wasurenagusa

— Я… Начинаю. Ванитас не знал об этом. Они договорились не говорить ему. Жанна говорила, что обещала не пить ничью кровь, кроме его. Непонятно, хотел он таким способом забрать Жанну всю себе, или защитить от потенциальной опасности. Защитить её от того, чтобы убить кого-то случайно, и защитить неизвестного человека. Но она была верна этому обещанию несмотря ни на что, даже несмотря на то, что все её силы иссякли и ей нужно было восстановиться, а кровь – это наиболее быстрый способ. Ною пришлось долго убеждать её сделать это. Они согласились на том, что это не уйдёт дальше, останется только между ними, случится один лишь раз, сейчас, в этот самый момент, потому что выбора у них нет. Жанна сильная, ей нужны силы, чтобы бороться с противниками, и поэтому ей нужна кровь. Руки Жанны у Ноя на груди, они очень маленькие в сравнении с ним. Ной этим восхищался, потому что Жанна – очень маленькая, хрупкая девушка на вид, больше напоминающая нежный цветок на краю пропасти. И этот же вампир может прикончить тебя, даже глазом не моргнув. Да… Точно, как цветок. Перед ним замираешь с таким же восхищением и ужасом. Она очень осторожна и медлительна. Аккуратно опускается, замирает прямо у шеи и подрагивает всем телом. Ной отворачивает голову вбок и ждёт. Он оттянул воротник рубашки, чтобы ей было удобней, и чтобы не запачкать его кровью, закрыл глаза, чтобы она не чувствовала себя неуютно. И всё же, она колебалась. — Жанна… Давай, - Ной сглатывает. Подбирает слова. – Чтобы мы выбрались отсюда. Чтобы мы смогли спасти всех. И это действует. Клыки Жанны тут же вонзаются в шею Ноя и он не сдерживает вскрика. Руками хватается за её бедра, сжимая их в руках, закусывает губу. Теперь дрожит не только её тело – его тоже. От непонятных ощущений, которые он никогда не ощущал, хотя у него уже множество раз пили кровь. Это было не то же самое. Это было совершенно другое. Ему было хорошо. От клыков было больно только мимолётно, совсем немного. Ной чувствует, как от шеи разливается тепло и приятная слабость, окатывая всё тело. Щёки горят, к ним прилила кровь, пальцы сжимают одежду Жанны, они рефлекторно за что-то хватаются, колени подрагивают лишь пару секунд. Ной выдыхает. Он открывает глаза, смотрит вбок, не в силах повернуть голову. В глазах всё размыто, он не может сосредоточить взгляд. Он слышит стон Жанны у самого уха, понимая, что она тоже получает удовольствие. Не то же, которое у него. И, тем не менее, его это радует. Его радует мысль о том, что Жанне рядом с ним хорошо. Что он может сделать её хотя бы немного счастливой. Ему жарко, невыносимо жарко. И когда он чувствует, как Жанна отрывается буквально на мгновение, чтобы провести языком по его шее, и снова погрузить в него свои клыки, с его зуб срывается едва слышный стон. Это не то же самое, что было с другими. С Доми было не так. С Хлоей было не так. Ни с кем не было так, как с ней. Ною жарко, но он чувствует желание вжаться в Жанну сильнее. Он чувствует тяжесть между ног, это то… То, о чём Ванитас когда-то говорил? Что с Жанной это иначе? Тот их разговор в Альтусе, та огромная речь Ванитаса про влечение между ними… Значит ли это, что у Ноя и Жанны такое же взаимное влечение? Это… Осчастливило бы его. — Жа-ах-анна… Он хотел об этом ей сказать, сам не знает, почему, но голос срывается. Он не может произнести ничего больше её имени. Она и не слышит, кажется, потому что только сильнее сжала его плечи в руках, только глубже погрузила клыки, только ближе прижалась. Ной обхватывает её руками, прижимая ближе. Жмётся к её ноге, не отдавая себе отчёта в своих действиях. Это почти как если бы он сам был рядом с кем-то, у кого течёт кровь, кем-то, у кого она пахнет очень аппетитно и ощущается за огромное расстояние. Он не может сдержаться. Её колено между его ног, и он прижимается к нему ближе, утыкаясь носом ей в плечо. Возможно, она выпила уже чуть больше, чем следовало. Возможно, ей было достаточно. Но, кажется, она и не собиралась останавливаться… Ну и пусть. Ной прижимается плотнее, вжимаясь ей в колено, слегка двигаясь. Это всё рефлекторно, конечно, он не привык к такому. И, тем не менее, ему безумно хорошо. — Жанна, я… Ной не может думать. Он не знает, что хочет сказать, но слова сами срываются с его губ. И он жалеет об этом, потому что Жанну это отвлекает. Она чуть отстраняется, смотрит на него максимально невинным взглядом, настолько, насколько можно быть невинным при размазанной крови на своём лице. — Извини… Я причинила тебе боль? Она всё ещё близко. Опасно близко. Они дышат буквально одним воздухом, смотря друг другу в глаза. Щёки Ноя горят, но вовсе не из-за неожиданной эрекции, не из-за того, что в него вкололи какую-то расслабляющую-возбуждающую жижу, а потому что она слишком близко. Он хочет слизать собственную кровь с её лица. — Нет… Всё в порядке. Ты можешь продолжать. Она взглядом спрашивает «уверен?» и получает в ответ кивок. Кивает, будто сама себе, и снова возвращается к его шее, на этот раз кусая в несколько ином месте. Когда клыки дырявят кожу – Ной вздрагивает. Вжимается сильнее в её бедро, комкая её одежду между пальцами, и вновь вскрикивает. На этот раз расслабляясь окончательно. Откидывает голову назад, руки кладёт на постель, чувствуя себя ещё более удовлетворённым. По телу разливается приятный жар, но в груди особенно тепло. Жанна очень приятно пахла.