***
— Ну, нет же… — бубнит Чонгук и слышит, как по ту сторону телефона Тэхён начинает смеяться. — Ладно, прости, детка, — звучит бархатный голос альфы из наушников, пока омега идет по коридору. — Как у тебя дела обстоят? — Не знаю… — вздыхает Чонгук. — Зря я рассказал все дедушкам. Они все пересрались за ужином. — Оу… Ты в порядке? — с неким беспокойством в голосе интересуется Тэхён, от чего на душе теплеет. — Я… — омега резко делает шаг назад, когда видит родителей на кухне. — Вот черт… — шепчет он себе под нос, что отчетливо слышит альфа. — Что такое, Гук~а? — Тэ… Я… Перезвоню, — торопливо произносит омега и нажимает, не дожидаясь ответа на красный значок. Так… Вдох, выдох. Делает пару глотков воздуха Чонгук. Спокойствие. Они всего лишь твои родители. Омега прикрывает веки и снимает наушники, оставляя их на шее висеть, и отдаляется на шаг от стены, хлопая себя по щекам. Всего лишь родители. Он поворачивается к кухне и таки застывает на пороге от увиденного.***
— Оставь, я помою, — убирает посуду в раковину Чимин и нежно улыбается альфе. Юнги ухмыляется и сам не понимает, как расстался с грязной тарелкой в руках. Любого с ума сведет, ей-богу. Омега включает воду и аккуратно, взяв губку, протирает ей грязную тарелку, не забыв намылить моющим средством. Альфа же, взяв тряпку, вытирает островок, заодно выпивая оставшийся какао младшего и морщится от количества сахара в нем. Кое-кто сейчас начнет гиперактивничать от такой дозы. Юнги отдает кружку в чужие руки и забирает оттуда уже чистую тарелку. Вытерев ее, он обратно отправляет посуду в шкафчик и закатывает глаза, когда видит, что тарелки стоят по росту. У Сокджина был ненормальный перфекционизм в крови, что, слава богу, не передалось Чимину, а то мало ли. Он специально переставляет пару тарелок местами, ну, хоть так восторжествует честность в этом мире. И в голове снова всплывает их не очень приятный диалог, что заставляет его нахмуриться. Говорил тебе. Отец из него никчемный! Блять… Юнги прикрывает веки. Он знает. Он знает! Не нужно об этом повторять! Чимин выключает воду и, всунув ему в руки кружку, вытирает руки об штаны, даже и не замечая, как настроение альфы меняется в миг. Он еле заметной улыбкой поворачивается в сторону своего супруга. — Может нам реально развестись? — тут же посмотрев на мужа серьезно произносит Юнги. Чимин замирает на пару секунд, будто переваривая полученную информацию. Его улыбка меркнет моментально. Развестись? Но вдруг он будто срывается с цепи и делает выпад вперед. Юнги даже не успевает среагировать, как больно ударяется затылком об кухонную гарнитуру. Ведь Чиминова маленькая ладонь оказывается у него на шее и чуток сжимает горло. Неожиданно. — Не произноси это больше, — шипит омега угрожающе. И Мин может поставить на кон свою жизнь, ведь видит в глазах напротив реальную агрессию. Ого… Доигрался. Омега так держит его пару секунд, кусая щеки изнутри, но вдруг заметив боковым зрением чье-то присутствие, резко убирает ладонь. Он поворачивает голову и натыкается на неменьше прихеувшего Чонгука. Бля... И сколько он тут стоит? В следующую же секунду Чимин вовсе отступает на пару шагов, глотая скопившуюся в рту слюну. Юнги в шоке. Он это не всерьез, но его супруг кажется очень даже серьезным… Пока альфа отходит от случившегося, его омега покидает кухню, обводя его лицо еще раз взглядом, и быстро проходит мимо сына, будто стыдясь своих же действий. А Юнги ухмыляется, до сих пор ощущая, как горло саднит от этих милых пальчиков, и только замечает Чонгука, который таки стоит, не сделав ни шагу. — Люблю его, — произносит он не понятно зачем, и вскидывает голову, глядя на потолок… Какой же у него муж охуенный все же…