Омут войны

Слушание над Отелло проводилось в открытом зале, что дало возможность поприсутствовать не только необходимым свидетелям, но и различным зевакам. И хоть их количество было ограничено, возможно, это была часть стратегии Адамса по дискредитации подсудимого. Все-таки Отелло был явно не самым обожаемым персонажем Департамента, и многие бы хотели увидеть эту высокомерную звезду в уязвимой позиции. Бессменный судья Департамента – пожилой бородатый жнец-старожил, сидел за главным столом. Перед ним были ряды зрителей. Подсудимый, не только закованный в наручники, но и зафиксированный цепью к стойке перед ним, стоял в отдалении ото всех, с подчеркнуто индифферентным видом. А вот на лице Адамса, вышедшего вперед, к судейскому столу, светилось зловещее предвкушение. Грелль смотрел на них со своего места в рядах и люто ненавидел руководителя охраны, припоминая ему все вытрепленные нервы. Как и на собственном суде, он сейчас чувствовал, как Адамс просто исходит флюидами презрения и жестокосердия, КАК дорого он готов заплатить за прилюдное унижение Отелло. Ситуацию усугубляло то, что у начальника научного отделения не было адвоката. Грелля защищал Уильям, будучи его боссом, над Отелло же никого не было. Грелль не мог представить, кто вообще мог бы взяться за это дело. И от этого становилось еще страшнее. - Давайте начнем, - спокойно произнес судья. – Мистер Адамс, начинайте допрос подсудимого. Тот с хищным выражением уставился на прикованного парня. - Мистер Отелло, подтверждаете ли вы, что на протяжении нескольких месяцев травили Грелля Сатклиффа смертельным ядом, произведенным вами совместно со жнецом под № 136649? - Да, - глухо ответил он. - Почему вы делали это? - № 136649 поставил мне ультиматум. Моя жизнь или жизнь Грелля Сатклиффа. - Почему вы продолжали контактировать с Великим Отступником, если ваша жизнь была под угрозой? – прищурился Адамс. Отелло тяжело перевел дыхание. - № 136649 все мое посмертие имел на меня гипнотическое влияние. Я был им зачарован. После его возвращения 2 года назад я не смог справиться со своими эмоциями. Я не контролировал себя, поэтому снова встретился с ним на Земле. С тех пор наши встречи стали регулярными. Я стал двойным агентом. Я целиком и полностью признаю свою вину. Когда я осознал всю степень ужаса, который я творю, я сразу же дал Греллю Сатклиффу противоядие. Я собирался навсегда остаться в Департаменте, но… был вынужден вернуться в поместье. Он говорил сухим и деловым тоном – и если бы от него оставить только этот голос, скрыв изображение, большинство из присутствующих сказали бы, что это другой человек. - И почему же вы были «вынуждены»? – глумливо усмехался Адамс. Отелло мимолетно скользнул взглядом по Уиллу и сглотнул. - …Потому что… я понял, что я раскрыт. Обвинитель довольно ухмылялся. - То есть это было не «возвращение», мистер Отелло, а банальное бегство с целью спасти свою шкуру. - Мистер Адамс, придерживайтесь в рамках официальных выражений, - флегматично произнес судья, посильнее натянув на нос очки. - Вы хотели избежать наказания за свои преступления, - Адамс сверлил взглядом ученого. - Да, - снова глухо произнес он, и по залу прокатился ропот. Начальник охраны с апломбом повернулся к судье. - Что и требова… - НО, - вдруг резко оборвал Отелло. – Когда я оказался в поместье, я сразу же пожалел. Я УЖЕ решил, что мое место в Департаменте, и был готов на все, чтобы компенсировать мои преступления. Я уничтожил невидимый барьер над поместьем, что позволяло сотрудникам отдела жатвы атаковать поместье и захватить Отступника и других его обитателей в неожиданный момент. Также я спас находящуюся в поместье плененную немецкую жницу. Появившись в зале телепортации, я сразу же использовал секретный код, сказанный администратору, который должны были срочно передать начальнику жатвы, но охранники запретили это действие. Я пытался объяснить ситуацию им, но на меня лишь наставили косы. В итоге, когда код все-таки был передан, было упущено несколько беспрецедентно важных первых минут. Со своей стороны я сделал все, что мог. То, что данная операция не удалась – вина ваших сотрудников, мистер Адамс, и вас лично, - пронзительные изумрудные глаза ледяно оглядели его. Мужчина побагровел, ненавидяще смотря в ответ. - Мистер Адамс, поясните, почему получилась такая ситуация, - сказал судья. - Я наложил на телепортацию мистера Отелло экстренный маячок, - он старался говорить невозмутимо. – Как только он бы появился в Департаменте, его бы моментально схватили мои люди. Я следовал протоколу для особо опасных преступников и запретил им вступать с ним в коммуникацию. - Почему вы не учли, что он может сообщить критично важную информацию? - Я… не верил в подобное, ваша честь, - Адамс выглядел сконфуженным. – Это мой просчет. - Причины и последствия вашего «просчета» будут расследоваться, мистер Адамс, - холодно отметил судья. - Да. Я знаю, - он постарался вернуть себе запал. – Но мистер Отелло не прав! Он говорит, что сделал со своей стороны все, но скажите, - он повернулся к Отелло, - почему же вы тогда не приставили косу смерти к груди Отступника посреди ночи и не пронзили его сердце? Его убийство компенсировало бы вам все грехи, как ни прискорбно мне признавать это. Отелло замедленно моргнул, нечитаемым взглядом смотря перед собой. - Я не мог его убить. Я не смог бы убить его, даже если бы он держал меня за шкирку над горящей лавой Флегетона, если бы демоны в это время поедали мои конечности, - он надрывно усмехнулся, без толики веселья. – Я не могу причинить ему вред сам. Боюсь, с этими последствиями его влияния я не смогу справиться никогда. По залу пронеслись изумленные шепотки. Некоторые жнецы просто рты пораскрывали на такие заявления, наверняка гадая, что это – то ли продолжение стратегии Отелло по выставлению себя загипнотизированным, то ли его искренние чувства. А Грелль на своем месте лишь тихо ахнул, следом покачав головой и что-то прошептав себе под нос. - Ну просто бульварный роман с низкопробной моралью! – презрительно ухмыльнулся Адамс и оглядел толпу. – А у меня есть другая версия. Мы только что убедились, что подсудимый – потенциальный убийца и настоящий предатель. Он продемонстрировал циничное хладнокровие, искусное умение лгать и подверженность к манипулированию: и со своей стороны, и из вне. Я считаю, что сейчас он лжет в очередной раз, чтобы снова спасти свою шку… жизнь. Все это может быть частью нового плана № 136649 по возвращению своей пешки в Департамент. - У вас есть какие-то доказательства этой теории? – спросил судья, надвигая очки. - Это может быть правдой. Мы что, должны ждать, когда это свершится? – Адамс с издевательским видом развел руками. – Должны ждать, когда появится какой-то другой жнец, который «зачарует» мистера Отелло, или он решит снова сбежать к Великому Отступнику?! Я рассматриваю его как преступника с наивысшим классом гипотетической опасности и выступаю за его ликвидацию и ссылку в Преисподнюю на срок, который вы сочтете справедливым, - он слегка склонился. По залу пронеслась волна ропота. Было непонятно, как в большинстве своем шинигами восприняли этот жесткий приговор. Но определенно не было тех, кто бы откровенно встал и похлопал. - Спасибо, мистер Адамс, - скептично выдал судья. – Если к подсудимому у вас больше нет вопросов, кажется, сегодня мы планировали опросить также его главную жертву. - Да, ваша честь. Мистер Грелль Сатклифф, - хладнокровно изрек Адамс, повернувшись к рядам и сверкая на него ястребиным взглядом. – Прошу вас выйти для дачи показаний. Вставший с места Грелль знал, что от его показаний зависит очень многое. Если он бескомпромиссно заявит, как сильно Отелло заставил его страдать физически и морально, перевернуть приговор в пользу виновного станет практически невозможно. Отелло тоже знал это. Не мог не понимать. Наверное, поэтому и не смотрел на него. Грелль чувствовал, что тот внутренне смирился и был готов принять приговор со всем мужеством. Скорее всего, он не надеялся на положительный исход. Грелль понимал, почему. Он ведь сам не пришел к нему в карцер, не поговорил с ним, не посмотрел в глаза тому, кого считал лучшим другом и кто обернулся его потенциальным убийцей. А это значило для криминалиста, что преданный друг желает для него наказания. И он был готов. Красноволосый парень спокойно прошагал к свидетельской стойке и с беспристрастным лицом встал напротив ее. - Мистер Сатклифф, - начальник охраны начал ходить, заложив руки за спину. – Как вы чувствовали себя на протяжении тех месяцев, что мистер Отелло давал вам яд? - Плохо. - Конкретнее, мистер Сатклифф, - процедил Адамс, зло косясь на него. Грелль поджал губы. Ну конечно, ему нужно перед зрителями расписать, насколько ужасные страдания причинил ему Отелло. - Я постоянно чувствовал слабость. Меня тошнило, кружилась голова. В конечном счете я попал в лазарет с галлюцинациями и психозом. Адамс удовлетворенно кивнул. - Наверное, это было ужасно страшно? - Да. Я думал, что умираю. - Мистер Сатклифф, я хочу, чтобы вы посмотрели в глаза тому, кто обрек вас на эти продолжительные муки, и сказали ему, что вы сейчас думаете о нем. - Хорошо, - Грелль повернулся к Отелло и впервые с этого дня встретился с ним взглядом. На лице ученого была непередаваемая гамма эмоций – такая, какую Грелль никогда не видел на этом мудром, юном, одновременно многозначительном и бесстрастном лице. Он выждал несколько секунд этого зрительного контакта, за которые во взгляде парня за судимой стойкой становилось все больше отчаяния и раскаяния. И наконец выдал: - Я прощаю тебя, Отелло. По залу прокатился массовый ах. Надо было видеть выражение Адамса. Сначала он просто не поверил своим ушам. Раскрыл рот, потом закрыл и начал шумно дышать, поправляя галстук. В зале многие также пораскрывали рты, вовсю вытаращившись на участников процесса. А Грелль с легкой усмешкой упивался эмоциями в глазах Отелло. Тот тоже не поверил сначала. Было видно, что он ожидал чего угодно – ненависти, презрения, разочарования, но не этого. Изумление и неверие росло в нем вместе с расширяющимися зрачками. Он приоткрыл губы и шевельнул ими, будто что-то беззвучно сказав. Да, это было непередаваемое зрелище. Грелль был весьма доволен видеть, какую эмоциональную палитру он может вызвать у этого горделивого ученого. - Мистер Сатклифф! – повысил тон Адамс. – Я правильно вас понимаю?! Вы прощаете этому жнецу месяцы физической и моральной боли и смертельного страха? - Да. Потому что я понимаю его, - Грелль продолжал пристально смотреть на Отелло, и тот тоже не отводил взгляда. - И что же вы понимаете?! - Он был загнан в невообразимые условия, находясь под влиянием Великого Отступника. Ему пришлось выбирать между моей жизнью и своей. И, как вы видите, он выбрал мою. Спас меня, спас немецкую жницу и вернулся в Департамент, решив принять наказание. Я не держу на него зла. Я сочувствую ему. Он всегда был мне замечательным другом и всегда во всем помогал, хотя те, кто когда-либо рискнул терпеть мое более близкое общество, знают, насколько я бываю невыносим, - он усмехнулся. В зале также послышались смешки. - «Невообразимые условия»! – желчно процитировал Адамс, возвращая апломб. – Не было никаких условий, мистер Сатклифф! Все это даже не особо умные отмазы – а уж этот якобы «гений» мог бы придумать что поправдоподобнее! Он мог остаться в Департаменте, и № 136649 никогда бы его здесь не достал. Он добровольно выбрал быть двойным агентом, по своей воле снабжал его ценными материалами, годами запутывал миссию по его ликвидации! Черт возьми, он же УБИТЬ вас задумал! Да опомнитесь же! Пара хороших поступков не перевешивают всех его злодеяний! А ваша личная романтизация его поступка исходит из ваших собственных психических проблем, коих не вместить ни в одну медкарту! Грелль стиснул челюсти, ненавистно прищурившись на него. - Мистер Адамс, оскорбления свидетелей недопустимы! – судья повысил тон. - Простите, ваша честь, - тот перевел дыхание. - На сегодня я объявляю слушание закрытым, - судья стукнул молотком. – Мы продолжим опрос свидетелей завтра. Всем спасибо, господа. *** Когда чуть позже этим же днем Отелло сказали, что его ждут в комнате для встреч, он очень взволновался. Потому что понимал, что после того, что произошло сегодня в зале суда, там скорее всего будет уже не Саша. И входил в комнату с гулко бьющимся сердцем. Как он и ожидал, напротив с хитрой улыбкой сидела «главная жертва», закинув ногу на ногу и расслабленно помахивая ей. - Ну что, заставил я тебя понервничать? – улыбался он. - Грелль… - шепотом выговорил Отелло и обессиленно рухнул за стол, протянув к нему руки в наручниках. Он не особо надеялся, что ему это позволят, но Грелль благосклонно положил свои руки на стол, и Отелло сгреб их и, склонившись, прижал их к губам и ко лбу. Это продолжалось наверное практически минуту. А когда судмедэксперт выпрямился, его глаза были мокрыми. Это было уже слишком. Грелль, конечно, надеялся на сильное впечатление, но увидеть этого прожженного мудреца плачущим он бы точно не хотел. - Ой, только не реви тут, - он прицокнул языком. – Хочу, чтобы ты оставался для меня примером мега-цинизма. - Прости меня, Грелль… - шептал тот. – Прости… Нет слов, чтобы высказать, как сильно я раскаиваюсь. Я думал, ты больше не захочешь меня знать, даже взглядом не удостоишь… Я ведь правда ничего не стою перед тобой. Но позволь мне хотя бы попытаться объяснить… - Хорошо. Я выслушаю. Отелло на несколько секунд прикрыл глаза, перевел дыхание и начал, с сильно сведенными бровями смотря в сторону: - Я… никогда не был счастлив. Все мое смертное и посмертное существование – это настоящая пытка временем. Я ведь правда настолько морально слаб, что все, что мне оставалось – это десятилетиями пичкать себя синтетическими симуляторами счастья. Поэтому когда у меня появился шанс… попробовать быть счастливым, я потерял голову. У меня действительно помутился рассудок – когда я думаю о том, что наворотил, сейчас – я в ужасе… - он тяжело вдохнул и снова прикрыл глаза. – Поверь мне, Грелль, я ОЧЕНЬ рассудительный. Я не авантюрист. Мне нужен комфорт и защищенность. Я был благодарен, что Вышестоящие дали мне все это. Я ценил и был им предан. Можешь представить, КАК мне снесло голову, что я решил рискнуть всем этим? И тобой… ты… - он болезненно поморщился. – Ты мой лучший и единственный друг, Грелль. Я правда, искренне люблю тебя. Грелль выдавил какое-то подобие усмешки, качая головой, и Отелло взглянул на него с болью. - Я понимаю. Понимаю. Смейся надо мной. Все, кроме тебя, всегда считали меня фальшивым лицемером. Ты один верил мне. А получается, правы были именно они. Я воспользовался твоим доверием. Ты не представляешь, ЧТО я пережил, принимая это решение. Мне нет прощения за то, что я сделал, и я лишь надеюсь, что мой последний поступок покажет тебе, как сильно я раскаиваюсь. Я мог остаться там – под ЕГО защитой, к тому же я знал, что ты жив. Но я выбрал вас. И я навсегда, из своих же рук выпустил свой единственный шанс стать счастливым. Его голос становился все глуше, а на лице было все больше боли. И Грелль чувствовал, как ему тяжело. Во всем мире было лишь одно понятие, которое сам Грелль считал достойным любой цены. И Отелло говорил именно об этом. Он накрыл его руку своей, и Отелло вскинул на него такой пронзительный неверящий взгляд, что его даже пробрало. - Ты… любишь его, да? – спросил он тихо, и в глазах напротив отразилось что-то вроде мольбы. – И видимо, всю жизнь. Да уж, я представляю, какой это ад, - он грустно усмехнулся. – Точнее, не представляю… Я не знаю, что бы я делал, если бы Уилл оказался злодеем и сбежал из Департамента… - Ты бы пошел за ним, - прошептал Отелло. – Без вариантов… - Да, но… - он помедлил, и тот удивленно приподнял бровь. – Если бы знал, что он ТОЖЕ любит меня. Лицо ученого исказилось. Он прерывисто вздохнул и поднял глаза наверх, а его рука в руке Грелля дрогнула. - Пожалуйста… Не надо… - Хорошо, - Грелль сжал его руку. – Я сказал, я прощаю тебя, Отелло. Потому что понимаю. Ты проявил небывалое мужество, вернувшись сюда. Наверное, на твоем месте я бы не смог. И я не хочу, чтобы сейчас ты остался со своей болью наедине. Я тебя не брошу. Тот тяжело и часто дышал, зажмурив глаза, и Грелль понимал, что он снова пытается справиться со слезами. Чтобы не давить, он отпустил его руку и поднялся, начиная ходить по комнатке. - Только вот колу я больше из твоих рук не приму, - подстебал он, и Отелло всхлипнул, истерически рассмеявшись следом. – Тогда ведь это все началось? - Раньше, милый, - он утер под глазами. – Я ведь не просто так к тебе тогда «чай» зашел попить… Грелль шокированно уставился на него. - Серьезно?! Когда мы поссорились?! - Да… совсем ведь не в моем стиле просто так чаевничать, да? - Ага, я тоже удивился. Ну все, теперь рядом с тобой пью только из своей бутылки! – Грелль театрально приложил руку к груди. - Ты же меня знаешь, милый – я не повторяюсь! – он продолжал истерично ржать. – В следующий раз я придумаю что-нибудь поизощреннее. Так что избегай вообще дышать рядом со мной! Грелль улыбнулся, снова сев рядом. - Называешь меня милым. Приятно видеть тебя прежнего. - Ты думаешь, я переживу этот суд? – уже серьезно спросил он. - Мы сделаем все для этого. - Мы?! - Знаешь, я ведь сильно поругался с ним, когда узнал, что он сделал с тобой. Отелло ошарашенно смотрел на него, а Грелль кивнул. - Мне стало страшно. Потерять тебя. И что мне пришлось бы любить убийцу моего лучшего друга. Слава Смерти, вы оба вовремя опомнились. Сейчас надо посмотреть, куда заведет судебный процесс, понять стратегию Адамса, а для этого нужно получить больше свидетельских показаний. Пока доверься и отпусти ситуацию. И не выкидывай никаких номеров, на что бы ни стал давить Адамс! А он умеет выискивать самые больные точки! Ты понял? - Понял, милый. *** На следующий день, не получив ожидаемого результата от выступления Грелля, Адамс принялся за новую тактику деморализации Отелло. И на этот раз в ход пошли более личные штуки, чего и опасался сам Грелль. - В качестве свидетеля вызывается мисс Кристина Форстер. На зрительских рядах Саша, с постоянно замирающим сердцем и потеющими ладонями наблюдающая за процессом, старательно высматривала реакцию на лице Отелло на этот вызов. И она видела, какое волнение отразилось на нем, когда он провожал глазами проходящую к стойке шатенку с длинными локонами, как бы ни старался он держаться хладнокровно. А вот сама Кристина выглядела совершенно бесстрастной. Она не смотрела на него, с непроницаемым лицом встав к стойке свидетеля. А Грелль отметил, что она в обычной одежде, а не в форме заключенной, и удивился. Он не знал, что Кристину так быстро выпустили. Это было… странно. - Кем вы являетесь подсудимому, мисс Форстер? – начал Адамс. - Бывшей любовницей, - бесчувственно выговорила она. Как цинично! Даже не «девушкой». Саша снова кинула взгляд на Отелло – он во все глаза смотрел на Кристину. - Как вы можете оценить отношение мистера Отелло к вам? - Высокомерное. Доминантное. Манипулятивное. - О каких манипуляциях идет речь? - Он постоянно давал мне понять, что если я не сделаю чего-то, он меня бросит. Навязывал свою точку зрения. Пользовался моим доступом к секретным архивным данным. Принуждал к сексуальным практикам, которых я не хотела, и в тех местах, в которых я не хотела. По толпе пронесся коллективный изумленный вздох. Отелло выглядел настолько оскорбленно-пораженным, что только и мог глотать воздух приоткрытым ртом, поэтому Грелль, не выдержав, взорвался сам: - Как подло, Кристина! – он привстал на своем месте, гневно смотря на нее. – Ты совсем что ли охерела?! Знаю я все о ваших «практиках»! Еще КАК ты хотела! Кристина сглотнула, устремив свой взгляд куда-то в потолок, а Адамс обозленно шикнул на него: - Угомонитесь, мистер Сатклифф! Вам слово уже давали! – он повернулся к девушке. – Как вы считаете, мисс Форстер, подсудимый способен лгать, чтобы защитить свою жизнь? - Конечно. - То есть гипотетически это вполне возможно, что он и на данный момент продолжает оставаться двойным агентом Великого Отступника? - Я бы не исключала такой возможности. Я знаю о степени его одержимости этим жнецом. Все то время, что мы встречались, он тайно встречался и с ним. В первый же день нашего знакомства он заинтересовался мной только потому, что я обмолвилась, что нашла эксклюзивную информацию об Отступнике в архивах. В дальнейшем он продолжал пользоваться моим доступом ко всем архивным делам, связанным с ним. Кто смотрел на лицо Отелло в этот момент, видели, как болезненно сошлись его брови над зажмуренными глазами. - Кристина, во время наших интимных, - Адамс с мерзкой усмешкой сверкнул глазами на Отелло, - откровений вы делились со мной, что в последний год были вынуждены вернуться к приему антидепрессантов. - Да, мое психическое самочувствие серьезно ухудшилось, - она тяжело вздохнула, нахмурившись. Пожалуй, впервые за допрос на ее лице отразились хоть какие-то эмоции. - Как вы думаете, из-за чего это произошло? - Из-за моих отношений с мистером Отелло, - она снова вздохнула. – Я постоянно была в нервном напряжении. Он полностью подавил мою волю и критическое мышление. Я была словно под гипнозом. Теперь, когда я вышла из-под него, я понимаю, что он использовал и постоянно врал мне. Я уверена, что он не раз изменял мне. Этот жнец – искусный лжец и манипулятор. Он способен кому угодно задурить мозги. - НЕ ДУРИЛ Я ТЕБЕ МОЗГИ, КРИСТИНА!!! – внезапно взревел Отелло, впившись в стойку побелевшими пальцами и перегнувшись вперед. – Что этот урод наговорил тебе?! Искусный манипулятор – это именно он! ОН убедил тебя свидетельствовать против меня, верно?! КАК?! Что стало с тобой, детка?! О какой дичи ты говоришь – ты же знаешь, что я всегда был искренен и добр к тебе! Я тебя любил, я старался все тебе дать! Все привилегии, что ты получала – это ничего для тебя не значит?! Что этот урод сделал с тобой?! Какие-такие нахер «интимные откровения»?! Адамс, - он перевел дыхание, свирепо воззрившись на него. – Сука, я урою тебя! Если я узнаю, что ты что-то сделал с ней, я убью тебя, понял, сволочь?! Смотри мне в глаза и отвечай как мужик, а не как бл*дский кукловод! Все в шоке смотрели на парня, в ярости дергающего приковывающую его цепь. Было очевидно, что если бы он не был прикован, то рванул бы к Адамсу, или к Кристине, и неизвестно, с какой целью. Это был полный абзац. НИКТО НИКОГДА не видел мистера «елейное высокомерие» в таком состоянии. Грелль сжал челюсти, матерясь про себя. Вот оно, то, чего он и боялся. Ну что за п*здец он творит?! Он же предупреждал его не выкидывать ничего!!! Он обреченно понимал, что эта истерика серьезно подпортит ему положение, и Отелло не мог не понимать это сам. Было непонятно, почему он так сорвался. Но, видимо, лимит хладнокровия был исчерпан. Или просто никто даже и не догадывался, ЧТО на самом деле значила для него Кристина. И как больно могла ранить. И этот «кукловод» Адамс, специально так фамильярно обращающийся к девушке, знал, куда давить больнее всего. - Ну вот, посмотрите, - начальник охраны саркастически показал судье на зрелище беснующегося ученого. – Мало того, что подсудимый явно психически нестабилен и опасно агрессивен, он прямо сейчас доказывает, что способен выразительно врать, когда ему необходимо выкрутиться. Ведь его бывшая девушка только что дала нам четкую характеристику их отношений. Скажите, мисс Форстер, подсудимый раньше когда-нибудь говорил вам, что любит вас? – он с услужливым видом смотрел на нее. - Нет, - механически выговорила она. - Как думаете, почему говорит сейчас? - Это очевидно, - такой же сухой тон. – «Врет, чтобы выкрутиться». - Кристина, а не заткнулась бы ты уже?! – снова в гневе крикнул Грелль. – Чтож ты творишь, дура?! Смерть Великая, я и подумать не мог, что ты такая лицемерка! - Замолчите, мистер Сатклифф, или я исключу ваши показания к подсудимому, как предвзятые! – зашипел Адамс. - Предвзятый здесь только ты, урод! Судья громко стукнул молотком. - Мистер Сатклифф, еще один подобный комментарий – и вы будете удалены из зала. Мистер Адамс. Держите себя в рамках, предупреждал уже не раз! Если к свидетельнице больше нет вопросов, давайте послушаем других. - Хорошо, - Адамс кивнул Кристине, которая, отрывисто кивнув в ответ и как-то сжавшись, обхватив себя руками, прошла обратно к своему месту. Начальник охраны поискал глазами по толпе и сказал: - Для дачи свидетельских показаний вызывается мисс Дебора Мортинс. Секретарша Отелло поднялась и с таким же нарочито-безучастным, как и Кристина до нее, видом, прошла к свидетельской стойке. Она встала напротив, положила на нее руки и глубоко вдохнула. А Отелло, более-менее успокоившийся, смотрел на нее с облегчением, уверенный, что верный сотрудник, проработавший с ним не одно десятилетие, сейчас уж точно скажет что-то положительное. - Мисс Мортинс, сколько вы работаете на мистера Отелло? - Все 35 лет, сколько длится мое посмертие. - Скажите, мииисс Дебора, - нарочито растянул Адамс, уже в зловещем предвкушении поглядывая на подсудимого. – У вас бывали сексуальные контакты с мистером Отелло? Она метнула на своего бывшего босса колкий взгляд. А он с медленно расширяющимися глазами уже осознал, что, по ходу, Кристина была не единственной, кого Адамс настроил против него. - Да, - сухо сказала Дебора, отведя от него взгляд. - И все они были… добровольными? – ухмылялся начальник охраны. Девушка затеребила прядь волос, сконфуженно взглянув на Адамса, и он кивнул ей, поощряя говорить. - Нет, - наконец выдала она. Кто-то в зале снова выдал громкий возмущенный возглас. Грелль взглянул на Отелло – тот, качая головой, смотрел на свидетельницу с таким неверием, будто получил нож в спину. - Он ничего не делал физически, - словно поправляя саму себя, поспешно сказала Дебора. – Но своими психологическими манипуляциями он может надавить так, что становится непонятно, где твоя собственная воля, а где нет. Отелло что-то бессловесно выдал в ее адрес, в ярости щурясь на свою бывшую секретаршу, которая сама старательно избегала зрительного контакта, продолжая теребить свои волосы. - Ясно, - довольно улыбался Адамс. Он повернулся к толпе и развел руками. – Очередное подтверждение, что подсудимый опасен для любых взаимодействий с ним. Скажите, мисс Дебора, вы когда-нибудь испытывали другие манипуляции и давления со стороны мистера Отелло? - Да. Я всегда чувствовала себя некомфортно, работая с ним… Она продолжала нести подстрекательскую ересь, которая, впрочем, со стороны незнающих Отелло близко, вполне могла казаться правдой. И Грелль, от злости впивая ногти в ладони и скрежеща зубами, в безнадеге думал, что он в этом зале – и вовсе единственный знающий его по-настоящему. Эта тактика Адамса работала на ура. Все было хуже некуда. Но он не знал, что была еще одна, с кем в знании подсудимого они теперь могли бы посоревноваться. Когда слушание окончилось и обвиняемого в цепях увели, к Греллю с диким переживанием подбежала Саша. Она кивнула ему в сторону, и они отошли. - Сатклифф-семпай, это крах, - говорила она дрожащим голосом, прижав ладони к щекам. – Что нам делать?! Завтра я даю свои показания, но я уже даже не знаю, КАКОЕ шоу нужно закатить этому Адамсу, чтобы пересилить все его обвинения! Я боюсь, он перевернет все, что я скажу! – она умоляюще смотрела на него. Грелль изумленно оглядел ее. Действительно, он как-то и не озадачился узнать точку зрения спасенной пленницы. А теперь то, что он видел, приводило его в замешательство, но обнадеживало. Им точно нужен такой сильный свидетель! - Успокойся, не перевернет, - он слегка улыбнулся. - Почему? – ее глаза расширились. - Потому что не он будет тебя опрашивать. - Что ты имеешь ввиду?! - Я собираюсь в карцер, когда будет время посещений, объяснить ему это тоже. Пойдешь со мной или рассказать сейчас? - Конечно пойду! Я очень хочу его увидеть! – порывисто выдала она и тут же осеклась, смутившись. Сжала руки и спрятала их в карманы пиджака, также опустив и взгляд. У Грелля возникло впечатление, что ее эмоции и слова вылетают гораздо раньше, чем их проанализирует мозг. Он заинтригованно приподнял бровь, оглядывая ее. Хм-мм… Так-так… Они ведь были там вместе целых две недели, и Отелло притащил ее на руках… Что на самом деле происходило там за кадром всей этой драмы?… *** Где-то часа через три в карцерную комнатку для встреч прошли уже двое. Подсудимый на противоположной стороне стола поднял тяжелый взгляд, увидев Грелля и Сашу, и опустил его снова, наклонившись туловищем в одну сторону, скрестив ноги и судорожно сцепив кулаки так, что вздувались вены на руках. Грелль пристально окинул его взглядом, опускаясь за стол. Ооохохо, да тут не просто злость! Вблизи было заметно, как его тело пробивает мелкая дрожь, повсюду выступает испарина, а глаза воспалены настолько, что были видны полопавшиеся кровяные сосуды. Он то сжимал кулаки, то хватал свою тюремную форму, выкручивая ткань. - Ну и видок, - присвистнул Грелль. – Что с тобой? - А то сс..сам не понимаешь. Ломка, мииилый, - ядовито выдавил Отелло, следом слегка прорычав. – Я же ничего не употреблял с момента, как я здесь. Сначала… мм… держался, но сейчас что-т… совсем накрыло, – он мотнул головой и кинул на Сашу воспаленный взгляд из-под сильно отросшей челки: - Не надо тебе такое видеть, кроха. Я не знаю, куда еще сильнее могу упасть в твоих глазах. Прости… за это… - Все в порядке, - тихо сказала она, не отрывая от него смущенно-переживающего взгляда. Ученый специально отвернулся в противоположную от нее сторону и сердито посмотрел на Грелля. - Зачем ты привел ее? – прошипел он. Будто бы она могла не услышать. - Брось, - также тихо хмыкнул Грелль. – Святошу чтоль из себя строишь? Не та публика. Завтра ей давать свои показания. Мне нужно рассказать вам, что будет происходить дальше. Саша чувствовала себя крайне неловко. Она до сих пор не могла понять, как Отелло к ней относится, и с чем на самом деле связан его негатив: что она видит его в таком жалком состоянии или… он предпочел бы больше сам никогда ее не видеть. Вдруг его взгляд на красноволосого парня поменялся на льстивый. - Греееелли, а-а, милый, - слащаво-жалобно протянул он. – А не принесешь ли мне кое-что из моей лаборатории, ммм? Ты же знаешь, где у меня там… мм… что лежит…. - Обойдешься, наркоша, - укоризненно хмыкнул Грелль. – Сам себя догнал до такой кондиции – сам справляйся. Сколько ты из-под кайфа не вылезал, что тебя так кроет-то? Отелло рвано усмехнулся. - Я только так… мог… ну, тебя… - Понял-понял, - Грелль покривился. – Совесть выключал? Вот пусть теперь поработает на полную. - Ну хоть щепоточку опия, малыш…. - Не позорься перед девушкой, псих, - отрезал Грелль, и Отелло через низкий гортанный рык стукнул кулаком по столу. – Давай соберись и расскажи, как все на самом деле было с этой твоей секретаршей. С чего ей говорить, что ты ее.. мм.. «надавливал своей волей»? – он хохотнул. Криминалист тоже надрывно усмехнулся, кинув на него взгляд. - Спасибо, что хоть веришь, что я ее не насиловал, - желчно хмыкнул он. - Пфф… Это насколько надо быть идиотом, чтобы не понимать, что Адамс обработал ее так же, как Кристину. Ее невербалка просто зашкаливала. Но нужно знать истинную картину. - Истинную картину… Чтож… Знаешь, как все было, Грелли? – Отелло облизал пересохшие губы и с неприятной усмешкой посмотрел на него. – Эта неблагодарная сучка приползала ко мне сама, когда подмечала периоды моего особого душевного раздрая. А ей… ей это было легче всех, ведь она постоянно меня видела. И вот тогда… оооох-ох чего она только ни делала, чтобы своего добиться. - Но добивалась, значит? – критично причмокнул парень. Отелло обреченно кивнул. - Дичайшая ошибка… с моей стороны. Но я никогда.. ее не обижал. Платил ей больше, чем некоторым научным сотр…никам. Любые выходные, спуски на Землю…. Аааааа…. – он все еще в потрясении качал головой. - Зачем ей врать? - Видимо, Адамс пообещал ей что-то. А ей за счастье… м..не отомстить. Она была на мне помешана. Хотела меня себе. А когда я начал встречаться с Кристиной, обозлилась окончательно. А та тоже… вот же! Я столько для нее сделал! Выбивал ей отпуска, подарками задаривал, косяки ее выгораживал! Ну выдали обе… Вот относись хорошо к девушкам! – он хрипло и безнадежно хохотнул. - Ясно, - Грелль сцепил пальцы на столе в замок и откинулся на спинке. – Нет ничего страшнее женской ревности, да? Вот уж честно, когда с тобой познакомился, никак не мог подумать, что ты такой… сердцеед, Отелло! – он прицокнул языком. – В следующий раз выбирай не таких гнилых дамочек. - А я пытался. С тобой, малыш, - криминалист истерически хихикнул, снова склонившись в одну сторону и прижав локти к туловищу. Его знобило и, вероятно, было физически невозможно сидеть прямо. - Ооо, моя ревность была бы куда страшней, дорогой, - парировал Грелль и качнул головой. – Мда, нехило тебя ломает! - Знаю-знаю, заслужил, - тот уже не пытался выпрашивать подачки. - Ладно, стратегия Адамса понятна. Выставить тебя опасным манипулятором, который обработал всех и делает все, чтобы выйти сухим из воды. Самому тебе не выиграть, потому что это выглядит так, будто ты действительно просто спасаешь свою шкуру. Особенно после этой твоей истерики. Тебе нужен адвокат. Тот, кто умеет и уже ставил на место Адамса. - Никто не возьмется за это, - он мотнул головой. - Нуууу… - загадочно протянул Грелль. – Есть у меня один эксклюзивный на примете. - И кто же? – Отелло непонимающе смотрел на него. - А тот, кто был адвокатом на суде у меня, - Грелль улыбнулся. – Ты не пожалеешь. Он оооочень хорош! Не зря же с тех пор я с ним сплю. Глаза ученого шокированно раскрылись.