Дотянуться до тебя

      — Эй, королева зелий, с Днём Рождения! — Тонкс прыгнула на шею Присцилле сзади и чмокнула в щёку, весело смеясь. Шапка, в которой была Присцилла, съехала ей на глаза, и она не заметила коробку конфет перед своим носом. Как только она поправила вещь, то увидела красную обёртку и сразу догадалась, что конфеты были из «Сладкого королевства».              Присцилла приняла из рук Нимфадоры коробку и с удивлением взглянула на мракоборца.              — Спасибо, — искренне поблагодарила она. — Откуда ты знаешь, что у меня сегодня праздник?              Тонкс усмехнулась.              — Птичка на хвосте принесла.              Присцилла улыбнулась. Она знала, кем была эта птичка.              — Римус не упустил случая, — протянула она. — Кстати, где он?              — Он тебя не дождался. И просил передать извинения и наилучшие пожелания.              Присцилла вздохнула. Она планировала появиться на территории Хогвартса хотя бы к восьми часам, но как обычно смогла вырваться только ближе к отбою. Северус наверняка её заждался.              — Как тут дела? — Спросила следом Присцилла, спрятав коробку с конфетами в свой рюкзак.              Тонкс пожала плечами.              — Тихо, мирно. Даже как-то подозрительно. После отравления Уизли ничего криминального не происходило. А как дела в родном Министерстве?              При упоминании своей работы Присцилла скривилась. Она безумно устала и очень хотела в отпуск, но позволить сейчас себе такую роскошь не могла: людей в отделе было мало, а забот прибавлялось с каждым разом всё больше и больше. И единственная отдушина у неё была здесь — в Хогвартсе. Рядом с любимым человеком и друзьями.              — Не спрашивай, — махнула рукой волшебница, — там ничего не меняется. Сумасшедший дом.              К ним подошёл мистер Линкольн.              — Присцилла, добрый вечер.              — Добрый вечер, Эммет.              Эммет перевёл взгляд на Нимфадору.              — Тебя искал Долиш.              Присцилла заметила, как Нимфадора закатила глаза.              — Он вечно меня ищет. Достал уже проверять все ли на своих местах. Лучше бы так за школой следил. — Проворчала мракоборец и, попрощавшись с Присциллой до завтрашнего утра, поспешила с Эмметом на поиски Долиша.              Присцилла укуталась в тулуп и пошла в сторону привычной тропинки, ведущей к хижине Хагрида. Март в этом году был прохладным, снег ещё не сошёл с окрестностей до конца, и приходилось утепляться.              С самого утра Присцилла принимала поздравления от родных и коллег по работе. Ей позвонил и Томас, с которым она проговорила больше часа, пока собиралась на работу. Молодые люди вспомнили своё случайное знакомство, посмеялись над новыми историями Томаса, узнали про дела друг друга и завершили свой диалог на хорошей ноте.              Пока она шла до Хогвартса, её вдруг охватило волнение: ведь это первый раз за последние три года, когда она снова будет в компании Северуса на свой день рождения. Только уже в другом статусе. Сердце трепетало от предстоящей встречи, которую Присцилла ждала с нетерпением весь прошедший месяц.              Она прошла привычные коридоры, молясь не встретить противного Пивза или кого-либо из других приведений, но, как ни странно, все коридоры были пусты. Всюду стояла гробовая тишина, даже не было слышно капель из женского туалета, всё время падающих из крана.              Присцилла шла быстро, бесшумно, она даже слегка задохнулась, когда остановилась возле кабинета Северуса. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, она толкнула дверь и вошла.              Её встретила привычная полутьма. Она тихо прикрыла за собой дверь и взмахнула волшебной палочкой, закрывая её на замок. Чтобы никто не смел их тревожить.              Сняв шапку и скинув тулуп, Присцилла бросила их на ближайшую парту, оставшись в своём безупречном кожаном платье, которое уже когда-то Северус на ней видел. Когда она выбирала наряд для встречи, ей вдруг захотелось побыть снова той роковой красоткой, к тому же, такое платье она могла надеть только навстречу с Северусом, потому что оно было слишком открытым, слишком откровенным, чтобы надевать его в люди. Да, и Северус вряд ли бы одобрил, если бы она решила выйти в нём в свет: её бы точно приняли за ночную бабочку.              Едва она переступила порог личных покоев профессора Снейпа, сердце её подпрыгнуло и сделало кульбит. Она открыла рот, не в силах что-либо произнести.              Нет, там не было кучи надувных шаров или лепестков роз, как в сопливых мелодрамах. Просто был Северус, увлечённо читающий книгу, свечи, горевшие, как и всегда, букет лилий, очевидно приготовленный для неё, и скромно накрытый стол. На двоих.              Северус отвлёкся от книги и посмотрел на неё, приподняв одну бровь.              — Привет, — тихо сказала Присцилла, но с места не сдвинулась. Она глазела на золотые блюдца, на которых лежала еда, и внутри всё трепетало от того, что Северус устроил ей маленький сюрприз в честь праздника.              — Привет, — ответил он ей обыденно, блуждая взглядом по её телу. — Только не говори мне, что ты шла в таком виде через всю школу.              Присцилла усмехнулась. И решила подразнить его.              — А, если скажу, что именно так я и шла?              Северус пожал плечами.              — Тогда мне придётся убить каждого, кто тебя видел. — Это было сказано ровным тоном, но Присцилла знала, что собственник внутри профессора Снейпа с тех пор, как они вместе, ни разу не засыпал.              Присцилла дёрнула уголками губ.              — Даже, если бы это был Пивз?              — Даже, если бы это был он.              Присцилла закусила губу, стараясь не рассмеяться. Ей нравилась ревность Северуса. В такие минуты он был очень-очень горяч.              Она скинула рюкзак на пол и медленно пошла к Северусу, давая ему возможность осмотреть её полностью до того момента, пока она не сядет к нему на колени. Она знала, что смотрелась в этом платье слишком возбуждающе и видела отражение этого возбуждения в чёрных глазах, пристально смотрящих на неё.              Как только ей оставался один шаг, Северус больше не выдержал этой пытки: протянул свою руку, обхватил запястье Присциллы и потянул на себя, усаживая волшебницу к себе на колени. Руки его тут же сомкнулись на талии, нос уткнулся в шею, вдыхая знакомый запах вишни и сирени. От этих действий её тело сразу покрылось мурашками, и она подумала о том, что Северус вызывал их любым своим действием: будь то поцелуй или просто касание, или шёпот. И ей безумно нравились эти ощущения.              Он отодвинул своё лицо от её шеи и посмотрел прямо в серо-голубые глаза. Присцилла протянула правую руку и, коснувшись его лица большим пальцем, обрисовала им красивую линию скулы, а затем наклонилась вперёд и нежно поцеловала в губы. Губы Северуса — тёплые, мягкие, податливые, — сделали в ответ восхитительное движение.              Сначала они целовались медленно, но потом поцелуй стал настойчивее и жаднее, и таким сильным, что обоим пришлось его прекратить.              Прислонившись ко лбу Северуса своим лбом, часто дыша, прикрыв глаза, Присцилла произнесла шёпотом:              — Я скучала. Ты просто не представляешь, как я скучала по тебе. — Руки её сомкнулись у него за шеей. Она не открывала глаз, но почувствовала, как Северус улыбнулся.              — Я тоже скучал, — рука его прошлась вдоль её спины, пальцы поиграли с молнией, но потом он настойчиво отодвинул от себя Присциллу. — У меня кое-что есть для тебя.              Присцилла подняла брови в изумлении. На её памяти это был первый раз, когда Северус решил сделать для неё подарок. Присцилла заметила, что он взял что-то со стола и протянул ей.              Волшебница бережно приняла вещь из его рук: это был тёмный бархатный платок маленького размера, в котором что-то было спрятано. Развернув аккуратно его концы, она увидела, что в центре платка лежало тонкое золотое кольцо с миниатюрным бриллиантом внутри.              Присцилла моргнула. Сначала она подумала, что ей почудилось. Но, нет. Кольцо всё также лежало на её ладони. Красивое. Безупречное.              — Это кольцо носила моя мать. Оно передавалось из поколения в поколение. — Тихо сказал Северус. — Я хотел подарить его тебе, когда наступят лучшие времена, но потом подумал и решил, что будущее слишком неизвестно, а так, у тебя будет от меня хоть что-то. На память. — Последнее слово отдавало какой-то печалью. Как будто Северус прощался.              Присцилла сглотнула. Кольцо было прекрасным. Настолько прекрасным, что у неё защемило в душе и заслезились глаза.              — С днём рождения, моя любовь, — он коснулся её щеки в лёгком поцелуе, от которого она вздрогнула. Первый раз за всё время она услышала от него эти слова.              — Оно чудесное, Северус. — Дрожащим голосом ответила ему Присцилла. — Спасибо. Я правда не уверена, что достойна носить его. Это ведь… — Руки на её талии сильно сжались.              — Если бы моя мать была жива, она бы отдала его тебе, Присцилла. Как моей невесте.              Присцилла сглотнула и посмотрела на Северуса.              — Это только что было предложение руки и сердца? — Если бы её сердце могло, оно бы выпрыгнуло из грудной клетки. Так сильно оно билось, что шумело в ушах.              Северус вздохнул.              — Об этом нам с тобой рано говорить. Я задам тебе соответствующий вопрос, когда закончится война, а мы, надеюсь, вернёмся друг к другу. Но я бы не хотел, чтобы это кольцо пропало даром. Мать уважала семейные традиции. А я уважал её. И я хочу, чтобы оно было твоим.              Присцилла кивнула. Северус взял кольцо с платка, бережно обхватил левую руку волшебницы и поднёс кольцо к безымянному пальцу. Украшение село, как влитое, словно было создано специально для Присциллы.              Фаулер подняла руку к верху, бриллиант сверкнул при отблеске свечей, что заставило Присциллу снова затаить дыхание.              — Безумно красивое. Спасибо. — Она улыбнулась ему и прижалась своими губами к его губам. Ей казалось, что она могла целовать его вечно.              Когда они оторвались друг от друга, Присцилла решила, что всё же стоило перекусить, тем более Северус старался ради неё, и села на свободный стул.              Они много разговаривали о прошедших делах за последний месяц, Присцилла не упустила случая пожаловаться на работу и своего начальника, спросила, как обстояли дела с Малфоем, но долго эту тему они мусолить за столом не стали, ибо обоим от неё было очень не приятно.              — Кстати, чуть не забыла. — Сказала она, когда её тарелка опустела. — Бабушка ждёт нас в гости после всей этой заварухи. Она мне все уши прожужжала о том, как сильно она хочет увидеть чудесного сына Эйлин.              Северус усмехнулся.              — Я даже не сомневался, что этот момент настанет. Я бы с удовольствием навестил бы её прямо сейчас, но сама понимаешь, — он развёл руками.              — Понимаю, — кивнула Присцилла и потянулась к винограду, — но это не отменяет того факта, что нам придётся с ней встретиться. — Она закинула несколько плодов к себе в рот, разжевала и почувствовала очень сладкий привкус. — Как и с моими родителями.              После её слов, Присцилла заметила, как Северус напрягся.              — Что? — Весело проговорила она. — Ты же не думал, что я буду прятать тебя от них.              Он покачал головой.              — Я не придусь им по душе. — Голос его был немного понурым. Присцилла сделала удивлённое выражение лица.              — Ты беспокоишься о том, что ты можешь им не понравиться?              Северус молчал. Присцилла сдерживала улыбку, как могла.              — Ты — двойной агент, рискующей своей жизнью, искусно обводящий вокруг пальца сильного тёмного мага последнего столетия, боишься не понравиться моим родителям?              Северус раздражённо махнул рукой. Присцилла всё же не сдержала улыбки и сказала:              — Мои родители не тираны, а очень добрые и понимающие люди, которые желают своим дочерям счастья. И, когда они увидят, что рядом с тобой я счастлива, поверь, никто плохо к тебе не отнесётся. — Она встала со своего места и протянула к нему руку. — Давай потанцуем.              Северус посмотрел на неё слишком серьёзно и также серьёзно спросил:              — А ты со мной счастлива?              — Более чем. — Со всей нежностью, на которую она была способна в этот момент, ответила Присцилла и нетерпеливо пошевелила пальцами, намекая на то, что пора бы уже принять её приглашение.              Северус вложил в её руку свою, встал со стула и тут же притянул к себе. Присцилла обняла его за шею, он положил ей руки на талию, и они просто начали движение, плавно переставляя ноги. Не было ни музыки, ни каких-либо посторонних звуков, а были только эти двое: смотрящие друг другу в глаза.              «Обещай, что это не последний наш танец».              «Обещаю».              Кто из них первый потянулся за поцелуем, неизвестно. В один миг губы коснулись друг друга, и их уже было не остановить. Присцилла скользила своими губами по его губам, переходила от уголка к уголку, затем мягко захватила и втянула нижнюю. Её губы приоткрылись, и Северус сразу же воспользовался этим: проник языком в рот. Как только их языки встретились, плавно и горячо скользнув друг по другу, она ощутила, как сладкий жар охватил её между ног.              Не разрывая поцелуя, Северус потянул её в сторону кровати, их ноги столкнулись, языки сплелись. Прикосновения стали страстнее, голоднее.              Присцилла почувствовала, как ноги её упёрлись в кровать. Северус прервал их поцелуй и заставил Присциллу опуститься на неё. Как только её пятая точка оказалась на поверхности кровати, Северус снова наклонился к Присцилле и поцеловал, затем спустился ниже, губами покрыв подбородок, горло, шею. Ему пришлось встать перед ней на колени, чтобы они были одного роста, и Присцилла раздвинула свои ноги, чтобы он оказался к ней ближе. Северус продолжил свой путь губами и добрался до обнажённой части груди в вырезе, покрыл её нежными поцелуями. Присцилла зарылась в его волосы и позволила проскользнуть им сквозь её пальцы, пока Северус целовал её тело через кожаное платье, спускаясь ещё ниже.              Он аккуратно снял сапоги с её ног и отставил их в сторону.              — Приподнимись, — властным тоном проговорил он, и Присцилла послушалась. Подол её платья тут же был задран, а капроновые колготки чёрного цвета стянуты вниз до самых щиколоток, а потом и вовсе отброшены в сторону. Через несколько секунд туда же полетели и трусики.              Присцилла выдохнула. Она понимала, что сейчас за этим последует, и пальцы её ног поджались в предвкушении головокружительной ласки. Ей безумно нравилось, когда Северус находился между её ног, и она готова была кончить только от одного его вида в эти моменты.              Он придвинул её ближе к краю, и руками раздвинул ноги шире, давая ощутить ей силу своих рук и то, что он был хозяином положения.              Северус поцеловал край её бедра, глядя ей в лицо, потом перешёл во внутреннюю часть, всё также не отводя своего взгляда от лица Присциллы.              — Разве можно так? — С придыханием задала она вопрос.              — Как — так? — низким хриплым голосом спросил он в ответ.              — Сводить с ума одним лишь взглядом.              Северус улыбнулся губами, но ничего ей не ответил, и опустил лицо, не пытаясь больше сводить её с ума своим взглядом. Зато стал сводить с ума своим ртом.              Он припал к ней губами, целовал так, как целовал когда-то много раз в губы, а затем начал лизать долгими медленными движениями по краям, подбираясь к маленькому бугорку в конце каждого движения. Эти ощущения заставили Присциллу откинуть голову назад, закрыть свои глаза, а дыхание — застрять в горле.              Через какое-то время он сменил темп и направление, делая движения короче и по кругу, и её дыхание изменилось, ускорившись вместе с сердцебиением.              Она надеялась, что её громкие эротичные стоны никто, кроме Северуса, не слышал.              Он сталкивал её с обрыва своими губами, зубами, языком. Волны удовольствия прокатывались по её спине, заставляя выгибаться, метаться по постели, в надежде ухватиться за что-нибудь. Но пространство рядом с ней было пусто, а потому ей пришлось смять в своих руках тонкий плед, которым была застелена кровать, и испускать бессмысленные, рваные крики.              Обессиленная и вялая она полностью опустилась на кровать. Дыхание было слишком частым, как будто она только что пробежала марафон.              — Мне это нравится, — услышала она глубокий голос Северуса. Слегка приподнявшись, она поймала взгляд чёрных глаз, в которых были тьма и чувство обладания. Он обладал ей полностью: её душой, её телом, её эмоциями, её мыслями.              Присцилла заставляла себя сосредоточиться на его лице, но мир всё ещё сиял лёгкими вспышками. Она словно освободилась за прошедший месяц. Все проблемы, все неприятности, вся усталость и скверное настроение — остались за пределами этой комнаты. Сейчас были только они вдвоём. И это была их ночь по праву.              Не отводя от неё глаз, Северус прижал палец к её влагалищу, вдавил его глубже, немного шире раздвинув её ноги. Присцилла протяжно застонала, потому что там после оргазма было всё настолько чувствительно, что искры перед глазами снова возвращались.              Он издевался над ней ещё несколько минут, просто двигая пальцами и упиваясь тем, как она металась по постели и бессвязно шептала: «Пожалуйста, пожалуйста».              Северус сжалился. Встал с колен. И начал медленно расстёгивать свою безупречную чёрную рубашку. Присцилла посмотрела на это, и поняла, что сегодня медлительность ей не нужна.              Ноги её подрагивали, но она сумела встать напротив Северуса, своими руками убрала его руки и начала сама расстёгивать рубашку, справляясь с этим намного быстрее, чем он.              Пока пальцы её ловко продевали пуговицы в петли, обнажая кожу, волшебница потянулась к манящим губам, которые блестели после её соков, и поцеловала их, ощущая солоновато-кислый вкус, который показался ей приятным.              Когда последняя пуговица была расстёгнута, Присцилла рванула рубашку в стороны, ладонями стала оглаживать тело, по которому безумно скучала, и пальцы стали подбираться к пряжке ремня. Сквозь поцелуй она почувствовала усмешку и слегка отодвинулась:              — Так не терпится? — Северус задал вопрос с улыбкой в голосе, и Присцилла снова коротко его поцеловала.              — А ты как думаешь? Я без тебя целый месяц была. Мой огонь, жажду нужно как-то потушить.              Ремень был отброшен в сторону, пуговица расстёгнута, язычок молнии спущен вниз.              Присцилла почувствовала, как Северус потянулся к молнии на её платье.              — Хочу видеть тебя обнажённой. — В самое ухо. Присцилла сглотнула накопившуюся слюну и повернулась к нему спиной, чтобы было удобнее. Откинув копну волос себе на плечо, она открыла доступ к спине и застёжке. Звук расстёгиваемой молнии раздался в тишине, а потом Присцилла ощутила, как толстые кожаные лямки платья скатились с её плеч, оголив кожу.              В следующую секунду она почувствовала губы на одном плече, проделывающие дорожку из поцелуев по спине к другому плечу.              Это было так прекрасно, так чувственно, что она даже не могла описать словами те эмоции, которые ощущала рядом с этим мужчиной каждый раз.              Платье упало к её ногам, она переступила через ткань и ногой оттолкнула его в сторону, оставаясь совершенно нагой.              Присцилла хотела повернуться лицом к Северусу, но это ей сделать не дали.              Он положил руку ей на поясницу и слегка надавил, приказав, таким образом, встать на четвереньки.              О, Присцилла только этого и ждала. Она никогда ему не признавалась, но это была её любимая поза. Ей казалось, что самое глубокое проникновение было именно в таком положении. От одной только картинки в голове, как она выглядела со стороны, между ног снова стало мокро.              Она услышала шорох снимаемой одежды, но сил обернуться через плечо и посмотреть на Северуса у неё не было, хотя она очень хотела увидеть его твёрдость и готовность, от которых крышу сносило напрочь, взять в руки, сжать, провести рукой туда-сюда, поцеловать, но сегодня был её день. И сегодня она получала удовольствие по полной.              Руки его коснулись её ягодиц, гладя, обхватывая, ощупывая. Дыхание у Присциллы ускорилось, пульс часто забился в горле. Присцилла опустила голову, щекой прижалась к мягкому пледу. Сил ни на что не было. Она почувствовала, как Северус приподнял её тело, ища для себя нужный угол, а, когда нашёл, что искал, то стал пробиваться внутрь.              Их тела слились вместе, и это было то, чего Присцилла ждала больше всего: ощутить его настолько близко, настолько рядом, насколько это было возможно.              Северус помедлил секунду, потом стал искать ритм, туда и обратно, туда и обратно, долгими, медленными, глубокими движениями всего тела, уходя до упора, сильно, но ласково, и снова двигался наружу.              В ней опять начал нарастать тёплый тяжёлый жар. Она чуть ли не выкрикивала его имя вперемешку с «Господи», и оргазм настиг её во второй раз за вечер, руки её вцепились в мягкую ткань, комкая её. Она уже почти ничего не чувствовала, в ушах стоял шум, но краем сознания уловила частое дыхание, руку Северуса сжавшуюся у неё на плече, а это значило, что он уже тоже на грани.              Через мгновение она почувствовала, как он содрогнулся внутри неё, простонал своим глубоким голосом, а потом прижался к её спине своей мокрой голой грудью, опираясь на руки. Его тело ещё было в ней, и они оба пытались восстановить дыхание, которое громом отдавалось в ушах. Присцилла слышала, как его сердце грохотало о её рёбра.              Он вышел из неё, и Присцилла свалилась набок, блаженно прикрыв глаза. Она почувствовала, как Северус лёг рядом с ней и обхватил её поперёк живота, притягивая ближе. Ноги их слегка свисали с кровати, но у Присциллы не было сил, чтобы немного сдвинуться и лечь по-человечески.              — Хорошо, — прошептала она, — мне так хорошо с тобой. Не хочу, чтобы эти моменты заканчивались.              Северус поцеловал её в макушку. Он ничего ей не ответил, но Присцилла и не просила. Она знала, что ему тоже хорошо с ней и что он хотел видеть её рядом каждый Божий день.              И она хотела, чтобы эти времена настали как можно скорее.       

***

             Северус разбудил её рано утром. Они неспешно позавтракали, а потом профессор Снейп проводил Присциллу до прохода, за которым начинался каменный круг, где их целующихся случайно увидела Тонкс.              — Ой, — мракоборец не сдержалась, когда завернула в коридор, и оба волшебника отпрянули друг от друга. Северус постарался сохранить бесстрастное выражение лица, Присцилла же не знала, куда деть свои глаза от смущения. Она прижимала к груди букет цветов и смотрела в сторону. — Простите, ради Бога. — Присцилла не видела, но слышала в голосе Нимфадоры широчайшую улыбку. — Привет, королева зелий. — Тонкс хлопнула её по плечу. — Готова к дежурству? — Присцилла кивнула ей, всё ещё не поднимая глаз на подругу. Тонкс повернулась к Снейпу.              — Профессор, доброе утро. — Протянула она доброжелательно и ехидно. Присцилла закусила губу. Ей было очень неловко от того, что их увидели.              — Тонкс. — Тон Северус был холоден, как и обычно.              — Вы как всегда очень приветливы. — Но Тонкс, похоже, забавляла ситуация. — Не возражаете, если я украду Вашу спутницу? Хотелось бы пропустить с ней чашку-другую горячего шоколада.              — Не возражаю. — Тон его не изменился, и Присцилла рискнула посмотреть в чёрные глаза, в которых, несмотря на равнодушие на лице, читалось сожаление от разлуки. Она сама выглядела не лучше в этот момент, в груди неприятно заныло. Ей чертовски надоели эти расставания. — До свидания, мисс Фаулер. — Голос его не дрогнул, но эмоции печали из глаз не ушли. Присцилла кивнула ему.              — До свидания, профессор.              После её слов он, взмахнув мантией, покинул общество молодых волшебниц. Присцилла с грустью посмотрела ему вслед, а потом перевела взгляд на Тонкс, которая еле сдерживала смех.              — Да, вы оба просто Боги конспирации. — Озвучила она свой вывод. — Нашли, где целоваться. Тут же кто угодно может пройти.              Присцилла скривила губы.              — В шесть часов утра? — Она показала на свои наручные часы, на циферблате которых было уже шесть ноль — одна. Тонкс развела руки в стороны, хихикая.              — Надо было просчитать все варианты. Вы такие милые. Особенно ты, — она ткнула пальцем в букет, потому что он закрывал грудь Фаулер, — покраснела так, что помидоры у моей матери в её мини-саду просто позавидовали бы. А сколько страсти между вами… М-м. Так и искрит.              Присцилла покрылась румянцем ещё сильнее.              — Прекрати, Дора! — Шикнула она на неё. Тонкс рассмеялась.              — Ой, да ладно тебе. Ты прям вся светишься. — Она толкнула её локтем в бок. — Ночь прошла шикарно?              Присцилла, не в силах больше слушать эти провокационные вопросы, кивнула напоследок и быстрым шагом пошла в сторону тропы, ведущей в Хогсмид.              — Эй, королева зелий, подожди. Я ещё не всё спросила.              Через полчаса Присцилла и Нимфадора действительно пили горячий шоколад в Трёх мётлах перед тем, как пойти патрулировать окрестности.              — Итак, — начала Нимфадора, — я хочу знать, — и тут она замолкла. Прищурилась. И Присцилла уже поняла, куда был направлен взгляд подруги. Тонкс убрала свои руки от кружки, отодвинула её в сторону и схватила пальцами левую руку Присциллы, поднося её ближе к своему лицу. — Вчера у тебя такого шикарного кольца не было. — В голосе сквозило восхищение. — А сегодня уже есть. Ещё и на левой руке, на безымянном пальце. — Она вскинула поражённый взгляд на Фаулер. — Он что, сделал тебе предложение? — В голосе её сквозило такое ошеломление, как будто она узнала, что люди прилетели на Землю с другой планеты.              Присцилла мягко выдернула свою руку из захвата пальцев Нимфадоры, обхватила ладонями горячую кружку и отпила из неё напиток, пряча половину своего лица за керамикой.              — Нет. — Ответила она Доре после нескольких секунд молчания. — Это не было предложением выйти замуж. — Она заметила расстроенный взгляд Нимфадоры и поразилась тому, как та сильно переживала за их отношения. — Мы оставили обсуждение этого вопроса до лучших времён. А это, — Присцилла пошевелила пальцами, снова утопая в красоте кольца, — просто подарок.              Тонкс хмыкнула.              — Подарок, который он, по всей видимости, надел тебе на левую руку. Ты же понимаешь, что это значит?              Присцилла отрицательно помотала головой.              — Он обозначил то, что ты занята. То, что у тебя есть мужчина. — Тонкс снова протянула свои пальцы к руке Присциллы. — Дай ещё раз взглянуть. Оно такое потрясающее.              Присцилла понимала, что кольцо заметят многие. Родители, бабуля, Гермиона, Римус при следующей встрече, Табита, а также его увидят на работе.              Присцилла знала, что отец не полезет к ней с расспросами, но мама и Табита… Эти двое могли насесть не хуже, чем курицы на свои яйца, и не отстали бы, пока не узнали бы всей правды. Если Присцилла скажет, что купила его сама — ей никто не поверит. Хотя бы потому, что Присцилла кольца не носила. Да, и, к тому же, кольцо было на левой руке, на безымянном пальце, что сразу же наведёт на подозрения. Она, конечно, могла решить проблему одним движением: переместить его на другую руку, но это казалось ей неправильным. Северус надел его именно на левую, а значит она должна оставить его именно там.              С бабулей проблем не было вообще. Она только спала и видела, когда Присцилла и Северус придут к ней и скажут о том, что собираются пожениться. И в этом Присцилла осуждать её не могла.              Она вздохнула. Признаваться в отношениях с Северусом на пороге того, что скоро случится — не самый лучший вариант. Точнее совсем не вариант. А потому ей придётся подумать над тем, что стоит сказать своим близким.              От мыслей её отвлёк голос Тонкс:              — Ладно идём. А то у Долиша есть идиотская привычка — проверять всех на постах. И когда он уже угомонится.       

***

             — Ты всё записала?              — Да, — ответила Присцилла в трубку и взяла в руки кусок бумажки, на котором было несколько написанных строчек. — Рейс девяносто четыре. Прибывает в Хитроу в двенадцать часов дня двадцать четвёртого мая.              — Отлично. Всё верно. Все дела почти завершены. Как на другой стороне фронта, есть какие-либо изменения?              Присцилла вздохнула. Посмотрела на календарь. В красном квадрате значилось девятое апреля. Ещё чуть меньше двух недель до её очередного дежурства в Хогвартсе. Вестей оттуда не было, а значит всё пока шло своим чередом.              — Абсолютно никаких. Как настрой?              Послышался усталый вздох.              — Немного волнительный. Но в целом решительный. Хотя рано о чём-либо говорить. Не так ли?              Присцилла открыла холодильник, достав оттуда запечённый картофель под сыром. Есть хотелось жутко. Очередной выходной подходил к концу, а ей ещё хотелось прогуляться по берегу Темзы и, возможно, прокатиться на велосипеде.              — Так ли. — Ответила она, ставя противень на стол. — Думаю, выйти на прогулку. Погода тёплая. Можно было бы прокатиться на велосипеде.              На другом конце провода коротко хохотнули.              — С удовольствием составил бы тебе компанию. Да, сама понимаешь.              Присцилла кивнула. Потом поняла, что никто её не видел.              — Понимаю.              — Ну, тогда до встречи, Присцилла. Если что-то изменится, то позвони мне обязательно.              — Обязательно позвоню.              Картофель отправился в микроволновку, крышка телефона захлопнулась. Присцилла посмотрела на календарь и подумала, что время к ней всё же было беспощадно.       

***

             — У тебя хорошо получилось. Давай ещё раз.              Присцилла вдохнула и выдохнула. Закрыла глаза. Представила тоже самое, что и минуту назад. Произнесла заклинание у себя в голове. Почувствовала силу в палочке. Открыла глаза. Перед ней снова был берег моря, вдалеке виднелся маяк, чарующий огненный закат разносил лучи солнца по тихой водной глади.              Мираж исчез через секунду, и теперь она снова стояла в Выручай-комнате. Северус смотрел на неё, облокотившись о стену.              — Прекрасно. — Сделал он своё заключение. Присцилла усмехнулась.              — Два комплимента о моих способностях за вечер — это действительно достижение. Когда я была студенткой ты не очень-то расхваливал меня.              Северус пожал плечами.              — Я уже говорил тебе о своём отношении к тебе, когда ты была студенткой.              Присцилла закатила глаза, а потом вдруг сказала:              — Я тут думала на неделе и хотела бы, чтобы ты меня потренировал.              Левая бровь Северуса приподнялась в немом удивлении.              — В дуэльных сражениях. — Продолжила Присцилла и закусила губу, вертя свою палочку в руках. Она знала, что Северус ответит, но всё же рискнула спросить.              — Нет.              Даже к гадалке не нужно было ходить.              — Но, почему нет? Я хотела бы попробовать отразить атаки. Ну, Северус.              — Я не буду использовать против тебя заклинания.              Но после его слов Присцилла внезапно заметила как у другой из стен появились спортивные маты, которые она не раз видела по телевизору.              — Кажется, сама Выручай-комната хочет, чтобы ты меня потренировал. — Она кивком головы указала в сторону стены и готова была поклясться, что Северус подавил вздох разочарования. — Северус, — серьёзно сказала Присцилла, — тебя рядом скоро не будет, а я должна уметь постоять за себя. Или ты хочешь, чтобы со мной случилось то же самое, что было в Министерстве?              Присцилла знала, что это чистой воды манипуляция. Профессор Снейп хмуро посмотрел на неё в ответ.              — Если ты сейчас откажешься, я попрошу Тонкс. — Это был её последний аргумент, после которого Северус согласился, скрипя зубами.              Они расположили маты по всей длине комнаты. Присцилла сняла обувь и кофту, потому что ей стало жарко, оставшись в джинсах и топе. Волосы она сразу подобрала в хвост, чтобы они ей не мешали.              Северус встал в противоположном конце.              — Кланяться не будем, — со смешком проговорила молодая волшебница, а в голове сразу же стала перебирать заклинания, которыми могла бы обезоружить противника, однако она не учла одного: Северус был куда быстрее и куда беспощаднее:              — Эверте Статум.              В этот момент Присцилла частью сознания пожалела о том, что попросила Северуса бороться с ней. Она почувствовала волну, охватившую её тело, а после её подбросило в воздух, и она видела, как комната перевернулась несколько раз, прежде чем её тело приземлилось на маты правой стороной, которые очень смягчили удар.              Через секунду она почувствовала, как Северус коснулся её левого плеча:              — Ты в порядке? — Присцилла услышала в его голосе обеспокоенные нотки. Она привстала на локте, думая о том, что у неё жутко болит правое плечо, даже несмотря на мягкое приземление, и посмотрела на Северуса.              — В порядке. Давай продолжим.              На лице профессора Снейпа читалось неприкрытое сомнение.              — Присцилла…              — Я в порядке, Северус, — сказала она немного жёстче, чем требовалось, а потом схватила его за отворот рубашки и притянула к себе, чтобы коснуться своими губами в невесомом поцелуе. — Я правда в порядке. Мне нужна тренировка, родной мой. — Она произнесла это машинально, даже не задумываясь. Северус застыл. — Что? — Она всё ещё цеплялась пальцами за отворот его рубашки, а локтем второй упиралась в мат.              — Ты обратилась ко мне не по имени.              Присцилла изумилась.              — Ну да, а что, разве это плохо? — Она отпустила рубашку Северуса, и он помог встать ей на ноги.              — Нет. — Медленно проговорил он. — Просто не привычно. Ко мне, — губы его поджались, — так никто не обращался. — взгляд прямой, открытый.              Присцилла держала свою руку в его руке и сжала чужие пальцы. Свободная рука приникла к идеально выбритой щеке.              — Буду обращаться к тебе так, как можно чаще. — Она внезапно прижалась ближе и потянулась к его уху, чтобы прошептать, как будто они были в комнате не одни. — А, когда мы сможем быть вместе каждый день, ты будешь слышать это всё время.              Она знала, что её шёпот действовал на Северуса также волнительно, как и его на неё. Вот и сейчас: рука на талии сжалась и хотела притянуть ещё ближе, чтобы совсем не осталось пространства, но Присцилла не дала ему это сделать. Прикусив зубами мочку уха, потому что помнила, как это действие сказывалось на профессоре Снейпе, она извернулась и подобрала свою палочку с каменного пола, снова приняв стойку.              Северус слегка нахмурился от её действий, но перечить ей не стал и вернулся на своё место. Как только он повернулся к ней лицом, она тут же крикнула:              — Остолбеней, — и направила палочку в его сторону. Однако профессор Снейп тут же отразил её заклинание. И в ответ сразу же сказал:              — Баубиллиус.              Присцилла почувствовала, как её оголенные участки кожи ударило несильным, но ощутимым, током.              — Ай, — вскрикнула она и посмотрела на Северуса. — Как у тебя это получилось? Это заклинание потенциально опасно, если его использовать на живом человеке. Для него это будет, как удар молнией.               На его лице расцвела самодовольная улыбка.              — Практика, дорогая моя, это всё практика.              Присцилла дёрнула уголками губ. Из уст Северуса любое обращение к ней звучало сексуально.              — Научишь? — Спросила она и слегка повела плечами, чтобы размять мышцы. Северус отвлёкся на это, и она не упустила случая:              — Экспеллиармус. — Красное пламя выбило из рук Северуса палочку. Изумление на его лице было неприкрытым.              Присцилла звонко рассмеялась, слегка запрокинув голову назад, пока Северус поднимал свою палочку.              — Хорошо, — низким голосом проговорил он и резко взмахнул палочкой. Присцилла ощутила, как по её бёдрам прошёлся хлыст, слегка обжигая кожу сквозь джинсы, но больно от этого прикосновения не было.              Она вскинула брови и ничего не успела сделать, как звук невидимого хлыста снова раздался и прошёлся в этот раз по животу. Лёгким прикосновением, следом ещё раз, только теперь по запястью, затем по плечу.              Следующий удар не случился, потому что она отбила заклинание и в ответ бросила своё. Северус однако ей не уступил.              Их дуэль продолжалась несколько минут. Каждый волшебник успешно отбивал заклинания, пока Северус не выбил из рук Присциллы палочку. Волшебница уже хотела было идти за ней, как внезапно профессор Снейп кинул в её сторону ещё одно заклинание:              — Инканцеро.              Присцилла почувствовала, как её щиколотки что-то стянуло вместе, и ей пришлось приземлиться на пятую точку быстрее, чтобы не упасть лицом вниз. Потом она почувствовала, что её запястья тоже сошлись воедино, и теперь она наблюдала, как верёвки крепко связали её руки, которые она держала перед собой, и ноги.              — Северус! — Она дёрнула конечности в разные стороны, понадеявшись, что верёвка была не так туга, но её тут же ждало разочарование: узел затянулся так крепко, что её сил не хватило бы, чтобы порвать верёвку.              Она услышала тихий смех профессора Снейпа и насупилась. Северус, впрочем, не спешил её распутывать. Он нарочно медленно прошёл мимо неё, поднял волшебную палочку своей бывшей студентки и только потом соизволил появиться перед ней.              Она беспомощно смотрела на него снизу вверх.              — Так нечестно. — Воскликнула она возмущённо, чем ещё больше развеселила профессора. Он опустился перед ней на колени.              — Всё честно, любовь моя. Ты хотела поединка — ты его получила. — Он открыто насмехался над её беспомощностью. Присцилла дёрнула ногами. Северус усмехнулся и коснулся верёвок на её ногах кончиком волшебной палочки. Через секунд верёвки рассыпались и упали на поверхность мата.              Присцилла протянула к нему запястья и тоже нетерпеливо ими дёрнула. Северус было потянул к ним волшебную палочку, но потом вдруг резко убрал её в сторону.              — Чт… — Пискнула она, а в следующий миг спина её была прижата к мягкой поверхности, связанные руки подняты над головой, тоже прижатые одной ладонью Северуса. Второй рукой он огладил её грудь, живот, бёдра.              Присцилла дёрнулась под ним больше для вида. Он наклонился к её уху и прошептал:              — Мне нравится твоя беспомощность.              Губы прижались к щеке. Присцилла закрыла глаза и раздвинула ноги, чтобы угол соприкосновения стал больше. Она не хотела признавать это, но её беспомощность перед этим мужчиной ей тоже нравилась.              Он добрался до её губ, и уже ни о каких дуэлях в этот вечер речи и не шло.       

***

             В воскресенье, когда у неё был крайний день дежурства, Присцилла узнала пренеприятную новость.              Идя по мосту, на встречу к Нимфадоре, Присцилла была перехвачена Гермионой. Грейнджер была одна.              — Мне нужно кое-что сказать тебе. — Взволновано проговорила она и потянула подругу в сторону окрестностей, туда, где никто не ходил. Как только волшебницы оказались подальше от чужих ушей, Гермиона сказала:              — Гарри вчера наслал проклятие на Малфоя.              Присцилла вскинула брови вверх.              — Какое проклятие?              — Я точно не знаю, — нервно ответила Гермиона, — кажется, оно называется Сектумсемпра. Он вычитал его в учебнике этого Принца.              Присцилла сглотнула. Гарри наверняка не знал о мощности этого заклинания.              — Что… — Она прочистила горло. — Что с Малфоем?              — Он в больничном крыле. — Гермиона закусила губу, видимо раздумывая сказать Присцилле или нет, но потом продолжила. — Снейп был свидетелем этого. Гарри сказал, что он пришёл в тот момент, когда Малфой истекал кровью.              Присцилла поджала губы. Раз Северус видел это, значит знает, что его учебник у Поттера.              — Где Гарри сейчас?              — В Хогвартсе. — Ответила Гермиона. — Снейп попросил его принести все учебники. Мы не понимаем, зачем.              Зато Присцилла понимала. Северус, конечно же, догадался, что у Гарри его учебник. Она старалась сохранить равнодушный вид, но внутри кольнула совесть. Она ведь так и не сказала Северусу, что у Гарри был его учебник. Сначала злилась за сокрытие правды про непреложный обет, а потом всё не было повода рассказать. А теперь Гарри по своей же глупости причинил вред Малфою.              — Гарри сказал, что Малфой пытался применить к нему непростительное заклятие. Поэтому Гарри и крикнул то заклинание, сам не зная, что оно за собой несло. — Гермиона нервно теребила тонкую кофту. Конец апреля выдался очень тёплым. — А ещё сказал, что, когда он пришёл в туалет, то Драко плакал и искал успокоения у Плаксы Миртл. — Гермиона скривилась при упоминании приведения. — Я заметила, что Малфой весь этот год слишком нервный и выглядит очень болезненно.              Присцилла могла бы сказать ей, что так на нём сказывалась метка. Метка, которую он получил сам того не желая. И она была для него, как клеймо. Точно также, как и для Северуса. И то задание, которое ему поручили… Шестнадцатилетний подросток выполнить не сможет. Вот Виктор бы смог. Потому что сумасшедший. Потому что уже убивал.              Северус бы тоже смог. Присцилла даже не сомневалась в том, что он бы воспользовался своим хладнокровием и совершил бы убийство, если бы она не настояла на том, чтобы не делать этого. Она умоляла и его, и Дамблдора.              — Я думаю, всё образуется, Гермиона. — Тихо сказала Присцилла, пребывая в своих думах. Драко ведь всё равно должен исполнить убийство. Потому что, если не исполнит Драко, исполнит Северус. И ей оставалось молиться только тому, что профессор Снейп знал, что делал.              Вечером, когда она зашла в паб, чтобы забрать свои вещи, к ней подошла мадам Розмерта.              — Присцилла, дорогая, это просили тебе передать. — Женщина протянула ей маленький клочок пергамента, свёрнутый в несколько раз, а потом пошла по своим делам. Присцилла нахмурилась и развернула его.              На бумаге знакомым почерком было написано всего несколько слов:              «В девять вечера у Дамблдора в кабинете».              Присцилла глянула на часы. Без десяти девять.              — Чёрт, — выругалась она, побежала наверх в своё временное пристанище, забрала личные вещи и помчалась прямиком в Хогвартс.              В кабинете директора она оказалась на десять минут позже назначенного времени. Дамблдор сидел за своим столом и был слишком задумчив, а Северус молчаливой тенью стоял возле окна.              — В своё оправдание, — запыхавшись, произнесла Фаулер, — хочу сказать, что записку мне передали двадцать минут назад. Добрый вечер. — Она встала в проёме, пытаясь отдышаться, потому что бежала сломя голову, минуя коридоры, где было большое скопление студентов.              — Добрый вечер, мисс Фаулер, — доброжелательно ответил ей Дамблдор. — Садитесь. — Он указал на свободный стул. Присцилла мельком глянула на Северуса, но тот продолжал стоять, сцепив руки в замок за спиной, и никак не реагировал на её появление.              Присцилла поджала губы и прошла к указанному месту. Села. Положила руки к себе на колени. И вдруг почувствовала себя очень неуютно.              Молчание затянулось. Присцилла прочистила горло и рискнула его нарушить.              — Итак, вы меня звали. — Напомнила она. Дамблдор вздохнул и посмотрел на Северуса.              — Нам стало известно, когда Драко Малфой планирует следующее покушение.              Присцилла кивнула. Это очень хорошо.              — И, когда же?              — Тридцатого июня. — Это сказал Северус. Что-то в его интонации было неправильным. Несла она в себе какую-то обеспокоенность.              Присцилла повернулась к нему. Он на неё не смотрел.              — Что не так? — Немного нервно спросила она и вперила взгляд в профессора Снейпа.              — Он собирается сделать это на глазах у всех пожирателей. — Северус по-прежнему на неё не смотрел.              Присцилла сильно сдвинула брови, лицо приняло взволнованное выражение. Интуиция её не подвела: план, который они обсуждали летом, начал с треском проваливаться.              — Я должен помочь ему провести пожирателей в школу. — Тихо сказал Северус. Присцилла сильнее сжала губы. Это совсем не входило в их планы.              — К тому же, — слово взял Дамблдор, — Гарри добыл воспоминания у Горация. Нам удалось узнать, что Волан-де-Морт расколол свою душу на семь частей.              Присцилла резко повернула голову в сторону директора.              — Семь? — Она не скрывала своего потрясения.              — Восемь. Если быть точнее. Гарри — восьмой. Созданный совершенно случайно.              Присцилла сильно сжала пальцы на своём рюкзаке, который покоился на плечах.              — Я вышел на след того крестража, который спрятан в пещере. И я планирую отправиться туда вместе с Гарри именно тридцатого июня. Чтобы завершить всё окончательно. И вот теперь встаёт основной вопрос: как быть с тем, что я Вам пообещал, мисс Фаулер? Не думаю, что у нас получится… — Дамблдор замолчал.              В минуты отчаяния мозг соображал всегда быстрее. И идеи приходили одна за другой.              — Я… — Начала Присцилла, но замолчала. У неё была мысль. Интересная мысль.              — Да, мисс Фаулер? — Подбодрил её Дамблдор. Она снова посмотрела на Северуса. Он был мрачен. А она ему обещала, что не позволит встать на дорожку убийцы.              — Есть у меня ещё одна идея. Возможно совсем сумасшедшая. — Она перевела решительный взгляд на Дамблдора. — Но, чем чёрт не шутит?