Сквозь пальцы

Мари курила, уставившись в одну точку невидящим взглядом, хмурила брови и даже в неподвижности казалась взвинченной и готовой взорваться. — Что-то ты сегодня сама не своя, — осторожно заметил старший из мужчин. — Сама не своя? — опасно-тихо переспросила Мари, поднимая на него глаза. — И ты ещё спрашиваешь?! Ты! Хоть знаешь, какой там грёбаный ад, а?! Ад с чертями, вот что это! Кислота разъедает кожу, вонь ест глаза, повсюду мерзкая слизь, полупереваренные… Завали хлебало, пока я не устроила тебе экскурсию! И если вы, ублюдки, — Мари обернулась, по-очереди заглядывая каждому в глаза, и ни один из мужчин не выдержал её взгляда, — если вы вынудите меня сидеть там хоть минуту сверх необходимого… Я буду ломать вам ваши долбаные пальцы, которыми вы даже спусковые крючки нажать вовремя не можете. По пальцу за каждую лишнюю минуту, поняли?! — Поняли, поняли, — быстро закивал старший. — Прости за прошлый раз… Мари, успокоившись, отшвырнула докуренную сигарету и раздавила её тяжелым, подбитым сталью носком ботинка. — Старуху предупредили? — уже другим тоном, собранно и по-деловому спросила она. — Да что ей станется? — отозвался старший. — Она в этом дерьме варится дольше, чем мы на свете живём. Мари криво усмехнулась: — Да уж, наша сказка стара, а старуха-то старше. Ладно, выдвигаемся. И чтоб без задержек! Мужчины, вскинув на плечи охотничьи ружья, привычно растворились в лесу. Мари сплюнула им вслед, лихо заломила красный берет и подхватила с пенька корзинку с ещё тёплыми, пахнущими домом и уютом пирожками.