Прикоснуться к любви.

…Итачи выглядел абсолютно так же, как и при их встрече, не считая того что оставался без сознания. Никита, с разрешения врачей — и в их присутствии — просмотрела его вещи, в заодно сделала фото. — Отправлю сотрудникам, — пояснила она. — Полиция не определила связи с какими-то… криминальными структурами, — чуть замялась Елена. — А знакомая японка перевела иероглиф с кольца, но это всего лишь обозначение цвета. Всего они провели в больнице около получаса, дождавшись повторного рентгена, на котором вновь повторилась ошибка оборудования. — Странно, — прокомментировала результат доктор Ламонталь. — На этот раз на рентген отправлялись только его снимки, но по-прежнему чётко видно абсолютно здоровые, но при этом явно детские лёгкие. Предыдущие снимки показывали всё соответственно возрасту, не считая жуткого состояния… — Подменить их не могли? — поинтересовалась Никита. — Кто и зачем? — вопросом на вопрос ответила доктор. — Если предположить попытку убедить медперсонал, что произошло чудо и пациент во время пожара внезапно исцелился от пережитого стресса, то логичнее было взять снимки его ровесника, предъявлять детские просто глупо… Видео с камер наблюдения им просмотреть не дали, однако Никиту это ни капли не смутило — видимо, у неё были связи в полиции. — В чудесное исцеление ты не веришь? — спросила Никита, когда они возвращались из больницы, оставив врачей ломать голову над происходящим в клинике: доктор Ламонталь категорически отрицала возможность подмены снимков и результатов анализов, но объяснить творящееся вокруг пациента загадки с логической и, тем более, медицинской точки зрения, не могла. — Я индианка, — чуть улыбнулась Елена. — Мне полагается верить в карму, чудеса и прочее. Но жизнь научила, что подобное гораздо чаще происходит в кино, чем в реальности, — она не намекала на несправедливую гибель мужа, но, видимо, Никита восприняла фразу именно так, потому что замолчала. Адам, сидя между ними, тоже помалкивал, хотя и не спал. — Покажешь, где именно всё произошло? — Конечно, — Елена попросила водителя такси остановиться на светофоре, благо, погода всё ещё стояла вполне тёплая и безветренная. Словно в тот самый день закончился лимит на плохую погоду, и теперь природа радовала людей по-настоящему южноевропейской зимой. На дороге, разумеется, никаких следов происшествия не осталось, но тёмное обугленное пятно на светофорном столбе никуда не делось. — Плохо, что здесь нет видеокамер, — посетовала Никита и бросила взгляд в сторону магазина. — А там? — Над входом точно есть, — вспомнила Елена, как пару недель назад какие-то вандалы пытались проникнуть в магазин. Прорваться внутрь им не удалось, но охранник сказал что-то вроде «на видео их хорошо видно». Раз они не были внутри, значит, имелось в виду именно наружное наблюдение. — Только не уверена, что камера записывает происходящее на дороге, — добавила она. — Полиция расспрашивала меня не только об Итачи, но и о наезде, однако я не вспомнила ни марку, ни цвет машины. Если бы этот момент попал на камеру магазина, им бы не пришлось расспрашивать меня… — Возможно, в полиции просто не подумали, что нужно проверить ту видеозапись, — отозвалась Никита. — В любом случае, попытаться стоит. С этими словами Никита направилась к магазину, посоветовав Елене отправиться домой. Вернулась она спустя почти два часа, когда Елена уже накормила сына ужином и укладывала спать. — Не повезло, — сообщила она. — Камера захватывает лишь крыльцо магазина и участок пешеходной дорожки к нему. Хотя в совпадающий с происшествием момент времени со стороны дороги возникает какая-то вспышка, видимо, молния… — Да, в тот момент был яркий свет, — подтвердила Елена. Об этом она сообщить забыла. — Но едва ли это была молния, ведь зимой, даже при проливных дождях, это редкость. И подпалины на столбе явно не от удара электричеством, ведь тогда бы наверняка светофор вышел из строя, либо вообще обесточило бы весь район. Никита задумчиво кивнула, и остаток вечера прошёл за ужином и слегка неловким разговором ни о чём — в основном, об Адаме — ни у Елены, ни у Никиты не происходило в жизни каких-то значительных событий. — А что ты думаешь о самом Итачи? — всё-таки спросила Елена, разливая чай. — После внешнего осмотра и по рассказам… С точки зрения детектива? — На беспризорника он не похож точно, — после небольшого раздумья заявила Никита. — Однако медсестра была права в том, что слишком спокойное поведение настораживает. Все люди разные, и там, где один устраивает истерику, другой может лишь пожать плечами и начать действовать. Но, даже если ему не свойственны бурные эмоции, проявлять хоть какую-то заинтересованность он должен был! А со слов персонала выходит, что даже известие о том, что семьи с названной им фамилией нет ни во Франции, ни в Японии, были восприняты так, словно он предвидел такой ответ… — Полагаешь, фамилия ненастоящая? — Елена отпила глоток и поставила чашку на стол, обхватив руками. Обсуждение могло помочь выявить ранее незамеченные факты… Да и, к собственному удивлению, она почувствовала нечто вроде азарта, примеряя роль помощника детектива. — Но тогда получается, что о потере памяти он солгал. Зачем? Если боялся, что его будут разыскивать, мог уйти из больницы… — Учитывая состояние здоровья, скорее всего, не мог, — прервала её Никита. — А вариант с ложью вполне допустим, учитывая, что на детекторе лжи его не проверяли. — И в других странах тоже не искали, — неожиданно предположила Елена. — Ведь японцы живут не только в Японии или Франции… — Тогда бы он знал ещё какой-нибудь язык, на котором и попытался бы объясниться с медперсоналом, — отмела версию Никита. Повисло неловкое молчание — новые темы для разговора не находились. Елена внезапно поняла, что обсуждать, помимо Итачи, они могут разве что Майкла, но говорить о погибшем муже у неё не было никакого желания, хотя воспоминания о нём вновь навели на недавние мысли. — Знаешь, — слова вырвались словно помимо воли, — когда я впервые увидела этого парня… не там, под дождём, когда он вытолкнул меня из-под машины, а в больнице… Мне показалось, что у них с Майклом есть что-то общее. — Что именно? — чуть нахмурилась Никита. Елена прикусила губу и сильнее обхватила чашку с чаем, подбирая слова. — Не знаю, — наконец призналась она. — Когда в больнице он смотрел на нас с Адамом… Ни лицо, ни взгляд почти не выражали эмоций, разве что в самый первый миг. Майкл был другим, он всегда живо на всё реагировал… Мне почему-то показалось, что, если бы Майкл захотел произвести впечатление абсолютно безэмоционального человека, то взгляд у него был бы таким же… Глупая мысль, — добавила она. — Майкл никогда не прятал свои чувства. А взгляд у Итачи такой, наверное, из-за потери зрения… — Давай не будем это обсуждать, пока я не получу хоть какие-то результаты… Или пока сам парень не очнётся, — неожиданно резковато оборвала разговор Никита. — Да, конечно, — Елена чуть суетливо встала из-за стола и начала убирать посуду. — Ты ведь наверняка устала: перелёт, больница… Иди отдыхать, завтра всё обсудим на свежую голову. Никита благодарно улыбнулась, и отправилась в отведённую ей комнату. Елена же осталась мыть посуду, но мысленно вновь возвращалась к сегодняшнему дню. В чудеса она давно не верила, но, если парень действительно каким-то невероятным образом исцелился, Елена будет только рада. Восемнадцать лет — не тот возраст, в котором надо умирать от неизлечимых болезней… Утром Никита предложила во время своего пребывания в Марселе самой водить Адама по секциям, таким образом дав передышку мадам Гранж. Елена не возражала, понимая, что и так давно пользуется добротой соседки. Адам тоже обрадовался, и Елена почувствовала ком в горле от нахлынувших воспоминаний. Тогда, окончательно ослабев от шока при виде убийства отца и мужа, она потеряла сознание на четверо суток. Очнувшись, быстро пошла на поправку, и спустя ещё три дня вернулась домой. Тело Саллы Вачека к тому моменту уже отправили на его родину, Майкла похоронили на одном из парижских кладбищ… Адам всё это время провёл с Никитой. Через пару дней после возвращения Елены Никита уехала… Елена вдруг осознала, что каждое появление Никиты сопровождалось для неё потерями: в первый раз погибли отец и Майкл, во второй — исчез Корлесс… Что принесёт нынешний визит? Отогнав эти мысли, женщина, проводив их до хоккейной школы, отправилась на работу. Никита же, распрощавшись с Адамом, вновь поехала в больницу — разузнать, не выяснилось ли чего нового. …Звонок от неё раздался спустя полчаса после начала рабочего дня. Елена, извинившись перед молодой парой эмигрантов из Пенджаба, подняла трубку. — Что-то узнала? — Да… Новости не очень хорошие, — голос звучал Никиты так, словно старательно подбирает слова, и Елена ощутила нарастающую тревогу. — В общем, результат анализов и рентген действительно были результатом сбоя оборудования и путаницы в лаборатории. Не было на самом деле никакого чудесного исцеления. А самое главное, — она замолкла, а потом выпалила на одном дыхании: — Всё это время, пока его считали выздоровевшим, Итачи не получал никаких лекарств. Когда же ошибка выяснилась, было уже поздно… Около полуночи он умер.