Суета фонда

Ах, прекрасный день для того, чтобы вместе с семьёй выйти на прогулку в лес или в парк, и своими же лёгкими ощутить всю красоту и прелесть летнего утра. Разве это не чудесно? Многие согласятся, но только не те, кого мы привыкли их называть «нечисть», у которой ночь является днем и наоборот, и что решается проснутся, когда недавно яркий шар висел в чистом как кристалл небе, однако теперь оно будто бы кого-то опасаясь прячется на несколько часов в глубины земли при этом показывая последнее свое творение в виде заката. Вот только не всегда так называемые черти любят просыпаться под вечер, даже среди них есть свои исключения. В темную и серую камеру, где давно пора бы сделать хороший ремонт и к подобному прислушались бы, если бы не одно «но»: помещение не являлось отелем или местом проживания для вполне нормальных людей. Эта была комната проживания тех, кто отличался каким-либо особым признаком. Как раз именно здесь и проживал один из объектов со своим особым обозначением класса «Евклид». Сам наш персонаж давно уже находится в этом треклятом месте и его совсем не беспокоило отсутствие нормальных жилищных условий, например: поклеенные обои, удобная кровать, отдельное помещение для человеческих нужд в которых он не нуждался и тому подобное, список был большим, но единственное, что раздражало и беспокоило нашего героя: отсутствие нормальных стерильных условий для хирургических деяний и конечно же отсутствие человеческого тела, а то возится с рогатым скотом уже в край надоело и нового ничего нельзя вынести. Тело совсем не то. Размышления прервались именно в момент открытия дверей, что означало пришествие местных жителей с простым названием «охрана», которые мелочится не собирались ни при каких условиях, так что сегодня не было ни единых исключений. Как и год, месяц, неделю назад утро начиналось с одного и того же сценария, а именно первоначальных угроз, уже выученных Доктором наизусть и конечно же одевание железных кандалов на руки, дабы тот ничего не сумел сделать. Уже после примерных «наручников» к шейному «браслету» прикрепили небольшого размера металлическую трубку. Как и говорилось ранее: ничего нового здесь не бывает. Каждая минута в этом треклятом месте равна часу, час — дню, день — годам, всё проходит одинаково и чересчур скучно. — Сорок девятый, не сопротивляйтесь, иначе против Вас будут применены меры. Произнесенное не удивило и тот даже не дернулся, лишь обернулся на противный звук и встретился с лицами людей, точнее с тем, что прикрывало их физиономии даря полную анонимность, то бишь шлемами. Как обычно, как и каждый раз, на его железный ошейник закрепили металлические трубы и все еще с некой осторожностью вывели из злощастной камеры. Стены коридоров были однотонными и скучными, даже при хорошем желании сбежать потеряться в них было лёгкой задачей. Вот только сейчас хоть бетонные строения а по бокам и были схожи один на другого, однако маршрут, по которому охрана так уверено вела Врачевателя был уже знаком. Спустя некоторое время похождений по коридорам все с теми же одинаковыми тонами, его завели в комнату, которая уже выглядела более ли менее, однако являлось такой же камерой заключения для Доктора, разница только в том, что тут он проведет лишь час с копейками. Заведя Лекаря в помещение там люди решились снять один атрибут, а именно ту самую металлическую небольшого размера трубу. Оказавшись в знакомой комнате, Врач без какого-либо стеснения присел на стул, который, к слову, и предназначался ему. Когда люди за стеклом, одетые в белые халатики, заметили, что Чумной в полной готовности выслушать их вопросы, то один из них не теряя времени приблизил свое бородатое лицо к микрофону, дабы проговорить свою речь, чтобы голос мужчины уже в камере Чумного прозвучал из динамиков, начиная с банального приветствия. Прошло немного для ученых и немало для Лекаря времени, а второму уже порядком поднадоело сидеть в этом помещении и отвечать на примитивно глупые вопросы, которые как многие бы выразились: «Сидят в печенках». И вот, спустя множество и так бесполезных вопросов, что казались пыткой для Чумного, люди задали ещё один. Видимо им показалось мало и те, чтобы уже конкретно добить бедного Лекаря задали еще пару несуразных вопросов и под конец выдали более глупый от которого у Евклида глаз задергался бы, если бы тот был представителем людского вида. — Вы всё время твердите о своём «Поветрии», в нашем понимании — им является Бубонная Чума, однако Вы отвергаете эту гипотезу. Не могли бы Вы рассказать, как Вы чувствуете её, как она проявляется? И чем конкретным «Поветрие» является? Боже, как же всё это надоело в край. Достало конкретно. — Извините «Коллеги», но я рассказывал и объяснял вам это не единожды, однако вы всё ещё задаёте этот вопрос. Следственно, я могу допустить мысль о том, что ваши умы не слишком то и велики и на свою должность вы попали нелегально. Такую простую вещь мог бы осознать ребенок, если объяснить ему один раз. В голосе объекта уже не звучало прежнего спокойствия, а на смену ему пришло нескрываемое раздражение. По этой причине в первые в жизни учёные решили, что на сегодня хватит подобных вопросов и будет лучше, если спросить о чем-нибудь ново. Именно о том, чего они еще не касались. — Ладно, опустим это до следующего раза, однако у нас всё ещё осталась одна небольшая нерешённая загадка, с которой нам нужна Ваша помощь и достоверный ответ. С полной уверенностью могу обещать, что это будет последний вопрос на сегодня и Вы будете отправлены обратно в свою камеру для ожидания следующего визита. Немного помолчав, Доктор задумался и решил: если вопрос будет логичным и совсем не затрагивающий работу Лекаря, то на него найдется ответ; если же он придется не по нраву Врачевателю, то весь следующий допрос он будет уничтожать персонал своим взглядом, а также придерживаться тактики молчания тем самым показывая, что дальнейшее обсуждение он не намерен продолжать. — Слушаю. — Отлично, что же, нам стало известно от одного объекта, что Вы были знакомы с объектом — 035. Расскажите нам, каковы были ваши отношения перед содержанием? — Мне жаль, однако я не имею ни малейшего понятия, кто такой тридцать пятый. Я по номерам не очень ориентируюсь, не могли бы вы мне сказать его наименование или описать внешность? — SCP-035 «Маска Одержимости». Маска состоящая полностью с чистого фарфора, меняет свою мимику в зависимости от настроения, начиная от комического заканчивая трагической. — Ох, Маска? Да, припоминаю кого-то такого. До сих пор помню, славный объект. С ним было приятно вести диалоги он был довольно интересной личностью, но иногда был слишком надоедлив и периодически раздражал, только я не встречал его более четырёх ста лет тому назад. Меня удивляет, что вы смогли заточить его в эту тюрьму схожую на клетку для птицы. Что же насчёт наших отношений? Мы были с ним товарищами и не более, до одного момента, уже после дороги разошлись. Это всё, что я помню и могу рассказать. Конечно же говорить правду – означало выкопать самолично яму для похорон, поэтому в этом вопросе присутствовала лишь капля правды, остальное являлось ложью. Лекарь прекрасно всё помнил, и от этого становилось не по себе. Странно, но после упоминания этого объекта, у Чумного что-то в груди не давало никакого покоя, будто бы, что-то мертвое пыталось пробить ребра и выскочить, чтобы отыскать того самого товарища. Врачеватель был разбит и никакой дальнейший диалог он не планировал продолжать. Учёные видимо заметили не особо хорошее состояние объекта, а возможно и нет, но дальнейший разговор и опрос проводить не стали. — Спасибо за интервью, можете быть свободны. Дверь комнаты отворилась откуда вышли двое крепких охранника; руки все так же были зафиксированы тяжёлыми оковами, но к аксессуару на шее прикрепили уже знакомую трубку. Казалось, что Доктор обычный и ничтожный щенок за которым к тому же ухаживать не умеют. Впрочем, жаловаться Чумному не приходилось, если дают подопытных на лечение, то пока-что сносно. Однако, как и бывает со временем: Лекарю не хватало чего-то масштабного, и речь не о рогатом скоте и других объектах, а про живой и заражённый людской вид. Его цель была такая же, как и у обычных врачей — вылечить, убить вредоносных тварей в организме человека. Сорок девятый будто бы даровал новую жизнь уже погибающим в муках людям. Никто не ожидал чего-то воистину ужасного, поэтому при оглушительной сигнализации и грубого голоса из динамиков, утверждающего о нарушении Особых условий содержания сто шестого, никто сильно не удивился, лишь пару учёных что-то сказали себе под нос и направились к выходу приказывая отвести объект как можно скорей в бетонную комнату содержания. Коридоры, ещё коридоры и.. снова коридор. Все те же однотонные серые стены уже давно не давили, но и не завораживали, однако давали яркий и непонятный дискомфорт. Камера, в которой осуществляется содержание Евклида была небольшой и с малым количеством вещей, которые не взирая на свое число были достаточными в использовании. В конце стояла железная и жутко неудобная кровать, привинченная к стене; справа находился операционный стол, а рядышком совсем неподалёку стоял обычный стул. Не богато, но благодаря этому что-то создавало атмосферу близкого и родного. Возможно, из-за прошлого, где совсем маленький Доктор в силу своих лет изучал медицину, что манила его своей загадочностью, которую так и хотелось схватить за хвост и изучить, полностью не давая шансов на побег. Может именно это и чувствуют ученые? К сожалению, углубиться в эту сферу удалось только после смерти родителей, которых нещадно кремировали из-за страшной болезни. К несчастью, Чумной многого не помнил из своего детства, наверное, поэтому для него это было не больной темой, а скорее чем-то забытым и валявшимся в самом темном уголке его мозга. По этой причине Доктор ничего и не рассказал про своё прошлое, кроме путешествий и знакомства с Маской. Было предположение, что этот дебил тоже тут, но точных гарантий не было. Единственное на что иногда Чумной полагался — интуиция во всех видах. С того момента прошло около трех дней, но Доктор всё ещё находился у себя в камере, и в этот раз тот совсем не сидел без дела, а трудился над очередным трупом рогатого животного. Как и в прошлый раз, открылась та самая дверь, которая разделяла его и коридор, и в камеру зашли всё те же охранники, а может быть уже и не те, если честно черт ногу сломит нежели поймёшь кто и где, учитывая их головные уборы. Они снова нацепили эту железную трубу и вывели Чумного из зоны комфорта и тем самым отвлекая от начатой работы. Лекарь уже проклинал учёных, что те, не предупредив и не дали должного отдыха отправляют его в допросную, чтобы снова поиздеваться над нервами Врача. Однако, когда люди не стали останавливаться около заветного посещения, а повели Доктора дальше, то тут же появилось любопытство и ожидаемый вопрос. Сорок девятый осознавал, что ему вряд ли кто-то ответит, но попытаться стоило. — Простите, но можно поинтересоваться, куда вы меня ведете? Как и ожидал Доктор, гробовое молчание в ответ продолжалось до конца пути. Шли они не так долго как предполагалось сперва и из-за того что они оказались в совсем другой зоне у Сорок девятого даже немного проступили капельки пота, так как было понятно зачем его ведут сюда и можно было надеяться, что объект к которому его ведут будет принадлежать к классу «Безопасный» или же такому же «Евклид», потому как с Кетерами ему не доводилось встречаться, но по наслышанному можно было узнать, что те явно не на дружеской стороне и вряд ли будут мелочится. На самом деле, очень хотелось узнать кто этот монстр и что из себя представлял, но не на себе. Вот только удача была далека от его идеала и перед тем, как зайти в камеру незнакомого существа, Чумной доктор все-таки сумел и успел прочитать надпись на табличке, возле которой они ненадолго остановились. « SCP-035 Маска Одержимости Кетер » — Нет. Всего пару минут в отключке от реальности, и он уже стоит за дверью, без металлической трубки, пытаясь что-то обрабатывать в своей голове. И всего пару секунд Лекарю понадобилось, чтобы опомниться и осознать, где он и с кем встретился. Приходить в себя долго не пришлось, зрачки сразу метнулись в темный угол и тут же уловили знакомый до одури силуэт, а уже после оглядевшись заметил окружающий интерьер. Маска все это время сидел, сложив кисти рук в замок, а после того, как донесся уже знакомый звук открывающейся двери, то его сразу перестали интересовать шепчущиеся люди в своих белых одеяниях за стеклом, и тот сразу же повернул голову носителя в сторону раздавшегося шума. Перед этим допросом Одержимого в отличии от Чумного Доктора поставили в известность о том, что того будет ждать встреча с каким-то объектом, а вот с каким именно не уточнили, но это и не важно. Тридцать пятый ожидал, что к нему приведут кого угодно, но не его. Ожидал медь, а получил алмаз. Первое, что осознал Маска — Доктор всё ещё находился в ожидаемом трансе, поэтому только когда Чумной поднял свою птичью голову и больше не смотрел на рельефный черный пол, то Одержимый с ярким удовольствием поприветствовал своего товарища. — Вы посмотрите, беглую и обездоленную пташку тоже решили поселить в этом общежитии. Добегался, птенчик? Сам Доктор уже успел забыть, как его раздражает этот протяжный бархатный голос «друга». Делать было нечего, потому что учёные вряд ли просто так отпустят его, все равно о Лекаре было известно многое и те явно не выпустят объект даже если того будет убивать тот самый Кетер, что сейчас находится всего в пару метрах от Чумного. Поэтому Врачевателя и допустили к Тридцать пятому – можно не волноваться, если Евклида больше не станет, толка все равно нет. Это понимал и Сорок девятый, так что, если и принять смерть, то хотя бы с достоинством, поэтому пришлось последовать примеру товарища и сесть напротив бывшего друга. — Я преследовал истинную цель в отличии от тебя. Я прекрасно знаю и понимаю, что ты даже не скучал по мне, а просто продолжал играть в своих театрах. Шут королевский. Лекарь не держал большой обиды на против сидящего, однако съязвить очень хотелось и тем самым совершая глупую ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ошибку. Последнего предложения хватило, чтобы у второго выбило какие-либо пробки, отвечающие за адекватность. Врачеватель даже моргнуть не успел, как оказался прижатым к поверхности стола, а руки больно сжимали чужие. — Не играй со мной пташка, ты прекрасно знаешь, что я могу сделать с твоим чудным тельцем и эти никчёмные людишки тебе помочь не смогут. О своём желании спровоцировать Маску Чумной уже давно пожалел, однако даже при явной угрозе у него не дрогнула ни одна мышца на лице. Страх был, вот только Лекарь был еще в сознании и ясно понимал, что его «друг» ничего ему не сделает, возможно. — Птенчик, если ты думаешь, что из-за нашего прошлого я тебя не растерзаю на мелкие кусочки прямо тут и сейчас, то ты сильно ошибаешься. — Последнее предложение Кетер прошептал на ухо, а в подтверждение своих ранее сказанных слов, впился своими когтями в ладонь Лекаря до железной поверхности, когти прошли насквозь. Крик был запихнут далеко, потому что ощущалось предчувствие, что если он издаст хоть малейший писк, то будет хуже. — Ты же не хочешь, чтобы нас разлучили раньше времени? Молчи и продолжай играть паиньку, если сделаешь что я прошу, то мы выберемся без проблем. Пришлось играть по правилам товарища, поскольку ситуация могла обрести другие — бордовые краски. Страха не было, но из-за произошедшего присутствовал отчётливый остаток. Евклид вместе с Одержимым играли роль старых знакомых, однако в сознании оба общались совсем по-другому и далеко не так прянисто как снаружи. В этот раз распускать язык Доктор не собирался — выучил прошлый урок. На долю секунды Лекарь осознал, что голос столь умиротворённый и в какой-то степени родной — затих. Вот тут-то стало не по себе: глаза, в которых виднелась лишь мёртвая и глубокая черная бездна явили фиолетовые зрачки, что мёртвой точкой уставились на против сидящего товарища. Руки, сложенные в замок без движения, покоились на столе, и неожиданно в голове раздалась одна фраза: — «Когда скажу три, ты немедля отходишь в правую сторону». Доктор точно не смог ничего понять, когда в мыслях голос продиктовал первую цифру, также ничего ясного не было, когда Кетер пропустил двойку, и единственное что далее услышал и увидел Доктор был звук развалившейся стены и кусок бетона летящего прямиком на него. Открывать глаза пока что не хотелось, вот только Лекарь отчётливо почувствовал чужое прикосновение, а именно как одна рука легла на голову, а вторая на талию, а само птичье лицо находилось у кого-то на груди. — Тугодум пернатый, вроде птичка умная, а повёл себя глупее перепёлки! За стеклом, где должны были находиться учёные, сиял силуэт белого как январский снег существа. План был идеален, конечно, один недоумок чуть не пострадал, но в другом всё сложилось четко по плану. Пока Двое бывших друзей подались в бегство, чудище доедало останки учёных. Ох, если бы не любопытность одного из них, то все, кто находились за стеклом были бы на данный момент живы, а фотография монстра не лежала бы на столе и дальше покоилась в папке «Дело — SCP 035» Вопросов было много, в голове то и дело крутилась мысль: «Какого чёрта?». Чумной, конечно, подозревал, что его товарищ явно был огорчён и зол на него, но почему он спасает его? Или же это вовсе не так? — Верно думаешь пташка, ты мне нужен лишь как приманка. Не более ни менее. Считай, что это оплата за твоё предательство в прошлом. Парень крепко, до ноющей боли сжимал руку доктора, которая и так подавала не самые приятные ощущения из-за раннего происшествия. Вырываться смысла не было, всё равно этот монстр при желании сможет догнать и сделать из Чумного мясное пюре. Неизменно оставалось лишь одно: было неизвестно сколько они блуждали по этому комплексу, но спустя некоторое время цель в итоге была найдена. Кто ищет, тот всегда найдет. Однако, как только Маска нажал на кнопку вызова лифта, то понял: всё, сегодня им точно не светит ясное небо над головой и зеленая мягкая травка с большим количеством насекомых. Массивная железная дверь быстро закрывалась, тем самым оставляя двух товарищей в замкнутом пространстве, и надежда на побег уже исчезала, но за спиной раздался звук открывающегося лифта. Глюк? Уже в самом небольшом помещении Одержимый будто бы поблагодарил пустоту. Доктор было подумал, что тот стал верующим, но позже из динамиков прозвучал знакомый голос. — Ты мне должен будешь, ясно? И единственное чего я прошу: не ходи ко мне больше. Иначе в следующий раз я ёбну тебя током. Из уст второго вырвался совсем не злобный смешок, как ожидалось для подобной ситуации. — Да ладно тебе ИИ, ты ведь сам рад чьей-либо компании. — Кроме твоей — ДАЖЕ моей. На улице стоял тихий и в каком-то смысле чарующий вечер, а за спинами двух объектов во всю гуляла сирена о нарушении ОУС. Только когда объекты смогли убежать на достаточно большое расстояние, то Доктор всё-таки осмелился спросить у товарища о настоящей ситуации: — Почему ты не кинул меня, как только мы вырвались наружу? Совсем рядом, будто бы над ухом раздался знакомый д боли неприятный смешок и в прежних черных дырах появились фиолетовые зрачки, которые немедля впились в Доктора. — Не хотел и не было случая, а теперь мне ничего не мешает прикончить тебя. Думаю, хватит с тебя, ты и так настрадался, беглая птичка. Как по команде с земли показались один за другим уже знакомые черно-бордовые щупальца. Четверо тентаклей намертво приковали Доктора к земле и только сейчас тот осознал какого это, когда жизнь проскальзывает перед глазами. Вот только в отличии от людей он не боялся смерти, поэтому именно в этот час, когда его бывший товарищ стоял перед ним, лицо было нейтральным, а в глазах считалось безразличие ко всему. Рука в коррозии потянулась к черепу ворона, и аккуратно, будто бы стараясь не повредить, стянула ее с лица Чумного доктора. Зачем тридцать пятый снял с него его маску не ясно, может посмотреть в последний раз и запечатлить лицо предателя? Однако, когда фарфоровые холодные губы впились в чужие, голова перестала соображать. Длился их поцелуй недолго. Маска сразу отстранился, при этом смотря своими «глазами» на Сорок девятого. Парень ждал реакции, но её не последовало, точнее лицо и мимика Доктора не изменилась, как и в голове — пустота гуляла своим ходом. — Прекращай свои игры, не пугай новичков. Отпускай его и отойди, не хочу, чтобы парниша пострадал. — Тут же, из-за ветвистых елей и сосен вышел человек, точнее его подобие. Тело было будто бы в грязи, что лилась бесконечными потоками с тела существа, вот только потом до Чумного дошло: эта субстанция очень похожа на коррозию Одержимого. И в подтверждение своих мыслей и теорий, Маска сумел рассказать довольно интересный факт: — Фактически. Да, у нас имеется коррозия, вот только она различается. К этому времени Старик уже подошёл к ничего непонимающему Докторишке. — Я объект сто шесть, но в простонародье меня кличут Стариком; Кетер, но думаю тебя это не интересует. Ты прости за этого, — Старик указал своим гнилым пальцем в сторону тридцать пятого, который держа руки на груди смотрел на них своей грустной миной. — он обычно так развлекается, не бери в свою голову ненужный хлам. О его прошлом мы знаем немного, но он отлично ладит с другими, поэтому малейший толк от него всё же есть. После этого Старик издал что-то на подобии смеха и Чумной осознал, что тот казался Сорок девятому схожим с его отцом, но эти мысли быстро испарились и взамен пришли вопросы: Много ли сбежавших? Если да, то сколько? Там все объекты Кетеры, либо есть и другие классы? Маска голубой, либо прикидывается долбоёбом? Сто шестой предложил Доктору пройти за ним и познакомиться с другими объектами, которые также приняли руку помощи от странного и страшного деда, но позже никто из них не пожалел о выборе, так поступил и Пташечка.

_До встречи со стариком_

После того, как раздалась сирена о нарушении ОУС сто шестого: POV SCP-106(Старик) Ну, вот победа, я снова сбежал со своей дерьмовой камеры. Сколько прошло: месяц, либо пару до ужаса долгих недель? Что ж, это уже не имеет никакого смысла, на данный момент нужно думать совсем о другом. Я проходил по этим однотонным коридорам слишком долго, однако вскоре понял одну заманчивую вещь: «Дерьмо, причем самое что не на есть настоящее». Мысль такая пролетела из-за не вовремя появившейся развилки. — Прелестно, и куда теперь? Грустно было осознавать, что это может быть конец величайшей идеи о побеге, просто потому что при выборе неверной тропы можно считать, что процент на побег будет сведён к самому минимуму. Тяжело выдохнув, я решил было уже разворачиваться и искать другой путь, но услышал знакомый и в данной ситуации нужный голос товарища: — Сворачивай налево, там пункт «Б». Он отсюда совсем недалеко. Иногда полезно иметь товарищей//знакомых, которые будут рады тебе помочь за бесценно. — Но слушай внимательно. Около того пункта, много МТФ и совету… Вот тут наконец-то мне и вправду повезло, я уже давно ни с кем не развлекался, и заодно можно будет проверить новые «аттракционы», которые совсем недавно были созданы в моём милом и приятном измерении. — Заебись, сейчас повеселюсь, куда ты сказал, налево?

Конец POV SCP-106

Не прошло и секунды, как наш ПЕНСИОННЫЙ ФОНД РОССИИ направился к долгожданному выходу, но для начала ему нужно было хорошенько размять свои косточки за столь долгое пребывание в своём карцере. И вот минус трое МТФ, которые удачно скрылись в черной луже на полу. -КУ КУ МОИ ХОРОШИЕ! Внимание, которого старик добивался было выполнено успешно, так что военные не дожидаясь какого-либо приказа, пустили огонь в Деда, не забывая при этом хорошенько обматерить вырвавшийся объект. Спустя продолжительное и упущенное время, со всеми МТФ было успешно закончено, и довольный Старик решил, что по-хорошему пора бы наконец-то выбираться из этого противного места. На пути к лесу ему повстречалась целая грёбанная группа объектов, которых в принципе было ожидаемо встретить. Поздоровавшись со всеми присутствующими, Сто шестой отдал приказ идти вперёд и не заострять внимания на хаос, творившийся позади них. Прошли они недолго: Старик резко без какого-либо предупреждения свернул вправо и посоветовал остаться банду стоять на месте, а вот пройдя пару метров обнаружил одного потеряшку с неизвестным объектом.

_Наше время_

Чумной следовал строго за тёмным силуэтом, при этом общаясь с ним на тему древней и современной медицины, пока Маска шел впереди двух чудиков. Собеседник Доктору сразу показался интересным, но когда речь незаметно пошла про болезни, то Чумка сразу рассказал о великом Поветрии, однако был прерван на самом начале. — Господи, снова ты про свою несуществующую болезнь. Нет никого Поветрия да и не было никогда, просто кукуха у птички слетела, вот и лечит от несуществующего вируса. Доктор молчал, потому-то знал: пускай думает что хочет, но правда с ним всегда и на века. Да и перебивать его не хотелось, не было желания, но вставить своё «Я» нужно было. — Если ты всё ещё злишься из-за того случая, то держи это в себе. Я извиняться не собираюсь. Не уследив за новым собеседником, Чумной чуть не врезался в его спину. Глаза сверкнули фиолетовым, и этого хватило, чтобы сорок девятый осознал: он его хорошенько разозлил. Однако вместо разборок, Одержимый повернулся и зашагал быстрее, но было видно, что тот с трудом сдерживается, чтобы не убить ворона на этой чертовой дороге. — Вы так мало знакомы, а уже создали друг о друге глупые стереотипы и ссора, наверное, на пустом месте, да? Дед не был изумлен происходящим, но его удивляло, что Маска уже за месяц нажил себе ещё одного врага. И тот даже не удивился, когда тридцать пятый, собственно, решил поделиться своим возмущением: — Лучше бы я его и вправду никогда не знал и не встречал. Нужно было бросить тебя в самом начале, а не играть с чувствами и позже жалеть о содеянном. Голос был твёрдым и жёстким. Они знают друг друга давно, очень давно, однако сейчас никто из них не хотел ворошить прошлое и кидаться с обвинениями. Но это пока что.