про монстров и простых парней

Когда Клэр впервые видит Джека, у нее учащается дыхание, а сердечный ритм, тот самый, который не нарушается даже в самые опасные секунды охоты, почему-то нарушается и кровь бежит по венам с удвоенной скоростью. Когда Клэр видит Джека, кажется, мир окрашивается в золотистые оттенки — ее любимые, она улыбается как дурочка в ответ на приветствие, и жадно смотрит на искреннюю улыбку. Вокруг что-то происходит, кто-то задает вопросы и ждет ответа, а она даже не пытается заставить себя сосредоточиться. Она застывает на целую вечность, будто высеченная статуя, и не хочет снова становиться прежней, если это значит отвести от него взгляд. — Эй, земля вызывает Клэр, — Дин резко шагает и через мгновение возвышается над ней, закрывая обзор. — Моргни, если ты здесь. — Клэр, мы понимаем, что это слишком, но Джек не его отец. Он другой, — осторожно говорит Сэм, и Клэр вспыхивает. Вау, они приняли все за…за ее страх? Это очень хорошо и лишает ее многих неприятных и смущающих объяснений, но она не боится Джека. Она просто не хочет, чтобы он исчезал из ее жизни. Клэр переводит взгляд на опустившего голову Джека, который уже не улыбается, и внутри что-то с треском ломается. Из нее вынимают позвонки, ребра, все целые кости, и не остается ничего, кроме чувства горечи. Джек закрывается, боясь ее реакции, ее слов и ее действий. Клэр называют женской копией Дина, и ей совершенно не хочется знать, как он вел себя по отношению к нему. — Все в порядке, — у нее голос надломленный и полный первобытного сожаления. В воздухе витает аромат французких булочек, которые готовила мама, а в ушах голоса из телешоу, что они смотрели всей семьей по вечерам. Клэр не знает, как это называется, она не хочет думать, просто не может позволить этому исчезнуть. — Я рада познакомиться, Джек. У нее шрамы по всему телу, а у Джека чистый и невинный взгляд, от которого хочется скрыться или прижаться душой к душе. Она остро чувствует свою грязь и истерзанную плоть. Клэр складывает руки в защитном жесте, будто боится, что он увидит ее всю, и они опять делают неверные выводы: — Я не причиню тебе вреда, — мягко говорит Джек, не двигаясь. Ему страшно сделать шаг, потому что он пугал многих до чертиков. — Я знаю, — вырывается у нее, и Клэр с силой закрывает глаза и практически перестает дышать. Контроль испаряется, и она хочет, чтобы все ушли, хочет сказать что-то важное, что предназначено только для него, но никто ничего не понимает. — Я тоже, — признается Джек, и она с изумлением замечает те же эмоции в его взгляде. — Дети, вы чокнулись? — грубовато буркает Дин, переводя взгляд с одного на другую. Клэр видит Джека и чувствует себя так, как будто ей снова семь, папа обнимает ее со спины, защищая от всего мира, а мама ласково целует нос, щеки и лоб. Ей тепло. — Почему? — сглатывает она. — Я не знаю, — практически шепчет он. Клэр дышит загнанно, но у нее нет страха, только спокойствие, будто ее тело погружают в океан и она качается на теплых волнах. Она до дрожи боится это потерять. Когда Клэр видит Джека впервые, она чувствует себя дома. *** — Так что, — Алекс с ухмылкой падает на ее кровать, нагло заглядывая в экран мобильника. — Ты и сынок Сатаны теперь вместе? «Кас завтра завезет меня к вам. Я скучаю» Клэр убирает телефон, и улыбается. — Да. Я думаю, да.