***
Кромешная темнота стала привычной спутницей в этом злачном месте. Тьма помогала абстрагироваться от того кошмара, что происходил с Флоренс последние сутки. В ней невозможно было увидеть все то, чем промышляли Пожиратели смерти. Можно было лишь догадываться, что происходило за стенами комнаты, в которую поместили Снейп. Она больше не была связана заклинанием Инкарцеро. Перестала быть привязанной к кушетке, на которой когда-то разлагался её бывший профессор. Слизеринку переместили в другое помещение, находящееся в подвале ветхого дома стариной постройки – об этом свидетельствовали потрескавшиеся стены, облупленные полы и выбитые окна в некоторых рамах, которые не были заколочены досками. Снейп могла разглядеть особенности пристанища убийц в тот момент, когда её переносили в подвал. Палачи опаивали слизеринку какой-то дрянью, которая, по всей видимости, должна была вводить девушку в искусственную кому. Но Снейп не поддавалась. Когда густое варево вливали в девичью глотку, а после запирали, оставляя в одиночестве, Флоренс опорожняла желудок искусственным методом. Это помогало оставаться в сознании и не отключаться. Ей было страшно впадать в сон, оставляя своё тело и разум на растерзание этим чудовищам. Каждая мысль о том, что с ней могли сделать в бессознательном состоянии, доводила девушку до хриплого ужаса, царапая ледяным лассо внутренности. Тело ломило от усталости и недосыпа. Мозг продолжал работать на износ, но каждый раз умолял слизеринку дать хотя бы минуту для отдыха. Хотя бы малую каплю долгожданного сна. Но Флоренс противилась, не могла сдаться. Ей нужно было держать себя в руках, не отдавая свой разум во власть сновидениям. Но такая выдержка также пагубно сказывалась на ментальной составляющей Снейп. Порой ей казалось, какие ещё кошмары сможет выдержать её психика, не разрушившись до конца? Флоренс старалась сделать всё возможное, чтобы этого не произошло. Отвлекалась светлыми воспоминаниями из прошлого, продумывала различные планы для побега, но ничего не помогало. Сырой воздух вперемешку с гнилыми нотками вбивался в носовые пазухи, намекая на то, что из этой западни слизеринку спасёт разве что чудо. К тому же, Снейп была безоружной против гнёта Пожирателей – у неё отняли палочку по прибытию в дом Реддла. Реальность обрушивалась багровыми реками, затопляя собой все то, что было способно вырвать слизеринку из удушающего настоящего. На протяжении суток к Снейп наведывались несколько раз в её новое место обитания. И все пришедшие являлись разными людьми. Но большую часть времени слизеринка проводила в компании ужасающей Беллатрисы, от которой волосы вставали дыбом. Тёмная ведьма, насквозь пропитанная смертью, кровью и чужими страданиями, измывалась над Флоренс с особым мастерством и трепетом психопатки. Белла безустанно проводила свои сеансы изощренных пыток, доводя Флоренс до состояния полусмерти. Круциатус стал привычным времяпровождением. Пожирательница размахивала волшебной палочкой, выпуская из искривленного по форме древка красные лучи, вбивающиеся пронзительной болью в разные участки тела. В такие моменты Снейп казалось, что она была на грани. Кровь бурлила в жилах, кипятясь от градуса Непростительного. Каждый раз слизеринка ощущала, что внутри всё разрывалось на куски, слепливаясь в один большой ком адских мук. Кости ломались поочередно, дробясь в мелкую крошку под кожей. Из глотки вырывались пронзительные крики, которые после затапливались морем горьких слез, льющихся от очередного проклятья. Но Беллатриса не смела останавливаться. Она пыталась выпытать из мелкой мерзавки все то, что скрывалось внутри её полукровного тельца. Любую подробность про крестражи, а Флоренс молчала. Каждый раз, проходя этот бесконечный круг ада и боли, слизеринка приказывала себе держать язык за зубами. Снейп знала, зачем её привели сюда, пытали и издевались, но юная волшебница не желала раскрывать все карты. Иначе для чего был проделан весь этот путь? Для того, что бы излить всю информацию в бесчеловечном вопле от очередного красного луча Круцио? Снейп выбрала тактику, раздражающую Беллатрису. Флоренс принялась молчать, играя роль глупышки, не понимающей, что происходит. Это доводило Пожирательницу до очередного приступа гнева. Пытки продолжались. После первой встречи с Беллой, когда адреналин в крови поутих, уменьшая свои выбросы, слизеринка догадалась, кем на самом деле являлась правая рука Тёмного Лорда. Беллатриса Лестрейндж – родная сестра Нарциссы, двоюродная Регулуса. И это осознание повергло молодой ум в шок. Всякий раз, когда тёмная ведьма зубоскалила, обнажая свои гнилые зубы, Снейп вспоминала, как тепло и ласково ей улыбалась Нарцисса, залечивая шрам на лице. Как такая светлая, мудрая и спокойная Нарцисса могла приходиться роднёй этой мрачной и жестокой ведьме, способной растоптать чужую жизнь легким взмахом волшебной палочки? Но размышления по поводу отличий чистокровных волшебниц развеивались, стоило Белле отступить от издевательств, скрываясь за дверью подвального помещения. Обмякшее тело слизеринки с бурыми отметинами на коже от побоев ложилось на пыльный, пропитанный грязью, пол в ожидании следующего визита. Многочисленные замки щелкнули на двери, отворяя её. На пороге появился профессор Малум, который, на самом деле, никаким профессором-то не являлся. Пазл сложился в одну чёткую картину, открывающую истину на все происходящее. Джозеф появился в школе сразу после того, как пропал профессор Магнатус. И теперь Флоренс поняла, почему от Малума веяло таким пренебрежением в её сторону – новоиспеченному преподавателю было мерзко общаться с полукровкой. К тому же Снейп осознала, с чего вдруг Малум так яро высказывался против методов преподавания прошлого учителя. Пожиратель хотел взрастить в юных, неокрепших волшебниках тягу к тёмной магии и убеждениям о том, что чистокровие – самое правильное, что может быть в волшебном мире. — Беллатриса рвёт и мечет, — отозвался мужчина, левитируя склянки с неизвестной жидкостью. — Мисс Снейп, вам нужно быть более сговорчивой. Флоренс метнула гневный взгляд в сторону Джозефа, которого было сложно разглядеть в гуще мрака. Лишь тонкое свечение Люмоса озаряло его лицо. Вечно недовольный в школе профессор ныне выглядел по-другому. Выражение лица было сосредоточенным, но не злым и напыщенным как раньше. Малум присел на корточки рядом с Флоренс, дотрагиваясь до её кожи. Одежда в некоторых местах была разорвана, а из мелких ран сочилась кровь. Но Снейп не замечала этого. Моральная боль была сильнее физических травм. — Вы все ещё не желаете рассказывать нам о том, куда вы дели крестраж с мистером Блэком? — вопрос заставил Снейп вновь поднять глаза на волшебника, обмачивающего марлю в целебном растворе. — Не нужно на меня так смотреть, всем и так известно, кто является вашим компаньоном. Прохладная ткань коснулась израненного плеча, провоцирующая шипение Снейп. Малум проводил сеансы лечения, дабы Флоренс не скончалась раньше, чем они узнают подробности их с Блэком заговора. Мужчина бережно залечивал каждую девичью ранку, словно слизеринка являлась хрупкой фарфоровой куколкой, которую могло сломать одно резкое движение. — Если вам известна личность моего… компаньона, — хрипло излагала свои мысли Снейп, стискивая зубы от неприятных ощущений, — тогда почему вы похитили меня, Джозеф? — задала свой вопрос Флоренс, прикрывая веки от усталости. Она специально обратилась к нему по имени, намекая на то, что теперь они были равны на этом поле боя. — Всё очень просто, — мужчина отвернулся, чтобы обновить марлю, пропитанную грязью и кровью. — Тёмный Лорд всегда платит равноценной монетой, — Малум вернул своё внимание, изгибая бровь. Флоренс догадалась, к чему он клонит. — Лорд считает, что таким образом Блэк сам ринется сюда, чтобы спасти вас, мисс Снейп. Господину не нужны вы. Ему нужен Регулус. Тёмный Лорд никогда ничего не делает посредственно. Он склонен действовать более изощренно и хитрее. Тёмный Лорд обожает расставлять ловушки, чтобы после наблюдать, как жертвы сами падают в его руки. Сердце билось на уровне горла. Конечно. Как Флоренс до сих пор не догадалась, что не она являлась важной фигурой в этой битве? Она была лишь той, кто приведет в серпентарий Реддла более крупную жертву. И Снейп обязательно это сделает, сама того не ведая. Блэк не сможет сидеть, сложа руки, если узнает, что она пропала. Он всегда приходил за ней. — Тёмный Лорд обязательно поквитается с мальчишкой, будьте уверены, — теперь радужки рептилии засверкали жестокостью и мрачным удовольствием. — Это лишь вопрос времени. Малум поднялся на ноги, отходя от девушки на несколько шагов назад, обратно к двери. Флоренс прикоснулась к свербящему от боли плечу, растирая место пореза, которым её наградили во время очередных пыток. Кровь свертывалась на плоти, покрывая рану коркой. Из-за неугомонной тревоги слизеринка начала ковырять ногтем порез, вновь открывая кровотечение. — А вы не думали о том, что с вами тоже могут поквитаться? — вздернула подбородок слизеринка, устало ухмыляясь. — Считаете, Регулус не догадался, где я, и не обзавёлся помощью? — тонкая бровь выгнулась, выглядывая из-под слипшихся волос на лбу. — Он не дурак. Малум звонко рассмеялся, обнажая жёлтые зубы. Мужчина держался за живот, пока его тело сокращалось от подступающего приступа веселья. Флоренс смутилась, искривляя рот, дабы выказать своё омерзение подобной выходке подставного профессора. Ей нисколько не передалась эта атмосфера убийственной радости. Слизеринка не шутила. Девушка, действительно, считала, что Регулус способен пойти на всё, чтобы спасти её из лап фанатичных палачей. — Ох, я всегда удивлялся этой удивительной аксиоме, — протягивал слова Малум, словно певучая птица, несущая на своих тёмных крыльях самые мерзкие вести. — Сколь прелестнее дитя, столь оно и наивнее, — профессор остановил свои смешки, обретая серьезность. — Набирайтесь сил, мисс Снейп. Для следующего визита, — зловеще произнёс Малум, направляясь к выходу. Но внезапно замки за спиной мужчины щелкнули, отворяя дверь, — который не заставил себя ждать… На пороге показался Реддл. Главарь Пожирателей стоял в дверном проеме, внимательно осматривая каждого поочередно. Но зрачки его чудовищных глаз задержались на своей жертве. Он жадно оглядывал Флоренс, сканируя каждую деталь, которая могла показаться Лорду интересной. — Приветствуй вас, мой Лорд, — отчеканил Малум, выражая полное благоговение по отношению к этому мерзкому ублюдку. Флоренс поморщилась от этого акта уважения. Ей было невыносимо наблюдать за тем, как люди склоняли свои головы и убирали чувство собственного достоинства, стоило Реддлу показаться в поле зрения. — Джозеф, ты свободен, — приказным тоном оповестил Том, даже не смотря на того, к кому обращался. И в этом не было никакой необходимости. Малум беспрекословно направился в глухой коридор, оставляя волка и его смирную овечку наедине. Реддл наколдовал без помощи волшебной палочки стул, присаживаясь. Он выглядел так же, как в их первую встречу. Опрятно одет, словно выряжался для того, чтобы быть при параде, когда очередная жертва будет задыхаться в собственной крови и слезах. Волосы аккуратно уложены, а лицо украшала характерная змеиная улыбка, которая, казалось, была присуща каждому Пожирателю. Только глаза блестели сумасшествием, одержимостью вопиющей идеей. Блеск глазного яблока лился ледяным светом, вонзающимся тысячью игл под кости. Флоренс невольно попятилась назад, следуя голосу инстинкта самосохранения. Слизеринка вжалась в сырую дощечку за спиной, ощущая, как одежда впитывает что-то склизкое, осевшее на древесине. Она даже не хотела думать о том, что это могло быть. Перспектива напороться на чью-то разлагающуюся часть тела Снейп совсем не радовала. — Вот о чём я подумал, — бархатный голос, от которого ушные перепонки покрывались инеем ужаса, разливался по комнате, — если ты не хочешь рассказывать мне, куда подевался мой крестраж, то, может, тебя и вовсе следует лишить ненужного органа, — Пожиратель склонил голову, наблюдая за последующими движениями своей пленницы. Лицо Флоренс исказилось в гримасе неприкрытого ужаса. Она впервые дала волю эмоциям, вспоминая похожую ситуацию из своего видения. Слизеринка догадалась, что хотел сделать Реддл. Зубы клацали друг о друга, стирая эмаль в крошку. Девичья ладонь потянулась ко рту, непроизвольно защищаясь от нападок убийцы. Как будто это могло её спасти. Наивная идиотка. Реддл сорвался с места, отпихивая стул к стене, от чего тот разлетелся в щепки. Маг оказался перед телом трясущейся слизеринки, хватая её за лицо. Она прикрыла глаза – лишь бы не смотреть на того, кто был причиной всех её бед. — Ты вся дрожишь, — с рокотанием произносил Лорд, не отнимая рук от тела Снейп. — Я чувствую запах твоего страха, — он прикоснулся носом к волосам девушки, вдыхая глубже. Снейп пискнула, неразборчиво моля о том, чтобы он отпустил её, но мужчина не спешил оканчивать акт своего представления. — Слышу, как бьётся твоё сердце, — крепкие пальцы коснулись грудной клетки, застывая на этом участке тела. — Знаешь, что самое удивительное? — Реддл отнял голову от волос слизеринки, переводя взор на измученное личико. — Беллатриса бьётся в гневной истерике из-за того, что её пытки не действуют на твою разговорчивость. А со мной такие трюки не пройдут. Я могу узнать всю правду по биению твоего крохотного сердца, — пальцы палача, застывшие на груди Флоренс, начали отбивать ритм в такт её сердцебиения. — Или могу залезть в твою голову и узнать всё то, что ты, маленькая мерзавка, решила от меня скрыть вместе со своим дружком. — Я ничего не знаю, — шептала Флоренс, запрокидывая голову назад, думая, что это могло спасти от вторжения в её сознание. — Пожалуйста, оставьте меня в покое, я ничего… Рука Реддла резко ринулась вверх, оказываясь на шее у жертвы. Маг сжимал горло Снейп, чувствуя, как пульсировали вены под кожей. — Ты начинаешь меня утомлять, — зловеще изрекался Лорд, пронзая своим гневным взором девушку. — Ты серьезно думаешь, что я не знаю обо всех ваших делишках? Думаешь, мне не доложили о том, что ты и Блэк изучали дневник за моей спиной? — казалось, что былой ледяной свет глаз Реддла сменился красной искрой, пробивающей насквозь. — Малолетняя соплячка и её подстрекатель решили, что смогут переиграть меня? — он повысил голос до такой степени, что жилка на висках начала пульсировать от жгучей ярости. — Но только ты не поняла одного: у меня есть глаза и уши повсюду. И маленькие слуги, которые могут рассказать мне обо всём, что я захочу. Стоит только посильнее нажать на их болезненные точки. Методы влияния Лорда на людей были удивительными для Флоренс. Он знал обо всём – это читалось в его поведении, повадках и взгляде. Но это не мешало ему забавляться, издеваясь над измученной девушкой. Снейп являлась лишь симпатичной декорацией в чудовищном цирке, которую Реддл с упованием ломал, растягивая удовольствие. Он с трепетом выжидал появление Блэка, а пытки над слизеринкой скрашивали время ожидания. Реддл откинул девчонку в сторону, показательно вытирая ладони о платок. Кусок ткани был также отброшен, дабы больше не напоминал о том, что великий тёмный волшебник имел возможность прикасаться к мерзкой девице. Флоренс не сразу поняла смысл последней фразы. Маленькие слуги… — Вы что-то сделали с Кикимером? — обеспокоенно спросила Флоренс, на мгновение забываясь. Паника гулом проносилась сквозь тело, осаживаясь где-то в районе солнечного сплетения. — Вы пытали его? Он пошёл с нами не по своей воле!.. Он… он не виноват!.. — Довольно блеяний, — отрезал Реддл, направляясь к выходу. — Надеюсь, твой дружок-предатель крови окажется куда полезнее, чем ты. Дверь с грохотом затворилась. Лязг замков оповестил о том, что Снейп вновь осталась прозябать в своей одиночной комнате, насквозь пропахшей сыростью, безысходностью и смертью.***
— Джеймс, отпусти его! — Эванс сорвалась на крик, подбегая к молодым людям, которые, казалось, могли разорвать друг друга в клочья. Поттер все ещё удерживал Снейпа за ткань мантии, не смея отпускать заклятого врага. Но Поттер взмахом ладони приказал Лили держаться в стороне. Видимо, намерения гриффиндорца по поводу расправы над неугодным Снейпом были слишком сильны, чтобы выслушивать просьбы рыжеволосой. Девушка отступила на шаг назад, но продолжала держать оборону на случай, если Поттер решит перейти черту. — Эванс, не думал, что когда-нибудь скажу это, но Поттер прав. Патлачу полезно познать прелести физических расправ, — ехидничал Блэк, подходя ближе к развернувшейся сцене. Кровь все ещё стучала в ушах, создавая неприятный инфразвук в барабанных перепонках. Каждая мышца в теле была напряжена до предела, а на лице заходили желваки. Блэк не ожидал, что вместо Флоренс он увидит её брата, вернувшегося, буквально, из ниоткуда. Но больше он был удивлен тому, что здесь был Поттер, который, казалось, готов был размозжить Северуса прямо посередине гостиной. Всё это было похоже на вереницу сюжетов одного большого сна. Всё казалось слишком нереалистичным. — А что здесь забыл он? — метнул Поттер взгляд к Блэку, осматривая того с ног до головы, словно изучая намерения слизеринца. Гриффиндорец никогда не славился благоволением к змеёнышам. Всегда глядел на выходцев змеиного факультета с опаской и презрением. И сегодняшний день не стал исключением. — Я… я не знаю, — заикаясь, произносила староста школы в лице Эванс, вновь медленно ступая к молодым людям. Её движения были плавными, слегка уловимыми. Низкий каблук аккуратно ступал на древесный пол, дабы не навлечь на себя внимание разгоряченных от злости парней. Эванс шагала с такой осторожностью, словно по каждому дюйму были расставлены мины, способные подорвать всех находящихся в этой комнате. — О, мамочка, прости, что не предупредил тебя о своих планах, — продолжал изливать яд Блэк. — В следующий раз обязательно посвящу тебя во все подробности своей жизни, — частицы серебра блеснули в сторону гриффиндорца, а издевательская улыбка чуть приподняла уголки губ слизеринца. Молодой человек оставался стоять в стороне, облокотившись на спинку дивана. Руки были сложены на груди, но каждый нерв был наточен на то, чтобы успеть дотянуться до волшебной палочки в случае нападения. Блэк чувствовал, как спокойствие иссякало из светло-карих глаз Поттера. Линза, заточенная в оправе очков, сверкнула на солнце, стоило Джеймсу повернуться на Регулуса, чтобы вновь заткнуть неугомонного аристократа немым предупреждением. — Хватит! Прекратите вести себя, как дети! — воскликнула Лили, кладя ладонь на плечо гриффиндорцу, чтобы, наконец, поубавить его пыл. — Джеймс Поттер, сейчас же отойди от Северуса. Гриффиндорец непонимающе взглянул на Эванс, качая головой. В лице всё переменилось. От былой спесивости не осталось и следа, стоило рыжеволосой девушке коснуться пальчиками ткани серого пиджака. Мягкость вперемешку с непомерной нежностью опустилась на радужки глаз гриффиндорца, развеивая былую раздраженность и злобу. Черты лица смягчились, а сильная ладонь отпрянула от края мантии Северуса. — Лили, что происходит? — голос дрожал, но не от слабости. От непонимания мотивов Эванс. Блэк узнал этот тон и этот взгляд, полный вопросов. Слизеринец вдруг увидел на месте Поттера самого себя – загнанного обстоятельствами, с которыми тебе не под силу справиться. — Почему ты защищаешь этого предателя-Нюниуса? После всего того, что он сделал с тобой, почему ты идешь у него на поводу? Гриффиндорка шумно вздохнула. Её изумрудные очи померкли, становясь мутно-болотными от усталости и гнёта вопросов, сыплющихся, словно стеклянные крошки, вбивающиеся остриями в тонкую материю души. Глаза девушки покраснели, сияя слезной пленкой на лучах света, проникающих в башню. Лили обхватила ладонями щеки Поттера, притягивая парня к себе, чтобы он не посмел отнимать своего взгляда от её лица. Девушка вцепилась в гриффиндорца, стараясь действовать мягко, но получалось слишком резко и надрывно. — Джеймс, я всё тебе объясню, но позже, — задыхаясь от подступающих слез, произносила Эванс, кусая нижнюю губу от преисполняющего волнения. — Тебе лучше уйти. Иди к остальным, предупреди Римуса, что я опоздаю на церемонию, но обязательно присоединюсь. Дай мне время, чтобы всё решить… — Решить что? — никак не мог угомониться Поттер, перебивая гриффиндорку. Было заметно, что его повышенный тон не являлся следствием гнева. Он просто переживал за Эванс и никак не мог смириться с тем, что она вновь стала благосклонной к тому, кто когда-то растоптал её детское, наивное сердце. — Я не оставлю тебя наедине с ними! Я не знаю, какие у тебя появились от меня секреты, но это не повод, чтобы вышвыривать меня из этой комнаты как будто я – лишний! — Нет никаких секретов, — оправдывалась Лили, но голос её не был умоляющим и жалким. Она слышалась резко и жестко, будто ставила свои собственные условия, которых нельзя было нарушить. Её позиция по поводу Северуса являлась де-факто среди остальных мнений, витающих в воздухе жгучими искрами. — Просто дай мне время, Джеймс. Чёртовых тридцать минут. Я вернусь к тебе и всё объясню. Ты доверяешь мне? — с нажимом задала вопрос Лили, всматриваясь в круглую оправу очков Поттера. — Доверяю, — недовольно буркнул гриффиндорец, избегая взгляда возлюбленной. — Но я не доверяю им! — он окинул руками слизеринец, хмуря лоб. — Придётся поверить, — Эванс встала на носочки и потянулась ко лбу Поттера, оставляя легкий поцелуй в знак заключения пакта о соглашении. — А сейчас тебе пора, — девушка кивнула в сторону двери. Джеймс отпрянул от Лили, прикасаясь к её ладони в последний раз своими губами, целуя подушечку большого пальца. Гриффиндорка слабо улыбнулась, посылая тёплый взгляд в его сторону, провожая Поттера взглядом. Гриффиндорец смерил глазами Блэка, толкая того в плечо. Идиотом был – идиотом и остался. Но слизеринец вдруг понял, что не хотел продолжать перепалку, нервируя Эванс ещё больше. Блэк не желал вступать в жалкие баталии, чтобы показать собственную крутость. Заносчивость Поттера являлась малой глупостью на поле остальных проблем. — Её здесь нет, Регулус, — тихо отозвалась Лили, присаживаясь на диван, как только полотно скрыло собой силуэт Поттера. Девичьи плечи ссутулились, будто девушка желала скрыться от внешнего мира, оберегая себя от новой порции моральных увечий. Голова была опущена, а янтарные локоны, которые гриффиндорка успела распустить, аккуратно свисали по лицу, закрывая собой девичьи слезы. Под кожей захолодело. Дыхание стало прерывистым, болезненным. Словно каждый вдох отдавался колкой болью в легких. Стоило Блэку услышать самые страшные слова в его жизни, как былой гул в ушах вернулся, усиливая инфразвук. Кровь переставала циркулировать в сосудах, делая плоть слизеринца бледной, почти синей. Он устало потёр глаза, желая, чтобы этот жест прогнал страшный кошмар. Регулус желал, чтобы под закрытыми очами не оказалось того, что смогло бы разбить его сердце вдребезги. Но как только брюнет открыл глаза - та же картина красовалась перед ним. Солнечная гостиная, в которой оказались три самых мрачных ученика этой школы. Все трое молчали не в силах сказать что-то. Взгляд Северуса был притупленным, почти прозрачным, не выражающим ничего. Глаз Эванс Блэк разглядеть не мог, но чувствовал нутром, что он был не радостнее, чем у другого старосты школы. — Хорошо, — пожал плечами Блэк, не теряя оптимизма. — Если её здесь нет, значит, она на занятиях или в библиотеке читает свои чертовы книжки… Он направился в сторону выхода, чтобы отыскать прыткую Снейп в других школьных местах. — Ты не понял, — перебил женский голос. — Флоренс нет ни в башне, ни на занятиях, ни в библиотеке. Её нет в школе. Выстрел словесной пули прямо в сердце, которое почти не стучало за грудной клеткой. Паника. Блэк почувствовал, как вся сила и тяга к жизни упорхнула из его тела, оставляя незыблемую безысходность. Он чувствовал себя живым мертвецом, не имеющим ни единого просвета в своем существовании. Куда Снейп могла пропасть? Блять. Кто допустил это? Ответ лежал на поверхности. Ты допустил это, Блэк. Ты не уследил за своим маяком, и он потух, не дождавшись. Снейп не могла исчезнуть из его жизни так просто. Это всё было похоже на злую шутку, которую с ним сыграла судьба. Подарила ему ту, кто спасла его от всех бед, чтобы после отобрать так легко, взамен отдавая стрелы, пробивающие сердечную мышцу. Регулусу казалось, что внутри все рвется, стоило ему вновь проиграть в голове слова Эванс. А, может, он просто умер и попал в ад, в котором раз за разом его будут мучить одним и тем же кошмаром? Что, если он погиб тогда, в пещере? Утонул, задыхаясь озерной водой, уходя на дно с инферналами. Потому что всё то, что происходило сейчас – тяжело было назвать реальностью. Блэк оставался на месте, но гнев вперемешку со страхом отбивались импульсами в теле, заставляя слизеринца нестись к старшему брату Флоренс, чтобы выбить из мерзавца ответ на вопрос, куда подевалась его сестричка. Регулус прошагал резким шагом в сторону Северуса, отвлекая того от собственных размышлений. — Ты знаешь, где Флоренс, ублюдок? — Блэк повторил идентичные движения Поттера, который несколькими минутами ранее удерживал школьного врага за грудки. Но отличие было в том, что слизеринец не станет слушать рыжеволосую гриффиндорку и не смягчит свой пыл. — Отвечай мне, блять! Говори, где она или, клянусь Мерлином, я пущу тебе Аваду в висок прямо сейчас! — Блэк потянулся к карману палочки, доставая древко, чтобы доказать Снейпу, что не бросал слова на ветер. — Ты ведь знаешь, где Флоренс! Говори мне! Говори! — Блэк истошно повторял одно и то же слово. Кончик палочки был прикован к виску Снейпа, вдавливая остриё в череп. Лицо Блэка было искривлено в злостной гримасе, а голос похож на нечеловечье рычание. Регулус думал о том, что нужно было прикончить эту тварь ещё месяц назад в кабинете, не дожидаясь, пока Снейп приложит свои мерзкие руки к исчезновению Флоренс. — Отойди от него, Регулус, — спокойным тоном произнесла Лили, наблюдая за тем, как Северус в очередной раз становится жертвой недопонимания. — Он ни в чём не виноват. Северус расскажет всю правду, только отпусти его. Несмотря на то, что староста школы держался стойко, упорно смотрел в те глаза, что хотели убить его, Эванс чувствовала, что Северусу было страшно. Блэк сузил глаза, нехотя отпихивая противника от себя. Снейп едва не свалился, удерживаясь за ближайший стул. Северус выглядел слабым, истощенным, но слизеринец не испытывал никакого сочувствия. Блэк считал, что Снейп заслужил все то, что с ним произошло. — Какого чёрта ты явился в Хогвартс? — скалился Блэк, нависая над сидящим на стуле Северусом. — Или Лорд решил, что украденного дневника будет недостаточно и отдал своей псине новый приказ? — Я не крал дневник, — вступил в диалог Северус. — Я не верю тебе, блять! Ни единому твоему слову, ты - жалкая шавка Пожирателей! — кричал Блэк, хватаясь руками за волосы. Бессилие съедало, делая слизеринца уязвимым. — Нарцисса обучала тебя легилименции, ведь так? — раздался ровный тон голоса Снейпа. — Что? — недоуменно тряс головой Блэк, отнимая ладони от волос. — Причём здесь это? — Ты можешь заглянуть в мой разум и проверить воспоминания. Я знаю, что ты не поверишь ни единому моему слову, но я даю тебе шанс увидеть всё своими глазами. — Ты даёшь мне шанс? — с вызовом бросил Блэк, усмехаясь. Он переглянулся с Эванс, дабы найти поддержку в её лице. Но она выглядела отстраненно, словно была на стороне этого мерзкого патлача. Неужели она, действительно, верила ему? — Тебе придётся сделать это, чтобы поверить мне. В противном случае, мы застрянем здесь надолго, и тогда спасать будет некого. Блэк выдохнул. Напоминание о том, что сейчас Флоренс находилась в опасности, вылилось ушатом ледяной воды на слизеринца. В глубине души Регулус понимал, что пойти навстречу к предложению Снейпа являлось единственным выходом из этой патовой ситуации. Сворачивать было некуда. Они пришли в тупик. Блэк вытянул волшебную палочку перед собой, направляя на Снейпа. Слизеринец был настоящим профаном в этом заклинании, но Нарцисса обучила основам проникания в чужое сознание, поэтому, чисто теоретически, оно могло сработать. — Легилименс! Сознание Блэка покинуло гостиную, перемещаясь в мысли Северуса. Это была не первая практика легилименции в жизни Регулуса, но ему все также было непривычно находиться в чужих мыслях. Тёмная вуаль спала с открывающихся взору образов, соединяясь в одну цепочку событий. Картина предстала в тёмных тонах под стать настроению Снейпа. Перед взором предстала комната, в которой были плотно заколочены окна, не позволяющие проникать дневному свету, словно её обитатели страшились любого проникновения солнечных лучей. — Северус, до меня дошли слухи, что ты плохо справляешься со своими обязанностями, — гласил мужской голос, до боли знакомый Регулусу. Тот самый голос, от которого тело наливалось свинцом ужаса, заполоняющим собой каждую клеточку. Блэк хоть и понимал, что оказался лишь фантомом в воспоминаниях, но страх чувствовал по-настоящему. — Разве не ты обещал мне, что станешь служить мне верой и правдой? Сейчас я наблюдаю обратное. Не потрудишься рассказать мне, как девчонка узнала про дневник? — гневно спрашивал Тёмный Лорд, оставляя своё лицо в тени. — Мой Лорд, я понятия не имею, как Флоренс узнала про него, — сжав зубы, отвечал Северус. Голос его был напряжен, но он искусно скрывал своё волнение под маской беспристрастности. — Если ты не избавишься от этой проблемы, — завуалировано намекнул Лорд, — то мне придётся прибегнуть к другим методам влияния на тебя, Северус. Не вынуждай меня делать этого. Или ты уже забыл, как я люблю наведываться к твоей мамочке для очередных забав? Комната растворилась в воздухе, исчезая в крупицах новой локации. Перед глазами возникла новая местность, вновь неизвестная. Регулус осмотрелся вокруг, но не нашёл ничего, что могло бы рассказать слизеринцу о том, где тот находился. Ветхая лачуга оказалась перед взором слизеринца. В кромешной темноте было тяжело разобрать, кто находился перед ним. Лишь языки от пламени свечи могли развеять догадки Блэка о личности неизвестных. — Что привело тебя сюда, странник? — отзывался хриплый, таинственный голос в глуби небольшой комнаты. Блэк не мог разобрать, кто изрекался таким тоном – мужчина или женщина. — Какая трагедия вынудила тебя явиться ко мне? — Мне сказали, что вы можете провести обряд, который способен снять с человека проклятие, — с нотками надежды оповестил о своей просьбе Северус. Незнакомец показал своё лицо, высовывая длинный нос из темноты. Его лицо было сморщенным, старческим. Казалось, человек иссох, доживая последние дни. Но лишь глаза выдавали то, что этот странный уникум был в самом расцвете своих лет. Он криво улыбался, вытирая с губ нечто багровое, напоминавшее кровь. Капля окрасила его зубы, делая его образ ещё более зловещим и пугающим. — Я могу помочь, — отвечал незнакомец, кивая. — Но ты уверен, что сможешь расплатиться со мной? — О цене не беспокойтесь. Я могу заплатить столько, сколько вам нужно. — О, моя юная душа, ты даже не представляешь, что я могу попросить взамен. Незнакомец утонул в водовороте событий, улетучиваясь из сознания Северуса. Блэка откинуло в новую стезю воспоминаний. В маленькой гостиной были аккуратно расставлены предметы обихода. Стены были выкрашены в тёмно-синий цвет – точь-в-точь в тон глаз Флоренс. Светлые оконные рамы вбирали в себя капли проливного дождя, из открытой форточки слышались нотки весенней погоды. Кремового цвета шторы закрывали собой вид из окна. На потрепанном диване располагалась женщина средних лет – ровесница Вальбурги. Блэк смутился, вглядываясь в черты лица незнакомки. Её лицо так сильно напоминало кого-то, но Регулус знал точно, что нигде ранее не видел эту даму. Неужели она была?.. — Мама? — позвал Северус женщину, входя в гостиную. — Здравствуй, Северус, — бесцветным тоном ответила женщина, даже не глядя на собственного сына. — Разве ты не должен быть в школе? — Должен, — дрожащим тоном отвечал Снейп, присаживаясь рядом с матерью. — Но мне нужно кое-что сделать, и пока я не могу находиться в Хогвартсе. — Не понимаю, о чём ты, Северус, — безынициативно говорила незнакомка, отпивая чай из фарфоровой чашки. — Мне нужно, чтобы вы с папой отправились со мной к одному колдуну, который снимет с вас проклятие Империо. Гостиная раскололась на миллионы частиц, сменяясь прежним местом из памяти Северуса. — Хорошая работа, Барти, — одобрительно кивнул Реддл. — Я рад служить вам, мой Лорд, — ликовал Барти, с обожанием взирая на своего хозяина. — Приятно удивлен твоей самоотдаче, — Тёмный Лорд крутил в руках дневник, с трепетом разглядывая крестраж. — Неужели нашёлся кто-то, кто способен правильно вести дела, а не трепать языком, — Реддл отвлекся от своей вещицы, метая злобный взгляд в сторону Снейпа. — Северус, кажется, тебе пора напомнить, что за свои ошибки принято платить. — Я же говорил, что понятия не имею, почему Флоренс решила изучать дневник. Я уверен, что она ничего не знает о вас и ваших планах! Клянусь, мой Лорд! Эти слова отдались эхом. Регулус оказался в реальности, возвращаясь на своё место в башню старост. От видений вопросов накопилось больше, чем до того, как Блэк проник в сознание Снейпа. — Реддл узнал о ваших планах ещё месяц назад, когда до него дошли слухи о том, что Флоренс узнала правду о дневнике, — начал объяснять Северус, замечая смуту, осевшую на лицо Регулуса. — Тогда Лорд приказал мне доставить сестру к нему, но я не стал этого делать. То видение про родителей, что ты увидел – я хотел спасти маму и отца от влияния Тёмного Лорда. Он держал их под Империусом долгие восемь месяцев. Так сказать, подпитывал своё влияние на меня через страх за смерть родителей. Они стали его марионетками, выполняли всё, чего его душе угодно. Мама перестала узнавать меня и Флоренс, стала совсем не своя. Отец потерял рассудок почти сразу, ведь маглы намного восприимчивее к магии. История стала обрастать новыми подробностями, от которых в душе Регулуса просыпалось сострадание к Снейпу. Теперь Блэк стал понимать, что двигало этим человеком в моменты, когда Северус действовал крайне бесчеловечно. Он просто хотел, чтобы его семья осталась в целости и сохранности, чего бы это ни стоило. — Весь месяц, что я отсутствовал, я потратил на то, чтобы спасти отца и мать. С помощью Нарциссы и её связей мне удалось снять с родителей заклятие. Они вернулись к прежней жизни, но уже не в Англии. Я увез их на другой континент втайне от Пожирателей. Горечь в рассказе Северуса передалась Регулусу. Слизеринец молчал, не в силах выдавить из себя хоть слово. Потупив взгляд, Блэк глядел на изрекающего молодого человека, который был бледнее полотна. — По моему возвращению, Реддл сразу же вызвал меня к себе. Когда я явился в его дом, то узнал, что Крауч-младший доставил дневник ему, — с каждой новой фразой Снейпа органы Блэка скручивались в узел. Он не хотел доходить до кульминации истории. Просто не желал знать, что будет в конце. Слизеринец догадывался, что именно станет финальным аккордом. — Тёмный Лорд знает о твоей причастности к этому делу. И он в курсе, что вы с Флоренс выкрали ещё один крестраж. Лорд нарёк тебя предателем и отдал приказ, чтобы его последователи привели тебя к нему, но, видимо, не самым банальным способом. — Пожиратели похитили Флоренс, чтобы ты сам сдался Тёмному Лорду, — подала голос доселе молчавшая Лили. Она тихо плакала, стирая следы подтекшей туши с щёк. Блэк не желал снова оборачиваться в сторону Эванс, потому что знал – его сердце не выдержит. Он сам был готов пасть замертво, осознавая, что произошло. — Я хотел спасти сестру. Вернулся в Хогвартс за ней, чтобы увезти её к родителям, но опоздал. Мир слизеринца рухнул. Блэк чувствовал, как оказался под бетонными плитами своей вселенной, превратившейся в пыль. Хотелось раскромсать каждый участок своего тела, чтобы избавиться от жужжащей боли, нарастающей в солнечном сплетении. Душа тлела от осознания того, что у него вновь отобрали то, что было так дорого и ценно. Отняли веру в светлое будущее, отдавая взамен обугленное настоящее. Наслаждайся, Блэк. Ты заслужил именно это. Хотел спасти девчонку от палача, но тот уже наточил своё остриё, чтобы снести голову с плеч Флоренс. Хотел подарить слизеринке лучшую жизнь, но взамен обрёк её на верную смерть. — Ты знаешь, куда именно её отправили? — дрожащим голосом спросил Блэк, изо всех сил сдерживая свою истерику. Северус отрицательно покачал головой. И в тот момент, когда, казалось бы, вся жизнь перестала иметь смысл, а голова стала туманной, до Блэка сошло озарение. Давно позабытое ощущение коснулось фаланги пальца, приковывая внимание к себе. Кольцо вновь начало поблескивать, напоминая о своём предназначении. — У меня появился план, — воодушевленно сказал Блэк, снимая украшение со своего пальца. — Но нам снова понадобится помощь Нарциссы. Северус отпрянул от своих размышлений, не веря своим ушам. Он резко поднялся со стула, подлетая к Блэку, чтобы внимательнее рассмотреть заколдованное кольцо. — А моя помощь вам не нужна? — обиженно спросила Лили, поднимаясь с дивана. Её платье было в следах от слез, а покрасневшие глаза выдавали тревогу за пропавшую слизеринку. — Я тоже могу быть полезной! Флоренс моя близкая подруга, я не могу оставаться здесь и… — Эванс, — Блэк подошёл ближе к гриффиндорке, взмахом ладони заставляя ту замолчать, — ты окажешься, куда более полезной, если останешься в Хогвартсе, и не будешь подвергать свою жизнь опасности. Ты же обещала Поттеру, что проведёшь с ним этот вечер, разве нет? Этот очкарик убьёт, если узнает, во что мы тебя втянули, — слизеринец старался звучать расслабленно, но нервы брюнета были натянуты до предела. Лили продолжала жалобно глядеть на Регулуса. Та бойкость, с которой рыжеволосая шла рука об руку всю жизнь, упорхнула из девичьего нрава, оставляя после себя лишь ошметки бравости. Она была сломлена, хоть и пыталась держаться изо всех сил. Неожиданно для всех Эванс прильнула к Блэку, обнимая его с такой силой, что, казалось, гриффиндорка могла раздробить кости слизеринца одним своим прикосновением. Рыжая макушка прижалась к плечу брюнета, а мужская рубашка впитывала в себя горькие слёзы, льющиеся из изумрудных глаз Лили. Её плечи сотрясались в рыданиях, а некогда здоровый румянец пропал с щек, оставляя вместо себя следы уныния. — Я никогда ни о чём не просила тебя, Регулус, но, — она задыхалась у него на груди, не прекращая плакать, — спаси Флоренс, пожалуйста. Верни её мне. Умоляю тебя. Блэк прикрыл глаза, обнимая гриффиндорку в ответ. Это был странный жест, учитывая их натянутые отношения, но брюнет чувствовал, что сейчас это стало необходимостью для них обоих. Этот мимолётный порыв залечил кровоточащие раны на их сердце, заплатал зияющую дыру внутри. Появилась надежда на лучшее. Вера в то, что всё снова может получиться. — Я сделаю всё, чтобы она вернулась к рассвету, — ответил Блэк, поглаживая шелковое платье, скомкавшееся на спине. Лили бросила взгляд на Регулуса на прощание, а после, без лишних слов, убежала восвояси. Слизеринец хотел верить собственным словам. Но шестое чувство вновь перебивало оптимизм, окуная душу Регулуса в чан с дёгтем. На задворках сознания плясала мысль о том, что этот героический шаг может стать последним. Последним в битве против зла. И кто одержит победу - уже не знал никто. Тишина заглушала моральную боль. В густом безмолвии, окутывающем тело с головы до пят, было легче утопать в собственном бессилии. Тишина не давила. Она оберегала слизеринку от новой порции ментальных увечий. В часах безмятежности хотелось сложиться клубком, прячась от зла. Лежать мертвым грузом на прохладных досках, ожидая чего угодно, но только не хорошего. Флоренс забыла, каково это – думать о чем-то, помимо извечных планов на спасение собственной шкуры. Девушка покоилась на сыром полу с того момента, как ушёл Реддл. Она не знала, сколько прошло времени, когда Тёмный Лорд вновь расквитался с пошатанной психикой волшебницы. Могла только догадываться о том, как давно она глядела в потолок, размышляя о призрачном будущем. Глаза щипали от горючих капель, а слезные каналы, казалось, иссохли донельзя. Не было сил ни на что. Даже на банальные рыдания, от которых, как говорили многие, должно стать легче. Но легче не становилось. Безысходность сменялась яростью, когда акты самобичевания вытесняли мысли о Тёмном Лорде. Снейп ненавидела его каждой клеточкой своего тела. Каждой фиброй своей души. Злость внутри зарождалась мгновенно, стоило слизеринке вспомнить о его словах или действиях, которые он применял по отношению к Снейп. Он являлся порождением ада. Самое настоящее зло в человечьем обличье. Реддл был соткан из всего чудовищного, мерзкого и злачного в этом мире. Дегтярная тьма заполонила его сердце, делая из него настоящую машину для убийств. Сильнее Реддла Флоренс ненавидела, наверное, только себя. Гнобила себя за то, что позволила пророческим словам сорваться с языка в пещере. Фраза о том, что Реддл обязательно расправиться с ними, предательски вертелась в черепной коробке, дробя ту на мелкие частицы. Головные боли не являлись помехой для непросительных размышлений. Мозговые волокна лопались от новой порции спазмом, а душа рвалась на части, стоило Флоренс припомнить, что она дала тогда слабину и позволила собственной бравости скрыться за трусливыми словами о возможной победе Тёмного Лорда. И ненавидела она себя за то, что в конечном итоге оказалась права. Очередной выброс ненависти спровоцировал немую истерику. Снейп не плакала. Уже было нечем. Все слезы выплаканы уже давно. Снейп поднялась на ноги, придерживаясь стены, чтобы не упасть. Она не ела нормально с тех пор, как отправилась на поиск крестража. Силы иссякли, а организм ослаб. То, чем её почивали Пожиратели, едой назвать тяжело. Тело не слушалось от слова совсем – последствия Круциатуса. Конечности волочились по земле, медленно перешагивая преграды. Флоренс не знала, зачем мучает себя, заставляя ходить по кругу. Но даже такая малая активность отвлекала от самокопания. Тишина была приятной и ласковой. Но лишь на первых порах. После долгих часов заточения тишина превращалась в очередное пыточное оружие. А комната, в которой была заперта девчонка, являлась настоящим карцером. Щёлк. Щёлк. Щёлк. Лязг замка отвлек девушку от передвижения. Звук отворяющейся двери являлся сигналом для того, чтобы скрыться в глуби комнаты. Флоренс ринулась к излюбленной доске, за которой скрывалась от очередных гостей. Неожиданный приход смутил Снейп. Она думала о том, что сейчас было не время для очередного посещения. Между приходом Пожирателей должно было пройти больше времени. Но в проходе никого не оказалось. Тьма поглотила пришедшего, оставляя его личность инкогнито. Слизеринка напрягала зрение, чтобы уловить силуэт незнакомца в тусклых лучах коридорного света. Ничего. Флоренс поймала себя на мысли о том, что это могло быть плодом её разыгравшегося воображения. Слабость добралась и до ментальной составляющей. Снейп прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя. Но её покой потревожил резкий толчок в спину, оповещая её о том, что ей всё-таки не показалось. Она раскрыла очи, теряя дар речи. Она сразу почувствовала его. Интуитивно, без малейшего луча света. Что-то внутри неё начало кричать о том, что это был именно он, а не проекция её больной фантазии. Мятный аромат его тела вперемешку с имбирным запахом резким выбросом проник в носовые пазухи Флоренс, подтверждая личность незнакомца. Флоренс могла понять, кто скрывался под волшебной ширмой по щелчку пальца — на это не требовалось много времени. — Регулус?! — все ещё не веря, прошептала девушка, следя за тем, как спадают Дезиллюминационные чары, постепенно открывая её взору части тела брюнета. — Как ты… Мерлин! Как ты нашёл меня? Это вопрос был самым первым и самым важным для Снейп. Каким образом он умудрился обхитрить систему Реддла? — Заколдованные кольца, их магия помогла мне отследить твоё местоположение, — серьёзным тоном отвечал Блэк, осматривая Флоренс на наличие следов от пыток. — Неужели ты думала, что я не найду способ, чтобы спасти тебя от этого ублюдка? Он нежно касался её тела, проходя пальцами по изувеченным частям тела, стирая своими прикосновениями кровь и грязь с плоти. — Да-да, я знала, что ты найдёшь меня, — впопыхах говорила Флоренс, приходя в себя ни то от радости, ни от предвкушения чего-то неизбежного. — Но как ты попал сюда? Я слышала, что Реддл похитил и Кикимера тоже. — Кое-кому нужно лучше заметать следы, — горько усмехнулся Блэк, помогая девушке подняться на ноги, параллельно осматривая комнату в надежде найти потаенный выход. — Мы с Северусом прибыли сюда по каминной сети из кабинета Малума. Его камин подключен к этому дому. — Вы с Северусом? — ошеломленно спросила Флоренс, опираясь на плечо брюнета. Слизеринка резко повернула голову, чтобы разглядеть эмоции на лице Блэка. Серебристые глаза не лгали. — Он вернулся в школу? Когда? — Сегодня, — коротко ответил Регулус, опуская подробности их долгого диалога. — Нам нужно выбираться отсюда как можно скорее. — Дом кишит Пожирателями, — угрюмо прокомментировала Флоренс, чувствуя, как тело продолжало не слушаться. Но слизеринка изо всех сил старалась следовать нога в ногу со своим спасителям, не обращая внимания на боль в конечностях. — Я удивлена тому, как вы с Северусом остались живы, придя сюда. Реддл поклялся, что убьёт тебя, как только ты переступишь порог этого дома. — Дезиллюминационные чары и парочка Бомбарда творят чудеса, — самоуверенно произнёс Регулус, аккуратно отворяя дверь. — Мы усыпили их бдительность, но ненадолго. У нас есть несколько минут, чтобы убраться отсюда незамеченными. Северус будет ждать снаружи, а после кое-кто перенесет нас обратно в школу. Этот план вновь казался Флоренс вопиющим, лишенным здравости. Но выбора у неё не было. Она доверяла Регулусу всецело. Она была готова последовать за ним, куда угодно. Даже, если не до конца верила в то, что этот стратегический ход был надежным. Блэк сжал обмякшее тело слизеринки, волоча ту за собой. Он старался двигаться, как можно быстрее, но не мог позволить себе резких движений из-за того, что чувствовал, как его порыв покинуть это кишащее злом место приносил Флоренс физическую боль. Они медленно шли по коридору, пытаясь добраться до заветного выхода, пока каждый дюйм этого проклятого места был покрыт пылью от раздробленных стен. Видимость была минимальной – улицу поглотил мрак. Они проживали последние минуты тёмной ночи в ожидании долгожданного рассвета. Им оставалось ещё совсем чуть-чуть и тогда молодые люди, наконец, коснуться своего ласкового солнца, что будет согревать их после леденящих душу событий. Ещё немного. Продержаться каких-то чертовых несколько минут. — Уже уходите? — прогремел голос сзади. Блэк застыл на месте, удерживая на себе хрупкое тело слизеринки. — Даже не попрощаетесь? Слизеринец проклял все на свете. Он чувствовал, что был на грани того, чтобы рухнуть сквозь землю. Тёмный Лорд снова переиграл их, не смея выпускать из своих туго сплетенных сетей. — Не смей думать, что я буду прыгать перед тобой на задних лапках, мразь, — выплюнул Блэк, не поворачиваясь в сторону противника. — Я пришёл сюда за ней, и ты не посмеешь мне помешать. Забери меня, но отпусти Снейп. Она здесь не причём. Тебе нужен я! Расправляйся со мной! — кричал Блэк, чувствуя, как злость бушевала внутри, затмевая здравый рассудок. — Как трогательно, — елейно отвечал Реддл, делая шаг вперед. — Думаешь, что сможешь разжалобить меня, сопляк? Оставь это для слабаков вроде Дамблдора. Старик уж точно падок на такие представления. Внезапно в доме погасли последние свечи. Тьма поглотила их без остатка. Съела, давясь костями. Блэк опешил, оглядываясь по сторонам. Он потерял бдительность в попытках отыскать врага в гуще темноты. Слизеринец вдруг почувствовал, как его тело лишилось чего-то до ломоты важного и нужного. Руки больше не ощущали её. Резкий вспыхнувший свет озарил собой пространство, заставляя брюнета поморщиться. Перед Блэком оказался Реддл, держа в цепкой хватке Флоренс. Она дрожала, прикрыв глаза от страха. Блэк ринулся к ним, но взмахом палочки Тёмный Лорд заставил слизеринца остаться прикованным к своему месту, наблюдая за тем, как любимая девушка была украдена жестоким зверем одним ловким движением. — Отпусти её! — свирепо произнёс Регулус, сжимая кулаки до побелевших костяшек. — Убей меня, заставь служить тебе! Только оставь её в покое! — Я пересмотрел свои условия сделки, — ядовито отвечал Лорд, сжимая своими руками свою самую желанную жертву. — Предатели не шибко ценятся мною. А убийство никчемного предателя крови – это слишком простое наказание за твою выходку. Пока я не придумал, что с тобой сделать, но ты можешь добиться моего милосердия. Просто отдай то, что принадлежит мне. — Я не сделаю этого… — Как знаешь, — пожал плечами Реддл, прислоняя древко палочки к шее Флоренс. От неожиданности она распахнула глаза, жалобно всматриваясь в Блэка. Её губы чуть приоткрылись. Она безмолвно произнесла слова о том, чтобы он не смел отдавать крестраж. — Но тогда девчонке придётся несладко, — Лорд прислонился лицом к девичьей щеке, метая взгляд на Блэка. — Стой! — прохрипел Регулус, не в силах смотреть на то, что вытворял Пожиратель с ни в чём неповинной слизеринкой. — Хорошо. Я пойду на твои условия. — Умный мальчик, — одобрительно кивнул Реддл, сузив глаза. Блэк колебался. Он чувствовал, что этот вариант развития событий был единственным правильным среди всех возможных. Но доверять Реддлу было опрометчивым решением. Змей мог с легкостью водить слизеринца за нос, создавая свои собственные потаенные замыслы. — Крестраж в обмен на девчонку, — подначивал Лорд, ещё крепче сжимая в своих мерзких объятиях Флоренс. Но не только у Реддла были выигрышные фигуры в этой битве. Блэк хоть и не был прирожденным стратегом, но умел просчитывать ситуации на несколько шагов вперед. Медальон, о котором грезил Тёмный Лорд, действительно, находился у Блэка в данный момент. Но только от крестража осталась лишь оболочка. Очередная фальшивка. Плацебо, лишенная тёмной магии и души Реддла. Регулус предвидел подобную ситуацию и воссоздал очередную подделку, чтобы ввести Пожирателя в заблуждение. Блэк вытащил из кармана брюк заветную вещицу, подкидывая медальон в воздух. Реддл ловко перехватил ненастоящий крестраж в воздухе, левитируя его к себе. Как только лже-артефакт оказался в его руках, Лорд победоносно ухмыльнулся, наслаждаясь долгожданным возвращением украденного. — С тобой приятно иметь дело, Регулус, — довольным тоном изрекался Реддл, смакуя момент единения с частичкой своей души. — Но ты не уяснил одного. Я никогда не прощаю предателей. За свою ошибку тебе придётся заплатить дорого. И пусть этой ценой станет пролитая кровь невинной. Регулус услышал, как что-то с треском надорвалось. Он не понимал, что происходит. Ему казалось, что его тело поместили в вакуум, закрывая доступ к кислороду. Слух уловил то, от чего его сердце разорвалось. Заплатки зияющих дыр слетели. Открылось кровотечение, смывающее собой всю веру и надежду. Он проиграл. Отдал себя во власть чудовища, думая, что за собственной спиной хранились выигрышные фигуры. Но все ушло. Всё сломалось. Все с треском рухнуло. Лишь жалобный взгляд, пронзающий душу, остался в этом мире. Блэк долго будет помнить эти глаза. Небесно-синие глаза, спрашивающие: «За что ты сделал это со мной? Почему именно я стала разменной монетой?» Реддл вонзил гоблинский клинок меж лопаток Флоренс, проникая сквозь плоть, задевая жизненно-важные органы. Она не успела опомниться, как холодная сталь оборвала жизненную нить. Тёмный Лорд отпихнул от себя слизеринку, скрываясь в густой тьме аппарации. — Нет!!! — завопил Блэк, срывая голос. Он сорвался в места, подхватывая тело Снейп. Кровь стекала по девичьему телу, окропляя собой ладони Блэка. Слизеринец почувствовал, как синий фитиль, на котором держалась жизнь Флоренс, угасал с каждой секундой. Она задыхалась, хрипя о том, что ей невыносимо больно. Блэк упал на пол, придерживая на себе девушку. Он уложил её на колени, пытаясь остановить кровотечение. — Тинки! – звал на помощь слизеринец. — Тинки, ты нужна мне! — Регулус, — из последних сил шептала Снейп, прислоняясь лбом к его груди. Её губы бледнели, а язык заплетался, но она продолжала свои попытки вымолвить последние слова для единственного человека, который всегда слушал её. — Мне холодно… очень холодно… я так хочу домой… — Тише-тише, — дрожащими губами слизеринец поймал аккуратные пальчики слизеринки, целуя каждый, чтобы согреть. — Моя девочка, скоро мы будем дома. Потерпи ещё немного, — он улыбался сквозь подступающую истерику, чувствуя, как глаза горели от какого-то странного чувства. Он плакал. Блэк впервые ронял слёзы, не думая о том, что мог выглядеть слабым и уязвимым. — Тинки перенесет нас в Хогвартс. Очередное упоминание эльфийки материализовало её перед взором молодых людей. — Мастер Регулус, скорее, хватайтесь за меня, — маленькое существо не теряло времени, следуя четким указаниям своей хозяйки. Именно Тинки и должна была спасти троицу. Но никто не знал, каким именно путём они придут к своему спасению. Блэк не отнимая рук от Флоренс, ухватился на маленькую ладошку Тинки, чувствуя, как воронка аппарации засасывает его, перемещая в безопасное место. Дымка развеялась, открывая вид на замок. Они очутились на мягкой траве. На той самой поляне, на которую смотрел Регулус ещё днём, когда беззаботно поедал печенье и не думал, что теперь будет глотать раздробленное стекло. Северус аппарировал в указанное место минутой позже. Он сразу понял, что произошло, стоило ему взглянуть на окровавленное тело сестры. Дрожащей ладонью он прикрыл рот, сдерживая порыв эмоций. Блэк и Северус нависли над Флоренс, пытаясь убедить себя в том, что она ещё жива. Конечно, жива. Это же Снейп! По-другому просто не может быть! Сейчас она обязательно встанет, и будет самодовольно усмехаться, доводя Блэка до белого каления. Руки Блэка сновали по телу девушки, пытаясь вернуть её к жизни. Он продолжал лихорадочные движения, делая массаж сердца, но ничего не помогало. Он взглянул на веснушчатое лицо, но не нашёл там того, что искал. Глаза Флоренс стали стеклянными. Синева, заточенная в радужках, испарилась, оставляя место небытию. Заметив то, что сестра не подавала признаков жизни, Северус упал рядом с ней на колени, не в силах больше скрывать собственных чувств. — Как я мог так подставить тебя, сестра, — горько шептал Северус, поглаживая девичьи локоны. — Как мог не уберечь тебя… — Мастер Регулус, — эльфийка опустилась рядом с Регулусом на землю, прислоняя пальчики к шее девушки, — у юной мисс нет пульса. Юная мисс погибла. Огромные глазки заблестели от слез, а губки затряслись от горя. Тинки прикрыла ладошками лицо, скорбя по совершенно незнакомой девушке. Блэк не мог поверить в это. На лице застыл ужас. Всё внутри горело от пожара, забирающего самое ценное и нужное, что было в его жизни. Он чувствовал, как в венах перестала циркулировать кровь, а сердце разорвалось. Оно рвалось вновь и вновь, чтобы дать понять слизеринцу - все происходящее не было проекцией его воображения. Он потерял её. Слизеринец обнял мёртвое тело Флоренс, прижимая к себе. Он просто хотел, чтобы весь этот кошмар оказался сном. — Ты не могла этого сделать! — он кричал сквозь слёзы, целуя её остывшее лицо. — Ты, блять, не могла так просто сдаться! — Флоренс! — послышался приближающийся голос. — Он спас её! Флоренс вернулась! Лили бежала босыми ногами по усыпанной росой траве, минуя расстояние. Её лиловое платье разносилось по ветру, а улыбка угасала по мере приближения к двум несчастным влюбленным. Вслед за ней бежал Поттер, а где-то вдалеке виднелись силуэты Офелии и Рабастана. — Флоренс? — с опаской спросила Лили, оглядывая спину Блэка. Молодой человек закрывал собой покрывшееся кровью тело слизеринки и её бледное лицо. — Я не смог спасти её, — задыхаясь от рыданий, Блэк поверг в шок Эванс. — Он убил её, Лили… — Нет!.. Этого не может быть!.. Лили застыла на месте, с ужасом заглядывая за тело Блэка. Как только изумрудные глаза коснулись бездыханного тела Флоренс, гриффиндорка с ужасом отпрянула, утыкаясь лицом в плечо подоспевшего Поттера. — Как ты мог? Ты обещал мне! — Эванс вновь повернулась к Регулусу, толкая того в спину. — Ты дал мне слово, что спасешь её! Ты – лгун! Я ненавижу тебя! Ты её сгубил! Она погибла из-за твоих чёртовых игр! — Лили, прекрати, — раздался скорбящий голос Северуса, — он ни в чём не виноват. — Пошли, — Поттер перетягивал гриффиндорку на себя, но она не унималась, продолжая колотить кулаками по спине слизеринца сквозь съедающую душу слёзы. — Нам нужно позвать на помощь. Эванс продолжала истошно кричать, задыхаясь в слезах. Блэк прекрасно понимал её и не винил в этом порыве злости. Им было в равной степени больно. Блэк накрыл ладонью лицо Флоренс, закрывая её небесно-синие глаза, которые никогда больше не увидит. Он продолжал удерживать её тело в своих руках, раскачиваясь на прохладной траве. Слизеринец взглянул на небо, отмечая, что наступил долгожданный рассвет после самой тёмной ночи. Регулус как-то услышал одну фразу, которая отчего-то оставила след в его сознании. Говорят, что закат солнца – конец жизни. Но Флоренс и тут решила перевернуть понятия о вечном на свой лад. Флоренс Снейп умерла на рассвете солнца тридцать первого мая. Её сердце перестало биться с первым ярко-оранжевым лучом, приносящим новый день. Дух покинул её тело, уносясь по ветру с последним весенним днём. Слизеринка ушла на покой в объятиях мая, словно они были старыми добрыми друзьями.