Кан Сыльги 18 лет
― Эй! Кан Сыльги!― крикнул Чимин, подбегая к девушки. Прошло уже больше десяти лет, как он познакомился с непоседливой особой. Всегда прямолинейная, добрая, веселая язва, с которой никогда не было скучно. Чего только стоили их соревнования. Сколько синяков и ссадин лечил врач. Дедушка Ли даже не удивлялся, когда к нему в очередной раз приходили двое потрепанных детей. ― Чимин, почему ты такой медленный?― спросила Сыльги, поправляя вплетенную в волосы ленту. ― Ты же обещал, что мы успеем запустить фонарь. Если будешь так медленно идти, мы не успеем! ― Успеем.― только и ответил Пак, смотря на то, как бегущая впереди девушка показывает ему язык. «Она совершенно не меняется.» ― эта мысль постоянно вертелась у Чимина в голове. Он всегда пытался угнаться за ней, понять, о чём она***
Их дружба расцветала подобно цветку. Цветку, что смог выдержать сильнейшие морозы и различные неурядицы. Пак Чимин и Кан Сыльги были не просто друзьями. Для Бэксонголя, эти двое были ходячими проблемами, истинными, будущими супругами. А для друг друга, они стали поддержкой в трудную минуту.***
Каждый год, перед Чхусоком все были заняты подготовкой к празднику и фестивалю. Различные вкусности, забавы и конечно же ежегодная традиция запуска фонарей. Последнее, было не просто традицией, скорее ритуалом, с помощью которого можно найти своего истинного. К этому ритуалу допускали девушек и юношей с шестнадцати лет. Сыльги проводила этот ритуал вместе с Чимином. Как бы сильно она не желала найти свою истинную пару, желание проводить праздник с другом было сильнее. В эти моменты, мама только качала головой и постоянно повторяла, что негоже молодой, незамужней девушке проводить столько времени с парнем. И хоть они знакомы с детства, это неправильно. На такие заявления матушки, девушка просто уходила в сад, где её всегда ждал друг. А друг ли? Недавно, Кан задумалась, а правда ли, что она воспринимает Чимина только как друга? Почему её сердце, так сильно бьется рядом с ним? Но если бы, друг детства превратился бы в возлюбленного, то не должен ли мир приобрести все известные человеку краски? На эти вопросы, девушка никак не могла найти ответа. В книгах, что хранились в отцовской библиотеке не было нужной информации, а спросить у родственников ― страшно. Сыльги как могла, оттягивала замужество. Отец уже не один раз говорил с ней на эту тему, но девушка постоянно повторяла, что хочет выйти замуж, только за предназначенного судьбой. ― Ты же понимаешь, что это не будет долго продолжаться? ― спросил мужчина, отпивая немного чая.― Возможно, скоро найдется подходящая для тебя партия. Подумай над этим. ― Как скажете, отец.***
Перед фестивалем в честь Чхусока, Сыльги сидела в саду. Девушка любила сидеть вот так, в тишине, когда никого не было. Обычно, сидя здесь с Чимином, она всегда чувствовала себя нужной. Как человек, друг, возможно возлюбленная. Кто знает, возможно завтра, отец скажет ей, что нашел для неё идеальную партию и она выйдет замуж. Родит ребенка и её жизнь изменится. Больше ничего не будет как прежде. Неожиданно раздались шаги. Скорее всего это был кто-то из прислуги или матушка. Сыльги даже не оборачивалась, а просто продолжала смотреть на звезды. Такие таинственные, недосягаемые и от того, хотелось прикоснуться к ним ещё сильнее. Шаги прекратились. ― Кто здесь? ― спросила девушка, оборачиваясь назад, где судя по звукам кто-то стоял. Обернувшись, Кан увидела только букет цветов и Чимина, что держал их в руках. ― Ты пришел.― сказала Сыльги, подходя к находке. Небольшой букетик полевых цветов. Её любимые ромашки. От этого на сердце стало так тепло и неожиданно Кан заметила что-то странное. В цветах, что-то изменилось. Секунда и сердце будто бы пронзила игла. Сначала больно, но буквально через минуту все прекратилось. А цветы в руках окрасились в красный. Сыльги подняла взгляд на Чимина и заметила, что с его рта вытекает струйка такой же красной жидкости. ― Чимин...ты...― девушка не успела договорить, как он упал на колени. С улыбкой на лице. ― Чимин! Неизвестный скрылся среди деревьев и Сыльги уже хотела кинутся за помощью, как Пак протянул ей руку. Словно очнувшись от долго сна, Чиимн вздохнул, покачнулся и начал падать. Сыльги едва успела подхватить его. Повернула его лицо к себе. И опустила глаза, почувствовав под своей рукой что-то липкое и горячее. Кровь. В сердце Чимина, войдя почти на половину торчала стрела. ― Помогите! Помогите!― кричала девушка, в надежде, что её кто-то услышит.― Пожалуйста, не закрывай глаза! Чимин! Чимин протянул руку, легко коснувшись её щеки, и словно эхом отозвалось... ― Сыльги... ― Помогите! Кто-нибудь!― захлебываясь в слезах, кричала Сыльги. Но никто не пришел. Неужели все ушли на фестиваль? Такого не может быть! Кто-то же должен быть дома. Её лучший друг умирает, а никто не может помочь.***
Говорят, когда человек встречает своего истинного, весь его мир приобретает краски. Первый цвет, который увидела Кан Сыльги был красный. Цвет любви, страсти. Для Сыльги - это цвет смерти. В день, когда её мир приобрел краски, умер тот, кого она любила.