Ведьма и кот

Он такого за всю свою относительно долгую жизнь не испытывал. Это чувство не было похоже на злость, ярость или кипучую обиду. Люциферу в тот момент показалось, что его облили ведром ледяной воды: на все его откровения, комплименты и жесты заботы и внимания она ответила резкой отрезвляющей пощёчиной: — …Лучше бы ты не приезжал! Или ушёл тогда, как и собирался!.. Можно было назвать это разочарованием или сожалением, но здесь явно крылось что-то намного бóльшее. Когда-то давно она спросила его, почему он всегда такой грубый с ней. Но в реальности он вёл себя как размякший добряк, влюблённый болван и зачарованный простофиля в её присутствии. Грубиянкой больше выступала его ведьма. — Все мои проблемы: пожар на Хэллоуин, пожар в кофейне, пожар в этом доме, — всё началось с появлением тебя в моей жизни! Ему хотелось, так отчаянно хотелось разозлиться, крикнуть ей вдогонку что-нибудь обидное и раствориться в воздухе, покинув дом в лесу, но самое ужасное во всей ситуации было то, что он никак не мог этого сделать. Теперь Люцифер понимал, почему его отец объявил войну ведьмам, почему так бился за равенство демонов с ними — ведьмы властны над своими фамильярами, и при бóльшей власти, которой они обладали раньше, они прогибали тех под себя. Виктория не такая, она не стала бы подчинять себе его волю, только вот он сам ей подчинился и разрушить это заклятие уже никто не в силах. Потому что он принял его добровольно. И хоть Люцифер и покинул её после той глупой стычки, он собирался вернуться уже совсем скоро. Наспех надев брюки с рубашкой, демон перенёсся к себе домой, чтобы принять душ и привести себя в порядок, а потом отправиться за подмогой. Ведь, в конце концов, истинной причиной их отпуска вдали от любопытных глаз было его решение касательно её практики в магическом искусстве. — Мама? — Демон удивлённо моргнул, когда выйдя из ванной обнаружил в своей спальне Лилит. — Что ты здесь делаешь? — Ох, чертёнок, мы тебя снова потеряли! — взволнованно вздохнула демоница, заводя руки за спину. — Я почувствовала твою энергетику и решила тебя проведать. Ты надолго здесь? — Нет, у меня дела. И я тороплюсь. — Он подошёл к шкафу с одеждой и достал вешалку с неизменно выглаженной чёрной рубашкой и брюками. — Твой отец настаивает на встрече с твоей подопечной, и мне уже совсем не удаётся его отвлечь. Когда мы сможем познакомиться с ней? — Сейчас не лучший момент, мама. — Люцифер достал из комода с нижним бельём пару носков и боксеры. — Ты не видела Улара? — Улара? — С леопардовой головой. — Впервые слышу о нём. Это твой друг? — Типа того, — криво усмехнулся демон, возвращаясь в ванную комнату, чтобы переодеться. Он надеялся, что к моменту когда выйдет, Лилит уже покинет его спальню. Но она лишь сменила позу: теперь не стояла возле кровати, а сидела в кресле возле стеллажа с книгами. — Как твои успехи? Как успехи Виктории? — Всё в порядке. — Ты слишком взвинчен для того, чтобы это утверждать. Мне стоит волноваться? — Нет, — Люцифер поправил воротничок рубашки и вооружился расчёской. — Послушай, когда ты только рассказал о своей ведьме, я заверила тебя, что нет ничего предосудительного в лёгкой интрижке, ведь это… — У нас с ней нет никакой интрижки, мама. — Ладно, давай назовём это романтическими отношениями, — элегантно взмахнув рукой, демоница закатила глаза и улыбнулась. — Но я совсем не имела в виду что-то серьёзное. — Хорошо, — прохладно отозвался демон, закончив с причёской. — Нет, серьёзно, Люцифер, — позвала его Лилит, и он вздрогнул с непривычки, потому что мать практически никогда не называла его по имени, делая это только тогда, когда хотела привлечь его внимание или просто когда была не в духе. Сейчас она не выглядела рассерженной. — Я не смогу тебе помочь, если вы зайдёте слишком далеко, — она поднялась с кресла и подошла к сыну. — Скажи мне правду: насколько всё серьёзно между тобой и этой девушкой? Он хотел бы быть откровенным с матерью. Хотел бы сказать ей, как влюбился в Викторию Эмбер Уокер очертя голову, и как приветливо ёкает сердце, стоит ей улыбнуться ему. И что временами она его раздражает, точнее не она, а его неспособность ей противостоять. Люцифер так хотел поделиться с кем-нибудь своими чувствами, но, увы, делать этого было категорически нельзя. Только не с Лилит. Как бы мать его ни поддерживала, Сатана был её мужем, а значит, жди беды. — Ерунда. Пара поцелуев или что-то вроде того. Перед глазами сразу замаячили воспоминания о её потрясающем обнажённом теле, каждый её стон и каждое объятие. Какой же он врун. — Что-то вроде того? — переспросила Лилит заискивающим тоном, заглядывая ему в глаза. — Ты уверен в этом? — Да. Наваждение спало, мы теперь просто работаем. И мне пора. Если увидишь Улара — дай ему знать, что я его искал. — Люцифер коротко коснулся щеки матери губами и испарился в одну секунду. Лилит была права — ему нужно брать себя в руки. Пока что последствия слияния никуда не пропали, но этот момент рано или поздно наступит, и если они с Викторией будут только и делать, что выяснять отношения, это приведёт к нехорошим последствиям. Нужно браться за работу, нужно научить её колдовать, затем представить родителям и Ковену и забыть о романтике. Ну и что, что ему совсем не хочется о ней забывать? Наоборот, забыть хочется как раз-таки о магии и своей родне, об угрозе вмешательства в их отношения Ковена, о риске проснуться в один день и больше не почувствовать счастья, смотря в глаза цвета весенней листвы. «Это всё неважно», — отмахнулся Люцифер, настраиваясь на энергетику знакомого демона — в горле сразу запершило от имбирной остроты и кислого лимона. Ведомый тонким шлейфом энергетики Улара, демон оказался в каком-то тёмном занюханном баре с липким от пролитого алкоголя полом и обилием арахисовых скорлупок в каждом углу. Неприятно морщась, он огляделся, пытаясь глазами отыскать бритоголового собрата. Из допотопного радиоприёмника играла какая-то забытая всеми джазовая мелодия, бармен пыхтел папиросой с марихуаной, разливая пиво по засаленным кружкам, а контингент самого заведения непременно наводил на вопрос: такие места и вправду до сих пор существуют? — Эй, Джонни, — вывалившись откуда-то из-за угла, к барной стойке, еле ворочая ногами, подошла потрёпанная жизнью стриптизёрша. Обвисшая грудь в блестящем топе и перебор с чёрной подводкой на глазах служили отменной подсказкой. — Плесни-ка мне свой фирменный, пока голубки развлекаются, — она махнула рукой себе за спину и пьяно икнула. — О! Здравствуй, красавчик, впервые у нас? — оголив ряд кривых и плохо запломбированных зубов, улыбнулась стриптизёрша. — Возьмёшь приват? Или на всю ночь загуляем? Сделаю скидку за смазливое личико. Люцифер подавил в себе мимолётный рвотный позыв и вежливо улыбнулся в ответ. — Вы упомянули о голубках. Где я могу их найти? — лишний раз просканировав весь зал взглядом, спросил демон, удостоверившись, что среди завсегдатаев никого, напоминающего бенгальских котов не обнаружено. — Эй-эй, полегче, третья приглашённая звезда! — расхохоталась стриптизёрша. — Хочешь тройничок — плати за аренду. Голубки платят каждый раз. — Заплачу. Вы покажите сначала. Может, меня состав не устроит. Показушно виляя бёдрами, женщина повела его за собой через весь зал, а спустя пару минут торжественно вытянула руку в сторону двери с надписью «Гримёрная». Не нужно было даже ухо прикладывать к тонкой как бумажный лист двери, чтобы услышать, влажные шлепки тел и громкие женские стоны. «Просто блеск», — закатив глаза, подумал демон. Не было никаких сомнений в том, что в гримёрной занимались сексом Улар со своей подопечной. И как бы это ни было эгоистично, но Люциферу своё спокойствие и безопасность Виктории были намного важнее, нежели — судя по звукам — приближающийся оргазм Селесты. Поэтому недолго думая демон забарабанил в дверь, грозясь проломить в ней дыру или сорвать с петель, и громко позвал Улара, угрожая войти внутрь. — Блин, мужик, ты не мог десять секунд подождать? — раскрасневшийся и потный Улар открыл дверь, впопыхах застёгивая ширинку. Люцифер злорадно усмехнулся, памятуя о том, как бритоголовый дважды испортил ему планы с Викторией: первый раз в Хэллоуин, второй — явившись под дверь её квартиры. Время платить по счетам. — Дело срочное и важное. Вы нужны мне, — он умолк, а потом добавил громче, чтобы его хорошо расслышала и Селеста: — Оба! — Что там такое? — в дверях показалась разлохматившаяся ведьма, снова со смазанной помадой как и в самую их первую встречу. — Куколка, к нам явился сам Принц, — усмехнулся Улар. — Эй, дружочки, я всё ещё жду плату за третьего, — вытянув руку, нетерпеливо напомнила о себе стриптизёрша. — Китти, скройся с глаз моих, — Селеста взмахнула рукой, и женщина, как заговорённая резко развернулась и ушла. — Ну? Чего вам, Высочество? — кисло протянула ведьма. — У нас неприятности? — Нет. Но будут, если продолжим чесать языками, стоя здесь, — ответил Люцифер. — Так в чём дело? — Переместимся для начала. Это недалеко, — он махнул рукой, как если бы дом Виктории находился в том же квартале, что и это злачное место. — Воу-воу, что за пожар? Сначала я, пожалуй, выпью пина-коладу. — У нас нет времени на коктейли, — рыкнул Люцифер, и бритоголовый тут же заслонил подружку своей спиной, почувствовав угрозу. — Помнится, ты просил о протекции? Разъясни своей ведьме, что я отзову её, если продолжите упираться. — Малыш, — Улар обернулся к девушке. — Терпение. Поможем, а потом развлечёмся. — Ты, — Селеста ткнула в грудь Принца Ада указательным пальцем, — лишил меня оргазма. Так что сначала я выпью свой коктейль, а потом уже поговорим. Делать нечего. Пока Джонни смешивал пина-коладу, вся троица разместилась за крошечным деревянным столиком. — Так в чём дело? — с трудом оторвавшись от лицезрения того, как Селеста обхватила коктейльную трубочку губами и принялась жадно посасывать её, Улар посмотрел на демона, повторив свой вопрос. — Нужна помощь в одном бытовом моменте. Крышу починить. Для ведьмы вроде твоей это плёвое дело. А потом дать пару практических советов насчёт магии. Но вообще… я хотел просить тебя, — он посмотрел на девушку, — взять на себя роль наставника для Виктории. — Той девчушки из лавки? — Селеста удивлённо моргнула. — У неё с магией туго, сроки поджимают, вот-вот нужно будет предстать перед Ковеном, а она… — Так-так, подождите, Высочество, а крыша тут причём? — Она её прожгла. — Что с того? — Это дом её родителей, — начиная закипать, процедил демон, сетуя на то, что они столько времени тратят на пустую болтовню. — Он для неё важен. — А как прожгла-то? Ты же сказал, что у неё с магией туго, — Улар подпёр голову ладонями. — Иногда у неё случаются… приливы. — Приливы? — глупо переспросила Селеста. — Да какая разница! — взорвался Люцифер. — Допивай свой коктейль и помоги! — Эй, приятель, давай-ка полегче, — бритоголовый сразу нахмурился и вытянул руку вперёд, жестом тормозя гнев демона. «Интересно, я так же себя веду с Викторией?» — Ну ла-а-адно, — допив коктейль, протянула ведьма. — Мы поможем. — Отлично, — Люцифер сразу засобирался вставать, но Селеста его остановила. — Только после того, Высочество, как скажете правду. Чёрта с два я поверю в «приливы», — она выделила последнее слово воздушными кавычками и хмыкнула. — Напомни своей ведьме, чтобы… — Эй! — Селеста щёлкнула пальцами прямо перед его носом. — Я не его ведьма. У меня есть имя, и это ты пришёл к нам за помощью, а не наоборот. Хочешь, чтобы я помогла? — она встала из-за стола и горделиво вздёрнула подбородок. — Выкладывай всё как есть. — Ладно, — недовольно бросил демон, спустя пару секунд игры в гляделки. — Я скажу, но только потому что знаю: если кто-либо из вас проболтается, мы пойдём на суд все вместе, потому что я сдам вас — глазом не моргну. — Так и будешь угрожать нам? — с ленивой улыбкой поинтересовался Улар, всё ещё пребывая в восхищении от реакции Селесты на высокомерность Принца. — Я… — демон заскрипел зубами и хлопнул ладонью по столу. — Мы с ней… — Трахаетесь, — подсказала Селеста. Люцифер смерил её уничтожающим взглядом. — И в моменты, когда она… — слова всё никак не желали слетать с языка, хотя раньше он никак не мог назвать себя таким уж моралистом. — Кончает, — вновь влезла ведьма. — Уйми её, или я за себя не отвечаю! — Тронешь её — я не посмотрю, что ты Принц. — Ладно, мальчики, я всё поняла. Пойдёмте. — Я ещё ничего не сказал, — удивился Люцифер, проследив за тем, как Селеста, пригладив волосы и поправив блузку, направилась к выходу. — А что тут ещё нужно говорить? — она посмотрела на него и улыбнулась, пожав плечами. — Ты влюблён в неё и жаждешь помочь. Это мило. Идёмте же! Люцифера это уже порядком раздражало: каждый кому не лень заявлял ему о его же чувствах к Виктории. А он ещё сам не решил, что там чувствует. Да и сложно размышлять о светлых чувствах, когда его ведьма вечно прогоняет его, устраивая внеплановые истерики. Втроём с назойливой парочкой они переместились в лесную глушь и оказались ровно перед домом девчонки. Демон успел заметить машину под деревьями, значит, она никуда не делась. Разве что решила наведаться к той старухе-ведьме. — Только без лишних разговоров, — Люцифер встал к двери спиной, преграждая путь парочке. — Сделайте то, о чём договорились, и дело с концом. — Для того, чтобы начать, мне нужно увидеть твою девчушку, — Селеста кокетливо накрутила себе на указательный палец зеленые прядки волос и усмехнулась. — Пройти дай. — Я первый, — демон повернулся к ребятам спиной, поправил воротничок рубашки и неловко кашлянул себе в кулак. Он решил, что с этого момента перестает оказывать Виктории какие бы то ни было знаки внимания. Никаких телячьих нежностей и признаний, никаких танцев и двусмысленных шуток. В конце концов, он ведь получил то, что хотел — они переспали. Это было неплохо. Стоит угомониться. Иначе им так до конца жизни и придётся прятаться по углам, как делали это Улар с Селестой. Так себе перспектива: обжиматься в грязных кабаках. — Ты вернулся! — дверь распахнулась, а он даже до дверной ручки дотянуться не успел. Его ведьма возникла на пороге как маленькое весеннее солнышко: счастливая, улыбающаяся, с радостным блеском в глазах. Вслед за волной её необыкновенной радости его накрыло ароматом выпечки, и Люциферу стало даже немного обидно. То есть пока он выискивает ей нянек, девчонка булки печёт. Очень мило, конечно. А он ведь даже позавтракать не успел. — Вернулся! — взвизгнула Виктория, бросившись ему на шею. Демон чуть покачнулся от такого напора и по-дурацки заулыбался. Её волосы пахли хвойным шампунем, пальцы рук озябли и морозили ему шею, от её одежды и кожи исходил чудный аромат дрожжевого теста, а девичье сердце так радостно трепетало в груди, что он чувствовал это даже сквозь одежду и свою броню, которой окружил себя на время их непродолжительной разлуки. — Я-я… так переживала! Ты прослушал моё сообщение? — она отстранилась и заглянула демону в глаза. — Я испекла бенье, давай позавтракаем и всё обсудим, извини меня ещё раз, я ведь… — Кхм-кхм, — послышалось из-за спины Люцифера. «Вот же чёрт!» — он уже и думать забыл о своих помощниках. Его буквально снесло, смыло и растопило в себе волной её искренних улыбок и робких фраз про завтрак и переживания насчёт его скоропостижного ухода. — Это… это кто? — Виктория выпуталась из его объятий и боязливо глянула ему за спину. — Здрасьте, — продемонстрировав шутливый реверанс, хохотнул Улар. — Какая милашка, — слащаво улыбнулась Селеста. — Холод жуткий, может, мы уже пройдём в дом? — Это я их позвал. Они помогут, — заталкивая все лучезарные улыбки, которые рвались обосноваться у него на лице, в задницу, Люцифер нахмурился и отвернулся от ведьмы. — С крышей. И всем остальным. — С остальным?.. — непонимающе спросила девчонка. «Молчи. Молчи, просто промолчи, не смей…» — С дурацкой магией, которая приносит тебе одни лишь расстройства. Раз уж это и моя вина тоже, я ответственен за её искупление. Виктория из яркого весеннего солнышка на глазах превратилась в сдувшийся воздушный шарик. Вся радость с её лица исчезла, она сразу ссутулилась и обхватила себя за плечи руками, потупив взгляд в пол. Демон сразу понял, что повёл себя как придурок, но было уже поздно. Селеста громко присвистнула. — А может, мы в другой раз придём? Между вами прям искры летают, а нам и своих собственных хватает. — Нет! — рявкнул Люцифер. — Заходите. Вся процессия зашла в дом, сохраняя неловкое молчание. — М-м-м! Пахнет вкусно! Я бы вот от завтрака точно не отказался! — без приглашения пройдя вглубь дома, заявил бритоголовый. — Поддерживаю, — кивнула его подружка. — Перемещения отнимают много энергии. Ты ведь не против, милашка? — она подмигнула Виктории, а затем снова присвистнула, обратив внимание на крышу. — Нехилый такой прилив, да, Высочество? Люцифер посмотрел наверх. Пробитая в крыше дыра была наспех затянута чёрным полиэтиленом, который совершенно не спасал от холода. И судя по размеру этой импровизированной «заплатки» можно было с лёгкостью догадаться о масштабах урона, нанесённого дому. — Ты можешь это починить? — игнорируя саркастические нотки в тоне девушки, спросил демон. — Конечно. Нужно только заклинание состряпать. Ну, милашка, — она посмотрела на Викторию, — поможешь мне? — З-з-заклинание? — Да. Вся соль — в рифме. Ты ещё никогда не колдовала? Виктория бросила беглый взгляд на своего фамильяра и застенчиво помотала головой, кусая нижнюю губу. — Нужно сконцентрироваться и превратиться в намерение, — с умным видом продолжала Селеста. — И сказать что-нибудь в роде… хм-м-м… Всё, что обуглилось и обветшало пусть разом починится, чтоб не мешало! Ведьма вытянула обе руки к потолку и прикрыла глаза, а спустя секунду все присутствующие услышали характерный скрип деревянных досок и шуршание полиэтилена. Дыра в крыше затянулась как ободранная коленка, а мусорный пакет, которым Виктория неумело прикрыла ущерб, просто испарился, словно его и не было. — Ну вот! — Селеста довольно хлопнула в ладоши. — Как ты… как ты это?.. вау!.. — зачарованно прошептала Виктория. — Практика. Ты тоже научишься, не волнуйся. — Отлично, можете приступать к учёбе, — раздражённо махнул рукой Люцифер. — Сначала завтрак. Милашка, угостишь нас? — Ох, конечно, я поставлю чайник! — Зачем утруждаться? — фыркнула ведьма. — Вода, закипай! Заварка — по чашкам! Всё сделайте сами без нашей милашки! Люцифер недоумённо захлопал глазами, пронаблюдав за тем, как старый чайник без чьей-либо помощи взгромоздился на плиту, а упаковки с чаем спрыгнули с полки и зашагали ровным строем в сторону чашек, сохнущих возле раковины. Те в свою очередь перевернулись в воздухе и опустились донышками на столешницу. — Боже мой! — восхищённо воскликнула его ведьма, приложив ладони к щекам. — Давай-ка и ты что-нибудь попробуешь? Скажем… — Селеста медленно повернулась вокруг своей оси, придирчиво всматриваясь в обстановку. — О! Что насчёт сервировки стола? Демон искоса глянул на свою ведьму. Она вся покраснела под таким пристальным вниманием аж трёх пар глаз и робко втянула шею. — Я в-ведь… совсем н-не… — Просто придумай рифму. Начни с малого, — улыбнулась девушка. — Н-ну… л-л-ладно… Пусть стол сам н-н-накроется… — она тяжело сглотнула, — для завтрака… позднего?... — неуверенно взглянула на Селесту, которая лишь подбадривающе кивнула ей. — Тарелки и вилки, и плюшки, и мёд!.. И демона взгляд пусть рассеется грозного, ему ведь совсем быть таким не идёт! — она весело хихикнула, даже отчего-то подпрыгнув на месте. — О, какая пре-е-елесть! — слащаво протянула Селеста. — Я не грозный, — сухо прокомментировал Люцифер. — Когда ты хмуришься, у тебя вот тут появляются две морщинки, помнишь? — Виктория весело подскочила к нему и дотронулась до его переносицы большим пальцем, нежно разгладила морщины и улыбнулась, заглянув ему в глаза. — Вот, теперь уже совсем не грозный. — Может, нам оставить вас на минутку? Обсудите всё? — неловко почесав голову, предложил Улар. — Нет, — прочистив в один миг пересохшее горло от этих её нежностей, Люцифер резко отодвинул ведьму от себя, разрывая гипнотическую связь. — Так что с заклинанием? У неё вышло? — Увы, — Селеста оглянулась на по-прежнему пустой стол. — Для того, чтобы магия не просто слушалась её, но всецело подчинялась, нужно для начала познакомиться с ней, подружиться, — она перевела взгляд на Викторию. — Предлагаю подкрепиться, а потом начать именно с этого. — Со знакомства с магией? — неуверенно переспросила девчонка. — Именно. Ну? Где у тебя хранится посуда? Трапеза проходила в почти что неловком молчании — только благодаря охам и вздохам со стороны Селесты и Улара, которые, не переставая, нахваливали бенье Виктории. Люцифер держался отстранённо, не отрывая взгляда от своей тарелки, механически пережёвывая дрожжевое тесто, тающее на языке, но не позволил ни единому мускулу дрогнуть на своём лице. Его ведьма смущённо улыбалась на комплименты её стряпне от гостей, то и дело бросала на демона заискивающие взгляды, но он всё продолжал делать вид, что увлечённо изучал позолоченную кайму на своей тарелке. — Пойдёмте, — отряхнув руки от сахарной пудры, Селеста довольно улыбнулась, сделала последний глоток чая и поднялась из-за стола. — Милашка, я ведь правильно поняла, что твоя стихия — огонь? — Ну… я ещё не… — замямлила Виктория. — Это лишь догадки, — холодно встрял Люцифер. — Но я заметил за ней активное проявление именно огненной энергии. — А что было, когда ваше слияние произошло? Тоже огонь? — Нет. Мы оказались в воздухе. Переместились из её квартиры на улицу. — Интересно… — прищурилась Селеста. — Ладно, давайте и впрямь не терять времени. Все четверо высыпали на улицу, девушки тут же зябко поёжились. Ноябрь обозначил свои границы в этом году, пожалуй, чересчур резко: за один день температура опустилась ниже нуля, небо затянуло серым непроглядным туманом, а земля покрылась инеем. — Надеюсь, хоть ликбез относительно истории ведьм и демонов проводить не нужно? Твой фамильяр тебе рассказывал о наших распрях? — Д-да, — Виктория неуверенно кивнула. — Думал, вы колдовать будете, а не историю обсуждать, — скрестив руки на груди, недовольно бросил Люцифер. — Да, но перед этим любая ведьма должна быть в курсе, зачем ей вообще нужен фамильяр. Уверенности в нём резко поубавилось. Да, они обсуждали с Викторией историю взаимоотношений ведьм и фамильяров, и он сам знал, как важны оба рода друг для друга, но в чём эта важность по-настоящему заключается? Уж явно не в том, чтобы кувыркаться в постели. Или грязных кабаках. — Всё ясно, — Селеста закатила глаза. — Сейчас покажу всё на примере, сэкономив вам кучу времени. Эй, милашка, у тебя тут в окрестностях есть что живое? Цветы или растения какие? Чтобы я долго по лесу не блуждала. — А… да! У меня есть небольшой огород за домом. Пойдём, я покажу. Она оглянулась на Люцифера, словно ища в его глазах поддержки или совета, но он только плотнее стиснул зубы, отвернувшись от девушек. Когда же обе ведьмы скрылись за углом дома, к нему подошёл Улар. — Ты сам не свой. Что между вами происходит? — Не твоё дело. — Моё, раз ты притащил нас в эту глушь. К тому же, у меня побольше опыта в отношениях с ведьмами — вдруг помогу? Люцифер едко рассмеялся. Отношения! Разве то, что творилось между этими двумя можно было назвать отношениями? Сплошные тайны, укрывательства, страх за свои жизни перед каждым новым днём — это он называл отношениями? Если ему с Викторией грозит то же, то он принял правильное решение, положив этому конец. — Вы сопротивляетесь, — начал Улар, — причём оба. И пока вы сопротивляетесь, вы будете мучаться. — Мы не сопротивляемся. Я пытался с этим бороться, но… — вопреки самому себе, выдохнул демон. — Мы переспали и решили быть вместе, пока это возможно, но ничего не выходит, — слова полились из него против его воли, впервые находя выход и свободные уши, которые не стали бы его критиковать. — Она отрицает магию и постоянно прогоняет меня, чуть что пойдёт не так, а я!.. Я… я боюсь за неё. Не понимаю, как ты идёшь на такой риск. Я хочу уберечь её от гнева и осуждения Ковена, хочу помочь ей взрастить в себе крепкий стержень, научить колдовству, но она… у меня мысли все склеиваются, когда она смотрит на меня так… — он протянул руку, указывая на угол дома, за которым скрылись девушки, — …ты же видел, как. — Невозможно усидеть на двух стульях, дружище, — по-свойски хлопнув Люцифера по плечу, Улар горько усмехнулся. — Ты хочешь сделать из неё могущественную ведьму, обезопасить её от любого косого взгляда и всё-таки быть с ней не только в роли фамильяра. Тебе нужно определиться. — Как сделал это ты? — Не пойми меня неправильно — я дорожу своей жизнью, но как-то раз я понял… Проснулся с ней рядом, была ещё ночь… и я просто лежал и смотрел на то, как Селеста спит. И тогда я понял. И принял решение. — Что понял? Какое решение? — Что я готов пожертвовать вечной жизнью, отдав предпочтение паре лет с ней вместе. Я знаю, что рано или поздно нас поймают с поличным. И тогда ни слёзы и уговоры, ни угрозы, ни даже твоя протекция — меня ничто не спасёт. Люцифер нахмурился. Это же чистый эгоизм. Если Селеста так же сильно дорожит Уларом, то ей будет больно от его потери. Неужели она согласна идти на такие жертвы ради головокружительного, но весьма быстротечного романа? — Она знает, — словно прочтя его мысли, продолжал Улар. — Не люблю я все эти тайны — нам и так их хватает. Я рассказал ей честно обо всём. — И она просто взяла и согласилась? — Нет, послала меня и чуть череп не проломила, пульнув в меня мраморной ступкой, — он тихо засмеялся. — Сказала, что на этом всё кончено. Мы продержались четыре дня порознь. — А потом? — Потом был самый дикий секс за всю мою жизнь, — уже веселее хохотнул демон. — И мы тогда договорились, что не будем загадывать, не будем переживать за будущее. Мы решили, что будем наслаждаться каждым днём вместе, сколько бы нам таковых ни отвелось. — А слияние? Вдруг эффект от него скоро пропадёт? Тогда ведь всё нормализуется? — Мы вместе уже три года. Слияние произошло в первую неделю знакомства. Эффект уже давно спал. Я просто люблю её. И магия тут не причём. Я просто люблю её. И магия тут не причём. Эти слова демона раскалённой пулей вгрызлись в его мозг. И Люцифер бы непременно начал крутить эту фразу с разных сторон, прикидывая, подходит ли она ему, но в этот момент вернулись девушки. Селеста торжественно несла в руках какой-то вялый, замёрзший стебелёк, вырванный из земли с корнями. Виктория шла рядом, понуро опустив голову и сунув озябшие пальцы в карманы куртки. — Итак, для наглядности — как и обещала, — Селеста встала в паре метров от демонов, сфокусировала взгляд на полумёртвом стебле какого-то растения, и уверенно произнесла: — Энергия жизни, возроди тело мёртвое — наполни сосуд дыханьем весны! Пускай он наполнится силой природною под светом ноябрьской полной луны! Стебель начал медленно выпрямляться, жухлые почерневшие листья стали наливаться сочной зеленью, а корни растения начали тянуться к земле. Но стоило Селесте перевести взгляд, как всё волшебство рассеялось. — Но почему?.. — с грустным разочарованием прошептала Виктория. — Ну, во-первых, перемещения в пространстве отнимают много энергии, так что я не в лучшей форме прямо сейчас. А во-вторых, оживить росток не входило в мои планы. — Ты хотела показать, как справляешься с магией? — Нет. Я хотела показать разницу между магией ведьмы и магией ведьмы с фамильяром. Улар, малыш, — ведьма взглядом указала себе за спину. — Я уже тут, — он в один миг подскочил к ней и встал позади девушки. — Милашка, не на своего Принца смотри, а сюда. Люцифер тут же повернул голову в сторону своей ведьмы, но не успел поймать её взгляд. Только заметил, как щёки Виктории стали пунцовыми от смущения, и как она мелко-мелко закивала, переводя всё внимание на стебель в руках Селесты. — В обычное время вы, как и любые другие люди или нелюди существуете порознь друг от друга. Но когда ты колдуешь и тебе нужна помощь твоего фамильяра, нужно синхронизироваться. — Синхронизироваться? — переспросил Люцифер. — Это как когда ты айфон подключаешь к любому ноутбуку или компьютеру, а он у тебя спрашивает: доверять этому устройству или нет. — Кто спрашивает? Айфон? — демон непонимающе затряс головой. — Что это? — Эта информация не для тебя, Высочество, а для неё, — Селеста кивнула в сторону Виктории. — Ты понимаешь, о чём она говорит? — решил удостовериться Люцифер. — Да, — мягко улыбнулась его ведьма, посмотрев ему прямо в глаза. — Я потом тебе объясню. — Так вот, если ты не будешь доверять устройству, то не сможешь взять от него то, что нужно — энергию. У разных ведьм и фамильяров свои ритуалы, но учитывая то, что времени у нас в обрез, а вы так же как и мы не пренебрегаете плотскими удовольствиями, я подумала, что наш пример вам подойдёт. Люцифер стоял в недоумении. Его ведьма тоже сомнительно поджала губы, ожидая от парочки напротив следующего шага. Тогда Улар мягко опустил свои ладони на плечи Селесты, придвинулся к ней ещё ближе и сделал глубокий вдох, а затем, дождавшись, пока она закроет глаза, тихо и с улыбкой пропел следующие строки: — Мы встретимся с тобою, пройдя хоть сто дорог… — Кто любит, тот не будет одинок… — вторила тихим шёпотом Селеста. Люцифера пробрало мурашками с головы до ног. Это тихое напевание слащавых строк было настолько неожиданным, настолько непривычным и таким интимным — он был удивлён, что парочка решилась приоткрыть такую важную деталь своих отношений для двоих, по сути, незнакомцев. Но это удивление не шло ни в какое сравнение с тем, что последовало дальше. Селеста расслабленно улыбнулась и открыла глаза, которые засветились каким-то завораживающим изумрудным светом. Радужки замерцали, зрачки расширились, в лица обоих дохнуло теплым запахом свежей земли — как после дождя. А спустя ещё пару мгновений стебель в руках ведьмы в секунду наполнился живительными соками: не только старые листья распрямились, но начали появляться новые! Корни растения за секунду дотянулись до земли и вгрызлись в неё, а на верхушке стебля начал набухать сочный бутон, который практически сразу же лопнул, явив миру свои ярко-синие лепестки с жёлтой сердцевиной. — Это же… это же просто!.. — растерянно затараторила Виктория. — Да, именно так, — хихикнула Селеста. Она обернулась, поцеловала своего фамильяра, а потом заботливо опустила цветок на землю. — Видишь? И заклинания не пригодились. — А как же то, что вы… пели? — морщась, выдавил из себя Люцифер, обратившись к парочке. — Это не заклинание. Это наш ритуал. — Песня? — Да, — ведьма горделиво вздёрнула подбородок. — Из «Принцессы Лебедь». Это мультфильм. «У всех ведьм пунктик на тему мультиков?» — Боже, это так… — начала было Виктория, но демон её перебил. — Нам тоже нужно будет петь теперь? «Этого ещё не хватало», — подумал Люцифер. — Нет же. Селеста ведь объяснила: у каждого свой ритуал. Возможно у вас будет что-то другое: воспоминание, какая-нибудь фраза. Главное — запустить процесс. — Чем болтать — переходите к практике лучше. Ну-ка, Высочество, вставай у неё за спиной. А ты, милашка!.. — Селеста подвела ведьму к Люциферу и добавила: — Твоя задача — концентрация. Одним полушарием думаешь о том, что нужно сделать, вторым — синхронизируешься с Принцем. — А к-как это п-поможет… п-подружиться с магией? — Основная задача твоего фамильяра — разбудить магию в тебе. Ему это отлично удаётся, если вспомнить крышу, например, — Селеста захихикала, но сразу же себя одёрнула. — Значит, с этим у вас всё в порядке. Но тебе нужно колдовать и в обычное время, а не стихийно взрываться во время оргазмов. «Чёртова ведьма!» — он уже был готов отчитать её как нагадившего щенка, потому что стоило Виктории услышать, что кто-то помимо их двоих в курсе о её способности взрываться во время экстаза, как она сразу сконфуженно потупила взгляд и обняла себя за плечи. — Здесь нечего стесняться, поверь. Я в первые разы вызывала землетрясения. Это потом уже научилась использовать свои способности во время секса. Например, привязывать Улара к кровати лианами и корнями растений. — Эй! — возмутился бритоголовый. — Не ворчи, ей же нужен пример. Малышка пожары устраивает — представляю, какой это стресс. Наверняка никак не получается расслабиться нормально, верно? Люцифер вылупился на Селесту во все глаза. Он ведь даже не подумал об этом! Что если Виктория столкнулась с последствиями своей неконтролируемой магии во время секса ещё давным давно и по этой причине отказывала себе в удовольствии? А сейчас? Она мечется: с одной стороны ей хочется быть с ним, но с другой она боится! Не его, а себя! Точнее, того, что она может устроить. Если бы Люцифер обладал такими же горе-способностями, он бы и близко к себе Викторию не подпустил. Какой же он беспросветный и эгоистичный дурак. — Да н-нет… в-всё нормально… — отмахнулась его ведьма. Она всё ещё стояла к нему спиной, в сантиметрах пяти от демона, но он всё равно кожей чувствовал её неловкость и беспокойство. — Ладно, обсудим в другой раз. А теперь за дело! — Селеста хлопнула в ладоши и подошла обратно к Улару. — Для начала определитесь с ритуалом. Потом, милашка, представь в своих руках огонь и дай ему распространиться, но при этом чувствуй присутствие и защиту своего фамильяра. А он пусть в полной мере и безвозмездно поделится своей энергией. — И как мне это сделать? — совершенно не понимая, что от него требуется, спросил Люцифер. — Представь себе обычную свечу. Ты в курсе, что в свече горит: воск или фитиль? — Фитиль, — ответил демон. — Воск, — пискнула Виктория. — Один — ноль в пользу милашки! — Селеста удовлетворённо щёлкнула пальцами. — Хотя и ты не совсем права. Пробовала когда-нибудь поджигать твёрдый воск? Не очень-то выходит, а? Так же как и если поджечь фитиль — да, он сгорит в считанные секунды, но гореть сам по себе так же долго, как и свеча, не будет. — И к чему все эти захватывающие детали? — закатывая глаза, поинтересовался демон. — Ты — воск, — Селеста ткнула пальцем в Люцифера, — она — фитиль. Без неё от тебя толку мало — будешь похож на растаявший кусок сливочного масла, а она без твоей помощи просто-напросто сгорит. И только когда вы вместе, — ведьма подошла к парочке, ласково прикоснулась к плечам обоих, — воск медленно плавится, напитывает собой фитиль, а тот горит поступательно и завораживающе, — она резко приблизила демона к Виктории, так что он чуть подбородком не ударился о её затылок. — Окружи её собой, наполни её своей энергией, позволь ей почувствовать себя в безопасности, чтобы её ничто не отвлекало от задания, от магии. А ты, милашка, просто расслабься и доверься ему. В таком случае, когда твой огонь вырвется наружу, фамильяр сможет его не только удержать, но и поглотить. А потом, в следующий раз, вернуть тебе, когда это понадобится. Понимаете? Это и есть вечный баланс ваших сил, энергий — вы не отдаётесь без остатка, вы обмениваетесь ими. Поэтому фамильяры так важны для нас, по этой же причине мы важны для них: безграничное доверие и безвозмездная помощь — это и есть наше природное равновесие. И почему в книгах, которые советовал прочесть Геральд, никогда не раскладывали подобные темы так легко, понятно, с наглядными примерами? Обычно Люциферу приходилось по несколько раз перечитывать одну и ту же главу, чтобы хотя бы частично вникнуть в смысл. — Мы отойдём подальше, чтобы вас не смущать, — бросила Селеста, утягивая Улара в сторону леса. — Хорошо, — он вздохнул и по примеру бритоголового опустил свои ладони на плечи Виктории. Она вздрогнула от неожиданности, прижала свои ладони к груди, пытаясь согреть их, и кивнула, обозначая этим свою готовность. Дело было за малым: сказать ей что-то такое, от чего бы её энергия пробудилась. — Ты ведь не прослушал моё сообщение? — прошептала ведьма, сбивая его с мыслей. — Нет. Там было что-то важное? — Да просто… — она передёрнула плечами, — ерунда, забудь. — Не знаю, что сказать, — пропыхтев ещё минуту, сознался демон. — Есть идеи? — Не особо… — Нужно что-то важное сказать. Я когда-нибудь говорил тебе что-нибудь важное? — Было кое-что особенное. Ну… на самом деле всё, что ты говоришь, для меня очень-очень важно, однако… — Так что это было? — пытаясь скрыть раздражение в голосе, спросил демон. — Ты сказал недавно, что если и уйдёшь когда-нибудь, то только для того, чтобы вернуться. И я… поверила… вот… Поэтому так обрадовалась, когда увидела тебя… А ещё ты сказал… сегодня сказал!.. что не знал, что искал меня, пока не нашёл… Это очень… это так… мне такого никто никогда не говорил. Под конец он еле-еле мог её расслышать — до того тихо и застенчиво звучал девичий голос. Нет, Улар прав — нужно принять решение. Нужно просто взять и принять его раз и навсегда. И прекратить эти глупые сомнения, детские обиды и клятвы самому себе, которые он всё равно не собирался выполнять. — Это всё правда, Виктория, — наконец, ответил демон. — Я никогда тебе не врал. Его ведьма чуть слышно всхлипнула и взяла его за руки. Люцифера пробрало мурашками — её пальцы были ледяными. — Не плачь, bonbon, — полностью капитулируя, шепнул демон ей на ухо, — и прости, что веду себя временами как идиот. Для меня всё это тоже в новинку, — он крепко обнял её за талию, уткнувшись носом девушке в шею. — И страх всё реже, но до сих пор преобладает. — Страх? — шмыгнув носом, Виктория повернула голову в бок, заглядывая в его глаза. — Да. Представляешь, раньше я мнил из себя бесстрашного? А потом появилась ты. — Ты боишься… меня?.. — Я боюсь потерять контроль. А я неизменно теряю его, находясь с тобой рядом: над своими чувствами, мыслями, над своей жизнью, над мнением общества. Без контроля у меня больше ничего не остаётся. — У тебя остаюсь я! — она накрыла его ладони своими, едва ли не вцепившись в кожу ногтями. — Надолго ли? Ты смертная. Что будет, когда тебя не станет? Моему горю и тоске не будет ни конца ни края. И помимо этого, я и тебя обрекаю на жизнь в вечном страхе — разве ты об этом мечтала? — Никогда, — она медленно повернулась к нему лицом и опустила свои ладони ему на щёки, направляя его голову так, чтобы демон смотрел ей прямо в глаза, — я никогда об этом не мечтала. Я даже не могла позволить себе мечтать о таком. Фамильяры, ведьмы, магия — ты прав, я не была к этому готова. Но ты — лучшее, что со мной когда-либо случалось, и я не жалею и никогда не пожалею об этом. Слышишь? — она поплотнее надавила на его щёки, с глазами, полными слёз, и дрожащими губами добавив: — Никогда. Люцифер улыбнулся. Улар оказался прав — стоило только определиться, как с плеч свалилась словно целая гора из противоречий, сомнений и страхов. Он терял контроль, но впервые в жизни решил изменить полярность своих взглядов и поддаться неизвестности. — Я люблю тебя, bonbon. Виктория улыбнулась, роняя себе на щёки первые слёзы, затем поднялась на носочках и поцеловала его. Демон обнял её, отвечая на поцелуй, держа её так крепко, словно его ведьма с минуты на минуту могла рассыпаться на частицы. Он сделал свой выбор. И плевать, какие последствия это решение повлечёт за собой. Впрочем, о последствиях в виде ветра, сбивающего с ног, он совсем не подумал. Им пришлось отстраниться друг от друга и в ужасе оглядеться — потоки холодного ветра из горизонтальных превратились в спиралевидные и начали собираться в настоящий смерч, в центре которого обосновалась парочка. Земля задрожала, сухие ветки деревьев, камни, жухлые листья и ещё бог весть что начали подниматься в воздух, засасываться в воронку. Волосы Виктории разметались в разные стороны, она испуганно прижалась к своему фамильяру, но он едва ли понимал, что творилось вокруг. — Вики!.. кон… трируйся!.. — донеслось со стороны леса. Люцифер обернулся и увидел Улара с Селестой, которые лежали на земле, держась за рядом растущие деревья, и что-то синхронно кричали им. — Ч-что… п-происходит?.. — испуганно произнесла его ведьма. — Концентрация! — он уловил послание от ребят и взял девушку за плечи. — Виктория, тебе нужно сконцентрироваться! — Ч-что?.. к-как я?.. — Я рядом, — резко развернув её к себе спиной, Люцифер крепко обнял ведьму, стараясь не поддаваться завываниям ветра, и прошептал ей на ухо: — Я рядом и я люблю тебя. Ты справишься! Она была до невозможности напряжена — её руки дрожали, когда она вытянула их вперёд. Виктория расставила ноги для большей устойчивости, набрала в лёгкие воздуха и вдруг отчеканила совершенно несвойственным ей металлическим тоном голоса: — Мне. Нужен. Огонь. Люцифер зажмурился, буквально вжимая девушку в себя, боясь, что их неминуемо подбросит в воздух, но этого не произошло. Ветер в одно мгновение утих, а из ладоней его ведьмы вперёд вырвались потоки огня. Пламя было до того раскалённым, что вместо привычных красно-оранжевых языков их ослепил практически белоснежный свет. Стало тяжело дышать от такого жара, а огонь всё не прекращался. — Виктория, ты можешь уменьшить поток?.. — сбивчиво прошептал Люцифер. Но она его не слышала. Из хрупкого трясущегося тельца в его руках ведьма превратилась в настоящую скалу — твёрдую и непоколебимую. — Чёрт, Виктория! — Люцифер! — прокричала Селеста, щурясь от полыхающих потоков. — Она не восприимчива к обычным словам — воздействуй на неё на другом уровне! «На каком ещё другом уровне?!» — хотелось возмутиться демону, но было некогда пустословить. Недолго думая, он тоже вытянул свои руки и накрыл ими ладони ведьмы, принимая такую же позу, почти что сливаясь с ней воедино. — Виктория, тебе нужно уменьшить поток огня, иначе ты спалишь целый лес. Тщетно. Она стояла словно загипнотизированная, а огонь всё лился и лился из её ладоней, как будто кто-то наконец-то снял все предохранители. — Bonbon, — он медленно, боясь отвлечь её, отошёл от ведьмы, чтобы спустя пару секунд оказаться почти напротив, — чёрт, хоть бы сработало! — зажмурившись, он шагнул прямиком в огонь и с облегчением для себя понял, что ему не больно. Глаза Виктории горели — вместо полюбившейся им весенней листвы цвет радужек сменился на пламенный. Не красный, как у Люцифера, не просто оранжевый — огненный, искрящийся, раскалённый. Она выглядела обезумевшей, потерявшей связь с реальностью, и на какой-то момент демону показалось, что он уже когда-то видел её такой, но времени копаться в воспоминаниях не было — нужно было вернуть её. Обхватив её напряжённую, словно застывшую, голову ладонями, Люцифер наклонился к ведьме и поцеловал её. Огонь, не переставая, вырывался вперёд, ударялся о его грудь, но не обжигал. И только спустя пару секунд после поцелуя, когда она наконец-то ему ответила, её руки начали обмякать, а потоки огня ослабевать. — Люцифер… — прошептала Виктория, испуганно озираясь по сторонам — Ч-ш-ш, всё в порядке, — он улыбнулся и погладил её по щеке, — продолжай. Только теперь осознанно. Посмотри, насколько ты могущественна.

Soundtrack: Moonflower — Harbar

Демон медленно повернул её к себе спиной, поцеловал в щёку и накрыл её ладони своими, вновь поднимая их руки, вытягивая их вперёд. Огонь поутих и теперь лился уже с перебоями, приобретя рыжеватый оттенок. — Сконцентрируйся на образе и выплесни огонь. Я рядом, я помогу. Он прижался к её виску своей щекой, поцеловал ведьму в висок. Это помогло — она вернула себе храбрость, и из её вытянутых ладоней начали вырываться сгустки огня, принимая сначала размытые формы, но с каждым разом принимая всё более чёткие образы. — Боже мой… — прошептала Селеста, подошедшая к ним вместе со своим фамильяром. В воздухе над их головами закружили огненные птицы: крошечные воробьи и ласточки, сказочные фениксы и гордые орлы — все сотканные из пламени. К ним через раз добавлялись прыткие бабочки, мельтешащие перед глазами как самые настоящие бенгальские огоньки. — Как она это делает?.. — в восхищении прошептал Улар. — Какое твоё любимое животное? — не обращая внимания на вопрос демона, Люцифер улыбнулся, обнимая свою ведьму за талию. — Олени… олени! — она радостно засмеялась, затем немного посерьезнела и выплеснула вперёд сгусток побольше. Огонь тут же перевоплотился в изящную фигуру оленя: с ветвистыми рогами, прытким взглядом, в натуральный рост. Оглядевшись, олень поскакал вперёд, затем обогнул дом и вернулся к ребятам, весело подпрыгнув над землёй. — Это потрясающе… — прошептал Люцифер, когда пламенный олень подошёл к нему и склонил голову в попытке выпросить немного ласки. Демон засмеялся и погладил животное по мордочке, а Виктория и не думала останавливаться на этом. Лесную поляну наводнили птицы и животные разных мастей и размеров, все как один — сотканные из огня, щедро льющегося из ладоней ведьмы. — А твоё? — вдруг спросила Виктория. — Тигр, — улыбнулся демон, отвлекаясь от оленя. — Тигр, значит… — она выпустила вперёд ещё более добротную порцию огня, которая сразу же приобрела форму большого тигра. Он тяжело зашагал в сторону парочки, остановившись в паре сантиметров от ведьмы, и игриво толкнулся головой о её вытянутую ладонь. — Смотри, прямо как ты, — захихикала Виктория, почёсывая огненного тигра за ухом. — Только размером побольше, — согласился демон, проваливаясь пальцами в огниво шерсти животного. И в этот самый момент с неба, плавно покачиваясь, начали падать крошечные снежинки — они задевали животных, тут же, шипя, растворялись; опадали на плечи и головы обеих ведьм и обоих фамильяров, и окутывали всю полянку перед домом какой-то невообразимой сказочной атмосферой, пряча их от всего мира за снежным покровом. Люцифер перевидал за всю свою жизнь множество чудес, но все они никогда бы не смогли соперничать с этим вечером. Магия была в воздухе, оседала на коже и в лёгких сладковатым мороком — как сахарная вата; таяла на языке как первый снег и обещала впереди только самое лучшее. Он завороженно наблюдал за Викторией, веселящейся как ребёнок, молча улыбался Селесте и Улару, и не мог вспомнить ни единого момента в своей жизни, когда бы он чувствовал себя более счастливым и спокойным. А в голове, опустевшей и лёгкой, приятно звенела прохладной мятной радостью только одна-единственная мысль: «Я люблю тебя, Виктория. Окончательно и бесповоротно люблю тебя».