. Но вида я не подаю. Спокойно отвечаю, объясняю, рассказываю. Сижу и любуюсь моей красавицей, которая теперь просто светится. — Саске? — Да-а-а-а? — Ты меня совсем не слушаешь, — поддельно обижается Барби. — Я уже пять минут говорю, а ты… — Прости, залюбовался. Так о чём ты…       Перебивает меня метка на компасе. В дверь кто-то осторожно стучит и явно ждёт ответа. — Сиди спокойно. Я разберусь. — Но я… — Тихо, я быстро.       Вызываю из инвентаря катану, подаю чакру, встаю и подхожу к двери. Слышу более настойчивый стук и открываю дверь. — Здравствуй, Курьер, — кивает стоящий на крыльце Марсианин. — Извини что без приглашения… — Незваный гость, — выхожу из дома, сажусь и закуриваю. — Я просто поговорить, — подняв руки, говорит он и садится рядом. — Хм-м-м, ну давай. — Твои методы… У нас много вопросов. По твоему разумно убивать преступников? Может возможно дать им второй шанс? — Я был в городском архиве, где много чего узнал. Джокер и прочая шушера такого не заслуживают. Они не психи, как может показаться, они одуревшие от чувства безнаказанности уроды. И вы только укрепляете их веру. Что им будет? Аркхем, смирительная рубашка, лекарство и человеческое обращение? А потом, Марсианин, ты знаешь, что будет потом? Вижу, что знаешь. Побег, убитый персонал, разгром на улицах, случайные жертвы, кровь… И тут появляетесь вы. Ловите бандита и сдаёте его обратно. Зачем? Чтобы всё повторилось? А люди? О них вы думаете? — Конечно… — Ой, не надо мне тут лапшу на уши вешать. Брюска гребаный миллиардер. Кому он помог? Ну, назови мне, скольким семьям, оставшимся без отцов, помог Бэтмен? Сколько больниц он построил? Или может быть назовёшь, скольким сиротам он оплатил учёбу? — А ты? — наклонив голову спрашивает гость. — Смотри, — прикладывая ладонь к его голове говорю и показываю воспоминания, связанные с миром Массы.       Подготовку к войне. Войну, победу и восстановление Земли. То, как мы жили на Исе, как Карин, Сью и Солус основали клинику, в которой помогали всем нуждающимся. Как там же основали школы и приюты, и сами учили и воспитывали сирот. Как стали настоящим символом победы. — Ну, как, достаточно или ещё? РЕПУТАЦИЯ: Дж’онн Дж’онзз: +100 — Хватит… — мотая головой, стонет Марсианин. — Прости, я не знал. — Тебе не за что извиняться. Я пришёл сюда с целью разобраться и я это сделаю. Вас я уже предупреждал, но повторюсь. Не мешайте мне. Пожалеете. Я через такое прошёл, что кучку клоунов в разноцветных костюмах просто не замечу. У вас два пути — не лезть и жить спокойно, или вмешаться и получить по рогам. — Ты… — Да, я жестокий и порой беспощадный. Но… — Я не это хотел сказать. Ты поразителен. Не волнуйся, твою личность я не раскрою. Ещё увидимся, надеюсь, что тогда мы будем на одной стороне. Всего доброго. — Как ты нашёл меня? — Просто. Нечаянно увидел Бэтгёрл в твоей компании и решил проследить. Есть в тебе что-то удивительное. Не знаю как, но я это чувствую и заметил сразу. — Хм-м-м… Ладно, бывай, дружище.       Кивнув, Марсианин улетает. Я же закуриваю ещё одну сигарету и смотрю в небо.       Интересно получается. Хотя… Ладно, я почему-то уверен в том, что он не сдаст меня. А если сдаст? Ну, видит Игрок, я сделал всё что мог. — Барби, радость моя, — заходя в дом, улыбаюсь и тут же замолкаю, потому что Барби, свернувшись калачиком на диване, сладко спит.       Подхожу к ней, укрываю одеялом, сажусь на пол и погружаюсь в медитацию. Мне надо вспомнить об этом мире как можно больше. Основных персонажей и кое-какие события я знаю, но это мне мало поможет. Потому как я уверен, что это не канонный мир, а одна из его вариаций. Соответственно, и происходить здесь может всё что угодно. Значит, будем приспосабливаться. (Несколько дней спустя. Готэм. Диана Принс.)       Лечу над городом и изредка поглядываю на ночное небо. В Готэме тишина уже довольно долгое время, не происходит абсолютно ничего. Мелкие кражи не в счёт, с ними и полиция справится. Вот только где мне искать Курьера? Прожектора-то нет. Да и надо ли… Надо. Его методы я, конечно, не одобряю, но… Есть в нём что-то потустороннее и очень притягательное. К тому же, Марсианину удалось с ним встретиться и поговорить. О чём конкретно они разговаривали, Дж’онн молчит. Но уважением к Курьеру проникся. Пытался убедить Кларка и Брюса не лезть к Курьеру. Говорил, что он совсем не зло, и цели преследует более чем благие, но, к сожалению, слушать его не захотели. Бэтмен, Супермен, Орлица, Фонарь и Канарейка упёрлись и теперь разрабатывают план поимки Курьера. Аквамен против такого, но его, как и Флэша, никто не слушает. Я пока не высовываюсь и громких заявлений не делаю. Однако, всё это плохо закончится. Кларк вызывает на помощь криптонок. Супермен, Супергёрл и Пауэргёрл — против такой силы Курьеру не выстоять… — Да где же мне найти тебя? — вставая на крышу, говорю и смотрю вниз. — Или ты сам мне на голову свалишься?       И тут же где-то вдалеке слышатся выстрелы и вой сирены.       Взлетаю, лечу на звук, и на соседней улице вижу, как Крок, не обращая внимания на выстрелы, разматывает сразу два патруля.       Несмотря на ранения, переворачивает машину, хватает полицейского и когтями вспарывает ему живот. Откидывает тело и наступает на второго. Бьёт его, полосует когтями и вдруг отлетает.       Прячусь за крышу и наблюдаю. С высоты вижу, как появившийся Курьер поправляет плащ, встаёт в стойку и жестом манит к себе рычащего от ярости Крока. Тот ждать себя не заставляет и с рёвом бросается в бой. Замахивается и получает удар в зубы. Останавливается, шатается, со стоном падает на колени и, мотая головой, пытается прийти в себя. Выплёвывает выбитые зубы, поднимает голову и… — Так-так, — подходя к нему, говорит Курьер. — Ну и рожа у тебя… Съел что-то не то? — Да пошёл ты! — Как грубо, — наиграно удивляется Курьер. — Ну да ладно, сейчас я тебя проверю, и молись своему крокодильему богу, чтобы ты оказался больным на голову. В противном случае… Впрочем, потом узнаешь.       Подойдя ближе, Курьер снимает перчатку и прикладывает ладонь к голове Крока. Оба они на секунду замирают, после чего Курьер качает головой, бьёт Крока в плечи и, схватив его за шею, откидывает к стене. В руках появляется миниган, стволы раскручиваются, тёмную улицу озаряет пламя и Крок под градом пуль оседает на пол кровавым месивом. — Эх, такую шкурку испортил. Какие знатные сапожки для моей девочки бы получились! Ладно…       С этими словами Курьер бросается к раненым, ладони его светятся зелёным, он прикладывает их к пострадавшему и тут… Страшные рваные раны почти мгновенно зарастают. Только что находящийся на грани полицейский садится, ощупывает себя и непонимающе смотрит на Курьера. Сам Курьер хлопает его по плечу, хвалит за смелость и подходит ко второму. Лечит, что-то говорит и уходит ко второму патрулю, где всё повторяется. Уже через минуту Курьер окружён четвёркой полицейских, которые совсем не собираются его задерживать. Наоборот, они благодарят его, жмут руку, смеются…       Да, если бы не он, четверо сегодня не вернулись бы домой. Четыре смерти, четыре потери… А что бы сделала я? Вызвала скорую?       Тем временем внизу начинает твориться что-то странное. Качаясь, как пьяный, Курьер прощается с полицейскими, желает им удачи, просит быть осторожнее и исчезает. Пытаясь найти его, смотрю вниз, но нигде не вижу. Расстроенно вздыхаю, поворачиваюсь и носом натыкаюсь на огромный букет красных роз. — Медмуазель, — коверкая слово, с придыханием произносит Курьер, — это вам, как и обещал. — Тьфу, чёрт! Напугал. Ты как… — В качестве извинений приглашаю вас на романтический ужин. — Вынуждена отказаться, мне в таком виде по ресторанам ходить не стоит. Да и в компании с тобой… — Понимаю, — пожимает плечами Курьер. — Свидание с преступником подмочит вашу репутацию. Тогда давайте просто посидим здесь.       Не дожидаясь ответа, Курьер разворачивает большой свиток, касается пальцами символов и тут же на них появляется еда, фрукты, сладости и напитки. — Рекомендую азарийское вино, — наливая в бокал синюю жидкость, говорит Курьер. — Поцелуй богини. Попробуй, это очень вкусно. Также в меню сегодня азарийские блюда. Суп из морепродуктов, салаты. Азарийский мармелад на сладкое. Мороженое тоже азарийское. — Что такое азарийское? — Ну… Долго объяснять. Пробуй. — Сначала ты. — Извини, но тогда мне придётся снять маску, а делать этого я пока не хочу. Причины есть. — Боишься? — Нет, ни в коем случае. Просто по нашим обычаям, увидев моё лицо, ты должна будешь поцеловать меня. И я как бы не против получить поцелуй от такой красавицы... Но, в общем, ладно. Итак, ты нашла меня. Что дальше? — Так ты сам звал. — Прости, от твоей красоты теряю голову. Так… Ну почему ты такая сногсшибательная? Я уже давно этот разговор готовил, даже у зеркала репетировал, но едва увидел тебя, так и забыл всё. — Да ладно тебе, — передёрнув плечи, отвечаю. — Вот я дурак! — восклицает Курьер. — Ты же замёрзла, а я тут треплюсь без умолку.       Тут же в его руках появляется одеяло, которое он накидывает мне на плечи. Отходит, недолго думает, в его руке появляется термос, он его открывает и наливает в крышку горячий шоколад. Протягивает мне и, пока я ошарашенно смотрю на него, собирает еду на свиток, касается символов и всё исчезает. После чего он скручивает свиток, который исчезает из его руки, снова подходит и напяливает мне на голову розовую шерстяную шапку. Бросает на крышу подушку, аккуратно подхватывает меня на руки и усаживает. Поправляет одеяло и усаживается напротив.       Что сейчас происходит? Как он это делает? Нет, мне, конечно, приятна такая неожиданная забота, но… — Пей, а то остынет, — разминая пальцами сигарету, кивает Курьер, достаёт зажигалку, фыркает, убирает всё это и смотрит на меня. — Может, всё-таки снимешь маску? А то эти красные визоры… Жутковато. — А ты никому не скажешь? Ну, то, как я выгляжу? — Нет. Обещаю. Честное слово. Слово амазонки. — Ладно, я тебе верю. Только то, что ты сейчас увидишь… Зрелище не из приятных. У меня с детства с лицом напутано. Я такой… В роддоме, когда я родился, врач сразу сказал: если оно зашевелится, сразу стреляйте. Ты точно хочешь увидеть? — Думаю, я как-нибудь это переживу.       Курьер вздыхает, расстёгивает замки на шее. Слегка поворачивает шлем и медленно поднимает его. Ожидая увидеть самое худшее, отпиваю из зажатой в руке крышки. — Ну и как? — положив шлем рядом, спрашивает парень лет восемнадцати и с ожиданием смотрит на меня слишком уж большими чёрными глазами. — Разыграл… — допивая шоколад, фыркаю, и тут же Курьер наливает мне ещё. — Ну да, — бурчит он и закуривает. — Зато весело было. Ну да ладно, пора мне. А ты в следующий раз одевайся получше. Холодно же, осень, как-никак. Простудишься, а я себя винить буду. До встречи, прекрасная воительница.       С этими словами Курьер надевает шлем и исчезает. Я же продолжаю сидеть и смотреть на крышку.       К-как… Что… Да, блин! Почему я даже слово сказать не могла? У меня же столько вопросов было, а я… Симпатичный. Оу! Что за мысли? А от такой заботы… Так, всё! Про внешность и вообще про всё это я, конечно же, никому не скажу. Но, кажется, в Готэме я ещё задержусь.