Жажда мести

      Часы показывали десять утра. Вилли стоял у окна в своем кабинете и лихорадочно соображал, как ему перехитрить полицейских, следящих за его фабрикой, и поехать к отцу. Что-то его пугало в поведении родителя. Как будто там действительно кто-то был. Почему отец сначала сказал, что у него есть брат, а потом резко ответил, что нет, и бросил трубку. Чего он испугался? И почему он не помнит, что у него есть брат?       Раздался стук в дверь, и на пороге кабинета появилась миссис Бакет. Она решила навестить этого одинокого человека, и принесла ему бульон.       — Мне надо покинуть фабрику. Я боюсь, что мой отец может пострадать. Мне сказали, что у меня есть брат, но я ничего о нём не помню. Помогите мне, пожалуйста, отвлечь их внимание, — проговорил мужчина.       — Но Вилли, это ведь незаконно и очень опасно.       — Меня могут посадить на стул. Я… я никогда не убивал людей. Да, я изверг. Я убивал животных, но за это не сажают на электрический стул. Отец ведет себя странно, а мистер Квин не подходит к телефону.       — Я не знаю, как вам помочь, Вилли. Я никогда ничего не нарушала.       — Вы можете попросить у умпа-лумпов снотворное и принести что-нибудь поесть им?       Женщина посмотрела на Вилли и нерешительно кивнула. Она знала, что попадет под ответственность за совершение действий, заведомо угрожающих жизни и здоровью людей. Ей хотелось помочь человекв, который дал им шанс на новую жизнь, но была и другая сторона медали. Пару дней назад Чарли первый раз подрался с одноклассниками. Потому что его наставника назвали убийцей. Женщина не хотела проблем для своих сына и мужа и уже второй день ловила себя на мысли, что для дальнейшего нормального существования нужно отказаться от работы на фабрике.       Вилли внимательно, с какой-то надеждой и страхом смотрел на нее, и женщина сдалась. Кивнув на бульон, чтобы он немного поел, она покинула его кабинет. Вилли встал у окна и посмотрел на улицу. Вскоре из здания фабрики вышла миссис Бакет и направилась к воротам. Они открылись, и женщина подошла к машине. Полицейские взяли еду, и она пошла обратно. Вилли вернулся за стол и потер руками лицо. Напряжение росло, и вместе с ним появлялся какой-то страх. А если он на самом деле медленно сошёл с ума от одиночества? И сам придумал себе какого-то таинственного брата? Он вспомнил себя маленьким. Разговоры о маме пресекались, а о брате ни разу не было сказано ни одного слова. Не было даже ни одной фотографии. И воспоминаний не было. Может, это все его сошедшее с ума воображение? И он из-за этого подставил прекрасного человека? Что будет с Бакетами, когда его посадят на стул? Они тоже пострадают?       — Вилли? — Он вздрогнул не то от голоса, не то от прикосновений ладони к его лбу. Открыл глаза. — У вас снова температура. Вам нельзя никуда идти.       — Вы осуждаете меня? — Спросил он. — Вы тоже считаете, что это я убивал их?       — Я так не считаю, Вилли. У нас нет полномочий, чтобы осуждать других. Идите, Вилли. Мы постараемся прикрыть вас. И будьте, пожалуйста, осторожны. Несмотря на то, что Чарли был напуган вашими действиями, он продолжает любить вас. Не огорчите его, Вилли.       — Я… спасибо.       Когда миссис Бакет покинула его кабинет, он встал со стула и, вздохнув, направился к выходу. Открыл дверь фабрики и вышел на улицу. Было светло и тепло. Ночью выпал снег, а утром он уже растял и превратился в грязную кашу под ногами, еще и скользкую. Дул восточный ветер. Вилли поморщился и спустился по ступенькам. Подошел к воротам. Они открылись. Из машины никто не выходил, и он поднял ногу, чтобы переступить ту невидимую черту, отделяющую его от заточения. В какой-то момент он подумал, что миссис Бакет обманула его и не подсыпала в еду снотворное. Да, это было бы логично. Она после всего услышанного и узнанного о наставнике своего сына не должна была верить Вонке. Ему никто не поверит. На его руках кровь, она останется с ним навсегда. Он никогда не избавится от нее.       Может, переступить порог и сопротивляться при аресте, чтобы получить пулю в лоб? Это намного спокойнее и проще. Ему больше не дадут жизни и посадят на жлектрический стул или упекут в психушку. Хотя это вряд ли. Скорее всего, его посадят на стул. Признают виновным и казнят по всем законам штата. Что станет с умпа-лумпами? Что будет с его фабрикой? Неужели все это действительно его больное воображение, и он сам убивал всех этих девушек? Почему же он не помнит этого? Он не помнил даже, как столкнул свою маму с балюстрады второго этажа…       Из машины никто не выходил, и Вилли приблизился к автомобилю. Три человека спали, и он вздрогнул. Сглотнул и направился ловить такси, чтобы доехать до дома отца.

***

      Еще было очень темно, когда к двухэтажному дому, страшным силуэтом стоящим на пустыре, подъехал автомобиль. Из него вышел человек и дал указание возвращаться в больницу. Когда машина растворилась в темноте, он открыл дверь и вошёл в дом. К нему подбежала чёрная кошка и потёрлась о его ноги. Он погладил животное и снял куртку и ботинки. Поставил ботинки аккуратно и, надев тапочки, направился на второй этаж. Открыл дверь комнаты, в которую заточил своего отца пару дней назад, и прошёл туда. Кошка последовала за ним и прыгнула на кровать, на которой лежал старик. Он дёрнулся и стал чихать. Кошка спрыгнула и убежала. Уилбур открыл глаза.       — Вставай, папочка. Скоро сюда должен приехать этот легавый. Ты ему скажешь, что ничего не знаешь, — ласковым голосом сказал Мортис, доставая из кармана толстовки пистолет. Уилбур испуганно уставился на оружие и побледнел. Мортис зло ухмыльнулся и помог отцу встать с кровати. Пожилой человек испуганно всхлипнул.       — А потом, папочка, ты будешь стирать эти обоссанные тряпки. В холодной воде. Как в детстве заставлял это делать меня! — Мортис брезгливо указал на пятно на простыне. Потом стянул эту простыню и мокрым и вонючим пятном прислонил к лицу пожилого мужчины. — Помнишь, как ты меня тыкал носом в кровать? А я напомню! Твой любимый Вилли каждую ночь ссался, но получал за это я! Теперь ты получишь за это! Ты будешь пить своё ссаньё и жрать своё дерьмо, пока я не увижу казнь Вилли!       — Ублюдок! — Уилбуру было очень страшно, он никогда еще не чувствовал себя так унизительно. Но ему приходилось терпеть эти унижения, так как он боялся, не за себя — ему осталось жить недолго — но за Вилли. Он не смог защитить своего сына. Своего маленького мальчика. Он был слишком опечален гибелью супруги, а Мортис, это чудовище, всегда делал все, чтобы Вилли не мог общаться с отцом. А потом Вилли сам перестал общаться с ним. Уилбур не налаживал контакт, так как боялся, что Мортис приведёт все свои угрозы в исполнение.       Уилбур укусил его за руку, а потом ударил коленом в паховую область. Мортис зарычал от боли и оттолкнул отца. Тот не удержался на ногах и упал на спину. Было очень больно. Старческие кости хрупкие, а синяки на теле заживают очень медленно. Из глаз брызнули слёзы, из груди вырвался всхлип. Мортис пару раз ударил отца ногой, бил несильно, и, швырнув в него простыню, вышел из комнаты. Пожилой человек остался на полу.

***

      Около десяти часов утра раздался звонок в дверь. Мортис кинул своему отцу футболку и штаны, чтобы тот переоделся. В руке у него был большой нож, взятый с кухни.       — Что ты ему должен сказать?       — Что я спал.       — Если он заметит ботинки, то что ты скажешь?       — Что ко мне приехал друг, и он сейчас спит.       — Молодец, папочка, — Мортис провел острым кончиком ножа по скулам и шее отца, и отпустил его, решив, что отец сейчас скопытится, и у него не будет такой послушной игрушки. — Иди.       Уилбур спустился по лестнице и открыл дверь. Перед ним стоял тот полицейский.       — Мистер Вонка, где ваш сын? Другой?       — О чём вы? У меня нет другого сына. У меня вообще нет больше сына. То, что сделал Вилли Вонка, ужасно. Мы теперь просто однофамильцы.       — То есть вы не хотите спасти вашего сына? — Пристально посмотрел на Уилбура Джек.       — Нет, — Джек уловил слабые, едва различимые изменения в интонации пожилого человека. — Если надо будет дать показания, я их дам.       — Хорошо. Я вас услышал. Это ваше право как гражданина Соединённых Штатов Америки. Мы с вами свяжемся в ближайшее время. — Джек увидел чёрную кошку. — Вы сказали, что эта любимица вашего сына. Вы можете избавиться от нее, раз у вас аллергия.       — Нет. Это… это… — глаза забегали, а сам Уилбур вздрогнул. — Я уже нашёл ей нового хозяина.       — Что ж, я вас услышал. Всего доброго.       Уилбур закрыл дверь. Джек спустился с крыльца и сел в машину. Выехал на трассу и остановился.       — Он запуган. В доме еще кто-то есть, вероятно Мортис. Мистер Вонка конечно всё отрицает о наличии второго сына. Запроси ордер на обыск в доме, попроси, чтобы его дали быстрее. И позвони ребятам.       Кевин позвонил полицейским, следящим за фабрикой. Трубку никто не брал.       — Это странно…       — Он едет сюда. Я пойду к дому и буду в засаде сидеть. Нам нужен наряд, ордер на обыск и врачи. Займись этим. И дай мне своё оружие.       Джек вышел из машины и побежал к дому. Он старался прятаться за валунами и редкими деревьями. У него не было абсолютно никакого плана, более того он ни разу не участвовал в таких мероприятиях. Он просто патрулировал территории, иногда возвращал пьяниц домой, и все. Никаких проблем не было. А года три назад его отправили сюда.

***

      — Ты чуть не проговорился, папочка. Ты плохо усвоил урок, — к Уилбуру подошёл Мортис и дал ему звонкую пощечину. Потом толкнул. Уилбур упал и получил пару ударов в бок. Из глаз полились слёзы.       — За что, Мортис? Я… я люблю тебя. Я вас обоих люблю.       — Ложь! — Старик получил еще один удар в бок. — Если бы ты любил меня, то хотя бы навещал меня. Ты не навещал меня. Ты забыл меня. Конечно, у тебя же был Вилли. Но я уничтожу твоего любимого Вилли. Твоими руками.       — Мортис, мне больно, остановись, — взмолился отец, всхлипывая. — Пожалуйста…       В этот момент раздался звонок телефона. Мортис помог отцу встать и повел его к телефону. Уилбур снял трубку.       — Алло?       — Папа, я… могу поговорить с тобой? — Раздался голос сына, и Уилбур вздрогнул и крепче сжал трубку.       — Вилли? — Прошептал он, но потом услышал скрип пола и собрался. — Нет, я тебе уже все сказал! Я не собираюсь тебе ничем помогать! Ты мне больше не сын!       — У меня есть брат? Ответь мне, пожалуйста.       — Да, — тихо прошептал Уилбур. На стол запрыгнула кошка, а в спину уткнулось что-то острое. — Нет, конечно, у тебя нет брата, — сказал он. Кошка передние лапы поставила на кнопки, и связь оборвалась.       — Папочка, я смотрю, ты плохо усваиваешь урок. Что ж, стариков бить нельзя. Сейчас ты будешь стирать свои тряпки. В холодной воде. Живо!       От крика сына Уилбур вздрогнул и почувствовал резкую боль в спине. Она была острая. По спине потекла капелька крови, и мужчина побледнел. Сглотнул.       — Мортис, я… я все сделаю. Пожалуйста. Я хочу есть. Можно мне поесть? — Взмолился пожилой человек.       — Ты будешь жрать свое дерьмо, если ты не хочешь, чтобы моя Китти съела тебя. Живо!       Уилбур всхлипнул и пошел в ванную. Мортис его подгонял маленькими ударами ножа в спину. Они причиняли боль, но не особо вредили. Отправив отца в ванную, Мортис заставил его залезть в ванну и включил холодную воду. Черная кошка сидела рядом и шипела. Мужчина начал задыхаться. Мортис принес ему одежду и простыню и остался стоять в дверях. Уилбур, сидя в ванне под холодными каплями душа, заплакал и стал стирать одежду. Он был унижен. Ранки щипало. Кошка шипела, но вода хоть немного помогала от аллергии…