Она – моё новое отражение

– Знаешь, за столько времени ты бы могла уже наконец запомнить правила приличия. – Несколько больших книг с громким стуком опустилась на стол, поднимая тучу пыли вокруг. Эта комната, в которой Изидор лично наводил порядок с месяц назад, вновь пришла в негодный вид. – Без стука в чужую комнату не входят, никогда. – Осекаясь, он засунул руку в складки хламиды, стараясь отыскать что-то важное. Для начала должно сойти. – Блин, да знаю я, что надо было стучать. Пардон, у нас давно занятий не было, отвыкла, знаешь ли, стучаться. – Взгляд кровавых глаз с тоской остановился на книгах, от которых так и веяло многочасовой скукой. Что, опять? Стул, наспех отодвинутый в сторону, жалобно скрипнул, когда на него уместилась тяжкая ноша. Резко перевернув сразу несколько страниц, Эмили зевнула, уже предчувствуя, что весёлого ничего не будет. – Мы разве не будем тренироваться физически? Обязательно начинать наши уроки с этого? – Нет, не обязательно. – Так, почему же... – Чтобы быть воистину сильным существом, надо проходиться по всем частям наук, дабы знать, как выкрутиться из любой ситуации. – О да, математика очень помогает вылезать из передряг, в которых важны умения бойца. Понимаю. – Оставь свой скептизм на потом. Начнем с простого, задачи. – Не-е-ет! Ты хочешь моей смерти? – Отрицаю. Смерти не хочу. Люблю учить, если на то уж пошло, за твои успехи, могу даже похвалить. – На стол, аккурат перед Эмили, опустилось красное наливное яблоко, привлекая всё её внимание. Изидор хмыкнул, видя, как большие глаза “дочери“ наливаются неподдельным удивлением и неким интересом. – Это будет нашим отправным пунктом. Будешь преуспевать, наград станет больше и заключаться они будут не только в еде, но и в твоих любимых тренировках, прогулках и в отдыхе. Хотя последнего у тебя и без того много. Взяв в руки яблоко, Эмили преподнесла его к лицу, пистально разглядывая. Конечно, в подарке не было ничего необычного, да и подарком это назвать можно было с натяжкой. Так, подачка ученице и только. Вот только Изидор раньше никогда так не делал, хвалил в основном словесно, редко. Красный плод, чья кожура отлично отражала частичку света, был весьма крупного размера. В руке же он и вовсе казался запретным плодом из библии, вкусив который непременно познаешь правду. Так и хотелось прикоснуться к нежной поверхности, впиться в сочный фрукт зубами и откусить лакомый кусочек, наслаждаясь сладким или кисловатым вкусом. Но отведать яблоко она не спешила, а вместо этого попросту отставила его в сторону, продолжая вглядываться в строки на странице. Всё ж таки не стоит есть что попало их рук пленного, мало ли что там окажется. Изидора, казалось, отказ от еды нисколько не огорчил. Как и прежде, человек взглянул на следующую тему в своём списке, начиная разъяснять её вслух. Что ж, для того, чтобы наладить общение с гомункулом придётся потратить гораздо больше времени, чем он ожидал. На что он надеялся, когда начинал всё это? На быстрый результат? Отнюдь. Качество всегда было на первом месте, как и в этом деле. Слушать учителя было довольно легко, особенно если его голос, бархатный с примесью (как казалось) музыкальных ноток упоительно ведал об чём-то нереальном. Об синусах. Тема нудная, с непонятными изречениями и поворотами в виде уравнений. Даже рисование на чистых страницах не спасало, а постоянные замечания со стороны мужчины только выводили из себя. К концу довольно долгого урока от позитивного настроения остались одни упоминания, да и то, ограничивались они мыслями. Три часа Изидор старательно взращивал семя науки в бренной голове, заполненной, как бы выразились современные учителя, сплошной чушью. Был ли толк от одного занятия? Нет, мало времени. Они прошлись только по верхушке айсберга, а затронуть саму суть ещё предстоит в будущем, когда начнутся настоящие трудности. Рухнув на “парту“, Эмили протяжно вздохнула, высвобождая частичку всех тех эмоций, которые накопились за три часа. И где так называемая награда, которую она должна была получить за прилежное поведение? Взгляд остановился на яблоке, которое уже раз десять успело поменять своё положение во время длинной лекции, становясь то ближе, то дальше, а то и вовсе падая на пол. Надкусив фрукт, красноглазая принялась разглядывать каракули, нарисованные до этого. Нечёткие линии, профили всех знакомых гомункулов и лицо учителя, небрежно перечёркнутое пером. Помимо этого формулы и правила. Прям как в школе и в колледже, ничего не изменилось, разве что мир преобразился. – Ну что ж, начнём следующую тему? – Нет! – Хорошо. Отдохни, мне тоже нужен перерыв. "И чего это он такой покладистый? Встал не с той ноги?" – Покидая наскучившую комнату, как говорится — от греха по дальше, красноглазая старалась думать о чём-то другом, но всё мысли то и дело возвращались к недавнему разговору. Спятил или просто скучно стало? На очередном повороте взгляд алых глаз упёрся на вновь прибывших людей, алхимков, надо полагать. Отец выбирал их лично, полагаясь на доклады своих марионеток с поверхности, однако то и дело был недоволен результатом. Не достаточно сильны, нет уверенности, мало познаний в науках. Подходил любой повод для отказа, а “ненужный материал“, в таком ключе однажды высказалась Похоть, отправляли на переработку. Желающих получить достойную награду не убавлялось. Неужто сейчас пошли такие времена, что даже одна монетка будет похожа на старинный клад? Конечно, вряд ли этих людей похищали, но разве резкая пропажа более десяти человек не вызовет подозрения у других? Одёрнув себя, Эмили редко сменила направление, стараясь уйти как можно дальше от этого места. Она слишком много думает о том, где ей не место. Это не её дело и соваться туда совершенно не надо. Наблюдать да, это можно, но вот высказывать мнение, которое при работе даже учитываться не будет, будет лишним. Остановилась красноглазая только на том месте, где некогда проводились тренировки с Прайдом. Что ж, а почему и нет? Надо же хотя бы так давать волю силе. Молнии струились по телу, переходя от девушки к пространству. Да, как и предполагалось, попадать в конкретную цель сложно, а вот распространять ток на окружение, не целясь, гораздо легче. Было бы всегда так. Но к сожалению, от неё требуют чётких результатов, без права на ошибку. Кашель со стороны заставил Эмили оглянуться, вновь внутренне упрекая это мир за столь настойчивых учителей. – Что на этот раз, Похоть? – Показательно выделив интонацией имя нелюбимой женщины, красноглазая перестала упражнялся, полностью сосредоточившись на спокойном лице совершенного клинка. – Господину что-то нужно? – Нет, однако что-то нужно нам. Идём, всё уже разошлись, остались только мы. – Я не могу, меня Изидор ждёт. – Этот человек смеет приказывать? Или же наша “дорогая“ Эмили предпочитает дружить с отшибленными? – Если судить по тому состоянию, которое было у вас после(курсивом) встречи с ним, то отшибленный тут не он. – Длинный язык? Подойди ближе и я укорочу его до нужного размера. – Бесполезно, отрастёт за мгновенье. – Прекрати пререкаться и следуй за мной! – Повысила тон абсолютный клинок, удленив коготки до нужного размера. – По твоему я сюда пришла для радушных бесед? Ты и так у нас на шее сидишь, носу из подземелий не показываешь. Здесь же наконец-то появилось дело, где и твоя жалкая тушка сгодится хотя бы для чего-то. Так что отменяй всё, марш за мной. – Боже боже, похоже Грид был прав по твоему поводу. Ведьма. – Уклонившись от нескольких когтей, которые росли чуть ли не со скоростью света, «Красноглазка» понеслась ближе к женщине. – Да ладно тебе, не бесись. Зачем же вам, о великая дива, понадобилась помощь от неродивой слуги? – Зачистка. – Закатив глаза произнесла Похоть. Похоже надо уменьшить часы общения с Алчностью, иначе тот может спокойно возрастать вторую копию себя. – Энви обо всём рассказал Отцу, после чего поступил приказ убить диких химер. – В тот момент Отец и вправду был рассержен таким поведением детей. Не уследили за химерами, плохо осматривали проходы и чуть ли не раскрыли себя перед людьми, которые только только начали верить в то, что это государство хочет для них наилучшего. – Остальные уже ушли, при чём достаточно давно, остались только я и ты. Так что прекрати задерживать нас. – Оу, так нам надо попросту убить тех, кто остался? – До тебя долго доходит. – Скрестив руки на груди, отворачивается в противоположную сторону и ухожит. Ответ не заставляет себя ждать. – Да. – Хорошо, большего мне и не надо. – Выдохнула красноглазая, следуя за женщиной. В последний раз она взглянула на другой проход, откуда недавно пришла от Изидора. Стоило ли предупредить его об неожиданном уходе или тот потом обо всём сам догадается? – Если ты помедлишь хотя бы ещё одну минуту, то я отрублю твои ноги. – Блин, да иду я, иду. Чего психовать то? *** "А их и вправду развелось больше, нежели предполагалось." Так редко были в этой жизни моменты, в которых хотелось остаться на долго и просто наслаждаться. Радоваться вечернему солнцу, когда то греет тебя последними лучами, прежде чем исчезнуть за горизонтом, а сквозь закрытые веки так и чувствуется палитра вечернего пейзажа. Красный, много красного. Когда ветер ласково гладит по голове или лицу, охлаждая разгорячённое от постоянных пробежек тело, позволяя на время забыться в глупых мечтаниях о жизни. Эта осень отличалась от всех тех, которые привыкла видеть Эмили в своём мире до того, как умерла. Вот, вроде бы и листва так же желтеет на ветвях, так же моросит дождь и меняются дни. Только вот в этот раз на всё смотреть хотелось постоянно, не печалясь об ушедших годах. Природа более чиста, ещё не изобрели всех технологий, которые в своё время загубят всю прелесть Земли. Или же она попросту всё роматизирует, зная, что теперь может влиять на другие жизни. Чувство власти опьяняет, хотя и власти то никакой пока нет. На ум пришла незатейливая песенка, которую Эмили тут же незадумывпясь особо начала подпевать. Без слов, одну мелодию. Спокойную, где-то радостную, где-то уныло печальную, словно пение сирены, заманивающей к себе неряшливых моряков. Захотелось наконец прогуляться вне так называемой тюрьмы, в которую она вошла по доброй воле и из которой не может выбраться ни сейчас, ни потом. Хотя, кто знает, может другие люди помогут преодолеть столь незначительный факт, как желание Отца? Кто-нибудь из приближённых, кто-то, кто немного не согласен с его методами подчинения? А сейчас, пока Эмили учится, стоит притормозить с внезапными порывами неповиновения и наслаждаться тем что есть, не навсегда же это. Оглянувшись назад, красноглазая вздохнула, нехотя поднимаясь на ноги. Пора бы и честь знать, появиться в своей комнате, а потом, завтра, наконец закончить урок, показать знания. Сегодня же она заявится в “класс“, соберёт учебники и на этом всё. В той комнате всё лежало на своих местах. Явно работа Изидора. Видимо он ждал, одновременно прибираясь и делая заметки на будущее. Книги находились на полке, а листки бумаги на столе, помарки были аккуратно перечёркнуты, а рядом написали правильные ответы. В низу страницы, выделяясь своим размером, стояла оценка в четыре балла. Что ж, здесь всё тоже не прошло даром и имело свои плоды. А рядом, ровно по середине, лежало яблоко. Красное, наливное. Эмили улыбнулась, хватая плод и засовывая в карман шёрт. По телу прошлась волна теплоты, на этот раз исходящая не от солнца. *** Ходить на уроки этого человека стало ходить гораздо приятнее. То ли из-за улыбок, что всё чаще стали появляться на лице преподавателя, то ли из-за так называемых подарочков, которые и вправду могли окрасить любой неудачный день во все цвета радуги. Изидор объяснял всё чётко, выделяя при этом самую суть и убирая все ненужные, по его мнению, моменты, от которых толку особо не было. География теперь похоже была одним из наилюбимых предметов, от которого не клонило в сон. Ведь таким образом она совершает своеобразное путешествие по Аместрису, не выходя за пределы подземелий. Конечно от хороших оценок отношения с остальными гомункулами лучше не стали, но ведь они общаются с ней, уже прорыв. Вот и сейчас Грид предложил пройтись по тоннелям и полюбоваться на какие-то светящиеся камни. Правда само предложение было весьма сомнительным, он же Жадность, как ни крути, его взгляды говорят о многом. Раз не сестра, то девушка, которую можно присвоить подобно трофею. Выпустив перо из рук, Эмили усмехнулась. Если верить словам алхимика, то знания можно повернуть в свою пользу и не важно, шли ли они до этого против тебя. – И так, в следствии соприкосновения этих двух веществ получается... Эмили. Подними голову и прекрати витать в облаках. Твои похождения с этими проходимцами подождут. – Скомандовал Изидор, захлопывая книгу, предварительно вставив закладку на нужном параграфе. Эмили подчинилась, заглядывая в глаза собеседника, который теперь уж и не сдержал смеха, прикрыв лицо всё той же книгой. Удивившись, девушка выгнула бровь, продолжая сверять заливающегося смехом алхимика непонимающим взглядом. Что могло произойти за несколько секунд, пока она задумалась? Или, быть может, позади стоит кто-то из бессмертных приятелей, приставляя к её голове “заячьи ушки“. Эта догадка имела шанс на успех, пока Эмили не повернулась, видя лишь пустое пространство позади. – Блин, да что смешного? – Вконец не выдержав, с вызовом спрашивает она. Резкое поднятие не дало должного эффекта и со стороны учителя слышится лишь новая порция смеха. А вот ей теперь не до веселья. Обидно вообще-то, когда спится над тобой, да ещё и не по понятной причине. Алхимик смеётся, протирая рукой слезящиеся от радости глаза. Совсем как тогда, когда его горячо любимая Нанаи была собой. Потянувшись рукой, он нежно вытирает чернила с щёки девушки, хотя это привело только к ухудшению и клякса теперь была растёрта в полосу. До Эмили наконец доходит, что, пока она вспоминала прошедшие дни, то нечайно прикоснулась пером к лицу. – Стой стой, не торопись. Зеркал с собой не ношу, так что обойдёмся тем, что имеем. – С полки алхимик достал платок, выплеснув на его середину немного воды из кувшина. Несколько простых движений и лицо Эмили вновь сияло своей чистотой. Умилительно. – Будь с этим осторожна, так можно и глаз выколоть! – Он быстро восстановиться, так что на этот счёт можно особо не переживать. – Да? А о боли тоже можно не заботиться или ваш философский камень решает даже этот пункт? – Нет, боль я отчётливо чувствую. – Этим всё и сказано, так что запомни, острые предметы к лицу не подноси. – Хорошо, мистер папа, я услышала ваше предложение и обязательно приму его к осмотрению. – Надеюсь. – Оглядев стол, мужчина подметил, что чернил осталось не так уж и много для дальнейшего обучения. – Что ж, нам придётся не надолго прервать урок, опять. – Я подожду. – Не сбежишь, как в тот раз? – Не знаю. – Честно призналась красноглазая, пожимая плечами. – Это уж как дела будут идти. Если у Господин прикажет, то придётся. – Хм. Ясно. Сослаться на занятость не получится, верно? – Получив в ответ утвердительный кивок, Изидор призадумался. Вот оно как, выходит и не всегда есть шанс для удачного отказа. – Ладно, основную мысль я сказал. Жди. Я скоро. Распрощавшись с “дочкой“, алхимик вышел прочь из комнаты, направляясь в свою опочивальню. Если ему не изменяет память, то именно там где-то завалялась баночка чернил, некогда приготовленная им лично, на чёрный день, так сказать. Однако весь боевой настрой мигом упрозднился, стоило на горизонте появиться гомункулу. Недовольному гомункулу с сердитым взглядом. – Так мило смотритесь, прям семья. – Произнёс ядовито Зависть, скрестив руки на груди. Гордо глядя на обычного человека, подходя ближе к его застывшей фигуре, пренебрежительно цокает, ухватившись рукой за собственный бок. – Даже не сказать, что ты, Изидор, буквально вчера проклинал это чудовище, завладевшее телом дочери. Неужели уже простил? – Да, простил. – Раздался на удивление спокойный голос, вразрез с обеспокоенными глазами. – Мне не надо так уж много времени для того чтобы понять, кто по настоящему виноват во всём этом. А так, как виноват я, то и винить Эмили в этом будет глупо. Зеленоволосый усмехнулся, наклоняясь ближе к условному пленнику, разглядывая каждую морщинку на чужом лице. Люди до боли хрупкие существа, подвластные времени и внешним угрозам. Надави там, нажми здесь и всё! Позвоночник переломан, жертве конец. Энви цокнул, резко схватив мужчину за гордо и прижав к стене. Забылся человек, осмелел. Что ж, на долго ли? – Хм. Знаешь, что я думаю по этому поводу? – Прошептал на ухо гомункул, не мигающими глазами уставившись на Изидора. Алхимик схватился руками за чужую ладонь, стараясь отодвинуть ту хотя бы на несколько сантиметров от горла, тем самым обеспечив себе лишний глоток воздуха, но безуспешно. Сила Энви была за его пределами. – Ты врёшь, всем врёшь. Льстишь себе, мол, такой я светлый, простил. Но можешь врать ей, меня не обманешь. Такой взгляд, как у тебя, я узнаю из тысячи. Ты её ненавидишь, делаешь вид, что принял, а сам только и выжидаешь момент, когда бы убить. Вы люди любите стоить из себя пушистых овечек, не так ли? Ну, признайся же... Хочешь убить это чудовище и вернуть дочь. Хочешь? Хрип был тихим, порой прерывался хлюпаньем и шёпотом. Алхимик хотел что-то ответить, только вот не оставалось ни времени, ни сил. Всё уходило стремительно, как и сознание. Зелёная макушка перед глазами исчезала из виду, а затем снова появлялась вместе со своим улыбчивым обладателем. Было жарко. – Энви, может уже пустишь его? – О, малышка Эмили пришла на выручку папочке? Как ободряюще. – Рука сжалась крепче, сдавливая гордо с невероятной силой. Казалось, что ещё немного и тонкая шея попросту поломается, издав громкий хруст. Однако Энви резко сбавил хватку. – Ты не безразличен своей дочери, да и так пока для нас гордишься, поэтому живи. А ты, не забывай на чьей стороне находишься. Думаю, что Отцу не особо то и понравится твои шашни с этими ублюдками. – Прозвучал голос в темноте тонеллей, отражаясь эхом от стен. Шаги постепенно стихли, сменяясь привычным гулом от рабочих, Эмили кинулась к Изидору, стараясь быть с тем как можно мягче. Она и не думала, что общение с ним может выйти боком. Что, блин, вдруг нашло на этого полоумного? Зачем? Неужели гомункулам от чего-то неприятно её, на удивление, радушное общение с алхимком, с ними то он не особо шёл на контакт. Но в этом нет ничего удивительного, ведь недавняя сцена вполне описывала накал отношений меж искусственными людьми и настоящими. Уж лучше бы сами слова подбирали, прежде чем выкидывать что-то подобное. Мужчина сел, продолжая держаться рукой за горло, где уже начали проявляться лёгкие синяки. Сильно же его сдавило. Он не сводил глаз с тунелля, словно все ещё ожидал непрошенных гостей, но ничего не происходило. Вздохнув, Изидор поднялся на ноги. В конце концов, если он начнёт обращать на это внимание, то сойдёт с ума. Гомункулы никогда не уважали обычных людей, оправдываясь своим физическим превосходством. Своим долголетием. Только вот стоит ли уповать на это? Воспитания ноль, а об каком-либо наследии и вовсе речи не шло. Взгляд вскользь прошёлся по Эмили, которая продолжала молча смотреть в темноту длинного прохода. Удивлена. Значит и вправду не ожидала такого. – Я поговорю с ним. Это уже переходит границы. – Не стоит этого делать, Эмили. Тебя не особо то и слушают здесь. Может стать только хуже. – Раздался приглушённый голос. – Иди к себе, на сегодня у нас всё закончилось. – Но мы... Ты... – Со мной всё хорошо. Не впервой ощущать чью-то силу. Переживу. Иди. Красноглазая долго смотрела, как её учитель скрывается из виду. Он, как призрак. Болезненно бледный, в белой одежде, ходит почти неслышно, будто к ногам прикрепили какие подушки. Иногда даже не верится, что такой человек вообще есть. Стоило ли ей пойти за ним? Ведь Энви мог создать видимость своего отсутствия и попросту ждать там, где-нибудь за углом. В нужный момент схватить и убить мужчину. Ему не сложно. Сможет ли Изидор в этот раз дать должный отпор? Он просто алхимик, который в основном читает учебники и только. Физическая его сила пока ей неведома, однако против Зависти ему не выстоять. Не те условия, разница в мускулатуре, да и Энви чертовски изворотлив в движениях, может принять любую форму. "Хотя тогда же он долго не давался. Вполне мог отбиваться сразу от трёх гомункулом, заставил их попотеть. До сих пор, стоит только вспомнить об этом, настроение что Похоти, что Зависти меняется в секунду." – Меняя направление к нужному ей месту, красноглазая продолжала обдумывать ситуацию. Зависть не давал ей покоя, всё время удивляя и даже пугая своим вычурным поведением. То приближается, то резко отдаляется... Не понять, что он хочет и что желает, чего от него ждать дальше. Но тем не менее именно с этим существом ей было наиболее комфортно, он будто был той её потайной частью, которую Эмили так долго скрывала. Он говорил и делал то, что стеснялась делать она. – "Я стремлюсь к такому образу, что уж тут сказать. И благодаря этой жизни наконец-то получится стать тем, кем я являюсь по сути." Комната по виду больше напомнила пристанище бездомного, которому приходилось пробираться на улицах, собирая части от разных поверхностей для создания мебели. Большое пыльное зеркало состояло лишь из редких осколков, склеенных воедино липким составом, взятым из лабаратории. Полностью разобранный, точнее разобранный на доски шкаф, смятая постель. Да, вот что случилось здесь после учинённого ею погрома. Сама Эмили чинить мебель не могла, а остальные не спешили помогать, ссылаясь на то, что девушка должна научиться отвечать за слова. Хотела выпустить пар? Пожалуйста! Только последствия разгребать придётся ей одной. Грид после вообще перестал с ней разговаривать, обиделся. Ведь красноглазка попросту сломала половину ЕГО вещей, лично принесенных с поверхности. Девушка села на кровать, уткнувшись в руки подбородком. Коли Изидор не желает проводить уроки, то, скорее всего ей придётся помогать остальным. Не следить же ежеминутно за целостностью блондинчика! Да и отказываться будет глупо (в этом случае даже выбора нет), так хотя бы есть шанс на свободную прогулку вне стен подземелий. Эмили посмотрела на руку, в которой невесть откуда взялось яблоко. Красное, наливное. Мужчина и здесь успел угодить ей, поддерживая для лучшего будущего. Защитить его, не взирая на опасность или бросить, за ненадобностью. Он просто человек, её настоящий Отец находится далеко отсюда, в другом мире или измерении. Они все просто знакомые, не семья. Кровь гуще воды лишь у тех, кто стоит друг за друга горой. Дочь должна быть на стороне родни или должна идти по своему пути?