Ликвидатор

Земля Когда каждый прожитый день становится невыносимее предыдущего, когда обстоятельства твоего скромного существования запутываются дальше некуда, когда ты теряешься в догадках о происходящем, которое уже не выглядит простым и безобидным… и собственные чувства кажутся коконом, завлёкшим душу в тесную ловушку… В общем, при всех этих «когда» нужно поговорить с тем, кто умеет слушать, понимать и сопереживать, к тому же, не обделён умом, проницательностью, хорошо тебя знает, и, в случае особой надобности, может дать здоровый подзатыльник для возвращения тебя любимой в нормальное состояние. Таким человеком для Фарион была Гаремова. Ванна, затем ром, сок, София, разговор… После событий дня Джули чувствовала свою причастность к чему-то нереальному, потустороннему, странному и страшному… Она рассуждала вслух, давая подруге пищу для размышлений: - Я окончательно запуталась в понимании Морана… Я пытаюсь пробиться сквозь стену, которой он себя окружил, но, узнавая его больше, прихожу к выводу, что нет никакой стены… он то, что я вижу… Пять лет назад я бы сказала, что он – маньяк, но после знакомства с Ричардом это как-то не вяжется… Гаремова издала нервный смешок, закуривая очередную сигарету: - Ты его человеком-то считаешь? Или так: чем ниже опущу, тем проще ненавидеть? Фарион изогнула бровь, в недоумении посмотрев на подругу. - Джули, заметь, ты говоришь о нём «что», а не «кто». Конечно, вариант, что он – мужчина, ты отмела сразу. На крайний случай, самец-производитель. Но человек? Не кажется, что это уже слишком. - Ты защищаешь его?! – резкий выпад брюнетки. Настало время удивляться Гаремовой. - Если хочешь, то – да… Защищаю. Без обид, но от тебя всех мужиков защищать нужно. У тебя дар делать из них слабых, неуверенных в себе особей. Джули отпила глоток, задумавшись над словами подруги, затем довольно грубо выдала: - А у тебя дар делать из них любовников, причём, не особо разбираясь в качестве последних. Извини, но у нас сегодня откровенный разговор. Так? София улыбнулась своим мыслям: - Скажи, а как реагирует Берк, когда ты выделываешь с ним подобные финты? Вопрос застал Фарион врасплох. Гаремова внимательно посмотрела в глаза подруге: - Он реагирует не так, как остальные. Да? Ты не можешь просчитать его, как до этого просчитывала остальных, и они тебе быстро надоедали. Не доходило даже до секса, пара его фраз, мальчик расколот, пара твоих фраз, и мальчик опущен ниже плинтуса. Но с Мораном иначе. И это злит тебя. София чувствовала себя прокурором на процессе, но заставить Джули прислушаться можно было лишь таким способом. - С Ричардом тоже было не так, но в тебе он увидел дочь, и это не угрожало твоему спокойствию. И Макс не угрожал… по причине своей слабости, податливости, бесхребетности, если можно так выразиться. К тому же, ты не любила Макса, а лишь привязалась к нему, как к тому, с кем иногда хорошо и комфортно, не более. Но Берк… Гаремова многозначительно замолчала. Милый, вечерний разговор двух подруг принял опасный оборот. - Что Берк? – не выдержала Фарион, градус её гнева был близок к предельному. – Говори. - Ты не понимаешь его потому, что не хочешь понять. Ты говоришь, что боишься Морана, боишься его тьмы, но тьма есть в каждом из нас, в каждом, Джули, в каждом… И не коснувшись её, ты не поймёшь, сможешь с ней смириться или нет… Ты боишься его потому, что он сильный, властный лидер, такой же, как и ты… А два разнополых лидера рядом… или любовь, или битва на смерть… Вы оба воздвигли стены и пытаетесь что-то выяснить… София замялась, усиленно пытаясь подобрать правильные слова: - Помнишь, когда я увидела его в первый раз… я почувствовала броню, которую он ослабил при виде другой женщины,.. меня, но не тебя… Пара комплиментов, лёгкий флирт, обычный обмен любезностями… В тот момент он вздохнул с облегчением, дал себе передышку, а с тобой он застёгнут на все пуговицы, будто находится рядом с опасностью, и требуется максимальная концентрация и собранность, чтобы не быть застигнутым врасплох. Джули очень хорошо помнила ту сцену в прихожей. Моран изменился у неё на глазах при виде яркой, раскованной, сексуальной Гаремовой. Но Фарион иначе объясняла причину этих изменений. - Или любовь, или смерть… - Джули нарочно растягивала слова. – Почему ты всегда всё сводишь к любви? Или ещё того хуже, к банальному сексу. Внезапно нахлынувшие воспоминания вызвали горькую усмешку: - Знаешь, София, сегодня мне было стыдно вытаскивать тебя за шкирку из подразделения. Кто твоя новая игрушка? Леонид. Хороший выбор… Судя по тому, что я о нём слышала: в постели не подкачает. Но впредь избавь меня от своих игр, я не хочу в этом участвовать. И когда это Гаремову можно было пристыдить, а тем более сбить с поставленной цели. - Не переходи на другую тему. О Леониде поговорим позже. Замечу лишь одно: я живая, хочу любить и радоваться жизни, а ты в последнее время прячешься от чувств. Джули скривила губы в презрительной ухмылке: - Ещё скажи, что мне нужно переспать с Мораном, и всё станет намного проще. - А ты права. Всё стало бы намного проще, – София демонстративно вздохнула. - Фарион, куда бы ты ни пришла, все вокруг рано или поздно начинают играть по твоим правилам, но Берк не будет этого делать, но и ты не будешь играть по его, значит, вам нужно искать компромисс. Готовы ли вы к этому? Не мне судить. Не выдерживая напряжения, Гаремова вскочила с дивана и зашагала по комнате, пытаясь донести до подруги хоть каплю разумного, на большее девушка не рассчитывала: - Ты себя-то слышишь: «От него веет опасностью, но рядом с ним так хорошо и спокойно». Привет последовательности и нокаут логике. Из всего того, что ты мне рассказала, я делаю вывод: вас тянет друг к другу вопреки всему. Вопреки вашим желаниям и планам. Посмотрите на себя со стороны: не так ведут себя безразличные друг другу люди. - Да, конечно, - Фарион горько усмехнулась. - Наше сотрудничество основано на ненависти. Он ненавидит любовницу своего отца и учит эту самую любовницу ненавидеть себя. И знаешь, в этом Моран делает успехи. София сделала глубокую затяжку, выпустив струю дыма в пол: - Извини, дорогая, но я тебе не верю. Вы хотите ненавидеть, но не можете… и не сможете… Я знаю: когда ты ненавидишь мужчину, у тебя на лице появляется отвращение, но с ним… - Перестань. Речь не об этом, совсем не об этом. София сдалась: - Ты не слушаешь меня… Между вами встало нечто личное, и, не разобравшись с этим, вы не сможете идти дальше. И дело не только в Ричарде… Анализируй его и свои поступки до утра, но ты не найдёшь объяснения происходящему, не выйдя за рамки, в которые сама себя загнала. - Хватит… уходи, - резкий голос, взгляд, устремлённый в пустоту. - Хорошо. Гаремова накинула пальто, взяла сумочку, но внезапно остановилась, взявшись за ручку двери: - Джули, ты боишься не его, а себя. Ты боишься, что ледяное сердце оттает и станет уязвимым для боли… Щелчок замка, шаги на лестнице… Фарион осталась одна… в холодную, бессонную ночь… И в эти долгие, мучительные часы ей хотелось только одного: никогда не знать Берка Морана. ************* Удовлетворённый Такер добавил к списку Арона ещё одну жертву. Конечно, аура не совсем тёмная, но и такая пригодится. «Осторожность - прежде всего», - успокаивал себя змей, маскируя этой самой осторожностью банальную лень. Ему не хотелось таскаться по барам, и выбор пал на первую попавшуюся развязную блондинку. Несчастный случай… удар током… это ж какой надо быть глупой, чтобы держать фен в ванне, да ещё и рискнуть воспользоваться им в момент… хотя уже не важно. «Пока что всё идёт по плану, - подвёл итог рыжий, но внезапные воспоминания заставили нахмуриться, - вот только новоявленный Джеймс Бонд начинает действовать на нервы. Хорошо, в полиции его бред никто не стал слушать. Эх, за что люблю Россию...» Взгляд змея переместился на последнюю лицензию, лежащую на столе. Не долго думая, убийца внёс имя… И приняв это нехитрое решение, переключился на более приятные моменты. Одной из особенностей Такера было умение делить мир на «хочу» и «здесь и сейчас». «Хочу» была Фарион, а «здесь и сейчас» - Марья. Расслабляясь в тёплой ванне с бокалом вина, змей думал о сексе с лучшим киллером ликвидатора. С этой женщиной не нужны предисловия, прелюдии и недомолвки. Рука автоматически потянулась к телефону… - Привет. Ничего личного и связанного с работой, но секс с тобой не выходит у меня из головы. Повторим… ************* Иной мир Яркий свет первых солнечных лучей осветил больничную палату. Свежий ветерок лёгким порывом ворвался в открытое окно, раздвигая занавески и касаясь лица Ливона. Ночью вожак львов пришёл в себя. Он вернулся из тьмы, разорвал порочный круг мечты и долга, оставив частицу себя в другом измерении… Мужчина лежал с закрытыми глазами. Раны, покрывавшие всё тело, нещадно болели, но медицина Иного мира творила чудеса: пять-шесть дней и на теле льва не только не останется шрамов (хотя кароны могли украсить оборотня мерзкими рубцами), но и оно будет полностью восстановлено физически. А что касалось морального состояния… Смерть Демьяна, побег Селесты, цена победы… да и сама победа временами казалась бессмысленной, как будто уничтожили нечто поверхностное, маленький кусок пазла, притом целая картина оставалась загадкой… Но решать эту головоломку следовало на здоровую голову. О боли, потерях, ошибках – позже. Будучи вожаком стаи не один год, Ливон научился выстраивать последовательность пережитых эмоций в своей голове, выделяя каждой определённое место и время. Он мог отодвинуть их, но не навсегда... Позже… всё позже… Сейчас необходимо заняться собой. Лев попытался обострить чувства, начав со слуха: ветер за окном волнует деревья, занавески касаются окна, раздаются шаги в дальнем коридоре, и только приборы в палате издают не обычный шум, а настоящий грохот, и сквозь него доносится чьё-то дыхание. Открыв глаза, Ливон увидел Берка, расположившегося в кресле рядом с кроватью. Проницательный взгляд изучал льва, отмечая малейшие перемены во внешности и состоянии, губ коснулась лёгкая улыбка. - Рад тебя видеть. Как ты? - Нормально. Давно ты здесь? Берк взглянул на часы. - Три часа. - Почему не разбудил? Я уже не сплю… Моран закончил предложение за друга: - Минут тридцать. Пришло время Ливону улыбнуться. - И как я иногда умудряюсь забыть, что ты вампир. Ликвидатор откинулся в кресле, продолжая внимательно наблюдать за другом. - Похоже, ты не до конца пришёл в себя. Я всё ждал, когда лев почует, что в палате не один? Ливон болезненно поморщился: - Не издевайся. Я ещё не в форме. Вампир вдруг стал серьёзным. - Врачи долго не могли вернуть тебя, хотя физические показатели вышли на стабильный уровень, - на несколько секунд Берк замолчал. - Ты всех нас здорово напугал. Тень боли коснулась красивого лица льва. Подобное трудно держать в себе… - Дай, пожалуйста, воды. Ликвидатор протянул стакан. Сделав несколько глотков, блондин заговорил. - Я могу рассказать об этом только тебе… - минутная пауза, - я видел её… Мари,.. когда был на грани… или за гранью… В палате воцарилось молчание, Моран ждал. - Она была там… И я не хотел возвращаться… Берк наклонился к больному. Чувство возможной потери не переставало преследовать с тех пор, как ликвидатор узнал об исходе битвы. Даже сейчас, видя друга живым и относительно здоровым, мужчина чувствовал грозящую опасность. Ту страшную опасность, когда ты не в силах помочь человеку,.. когда всё зависит только от него самого. Возможно, Берк поступал жестокого, но иного пути не было. - Ливон, тебе надо жить дальше. Ты завис на событиях двухлетней давности, но так нельзя… Я понимаю, ты занимаешься делами стаи, ты спас Иной мир от сумасшедшего зверя… ты выжил, - голос Берка изменил тональность, - но ты не живёшь… Лев воспользовался возникшей паузой, желая уйти от темы: - Кто бы говорил… Ричард рассказывал о своём сыне, который сходил с ума не один год… Но встретившись с глазами Берка, Ливон замолчал. Они поняли друг друга без слов. Дружба двух мужчин, объединённых силой и болью… Моран попытался скрасить неловкость. - Я был моложе тебя, глупее тебя, и мой стаж, как монстра, равнялся нулю. Слова заставили льва улыбнуться. Ликвидатор продолжал: - Время лечит?.. Ничего подобного, - мужчина ненадолго задумался, - но лечат события, обстоятельства, перемена обстановки. Уловил? Лев молчал. - Ливон, ты заставил меня пережить страшные часы… - Берк отвёл взгляд в сторону, слова давались с трудом, - такое было только после смерти Ричарда. Не делай так больше… Блондин виновато улыбнулся: - Не буду. Напряжение постепенно исчезало, растворяясь в красках жизни, какой бы она ни была. Но говорить о серьёзном уже не хватало ни сил, ни желания, и двое мужчин чувствовали это. - Спасибо, что не выясняешь подробности. Ликвидатор критически оглядел друга: - Думаю, тебе сейчас не до них. Поговорим о проблемах позже. Давай о чём-нибудь отвлечённом, возможно, незначительном, но хорошем. Глаза Ливона хитро блеснули: - Как тебе Фарион? От такого вопроса Берк замер, своим видом рассмешив больного. «Ничего себе: отвлечённое, незначительное и хорошее», - с досадой подумал Моран. Между тем, Ливон продолжал: - Доминик от неё не в восторге, Ян – наоборот. Вот я и спрашиваю, как она тебе? Ничего личного, - внимательно посмотрев на брюнета, - интересная у тебя, однако, реакция. Лицо ликвидатора исказила недовольная гримаса. - Давай не будем о ней сейчас. Мы же договорились: о проблемах позже. - Хорошо, - быстро согласился мужчина, про себя подумав: «Забавно… хотелось бы познакомиться с женщиной, при упоминании которой лицо Морана становится таким».