***
Оксана скептично разглядывает на столе схему теплохода и план действий. Вообще она всё утро смотрит достаточно скептично и на Шастуна в кожанке, и на план действий, и на фотку Арсения, прилепленную к холодильнику. — Шаст, тебе не кажется, что всё это немного перебор? — Думаю, мы сможем договориться. – Антон вытаскивает из внутреннего кармана куртки пакет леденцов. — Так, всё. – Оксана срывает фотографию. — Не смей трогать Арсения! — Хорошо, давай оставим его здесь, только повернем лицом к стене. Главное, чтоб его не было видно! – Оксана разворачивает и крепит магнитиком с разноцветной надписью «Воронеж». — Оставь Арсения в покое! – прикрикнул Антон. Оксана фыркает на это, хватает бумагу, портящую своей аурой ей холодильник, и выкидывает в форточку. — Пусть подышит свежим воздухом, ему полезно!¹ Антон обиженно опускается на стул и отхлёбывает зелёного чая. — Ты не отстанешь, да? – Шастун угрюмо булькает в чай. – Ладно, я помогу. За час был составлен план «похищения», так чтобы никто из гостей не заметил пропажу жениха. Единственная загвоздка была в том, что от Оксаны требовалось не просто обмануть, а наебать всех гостей и Иру. При правильном руководстве это будет списано на внеплановый конкурс, развлекательную программу и репутация агентства не пострадает, но взаимоотношения с Кузнецовой… Оксана не сомневается, что Ира её простит, потому что это невероятно светлый человек и наверное один из самых добрых на жизненном пути Сурковой. Вопрос состоял в том считается ли эта афера предательством. По другую сторону сидел Антон с горящими глазами и отказать ему не представлялось возможным. Сказывались годы дружбы и уважение к человеку. Он же заслуживает право на счастье. Что если получится предотвратить брак не по любви без последствий для обеих сторон? Кухня снова заполняется обсуждением организационных моментов и Оксане надо будет внести корректировки для персонала на теплоходе. Таким она точно никогда на своей практике не занималась.***
Кузнецова открывает диалог с Ляйсан, сверяя номер дома и подъезд. Яркой вывески нет, потому что девушка по телефону предупредила о сеансе на дому. Ира попадает в подъезд, находит нужную квартиру и уже с порога её встречает радостная улыбка и плюшевые тапочки. Психологиня представляется Анжеликой и разливается ароматный чай по кружкам с глупыми надписями на английском. Ира неловко садится на стул, понимая, что сейчас предстоит быть максимально честной. — Как день прошёл? Мягкая интонация, тёплый чай и чёрный кот располагают к себе слишком быстро. Уже не кажется, что тут тебе поставят диагноз или обколют успокоительным. Ира чувствует себя дома. — Я переживаю по поводу свадьбы. Мне кажется, что я делаю что-то не то. — Что ты чувствуешь, когда представляешь свадьбу. Только прислушайся к себе. Ира закрывает глаза и ей вспоминается сон, где гости окружают со всех сторон, она пытается откинуть это, но становится слишком душно и всё пространство заполняет тревога. — Мне страшно. Я боюсь. Лика подливает чай, словно это могущественный эликсир, а на ноги запрыгивает пушистый комок. — А как с родственниками? — Мама очень ждёт эту свадьбу. Маленькая девочка играет в куклы в песочнице. Незнакомый мальчик постоянно дергает косы, и девочка кидает в него с размаху песком. — Ира! – мама подбегает и присаживается рядом, погрозив пальцем. – Ты просто ему понравилась. Зачем ты так сделала? Иди, поиграй вместе с ним. И девочка устало плетётся к кавалеру, наматывающему сопли на кулак. Мамино день рождение. Поддатые мужчины, подзывающие к себе и задающие глупые вопросы «а ты уже в каком классе, Ирочка». Но мама никак не реагирует. Она, такая же пьяная, как и остальные, не замечает как настойчиво её друг прижимает в объятиях Иру. Семиклассница ничего не сделает против здоровенного, пропахшего водкой, мужчины, и она лишь стоит под одобрительно-размытым взглядом мамы. Выпускной вечер. Она перед зеркалом отрепетировала несколько тысяч раз признание в любви однокласснику. Мама каждый день всё спрашивает про этого мальчика и скоро Иру станет от него тошнить. Так и происходит. На вечере, где её идеал пьяным неумело засовывает язык в рот другой, Кузнецову просто тошнит от липких тел и громкой музыки. Она приезжает домой, как раз тогда, когда мать домывает посуду после ночной смены. — А твой жених? Арсений. С ним как? — Он невероятный. Никогда меня не оскорбит, ни разу не поднял руку, не пристаёт. Знаешь он мне как… — Старший брат. – продолжает Лика. — Нет, он меня любит. – Ира настойчиво поднимает в памяти все их разговоры и моменты с Арсением. — Как старший брат. У них вообще был секс? А поцелуи? Арсений тактильный до жути и когда последний раз он её трогал? Романтичные моменты? Их нет. Ничего нет. Кузнецова обречённо отпивает из кружки и смотрит на угольного кота. Иронично. Кот смотрит в ответ и протяжно мяукает. Как видения проскакивают объятия на кухне, поздравления с днём рождения, их разговоры и повсюду она может провести параллель с Оксаной и Шастуном. Но не Катей и Димой. Почему?***
Мягкова смахивает пыль со старых коробок на складе и находит в самом углу диск. «Шем.» Она приносит в общий зал и проигрывает на своём компьютере, подзывая всех. — Помните свадьбу Стаса? Девушка с шоколадными волосами радостно улыбается в камеру. Столы полны угощений, льётся шампанское. На глазах гостей сверкают слёзы счастья. Камера приближает молодожёнов, сплетённых не только общей судьбой, но и танцем. Влюбленный взгляд. Оксана мысленно проводит параллель с Ирой и тут же одёргивает себя. Внезапно на экране выскакивает знакомая мордашка. Тот самый курьер. — А это кто? – тычет Суркова в экран. — Не знаю. Спроси у Стаса. Оксана обязательно спросит, но после. Сейчас ей нужно отправить экипажу «Астры», что в программе будут изменения, а потом придумать правдоподобную речь для гостей почему свадьба на теплоходе превратилась в кавказское застолье.***
Арсений заходит в квартиру, слыша женский голос. — Серёга, если ты сменил пол, то я в замешательстве, а если тебя всё ещё терпит Юля, то в ахуе. Юля выходит, смеясь, с распухшими губами, а следом за ней показывается хвостатая голова. Мужчины жмут друг другу руки и как по волшебству Сергей держит пастельный конверт. — И не жалко вам бумаги? — Для тебя вырубались лучшие деревья. Рис с сыром и креветками разваливается по тарелкам. — Сумасшедшая еда. — Креветки-то? – спрашивает Матвиенко. – Да они умнее чем ты. Арсений только хмыкает и благодарит хозяйку этого вечера. — А в каких оттенках будет празднество? – Юля тянется за солью, но Сергей, сообразив, достает солонку сам. — Это к Шастуну. — Он что-ли жених? – ржет Матвиенко. А у Попова креветка не хочет опускаться дальше по горлу и комом валятся все мысли к ногам. — Нет. Я жених. — Ты шутки так и не научился понимать. — А ты шутить. Остальной вечер проходит в обсуждении планов Юли на отель и прочее. У Арсения план на жизнь один – пережить свадьбу.***
Женщина стряхивает воду с меховой шапки. Кажется, даже весной она будет её надевать. Она оглядывает коридор, словно это Версаль, а после также смотрит на появшегося мужчину. — Мама? — Вот я и дома. Она хлопает по "шапке" сына, пока он крепко целует её в щёку. — А где же твоя невеста? — Она... Он забыл спросить где Ира. Он без понятия, где она находится. Мать сканирует каждую эмоцию на лице, и пусть Арсу кажется, что он стоит с каменным выражением, его мама найдёт там тысячи скрытых смыслов. — Она беременная? — Ну не начинай, мам. Какая беременная? Просто где-то гуляет. — Почему же не начинай? Я ж внуков жду. Так и умру, не увидев. Арсений тушуется от такого напора. Он не думал, что так скоро к нему наведается родительница. Он кидает взгляд на календарь и приходит в ужас – 12 дней до свадьбы. Он хотел испугать Захара и испугался сам больше его, когда вникнул в практическую сторону вопроса о свадьбе и увидел, что это, конечно поэтический, но вместе с тем и практический, официальный шаг к существенной и серьёзной действительности и к ряду строгих обязанностей... Всё вспомнил, и тогдашний трепет счастья, руку Ольги, её страстный поцелуй... и обмер:"Поблекло, отошло!" – раздалось внутри его. – Что же теперь?..²