To Thine Own Self Be True

Они видели группу Blind Channel несколько раз и то только издалека. Так получилось, что общения или встречи вблизи у них до этого не случалось. Дамиано никак не мог совладать со своей нервозностью и неприятным чувством в животе, когда они шли на назначенную встречу. Во всём конкурсе участвовали всего две рок-группы, не удивительно, что  Евровидение захотело устроить встречу двух групп на камеру. Дамиано не был против. В конце концов любая публика — это хорошая публика, и она могла помочь им в конкурсе. Что беспокоило его, так это то, что он никогда не встречал такого человека, как Йоэль Хокка, одного из фронтменов Blind Channel. Хокка был просто редчайшим среди редчайших, открытый и гордый альфа. Альфы и омеги в этом мире встречались очень редко, их считали рудиментами эволюции, ученые говорили, что они вымирают. Таким, как они, приходилось всю сознательную жизнь принимать мощные подавители, чтобы сойти за бет, основную часть населения. Хокка же громко говорил о том, насколько нелепо то, как люди воспринимают альф и омег, открыто выступал, своим примером, пытаясь доказать, что альфы не жестокие и опасные только из-за своей природы. Дамиано недавно читал о нём, и мужчина принимал только минимальную дозу подавителей, и то только, чтобы препятствовать внеплановому гону. Дамиано же, напротив, не распространялся о своём фенотипе, не гордился им и сидел на подавителях с двенадцати лет, чтобы кто-то кроме его семьи и самых близких друзей не узнал, что он омега. Его родители отвели его на приём к специалисту как только по нему ударил пубертат, чтобы защитить его от порицания из-за собственной физиологии. Он не был смел настолько, чтобы открыто говорить миру кто он есть, он не был смел, как Хокка. Пусть он и принимал необходимые медикаменты на ежедневной основе, не пропуская приёмы, он переживал и не знал чего ожидать, ведь никогда раньше не встречал активного альфу. — Не волнуйся, — шепнула Вик, приблизившись к нему, пока они все шли к другой группе, — мы будем держать себя между вами. Он признательно улыбнулся ей, перед тем как войти в амплуа фронтмена рок-группы, они были уже близко. Сначала всё шло как обычно. Они привычно представились и ответили на кучу вопросов. Все было очень профессионально и идеально налажено съёмочной группой. Дамиано ловил себя на том, что его внимание, как магнитом притягивается к Хокка — или Йоэлю, как им представился сам вокалист — но он не знал, из-за нервов это или же из-за чего-то на химическом уровне. Дамиано не стыдился признать себе, что Хокка был привлекателен и даже очень. Что бы там Дамиано не говорил прессе, он был би. Всей группой они сошлись на том, чтобы позволить Виктории говорить открыто о своей бисексуальности, больше, потому что Дамиано боялся, что если откроется, то кто-то захочет покопаться глубже. Существовал идиотский миф, что все бисексуальные мужчины, либо омеги жаждущие быть как следует оттраханными, либо альфы постоянно рыскающие в поисках доступной дырки. Сейчас уже никто в этот миф не верил, но всё же это могло послужить хорошей почвой для придумывания всяких небылиц. Итана несколько раз переспрашивали, уверен ли он, что точно бета, когда он заявил о своей сексуальной самоидентификации как «сексуально свободного». Все было отлично, пока не выключили камеры. Только тогда обе группы начали общаться по-настоящему. Дамиано понял, что совершил ошибку, выпустив Хокка из виду, пусть и всего на несколько секунд, только когда его окатило мощной волной невероятного запаха. Его мозг распознал это как запах яблок, сандалового дерева и скошенной травы. Внезапно ему стало очень тепло, от жара бегущего под кожей. Он медленно повернул голову, Хокка смотрел на него с таким взглядом, который можно было описать разве что словом «проницательный». Дамиано замер, как олень под фарами автомобиля. Он понятия не имел, что могло выдать его, но что-то его точно выдало. Когда их глаза встретились, у Дамиано не осталось никаких сомнений. По-видимому, подавители не могли скрыть его от альфы, не принимающего надлежащую дозу. — О, эй, — голос Виктории вывел его из прострации, — мой телефон завибрировал. Менеджер хочет нас видеть. Было приятно познакомиться с вами, парни, но нам уже надо идти. Увидимся как-нибудь ещё. Они все мило прощались, даже пока Вик, схватив его под руку, начала буксировать к выходу. Он никогда не сможет расплатиться с ней за это. В уме он даже дал себе пинок под зад за свою более чем очевидную реакцию. Они почти что достигли до вторых дверей, к безопасности, когда их окликнули: — Эй, Италия! Они все остановились и повернулись к голосу, хоть Дамиано и чувствовал надвигающийся пиздец. — Дамиано, можно тебя на минутку?! — из другого конца коридора спросил, последовавший за ними Хокка. Виктория тронула руку Дамиано, как бы спрашивая, как он собирается поступить. Он слабо улыбнулся ей и пошёл обратно. — И снова, привет, — сказал он уже подходя к альфе и останавливаясь чуть поодаль. — Послушай, — тихо начал Хокка, — я знаю, что ты знаешь, что я понял. Я просто хотел сказать, что и слова об этом никому не скажу. Знаю, я слишком много говорю, что наша природа не должна скрываться, но это твоя жизнь и я уважаю твой выбор, я не хочу, чтобы ты переживал из-за этого. Дамиано немного расслабился. Такого он не ожидал. Он улыбнулся, на этот раз искренне, по-настоящему. — Спасибо. Хотелось бы мне быть таким же смелым как и ты, но… — Чёрт, на свете полно стран, где у тебя нет прав из-за того, кем ты родился, — сказал Хокка, — не парься из-за этого. И удачи со всем этим безумием. До скорого. — Хорошо, — ответил он, — до скорого, Йоэль. Когда он произнес имя мужчины, в голове у него что-то щёлкнуло. Вокалист Blind Channel вышел из списка потенциальных проблем и добавился к списку людей, с кем можно неплохо поболтать. Он вернулся к остальным. — Всё нормально? — спросила Вик, как только он присоединился к ним. — Да, — заверил он, — Йоэль всё понял и просто хотел успокоить меня и сказать, что никому ничего не скажет. — Слава богу, — сказал Томас. — Теперь можем мы перекусить, пока нас снова не потащили куда-то? Вот так и миновал кризис.

~*~

Евровидение было просто сумасшедшим. Каждый день им надо было быть где-то, встречаться с кем-то и Дамиано наслаждался каждой секундой. Репетиции шли отлично и они все продвигались вверх по букмекерскому рейтингу. Всё это так захватывало его, что он совсем позабыл, что Йоэль был никем иным, как ещё одним конкурентом, стремительно ставший им другом, как и остальная финская группа. Они болтали в «зеленой комнате», болтали, когда случайно натыкались друг на друга в отеле, и Blind Channel казались отличными ребятами. В этом году у Евровидения была просто фантастическая атмосфера. Дамиано опаздывал, он проспал лишние полчаса. Из-за чего он в ускоренном темпе делал все утренние процедуры и даже не удивился, когда в его номер ворвались. Удивительным было то, что это была не разъярённая Вик, пришедшая пилить ему мозги по поводу опоздания, а Томас. — Ты слышал, что случилось? — сразу, с порога спросил младший. — Я что, выгляжу так, будто был где-то, чтобы услышать что-то? — саркастично ответил Дамиано. Он всё ещё был в полотенце. — А, точно, — сказал Томас, звучал он так, будто только сейчас заметил вид Дамиано. — Я вышел покурить и везде шныряли люди в костюмах и полиция. Какой-то религиозный фанатик отравил Йоэля Хокка. — Что? — Дамиано подумал, что он ослышался. — Как? Откуда ты об этом узнал? — Они поймали парня внизу, выкрикивающего об этом. А ещё я поспрашивал у людей, — добавил он. — Похоже ему подсыпали антиподавители и стимулянты. Фанатик хотел доказать, что альфы опасны, преступление перед богом и ещё какое-то дерьмо в том же духе. — Блядь, — всё, что смог выдать Дамиано, переваривая полученные новости. — Чёрт, это означает, что у него начнется тяжёлый гон, — вдруг осознал он. — Это я тоже слышал, — кивнул Томас. — Из-за этого они не смогут выступить на сцене, им придётся использовать запись с вступления. У них даже не было шанса сделать новую. — Все куда страшнее, чем ты думаешь, — сказал Дамиано, — это может убить его. — Значит ты всё слышал, — сказала Вик, входя в номер за Итаном. Теперь это похоже на собрание всей группы. — Как, чёрт возьми, такое вообще могло произойти? — у Дамиано никак не укладывалось в голове. Со всеми ковидными мерами было невозможно пробраться куда-то, где тебя быть не должно. — Похоже, этот фанатик был из их же делегации, — предположила Виктория. — Есть какие-нибудь новости о Йоэле? — Дамиано спешно начал одеваться. — Мы ничего не слышали, — ответил Итан.  — Блядь, — повторил Дамиано, никакое другое слово сейчас не могло лучше описать его чувства. Он взял маленький пузырёк с таблетками и уже было собрался его открыть, как Томас прервал его, останавливая. — Дамиано, ты что задумал? — Вик всегда читала его, как открытую книгу. Он уставился на маленький пузырёк, в котором он держал свои подавители и пытался понять о чём же он так переживал. —  Мне нужно выяснить, что происходит, — решил он, ставя пузырёк обратно на стол. — Дамиано, — Вик встала перед ним ища ответы на его лице, пока он надевал рубашку. — Это буквально может убить его, — сказал он ей. — Альфы вынуждены отучать себя от подавителей, чтобы не было перегрузок во время гона. Омеги переживают ломку без особых проблем, только сексуальное возбуждение становится сильнее, а альфы нет. Йоэль может и не был на сильной дозе, но ему подсыпали не только антиподавители но и, если верить Томасу, стимулянты. — Профессионалы сами разберутся с этим, — Вик пыталась вразумить его. — Ага, мы все знаем насколько эти «профессионалы» хороши в таких случаях, — не скрывая горечи в голосе, ответил он. — Они обкормят и обколют его подавителями с ног до головы и просто будут смотреть сработает это или нет. А учитывая стимулянты - ничего не выйдет. Потом они запрут его на несколько дней предоставив самому себя, оставив мучиться в агонии. И это если только раньше у него не случиться сердечного приступа или обширного инсульта, потому что он не получит ничего, в чём нуждается, и его организм просто будет сходить с ума пытаясь сделать хоть что-то. Вик не нашлась, что ответить. — Всё, что сейчас может помочь ему — это готовый омега, — наконец сказал Дамиано. — Так всё решится за считанные часы. — Может быть у них найдётся другой омега? — с надеждой предположил Томас. — Во всём городе насчитается, наверное, от силы пятьдесят омег, ты правда думаешь, что есть хоть какие-то шансы? — Ты на подавителях, — снова вставила Вик. —  Я ещё не принял сегодняшние. И мне должно хватить альфы в гоне, чтобы спровоцировать организм к пробуждению. Ну, это была лишь теория. Он читал всё, что мог найти касательно своей природы в позднем подростковом возрасте, но всё это состояло только из сплошных догадок. Потому что никто на самом деле не занимался практическими исследованиями в этой области. — Подавители могут сработать, — добавила Вик. — Потому-то мне и нужно выяснить, что происходит, — Дамиано кивнул. Вик поймала его за плечо, когда он пошёл к сапогам. — Ты уверен? — Они наши друзья. Может и не близкие, пока, но я не могу так просто стоять и смотреть, как Йоэль умирает, когда я, возможно, единственный, кто может ему помочь. — Ты никогда не был с альфой. — Ага, ну, если мою реакцию на него, когда он каждый раз оказывался рядом, воспринимать правильно, то я отвечал прямо, как говорится в учебниках. Так что, это не проблема. — Он что, нравится тебе? — спросил Итан. Обычно Дамиано открыто говорил о том, кто ему нравится, а кто нет, но все свои мысли про Йоэля он до этого держал в себе. Всё было слишком непонятно и он сам не мог определить для себя ничего конкретного. Но покушение на Йоэля немного прояснило его мысли. Он кивнул. — Скажем так, он просто разом нажал на все мои кнопки. Этим он хотел немного разредить атмосферу, но Вик не перестала хмуриться. Она долго смотрела ему в глаза, а потом всё-таки кивнула и выпустила его руку. — Просто, будь осторожен, — только и сказала она.