Он - моя любимая книга

День подходил к концу, а на улице медленно, но уверенно надвигаются сумерки. Парень в джинсовой куртке, из-под которой выглядывало серое худи, в черных, рваных на коленях джинсах и бело-грязных от осенней погоды кроссовках Jordan, шагает по потрескавшемуся асфальту. В ушах наушники, которые бабушки окрестили "затычками", в которых вперемешку играют то грустные, то весёлые треки. Антон привык к этой дороге. Она встречает его светом фонарей, которые включаются ровно в 21:00. Парень медленно идёт в сторону до боли знакомой автобусной остановки. – Сволочь! Сколько это будет продолжаться?! Твои опоздания – это демонстрация неуважения ко мне и матери! – Отец в очередной раз рвет глотку так, будто на этот раз от его крика что-то действительно изменится. – Извини, пап, – парень опускает голову, перебирая серебряные кольца на пальцах. Хоть он и привык к такому отношению, боится, будто впервые. А ведь знал же, что получит по шапке, но все равно задержался после школы. Они с ребятами обсуждали планы на выпускной. – Да мне не всрались твои извинения, Антон, – отец оборачивается, и в коридоре появляется мама. – Антош, почему ты снова игнорируешь наши просьбы? Разве мы так много просим? Просто приходить до четырех, мы же переживаем, – женщина равняется с мужем, глядя сыну прямо в изумрудные глаза. – Отвечай матери! – не унимается мужчина, будто в очередной раз пытаясь доказать, что он здесь главный. – Я разговаривал с ребятами на крыльце... школьном. Про выпускной. – Антон все-таки поднимает глаза, которые уже начинают копить влагу. Если присмотреться, можно увидеть, что они блестят. Он знает, что ничего плохого не сделал и что опоздание на жалкие 8 минут – не преступление. Понимает, что родители переживают за него. Точнее, мама, отец-то наверняка снова пригубил сколько-то миллилитров чего-то там. Чего именно – парня абсолютно не интересует. – Мы не запрещаем тебе общаться, мы просто хотим, чтобы ты был более организованным, следил за временем, понимаешь? – мама смотрит на сына с такой любовью в глазах, что тот начинает потихоньку успокаиваться. «сегодня без ударов» – мысль в голове проносится автоматически, и Антон чуть расслабляется. Скинув портфель с плеч, он разувается и собирается пройти мимо родителей в квартиру, подходя к ним почти вплотную, ведь коридор-то маленький, но вдруг его одергивают. – А ну дыхни, – отец смотрит на парня грозно, испепеляя взглядом. И тут Антон понимает, что проебался. – Дыхни, кому говорю! Спокойствие ушло также незаметно, как и пришло. Родители говорили ему тысячу раз: курить – плохо, а если они узнают, то скормят сыну все его никотиновые палочки. Но что уж поделать, чем больше запрещаешь, тем сильнее хочется попробовать, а Тоша – не исключение. – Ну пап, – пальцы перебирают браслеты, и звон металла разрезает гнетущую тишину. – Что «пап»? Что «пап», сын?! Я говорил, помнишь, я тебе очень часто говорил, что как только узн… – не успевает он договорить, как его перебивает Антон. – Я не курю! Это одноклассники, я просто рядом стоял, честно! – мальчик нагло врет и, даже не успев до конца оценить ситуацию, получает удар по лицу. – Андрей, прекрати! – женщина пытается оттащить мужчину от парня, в глубь гостиной, но тот не сдвигается с места, нависая над парнем, словно скала. У Антона дрожат губы, но плакать он не намерен. С горящими от злобы глазами парень подходит к отцу и платит ему тем же. Мужчина стоит в ступоре, не понимая, что происходит, пока его сын буквально впрыгивает в обувь и летит по ступенькам подъезда вниз, только бы не оставаться в квартире, только бы не видеть родителей. По крайней мере, сейчас. Задолбало это отношение, надоело бессилие матери перед тираном-отчимом, надоело абсолютно – в с ё. Он прокручивает эту ситуацию в голове в третий раз – что ж, уже не так больно, как в первые два. Да и смысл сейчас думать об этом? Как будто от этого что-то изменится. Парень держит в руках пачку сигарет, разглядывая красочное изображение пораженных опухолью лёгких. – Наёбка для уёбка, – шепчет парень уже на остановке, высматривая свой заветный автобус № 27. Вам действительно интересно, куда он собрался ехать? Думаю, самого Антона это волнует в разы меньше, чем вас. А поедет парень на семнадцатую улицу под названием «Счастливая». Иронично? Еще как. Но то ли ещё будет. Автобус медленно и шумно подъезжает, а парень хмурится, увидев в окнах толкучку. «вот и покатались», – вздыхает парень, но все-таки заходит в злополучный автобус. Рука в кармане пытается найти проездной, перед этим нащупав купюры в 2800 рублей и вишневую жвачку. Проделав необходимые движения проездным, Антон пытается пройти в конец автобуса, туда, где обычно меньше людей. Однако и там не оказывается свободных сидячих мест, и парень понимает, что все-таки придётся стоять. Он хватается за поручень окольцованными пальцами, а многочисленные браслеты на запястьях издают едва слышимый звон, который привлекает внимание мужчины, сидящего прямо рядом с поручнем. Он отвлекается от книги и поднимает глаза, светящиеся голубым кварцем, на пристроившегося рядом парня. «да он милашка», – мысль в голове мужчины проносится с турбо-скоростью, – «надо же, езжу каждый день, а его встречаю впервые... повезет же кому-то с парнем», – думает он и, тяжело вздохнув, возвращается к чтению. Антон, погруженный в свои мысли, не замечает ни взгляда голубых глаз, ни томного вздоха мужчины. Он думает о том, как сейчас мигает тот самый фонарь на Счастливой улице, и как было бы здорово позвонить своему другу Диме, который живёт как раз на соседней – Мирной. Но он не может, ведь в школе парень рассказывал, что у них сегодня будут гости, а телефоном пользоваться во время семейных званых вечеров запрещено, мол, нужно больше времени проводить с семьей. Антон не винит Диму, нет, он рад, что его другу не приходится участвовать в скандалах из-за пустяков. Хотя у друга тоже строгие родители, они все же не настолько дотошные, как у Антона. Автобус резко тормозит, и Антон чуть не падает, еле удержавшись за поручень. На лицо спадает немного волнистая прядь волос, и парень замечает заинтересованный взгляд сидящего рядом мужчины. Арсению торможение понравилось не больше, чем Антону, и он падает грудью себе на колени, а взгляд цепляется за голые колени кучерявого парнишки, которого он рассматривал несколькими минутами ранее. Поняв, что немного завис, усилием воли он поднимает глаза к лицу парня. Антон смотрит на него с интересом и непониманием, а мужчина возвращается в первоначальное положение, усаживаясь ровно. Парень поправляет непослушную челку, а его губы открываются в тяжелом выдохе, отчего у Арсения – того самого обладателя невероятных голубых глаз –, который буквально пожирает мальчишку взглядом, пробегают мурашки по всему телу, а внизу живота стянулся приятный узел. «нет-нет-нет-нет, только не сейчас!» – умоляет свой организм мужчина, – «главное – не додумывать. где там была эта строчка…» Арсений пытается найти нужное слово, чтобы снова погрузиться в чтение, но у его фантазии совсем другие планы – к невинным действиям незнакомого парня в голове само собой дорисовывается самое, что ни на есть, порно-продолжение. «да блять, прекрати!», – голубоглазый упорно борется с возникающими в воображении весьма занятными картинками, но быстро понимает, что реакцию организма вряд ли получится остановить. По салону разносится звук из динамиков автобуса, и механический голос объявляет: – Улица Счастливая. Следующая остановка: улица Мирная. Арсений вскакивает с сидения и со сверхзвуковой скоростью вылетает из автобуса, а следом за ним выходит ничего не подозревающий Антон – виновник этого представления. Мальчик держит в руках книгу Арсения, который, видимо, даже не заметил, что обронил её, когда уносил ноги с «места преступления». – Кажется, это Ваше, – парень протягивает книгу мужчине, и оценивающе смотрит на реакцию Арсения. Последний замечает этот взгляд и, прежде чем Антон опускает глаза, осматривая мужчину с ног до головы, голубоглазый одёргивает белоснежный свитер с горлом, прикрывая пах. «надо же, на незнакомого мальчишку, какой стыд... пора бы найти себе компанию на вечера» – Д-да, это моя, спасибо, – Арсений поправляет очки и забирает книгу из рук Антона, слегка коснувшись холодных пальцев, увешанных всевозможными кольцами. – Кинг, значит, – хмыкает парень. – Да, Кинг, читали? – интересуется Попов, глядя мальчишке в глаза. – Было дело, – бросает Антон и подкуривает сигарету, мельком осматривая обложку книги. Уходить почему-то не хочется. Ему интересно, как будет развиваться сие действо, но новоиспеченный собеседник молчит. – Что за глушь, – совсем тихо произносит Арсений, но, благодаря идеальной тишине на безлюдной остановке, Шастун прекрасно его слышит. – Хах, – Антона это определенно забавляет, – Вы не знали, что тут, считай, пустырь? – Не знал, я надеялся на совершенно другую обстановку… и наличие хрущевок, – последнее он произносит шёпотом, осматриваясь по сторонам. – А зачем тогда вылетели из автобуса? Дурик, что ли? – абсолютно беспардонно произносит шатен. Арсений бросает на зеленоглазого мальчишку строгий взгляд, но, увидев поднятые уголки губ, сжимающих сигарету, осекается и принимается рассматривать парня. – Так было нужно, – мужчина вспоминает про свой уже почти незаметный стояк, и снова тянет свитер ниже. Антон улавливает это нервное движение и замечает несчастный бугор в районе паха мужчины. И знаете что? Его разрывает смех, который разносится в тишине неожиданно, словно гром средь ясного неба, а Арсению мгновенно становится стыдно. «вот же… как можно так нагло смеяться с незнакомого человека? глупый мальчишка… хотя смех у него восхитительный.» – И из-за какой юбки вас так взбудоражило? – интересуется Антон, приподнимая бровь. – Мне показалось, что там были одни бабки да дедки, и мамочки с детьми на руках. Арсений вздыхает – сказать ему нечего, ведь возбудила его вовсе не юбка, и даже не женские штаны. – Чего притихли? – Антон медленно затягивается, чувствуя, как обжигающий дым приятно заполняет легкие, и удовлетворенно выдыхает. – Тут где-то есть не забытая Богом остановка? – Арсений почти профессионально меняет тему. С другой стороны, он действительно переживает, что потерялся. Господи, ему 22 года, а ведёт себя как маленький. – Проехали, значит. Жаль, я бы посмотрел на эту девушку, – Антон выпускает изо рта столб дыма. – Да, есть, во-он там, – Антон вытягивает свою длинную руку и пальцем указывает на свет фонаря, одиноко светящего в непроглядной темноте. – Бля-я, – Арсению определенно не хочется туда идти. «может вызвать такси?» – Ладно, пойду я, – Шастун разворачивается на пятках в сторону той самой темноты и, вставив наушники в уши, ищет нужную песню в плейлисте. – Эй, подожди, – Арсений подбегает к парню и хватает его под локоть, отчего Антон остановился, недоуменно уставившись на мужчину. «было-было, а такого ещё не было. с каких пор парни себя так ведут? и ведут ли?» – мысли в черепушке Антона крутятся одна за другой. – Чего встал? Пошли, проведёшь меня на ту остановку, – говорит Арсений, подталкивая парня к действиям, и, желательно, к движению в нужном направлении. – Мне в другую сторону, – Антон выгибает бровь и аккуратно вырывается из хватки мужчины, – и я Вас даже не знаю, вдруг Вы маньяк? Вон как из-за девушки в автобусе встал, – Шаст кивнул в сторону бёдер незнакомца. – Ч-что? – Арсений в недоумении прищуривается. – Это не из-за девушки. Точнее… проехали. А зовут меня Арсений, можно просто Арс, – мужчина протягивает парню руку. – А как же, не из-за девушки. Была же там одна, и симпатичная, между прочим – улыбается Шастун, поигрывая бровями. – Пфф, – мужчина демонстративно закатил глаза, – у меня рука затекает, – напоминает Арсений. – Хах, ла-адно, я Антон, – парень жмет руку новому знакомому, наклоняет голову и с интересом смотрит на мужчину. «вот чудик» – Ну вот и все, а теперь – веди меня, – радуется Попов. – Ладно, только больше не хватайся за меня, – Антон чуть хмурится, что сложно разглядеть на слабоосвещенной улице, но Арсений все-таки подмечает эмоцию парня. – Не нравится? – уже на пути к остановке интересуется мужчина. – Я что, гей, по-твоему, чтобы так ходить? – пытается пошутить Антон, но собеседник не разделяет его веселья. – Плохо относишься к ЛГБТ? – снова задает вопрос Арс. – Та нормально, вернее – нейтрально. Главное, чтобы меня не трогали и не пропагандировали всячески всю эту фигню. Есть и есть, живите себе спокойно, – Арсений внимательно слушает, сжимая книгу в руках. – Но родители у меня жуткие гомофобы. Точнее, отец, насчёт мамы не знаю. Он бы точно не удержал кулаки, которые так и чешутся набить педикам морды. – Да уж, – хмыкает Попов. – А ты? – интересуется Антон. – Что я? – Арсений чуть напрягается. – Что-что, как относишься к ЛГБТ? – Честно? Нормально. Каждый человек делает свой выбор в соответствии со своими желаниями, мы не имеем права осуждать их за это. Антон скептически поднимает бровь, но, в принципе, соглашается с парнем. – А ты почему вышел на этой остановке? – интересуется Попов. – Я? – Антон осекается, – Не важно. Точнее, я не хочу снова думать о причине своего нахождения здесь, но могу сказать, что мне здесь нравится. Тихо, спокойно – то, что нужно, после… – и Антон замолкает, не решаясь договорить. – После? – Арсению любопытно, что же заставило такого светлого парнишку выйти на тёмной, мрачной остановке. – Ладно, не хочешь, не говори. «ничего ведь не случится, если я ему скажу? Незнакомец, вряд ли кому-то расскажет… да и не встречу я его больше» – и, прежде чем он успевает додумать, вдруг выпаливает: – После ссоры с родителями, полученного от отца леща, и такого же леща в ответ, пхех, – Антон издает нервный смешок, в котором нет ни капли веселья. В Арсении просыпается психолог, и вместо того, чтобы просто похлопать парня по плечу и сказать, мол, Антон, все будет окей, он начинает анализировать. Шатен же, не получив ожидаемую поддержку, уже думает, что зря вообще рассказал об этом Арсению. – Знаешь, это не так страшно, – начинает Попов, – ужаснее, когда семья отказывается от тебя, отворачивается из-за того, что не принимает тебя полностью, таким, какой ты есть. – Ты что, в психологи решил заделаться? – усмехается Антон, не придавая словам Арсения особого значения. – Вообще, я и есть психолог, – на лице Попова появляется самодовольная улыбка, – ну почти. – Как это почти? – Я ещё учусь в университете. – Реально? – Антон чуть удивлён, – а сколько тебе лет? – Ну, скоро двадцать три будет, – равнодушно отзывается мужчина. – А тебе? – Семнадцать, – сказал, как отрезал. Во всяком случае, для Арсения это прозвучало именно так. – Что? Я дал бы тебе не меньше девятнадцати. – Да-а, значит, потрепало меня, – Антон озадаченно почесал затылок. – Так ты школьник, – озаряет Арсения, и, если прислушаться, в его голосе можно уловить грустные нотки. – Да, последний год остался, и свобода-а, – произносит Антон с таким наслаждением, будто это то, ради чего он вообще живёт. «какой мрак. я хотел подрочить на подростка. нет, оттрахать подростка. мне бы самому к психологу. и этот парень он ведь такой… такой солнечный, хорошенький. боже, как же стыдно» – Арсений было потирает рукой переносицу, но вспоминает, что в очках. – У тебя есть девушка? – «ну и зачем ты у него про это спрашиваешь, Арс? у такого парня она точно есть» – Неа, – беззаботно отзывается Антон. – Парень? – мужчина заглядывает парню в глаза, продолжая идти рядом. – Пффф, нет, не дай Бог. Я что, похож на педика? – в очередной раз задаёт этот риторический, смахивающий на шутку вопрос Антон. – Да нет, вроде. Не сказал бы, – Попов пожимает плечами. – А у тебя есть? – Кто? – Арсений снова напрягается. – Девушка, – улыбается Антон, – хотя, судя по твоей реакции в автобусе, – Антон усмехается, – навряд ли. – Анто-он, – мужчина закатывает глаза. – А-ар-рс, – передразнивает его парень. И они вдвоем глупо улыбаются, глядя друг на друга. «давно мое имя не говорили так… приятно приторно» «а этот Арс вроде норм, но вряд ли мы ещё встретимся. а жаль…» – Кажется, пришли, – прерывает тишину Антон и осматривается в поисках расписания автобусов. – Угу, – утвердительно мычит Арс. – Вот, скоро придёт следующий автобус с таким же маршрутом, что и двадцать седьмой, – Антон пальцем показывает на строчку в графике. – Хорошо, спасибо, Тош. «Тош. меня редко так называют, очень редко. мне… нравится?» – Пока, – Шастун тянет руку к новому знакомому, который тут же принимает рукопожатие. – До встречи, – говорит Арсений с улыбкой на лице, на которую Антон с удовольствием отвечает. Они все еще стоят, пожимая руки, и каждый не решается разорвать касание. – Может, – Арс мнётся, но всё-таки предлагает, – может, ещё посидишь со мной? – Ладно, мне все равно некуда идти, – Антон пожимает плечами и садится на скамейку. Рядом с ним присаживается Арсений, довольный своей смелостью и удовлетворенный ответом нового знакомого.