Dust Queen (Королева Праха)

Вайсс сделала тяжелый и успокаивающий вздох, когда прохладный весенний воздух очистил ее голову от духоты черного рынка. Там было слишком жарко и многолюдно, чтобы наследница могла оставаться так долго. Плотно упакованная масса фавнов и случайных людей придавала ей удушающий привкус клаустрофобии. Она предпочитала быть в более холодных условиях, что соответствовало ее детству в Атласе. Жизнь в холодном, облицованном мрамором доме с добавлением вечной зимы Атласа, как правило, делала людей такими. Вероятно, это также было в ее родословной… что-то вроде довольно хорошей переносимости суровой, минусовой погоды. По словам семейного врача, Вайсс унаследовала её¹. Она преимущественно отдавала предпочтение женской половине семьи, но пропустила Винтер. В целом, Черный рынок был довольно неприятным. Затем было странное ощущение слежки у прилавка Эмбер. В конце концов, она обвинила в этом жару, из-за которой чувствовала себя неуютно и нервничала. Не говоря уже о том, что они находились на черном рынке, полном сотен людей, в присутствии множества любопытных глаз. Она была бы еще больше удивлена, если бы за ней не наблюдал хотя бы один человек. Она вошла, ожидая чего-то, и это то, что она получила. К счастью, странное ощущение исчезло, как только они ушли. Вайсс теперь занялась тем, что стряхивала красный пух со своего белого пальто, собирая многочисленные комочки пуха двумя пальцами и позволяя им развеиваться по ветру. Это были остатки плаща Руби, который она вернула, как только снова почувствовала себя в безопасности. Руби помогла ей в утомительном удалении красных остатков на спине Вайсс, заметив их, пучки выделялись, как ранки на нетронутой белой ткани наследницы. Раздражение Вайсс не осталось незамеченным, но она довольно быстро справилась с этим. Это был старый красный плащ на белом пальто. После него должно было что-то остаться. Однако цветочный запах роз упорно цеплялся за ее куртку, хотя она не особенно возражала против этого. Это пробудило давно забытые воспоминания о том, как она играла в витиеватом² саду роз с Винтер, в поместье в те долгие летние дни, бегая вокруг и через кусты красных и белых цветов играя в прятки. Они были гордостью и радостью ее матери, за ними тщательно ухаживали садовники, и Вайсс в конце концов растоптала некоторые из них во время игры. В тот день она получила строгий выговор, а также несколько дюжин пластырей на разорванных руках и ногах и шипы, вытащенные из ботинок. Руби громко вздохнула рядом с ней, отбросив свиток в сторону с нежным смехом, — Я хуже всех разбираюсь во всей этой романтической истории, не так ли? Вайсс была слегка озадачена этим внезапным заявлением, на ее лице застыло ошеломленное выражение. Руби не была лучшей, нет, далеко не лучшей, но она определенно не была худшей в романтическом плане. Жон все еще носил этот титул, и это было так неловко. Вайсс пришлось перестать считать, сколько раз Жон появлялся из ниоткуда, играя на своей гитаре. Вайсс признала, что он хорошо играл на инструменте, но его навыки написания песен нуждались в совершенствовании. Затем был тот единственный раз, когда он послал ей плохо написанное любовное стихотворение, которое она быстро вернула, покрытое грамматическими исправлениями и переформулировкой. К сожалению, Жон все еще не понял намека, где было очень ясно видно, что она не заинтересована, а Пирра заинтересована. Вайсс иногда молилась за выбор этой бедной девушки в мужчинах. — Я бы не сказала, что ты худшая, есть еще Жон… — Сказала Вайсс, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд, исходящий от ее партнера, — Но, возможно, тебе есть чему еще поучиться. — Жон безнадежен. Мне жаль Пирру, — пробормотала Руби. — Я тоже не особенно согласна с ее выбором… идиотских мужчин, но я была бы признательна, если бы она действовала как можно скорее, чтобы Жон оставил меня в покое. Сокрушенный вздох Руби заставил сердце Вайсс расколоться, на лице Руби появилась печальная гримаса. Брюнетка нервно потерла затылок, бросив взгляд на Вайсс, — Может, с этого момента, тебе стоит планировать свидания. Усмехнулась Вайсс, — Это при условии, что я пойду с тобой еще на одно. Глаза Руби расширились от шока, прежде чем снова потускнеть. Она тихо усмехнулась, слегка ссутулив плечи, — Это было так плохо, да? Нет, нет, она не это имела в виду. Сердце Вайсс пропустило удар, и она тут же подскочила, чтобы извиниться за неудачный выбор слов, — Это была шутка, Руби. Конечно, я пойду с тобой на другое свидание. — Вайсс сделала себе заметку, что для сарказмов есть время и место, но явно не сейчас. Руби тихо кивнула, посылая Вайсс еще один укол вины. Она слегка нахмурилась про себя, расстроенная из-за того, что испортила тот момент, который был между ними. Она проглотила свою гордость и сделала нерешительный шаг к Руби, практически почувствовав, как аура ее партнерши трется о ее собственную, мягко пульсируя. Руби в изумлении посмотрела на свою напарницу, но Вайсс пыталась не обращать внимания на внезапное напряжение между ними. Она была не очень… ласковым человеком. Обычно ей не нравилось находиться в физической близости с людьми, но это было исключением, или, по крайней мере, так она говорила себе. — Итак… Возможно, я взяла за основу одну из книг, которые мама читала мне, когда я была маленькой девочкой, — призналась Руби, покраснев, вызвав нежный смех Вайсс. — Почему я не удивлена? — промычала Вайсс, уловив улыбку облегчения, появившуюся на губах Руби. Вайсс снова позволила расстоянию между ними исчезнуть в приподнятом настроении, сразу же пропустив мягкую, ритмичную пульсацию теплой ауры Руби с ее собственной. Аура Руби была дружелюбной и приветливой, как и она сама. Вайсс не могла не задаться вопросом, каково было ее собственное ощущение. Было ли холодно? Отстраненно? Закрыто? Она никогда не узнает. — Я просто… Как вы придумываете свидание? Это так трудно! — Руби в отчаянии всплеснула руками, внезапное движение отвлекло Вайсс от ее мыслей, — Я потратила часы, планируя это прошлой ночью, типа, я даже не спала, и все равно получилось ужасно! — Ну, я бы не сказала, что это было ужасно, — подумала Вайсс про себя, — В нем было несколько очаровательных моментов. — Как бы это вышло у тебя? — спросила Руби, — Если бы ты спланировала свидание? Вайсс улыбнулась Руби, дразняще приподняв бровь, — Если я сейчас скажу тебе, то это испортит сюрприз. — Да ладно тебе, Вайсс, — заскулила Руби, игриво сутулясь, демонстрируя свои фирменные щенячьи глазки, — Пожалуйста? Держу пари, ты типа мастер планирования шикарных свиданий. — Неа-³ — Неа? О боги, манеры Руби тоже передались ей. Она закрыла глаза, чтобы не попасться на щенячьи глазки, обращенные ей, — Определенно нет. — Ты только что сказал «неа»? — спросила Руби, потрясенная использованием сленга наследницы. Вайсс зажала рот, когда Руби уловила ее оплошность: «Вайсс Шни, мисс Большие-модные-слова-я-не-могу-произносить, просто сказала «неа»? — Я этого не делала, — разочарованно прорычала Вайсс, и чувство нежности мгновенно покинуло ее. Она крепко скрестила руки на груди, громкое фырканье акцентировало ее внимание. Ухмылка Руби стала еще шире при виде раздражения Вайсс. — Ты уверена? Потому что я могу поклясться, что ты сказала «неа», — настаивала Руби, ее серебряные лужицы поблескивали в пятнистом лесном свете, — Я наконец-то достучалась до Снежной Королевы? — Единственное, что стукнется — это твой нос, если ты не остановишься, — Вайсс угрожающе зарычала. Конечно, это были пустые слова. Вайсс никогда бы не причинила вреда своему товарищу по команде. Она предпочла бы иметь дело с отцовским гневом, чем причинять боль своей собственной партнерше. Тем не менее, это все равно работало. В глазах Руби промелькнуло сомнение. — Ты бы не стала. — Можешь поспорить на это своим носом? — Хорошо, хорошо, значит, ледяная королева все еще там, — Руби с тихим хихиканьем прекратила свой дразнящий тон, ее широкая улыбка превратилась в меньшую, более довольную. Между ними воцарилось короткое молчание, которое длилось недолго, прежде чем Руби снова заговорила, — Но… тебе вообще нравится свидание? Вайсс промычала, звук и запах чистой воды поразили ее чувства. Она слышала журчание ручья неподалеку, скрытого зарослями кустов и корнями у лесной тропы, по которой они шли. Деревья были густыми и плотными⁴, с пышными ярко-зелеными листьями. — Я полагаю, ты можешь что-то организовать, когда подключаешь мозги, — сказала Вайсс, ее голубые, как океан, глаза осматривали лес вокруг нее, — Но это еще предстоит выяснить. — Руби нахмурилась, ее брови сошлись вместе. — Это оскорбление или комплимент? — спросила она. Вайсс повернулась и ухмыльнулась ей. — Как ты сама думаешь об этом? — спросила Вайсс. Руби открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его с хлопком. Она что-то напевала, задумчиво почесывая затылок. Вайсс закатила глаза, раздраженно качая головой. Боги, Руби иногда бывала такой дурочкой. — …Комплимент? — О, эй, мы уже здесь! Вайсс приподняла бровь, поворачиваясь, чтобы попытаться понять, где находится «здесь» Шни, они только что остановились посреди тропинки. — Мы уже? Но здесь ничего нет. — Ты смотришь недостаточно внимательно, — нахально сказала Руби, придвинувшись ближе к упавшей ветке дерева, которая лежала вдоль тропы и выглядела так, как будто это могло быть более молодое дерево. Она подняла его, гнилое дерево хрустнуло от нежелательного движения, часть коры отвалилась. Вайсс поморщилась, снова неуверенно взглянув на Руби. — Конечно же, ты несерьезно? — Да ладно, оно не сломается или что-то в этом роде, — убеждала Руби, слегка покачивая бревно в руке, чтобы доказать его прочность. Вместо этого на землю упала полоска коры, кишащая древесными червями и вошью. Лицо Вайсс исказилось от отвращения, она снова перевела взгляд с упавшей коры на Руби. Руби посмотрела на кору на земле, отталкивая ее носком ноги, — Э-э-э, кроме этой части. — …Боги, хорошо. — проворчала Вайсс, осторожно и неохотно продвигаясь вперед под старым деревом. Руби нетерпеливо последовала за ней, с тяжелым стуком уронив гнилую древесину, прежде чем зашуршать вперед и провести Вайсс через заросли. Под их ногами была старая, утоптанная тропинка, старый маршрут, давно поглощенный лесом. Вайсс осторожно следовала за Руби, одной рукой прикрывая лицо от острых веток, которые ломались, от Руби идущей впереди, другой отталкивая с ее пути ветки поменьше. Ветки и старые листья хрустели под ее каблуками. Руби внезапно ворвалась на поляну перед ней, обернувшись, чтобы поднять последние несколько свисающих листьев. Вайсс закрыла глаза и оттолкнулась, снова прищурившись от внезапного света. Перед ними было небольшое озеро, окруженное густым лесом. Семейство уток яростно крякало, плавая по поверхности воды, распугивая охотящихся поблизости крапивников. Вода была практически нетронутой, прозрачной и прозрачной, насыщенного лазурного цвета. Она также могла видеть косяки рыб под водой, которые плыли к более глубокой воде, избегая охотящихся неподалеку птиц. Это было так… мирно. — Тут красиво, не так ли? — Спросила Руби, сама наблюдая за поверхностью, — Я нашла это случайно, когда Цвай сорвался с поводка. — Так и есть, — выдохнула Вайсс, ее глаза следили за маленьким семейством уток, плывущих к другому берегу. Один из них отставал, яростно плывя, чтобы догнать свою семью. Утка-мать добралась до берега и повернулась, чтобы посмотреть, как каждый из ее детенышей последовал за ней. Она не уходила до тех пор, пока последний утенок не догнал ее, отряхнув свой маленький хвостик от воды, прежде чем броситься догонять свою семью. — Вода немного напоминает мне о твоих глазах… — тихо пробормотала Руби, Вайсс покраснела от комплимента, — Вот почему я привела тебя сюда. Плюс, я не знала, что еще можно сделать, так что. Вайсс практически подавилась собственной слюной, пытаясь найти подходящий ответ. Она привыкла к комплиментам, она получала комплименты всю свою жизнь, так почему же ее мозг отключился, когда Руби сделала ей комплимент? Большинство комплиментов, которые она получала в прошлом, часто казались пустыми или пустыми, лишенными какого-либо смысла. Руби несла в себе заботу и любовь. Возможно, именно поэтому. — Гм, — она прочистила горло, оправляясь от короткого приступа кашля, жар на ее щеках становился все сильнее. Она повернулась и увидела, что Руби наблюдает за ней с теплым блеском в глазах, — Ну, я тоже думаю, что твои глаза довольно красивы. Руби засияла ярче, на ее скулах тоже появился мягкий румянец. Вайсс сделала глубокий вдох, ее сердце колотилось в груди, как отбойный молоток. Она не привыкла к подобным моментам. Эти чистые мгновения, которые пронеслись между ними и повисли в воздухе. Это принесло наследнице чувство комфорта, к которому она не привыкла. Она продолжала уговаривать себя не привыкать к этому, что, если она действительно влюбится в Руби, она не сможет снова выбраться. Это был не ее выбор. В конце концов, выбор сделал отец, даже если Вайсс не нравилось его решение, и это вызывало у нее отвращение. Воспоминание пришло ей в голову, как пронзительный осколок льда, ее сердце болезненно сжалось, когда оно прокрутилось перед глазами. Длинные залы простирались далеко впереди Вайсс, идеально отполированный мрамор и стекло отражали ее лицо в каждый возможный момент. Витражи сияли синей радугой по всему залу, окрашивая зал в королевские цвета. Это было место, запечатлевшееся в памяти Вайсс с детства, когда она играла в классики по цветам. Каблуки Вайсс эхом отдавались по пустому пространству, она решила направиться в одну конкретную комнату. Пара двойных дверей одиноко располагалась на левой стороне холла, единственной комнате с этой стороны здания. Вайсс остановилась перед ними, положив руку на золотую ручку. Она глубоко вздохнула, выпрямляясь, прежде чем постучать. Двери открылись сами собой еще до того, как ее костяшки пальцев коснулись дерева, полностью распахнувшись, чтобы показать офис, которого Вайсс начала бояться. Ее отец стоял у стола в центре, неодобрительно глядя на нее. Вайсс почувствовала, как по спине у нее побежал холодный пот, и, сглотнув, двинулась вперед. — Звали меня? — спросила Вайсс, и в ее голосе послышался страх. Ее отец встал на ноги, вышел из-за стола и остановился перед своей младшей дочерью. Вайсс встретилась с ним взглядом, обнаружив за ними знакомую ярость и ненависть. Ее глаза расширились от удивления, прежде чем его рука поднялась в воздух. Шлепок. Глаза Вайсс наполнились слезами, когда покалывание пробежало по ее лицу, рука поднялась, чтобы прикоснуться к месту удара. Она вздрогнула, снова взглянув на отца в поисках объяснения. — У меня не будет дочери-лесбиянки в моей семье! — Он взревел, его голос потряс Вайсс. Наследница издала слабый звук страха, подняв руки, чтобы защититься. — Мне жаль! — Не хнычь так жалобно! Ты — Шни! Не смей унижаться⁵! — закричал Жак. Вайсс быстро вытерла выступившие слезы с глаз, пытаясь успокоить свои бушующие эмоции. — Д-да, сэр. Вайсс тяжело вздохнула, прогоняя болезненные образы из головы. Да помогут ей Боги, если отец когда-нибудь узнает об этом. Вайсс никогда больше не выпустят из его поля зрения, не говоря уже о том, чтобы быть рядом с другой женщиной в ее жизни. Зная его характер, он выдал бы ее замуж за первого попавшегося мужчину, у которого, конечно, были деньги. Это было все, что имело для него значение: деньги и общественный имидж семьи. Пока у будущей наследницы был богатый муж, который помог бы компании в будущем, ему было бы все равно, что чувствует Вайсс. Что тогда будет с Руби? Увидит ли Вайсс ее когда-нибудь снова? Она была бы как принцесса в замке из тех сказок; Запертая до тех пор, пока принц не придет, чтобы спасти ее, защищенная ледяным драконом, который никого не пропустит. Сердце Вайсс сжалось. Она не хотела жизни без Руби, не после всего, через что она прошла с ней. Вайсс узнала, какой на самом деле была жизнь за пределами четырех мраморных стен, и все благодаря ей. — В-Вайсс? — пробормотала Руби, отвлекая Шни от ее мыслей. Вайсс промычала в ответ, еще мгновение наблюдая за поверхностью озера, прежде чем взглянуть на Руби. Лицо Руби стало пунцовым, когда она нервно заерзала. Вайсс нахмурилась, положив руку ей на бедро. — Что с тобой? — спросила Вайсс. Руби посмотрела на нее, открыв рот, прежде чем снова закрыть его. Девушка попыталась составить предложение, однако до нее донеслись только обрывки слов. Вайсс нахмурилась еще сильнее, — Что? Я тебя не слышу, когда ты так бормочешь. — М-можно… могу я, ммм… — Руби закрыла глаза, практически светясь красным, — П-по… целую… тебя? Вайсс была ошеломлена этим вопросом, и по ее лицу медленно разлился розовый румянец. Она прикусила язык, тихо фыркнув, прежде чем начать тихо смеяться. Лицо Руби сменилось с покрасневшего на смущенное, ее глаза расширились. — Х-хэй! Почему ты смеешься?! Я серьезно! — Я знаю… я знаю, — Вайсс вздохнула, успокаиваясь, — Просто у меня никогда не просили поцелуй. — О-о, — Руби отвела взгляд, стыд навис над ней, как тень. Вайсс закатила глаза, снова придвигаясь ближе к Руби. Она нежно схватила ее за подбородок, поворачивая так, чтобы их глаза встретились. — Я не говорила «нет». Кожа Руби практически горела под ее пальцами, ее серые глаза встретились с сапфировыми глазами Вайсс. Затем глаза Вайсс на мгновение опустились к губам Руби, прежде чем вернуться к ее пристальному взгляду. Что-то внутри нее было голодным, отчаянным, возбужденным. Время замедлилось до остановки, пульс Вайсс становился громче в ее ушах с каждой секундой. Руби была так близко, но она колебалась. Вайсс облизнула тыльную сторону губ, постепенно теряя терпение. Ее рука потянулась, чтобы схватить плащ Руби, ее пальцы крепко сжали мягкую красную ткань, прежде чем притянуть ее ближе, сокращая расстояние между ними. Вайсс нетерпеливо прижалась губами к задыхающимся губам Руби, и ее рот ощутил сладкий вкус. Руби удивленно промычала в губы Вайсс, ее руки на мгновение неуверенно зависли над плечами Вайсс, прежде чем лечь на них и медленно опуститься к центру спины. Вайсс все еще крепко сжимала плащ Руби, не позволяя девушке отстраниться, она пока не была готова отпустить его. Если Руби не поцелует ее, тогда Вайсс покажет ей, как это делается. Она почувствовала, как Руби нежно прикусила губу Вайсс, делая своевременный вдох между движениями, прежде чем снова погрузиться в нее за добавкой. Вайсс оставалось только гадать, где Руби научилась так целоваться. Она была нежной и застенчивой, что резко отличалось от того, к чему привыкла наследница. Ей определенно это нравится. Руби извивалась под хваткой Вайсс, быстро запыхавшись посреди поцелуя. Она подняла руки к плечам Вайсс, отчаянно постукивая по ним в знак того, что нужно взять тайм-аут. Вайсс неохотно отпустила ее, мягко отодвигаясь назад, в то время как Руби отстранилась с громким, задыхающимся вздохом, когда она отстранилась, потекла слюна. Вайсс вытерла рукавом мокрую дорожку, стекавшую по подбородку, и смущенно отвернулась, когда Руби пришла в себя. У брюнетки были звезды в глазах, она касалась губ, как будто хотела почувствовать, что они все еще принадлежат ей. — Вау. Вайсс смутилась, все еще прикрывая губы рукавом. Она яростно покраснела, — Н-ну? К-как это? — Это было… потрясающе, — пробормотала Руби, с волнением смотря на Вайсс, — Мы можем сделать это снова? Вайсс усмехнулась, румянец на ее лице стал еще сильнее, она отвела глаза, — Не могла бы ты перестать спрашивать- — Руби сделала осторожное движение к ней, и Вайсс сразу же замолчала. Другая девушка придвинулась ближе, и знакомое ощущение ее ауры коснулось кожи; выражение лица Руби было мягким, а ее глубокие серебряные глаза выражали вопрос, терпеливо ожидая одобрения Вайсс. Откуда взялась вся эта внезапная уверенность? Минуту назад она просила поцелуя… и теперь она это делала. Это. — Руби?- — выдохнула Вайсс, близость заставила ее сердце пропустить удар. Руби прогудела, наклоняясь достаточно близко, чтобы Вайсс почувствовала, как горячий вздох щекочет ее щеку. Их носы были в миллиметрах друг от друга, глаза прикованы друг к другу. Секунды шли мучительно долго. Мир больше не имел значения, по крайней мере, для наследницы. Будь проклят отец, она любила девушку, стоявшую перед ней. Руби нежно поцеловала Вайсс в приоткрытые губы, мозолистая рука потянулась, чтобы погладить ее по щеке. Поцелуй был любящим и нежным, но осторожным, как будто она боялась выйти за свои пределы. Вайсс издала слабый стон, вырвавшийся из глубины ее горла, приоткрыв губы. Руби застенчиво прижала свой язык к языку Вайсс. Вайсс удивленно пискнула, но не отстранилась. Ее язык встретился с языком Руби на полпути, ее сердце заколотилось от этого ощущения. Мир Вайсс превратился в сплошной взрыв красок и чувств. Губы Руби были мягкими и сладкими рядом с ее собственными, ее язык был осторожным, но требовательным. Розы, тот же цветочный запах, который пропитал ее куртку, поглотил ее целиком, почти задушив. Ее пальцы легли на хлопчатобумажную рубашку Руби, осторожно пробираясь вниз по ее подтянутому телу. Ее тело было теплым, все ее тело покалывало, когда Руби медленно взяла ее под контроль. Руби на мгновение отстранилась, делая охлаждающий вдох. Зрение Вайсс было затуманено, горячая отдышка вырвалась из неё, когда она пыталась поймать потерянный воздух. Руби, не колеблясь, двинулась вперед, двигаясь к мягкой шее Вайсс, чтобы поцеловать ее чуть ниже уха, нежно покусывая. Вайсс прикусила губу, ее глаза затуманились. Она сходила с ума. Голова Вайсс приподнялась, когда Руби пошевелилась, нежно покусывая горло Вайсс. Наследница сглотнула, ее тело вздымалось по мере того, как становилось теплее. Ее желудок, казалось, был сделан из лавы, практически расплавляя ее сердцевину. Руки Руби поплыли, одна упала ей на бедро, а другая потянулась еще ниже. Ноги Вайсс задрожали, она заскулила, когда Руби сильнее укусила ее в шею. — Р-Ру… — слова Вайсс потонули в хныканье, когда Руби посасывала кожу, опустив серебристые глаза, внимательно наблюдая за ней. Ее пальцы в отчаянии вцепились в хлопчатобумажную рубашку Руби. Ее дыхание было горячим, согретым огнем в животе. Боги, что с ней происходит? Она практически таяла… Пронзительный свист заставил обеих девушек замереть. Руби в одно мгновение отпрянула от Вайсс, тут же застыв от ужаса. Вайсс прижала руки к груди, проследив за испуганным взглядом Руби своим собственным, но злым. Все начинало налаживаться, а теперь какой-то надоедливый щенок испортил ее шанс. Ее взгляд упал на высокую фигуру, вышедшую из кустов, ледяной ветер быстро погасил огонь в ее сердце. — Что за зрелище! — Он насмешливо хлопнул в ладоши, стряхивая листья со своих плеч, когда подошел ближе, — Ничто не заводит меня больше, чем две девушки, целующиеся в лесу. — Торчвик. — Руби зарычала низким и опасным голосом. Девушка быстро встала в защитную стойку перед Вайсс, вытянув руку, чтобы защитить ее любой ценой. Вайсс покачала головой, избавляясь от размытого видения, ее рука потянулась к Миртенастеру, но только для того, чтобы схватить пустой воздух. Ее сердце упало в желудок. Она не ожидала, что Миртенастер понадобится, поэтому сегодня утром оставила его в их общежитии. Быстрый взгляд на спину Руби показал, что она тоже не принесла Кресент Роуз. — Рад снова видеть тебя, Красная, — притворно радостно произнес Роман, размахивая тростью в воздухе, прежде чем воткнуть ее в землю. Он наклонился в сторону, чтобы Вайсс мог видеть его мимо Руби, приподняв шляпу перед Вайсс, как он это сделал, — Снежный горошек. Вайсс прищурила глаза, активируя свою ауру по всему телу, — Чего ты хочешь? Руби взглянула на Вайсс, когда та вышла из-за девушки в накидке и встала рядом с ней, бросив взгляд, который Вайсс не уловила, прежде чем повернуться к Роману. Вайсс могла защитить себя, она все еще была охотницей даже без Миртенастера. Роман напевал, вынимая сигару изо рта и бросая ее в воду. Руби и Вайсс уставились на него. — То, чего я хочу, просто, дорогая, — сказал Торчвик, наблюдая, как сигара опускается в воду, прежде чем снова посмотреть на двух девушек. Обе Охотницы напряглись, готовые к кулачному бою, если до этого дойдет. Роман остановился в нескольких футах перед обеими девушками, оглядывая Вайсс сверху вниз и останавливаясь на ее груди, прежде чем вернуться к ее лицу, — Меня послали забрать тебя. Вайсс проследила за взглядом преступника до своей груди, прежде чем прикрыться презрительной усмешкой, гнев затопил ее тело. Руби зарычала, заметив взгляд Торчвика, — Ты сумасшедший, если думаешь, что она просто пойдет с тобой. Роман засмеялся, — О, Рыженькая, как всегда герой. Он щелкнул пальцами, деревья и кусты ожили, когда Белый Клык вырвался из своих укрытий. Они были окружены в считанные секунды, фавны всех видов кружили вокруг них, пока они ждали дальнейших приказов, — Но она все равно пойдет со мной. Вайсс развернулась, чтобы защитить спину Руби, ее глаза расширились от беспокойства. Они никак не могли справиться со всеми без оружия. Это было самоубийство. — Как ты вообще нас нашел? — Спросила Вайсс через плечо, выставив кулаки перед собой в защитной стойке. — Твоя подруга с рынка не очень лояльна, — промурлыкал Роман, — Продала тебя в ту же секунду, как увидела деньги. Вайсс повернулась, чтобы посмотреть на Руби, чье лицо исказилось выражением предательства, — Эмбер…? — Она заколебалась, оглядываясь на Вайсс с невысказанным извинением в глазах. Вайсс отвела взгляд. Это была не вина Руби, но это определенно объясняло то, как она чувствовала себя на рынках. Они разберутся с этим позже. — А теперь, — Роман хлопнул в ладоши, — как бы мне ни хотелось поболтаться здесь, у нас есть график, который нужно соблюдать. Давайте закончим с этим, ребята. Фавны начали смыкать круг, их ноги хрустели по сухим листьям и веткам, размахивая оружием в руках из-за плащей. Вайсс нервно прищурилась, ее глаза метнулись к каждому из ближайших фавнов. Она не собиралась сдаваться без боя. Внезапно она почувствовала острый укол в ногу. Она удивленно зашипела, глядя вниз, чтобы посмотреть на то, что только что ударило ее. Из ее икры торчало что-то похожее на дротик, прикрепленный к нему стеклянный пузырек уже осушился в ее организм. Ее голова быстро закружилась, усталость охватила все тело. Ее глаза метнулись в поисках источника, обнаружив оленя фавна, все еще спрятавшегося в кустах неподалеку с чем-то похожим на духовое ружье в руках. — О нет, — прохрипела она, пошатываясь, прижимаясь к спине Руби. Жнец с беспокойством обернулась, ее глаза остановились на покачивающейся Вайсс. Наследница едва могла видеть, ее зрение поплыло, когда она изо всех сил старалась не заснуть, несмотря на дозировку дротиков. — Ру-. — Она попыталась прохрипеть предупреждение одному из людей, которые двоились в ее глазах перед ней, но ее язык, казалось, был сделан из свинца. В уголках ее глаз начала появляться черная дымка, колени внезапно подогнулись. — Вайсс?! — Руби вскрикнула, подхватывая почти потерявшую сознание девушку, когда та упала ей на руки. Руби рухнула на пол, паника охватила ее грудь, когда она прижала к себе обмякшее тело своего партнера. Вайсс изо всех сил старалась держать глаза открытыми, ее голубые глаза потускнели, когда она начала засыпать. Руби почувствовала, как вспышка страха сжала ее сердце, и в ярости оглянулась на Романа. — Что ты с ней сделал?! — взревела она, крепко прижимая голову Вайсс к груди, когда Шни наконец заснула. Она легонько встряхнула Вайсс, тихо умоляя ее проснуться. Роман подошел ближе, не испуганный видом разъяренной охотницы. — Не забивай свою маленькую головку, Рыжая. Она просто вздремнула, — промурлыкал он, кивая нескольким пехотинцам, которые без колебаний двинулись вперед, — А теперь попрощайся со своей девушкой. Руби подняла глаза, когда несколько мужчин в масках вышли вперед и потянулись, чтобы вырвать Вайсс из крепких объятий Руби. — Нет! — Она громко зарычала, ее серебряные глаза пылали гневом, когда она плюнула, — Держись от нее ПОДАЛЬШЕ! Руби не заметила, как Роман прижал свою трость к ее спине, пока не стало слишком поздно, и волна парализующей пыли с криком пронеслась по ее телу. Она застонала от боли, когда он прекратился, защищая фигуру Вайсс. Она пристально посмотрела на приспешников, в ее глазах появился почти животный блеск. — Не… не трогай… ее, — предупредила Руби между вдохами. Ее тело болело и страдало от последствий парализующего взрыва. Она едва могла даже дышать. Роман приподнял ее тело за капюшон и сильным рывком оттащил от Вайсс. Желудок Руби скрутило, когда голова Вайсс ударилась о землю, пытаясь освободиться от хватки Романа, — Вайсс.! Вайсс! Отпусти! Вайсс, проснись! — У Вайсс сейчас в венах течет самая высокая доза Мидазолама, которую только может выдержать человек. Она не проснется еще 20 часов, если вообще проснется, — болезненно сказал Роман, вонзая еще один дротик в шею Руби сбоку. Руби замерла, почувствовав, как жидкость дротика течет под ее кожей, и грубо приземлилась на землю, когда Торчвик отпустил ее капюшон. Перед глазами у нее все плыло, то появлялось, то исчезало, и ее тошнило. Руби поползла по земле, скрипя зубами, в грязи. Она потянулась вперед, чтобы попытаться схватить Вайсс, ее рука зависла в воздухе, прежде чем слабо ударилась о землю с пыльным стуком. Она видела, как фавн в маске грубо связывает наследницу веревками, швыряет ее, как мусор, прежде чем поднять и перекинуть через плечо. — Вай… Вайсс… — Она всхлипнула, в глазах у нее потемнело, когда один из Белых Клыков подошел ближе. Сильный, болезненный удар пришелся по ребрам, в груди раздался громкий треск. Руби мучительно закашлялась, безвольно лежа в грязи. Хрип вырвался из ее легких, ее аура ослабла. Она смотрела, как люди в черных плащах снова исчезают в лесу, и слезы текли по ее лицу. — Нет…нет… — Руби прохрипела это слово снова и снова, рыдания сотрясали ее тело, когда она медленно теряла сознание.