Надежда

Цепь.Это слово бьëтся в голове рыжего, когда она начинает затягиваться на его шее. Шэ ли потерялся в реальности настолько, что использует даже еë. Не своими руками, чужими. Теми, что бояться змея. Бояться до дрожи, до рвоты, потому что он отбитый на голову. Его приказ закон, неисполнение - смерть. Кислорода нет. Его выбили до. Осталось лишь море агрессии и неприязни к себе. Шань опять не справился, не дал отпор. Да и мог бы?! Он не в фильме, чтоб раскидывать столько людей и беззаботно идти домой. Он не влиятельный мальчишка, по щелчку пальцев которого люди в землю вкапывались бы, дохли, как мухи, если они тронули Мо. Шань задыхается, воздуха нет совсем. Тело болит, ломит, а перед глазами только красный цвет. Он привык к нему. Привык к боли. Красный сопровождает его всю жизнь. Его кровь, разбитые конечности, выбитые суставы, сломанные кости. Всë это привычно. Боль захватывает снова. Цепь затягивается ещë туже. Голоса начинают меркнуть, а обстановка расплываться. Шань думает, что сейчас всë закончится. Ему сломают шею этой цепью или он быстрее задохнëтся? Вопрос почему то веселит. Адреналин? Слишком устал от всего этого? Готов умереть? Это было бы неплохо. И легко. Шань не привык к лëгкому. Он привык к чертовским сложностям. Он пробивается через них, ломая кости, стирая костяжки в кровь. Шань постоянно находится над обрывом. Он свисает, но пальцы судорожно хватаются за землю в попытке подтянуться, выжить. Шэ ли отморозок. Он главная ошибка Мо в его жизни. Этот сумашедший сам его выбрал. Тогда, в больнице, когда Шаню было сколько? Шесть? Семь? А после только присматривался, подбирался ближе, пока не завладел. Случайность или судьба? Шань не спешил верить в судьбу. Но эта ëбаная жизнь каждый раз доказывала ему обратное. Он не в силах выбраться из этого круга. Из круга Шэ ли. Он как мышка в подопытной лаборатории. Бегает по кругу и тестирует новые прихоти учëного-гниды. Всë тело болит неимоверно. Мо кажется, что коленки уже не восстановить, как и спину. Кажется, что мяса нет, там только кости, что сломаются, если на него ещë немного нажмут. Он почти теряет сознание, когда цепь отпускают. Шань даже жалеет, что еë отпустили. Шэ ли уходит, оставляя Шаня на этот раз. Мо лежит на асфальте в надежде отдышаться. Дышать больно. Видимо сломаны рëбра. Приходиться впускать воздух по немногу. Холод так и прëт от поверхности, просачивается внутрь, ещë больше замораживая сердце, душу. Слëзы предательски стекают по лицу. Мелкие раны щиплет от капель, боль вырывается наружу. Хочется кричать. Так громко, чтобы голос сорвался в одно мгновение. Так, чтоб вся боль ушла, испарилась через звук, через голос. Вышла на поверхность через кожу вместе с потом. Но это невозможно, как бы сильно не хотелось. Столько месяцев, лет его так унижают. Мо привык к боли и травмам, но не к унижениям. Душа вновь раскололась пополам, а потом ещë, пока не появились мелкие осколки. Они впиваются внутрь, заставляя чувствовать себя слабаком, беспомощным. Режут парня изнутри, преземляя, ломая. Шань долго молчал, терпел. Сейчас с него достаточно. Хватит. Рыжий поднимается только на энтузиазме вмазать по змеиной морде Шэ ли, выбить ему все зубы, чтобы испортить навсегда его идиотскую, садистскую улыбку. Но ещë больше Шань хочет засадить его на долгий срок в тюрьму. Туда, от куда он не выберется ни за что. Где деньги не помогут, где он будет гнить остаток жизни. Мо хочет размазать его, сжечь вместе с воспоминаниями. Вмять в асфальт и закатать нахер. Футболка горит ярким пламенем вместе с лодкой. Холод пробирает всë тело. Но Шань ищет рыбку. Ползëт, скулит, но ищет. Она в паре метров от него, в груде хлама. Глаза замечают вялое движение. Оно дарит сердцу надежду. Надежду на лучшее. Раз то, что уже при смерти выжило, то и он сможет. Сможет вырваться, сможет восстановиться. Шань находит чëрную футболку. Видимо выкинули из рюкзака, перед тем, как сжечь его. Рядом находит белое полотенце. На физкультуре оно точно больше никогда не побывает. Рыжий натягивает футболку, хватает рыбку с полотенцем и ковыляет в сторону дома. По пути должен быть доступ к воде. Он приведëт себя в относительный порядок. Штаны к удивлению целы. Немного протëрты, но целы. Однако коленки под ними нет. Ткань цепляет раны, заставляя корчиться от боли. Каждый шаг даëтся с трудом. По началу. Потом становится легче, ведь ко всему можно привыкнуть.. Мо движется на автомате, голова не думает. Она сейчас сломана, как и он. Рыжие волосы от части окрашены красным, он весь заляпан своей кровью. Но в душе становится по легче, когда парень вспоминает, что успел вцепиться Шэ ли в шею. Часть крови его. Змей знатно взбесился из-за этого. Особенно из-за улыбки Шаня в тот момент. Спасительные раковины найдены в подворотне. Людей по пути не было. Это радовало. Никто не пристал, не посмотрел косо. Это сейчас не нужно. Это выведет из надуманного спокойствия. Полуживая рыбка аккуратно становится в одну из раковин. Вода смывает с пакета свежую кровь. Руки предательски болят, щиплет. Но Мо до конца ополаскивает пакет, после принимаясь за себя. В голове ясное понимание того, что полностью отмоется он только дома, в душе. Шань вздыхает с облегчением, когда вспоминает,что мама сегодня на сутках. Будет время придумать оправдание. Рыжий ополаскивает лицо. Проточная вода сразу же становится красной, а лицо парня чище. Ссадины болят от прикосновений, но Мо не разрешает себе ныть. Не здесь, не сейчас. Он не привык себя жалеть. Домой хотелось чертовски сильно. Смыть этот чëртов день, пальцы тех, кто прикасался к нему, поспать. Шань хотел почувствовать себя в норме. Как и все другие подростки. Но для него этого жизнь не заготовила. Мо вспоминает одного, кто старался сделать его жизнь лучше. Тяня. У него даже немного получилось . Несмотря на всë рычание, выебоны со стороны рыжего, Хэ оставался рядом, не бросал. Если надо выбивал дурь. Это порой шло на пользу. Мо упорно задвигал все мысли глубже в голову. Ему сейчас не до этого. Нужно дойти домой. Нужно переместить рыбку в вазу для цветов из маминой комнаты. Она долго не протянет. Шань умывается в последний раз, а после отходит от раковины, вытирая лицо полотенцем. Боль становится сильнее. Это плохо. Рыжий уже продумывает короткую дорогу домой. Но видимо не судьба ему оказаться там по раньше. Со стороны он слышит своë имя. — Мо Гуаньшань. До боли знакомый голос сейчас не вписывается в обстановку. Он наигранно спокойный. Но небольшая дрожь выдаëт все эмоции. Мо поворачивает голову и видит Тяня. Всë на миг замирает. Шань решает бежать ему или остаться. Потом вспоминает, что бежать то он не в силах. Остаëтся только одно, остаться. Тяжëлый вздох послышался со стороны рыжего, а в голове начали всплывать воспоминания минувших часов. — Что произошло? Голос стал тише, серьëзнее. Тянь в шоке. Он зол, почти в бешенстве. Хэ Тянь знает ответ, это бесит ещë больше. На глаза наворачиваются слёзы, а руки тянутся к рыжему. Внутри Шаня всë кипит. Воспоминания причиняют боль, почти физическую, а руки сами обхватили голову. Почему иммено сейчас?! Почему с Тянем он становится таким чувствительным?! Комок встаëт в горле, а мышцы сводит. — Я не понимаю, что не так с моей жизнью. Шань говорит это тихо, специально, чтобы слышал только он. Но Хэ Тянь уже рядом и всë слышит. Мо чувствует, что его обняли, прижали к себе, бережно, аккуратно. Из этих объятий хочется не вылезать. Хочется остаться там, ведь стало действительно немного легче. Удивительная сила поддержки?! Или сила Тяня? Вечный вопрос, крутящийся в голове. Ведь, когда этот мажор рядом, мир действительно меняет краски. Становится легче, лучше. Шань чувствует себя обычным. Тянь тëплый, но нос его холодный. Он прижимается к шее, выдыхает теплый воздух. На лице Хэ Тяня слёзы. Они текут вниз по щекам, а оседают в душе у рыжего. Он понимает, что сейчас чувствует темноволосый. Хэ больно. Но не больнее Мо. У Тяня сотни мыслей в голове и стони способов, вариантов того, как можно разобраться с Шэ ли. С этим змеем, подонком, тварью. Внутри всë кипит, но Шань сейчас важнее. Важнее всех и вся. Его травмы беспокоят. Тянь почти чувствует, как это больно. — Почему то, что другим легко, даëтся мне с таким трудом?! Этот вопрос бьëт поддых, разбивает что-то в душе у обоих. Слишком точный, верный. Хочется кричать об этом, спрашивать вселенную и выбивать у неë ответ. Тянь клянëтся себе, что больше такого не произойдет, что он вобьëт в землю каждого, кто притронется к рыжему, доставит ему хотя бы неудобства. — Я просто хочу со всем покончить... Начать заново. В голосе Шаня столько боли. Она накрывает волнами, топит. Тянь плачет. Слёзы льются, ломая образ вечно весëлого парня, шута. Ломая все маски. Показывая настоящие эмоции, переживания за рыжего. Шань отстраняется. Скорее по привычке, чем по желанию. Немного замирает, когда видит мокрые дорожки, бегущие по лицу темноволосого. Это первый раз, когда Хэ перед ним плачет. Почему это так задевает за душу? — Ты в меня веришь? Шань смотрит прямо в глаза Тяню. Он видит боль, сочувствие и уверенность. Уверенность в нëм. Шань знает, что Тянь верит в него больше всех. Что будет верить. Этот непробиваемый кретин глубоко засел в его жизни. Его ничем не выгонишь. Он цепляется за каждый шанс вернуться обратно. Тянь не в силах говорить. Голос он контролировать не может. Прозвучит не так, как надо. Он решается на отчаянный шаг. Тянь подходит ближе, Мо вынужден опереться на стенку, прижаться к ней. Хэ кладëт одну руку на шею рыжему. Туда, где ещë свежий шрам. Кладëт аккуратно, бережно, чтобы не причинить боль. Второй рукой касается щеки Шаня. Туда же после и целует. Еле заметно, почти невесомо, нежно. Шань не сопротивляется. У него внезапный прилив нежности, который парень не в силах остановить. Ему нужна поддержка. Ему нужен Тянь. Сейчас он это чëтко осознаëт, признаëт. Шань больше не бежит. Он кладëт голову на плечо Хэ Тяню и утыкается носом в шею. Он пахнет сигаретами и кофе. Так привычно, что это успокаивает. Теперь Шань знает, что ему хватит сил разорвать этот круг несчастий. Знает, что сможет встать на ноги, пойти дальше. Знает, что рядом с ним будет Тянь.