Эклипс

      Цивилизация рухнула. Вот уже восемь долгих и мучительных лет мир более не принадлежал людям. По некогда шумным городам уже бродили мортемы, ища нюхом человеческое мясо, брошенные машины ржавели прямо побитых на дорогах, сквозь которых прорывался лес, в смертельной тишине, прерываемую стаей орущих воронов, рушились здания — свидетельство о прошедшей жизни людей в этих местах. Небоскребы разваливались, как и вся цивилизация. Государство старалось обеспечить граждан убежищем, и всех выживших направили в лагеря, которые располагались в каждой провинции полуострова. Первое время военные и правительство старались организовать укрытие для выживших, где им давали еды, следили за состоянием их здоровья, были свои правила и законы, которые стоило следовать, но не все такие убежища продержались все восемь лет. Один из немногих лагерей выживших располагался в Чеджу, на протяжении восьми лет люди научились выживать в таких условиях. За восемь лет они потеряли многих, но при этом они старались сохранить разум и не сойти с ума.       Как только наступил Эклипс, исчезло солнце, и тяжелые темные тучи захватили некогда ясное небо на долгие восемь лет. Из-за отсутствия солнца, кожа людей побледнела, а урожай шел очень плохо. Чтобы выжить, жители Нетландии стали выращивать овощи, фрукты, грибы, заводить скот и разные зерновые культуры. За восемь лет в этом лагере люди смогли построить что-то похожее на церковь, которое по факту не являлось таковой из-за смешанности разных религий тех выживших, которые обитали в Нетландии, но времени и сил на религиозные споры совсем нет, поэтому всем богам пришлось сосуществовать в маленьком здании из дерева, которое во время ливней мокнет и пропускает сквозь дыры капли, от чего иконы и рисунки богов мокли, но людям в такое время нужна вера. В момент, когда людям не на кого рассчитывать, остается лишь молиться, сжимая в руках кресты. Также здесь была больница, где знающие медицину люди оказывали помощь, а профессиональные врачи старались контролировать и передавать свои знания остальным. Чтобы дети не оставались без присмотра, их отправляли в школу, также дети были под присмотром группы нянек, которые воспитывали бы детей, пока родители работали на благо общины. В Нетландии дом Лидера служил судебным залом, где люди путем голосования решали, что делать с преступником и достоин ли он наказания или помилования. На границах лагеря стояли так называемые пограничники, а героями этого небольшого общества из шестисот людей, безусловно, являлись солдаты, которые совершали рейды по городу в поисках провизии и каких-то ресурсов из города, но подобные рейды значили, что для кого-то это будет последний раз, редко когда возвращалась вся группа. Люди, стоящие на границе, контролировали въезд и выезд людей, а также оповещали общину, если приближались мортемы. Во главе общины стоял Лидер, который восемь лет назад эвакуировал жителей Чеджу в Нетландию. Он был президентом общины, а рядом с ним стояли его приспешники, так называемые, министры, которые отвечали за тот или иной важный аспект лагеря. Люди здесь не теряли надежды, используя стационарный приемник, дабы связаться с другими выжившими, но из Чеджу сложно выбраться просто так. Люди рассчитывали хотя бы увидеть вертолет хоть любое доказательство на жизнь, но последний военный вертолет пролетал три года назад, а Сеул перестал отвечать. Людей пугала неизвестность, они не могли предсказать, что будет в будущем и закончатся ли эти страшные дни когда-нибудь. Было страшно умирать, но многие смирились со своей кончиной.       Серое небо нависало над лагерем, на внутренней стороне стены было написано: «укушен — убей», что звучало бы варварски в обычных условиях, но в реалиях Эклипса это звучало разумно. Чтобы мортемов не стало больше, нужно убить человека на первых признаках заражения или сразу после укуса, как бы те не молили о пощаде, потому что мортемы это монстры, неспособные мыслить и сочувствовать, это лишь агрессивные и голодные чудовища, разрывающие плоть гнилыми зубами и заплесневелыми ногтями. Стать мортемом и продолжить свое бессмысленное существование, разлагаясь годами и тупить в стену — самое страшное, что может случиться с человеком, живущего во времена Эклипса. Никому не хотелось бы продолжить существовать в такой форме и убивать тех, кого когда-то обращенные любили, лучше уж застрелиться и не мучаться. Все зависело от места укуса: если было укушено в руку или в ногу, то конечность можно ампутировать, что ухудшало качество выживания, при этом ампутировать конечность нужно как можно быстрее, но если человек был укушен в другое место, например, в шею или в туловище, то тут человека может спасти только смерть. Многие предпочитали умалчивать о заражении, но строгие пограничники предпочитали убивать таких людей сразу. Хоть у мортемов и была катаракта, но это не значило, что они совсем ничего не видели. Они реагировали на мелькающую фигуру и ломились всей толпой к ней со всех ног или рук, у кого что осталось. Также они были непредсказуемыми, что только утяжеляло выживание. Из-за отсутствия разума мортемы не могут думать и следовательно обдумывать свои шаги, из-за чего нельзя предсказать, что они сделают в следующее мгновение.       Сон Хенджун прожил здесь с ранних лет. Он застал это время в двенадцать лет, с тех пор все изменилось, но он помнил, как хорошо тогда жилось, по сравнению с тем, что было сейчас. В Нетландии люди жили небольшими группами в одном доме, как в общежитии, и это даже помогало в какой-то степени. Хенджун жил в одной квартире с парнями и с девушками, делил комнату с еще одним парнем. Военные оккупировали жилой район с прошлыми новостройками, которые люди не успели заселить люди. Здесь располагалась поликлиника, отведенная под госпиталь, одна из многоэтажек была отведена под пристройку для солдат и пограничников, которые проходили там тренировки, жили и ели, в многоэтажках люди жили с открытыми дверями, закрывать двери было нежелательно днем, разве что ночью, Лидер ввел такие правила, чтобы люди доверяли друг другу и были на виду. Хенджун понимал это, но порой хотелось уединиться со своими мыслями. — Пора завтракать, — сказал Сонмин, войдя в комнату с двумя контейнерами еды, — приятного аппетита, — протянул младший и стал уплетать рис с мясом за обе щеки, закусывая хлебом. — Приятного, — улыбнулся Хенджун и стал есть тоже, смотря на рацию в руке. — Все еще надеешься? — спросил с тоской в высоком голосе Сонмин. — Просто привычка, — пожал плечами Хенджун и продолжил есть. На самом деле он правда надеялся и ждал, что рация вновь заработает, и он услышит голоса, которые сказали бы ему, что скоро все будет хорошо и что помощь уже едет к ним. Ему хотелось почему-то верить в то, что мортемы остались только на Чеджу, и скоро люди вернут себе этот мир. Хенджун не жалел о своем решении стать солдатом, ему хотелось приносить пользу общине и закончить, как герой, а не тот, кого съели. Сонмин только заступил на службу, но Хенджун подметил, что он очень старается помогать и быть полезным для Нетландии. Хенджун взял на себя ответственность за него и пообещал генералу помочь ему с какими-то трудностями, которые будут встречаться на пути солдата в Эклипсе. После завтрака парни помыли свою посуду и пошли вниз по лестнице. Здесь электричество вырабатывается с помощью генераторов, которые ночью выключаются, что означало отбой. В это время на границах при полной темноте с небольшими фонариками охраняли периметр и площадь. На самом деле, Хенджуну хотелось бы выйти на бой с мортемами и покончить с этим раз и навсегда, но это было невозможно сделать. Нетландия контролировала все припасы, в особенности такие вещи, как еда, вода и оружие. Буквально через дорогу располагалось озеро, из которого с помощью фильтра пьют уже чистую воду, предварительно вскипятив. — Сегодня мы должны выйти в город за некоторыми вещами, — сказал командир и положи на стол карту, показывая ножом район, который был опустошен солдатами. Сэрим провел маркером по району и стал отмечать точки с магазинами и поликлиниками. — Здесь уже прочищено от мортемов, но в этом районе они могут быть, вполне вероятно, что они перебрались сюда, — сказала девушка, тыкая пальцем по карте города, в котором было отмечено разными фломастерами кресты с ресурсами. — Ку Чонмо, — обратилась девушка к парню, и тот вопросительно посмотрел на нее, — нам нужны глаза, — сказала девушка, и тот кивнул. Постепенно солдаты начали собираться, и, сев по грузовикам, стали разъезжаться по районам. На небольшой скорости кузов грузовика приоткрылся, и оттуда вылетел шумный дрон, но поднявшись на четыре метра над уровнем серого неба шум рассеялся, и Ку Чонмо стал наблюдать через плотные очки, водя с помощью пульта. Пока Шумахер неспешно водил, а Чонмо разведывал обстановку, Хенджун посмотрел на Сонмина и увидел, как постепенно кожа его становилось бледнее, а блеск в глазах потух, уступая влаге от страха, в качестве поддержки, Хенджун взял младшего за руку и улыбнулся, держа в другой руке маску соединенную с респиратором: военная форма с бронежилетом защищали руки и ноги, а гибкие наколенники не приносили дискомфорт при беге или при падении на них, на руках были плотные черные перчатки, не сковывающие движения пальцев, а лицо закрывала маска с респиратором, и пластиковая перегородка не позволяла слюне, крови или рукам мортемов добраться до лица и рта. На ногах каждого были легкие ботинки с твердой подошвой, позволяющие бегать без проблем. Спустя несколько минут дрон вернулся, и большим пальцем Чонмо показал, что все чисто. Хенджун понимал все чувства Сонмина, он также боялся и нервничал, хватал старших за руки, не мог даже представить себе, что будет сражаться с мортемами. Страх не вернуться домой — самое сильное, что преследует людей и их головы.       Хенджун глядел в окно и видел, как по пустынному городу среди оставленных машин и перевернутых мусорных баков бродили мортемы, которые когда-то были людьми и также хотели выжить, но им просто не позволили этого сделать. Каждый раз, видя мортемов, Хенджун не мог простить власти, которые предпочли замять первые вспышки заражения восемь лет назад, если бы тогда власти решили сбросить бомбы на города, эвакуировав куда-нибудь людей, то, возможно, заражения можно было бы избежать. Все, что дало государство, это лишь жалкая картонная брошюра с руководством по спасению себя от заражения. Если бы тогда никто не стал бы заминать пандемию, то, возможно, все было бы по-другому, но не до такой степени все плохо. Никто не мог уже сказать, что случилось и откуда точно пришла эта страшная напасть, положившая конец существованию человечества. Ничего не оставалось, кроме как смириться и пытаться выжить со всех оставшихся сил, хоть и ради чего жить было непонятно. Ему было больно и грустно от того, что теперь они вряд ли вернуться в то время, когда единственной проблемой человечества были тающие ледники и как бы устроиться в жизни, теперь все это казалось такой ерундой что Хенджун бы не расстроился, если бы не поступил или если бы его уволили. Машины разделились на развилке, и машина с группой Хенджуна отправились за припасами в отмеченный. Их группа из двадцати человек отвечает за боеприпасы, во главе группы стоит Пак Сэрим или Командир, как его привыкли называть. За все время существования группы у них было только две потери, которые сильно отразились на отношения внутри группы, но спустя какое-то время им стало намного легче. К тому же нет времени оплакивать кого-то, какой бы болезненной не была потеря. Грузовик ехал по пустому району среди полуразваленных домов с разбитыми окнами, кое-где были видны мортемы, которые оказались взаперти своих квартир. Хенджуну всегда было интересно, при каких обстоятельствах мортемы заражались и куда они направлялись, что делали и о чем думали, когда становились мортемами. Ему всегда был интересно это узнать, но он не мог спросить, что с ними стало. — Разве здесь не проходил какой-то фестиваль восемь лет назад? — поинтересовалась Оливия, наблюдая за оставленными фургонами с запачканными кровью плакатами, с которых сползала понемногу краска из-за дождей, а вокруг летали мухи, что говорило о трупе внутри или об оставленной еде, которая давно стухла. — Ты и это помнишь? — спросил с большим удивлением Сонмин, и та кивнула. — Онни, смотри! — позвала Оливия, и из кузова показалась Хиджин. — О май гад, это же Дженни? Дженни из BLACKPINK? Ничуть не изменилась, — по дороге, хромая и дергая плечами прошел мортем в грязном красном платье, которое открывало вид на красные шорты, а рядом волочился подол, растрепанные клочки волос спадали, а на шее висело ожерелье. — Хочу это платье, — сказала Хиджин, — Шумахерчик, — протянула ласково девушка, — задави ее, я хочу снять это платье, — сказала та и похлопала ресницами, парень закатил глаза и нажал на газ, грузовик тотчас настигнул мортема. Хиджин вышла с грузовика и добила зараженную битой. Девушка, что-то напевая, сняла с бывшего айдола красное платье и притащила внутрь, держа на расстоянии протянутой руки, чтобы кровь с платья не попала на Хиджин, девушка знала, что вирус может быть вне организма, пока кровь свежая, а когда засыхает, то погибает, но для подстраховки решила держать платье подальше. Девушка бережно положила платье на пол, предвкушая, как красиво на ней будет сидеть это платье, на которое она положила глаз еще до наступления апокалипсиса. — Командир, можно остаться в этой точке? Тут мортемы симпатичные, — пошутила Оливия. — Если не прекратите задерживать нас, то правда здесь вас оставим, — пригрозил парень, и девушка замолчала, что-то пробурчав. Грузовик продолжил ехать к назначенному пункту, на пути встречались зараженные айдолы, и почти каждый узнавал в них своих бывших кумиров. Грузовик остановился напротив небольшого здания с упавшей рядом вывеской. Шумахер развернул грузовик кузовом к входу, и солдаты стали выходить из транспорта, взявшись за винтовки, секиры или биты, готовясь к обороне. — Разведай, — скомандовал шепотом Сэрим, и Чонмо вновь запустил дрон внутрь здания, и дрон пошел в темноту, ища мортемов внутри, тем самым прорисовывая карту в голове Чонмо. Спустя пять минут дрон вернулся. — Чисто, — сказал Ку и оставил дрон в транспорте. — Шумахер и новобранец, вы — за главного; 301B идет на левое крыло во главе Оливии, я и 303B идем на правое. Встречаемся здесь через пятнадцать минут, работаем максимально быстро, — скомандовал Сэрим, и, поняв команду старшего по званию, разбрелись по зданию, прикрывая спины друг друга, держа впереди винтовки или другие виды оружия. Хенджун озирался по сторонам, боясь каждого манекена, но сам он не показывал этого. Группа дошла до оружейного бывшего тира, где винтовки и пистолеты лежали на полу, по которому были разбросаны пули и белые шарики для травматического пистолета. Оливия кинула на пол большую черную сумку, и, закрыв дверь, люди стали раскладывать оружие в сумку. Некоторые пистолеты были сломаны, как и винтовки, некоторые и вовсе были непригодны для использования будучи всего лишь травматическими, которые могли лишь ранить мортемов, но те не чувствуют боли, а против людей применять данное оружие редко удается. Травматические пистолеты лишь привлекут внимание мортема своим шумом.       Закончив собирать оставшееся оружие, группа стала продвигаться к выходу, пока Хенджун и Виви несли сумку, остальные служили щитом, идя по краям. Увидев свет, группа ускорилась, и новобранец принял сумку с оружием. Быстро скинув все оружие в ящик, Сонмин вернул сумку, и те побежали за другим оружием, стараясь передвигаться максимально быстро. Внутри здания кроме естественного освещения ничего не было, в темноте группа могла полагаться только на звуки и посторонние шумы, которые могли бы говорить о приближающейся опасности. Абсолютную тишину нарушил звук падения тела, и группа замерла, через минуту послышались стоны, и Оливия кивнула своей группе, девушка выбежала за угол, и через мгновение клинок рассек гнилую плоть мортема. Девушка показала большой палец, и остальные последовали за лидером отряда, смотря на обезглавленное тело зараженного. Собрав все оставшееся оружие, отряд вернулся к грузовику, где уже стояла другая часть группы. — Все здесь? — спросил Командир, и остальные стали смотреть друг на друга. Сэрим скомандовал уезжать. Первая точка была прочищена. Что-то тревожило Хенджуна, ему было страшно почему-то, хотя ничего не предвещало беды. се было точно, как и всегда. За время службы Хенджун всего лишь два раза сражался с мортемами, и каждый раз Хенджун был на волоске от смерти, ему казалось, что ему просто повезло оказаться не укушенным или не убитым.

***

      Минхи бороздил по побережью, встречая время от времени мортемов. Иногда ему на пути встречались целые районы, заполоненные зараженными. Бензина уже не хватало, и парень надеялся доехать до заправочной станции и набрать канистры бензина, если он не успеет, то машина просто остановится, и Минхи будет обречен. За время, что парень ехал по бесконечной дороге, рассматривая пейзажи через затонированные окна бронеавтомобиля, он размышлял над сменой транспорта, полагая, что машина будет требовать слишком много топлива, хотя эта махина и "всеядна", ему и солярка сойдет. Минхи повезло увидеть заправочную станцию. Парень обрадовался и подъехал ближе, припарковав машину напротив колонки, Минхи взял мачете и пошел на разведку, готовясь нанести удар, если мортем окажется внутри. Минхи затаил дыхание и стал подкрадываться к небольшому зданию с грязными окнами. Нависла давящая тишина, слух обострился, и Минхи старался вслушиваться в тишину. Войдя внутрь, Минхи смог разглядеть все помещение, никого не оказалось внутри, и Минхи облегченно вздохнул. Заправив машину и заполнив все пять канистр топливом, Кан стал откладывать с запыленных полок еду, отгоняя крыс и тараканов. Из выключенных холодильников выходили тараканы и мухи вместе с вонью, Минхи набрал в сумку крекеров, каких-то хлебцев, загрузил в машину несколько коробок с раменами, собрал по полу целые бутылки воды и каких-то напитков, которые еще за это время, возможно, не испортились. Кан оглядел машину и сел, положив мачете рядом, спустя мгновение из дали стали появляться какие-то силуэты. Это были мортемы, которые бродили по дороге без какой-либо цели, они волочили за собой ноги, дергая плечами и крича. Минхи понял, что он успел, против такой толпы он не выстоял бы. Парень завел машину и неспешно поехал, съедая чипсы. Ему нужно было направиться в порт и поплыть в Сеул или хотя бы вертолет, но Минхи был уверен, что в их штабе вертолеты были захвачены мортемами. Он просто сел в первый транспорт, который увидел. Парень жалел, что не сел в вертолет, но тот вид мортемов казался слишком умным, возможно, это потому что работники того штаба были выдающимися специалистами с уровнем IQ выше среднего, которые остались разумными даже после заражения, но Минхи не мог понять одного: как его бывшая коллега смогла притвориться человеком? Возможно ли, что новая вакцина, послужившая активатором нового штамма, открыла такие странные способности? Ворота штаба остались открытыми, и что-то внутри подсказывало Минхи, что ему стоит подальше бежать от своих бывших коллег, он почему-то чувствовал, что это будет они еще появятся на его пути.