***
Неделя проходит быстро и не особо продуктивно. По большей части Тэхен привидением слоняется по квартире, много курит и пару часов в день проводит за ноутбуком. До начала учебы еще больше месяца; Джин сейчас в отпуске; лучший друг, Хосок, уехал на лето. Это затишье в активной деятельности приводит к постоянной рефлексии и легкой апатии. Изнуряющая жара совсем не помогает концентрации. К книгам на полке и онлайн курсу притрагиваться не хочется. Возможно, нужно дать себе отдохнуть, но изнутри что-то грызет и высасывает еще больше энергии. Каждый день — словно день сурка. Телефон непривычно молчит все выходные. Тэ растворяется в своем одиночестве, наслаждаясь им и одновременно ожидая его окончания. Юнги Поужинаем? Тэ Можно. − Ты всю неделю питался одним никотином? — Мин прижимает к себе худое тело и незаметно мажет губами по щеке в приветствии. − Вроде того, — Тэхен отстраняется, косясь взглядом на людей в вечернем метро буднего дня. − Да никому дела до нас нет, — недовольно закатывает глаза Юнги. − А ты всю неделю забывал поспать? − указательным пальцем делая круговое движение, обводит мешки под глазами на бледном лице. − Вроде того, − уголок губ дернулся вверх. — Куда ты хочешь сходить поужинать? — за два шага догоняя начавшего удаляться спутника. − Есть одно место, куда мы с Джином ходили на встречу. Я тогда волновался и отказался себе заказать что-то кроме кофе, но очень хочу попробовать кухню. − Как это ты так? − Ну, там встреча была с топ-менеджером одной фирмы. Я перед встречей начитался его интервью в журналах, прошерстил его соцсети, и он мне показался такой важной птицей, что я невольно почувствовал себя рядом с ним маленьким и неопытным. А он и вел себя еще так высокомерно. В общем, неловко было. − Твой ментор тебя приучает находить общий язык с разноплановыми людьми, а ты умудряешься растеряться от какого-то надменного менеджера? − Да, глупо получилось. Джин меня уже пожурил за это. Я был слишком молод и неопытен. − Когда это было? — лукаво прищурясь. − Два месяца назад…. — нос недовольно сморщился. — Ой, а то у тебя не бывало неловких встреч. − Обычно неловко другим, − задумчиво поглаживая свой подбородок. − Не сомневаюсь. Ты смотришь на людей так, будто всех априори считаешь долбоебами, и им нужно постараться, чтобы тебя в этом разубедить, − губы сжались и вытянулись в тонкую линию. − Отчасти это так и есть, — легкий смешок. — И что, я и на тебя так смотрю, по-твоему? − Вроде, нет… — Тэхен поднимает взгляд куда-то вверх, копаясь в воспоминаниях. — Иногда ты смотришь на меня скорее как «что ж, это допустимый уровень долбоебизма для того, чтобы ты оставался в моем обществе». − «Допустимый уровень долбоебизма, чтобы оставаться в моем обществе», − Юнги тепло улыбается и кивает, − мне нравится это определение. Я запомню. − Еще бы тебе не понравилось. Я же почесал пузико твоего эго, − недовольно сужая глаза. − И мы тебе за это благодарны, — ехидно. − Кто «мы»? Ваше величество? − Пусть будет так. Нам сюда? — Юнги кивком головы показывает на дверь заведения, к которому они приближаются. За ужином они обменивались новостями за неделю, делились впечатлениями о блюдах и говорили обо всем подряд. Со стороны они выглядели как два близких друга, с удовольствием проводящие время вместе. Тэхен периодически смеялся, Юнги чаще ухмылялся. Младший чувствовал себя спокойно, такое времяпровождение с этим человеком казалось самым естественным. И хотя в его глазах не было такой же любви, как в глазах напротив, в них по-прежнему была искренняя теплота. − Останешься сегодня у меня? — Юнги с надеждой смотрел на смеющегося сытого Тэхена, идущего по освещенной ночной аллее. − Да, — улыбка застыла на губах, но внутри что-то предательски окатило ледяной водой. Чувство правильности и естественности покинуло тело, оставляя беспокойство.***
− Не уезжай завтра утром, — Юнги с нежностью целует шею младшего, прижимая его к стене коридора. — Днем можешь поработать за моим ноутбуком, — бледные пальцы расстегивают пуговицы на чужой рубашке, — а вечером я приеду с работы, — зубы слегка прикусывают кожу на шее. — Можем что-то приготовить вместе, − коленом расставляя шире тонкие ноги, − ты же любишь мои стейки. Я куплю вина, − выдыхая прямо в губы напротив. Сердце Тэхена сжалось, вызывая дискомфорт. В глазах напротив столько любви и желания, что это причиняет практически физическую боль. Прикосновения обжигают кожу, распространяя приятные ощущения по телу и грустные мысли в голове. Перед ним глубоко любимый и уважаемый человек. Он любит не той любовью, что любят его, но любит и ценит. Может, это чувство родства пройдет со временем. Юнги так старается для него. Может, можно попытаться снова взглянуть на него как на своего возлюбленного, а не брата. Рано или поздно это же получится? Должно получиться. Сейчас нужно просто потерпеть, отгонять эти чувства, игнорировать мерзкие мысли. − Ладно, − слабым шепотом выдавливает из себя Тэхен и закрывает влажные глаза, когда чужие губы накрывают его собственные.***
− В холодильнике есть котлеты. Я вчера готовил, — Мин мечется по комнате, натягивая футболку. — Так что не ходи голодный, — бледная рука треплет взлохмаченную после сна макушку. − Хорошо, — Тэхен лениво садится на кровати, наблюдая за хозяином квартиры. − Мне пора. Закройся, — выбегая в коридор и влезая в кроссовки. − Хорошего дня! — прислоняясь голой спиной к стене возле входной двери. − Спасибо. И тебе! — счастливая улыбка озаряет еще немного сонное лицо. — Как в старые добрые времена, — он тянется губами к смуглой щеке и, быстро поцеловав, выбегает из квартиры. − Какого хрена ты делаешь, Тэхен? — тонкие пальцы сжимают собственные пряди на голове, когда дверь закрывается, оставляя его в тишине. Все нутро кричит, что нужно бежать. Гнетущие мысли не отпускали его полночи. Такая близость с Юнги невыносима. Как хорошо просто находиться рядом и общаться с этим человеком, настолько же плохо от этой игры в любовников. Тэ стискивает зубы и пытается концентрироваться на чем угодно, кроме этих чувств, скребущих изнутри. Вечером он собирается и выходит из дома, чтобы вынести мусор. Днем он заказал еду и не хотел, чтобы Юнги расстроился, что он не стал есть его котлеты. Они, наверняка, вкусные. Просто хотелось фастфуда. Пакет летит в мусорный бак на улице, и, уже разворачиваясь, шатен слышит звонкое «дзынь». Он смотрит на свою левую руку и понимает, что на его указательном пальце отсутствует привычное кольцо. Тело прошибает холодный пот. − Я попал в щекотливую ситуацию, — Голос Тэхена звучит растерянно. Он крепко сжимает телефонную трубку и удивленно таращится вглубь заполненного мусорного бака. − На тебя напал монстр-щекотун? — веселится Юнги. − Я выбросил мусор… − Ты в недоумении, почему это за тебя до сих пор не делают твои слуги, принцесса? — Мин явно пребывает в хорошем настроении. − Видимо, ручка пакета зацепилась за мое кольцо, и оно улетело в мусорный бак, — напряженный разум пропускает подколы мимо себя. На том конце трубки повисло недолгое молчание, а затем прозвучал тяжелый вздох: − Я буду минут через двадцать. Ничего не обещаю, но мы попробуем что-то сделать. − Спасибо, − облегченно выдыхая. Юнги действительно приехал через двадцать минут. За это время младший сходил в магазин за резиновыми перчатками и морально приготовился к весьма неприятному занятию. − Что за кольцо хоть? — морщась от вони, спросил старший, забравшийся в мусорный бак и выкидывающий из него пакет за пакетом. − Из белого золота. Мама подарила на восемнадцатилетие, — Тэхен удивленно наблюдал за отважным поступком своего спасителя. − Ясно. Посмотри пока вокруг. Может, оно откатилось куда-то. Полчаса поисков не привели ни к какому результату. Мусорный бак был опустошен и перерыт. − Ты уверен, что оно сюда упало? — кроссовком вороша массу неизвестного происхождения на дне мусорки. − Я услышал дзынь, — тихо прошептал Тэхен, виновато опуская глаза. − Вот тебе и дзынь, принцесса, — выдыхая и выбираясь из контейнера. — М-да, не так я планировал провести этот вечер, — потроша пакеты и вываливая их содержимое назад в бак. − Ладно, мы не найдем его. Пойдем, — помогая закидывать пакеты. − Я подарю тебе новое, − последний пакет исчезает в контейнере, − на твое восемнадцатилетие, — легкий смешок. − Спасибо, − губы растягиваются в слабой улыбке. Спустя час Юнги вышел из душа, вытирая влажные волосы и оглядывая взглядом распаренного от горячей воды Тэхёна, закутанного в его махровый халат. — Даже стебать тебя жалко, — бледная рука притянула к себе скукоженное тело за шею, и губы нежно коснулись лба. — Не расстраивайся. Главное — с тобой все хорошо. − Ну да, − промямлил неуверенно, − зато не скучно. − Ох-хо-хо, да, милый, как хорошо, что ты всегда находишь, чем можно заняться, − отстраняясь от младшего и направляясь в сторону кухни. − Вино я все же успел купить. А еще твои любимые малиновые корзиночки из той пекарни. Пойдем. Тэхен заворожено смотрел вслед удаляющейся фигуре. Как можно так сильно любить? После всего, как он может так относиться? Чем Тэ заслужил такую любовь? Как бы хотелось беззаветно отвечать взаимностью. Юнги — лучшее, что могло встретиться в жизни. Он никогда не оставит, никогда не предаст, всегда будет рядом. С ним хорошо, с ним надежно. Может, этого достаточно, чтобы быть вместе? Этого точно должно быть достаточно, многие мечтают о таком отношении. А остальное не так уж важно, верно? Иногда можно и послушать тяжелые размышления, не соответствующие собственным взглядам на жизнь. Иногда можно и разделить несовпадающие увлечения. А сексуальная близость, она же не так важна. Иногда можно и заткнуть свои скребущие отвращающие мысли. Можно же? Тэхен неуверенно шагает на свет, льющийся из кухни. − Вино еще комнатной температуры. Тебе со льдом или подождем? — обнаженная фигура кидает куски мяса на разделочную доску и поворачивается к вошедшему. Тэхён бесшумно подходит ближе: в глазах смятение, растерянность, надежда. Он опускается на колени, поднимает взгляд вверх и тянется руками к вялому члену. Пальцы обхватывают плоть и начинают медленно двигаться, оголяя головку. Он видит в глазах напротив удивление и ищет внутри себя хоть долю того желания, которое вспыхнуло в чужом взгляде моментально. «Насколько омерзительно будет сосать своему брату?» — мысль пронзает сознание, вызывая тошноту. Тэхен насильно выкидывает ее из своей головы. Это не родственник. Это безумно любящий человек. Человек, который проявлял искреннюю заботу, несмотря на все грубые слова о нелюбви, несмотря на холодное отношение, которое получал в ответ. Если не хватает сил ответить на его чувства по-другому, то, может, так можно дать хоть каплю тепла. Это же не сложно. Тэхен закрывает глаза и обхватывает губами полувозбужденный орган. Сверху раздается томный выдох. Это не неправильно. Пока это все, что Тэхен может дать в ответ на отношение к себе. Пока. Потом это изменится. Обязательно. Нужно просто не концентрироваться на этом неприятном чувстве. Юнги не заслуживает отношений без отдачи. Хотя бы так сейчас дать ему почувствовать чужое тепло. Тэ сильнее зажмуривает глаза и до основания насаживается на член. Он вырисовывает узоры языком, не вынимая орган изо рта, пальцами нежно сминает яйца. Ладонь обхватывает ствол и двигается в такт со ртом, совершая круговые движения. Щеки втягиваются, создавая вакуум. Движения становятся ритмичнее, быстрее. Юнги стонет, он с восхищением и поволокой в глазах наблюдает за каждым движением Тэхена. Не важно, чем вызван этот порыв. Сейчас Тэ с громкими пошлыми звуками отсасывает ему по своему желанию и выглядит до безумия развратно. В эту секунду он по-настоящему близок. От этого чувства отдачи к члену приливает больше крови. Мин перехватывает запястья младшего и удерживает их над его головой. Другая рука вцепляется в шоколадные пряди и грубым толчком насаживает горло до самого основания. Рык срывается с уст, бедра начинают активно двигаться навстречу чужой глотке, не позволяя набрать воздух. Слезы брызгают из миндалевидных глаз. Ким сжимает кулак, пытаясь побороть рвотный рефлекс. Он дергается в сопротивлении, когда чувствует, что начинает задыхаться. Чужая рука резко отрывает его от члена, заставляя поднять взгляд. Слюна течет по подбородку, рот широко раскрыт в попытке набрать воздух. − Ты сейчас выглядишь, как самая развратная шлюха, — напряженно шипит Юнги и резким движением, не позволяя отдышаться, снова жестко вторгается в чужую глотку. Шлюха — именно так себя сейчас и чувствует Тэхен. Только платят ему не деньгами. Он сам отчаянно насаживается, игнорируя нехватку кислорода, лихорадочно водя языком и сжимая глотку. После очередного сильного толчка, Юнги притягивает к себе заплаканное раскрасневшееся лицо, вжимая его носом в свой лобок. С громким стоном он кончает прямо в судорожно содрогающуюся глотку и, наконец, выпускает чужие пряди из своей хватки, зажмуривая глаза от волны мощного оргазма. Тэхен резко подскакивает и бежит в ванную. Его тело содрогается от рвотных позывов, склонившись над раковиной. Он сплевывает сперму и с трудом подавляет рвоту. Из зеркала на него смотрит растрепанный, испуганный человек. Все в порядке. Рвотный рефлекс от горлового минета — это естественно. Это не от того, что делал его этому человеку. Да. Так и есть. Нужно успокоиться, ничего страшного. Во рту почувствовался солоноватый вкус. Перед глазами лицо кончающего Юнги. Тело снова сковало от позыва. Блять. Вернувшись на кухню, младший залпом осушил налитый бокал вина под довольную ухмылку Юнги. − Ты был прекрасен, − расслаблено проводя языком по своей нижней губе. − Юнги, прости меня, — твердый взгляд устремился на фигуру напротив. − За что? — брови в удивлении вскинулись вверх. − Я ценю все, что ты для меня делаешь, − набирая побольше воздуха в легкие начинает тараторить, − и не хочу причинять тебе боль. Но это все, что я могу тебе дать. Не хочу тебя обманывать. Это не значит, что между нами все как раньше. Я не чувст… − Я знаю. Не нужно об этом напоминать, — резко оборвал, меняясь в лице. — Я ничего от тебя не требую. Если ты не хотел, ты мог бы этого не делать, — бледные руки прижимают к себе хрупкие плечи. — Это не важно. Пусть так. Я не отпущу тебя, — глаза болезненно зажмурились на долю секунды. — Стейки будут готовы через минут десять, — он с трудом заставляет себя оторваться от любимого тела. — Их-то ты любишь, − уже отвернувшись к плите, грустно бросает в тишину. Остаток августа прошел так же, как и его начало. Разве что после каждой новой встречи с Юнги у Тэхена усиливалось отвращение к себе.