бесспорно бессмертен.

вдох выдох. яркие лучи спускаются от верхушек склонов до спокойных морских волн. они пытаются охватить весь остров максимально быстро, чтобы каждый уголочек мог наслаждаться золотистым цветом предзакатного солнца. вдох. постройки ещё двадцатого века выглядят совсем инородно на фоне зелени этого места. кажется, что их здесь не должно быть и вовсе, как будто это обычный вредитель вроде саранчи для человеческих полей. так и есть. серые толстые стены не могут породниться с деревьями и травой, они лишние в этом мире. никто не имеет права заявить о том, что какие-то постройки на острове между Россией и Японией будут родными даже с воздуха. это огромное пятно, пришелец без права на существование. выдох. именно поэтому Бонд требует незамедлительно отправить сюда ракеты. он хочет стереть все это с лица земли, забыть о том, что какой-то обезумевший идиот мог устроить здесь химическое спа для своих наноботов. и этому безумцу помогал ещё один повернутый, учёный, Валдо Обручев. сказать про них ничего хорошего нельзя. биологическое оружие, способное одним лёгким движением руки уничтожить не одного человека — нет. тысячи, миллионы. да вообще заставить человечество исчезнуть и дать повод Сафину праздновать свою победу. Бонд не позволит. этот парень с комплексом бога причинил вред его любимому человеку, заставил бедную девушку с самого детства бояться человека в маске. и не важно, что он спас её, когда та почти утонула под толстым слоем льда. это не отменяет того факта, что Люцифер мразь. самая настоящая. подлая змея, скользящая бесшумно за спинами своих работников, пробирающаяся в души к жертвам медленно, чтобы отравить их жизнь. он оказался рядом с Джеймсом совсем неожиданно. несколько оглущающих выстрелов — чёрт, ранящих агента в самые уязвимые места. но мужчина не намерен отдавать себя в ладони смерти так быстро. завязывает короткую драку и валит безумца на толстый бетонный люк, залитый водой. ломает руку и смотрит с ненавистью. а потом… вдох. без выдоха. 007 слышит слова про Мадлен, слышит и видит эту одержимость местью, кусает губы и ненавидит Сафина. смотрит в ответ помутневшим от осознания и боли, хотя душевная губит быстрее, взглядом точно так же ненавистно, сжигает кристально голубыми глазами. светловолосый медленно поднимается на ноги, доставая из воды пистолет. в мыслях проносится какая-то пафосная фраза, но сил на её озвучивание нет. звучит выстрел, теперь точно контрольный. жаль, ужасно жаль, что не предусмотрел этого раньше. не смог угадать, что Люцифер будет здесь. он мог, черт возьми, мог быть осторожнее. но что теперь? пулевые ранения, царапина с смертельным вирусом для Мадлен и дочери в его крови. никаких касаний и поцелуев, даже малейший контакт с кожей произведет реакцию и наступит быстрая, мучительная смерть. Джеймс Бонд не мог позволить себе смерть близких. он даже не может позволить себе нахождение рядом. теперь. где-то в рации говорит Кью, но мужчина слушает невнимательно, возвращаясь в командный центр. обязан поднять рычаг, чтобы ракеты смогли разнести к чертовой матери все это здание. всё предельно ясно. он погибнет здесь, раны не позволят убежать до того, как здесь произойдет взрыв. — у тебя всё время этого мира. — шепчет Бонд, смотря в сторону летящих ракет. скоро всему настанет конец. никакого «Геракла», вообще ничего. вся эта химическая лаборатория исчезнет и станет напоминанием лишь для тех, кто сейчас был с ним на связи. Кью в самолёте, Мадлен на безопасном острове с дочерью и Номи, М в штабе и матушка-совесть. хотя совесть должна уйти на покой вместе с ним. Джеймс готов умереть. готов к тому, что Мадлен останется одна, но уверенность в этой чудесной женщине гораздо выше собственных сомнений. тут уже даже сомневаться нет времени. время благосклонно к нему, только не в данный момент. за плечами не одна ужасно опасная для жизни миссия. не одна стычка со Спектром, которая могла убить его. и он так глупо сейчас погибнет. или не умрет. нет, кажется, выход найден. смысл жизни с этим чертовым вирусом становится равным нулю. ровно как и смысл сейчас спасаться. но агент 007 привык к тому, что часто приходится действовать необдуманно, по интуиции и зову сердца. и море внизу, спасибо строителям этого места за такую точность, манит к себе. вдох. с выдохом. светловолосый рискует всем, успевая прыгнуть в воду с последними силами. он не разбивается о скалы и не становится угольком вместе с постройкой на острове. он живой. раненный и немного побитый, истекающий кровью, но, чёрт возьми, живой. через час, когда Бонд уже успел доплыть до небольшого островка, затягивая порванной тканью раны для остановки кровотечения, его замечает частный вертолет японских властей, на борту которого действующее руководство решило лично узнать о происходящем. мужчина надеялся, что М уже разобрался с политическими проблемами, иначе его жизнь закончится не от взрыва, а от холода тюремной камеры. благо, японские власти его узнают и забирают с этого проклятого места, чтобы тому оказали медпомощь в ближайшей больнице. агент просит не докладывать о том, что он остался в живых. просит, буквально молит оставить всё это их тайной, засекреченной информацией. Джеймс чувствует сердцем, что не сможет видеть своих товарищей, Мадлен и Матильду. это морально давит на него осознанием, что теперь его прикосновения смертельны для любимых людей. Сафин постарался оставить после себя самое больное для него — сделал ядом его жизнь. но он справится, уже много раз справлялся. со смертью Веспер, с расставанием в Италии с Мадлен. и сейчас сможет стать призраком, мертвецом для всех близких. не вернётся в Лондон, будет жить где-то далеко, чтобы наверняка обезопасить себя от обнаружения. на глазах выступают слёзы, которые не смог сдержать даже самый сильный человек. но он же не каменный — хотя с первого взгляда отрицать его силу невозможно. и поэтому японцы лишь сочувствующе смотрят на живого физически и убитого морально мужчину. /спустя 4 года/ Мадлен бежит следом за торопящейся в школу дочерью, крича на французском ласково и обеспокоенно, чтобы Матильда поняла свою маму точно. но девочка не слышит и теряется в толпе школьников, смешиваясь с ними и не отличаясь никак. хотя эти голубые глаза Суонн узнает из тысячи. именно они бьют резко всегда по её душе, когда только ребёнок смотрит на женщину проникновенно. так же, как всегда смотрел отец. светловолосая нервно кусает губы и ищет девушку среди идущих детей, которые ненароком попадут под ноги взрослым. взрослые разительно отличаются от детей. для Мадлен все они уже как четыре года стали пятном, которое нельзя разглядеть даже в самых мощных очках. но друзья всё ещё могут стать яркими лучиками в жизни. она ужасно благодарна Кью и Номи, которые стараются навещать её время от времени, пока не заняты на работе. иногда заглядывают и в рабочее время, чтобы выпить в её уютном кабинете пару чашек чая за обсуждением чего-то важного. Кью обычно болтает об отношениях, которые все никак не удаются, а Номи медленно толкует о том, как за последние годы изменился М. весь такой нервный, будто что-то скрывал. взгляд Мадлен поднимается до уровня среднестатистического роста выросшего человека и натыкается на до боли в сердце знакомую макушку. нет, это не может быть он. он же умер на том чертовом острове, взорвался вместе с химикатами. никто даже не мог предположить такого. нет, ей кажется. женщина хлопает ресницами и бежит в сторону этого человека, чтобы убедиться в том, что ей кажется. она пытается остановиться и вернуться к убежавшей дочери, но сердце упорно толкает её туда. поравнявшись с мужчиной, Суонн окликает его по имени, надеясь на то, что реакции не последует. это имя сходит с губ тягучей карамелью и болью, схожей со смертью. но боже, человек поворачивается на имя и смотрит в сторону исходящего звука. это его глаза. кристально голубые. такие же, какими она их запомнила, когда видела в последний раз. четыре прожитых года с бессоницей и паникой, с неврозами и мыслями о нём. Мадлен была убеждена на сто процентов, что он умер, сгорел там, даже стала жить более размеренно и спокойно, но переполох опять случился. он жив. не может поверить своим глазам, что это не видение. Джеймс, стоит перед ней, мнется и неуверенно смотрит на женщину. та не двигается, помнит про «Геракл» и до крови кусает губы. слёзы горячими каплями стекают по щекам, размазывают тушь и заставляют её дрожать. — Джеймс… это и правда ты? мне не кажется? ты не видение и не призрак? — шепчет, подходит ближе на безопасное расстояние и плачет уже не бесшумно. Бонд молчит, смотрит на неё и резко сокращает расстояние до минимума, притягивает и обнимает, соприкасается лбом с её нежной кожей и целует тонкие пальцы. за этим не следует ничего. ни смерти, ни боли. только осознание в голове Мадлен, которая целует агента и прячет голову в его неизменном пальто. — это я, Мадлен. не сон и не видение. живой. давно убитый морально, но всё ещё существующий физически. я не думал, что когда-то увижу тебя вновь. не думал изначально, что смогу касаться тебя без страха убить, но М нашёл группу учёных. они опровергли теорию Кью, исследовали мою кровь и разработали антидот. Мадлен, боже, как я виноват! прошу, прости, я не должен был быть в твоей жизни. — мужчина шепчет и продолжает нежно целовать женщину. целует везде, где только может. — я… не могу слышать от тебя извинения. нет. ты всё расскажешь мне позже. всем расскажешь. обязан, просто обязан рассказать обо всём. но сейчас скажи, пожалуйста. ты бессмертен? — бесспорно бессмертен. — улыбается 007 и целует свою любимую в губы. он наконец-то, спустя долгие годы странствий, заданий и страданий счастлив. с шрамами от пуль и тремя царапинами на щеке, но ужасно счастливый. он рядом с ней, сможет трогать, обнимать, целовать и вновь любить. она так долго ждала этого счастья, но не надеялась. её уставший взгляд говорит о том, что бессонные ночи на протяжении четырёх лет оставили длинный след в душе. но она счастлива. рядом с ним, вновь может обнимать и смотреть в его чудесные глаза. они счастливы. и на этот раз никто их не разлучит.