let the bodies do the talkin'

Неделя прошла в бесконечной череде починки двигателей, отлаживания тормозов, замены колёс и зеркал. Ничего из этого Микки не делал, но внимательно следил за запасами. По опыту он знал, что эти дураки не фиксируют, что и сколько они берут. Вот потому гараж и скатился в говно когда-то — Брэд сказал ему об этом через пару месяцев работы здесь. Они сроду не вели учета всего, что у них имелось, а хватившись чего-либо, брали первое попавшееся, вместо того, чтобы нормально изучить рынок и выбрать предложение повыгоднее. Профнепригодные идиоты. Третья пятница этого месяца была дедлайном, который установил для себя Микки: именно к этой дате он запланировал сделать все необходимые заказы и отправить смету козлу-бухгалтеру. А вот последняя неделя месяца отводилась на то, чтобы наведаться на чёрный рынок к его контактам в поисках чего подешевле. Та весёлая часть его работы, где мог пригодиться кастет. Он давно стремился покончить с муторной частью, и когда нажимал кнопку «отправить» в своей почте пятничным вечером, ему хотелось петь. (Петь он, конечно же, не будет. Петь — для ссыкунов. Но он и правда был рад до усрачки). Воспоминания от того разговора с Сэнди всё ещё были свежи, хоть он уже и успокоился. Сейчас перед ним стояла чёткая цель: оттянуться как следует на выходных, в отличие от сестры, которая, как гребанная лузерша, трахается с одной и той же девкой почти год. Он ей покажет, что не нуждается в её тупых советах. По этой причине он проторчал в душе добрые полчаса, намывая себя до скрипа во всех местах, снаружи и изнутри. У него были большие планы на эту ночь, и это означало, что он наденет самое приличное нижнее бельё и, возможно, одну из двух болтавшихся в шкафу рубашек на пуговицах. Куда больше внимания, чем обычно, он уделил причёске — и что, блядь, с того? Андре, этот мудак, всегда говорил, что нет ничего постыдного в том, чтобы ощущать себя привлекательным. Микки ему верил. Он всегда находил ебейших партнёров, когда был уверен в себе. Он сбрызнулся одеколоном, ощутив в животе приятное волнение. Решено: он отправится в тот самый бар, где в своё время подцепил Марка, купит себе выпивку и позволит какому-нибудь чуваку немного польстить его самолюбию, ибо всегда неизменно находился тот, кто западал на его имидж плохого мальчика с небрежными татуировками на костяшках. Ему это было нужно позарез. Всё, позабыты хлопоты, остановлен бег. Хватит с него моторных масел, компрессоров и комплектов педалей. Сейчас только стакан виски и немного флирта, за которым, хотелось бы надеяться, последует несколько раундов дикой ебли. Кстати, о птичках. Комплекты педалей же. Микки вдруг напрягся: совершенно точно помнилось, что в следующем месяце Липу предстоял новый проект - как раз с этими новомодными педалями, однако в отправленной им накануне смете таковые не значились. Мысленно выругавшись, он вернулся к ноуту и снова открыл отправленный заказ. Списка Липа не было — сука, кто бы сомневался. Что за отмороженный ебандей. Ни в коем случае нельзя просто забить на это: если смету не примут завтра, то в понедельник будет слишком поздно, а гоняться за Липом завтра с утра и до полудня ему никак не упало. Злоебучий Галлагер. Он сверился с часами: почти десять. Микки планировал нарисоваться в баре около одиннадцати, рассудив, что это самое подходящее время, чтобы кого-нибудь подснять. Основная толпа ещё не привалит, и место не успеет превратиться в стандартную для выходных вакханалию. На первый взгляд, звучит неплохо, но на деле это означало, что Микки начнет осаждать кучка бухих идиотов с вялыми членами. Нахер надо. Но сейчас, из-за Липа долбанного Галлагера, ему придётся разгребать рабочее дерьмо, поэтому в бар ему суждено прийти в скверном настроении и с головной болью. С таким же успехом он мог бы и дома остаться. Только вот он уже потратил слишком дохуя времени на подготовку к весёлой ночи, поэтому хрен там его усилия пропадут даром. Нет уж, сегодня он или потрахается, или сдохнет в попытках. Поскольку ситуация была близка к чрезвычайной, Микки не стал писать Липу сообщение, а сразу нажал на вызов. Он слушал гудки и мерил комнату шагами, чувствуя нарастающую телефонную тревогу. Гудки продолжались достаточно долго, чтобы он успел дойти до взвинченного состояния, но тут Лип ответил. — Микки? — спросил он, перекрикивая громкую музыку на заднем плане. — Что случилось? Судя по всему, тот находился на какой-то вечеринке, и Микки мстительно обрадовался, что помешал ему развлекаться. — Ты не отправил мне сраный список на следующий квартал, Весельчак! — проорал он в телефон в надежде необратимо повредить мудаку барабанные перепонки. — Ну не, я отправлял, — протянул Лип заплетающимся языком. — Однако у меня его нет, долбоёб. Ты должен был его составить, распечатать и отправить мне до выходных. — Да блядь, — вяло пробормотал Лип. — Да блядь — так и есть, Филипп, и я покажу насколько, когда дам тебе по ебалу в понедельник, если ты не отправишь мне его сейчас же! — снова заорал Микки на эмоциях. На другом конце линии послышался шорох, а затем звук закрывающейся двери, которая приглушила орущую музыку. — Бля, Микки, я не могу отправить его тебе сейчас. У меня его нет. — В смысле — нет? Договаривались же ещё на прошлой неделе. Мне нужно отправить его поставщику, и как можно скорее. У меня, блядь, планы на вечер. — У меня его нет, потому что он дома. А я — не дома. Для человека, который получал в школе одни пятерки, Галлагер соображал довольно туго. Может, уже успел дунуть или ещё чем обдолбаться. — Ясно, дубинушка. Значит, сейчас ты тащишь свою жопу домой и отправляешь мне бумажку. Мне нужны номера изделий и вся хуйня.  — Не получится, — снова ответил Лип. Микки потёр пальцем переносицу, ощущая непреодолимое желание врезать кулаком по стене. — И почему же, блядь? — Меня не будет в городе до вечера воскресенья. Я тут у приятеля на… Да ничё, подождёт до моего возвращения. Ничего страшного не случится, если мы получим эту шнягу потом. — Да ладно? Случится вот что, — зашипел Микки прямо в динамик. — Брэд уволит твою задницу, потому что ты не сможешь вовремя протюнинговать байк того сраного блогера. Помнишь, какие бабки он платит? И сказал, что напишет отзыв? Знаешь, сколько у него подписчиков? — Бля, — пробормотал Лип. — Микки слышал, как крутятся шестерёнки у него в голове. — У нас не будет прибыли в следующем месяце, если мы не получим от него денег до ноября. А если он даст нам херовый отзыв… — Дзынь-дзынь, козёл. Тут не только моя задница на кону. — Блядь, дай мне подумать.  — Быстрее, у меня вечер не резиновый! — Никуда за час твой ёбырь не денется, так что заткнись нахуй. Микки коварно улыбнулся. Уж он-то знал, как доконать этого конкретного Галлагера. — Да, но ничего не выйдет. Если мне не засунут что-нибудь в жопу в течение ближайшего времени, я стану злым и раздражительным, и ты первым об этом узнаешь. — Господи. Лип замолчал, и какое-то время в трубке слышалось только его дыхание. Микки прижал телефон плечом к уху и налил себе воды. Ему бы тоже не помешало немного успокоиться. — Так, ладно, — сказал Лип спустя минуту. Судя по голосу, он явно успел протрезветь, и Микки тихо позлорадствовал, что ему удалось обломать говнюку кайф. Гондон это заслужил. — Забери список у меня из дома. Иен скоро закончит смену и вот-вот должен прийти. Он тебе откроет. — Я тебе что, мальчик на побегушках? — брови Микки взлетели до небес. — Скажи ему, чтобы сделал фотку и отправил её мне. — Слушай, Иен понятия не имеет, что искать. У меня стол завален всякими бумагами, и он всю ночь провозится в поисках нужной.  — Твой брат умственно отсталый? Не сможет опознать бумажку с номерами, подписью и датой? Лип тяжело вздохнул, словно дебилом здесь был Микки. — А ты смог бы разобраться в этом дерьме год назад, когда был ещё не в состоянии отличить антифриз-тестер от клизмы? Микки не хотел этого признавать, но придурок был прав. Блядство. Он целенаправленно избегал Иена всю неделю, держась от гаража подальше во время обеда, а также до и после. Но сейчас выбора не было. Ему нужны эти цифры, иначе кабзда.  — Ладно, сука. Но теперь ты должен мне по гроб жизни, причём, буквально. Лип пропустил его слова мимо ушей:  — Отправлю тебе номер Иена, — сказал он, и повесил трубку. Микки вздохнул и пошёл открыть окно, будучи всё еще на взводе. Он подставил горящее лицо под прохладный воздух и стало чуть легче. Через пару минут телефон блямкнул сообщением от Липа: сухой набор цифр и ничего больше. Сучара. Микки хотел было написать, но ждать, пока Иен заметит его сообщение, времени не было. Поэтому, нервно сглотнув, он набрал номер. Всё нормально. Он просто звонит брату Липа по рабочему вопросу. Волноваться совершенно не о чем… … А вдруг Лип дал ему не тот номер? Вдруг, Иен из тех, кто не отвечает на звонки с неизвестных номеров? Вдруг, он вообще Микки не узнает? Вдруг… — Алло? — поприветствовал его громкий голос, отчего Микки чуть дёрнулся. Это совершенно точно голос Иена Галлагера, и Микки не волновался. Нисколечко. — Эм… это Микки. Э-э-э, Милкович. — пролепетал он и тут же зажмурился, чуть не сгорев со стыда. Микки э-э-э Милкович. Могло ли получиться ещё более неловко?  — Микки? — в голосе Иена было явное удивление, но он точно его узнал, слава богу. Издали слышался городской шум — Галлагер был то ли на улице, то ли на станции метро. — Да, да. Слушай, эм… Лип дал мне твой номер. Мне срочно нужно кое-что у него забрать. Э-э, по работе, — объяснил Микки. — Он сказал, ты меня впустишь. На другом конце линии возникла пауза, по время которой объявили станцию. В метро, значит. — Конечно, разумеется, — ответил Иен. — Уже еду домой, буду в течение двадцати минут. Сейчас отправлю адрес. — Окей. Эм, спасибо, — завершив звонок, он прижался лбом к оконному стеклу. Бля, что ж всё так тяжко-то? Получив обещанное сообщение, Микки загуглил адрес: всего пятнадцать минут пешком. Супер. Он походил туда-сюда, повертел в руках телефон. Посмотрел на часы. Сохранил номер Галлагера в контактах. Достал сигареты из заднего кармана, сунул одну в рот, но поджигать не стал — покурит по дороге. Снова проверив время, он справился с порывом ещё раз покрутиться перед зеркалом — потому что нахуя ему? — и вышел из дома. __________________________________________________________________ Прогулка нисколько не помогла успокоить мандраж. Желудок свело, когда Гугл Мэпс привёл его к дверям квартирного комплекса. Сигнал пропуска прозвенел, стоило ему нажать кнопку. Галлагер был уже на месте. Он поднимался по лестнице, и сердце стучало как бешеное. Схера он так разволновался-то? Галлагер же не знал, что всю неделю его облик преследовал Микки при каждой попытке подрочить, правда? Что за идиотизм. Дверь в квартиру была приоткрыта, и он вошёл, озираясь по сторонам. Такая же халупа, как и у него, разве что побольше. Маленькая гостиная вела в крошечную кухню. Скрипучие полы, потёртые обои и старый диван. Три пожелтевшие двери — две комнаты и ванная. Галлагер появился из одной, на ходу снимая куртку. Он всё ещё был в форме — должно быть, только что зашел. Волосы растрёпаны, усталый вид, но глаза такие же яркие, как и всегда. — Привет, Микки, — улыбнулся он, бросая куртку на диван. Микки невнятно промычал в ответ и поскрёб бровь.  — Ты эм… с работы? Иен кивнул. — С девятичасовой смены, — вздохнул он. — Довольно спокойной, кстати, поскольку кровью и блевотиной меня не залили. В основном, сломанные конечности и сердечные приступы. — Ясно, — пробормотал Микки и потоптался на месте. — Ну так, я возьму там бумажку у Липа? — Без проблем, — ответил тот и направился к одной из дверей. Микки шёл следом, невольно опустив глаза на задницу Галлагера и опомнившись только через секунду. Справедливости ради, посмотреть было на что. Кто угодно бы смотрел, ну. — Ты знаешь, что искать? — спросил Иен и щёлкнул выключателем, заливая светом маленькую и жутко захламленную комнату. — Пиздец, — отреагировал Микки, внимательно осматривая помещение. Рядом с разворошенной постелью стоял крошечный письменный стол, на котором громоздились книги и огромные стопки бумаг, — Знаю, слава богу. Лип был прав — Иен ни за что не нашёл бы нужное посреди такого срача.  — Отлично, — Иен прислонился к дверному косяку, медленно расстёгивая манжеты голубой форменной рубашки. Не оставит его одного, значит. Что ж, вполне обоснованно. Микки тоже бы не оставил у себя постороннего без присмотра. Подойдя к столу, он подвигал стопки, кожей чувствуя, как глаза Галлагера буквально прожигают дыру в его профиле, отчего сосредоточиться на текущей задаче было до абсурдности трудно. Подумалось вдруг, что они никогда не были с Иеном наедине в одном помещении. И вместо вероятной, с точки зрения Микки, неловкости, возникло просто… напряжение. Он понятия не имел, почему. Не набросится же рыжий на него, в конце концов, и не прочтёт его мысли, так ведь? Мучительно ощущая на себе чужой взгляд, он взялся за огромный ворох бумаг, изо всех сил притворяясь, что присутствие Иена его никак не колышет. Он перебрал несколько сложенных пополам листов, просмотрел содержимое, положил обратно. Решившись бросить быстрый взгляд на Иена, он увидел, как тот закатал рукава выше локтей и теперь непринуждённо стоял в дверях в своей долбанной форме, подобно голубой мечте. Взгляд невольно скользнул над его порочно обнаженными предплечьями, и Микки увидел, что Галлагер смотрит на него с лёгкой улыбкой, чуть приподняв брови. Спалившись, Микки поспешно опустил глаза обратно к столу. По позвоночнику побежала дрожь. Если снять с него форму, подумал Микки, он, наверное, тоже будет смотреться охуенно. У таких как Иен, как правило, живот кубиками, сильные плечи, мускулистые бёдра… Он бы не отказался увидеть его раздетым. Бля, а он во всех местах такой же рыжий? Ноги, подмышки, живот? Он весь — как чей-то кинк. Возможно, мог бы стать и его кинком… Пол скрипнул, когда Иен переступил с ноги на ногу. Да блядьблядьблядь, что ж такое-то… Микки понял, что теребит в руках счета за электричество уже две минуты кряду и отчаянно застонал про себя. Он успел взопреть в куртке, не предназначенной для нахождения в тесных заставленных помещениях. — Да ёб твою мать, — он стряхнул с себя раздражающий предмет одежды и бросил его на стул. — Твой брат вообще в курсе, что существуют отдельные папки для документов? Иен усмехнулся и подошёл к нему почти вплотную.  — А что ты ищешь? — спросил он с любопытством. — Может, вдвоём быстрее управимся? Микки закатил глаза, но объяснил что искать, здраво рассудив, что так дело и вправду пойдёт быстрее. На какое-то время они зарылись в бумаги. Микки совершенно не отвлекало, что их плечи периодически соприкасались — единственным барьером между ними было два тонких слоя ткани. Не отвлекало вообще никак.  — Вот этот? — показал ему Иен список, подпадающий под описание. — Нет. Видишь дату? Это за март. Нужен такой же, только за этот месяц. — Понял. Иен взял одну из стопок и принялся быстро листать страницы. Микки облизал нижнюю губу, искоса посматривая на пальцы Галлагера. Длинные, что пиздец. — Кажется, нашёл. — Иен передал ему бумагу с кучей цифр. — Вроде бы оно. — Да? — Микки взял у него список и изучил содержимое, — Точно, он и есть. Наконец-то, бля. Иен улыбнулся. — Лежал между старым эссе Липа из колледжа и меню навынос. — Отлично. Эм, спасибо, — буркнул Микки. Можно было сфоткать список, и, не заходя домой, пойти сразу в бар. Проблема в том, что в присутствии Галлагера ему было адски тяжело сосредоточиться. Надо срочно выйти на улицу. Может, свежий воздух поможет. Он схватил куртку и направился к выходу. — Мне пора, Нэнси Дрю. — Пиво будешь? — предложил Иен, выходя за ним в гостиную. — Думал, вот, поставить замороженную пиццу в духовку. С обеда ничего не ел. — Не, чел, собираюсь кое-куда. Запоздало, Микки вытащил телефон, чтобы загуглить ближайшую дорогу отсюда до метро. В такие моменты он скучал по старому району, где знал каждую лазейку. — Ты для этого прихорошился? Вопрос застиг его врасплох. С изумлением Микки вскинул голову и увидел, что Иен разглядывает его своими зелёными глазищами. Облизнув нижнюю губу, он осмотрел Микки с ног до головы, — Прекрасно выглядишь, — произнёс он чуть призывно. — Отвали, Галлагер, — фыркнул Микки и снова уткнулся в свой телефон, пряча смущение. — Мне сейчас не до этой твоей херни. — Так спешишь к очередному разочарованию? — Чё ты щас сказал? Их взгляды столкнулись. — Да так, подумал, что у тебя сегодня будет еще одно «горячее» свидание, — пожал плечами Иен с напускным безразличием. — Если оно пройдёт так же хорошо, как и предыдущее, с тем же успехом ты мог бы вообще никуда не ходить. — Не лезь не в своё дело, Галлагер, — процедил Микки и спрятал телефон в карман. — Я просто не понимаю, — не успокаивался Иен, в голосе которого, наконец, проявилось ожесточение. Он сделал шаг вперёд, и Микки бросил на него угрожающий взгляд. — Ты готов подставиться под какого-то левого чувака, но… — Лучше бы тебе не делать предположений, — предостерёг Микки. — Ты нихуя обо мне не знаешь, Галлагер. Я могу идти на свидание с бойфрендом, чтоб ты знал. Галлагер фыркнул, упрямая линия его подбородка стала ещё острее.  — Я слышал тебя, Микки. Нет у тебя бойфренда, я слышал это в баре на прошлой неделе.  — И дальше что, блядь? Теперь думаешь, что знаешь меня?  — Нет! Но теперь я хотя бы уверен… — горячо начал Иен, но споткнулся о собственные слова. Отвернулся, затем посмотрел на Микки снова. Взгляд смягчился, но остался не менее пылким. — Я знаю, что… — он запнулся снова. Вот оно, прояснилось, не правда ли? Он давно положил на него глаз, на свидание, или куда там, звать пытался. Но когда дошло до дела, просто зассал, как Микки и предполагал. Он смотрел на Иена, вскинув брови, давая ему молчаливое разрешение сказать или сделать… что-нибудь. Он не знал, что именно. Но когда в выражении лица Иена появилась злость, он едва ли не облизнулся. — Что мне, блядь, по-твоему, сделать, Микки? — вскипел Галлагер. Грудь вздымалась, когда он сделал ещё один шаг вперед, — Ты вечно даёшь мне противоречивые сигналы, пялишься на меня… — За базаром следи, — снова предостёрег Микки, несмотря на свой трепет от тона Иена, и отступил назад. — Я знаю, что тебе нужно, — настаивал Иен, — Дай мне… Блин, просто позволь… — Можешь знать сколько угодно, что мне нужно, но у тебя оно вряд ли есть, — Микки не знал наверняка, зачем провоцировал и чего в итоге добивался. Да, он упёрся рогом, потому что сейчас это было делом принципа. С чего все вокруг решили, что знают про него больше, чем он сам? Иен открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Микки отмахнулся, не дав ему этого сделать. — Что бы ты сейчас ни сказал, Галлагер, обратное ты не докажешь. Он развернулся к входной двери, — И, кстати, я собираюсь… Закончить остроумную реплику ему не удалось, потому что Галлагер внезапно шагнул и прижался к нему сзади всем телом. Микки удивлённо пискнул, полностью выбитый из колеи интенсивностью физического контакта. Уверенные руки легли на его бёдра. От такого крутого поворота он машинально подался вперёд, упёршись коленями в боковину дивана. — Тогда я ничего не скажу, — прошептал Иен, горячим дыханием опаляя его ухо. Скованный теплом чужого тела, Микки закрыл глаза, на миг поддавшись ощущениям, и тотчас же его оглушил запах Галлагера — он мог бы описать его как выраженно мужской — который тут же отправил разряд электричества прямиком в его член. Очень медленно Иен провёл губами по его загривку, отчего на теле Микки встал дыбом каждый волосок. Он был настолько дезориентирован, что не заметил, как чужая рука скользнула вперёд, пальцы легли на нижнюю часть его живота и надавили, прижимая еще ближе. Недвусмысленная выпуклость настойчиво ткнулась ему в тыл. — Сука, — опомнился Микки и попытался выпутаться из рук Иена, однако ноги оказались зажаты между диваном и Галлагером, так что вместо того, чтобы освободиться, он потерял равновесие и повалился вперед. Куртка вместе с несчастной бумажкой полетели на пол, когда он рефлекторно выставил руки, чтобы не впечататься лицом в диванную подушку. — Круто, — откомментировал Иен со смешком, который подсказал Микки, что тот не ожидал такого эффекта от своих действий. Но тут же он сделал то, что следовало в такой позиции — опустил ладонь Микки на поясницу, не позволяя разогнуться. Он всё ещё пребывал в некотором ахуе, пытаясь осознать происходящее. Вот только что они собачились, а в следующий момент его уже нагнули над подлокотником дивана, а пах Иена грёбанного Галлагера упирался в его зад. В отличие от хозяина, член Микки сориентировался куда быстрее, наливаясь кровью под ширинкой джинсов. — Какого хера? — просипел он и обернулся, чтобы посмотреть на развеселившегося Галлагера. — Слезь с меня нахуй! — Ты этого не хочешь, — ответил тот и непристойно потёрся о задницу Микки, тем самым успешно прервав его мыслительный процесс. — Я… ох… Я тебя отметелю, Галлагер, — пригрозил он вяло. Резким движением Иен наклонился и прижался к его спине. — Ну давай, крутой парень, — рыкнул он ему в ухо, — Сделай это, вперёд. Против собственной воли, Микки возбуждённо выдохнул, когда его вжали в диван так, что ему пришлось встать на носочки, чтобы удержаться на ногах. Когда он не смог ничего сказать, внезапно лишившись дара речи, Иен довольно хмыкнул и широко огладил его бока. У Микки закружилась голова оттого, насколько это оказалось приятно. Он постарался призвать своё тело к порядку и оттолкнуть Галлагера, но не смог вспомнить, зачем. Особенно сейчас, когда Иен уткнулся носом в его шею сбоку. — Микки, — то, как произнесли его имя, отозвалось в нём трепетной волной. — Ты так вкусно пахнешь, — прошептал Иен и лизнул под ухом, отправляя табун мурашек по его спине. — Б-блядь, — только и смог вымолвить Микки, когда тот начал целовать и покусывать вновь открытое сладкое местечко на его шее, заставляя его, сука, плавиться. Нервные окончания вспыхнули от внезапной лавины ощущений. Он лишь мог вздрагивать снова и снова, пока Иен носом отодвигал его воротник, хмыкнув, когда тот помешал ему продвинуться дальше. Иен приостановил атаку на его шею и прошёлся руками по пуговицам его рубашки, расстегивая её сверху донизу. Когда он принялся вытаскивать заправленную в его в джинсы майку, Микки не сразу понял, что мудак его раздевает. В итоге он смог собрать мозги в кучу в достаточной степени, чтобы выдать внятный протест. — Какого хрена ты творишь, Галлагер? — он попытался вывернуться, но добился лишь того, что ещё сильнее вжался задницей во вздыбленный под форменными брюками твердый член Иена. «Господи», — чуть не задохнулся он. Сколько же у него там в дюймах? От его ёрзанья Иен охнул. — Лапаю тебя, Мик, — ответил он и погладил его голую грудь и живот под поднятой майкой, — На что это ещё похоже? — Твою мать, Галлагер, — зашипел Микки, когда большие ладони обхватили его грудные мышцы. Пальцы Иена нашли соски, и всё, что он мог сделать, это попытаться не стонать. Он не мог устоять, просто не мог, особенно когда Иен вернулся к его шее, осыпая её пьянящей комбинацией из поцелуев, облизываний и покусываний. Член пульсировал, потираясь о подлокотник дивана. И тем не менее вредный голосок в голове подталкивал его к сопротивлению.  — Всё ещё не убедил, почему я не должен… — охбляяя, опять язык за ухом, — … переломать тебе пальцы на руке с-сейчас же, — выдал Микки, прилагая все усилия, чтобы говорить угрожающе и независимо. Он схватил запястье Галлагера поверх ткани майки, впиваясь ногтями. — Неужели? — Иен опустил свободную руку и просунул её между диваном и пахом Микки, грубо сжав его член, — А так и не скажешь. На этот раз звук, вырвавшийся из его приоткрытых губ, без сомнения был изумлённым стоном. Другая рука подогнулась под ним, и Галлагер этим воспользовался, навалившись всем телом и распластав его по дивану. — Скажи, чтобы я перестал, — губами он касался уха Микки. — Пошел нахуй, скотина, — выплюнул тот, на автомате раздвигая ноги, чтобы дать руке Иена больше доступа. Он уже забыл, почему злился, но ему хотелось увидеть, что сделает Иен. Справится ли он с ним. Галлагер буквально зарычал и вцепился ему в волосы, фиксируя его на месте и не убирая другую руку с его промежности. — Вечно ты дерзишь, — прошипел он ему в ухо, и было слышно, что он этим и обозлён, и возбуждён одновременно. С одной стороны, Микки бесило, что этот недоделанный позер так с ним обращается, но в то же время… это согрело Микки изнутри, потому что да. Да, вот именно, Микки — пиздец какой дерзкий. И Галлагера он заводил. Не просто его жопа, о которую тот в данный момент тёрся, а он сам. Охуеть как хорошо. Иен использовал его временное забытье, чтобы расстегнуть его ремень и дёрнуть замок джинсов вниз. Недолго думая, следом он запустил руку в его «выходные» боксеры и прижал к его твердому члену. — Ох ёпт, — выругался Микки, лихорадочно облизывая уголки губ. Он так хотел, что срывало башню. — Блядь, как стоит, — Иен сильнее сжал его волосы. Тот час же Микки почувствовал, как порция предэякулята вытекла прямо в ладонь Иена. — О, — улыбнулся тот в его плечо, — вот оно что… Микки был уверен, что залился краской, но ему было похер, потому что большим пальцем Галлагер ласкал ему головку. — Скажи, о чём ты думаешь, — произнёс Иен. Трогай меня ещё держи меня трахни меня заставь меня взять Микки не знал, что сказать и как. Он знал, как требовать в постели, но сейчас не хотел просить. Он хотел, чтобы его поняли. В надежде донести свое желание, он толкнулся задницей в член Галлагера, который так страстно к нему жался. Иен отпустил его волосы, отвёл упавшие пряди с глаз, а затем, проведя костяшками по его горящей щеке, приложил два пальца к нижней губе. — Открой, — скомандовал он, и Микки быстро и послушно впустил пальцы к себе в рот. С участившимся дыханием, Иен изучил гладкую внутреннюю поверхность его щек, провёл подушечками по языку. — Оближи, — прошептал он, зачарованный тем, как Микки ритмично стал погружать их в рот с жадными звуками. На минуту оба забылись. Иен трахал его рот пальцами, увлёкшись круговыми движениями языка и острыми зубами, пока тот не цапнул его за костяшку. Галлагер шумно выдохнул и укусил его за плечо в отместку, но пальцы убрал. Убедившись, что с ним больше не борются, Иен выпрямился над всё ещё согнутым пополам Микки. — Знал, что ты не вытерпишь, — сказал он, и не успел Микки огрызнуться, как на нём рванули джинсы и боксеры вниз, оголяя округлости ягодиц. Микки помог, торопливо скидывая ботинки, чтобы тот мог раздеть его ниже пояса. Он резко втянул воздух сквозь зубы, когда его голый член мазнул по шершавой ткани дивана, но тут руки Иена снова принялись его оглаживать — тискали, мяли и сжимали его задницу. Микки непроизвольно закрыл глаза. Член истекал, пока Иен раскрывал его. Возникла пауза, сопровождаемая судорожным вдохом Галлагера, и Микки понял, что тот его рассматривает. Кажется, он даже услышал, как Иен матерится себе под нос. От этого по телу вновь прошла волна возбуждения. Чуть раньше он привел себя в порядок внизу, и знал, что выглядит как надо — ему уже это говорили. Хотелось, чтобы Иен смотрел. Чисто инстинктивно, он выгнулся, чтобы было видно ещё лучше.  — Бляяяядь, — простонал Иен. Микки обернулся и увидел, как тот, замерев, смотрит во все глаза. Он стал сжимать, гладить и снова мять его ягодицы, лицо сияло, словно ему рождественский подарок вручили, — Твою мать, вот это задница… Их глаза встретились, и если бы Микки уже не валялся на диване плашмя, у него бы колени подогнулись от накала во взгляде Галлагера. Кто бы мог подумать, что в этом милашке такое есть… Микки наблюдал, как пальцы, которые он только что сосал, тот поднёс ко рту и облизал их сам, заново покрывая слюной. Он мог поклясться, что у него тоже слюнки потекли. Он так хотел, чтобы к нему прикоснулись. Хотел невыносимо. Наконец, Галлагер опустил руку и погладил его вход круговыми движениями влажных пальцев. Микки задохнулся. Дырка голодно сокращалась, и он уткнулся лицом в согнутые локти. Поелозив ещё немного, Иен ввинтил палец внутрь. — Сука, да… — Микки снова поспешно встал на цыпочки, чтобы вздёрнуть задницу ещё выше. Гордость умоляла его остановиться, но он зашёл слишком далеко, чтобы чувствовать стыд. То, что в него вселилось, привело бы его в эту позу всё равно. Он отчаянно краснел, но, блядь, это повиновение, эта тяжелая пульсация между ног… До чего же охуенно. — Чёрт, а ты чувствительный, да? — пробормотал Иен, восхищённо и возбуждённо. Подвигав пальцем ещё пару раз, он добавил второй, другой рукой лаская Микки спину. Фингеринг не был нежным, отнюдь, но Микки всё равно прохрипел: «Жёстче, ссыкло», — и тут же застонал, когда Галлагер схватил его за загривок и грубо надавил под неудобным углом и о боже о боже ох сука. Иен, слава богу, не видел, но Микки не мог закрыть рот, челюсть то и дело отъезжала вниз, тело сотрясалось от каждого толчка. Он чувствовал себя грёбанной псиной в течке, чуть ли не заливая слюнями подушку и судорожно втягивая воздух вперемешку с бессвязными звуками, рвущимися наружу. Крепкая хватка на шее всё только усиливала. Жгучее распяливание почти не имело значения, потому что кончики пальцев Галлагера задевали его вот там, именно там, где надо. — Спорим, ты мог бы кончить на моих пальцах, — выдохнул Галлагер. Его слова с трудом пробились к Микки сквозь шум в ушах. Но как только пробились, его член отчаянно дёрнулся. Микки подумал, что этот тезис они докажут пиздец как скоро, но тут, без всякого предупреждения, Иен вытащил пальцы. Прежде чем до него дошло, что происходит, тот обхватил его попёрек туловища и потянул с дивана вверх. Сбитый с толку и возбуждённый, он путался в собственных ногах, когда его запихивали в спальню. Он только и успел отметить грязные клетчатые шторы и кровать, слишком большую для такой комнаты. Мебель в квартире вообще была разномастной — должно быть, часть осталась от предыдущих хозяев. — Снимай, — приказал Иен и сам начал срывать с него расстёгнутую рубашку; Микки слишком тормозил, чтобы сразу сообразить, что всё ещё частично одет. Он выпутался из майки и бросил её на пол, а Галлагер тем временем схватил презерватив и бутылку с лубрикантом с ночного столика и бросил на кровать. Бля, неужели это происходит? Его сейчас выебут, и сделает это Иен Галлагер. Как его вообще угораздило оказаться в такой ситуации? Обдумать эти вопросы ему, конечно же, не дали. Иен просто развернул его и толкнул на постель — видимо, уже понял, что Микки любит, когда его крутят как куклу. Оттолкнувшись от матраса с шумным выдохом, он опустился в коленно-локтевую посередине кровати и тут же снова судорожно вдохнул, когда шероховатая ткань форменных брюк прижалась к его бёдрам сзади. — Берись за дело, Галлагер, — велел он и охнул, когда Иен властно опустил руку между его лопаток и надавил, прижав верхнюю часть его тела к матрасу. — Значит, так хочешь, чтобы тебя трахнули, — сказал Иен самодовольно, как если бы ему удалось что-то доказать. Микки немножко захотелось ему врезать, но ещё больше хотелось, чтобы Галлагер уже вставил в него хоть что-нибудь. — Заткнись нахер, — рявкнул он и бросил в него бутылкой лубриканта. Ухмыльнувшись, Иен поймал её и стал смазывать пальцы. — Давай уже, — Микки сделал вид, что зевает. Он застонал, когда рука по-хозяйски сжала его бедро, удерживая на месте; одновременно с этим три пальца пощупали его дырку и медленно вошли внутрь. Подстраиваясь, Микки вцепился в простынь, и тут его нос уловил…  — Какого хуя? Пахнет, как… — Клубничная смазка, — сказал Иен. — Боже, какой ты всё-таки гейский гей, — удалось ему выдавить до того, как пальцы Иена вновь лишили его способности соображать. Он не контролировал издаваемые им звуки, смутно чувствуя стыд, но остановиться не мог. — Нннммм…бл…бля вот так…да… Его бедро отпустили. Обернувшись, Микки увидел, как Галлагер вытаскивает член из ширинки. Даже приспустить брюки не потрудился, при том, что Микки лежал перед ним полностью обнажённый, с торчащей задницей. Он что, трахнет его, не снимая форму? О боже. Надо полагать, Иен успел заметить, как он на нее пялился. Сдохнуть бы на месте… Взгляд прилип к руке Иена, ласкавшей член, и блядь. Сука. «Это», — подумал он, взволнованно кусая губы, — «пойдёт прямо в меня». Смотреть, как Галлагер открывает зубами кондом и одной рукой раскатывает его по своему огромному херу, было самой сексуальной вещью в мире. Нет, чувствовать, как Галлагер убирает пальцы, только чтобы вставить этот хер между его ягодиц — вот что было самой сексуальной вещью в мире. — Готов? — спросил Иен и добавил еще лубриканта, чтобы облегчить скольжение в дырке Микки. — Я щас засну, Галлагер, — решил он уколоть ещё разок, хоть и не мог перестать ёрзать задницей по чужому члену. Он хотел так, что аж больно было. Иен заглотил наживку и зарычал, накрывая его тело своим. Ощущение прикосновения его торса в одежде к голой спине опьяняло, но не было ничего круче того, как Галлагер начал в него входить. Наконец-то ёб твою, хотел сказать Микки, но не мог. Не мог, потому что медленно погружающийся внутрь огромный член Галлагера вышиб из него весь дух. Иен дышал коротко и учащённо, больно вцепившись в его бедро. — Блядь, Микки, — процедил Иен и укусил за плечо, когда его пах соприкоснулся с задницей Микки. С минуту оба просто дышали. Но не успел Микки подать жалобу, как Иен начал двигаться, и его мир покачнулся.  — О боже! — взвыл Микки с первым толчком, задрав брови. Он знал о своём влечении к здоровенным агрегатам (по отношению к которым он был порой откровенной блядью), но этот конкретный агрегат бил все рекорды. Сайз квин в нём сыто заурчала, когда его пробороздили изнутри настолько чувственно и глубоко, что стало почти невыносимо. Руки Галлагера гуляли по его телу. Везде. По члену, ляжкам, животу, соскам, горлу. Иен ласкал его грубо, но в меру, не до боли. Как раз так, как надо. Было хорошо, так хорошо, охуеть как хорошо. — Давай сильнее, блядь, — хищно ухмыльнулся он, и добавил для верности, — Ссыкло. — До потери сознания, да? — ухмыльнулся Иен в ответ. Выпрямившись, он сграбастал Микки за бёдра, сковав его словно капканом. Толчки начали набирать амплитуду, становясь все жёстче и агрессивнее. Микки ебали лучшим способом из всех возможных, и он наслаждался каждой секундой. Слышал, как собственный голос становится громче, а от ответных звериных звуков Иена начали поджиматься пальцы на ногах. Он повернул голову, чтобы прижаться щекой к матрасу, и чуть не подавился собственной слюной, потому что … Потому, что у стены напротив стояло зеркало в полный рост. Справа шла трещина, но когда ему удалось сфокусировать зрение, Микки открылась картина себя самого во всей красе: морда вниз, задница вверх, и всё это на большой кровати. Вид он имел до ужаса развратный. Его нещадно драли, кожа горела красными всполохами, челюсть отвисла, член тяжело истекал между ног. Сзади него Иен смотрелся как блядская влажная фантазия. Медные волосы резко контрастировали с голубой униформой, зубы оскалены, предплечья под закатанными рукавами напрягались с каждым рывком, не давая телу Микки скользить вперёд. Глаза были прикованы к месту их соединения, и Микки знал, что он видит. Иен смотрел, как его член выходит, оставляя дырку зиять и тут же закрываться, и смотрел, как она опять растягивается, когда он въезжает в неё по новой. Микки уставился в отражение почти невидяще, не в силах оторваться от диссонанса между собственным обнажённым телом и полностью одетым Галлагером, от его лица во время секса. Неожиданно Иен посмотрел на Микки в зеркале. Их взгляды пересеклись. Какое-то время они, задыхаясь, смотрели друг на друга.  — Микки, — только сказал Иен в отражение. И всё. Зрительный контакт — это больше, чем Микки мог вынести, поэтому он опустил глаза и спрятал лицо в простынях. — Вот так, лицом вниз, сука, дай сюда эту задницу, — прорычал Иен и сильнее развёл ноги Микки, впихиваясь между ними широко расставленными коленями. С последующим толчком из него вырвался дрожащий вскрик — смена позы вштырила ещё сильнее. Если до этого он думал, что было хорошо, то теперь от выдержанных, размеренных толчков, попадающих по простате, он просто сходил с ума. Реальность колыхалась, сузившись до одной точки; лицо исказилось от наслаждения, пока ему вставляли снова и снова, и когда его внезапно ударили по заднице, он ахнул, не прекращая стонать. Всё тело звенело. Он вдруг вспомнил парня, которому врезал на прошлой неделе. Как взбесился, когда унизили его достоинство. Теперь же Галлагер низвёл его до такого состояния, что он хотел лишь одного — подставиться снова. — Ещё, — выдохнул он и Иен с радостью послушался; его ладонь звонко отскочила от голой ягодицы вместе со звуком столкновения их тел. Да сука ещё прошу дай мне вот так — Боже, Микки, — простонал Иен, и до него дошло, что он сказал это вслух. Не осталось ни капли стеснения или стыда. Каждый последующий шлепок жёг пламенем, пробуждая в нём что-то дикое и первобытное. Видимо, Иен тоже утратил контроль, потому что от мощи его следующего толчка колени Микки окончательно разъехались, и он упал на грудь. Вес навалившегося на него тела в одежде пригвоздил Микки к кровати, и он резко втянул воздух сквозь зубы, когда его лишённый внимания член, чувствительный после шершавой ткани дивана, вжался в матрас.  — Блядьблядьблядь, — твердил он как мантру, отдаваясь целиком и полностью, пока его буквально вбивали в постель. Иен снова вцепился в его волосы достаточно крепко, и он ухмыльнулся как безумный. — Галлаг…оо…ггггсссп…бля вот так да… Это было так грязно, дико и прекрасно, что в этот момент, здесь и сейчас, Микки был счастлив. Счастлив отпустить себя, отдать своё тело и разум, покориться полностью и раствориться в субмиссивном кайфе. Точки закружились вихрем перед глазами, и Микки понял, что вот-вот кончит. Спираль постепенно раскручивалась внизу живота; всё вокруг потеряло очертания, сознание поплыло. Он чувствовал на шее горячие губы Иена, шептавшие то, чего он не мог разобрать. Неважно, потому что его член бил в самую сладкую точку почти с механической точностью, не давая передохнуть. Микки замер, зажмурив глаза и задерживая дыхание в течение нескольких мучительных секунд, пока его неумолимо толкали к грани, а потом лихорадочно ловил ртом воздух, задыхаясь и задыхаясь. Оргазм накатывал волнами, тело сотрясалось в почти болезненных судорогах, член пачкал спермой простыню. Словно издалека, он услышал, как Иен зашипел и застонал, однако двигаться не перестал, продолжая напирать, и ещё сильнее сжал руку в его волосах. До запоздало смутившегося Микки дошло, что Галлагер ещё не всё. Тот едва двигал тазом, не более чем вдавливаясь внутрь, но даже от этого по телу Микки шла крупная дрожь. Его корчило и колотило, в уголках глаз выступили слёзы. Было почти так же, когда он оставлял массажер простаты внутри после первого оргазма, вот только сейчас он оказался зажат между постелью и телом, большим, чем его собственное, и не мог сделать ничего. Это было настолько ненормально и извращённо, что только от этой мысли его член дёрнулся опять. Не сам ли он хотел, чтобы Галлагер заставил его брать? Вот он и получил. Должно быть, Иен услышал, как его стоны поменяли интонацию, потому что быстро поцеловал его в шею и хрипло спросил: — Ты можешь… ещё? — Да, только давай даль… ах, о боже, — смазанно пролепетал Микки, глаза закатились. Отпустив его волосы, Иен обхватил его обеими руками, сжал, и продолжил втрахиваться в него. Микки сразу же понравилось до безумия и не понравилось до ужаса одновременно. Дыхание вырывалось из него короткими хрипами, спиной он ощущал рокот низких стонов в прильнувшей к нему груди Иена. Второй оргазм обрушился неожиданно, вывернув его наизнанку от ритмичной стимуляции. Его подкинуло, и он забился в конвульсиях, издавая звуки до того унизительные, что впору сквозь землю провалиться, но было так хорошо, до боли хорошо, особенно когда Иен прижал его к себе сильнее, инстинктивно всаживаясь в него как можно глубже в собственном финальном блаженстве. С трудом, Микки разжал руки и отцепил ноющие пальцы от скомканной простыни, расплываясь по матрасу. Вес Иена сверху ощущался тяжело и надёжно. Тепло. Безопасно. Сквозь бешеный стук собственного сердца, Микки слушал их тяжёлое дыхание. Он счастливо улыбнулся — эндорфины, или что там, курсировали по его венам, и он даже не поморщился, когда Галлагер уткнулся в его шею и глубоко вдохнул. Вот ведь чудила, подумал Микки чуть ли не с нежностью. Однако долго это не продлилось. В какой-то момент он отошел от эйфории, покрытый потом и подсыхающей спермой, постепенно возвращаясь к реальности. Видимо, Иен почувствовал, как он напрягся. Вздохнув, он поднялся и вышел из комнаты. Через некоторое время послышался звук льющейся воды. Микки попытался соскрести себя с постели, что оказалось неимоверно трудной задачей. Кости словно превратились в желе, а мышцы дрожали, хоть он почти ничего и не делал, по большей части позволяя Галлагеру вертеть им. Иен вернулся в комнату, брюки были уже застёгнуты. Он передал Микки влажное полотенце и бросил на кровать одежду, которую они раскидали ранее. Микки вытерся, избегая смотреть Иену в глаза. Стыда не было — эмоции ещё не настигли, но прямо сейчас зрительный контакт - это было для него слишком. Возникло странное чувство, как будто он хочет, чтобы Иен снова обхватил его руками и подержал так подольше. — Чего-нибудь хочешь? Воды? — спросил тот, пока Микки одевался. — В туалет, — тихо ответил Микки и направился в единственное место квартиры, где он ещё не был. На удивление, ванная оказалась больше, чем у него дома, но была завалена всякой фигнёй. Полотенца на полу, гели для душа, тюбики с таблетками и носки, раскиданные повсюду. Микки помочился, включил воду, умыл лицо. Заставил себя поднять взгляд на маленькое грязное зеркало над раковиной. Видок у него был просто пиздец. Воплощение, сука, полной невменяемости: морда красная, на голове тот самый секс-бардак, одежда измята. Когда он вышел, Иен мерил гостиную шагами. Микки понятия не имел, что ему делать. Он уже давно не чувствовал такого насыщения и просто удовлетворения, но в то же время, анализировать произошедшее был не готов. Особенно те мысли, в которых Галлагер видел его в самом что ни на есть уязвимом положении. Да, эти мысли — уж точно. — Мне нужно… — хрипло начал он и прокашлялся, прочищая пересохшее горло. Хотелось сигарету и стакан воды, но просить он не станет, — Нужно идти. Он прошёл мимо Иена и подобрал куртку с дивана, нашаривая пачку в карманах. — Микки, — голос Иена задержал его у выхода, — Ты список забыл. Точно. Микки на секунду прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Иен, чтоб его, Галлагер, брат Липа, оприходовал его так, что он позабыл, зачем пришел сюда изначально. Блядство. Смешавшись, он вернулся и принял измочаленную бумажку из вытянутой руки Иена, не сказав ни слова. Но не удержался, поднял глаза, и вдруг едва не захихикал. Галлагер выглядел не менее пожёванным, чем он сам. Бледную кожу до сих пор покрывали розовые пятна, волосы торчали как попало. Под форменной рубашкой, застегнутой на пару пуговиц, виднелись ключицы, с которых ещё не сошла краснота. На губах играла неопределенная, но довольно-таки самонадеянная улыбка. Микки это видел. Видел, как сильно Галлагер хотел доставить ему удовольствие, и теперь, когда ему это удалось, сверкал как медный рубль, ожидая одобрения. Его немного отпустило. Закатив глаза, он свернул бумажку вчетверо, засунул в карман джинсов и натянул куртку.  — Увидимся, позер.  — Пока, Микки, — ответил Иен. Его не стали останавливать. Микки вышел наружу и немного подышал, дав холодному ночному воздуху успокоить трепыхающееся сердце, и только потом отправился в путь. Он успел выкурить всего лишь половину первой сигареты, когда телефон блямкнул сообщением. 11.45 Галлагер: мне было классно! напиши, когда заскочить Господи. В бар Микки не пошёл.