Ночь Наедине

Прошло три с лишним года, как она покинула Эдзо. Три года, как получила первое в жизни признание в любви. Три года, как поняла, что сама до безумия влюблена. Три года с их последней ночи. Ночи вдвоëм, без лишних глаз. Три года, как дала обещание ждать, даже если на это уйдет вся жизнь. Ждать окончания войны, которая забрала жизни всех, кто был ей дорог. Всех, кто отдал жизни ради своих убеждений. И они отдали всë, что осталось, ЕМУ, последнему командиру Шинсенгуми. В утро расставания именно он повëл остатки войск в неизвестность без гарантии на победу и выживание. Она знала это. Знала, рыдала, но продолжала искренне верить. Верить в то, что он вернется в Эдо живым. Ей было уже плевать, выиграет он эту войну или нет. Она лишь верила, что он сражается за жизни невинных и тех, кто вверил ему такую ответственность. Она встретила его во время патруля с Шинсенгуми. Наивный, слишком честный, прямолинейный и гордый парень, который всегда думал, прежде чем что-то сказать. Позже он вернулся в штаб, но уже с желанием присоединиться. Позже к нему присоединился другой новобранец, с которым они стали чуть ли не лучшими друзьями. Они прошли проверку и стали членами Шинсенгуми. Этих двоих оболтусов отдали в её надежные руки, не сказав, что она - девушка. Эти двое искренне верили в то, что им сказали, и на все сто процентов были уверены в её поле. И время, проведенное с этими двоими, было чуть ли не самым лучшим в её жизни, даже, когда её истиная натура раскрылась им. Да, они стали подбирать слова тщательнее во время бесед. Но ни один из них не отстранился, узнав, что она девушка, выдающая себя за воина. Они стали чуть ли не еще одним трио лучших друзей в штабе. Кажется, после раскрытия её правды их взаимоотношения стали только крепче. Да, они пообещали защищать её и максимально серьезно подошли к этому обещанию. Они вещь знали, что Шинсенгуми всегда держат слово. И даже тогда, когда она отправилась с Иноуэ в замок Ëда за подкреплением, когда они потерпели фиаско, когда она осталась совсем одна, без чьей-либо защиты в лесу, он нашел её, чтобы спасти и доставить обратно в целости. Даже, когда они столкнулись лицом-к-лицу с мстительным Мики, тот стоял до последнего и защищал её, даже став не по собственной воле Расетсу. Даже, когда столкнулся с самовлюбленным главой демонов, который вывел его из боя несколькими ударами головой об камень. Он был разбит и всë время извинялся за свою бесполезность и неспособность защитить её. Она знала, что он стал Расетсу чтобы защитить её, но не могла смириться, что еще один её друг стал таким, и это осознание терзало изнутри. Только она знала, как тяжело ему было справляться монстром, поселившимся в душе, как тяжело и больно было бороться с жаждой крови, которую могла приглушить лишь... её собственная кровь. Знала, как тяжело ему было понимать, что его спасает девушка, которую ОН поклялся защищать ценой даже собственной жизни. Он знал, что это неправильно, но у него не было выбора: либо он будет пить её кровь, либо он просто сойдет в один прекрасный день с ума и убьет либо её, либо лучшего друга, с которым он прошёл огни и воды. Она знала, как тяжело ему было в тот день, когда он потерял этого лучшего друга в бою. Ведь именно он громче всех кричал, что они обязательно вернутся живыми. Она разделила с ним и эту утрату, и утрату их командующего. Тот день стал трауром для всех, не только для этих двоих. Для Шинсенгуми в целом. В тот день именно он стал преемником великого демона-командира, которого уважали союзники и боялись враги. В тот вечер они узнали, что всë командование официально передаëтся ему. Оба знали, что уже завтра им придëтся расстаться и, скорее всего, уже навсегда. Эта ночь была последней. Ночь наедине. Их последний шанс расставить все точки над "i". - Ты же знаешь, что в завтрашнем сражении я могу погибнуть? - Сома поднял уставший взгляд на Чидзуру, стоявшую рядом с его рабочим столом. - Знаю. И я буду ждать тебя. - Ты уверена? Я не хочу, чтобы терзала себя этим решением потом. Казуе встал из-за стола и подошел к девушке. Она оглядела его с ног до головы не то умоляющим, не то жалостливым взглядом. И от этого взгляда ему хотелось выть волком. Он ненавидел, когда она смотрела на него вот такими глазами. Ненавидел себя за то, что вынуждал её смотреть так. От каждого взгляда он чувствовал себя неловко и более бесполезным для неё. - Прости, не подумай, что я пытаюсь обесценить твои чувства, но... Но ты уверена, что оно того стоит? - Уверена. Соме больно слышать этот полу-плачущий тон. Он бы сделал всë возможное, чтобы только Чидзуру не плакала. Её слезы разрывали ему сердце. Он легко коснулся ладонью её щеки, стирая стекающую по ней слезу. Юкимура обхватила его ладонь тонкими пальцами обеих рук, будто боялась, что всë это нереально и, как только она его отпустит, он исчезнет, словно туман. Они оба знают, что это их последняя ночь вдвоëм. А ведь они только недавно признались друг другу. - Хм, - его губы изогнулись в неловкой и лёгкой улыбке, а брови почти поднялись домиком. - Хей, Юкимура-семпай, не плачь, пожалуйста. Твои слезы разбивают мне сердце. - Прости. Сома взял Чидзуру за руку и повел к кровати. Он уселся и усадил девушку себе на колени. Казалось, что глаза Юкимуры стали ещё более влажными. Она всхлипнула и вытерла слëзы тыльной стороной ладони. - Юкимура-семпай, закрой глаза. - Хорошо... Девушка сделала то, что попросили. Несколько секунд стояла такая тишина, что казалось, будто сердце вырвется из груди с треском на всю комнату. Но потом Чидзуру почувствовала, как её губы накрыли губы Казуе. Легко, еле касаясь. Он колебался, но знал, что если не сделает это сейчас, то не сделает уже никогда. Он не настаивал, давал возможность встречной реакции, любой. Но опаски не оправдались, Чидзуру лишь немного подалась вперед. Первый в жизни поцелуй слишком волнительный и трепетный. Она почувствовала теплые чуть дрожащие пальцы у себя на затылке, а другую пятерню - на коленке. Демонесса чуть приоткрыла глаза, столкнувшись с дымчато-серым взглядом. Она тонула в этих глазах. - Сома... - Не говори ничего. Почти шепот. А какой смысл в словах? Какой смысл говорить что-то, когда всë и так ясно? Зачем что-то говорить, когда они могут донести больше телодвижениями или взглядами, нежели словами? Снова поцелуй, чуть более уверенный. Чидзуру подняла руки, одной охватила ладонь на своей щеке, а другой обхватила его спину, ухватившись за складку фрака. Дыхание чуть участилось. Чидзуру немного сжалась. - Может, мне потушить свечи? - Нет. Я хочу запомнить тебя таким, при свете. - Как скажешь... Снова поцелуй. Глаза-в-глаза. Чидзуру немного покраснела после сказанного, но потом отстранилась, шумно выдохнув. Она переместила обе руки к лицу Казуе, обхватив его бледные щеки, и вновь поцелуй. Сома охватил её маленькое тело обеими руками, прижимая к себе. Нет слов, как сильно он не хочет отпускать её завтра. Как сильно хочет, чтобы она осталась рядом. И не факт, что в завтрашнем сражении он выживет. Именно поэтому именно сейчас Казуе хочет показать все свои чувства. Он долго собирался с духом ровно с того момента, как всем стали известны их отношения. Он не имел права упустить такую возможность...

***

1873 год. Сегодня оживленно на причале. Юкимура заметила это и подошла ближе. У пристани стоял торговый корабль, а вокруг толпились люди. Большей частью это владельцы магазинов, ожидавшие поставки продуктов и товаров. Девушка лишь вздохнула. Увидев на борту множество людей, она выглядывала лишь одну единственную фигуру, которую ожидала и надеялась заметить уже на протяжении трёх лет. Она знала, что нет гарантии, но продолжала искренне верить и ждать. А людей довольно много. Даже на берегу уже недолго потеряться. В груди в очередной раз зародилась надежда. Уже полчаса прошло с момента прибытия судна. Ни одного знакомого лица. Чидзуру уже хотела было расстроиться и уйти со всей остальной массой. Люди стали расходиться. Демонесса тяжело вздохнула и уже направилась в сторону дома, как за спиной раздался чей-то голос. - Чидзуру? Чидзуру! Названная вздрогнула и остановилась... Неужели? Спустя всë это время мучительных ожиданий этот момент наконец-то настал? Почему-то было трудно развернуться. А вдруг ей показалось? А вдруг это все игра раздраженного и уставшего сознания? Наконец найдя в себе силы обернуться, Юкимура оглянулась за плечо. Сердце пропустило пару ударов. Казалось, что всë вокруг затихло: кричащие чайки, шум прибоя, гул толпы, колокол корабля - всë исчезло, остался лишь голос, назвавший её имя. Перед ней стоял Сома. Тот самый Сома, которого она ждала все эти три года, дав обещание в ночь перед расставанием. Всë те же серые добрые глаза, та же мягкая и немного неловкая улыбка, всë те же растрепанные рыжие торчащие во все стороны волосы. Это точно не иллюзия? Или же это прекрасный сон, от которого не хочется просыпаться? Юкимура медленно подошла к парню и коснулась тёмно-серой юкаты, убеждаясь, что он вполне реален и стоит прямо перед ней. На глазах выступили слезы счастья, а девушка бросилась на возлюбленного с крепкими объятиями и рыданиями. Плевать, что их слышно на всю улицу. Плевать, что подумают окружающие. Это всë было настолько ничтожным в этот момент в сравнении с тем счастьем, что наконец-таки поселилось в уставшей ждать женской душе. Чидзуру плакала навзрыд, не в силах остановиться. Она просто не могла поверить, что Сома всë-таки живой и прямо сейчас обнимает её так же крепко, как и тогда. Спустя почти пять минут девушка успокоилась и вновь оглядела Казуе с ног до головы. С её лица не сходила счастливая улыбка, а пальцы всë еще предательски тряслись. - Мне кажется, или ты вырос еще больше? - наконец выдала демонесса чуть дрогнувшим голосом. - Хах, возможно, - Он наклонил голову так, что их лбы соприкасались и произнëс почти шёпотом, - Спасибо, что сдержала обещание. Если честно, я и сам не надеялся, что смогу выжить, не то что вернуться. - Я верила, что ты выживешь, - чуть ли снова не плача, Чидзуру обхватила обе его щеки, про себя подумав, что Сома знатно похудел. - Верила и ждала до последнего. Я... Я же обещала, а Шинсенгуми всегда держат слово. Они вместе пошли домой к Юкимуры, где она на скорую руку приготовила обед. Они говорили, не умолкая ни на минуту. Обсуждали всë, что произошло за эти три года на обеих сторонах: военной и мирной. Так дело подошло к ночи. Как бы ни хотелось продолжать говорить, сон брал своë. А для Казуе наоборот, наступало время большей активности, нежели днем. Он признался, что сущность Расетсу последнее время стала брать верх, потому ночью сон становился самой трудной задачей. Как бы он ни пытался, заснуть ночью никак не удавалось, хотя в некоторых ночных операциях это, наоборот, было удобным. Сома искренне надеялся, что, вернувшись с войны к любимой девушке, он сможет наконец спокойно выспаться рядом с ней, даже ночью. Для него Чидзуру была особенной всегда, как Полярная Звезда, указывающая верный путь. Он искренне верил, что рядом со своей звездой он обретет покой после тяжёлой войны. Первые десять минут они лежали беззвучно, просто смотря в потолок. Сложно было поверить, что всë это действительно происходит. Казуе боялся посмотреть в сторону Чидзуру, которую он впервые увидел в дзюбане. Да, он видел её полу-раздетой три года назад, но это была совсем другая ситуация. Сейчас ему слишком стыдно даже кинуть на неё беглый взгляд. Чидзуру тоже не могла посмотреть в его сторону, как бы сильно ни хотелось. Было даже обидно: так долго ждала, а теперь даже посмотреть спокойно на него не может. Она корила себя за это. Не выдержав наплыва эмоций, Казуе подскочил и принял сидячее положение. Юкимура округлила глаза и поднялась вслед за ним. Она заметила, как порозовели щеки парня, и положила руку ему на плечо. Минута тишины. Взгляд глаза-в-глаза. - Прости. Я не привык к такому. И это дико смущает. Выглядит, так, будто... - Сома вновь отвел глаза в сторону, - ну, ты понимаешь... Я даже посмотреть нормально на тебя не могу. Какой из меня мужчина, если не могу смотреть на любимую девушку... - Ничего страшного. Я чувствую то же самое. Я так долго ждала тебя, а теперь не могу даже в глаза посмотреть. Но я думаю, это нормально. Наверное, со временем пройдет. - М-м... Казуе повернулся к Чидзуру лицом, да так резко, что та чуть не подскочила на месте. Пара секунд прошла в раздумьях. Но потом он подался вперёд, сцепившись с ней в страстном поцелуе. Парень слишком долго держал себя в руках и пытался успокоиться, чтобы решиться на что-то большее, нежели просто взгляд в глаза. Он голодал по сладким поцелуям с Чидзуру. И вот спустя три года после первого в жизни поцелуя с ней, он может повторить это всё. Когда же Сома понял, что начинает терять над собой контроль, он резко отстранился и крепко обнял Юкимуру. Боялся, что голод расетсу возьмет верх. Он уже начал чувствовать покалывание в горле, что могло означать лишь одно - Расетсу уже не спит. - Сома? - Всё в порядке. Просто не хочу, чтобы мой Расетсу овладел рассудком в такой момент...