***
Близился полдень. Зелёные холмистые равнины, ещё совсем недавно изобиловавшие самыми разнообразными звуками, лениво погрузились в сонную тишину. Только насекомые, которым полуденный зной не был помехой, продолжали без устали жужжать в траве. Кайон и Витани были в пути с самого утра, следуя за восходящим солнцем – самым верным ориентиром востока. По правую лапу от них уже давно тянулся лес, и это вселяло надежду, что цель была уже близка. – Этого ещё не хватало, – досадливо цокнула языком Витани, когда они преодолели очередной холм. Тропа здесь обрывалась – всю близлежащую местность устилали густые заросли гигантского тростника высотой в добрую половину среднего дерева. – Слоновая трава, – определил Кайон, глядя с холма вниз. – Если пойдём в обход, потеряем немало времени. – Вижу я, что придётся насквозь... Главное – не начать ходить кругами, так мы ещё больше времени потеряем. – Не переживай, с пути не собьёмся. Будем ориентироваться по солнцу, – он пожал плечами, и Витани насмешливо подняла одну бровь: – Ну да, умник. Оно в зените. Они спустились в высокие заросли и тут же почувствовали себя отрезанными от всего мира – вокруг не было видно ничего, кроме бескрайнего лабиринта травы значительно выше львиного роста. Шагая вперёд, они старались держаться более-менее протоптанных мест, но при этом не особенно отклоняться от намеченного маршрута. Назойливая листва то и дело лезла в нос и глаза, а лапы неприятно покалывали сухие травинки. Кайон шёл чуть позади Витани, и в какой-то момент сквозь шелест тростника послышалось его смешливое фырканье. – Что? – Витани, не оглядываясь, направила уши назад в ожидании ответа. – Да так... Мне вспомнился тот день, когда я вернулся на Земли Прайда, чтобы обучить тебя управлять Рыком, – по голосу было слышно, что он улыбается. – Ты тогда тренировалась с отрядом в выслеживании... в таких же зарослях, как эти. – Было дело, – она почувствовала, как приподнялись уголки губ. – Ты тогда чуть не застал меня врасплох. – Если бы ты помнила мой запах, то сразу узнала бы меня. – Теперь-то я его ни с чем не спутаю. От тебя за версту разит королевской важностью. – О, правда? – Кайон поравнялся с Витани, глаза его блестели хитрым прищуром. – Тогда как насчёт проверки твоего нюха, лидер Гвардии? – И как же ты... – но не успела Витани договорить, как лев проворно нырнул в густые заросли, махнув ей на прощание алой кисточкой хвоста, и почти моментально затерялся в бескрайней зелёной глубине. – Кайон! – окликнула она, безуспешно пытаясь разглядеть в гуще травы его золотистую шерсть. В ответ до неё не доснеслось ничего, кроме постепенно удаляющегося шелеста гигантских стеблей. Не хватало ещё потерять его здесь! – Кайон, ты это серьёзно? Все звуки вдруг резко стихли, и наступила тишина, свидетельствующая о том, что Кайон затаился где-то неподалёку. – Ладно же... – беззлобно хмыкнула Витани, принимая правила игры. Она двинулась вперёд, низко пригнувшись к земле, чтобы Кайон не сумел раньше времени обнаружить её по покачивающимся стеблям. Слабая ниточка его запаха безошибочно влекла львицу сквозь заросли, а в голову против воли вдруг закралась мысль: она ведь и правда больше ни с чем не спутает его. Потому что он рядом. Каждый день. Даже сейчас он здесь, хотя мог бы остаться на землях Древа. Но привыкать к этому – табу, ведь уже совсем скоро всё это станет лишь воспоминанием. Их общий путь уже близится к завершению. «Я не хочу, чтобы ты уходила», – прозвучал вдруг в памяти слегка застенчивый голос Кайона. Если бы я только могла, мысленно ответила она ему. Если бы только они никогда не нашли эти чёртовы пустоши. Витани встрепенулась. Нюх настойчиво подсказывал, что Кайон затаился где-то совсем близко. Впрочем, его броская внешность шла вразрез со всякой скрытностью – его золотистый мех даже в сумерках притягивал взгляд. Осторожный шаг... ещё один... – Попался! – громко воскликнула Витани в прыжке, но Кайон вовремя успел сгруппироваться и выставить лапы вперёд. Они прокатились по траве, – никто из них не желал сдаваться, – но у более лёгкой и гибкой Витани имелось очевидное преимущество охотницы. В следующую секунду она с силой припечатала Кайона к земле, надавив лапами ему на грудь, и с победной ухмылкой нависла сверху. Теперь и ей вспомнился тот день, когда она впервые встретила Кайона уже в статусе короля Древа Жизни. Прыжок, примятая трава, удивлённый вскрик. И её лапы, упирающиеся в его грудь, едва успевшую обрасти юношеской гривой. Казалось, с тех пор прошло не меньше года, но нет – вот она, его грудь снова под её лапами, и алой шерсти на ней едва ли больше, чем тогда. Но как же за такой короткий срок всё успело настолько измениться?.. На сей раз она не спешила отпускать Кайона, чтобы дать ему встать на лапы. Делая вид, что ей нужно отдышаться, она могла невозбранно задержать взгляд на его янтарных глазах и ощутить, как вздрагивают под пальцами его твёрдые мышцы. Их животы то и дело соприкасались друг с другом на вдохе. – Теперь ты веришь, что я не забуду твой запах после долгой разлуки? – сказала Витани, просто чтобы сказать... что-то. Просто для того, чтобы в ожидании ответа можно было насладиться этой близостью ещё чуточку дольше. Плевать, что он подумает. Даже если оттолкнёт. Она слишком давно не касалась его. А Кайон, словно догадавшись об этом, не торопился отвечать. Он изучал её взглядом... смотрел как-то странно, с неожиданной робостью и почти с исступлением. Закусил губу. Как будто он на первой охоте и выследил жертву, возникла вдруг дурацкая ассоциация. Как будто не решается совершить прыжок. – Я... я не хочу думать о долгой разлуке, – произнёс он глухо. Так близко, что она почувствовала движение воздуха, сопровождавшее каждое слово. «Я не хочу, чтобы ты уходила», – вновь эхом раздалось в голове. А затем правая лапа Кайона медленно скользнула вверх и накрыла её предплечие, взъерошив короткую шерсть, и все остальные ощущения, кроме этого, перестали иметь для неё значение. Из-под его пальцев по телу Витани тут же взметнулась волна мурашек. – К-Кайон, но мы же... – она сама не понимала, что именно попыталась сказать. Кажется, что-то насчёт того, что им нельзя делать то, что они делают сейчас? Очень здравая мысль, – жаль только тело напрочь проигнорировало её, подавшись вперёд, навстречу Кайону. Так, что Витани почти коснулась своим носом его. Первая охота. И вот он, прыжок. Лапы Кайона стремительно обвили её тело, с силой, без единого намёка на прежнюю робость. Их языки встретились, шумное дыхание смешалось, а затем его рот жадно нырнул под её подбородок, проводя языком по шее влажную дорожку. Небо, мать её, саванны. Лапы Витани точно подогнулись бы, не сжимай он её в своих объятиях. Сердце зашлось стуком где-то в горле, пальцы отчаянно вцепились в плечи Кайона, словно боясь, что он вот-вот отстранится, вот-вот прекратит эту граничащую с сумасшествием ласку. Но тот и не думал – лишь сильнее притянул львицу к себе. Его горячее прерывистое дыхание обжигало шею. Невыносимо. И так близко. Он был так близко, что это больше походило на сон. До этого момента Витани и не догадывалась... не представляла, как сильно ей хотелось почувствовать всё это. Эти впивающиеся в бока острые когти, которые Кайон бессознательно выпустил. Пусть. Эти влажные, лихорадочные прикосновения к её шее. К груди. Везде, куда он только мог дотянуться. Этот вкус его кожи, которую она жадно и так по-отщепенски прикусила клыками, нежно касаясь при этом языком. Это напряжённое тело, в которое она вжалась изо всех сил, чтобы ощутить вздрагивающим животом его горячий... По телу пробежала мелкая дрожь, как только она поняла, что в её живот недвусмысленно упирается его каменно-твёрдый член. Ушей достиг звук утробного, нетерпеливого рычания, и Витани не смогла бы с точностью сказать, кто из них двоих издал его. Безумие. – Кайон... – она задохнулась, осознав, что хочет не меньше. Он ведь может взять её прямо сейчас – от этой мысли каждая шерстинка на загривке встала дыбом. Чтобы не сойти с ума окончательно, Витани приоткрыла затуманенные желанием глаза, и... ...её блуждающий взор упал на лоб Кайона, прямо на эту чёртову полосу синей краски, нарисованную пальцем Макини. Макини. Древо Жизни. Король. Рани. Витани застыла, словно окаменев, стоило только этой незамысловатой цепочке выстроиться в её голове. И Кайон, похоже, сразу почувствовал это, потому что рывком распахнул свои глаза. Его огромные зрачки под светом зенитного солнца тут же сузились до маленьких точек. – Тани, что... – он тяжело дышал, грива разметалась по траве. – Нам... нам нужно продолжать путь, – Витани не узнала собственный голос. Наверное, идти против харматана было бы проще, чем отстраниться в этот момент от Кайона. Но ей это удалось. – Постой... Что случилось? – он перехватил её лапу, не давая отшагнуть дальше. И действительно. Что, во имя предков, с ней случилось? Вот же он, самый желанный самец прямо перед ней, готовый к тому, о чём ещё вчера она посмела бы только мечтать. Почему для Витани вдруг стало проблемой заняться сексом с тем, кто настолько её привлекает?.. «Потому что это не просто секс», – ответила она обречённо самой себе. – Ты сказал недавно, что статус короля не даёт права на ошибку, – произнесла она вслух. – Ты король Древа Жизни, у тебя есть твоя королева. Не стоит делать того, о чём потом пожалеешь. – Я не... – начал Кайон, поднимаясь на лапы, но что-то во взгляде Витани заставило его осечься, – я не должен был делать этого. Ты права... Прости, – она могла бы поклясться, что он собирался сказать совсем другое. Не в силах выдержать его взгляд ни секундой дольше, Витани круто развернулась и устремилась вглубь зарослей, изо всех сил стараясь игнорировать тянущее чувство возбуждения внизу живота. В носу совсем некстати защипало. О-о-о, нет, вот только этого не хватало. Она не плакала, когда погибли Нука и Зира, неужели она будет плакать сейчас? Просто смешно. Чтобы не дать волю слезам, Витани посмотрела вверх, где на фоне голубого неба покачивались на ветру пушистые колосья. Она не будет думать об этом. Не будет вспоминать. По крайней мере, до тех пор, пока не окажется наедине с собой. Высокая трава постепенно редела, солнечного света стало больше, но на горизонте отчего-то замаячили серые тучи. Однако, присмотревшись повнимательнее, Витани поняла, что дождя им можно не опасаться. Свинцовые облака неподвижно висели над россыпью высоких скал.***
Как и описывал Сурак, неприступные скалы образовывали некое подобие чаши, на дне которой и покоились таинственные пустоши. Настоящая крепость – ни одному врагу не пробраться. К счастью, им с Кайоном была известна лазейка. Отыскать самую большую из скал не составило труда – она мрачно возвышалась над всеми остальными, словно крепостная башня. Огибая её подножие, Витани первой обнаружила едва приметную расщелину в камнях, о которой говорил им Сурак. Ей сразу вспомнился вход в логово Львиной Гвардии, который точно так же скрывался от любопытствующих глаз за плотной завесой листвы... Разве что этот лаз оказался куда более узким. – Я пойду первым, – решил Кайон, заглядывая внутрь. – Почему это? – Если застряну, у тебя будет дорога назад. Резонно. Пригнув головы, они протиснулись в расщелину и тут же поняли, что их опасения были напрасными. Внутри каменный коридор заметно расширялся. Витани шла следом за Кайоном, то и дело перешагивая через острые куски упавших с потолка камней. Слабый свет брезжил впереди, служа им ориентиром, и спустя некоторое время они, наконец, выбрались на поверхность по другую сторону скалы. – М-да, – только и смогла сказать Витани, когда её глаза привыкли к свету. Вид, открывшийся перед путниками, и вправду был более чем безрадостный: пасмурное небо, серая потрескавшаяся земля без намёка на растительность (да и откуда ей взяться при полном отсутствии солнца?), уродливые сухие деревья да тёмное углубление прямо посреди пустоши, говорившее о том, что когда-то давно здесь был водоём. Ни единого звука птицы, ни дуновения ветерка. Даже Чужеземье по сравнению с этим местом казалось вполне пригодным для жизни. Они спустились в долину молча, стараясь не производить лишних звуков, – атмосфера этого места здорово угнетала. Бросив взгляд себе под лапы, Витани обнаружила, что безжизненная земля была покрыта тонким слоем пепла. Похоже, однажды здесь случился пожар. Но не мог же он довести эти земли до такого упадка? То здесь, то там, скалясь щербатыми рёбрами, валялись пожелтевшие от времени, обглоданные скелеты животных. Проходя мимо одного из них, Витани присмотрелась к черепу и тут же отпрянула: это явно были останки крупной кошки, о чём красноречиво свидетельствовали клыки, короткий нос и полное отсутствие рогов. «Каннибалы», – содрогнулась она. Словно в подтверждение её мыслей Кайон тихонько выругался, отшвырнув с дороги один из клыкастых черепов. – Кто бы здесь ни жил, они явно питались не только травоядными, – с отвращением заметил он. – Как думаешь... они оставили это место? – Да, и, похоже, давно. Задолго до того, как Сурак и Сахаси обнаружили эти пустоши. – Пожалуй, ты прав, – с облегчением согласилась Витани. – Не вижу здесь никаких свежих следов. Ещё некоторое время они шли вперёд, осматриваясь. В отдельных местах подножия окружающих скал были испещрены глубокими светлыми полосами – очевидно, жители этих земель регулярно точили здесь когти. Витани так и подмывало уйти отсюда, но ей ещё предстояло сделать самое главное. – Смотри-ка, вон там, – львица прибавила шаг, кивком головы предложив Кайону следовать за ней, – земля чернеет, словно после пожара. А вдруг это... – Пепелище! – оживился тот. Пепла здесь и впрямь было много. Кроме того, рядом обнаружилась просторная полупещера с наполовину обрушившимся каменным потолком. Наверное, здесь раньше и отдыхал местный... прайд, если его можно было так назвать. К удивлению Витани, на гладких стенах обнаружились простенькие рисунки. Они были совсем не такие, как у Рафики и Макини, – здешний художник не использовал краску, предпочитая довольствоваться лишь собственными когтями. На камне были грубо нацарапаны силуэты животных, а ещё какой-то странный, часто повторяющийся символ – небольшой круг, перечёркнутый длинной вертикальной линией. Оторвавшись от созерцания изображений, Витани повернулась к Кайону. – Так... что мне нужно сделать? – «Развести огонь на пепелище», – дословно процитировал он Аскари. – Пепелище есть. Но где мне взять огонь? Кайон задумался, осматриваясь по сторонам, как вдруг взгляд его упал на каменную стену. – Смотри сюда! – он ткнул когтём в какой-то рисунок. Витани подошла ближе. На стене угадывался силуэт четырёхлапого создания с широко разверзнутой пастью, который, судя по тонкому хвосту и отсутствующей гриве, скорее всего, был львицей. Художник изобразил звуковые волны около её пасти – значит, львица рычала. Рядом же было высечено скопление витиеватых линий, отдалённо напоминавшее огонь. – Вот оно! Тебе нужно использовать Рык Предков, чтобы вызвать огонь, – в голосе Кайона сквозила уверенность. – Что? Разве с его помощью можно вызвать огонь? – Вообще-то нет, – он немного смутился. – С его помощью скорее можно потушить огонь. Но ведь что-то же этот рисунок значит? – Мало ли, что он значит, – проворчала Витани, не горевшая желанием проверять его догадку. – Ты же знаешь, как... тяжело мне даётся Рык Предков. – Знаю, – просто ответил он, – но прошу тебя просто попробовать. Я буду рядом, если потребуется... оказать помощь. Витани сглотнула вязкую от жажды слюну. Да пошло всё в задницу. Если это поможет ей узнать всю правду и поскорее покинуть это проклятое место, она только «за». Решительно приблизившись к груде серого пепла, она закрыла глаза и сосредоточилась. Знакомое чувство начало зарождаться где-то в груди. Витани перенесла вес тела на задние лапы, глубоко вдохнула и, наконец, позволила оглушительному Рыку Предков вырваться на свободу. Уже ставшая почти привычной жгучая боль тут же пронзила её грудь, с силой оцарапала глотку и отозвалась на языке железным привкусом крови, но вместе с тем пришло осознание – план Кайона, похоже, сработал. Облако пепла взметнулось в небо, и неожиданно, словно кто-то повернул время вспять, вдруг вспыхнуло ярким огнём. Кайон и Витани в страхе отпрыгнули назад, но языки пламени зависли в воздухе, разгораясь всё сильнее, меняя свои очертания, пока из полыхающих огнём недр не проступил громадный силуэт львиной головы. Глядя на представшего перед ними исполинского льва с объятой пламенем гривой, Витани напрочь забыла, как дышать. Неужели она призвала это своим Рыком?! Огненное существо с наслаждением втянуло носом затхлый воздух пустошей, как если бы у него на самом деле были лёгкие, а затем улыбнулось – и от этой хищной, зловещей гримасы по телу Витани, несмотря на жар, поползли нехорошие мурашки. – Вот уж не надеялся, что кому-то придётся по силам пробудить меня... – каменные стены потряс глубокий низкий голос. – Ты удивила меня, Витани. Лишь теперь львица заметила, что на правом глазу огненного демона белел весьма примечательный шрам. Неужели это... «Нет», – тут же сама себе возразила Витани. – «У Шрама был рассечён левый глаз, а не правый». – Кто ты? И откуда знаешь моё имя? – выкрикнула она. Как ни странно, когда это порождение огня заговорило с ней, страх немного отступил. Кем бы ни было это существо, оно обладало разумом, а значит – с ним, вероятнее всего, можно было договориться. – Я знаю о тебе гораздо больше, чем просто имя... – пророкотал он в ответ. – Ты... жив или мёртв? – Витани решила не ходить вокруг да около. – Тело моё давно превратилось в прах. Но благодаря тебе, впервые за долгие годы я чувствую себя как никогда живым, – его грива вспыхнула ярче, как и безумный огонь в его глазах. – Зачем ты призвала меня? – Не бойся, Тани, это всего лишь дух, тень прошлого, – сказал Кайон, бесстрашно взирая снизу вверх на огненного демона. – Он не причинит вреда. – Уж тебе ли не знать, Кайон? – осклабился тот в ответ. – Однако я не представился. Призрак склонил голову в наигранном почтении. – Моё имя Канзо. А это... моя подруга Хисса, – его голос утонул в змеином шипении, заставившем Кайона и Витани лихорадочно оглянуться вокруг в поисках источника звука. Из ниоткуда рыжей молнией выскользнула большая огненная кобра. Оставляя за собой след из горящего пепла, она проползла под лапами Витани, и та инстинктивно прижалась к Кайону. Но король Древа Жизни, казалось, и не заметил этого, – широко распахнув глаза, он поочерёдно переводил взгляд со змеи на шрам, украшавший глаз Канзо. Витани была готова поклясться, что в этот момент в голове Кайона сложился какой-то паззл. Но какой? – Раз уж... ты так много обо мне знаешь, – обратилась она к Канзо, – может быть, тебе известно... почему мой Рык Предков не подчиняется мне? – О, да, мне это известно, – неспеша отозвался он. – Ты – уникальная львица, Витани. Тебе удалось завладеть тем, чем владеть не позволено. Но увы, дар обернулся проклятием, и теперь твой Рык владеет тобой. – Но почему?! – в отчаянии воскликнула хранительница. Свернувшаяся кольцом змея, потревоженная этим криком, подняла голову и угрожающе зашипела. – Позволь мне начать с истоков, и ты всё поймёшь, – пообещал Канзо. – Те земли, на которых мы сейчас находимся, называются долиной Анкха. Когда-то давно здесь был дом моих предков. Стремясь расширить свои владения, они развязали войну против другого прайда, в которой почти одержали победу... если бы не эта, невесть откуда взявшаяся сила, которую нарекли Рыком Предков. Она уничтожила всю нашу армию, в живых остались лишь те, кто не мог воевать: кормящие львицы, старики и детёныши. Мы почти исчезли с лица земли. Вспомнив обглоданные львиные кости, которые попались им с Кайоном на пути, Витани на мгновение пожалела, что этот прайд убийц не был истреблён полностью. – Со временем эти территории пришли в запустение, – продолжал Канзо. – Год от года число потомков некогда великого прайда таяло... я стал одним из последних. Я погиб в расцвете своих лет, – правда, тот, кто убил меня, и сам вскоре стал кормом для гиен. А жаль... Повинуйся он мне – и я бы завершил дело, начатое моими предками. – Ты потомок тех львов, что чуть не захватили Земли Прайда! – гневно прорычал Кайон, а затем пояснил в ответ на озадаченный взгляд Витани: – В борьбе против них Аскари и основал первую Львиную Гвардию! Точно. Она хорошо помнила историю этого противостояния, которая по сей день передавалась из уст в уста на Землях Прайда. Так значит, вот откуда были родом те самые «злые львы прошлого», как называл их Рафики. Внезапно Витани поняла, что именно означали эти странные перечёркнутые круги, нацарапанные на стенах пещеры. Это были вовсе не абстрактные рисунки, как она решила поначалу, а изображения рассечённого шрамом львиного глаза – их знаменитого символа. – И твой красногривый дружок со шрамом мог бы стать одним из нас, но ему вовремя посчастливилось исцелиться от яда кобры, – насмешливо добавил Канзо. – Пошёл ты, – буркнул Кайон сквозь сжатые зубы. – Впрочем, потеря невелика, – его ядовитая улыбка стала шире, – ведь на свете ещё живёт последний потомок нашего прайда. – Нет... – вырвалось у Витани, когда взор огненного духа остановился на ней. Весь облик Канзо был соткан из языков пламени, и львица тщетно силилась разобрать, какого цвета могла быть его шерсть при жизни. Но этого и не требовалось. Во внешности призрачного льва угадывались и другие, не менее знакомые черты, заставившие Витани похолодеть от осознания: угловатые заострённые скулы, змеиная улыбка, тёмная полоса шерсти, спускавшаяся из-под гривы до самой переносицы, надорванное правое ухо... и глаза – ярко-алые, словно свежая кровь. Канзо ответил на неозвученный вопрос: – Твоя мать Зира приходилась мне племянницей. Вскоре после моей смерти она познакомилась с тогдашним принцем Земель Прайда по прозвищу Шрам. Неудивительно, что она воспылала к нему такой страстью. Метка на его глазу, оставленная моей дорогой Хиссой, – он наградил кивком огненную кобру, – сделала их по-настоящему родственными душами... Витани показалось, что покрытая пеплом выжженная земля покачнулась под её лапами. Тело сковало странное оцепенение, сродни тому, что охватывает загнанного кролика перед лицом хищного зверя. Смирение и принятие – бежать-то ведь уже некуда. Зира никогда не рассказывала им... не обмолвилась ни словом о том, кем были их предки. Знала ли она? Гордилась ли? Было ли ей ведомо, кто наградил шрамом её обожаемого темногривого узурпатора? – Ты говоришь, что я последний потомок, – тихо сказала она огненному льву, – но есть ещё мой брат, Кову. – Будущий правитель Земель Прайда? О, нет, ты ошибаешься... Он отрёкся от нас, связав свою жизнь с потомком Великих королей прошлого. – Что за... О чём ты говоришь? – слова Канзо заставили Кайона недоверчиво нахмуриться. – Кову отрёкся от вашего прайда... женившись на Киаре? – Тот лев, чьи корни идут из долины Анкха, может очиститься от грехов своих предков лишь одним способом. Для этого он должен заключить брак с кровным врагом – королевской особой Земель Прайда, – Канзо поморщился, словно одна мысль об этом внушала ему неприязнь. – Кову, сам того не ведая, выполнил это условие. В жилах его детей будет течь королевская кровь. Витани чувствовала на себе взгляд Кайона, и ей отчаянно хотелось посмотреть на него в ответ, чтобы как и раньше увидеть в янтарных глазах поддержку. Но она не нашла в себе сил сделать это, боясь, что на сей раз не разглядит в них ничего, кроме разочарования. – А теперь подумай: почему Рык Предков отвергает тебя? – алые глаза Канзо пытливо сузились. – Почему он жаждет освобождения, жаждет покинуть твоё тело, обессилив тебя физически и морально, а при возможности – и вовсе уничтожив? Потому что его древняя сила направлена против твоего рода. Нашего рода. Против таких, как мы. – Довольно, Канзо! – потерял терпение Кайон. – Кем бы ни были предки Витани, Рыком своим она владеет по праву! – Нет, Кайон, её Рыком по праву владеешь ты. Именно поэтому в твоём присутствии ей становится легче, не так ли, Витани? Она вздрогнула, услышав это. Силуэт Канзо на мгновение расплылся перед глазами, превратившись в рыжее пятно, а мысли лихорадочно перенеслись в ту самую ночь, когда Кайон впервые обнял её. Его голос, его близость, его касания – и её успокаивающееся сердцебиение. Вот, значит, как просто всё объяснялось. – Мне абсолютно плева... – распалялся тем временем золотистый лев, но Витани прервала его: – Кайон, он прав, – отрезала она. – От себя не убежишь... думаю, теперь, когда нам известно моё происхождение, самое время это признать. – Верно сказано, – Канзо одобрительно ухмыльнулся, но в его голосе по-прежнему был лёд. – Будь я на твоём месте, я бы с превеликим удовольствием использовал Рык против тех, кто по собственной глупости столь опрометчиво даровал его мне... – К счастью, ты не на её месте, – дерзко возразил ему Кайон. – Твоё время уже прошло, и пора бы тебе проваливать туда, откуда ты явился. Сказав это, он набрал в грудь побольше воздуха, и прежде, чем Витани успела остановить его, резко выдохнул... Но, вопреки ожиданиям львицы, Рык Предков не потряс пустынные земли. Небо стянули тучи, послышались далёкие раскаты грома, а затем на землю вдруг хлынул проливной дождь. Канзо издал вопль ярости: потоки воды захлестнули его, пламя его гривы начало постепенно затухать, а весь его огненный силуэт померк и съёжился, словно залитые водой головешки. То же самое происходило и с огненной коброй – отчаянно шипя, она извивалась в агонии. – Мы ещё увидимся, Витани – помни об этом! – торжествующий возглас Канзо отразился громовым эхом от стен пещеры, прежде чем последний язык его пламени безвозвратно угас, поглощённый водной стихией. Призрачный лев сгинул, оставив после себя лишь груду дымящегося пепла. – Ага, мечтай, – Кайон тряхнул головой, откидывая со лба мокрую чёлку. Сильный ливень насквозь промочил их шкуры, а лапы утопали в мокрой золе, но Витани не двигалась с места, продолжая глядеть в серое небо – последние слова Канзо всё ещё звучали в её ушах. Заметив это, Кайон подошёл ближе и заглянул ей в глаза. – Тани... – позвал он. – Эй, Тани, не слушай его. Какая разница, кем были твои предки? Ты не имеешь никакого отношения ко всему тому злу, что они совершили. «Легко говорить тому, чьи предки были великими королями», – мрачно подумала она, но вдруг почти усмехнулась: выходит, у неё, как и у Кайона, есть злобный двоюродный дед со шрамом на глазу? Что ж, у них на удивление много общего. Только вот, в отличие от Кайона, она никогда не сможет забыть об этом родстве как минимум по одной причине. – Я знаю, но от этого не легче, – сказала она. – Я ведь не... Выходит, я и правда не достойна владеть Рыком Предков. И этого ты не можешь отрицать. Кайон ничего не ответил – кажется, это был первый раз, когда он не стал переубеждать её, и Витани мысленно поблагодарила его за это. Не нужно пустых слов, как и пустых обещаний. Теперь она поняла, о каком решении говорил Аскари, и, на удивление, решение это далось ей почти без труда. Отрицать то, кто ты есть, – значит стыдиться себя. Витани себя не стыдилась. Она была готова смириться с тем, чего нельзя изменить. Поймав взгляд Кайона, Витани коротко кивнула ему, и тот понял её без лишних слов. – Мне очень жаль, – его голос смешался с шумом стихающего дождя, а затем он осторожно накрыл своей лапой метку Львиной Гвардии на её левом плече. Витани не почувствовала ничего, кроме тепла от прикосновения Кайона, и в горле тут же встал горький ком – скорее всего, это был последний раз, когда он коснулся её. А когда лапа покинула её плечо, на мокрой шерсти Витани больше не было видно никакой отметины. Знак Львиной Гвардии исчез навсегда. Ну, вот и всё. «– И всё?» – раздался в голове её собственный голос, а следом и голос Кайона: «– Ты моя подруга, и... – Прекрасно. Жду не дождусь, когда всё станет, как раньше.» Она почти сердито сморгнула непрошенную слезу, – второй раз за день, серьёзно, Витани? – и произнесла на одном дыхании: – Я возвращаюсь на Земли Прайда. Буду возглавлять Отряд без Рыка – мне не впервой, – голос предательски сорвался. – А ты... возвращайся к Рани. Они оба вымокли насквозь и продрогли, но даже не думали скрыться от дождя. Холодные капли воды словно... удерживали Витани в этой реальности, не позволяя окончательно погрузиться в тот хаос, что творился сейчас в её душе. – Ты ведь не думаешь, что я пытался воспользоваться тобой? – вдруг спросил Кайон серьёзно. Похоже, для него и вправду было важно услышать ответ. – Нет. Нет, не думаю. Ты... выглядел искренним. Ох. Ну и бред ты только что ляпнула, Витани. С губ Кайона сорвался безрадостный смешок. – Я не вправе просить тебя остаться. Ты права во всём... Да, я женат на королеве. Да, я король Древа Жизни. И да – я в полном дерьме, – он стиснул зубы, и его мокрые ресницы дрогнули. – Я разрываюсь между тем, что должен, и тем, чего хочу. Вот как. Значит, и он тоже. У них определённо много общего. – Чем больше я узнáю тебя, тем больнее мне будет потом, – слова давались Витани с трудом, словно кто-то невидимый сжимал когтями горло. – А твой королевский долг куда важнее, чем то, что могло бы быть между нами. «Скажи, что я не права. Ну пожалуйста». – Спасибо тебе за всё, – Витани попыталась улыбнуться, но не смогла. – Когда-нибудь ещё увидимся, синий лоб. Кайон машинально коснулся лапой своего лба, а затем поднёс её к глазам – почти вся синяя краска, смытая дождём, осталась на его пальцах. Он сжал лапу в кулак так сильно, что, наверное, впился когтями себе в подушечки пальцев. – Я хочу проводить тебя, – сказал он. – До Земель Прайда? – Витани всё же удалось слабо улыбнуться краешком рта. – Не беспокойся, я не пропаду. Ты же меня знаешь. Боясь, что вот-вот передумает, львица уже собралась уходить, но внезапно пронзившая голову мысль заставила её обернуться. Надо сказать ему. Теперь уже всё равно. – И ещё... насчёт Рохо, – она поджала губы, наблюдая, как дёрнулись уши Кайона при упоминании этого имени. – Мы с ним... были любовниками. Ещё тогда, на Землях Прайда. Он хотел поселиться у Древа Жизни, и... мне пришлось помочь ему в этом. Иначе он рассказал бы тебе всю правду о нас... Дождь кончился, и долина Анкха вновь погрузилась в безмолвие, – наверное, поэтому тишина между ними вдруг стала такой звенящей. Кайон медленно покачал головой, роняя на землю капли воды. – Ты хоть понимаешь, насколько это глупо? – в его интонациях не было ни следа злости или негодования. Только лишь невесёлая усмешка. – Ты должна была сказать мне. – Я боялась потерять тебя... пусть ты даже не был моим, – Витани решила быть честной до конца. – Я и сама не знала, что способна на такие глупости. Но я никогда раньше не чувствовала... ничего подобного. – Я тоже, – признался он, и Витани почувствовала, как теплеет в груди. – Прости за этот обман. Теперь ты знаешь. Можешь задать Рохо трёпку от моего имени. И она зашагала прочь, оставив позади Кайона и остывающее пепелище, тонкими струйками дыма стремящееся в небеса. Он не стал её догонять.