***
— Ваше высокоблагородие майор Ребров ! — крикнул кто-то позади, подлетев ближе. Обратившись на него, мы вздохнули с облегчением. Мария. Я был несказанно рад видеть эту маленькую девочку, что по недоразумению должна была держать ружье в ряду столь же юных парней. Подлетев к ней, я без задней мысли крепко обнял ее, — Слава Богу ! Цела ?! Смущенная моими действиями или запахами, кои я излучал, девушка заикающиеся произнесла, — Д-да, Саш, все хорошо. — Полно вам, сейчас не время. — тихо произнес Ребров, обращая свой взгляд на беспроглядно черное небо, на котором мелькали тусклые звездочки. — Да… — Виновато отпустил Машу и спросил ее, — Что с остальными ? — Летят, Саш. — затем она виновато промолвила, — Все хорошо, мы решили прогуляться по городу и никто из нашей роты не пострадал… — Даниил ? Его рота поддержки ? — Тоже. — Ответила она, отстраняясь. Гуляли, значит. В такое-то время ? Сейчас война или… - думал я, когда сам вдруг вспомнил, чем еще недавно занимался. Встрепенувшись, отгоняя опьянение, я сосредоточился на окружающем пространстве, стараясь понять, что же происходит. Напали. Атаковали артиллерией ? Скорее всего. Как тогда подошли к городу, несмотря на разведку ? Нет, не вяжется… Высунув из грудного кармана очки и развеяв магические линзы, я открыв перед собой потоки маны. Разобраться в них после стольких лет изучения местных наук было сравнительно просто, и вскоре скорректированная формула линзы стала мне подручной подзорной трубой с замечательной и едва ли не идеальной фокусировкой лучей. Внимательно я стал исследовать леса на расстоянии, на котором могла работать артиллерия неприятеля. В голове же вновь полился поток размышлений. Не давало покоя, если они все же сумели подобраться к Вилену незамеченными, каким образом те столь точно били по самым болезненным и беззащитным местам ? Неужели среди них есть лазутчик ? Но даже с учетом этого точность стрельбы современных орудий не имела столь поразительной точности. Что-то было не так. — Саш ? — обратился ко мне Ребров, увидев странные круги прямо перед моим глазом. Количество маны в них и низкое КПД создавало заметное невооруженным глазом свечение. — Переработал концентрирующую формулу — в поле зрения было пусто. Ни одного огонька света, несмотря на то, что выстрелы продолжали порождать под нами взрывы. — Это часть стандартной боевой формулы, лишь только вместо маны концентрирует свет. — К тому часу вокруг нас стали собираться и другие маги, которым было не до лекций. Понимая ситуацию, я тут же огласил, — Это не артиллерия. Не вижу врага. Возможно, формула иллюзии или аналог, но было бы слишком положить подобное. — После чего взглянул в небо и тут же обратил внимание на примечательную деталь - тучи то и дело сверкали, словно в грозу. Указав в направлении десятка облачков, я приказал передать мне и Реброву ружья. Минутная зарядка формулы, наполнившей снаряд огромной энергией. Выстрел. Взрыв. Тишина. “Грозы” кончились, равно как и взрывы в Вилене. Прежде чем нас атаковали, я закричал — ВРАССЫПНУЮ ! Ответный огонь не заставил себя ждать. Мой выстрел позволил определить наше местоположение и туда тут же устремилось десяток лучей, за которыми последовали вразнобой хлопки ударов. Все сложилось… то есть, по крайней мере стало ясно, откуда происходило нападение. Правда, саму ситуацию ясней это не сделало. Я еще не понимал, откуда взялись маги и чьих они будут ? Маша, которая только сейчас осознала, кто оказался нашим врагом, выразила все наши мысли — Это маги ? Откуда ?! — Ваше высокоблагородие майор Ребров, вы помните, о чем я говорил ? Это не может быть совпадением. Отнюдь ! — горько улыбнулся я, — Боюсь, кто-то приложил к этому руку. — Дружевич ? — странно зыркнул тот на меня, заряжая формулу пробития, готовясь к выстрелу. Мария подлетела к нему вместе с парой безоружных магов, среди которых был Даниил, оказавшихся в небе от безысходности. Рядом со мной также возник один из магов поддержки роты Даниила. Вместе они окружили нас защитной формулой. — Господа, объясню позже, но клянусь вам, то, с кем мы сражаемся, без преувеличения стоит назвать мертвецами ! Они мертвы внутри ! Их поразила страшная и ужасная болезнь, что превратила их в существ, коих по праву можно назвать зомби - воскрешенными мертвецами — кричал я, готовя свою взрывную формулу, — Наша цель - вернуть эти отродья обратно, откуда они и пришли ! — Есть ! — послышалось от остальных магов. Ребров, слушая меня, лишь кивнул, не желая сейчас спорить со мной. — Те, кто вооружен, вкладывайте все усилия в то, чтобы не оставить ни следа от этих монстров ! Ни единой части тела ! — Уничтожим их ! — согласились они и тут же стали под защитой безоружных накладывать разные формулы. — Огонь ! — и вслед за этим кличем в облака, где прятался противник, понеслись одной дугой наши выстрелы. Взрывом вспыхнуло небо и мой взгляд сквозь стеклышко очков уцепился за летящие к земле покореженные тела. Один без руки и двое без нижней половины. Улыбнувшись, я стал подниматься выше для лучшего контроля пространства. Держась меня, вслед поднимался и маг с поддерживающей меня защитной формулой. Мгновение позже небо прочертил выстрел врага, угодивший прямиком в группу магов Реброва. По взрыву, окутавшему их, было ясно, магической силы врагу не занимать. Цокнув языком, я выстрелил в место, откуда вылетел луч, но было уже поздно - врага там уже не было и рассеянное облако указало на пустоту. Зато я выдал свое местоположение и по нам с сослуживцем пришлись два сильных удара, одним из которых был снаряд с наложенной фугасной формулой. Огонь окинул щит, освещая нас, подобно маякам. — Бросай ! — крикнул я сослуживцу. Тот наскоро сбросил защитную формулу и мы с ним отлетели назад. Не теряя времени, я накинул на нас уже свою защиту. Пока сослуживец восстанавливался, я с тревогой ожидал удара. К несчастью, та же связка из двух формул. Пробитие и… я уже сомневался в том, что то был фугас. — Сука, мы что, во Вьетнаме ? — усмехнулся я, готовя вопреки возможности потерять контроль над потоками магии вторую формулу. Заряжая в нее как можно больше сил, я выстрелил в направлении, где подозревал нахождение врага. Небо вспыхнуло очередным взрывом и расстроило отсутствием тел. — До тла ? — взволнованно прозвучал голос восстановившего защиту мага. Я покачал отрицательно головой, взирая на то, как справляются Ребров с Машей. Было видно, что им приходилось, как и нам, несладко. Одного раненого несли на себе двое магов с запущенными на полную защитными формулами. И судя по мерцанию их барьера, долго он еще не продержится. Сготовив формулу поярче, я вновь выстрелил в направлении врага. Пока тот был отвлечен, я обратился к парню — Готов к авантюрке ? — но тот лишь непонимающе взглянул на меня. Готовый, я с широкой улыбкой произнес, — Смотри, небо только затягивается, а враг наш то и дело, что прячется, не вступая в прямое сражение. Как думаешь, сколько мы продержимся ? — не ожидая его ответа, я вложился в рывок и перед ним прокричал — Выманим их наружу ! Вперед ! Скорость, с которой я ворвался в набирающее массу облачко, была достаточной, чтобы убить меня в случае, если я столкнусь с кем-то из неприятеля. Однако мне повезло. Я оказался вне досягаемости атак, внимательно изучая пространство на наличие новых вспышек, которые не заставили себя долго ждать. Располагаясь в формации, при которой их удары не подсвечивали бы расположение друг друга, они, впрочем, легко выделялись во тьме сами по себе. Посему, разглядев мерцание нового выстрела я устремился к вражескому бойцу так быстро, как мог, чтоб тому не удалось ретироваться. Штык мой был наготове и легко выдержал удар о тело несчастного, разрывая тому грудную клетку. Тот и одуматься не успел, как полетел вниз к своим уже уничтоженным друзьям. Затем, обернувшись, я устремился к следующему. Спеша, чтоб не попасть под дружеский огонь, я промахнулся, пролетев в метре от силуэта. Видно, испугавшись, я заметил, как он тут же сменил свое направление, стараясь выбраться из облака. Однако удачно. Полетев за ним, я оказался в десятке метров от человека, облаченного в шинель, под которой красовался болотного цвета китель. С сорванными погонами и красной лентой на руке, высокий муж испуганно взирал на меня с тем, что я посчитал фугасной формулой. — Дьяволенок ! — крикнул он, непроизвольно дернувшись и ослепив меня своим выстрелом. Инстинктивно набросив защитную формулу, я удивленно заметил, что барьер истончается и пропускает в себя нестерпимый жар бушующего огня. Выругавшись, я понял, это не фугас ! Вынужденный снять защитную формулу, я был напуган тем, как внезапно на меня вырвался уже второй маг. Не позволив одуматься, тот тут же ударил по мне очередной формулой. Та прошла по касательной, излив моей кровинушки. Волнение обуяло тело и руки невольно затряслись, когда я, вновь наложив щит, встретил жар того, что можно было бы сравнить с напалмом. Это значило - или снять формулу и быть готовым умереть от второго мага, или ждать, пока те оба восстановятся, все равно умерев. Видимость была отвратительной и я не мог надеяться убить одного из них, находясь в шаре пламени. Плюнув, я решил полностью отдаться удаче и развеял как формулу защиты, так и полета, отдавшись свободному полету. Мгновение и свист снаряда пронесся над моей головой, тем не менее не задев. Облегченно вздохнув, я увидел готовящегося к удару врага. Опередив его, я резко сместил вектор своего свободного падения магией и, зарядив новую взрывную формулу, выстрелил в него. Промахнулся. Впрочем, сбитый с толка, тот не успел закончить формулу и не смог атаковать меня. Я же тем временем восстановил контроль над своим полетом. От переполняющей меня радости, коя меня захлестнула, как я вырвался из ловушки, с невероятной легкостью мне далось подняться на почтительную высоту, откуда открывался вид на мельтешащий дуэт из двух любителей жечь одаренных магией детей. — Вот суки ! — я зло плюнул, готовясь к броску кобры на них, — Заставили же вы меня поволноваться… — вздохнул я и, подобно пружине, бросился вниз, держа штык перед собой. Руки к этой минуте нещадно ломило - попробуйте орудовать маленьким ножичком на кончике винтовки. Физически я уже был на пределе возможностей. Тот несчастный, что решился поднять защиту, к собственному несчастью, не смог противостоять усиленному магией штыку и моей кинетической энергии, по мановению моей легкой руки лишившись головы. Взявшись за его китель, я со злости кинул безголовое туловище во второго мага, который, открыв по мне огонь, ничего не получил. Дезориентированный красноватой дымкой от взрыва после своего выстрела, тот не заметил, как я распорол его живот штыком. Испуганно вцепившись в меня глазами, он бросил ружье и схватился за рану, однако было уже поздно. Кровь быстро покидала его тело и он стремительно бледнел. В последнее мгновение перед тем, как потерять контроль над потоками маны и полететь вниз, он попытался что-то сказать, но я, наученный опытом, застрелил его. Выдалось минутное спокойствие. Никто не стрелял в меня и не пытался остановить. Паря в небе, я коснулся бока, на котором возникла большое красное пятно. Жгло. — Сколько их еще ? — процедил я, оборачиваясь на тучи, которые к той минуте уже некоторое время не вспыхивали огнями. Уничтожение трех вражеских магов выдалось более опасным, чем я на то надеялся. Однако тот факт, что никто более не вступал в схватку, вызывало еще большее беспокойство. Со смесью удивления, страха и немалого облегчения я поднялся выше. Неужели все ? Трясущимися руками я спрятал винтовку за спину и взглянул вниз на пораженный беспорядочными пожарами город. В этом сиянии под чернью неба было невероятно трудно разглядеть союзные силы. Еще труднее было дать знак, что я не принадлежу врагу. Подлетевши, меня тут же окружили руки, озаренные светом исцеляющей магии. Взволнованные соратники были напуганы не меньше моего и озирались по сторонам, боясь новых ударов. Однако, вопреки ожиданиям, никто и не думал стрелять по нам. Было удивительно тихо, если забыть о неумолкающих разговорах ребят. Они радовались победе. Такой странной и горькой, но все же победе. Когда мое тело отпустили маги Даниила, ко мне подлетел Ребров. Его слегка трясло, что было видно невооруженным глазом, впрочем лицом он свои чувства никак не выдал. Не теряя времени, я спросил, — Троих убил в прямом столкновении. Троих убили с самого начала. Сколько их было ? Вы убили кого ? Тот отрицательно мотнул головой, говоря этим, дескать нисколько не убили, а затем обмолвился — Больше, — Вид его, если присмотреться, был еще сквернее, чем мой. Тяжелая аура следовала за ним, намекая на то, сколь тяжело было выстоять перед врагом. — Больше… — Повторил я за ним, не обращая внимания на эту ауру, поглощенный мыслями о том, верна ли эта оценка. Может быть, мы одержали безусловную победу ? Может, и не стоит волноваться ? Может, все хорошо ? — Их было вдвое больше, как минимум — словно отвечал на мои вопросы Ребров, все так же параноидально озираясь на небо. Безрезультатно. Его устилали непроницаемые тучи, которые нависали над нами, подбираясь все ближе к городу. Вдали прозвучал гром, от которого мы все вздрогнули, а затем, словно по команде, разверзся дождь. — Небо плачет… — прокомментировала Мария событие, оглядываясь на горящие пепелища, в которое превратился Вилен. Я же, заметив состояние Реброва, спросил, — Потери ? — Два — тихо ответил он, — четырнадцать и семнадцать.***
Час близился к рассвету. В импровизированном лагере воняло смертью. Не то, чтобы разложение успело поразить тела умерших и распространить свои миазмы, но зловоние это все равно чувствовалось. И я согрешил, опустошив из фляжки Даниила спирт, когда мы с ним стояли в стороне под одним из растянутых на меж деревьев навесов. Дождь не прекращая лил, не думая останавливаться. С тоской я уставился на больных, которым не повезло встретить непогоду больными и вдали от домашнего очага. Молодой парень держался хорошо - чай, не первый день на войне. Возможно, секрет как раз и был в напитке, который нам здесь полюбился. — Говорил, расскажешь потом ? Что ты там в небе нес ? — Пряча пустую фляжку за пазухой, он улыбнулся. Если верить моим ощущения, то все шло по колее в направлении полнейшего распада. Да, определенно, Россия рушилась, государство скатывалось в анархию. Двоевластие царя и коммунистов должно было к чему-то привести, и в ходе этого ослабить власть в целом. А учитывая появившихся магов с той стороны окопов, возможно, этот процесс только ускорится и окажется вне моей компетенции, окажись я достаточно глуп, чтоб остаться здесь, ничего не делая. — Ну-с… — сквозь силу улыбнулся ему в ответ, доставая табак и трубку. Дело это полюбилось еще более, чем выпивка. Раскуривая, я причмокнул и сказал, отгоняя вместе с дымом свои неприятные мысли — После совещания расскажу. Входя в палатку, где в полумраке заседал совет, мы с Ребровым встретились с подполковником и десятком других офицеров. Все они были побиты и злы не меньше нашего. Стоило также обратить внимание, что некоторые из них заменяли собой выведенных из строя и казались потерянными. Первым говорит подполковник. Он среди всех казался наиболее спокойным и рассудительным. Я решил забыть о старых обидах. — Итак, повторим для магов те имеющиеся у нас данные, которые уже были озвучены. Уничтожены склады с провизией, порядка пяти процентов личного состава и магов… — он взглянул на нас. — Пять человек в общем, — ответил я, расстроенный первым впечатлением. Спокоен он был от природы, пренебрежительно оглашая потери. — Пять магов, да. — прочистив горло, он указал рукой на наши места у стола, на котором красовалась карта. — Итого: положение крайне плачевное. Город сгорел, люди расстроены и побиты. Предложения ? — не изъявив желания ждать, тот, не останавливаясь, продолжил, — Отступаем. Снабжения здесь никакого не будет. — Позвольте ! — воспротивился Ребров, — Как отступаем ? Это даст возможность глубже проникнуть в Белоруссию ! — Это разумно. — остановил я майора, полагая, что он, несмотря на мое впечатление, человек все-таки малость дельный, — Эта атака была лишь началом. — Да, именно поэтому мы и отступаем - перегруппируемся и выстроим линию обороны в… — он задумчиво навис над картой, а затем ткнул на восточную границу Ингрии, — здесь ! У нас с Ребровым расширились глаза. Сколько это ? Километров пятьсот ? Да это же, буквально, бегство ! И эти мысли с майором мы полностью разделяли — Нет ! Нельзя же так ! — не выдержал я. — Что ? — раздраженно выплюнул подполковник, давя на стол тем самым пальцем, — У вас, господин Дружевич, есть возражения ? — Есть ! Вы что, всю Лифляндию сдать собрались ?! — крикнул я, — Вы выходили из своей палатке ? Посмотрите, сколько людей погибло ! А скольких потеряли, идя сюда ? Я понимаю, отступить, но в Ингрию ?! Вы в своем уме ? Да даже Псковская Губерния не звучит настолько безумно ! Расстроенный, словно учит ребенка, тот менторски стал пояснять, — Вы, думаете, после такого удара, можно отстоять Лифляндию ? Вы на потери смотрели ? Как раз-таки из-за них и отступаем. Не морочьте голову, господин Дружевич. — Я… — было хотел возразить, но меня перебили. — У врага появились магические крылья, коими тот отлично пользуется. — А еще у него бесконечная масса пустоголовых революционеров, блять. — Да, и среди народа пособников у этих тварей дохуя. — Да будет им пособничество ! Вы видели сколько мертвых в лагере ?! — но в ответ лишь смущенные лица офицеров, подменяющих своих командиров. — Это и есть те самые пособники. — хмуро ответил подполковник, а затем, как ни в чем не бывало, продолжил, — Вопрос об отступлении в Ингрию не обсуждается. Что по потерям неприятеля, господин Ребров ? Пока я находился в прострации, майор, привыкший, забыл свое старое недовольство и ответил — Шесть магов. Осмотрев тела, мы нашли, что каждый из них не имел ни документов, ни погон, а из отличительных знаков - красные ленты, повязанные на рукавах. Мы не уверены, являются ли они частью красной армии или же приходятся третьей стороной в конфликте, которая бы хотела перевести подозрения на коммунистов, но нет никаких сомнений, что это лишь первое в череде последующих столкновение с ними. — Хорошо. В таком случае, господа маги, я надеюсь на вашу помощь в отступлении из Лифляндии. — кивнул он своим мыслям и добавил, — И не могли бы вы оказать помощь раненным ? — Нет. — Раздраженный той легкостью, с который подполковник принял решение, я вспылил, — Вы шутите ? Мы отбили нападение и отобьем еще. Отступлением вы дестабилизируете фронт и позволите противнику проникнуть в тылы нашим частям в Беларуссии и Малороссии. К тому же мы не можем отступить настолько далеко ! Мы не всесильны ! — Как я уже сказал, парень, — пренебрежительно взглянул он на меня, поднимаясь, — вопрос об отступлении в Ингрию не обсуждается. Ты хочешь нас всех убить ? Думаешь, самый умный ? Давай, пойди и посмотри, скольких убили они ? А вы, идиоты, скольких ?! Где были маги, а ? Какого черта вы не заметили врага ?! — смягчившись, он сел обратно на табурет, закуривая, — Их полчища, у них маги, а мы что ? Все жить хотят. — Вы простите, блять, конечно, но разве вы давали команду чертить в небе круги нашему подразделению ? Вы сами думали над возможностью воздушной атаки на нас ? Сидели только и верили в то, что в жизни коммунисты к магам не обратятся, да ? — Вы меня обвиняете ? — пуская беззаботно струйки табачного дыма, удивился он. — Да, сначала вы недооценили угрозу, а теперь преувеличиваете ее. Намерено это или нет, но вы ставите наши силы в наиболее невыгодное положение из возможных. Во время отступления силы неприятеля могут нагнать нас и нанести больший урон, чем даже если мы останемся здесь без снабжения — я глубоко вздохнул, успокаивая волнение, которое нахлестывало с каждой секундой со все большим и большим напором, — Мы вполне можем выстоять, если усилим контроль за небом. Но в ответ был лишь смех — Посмотрите, молоко с уст еще не сошло, а он уже стратег ! Дослужись сначала, мальчик, а уже потом командуй. Ты здесь лишь благодаря Реброву ! Камандирушка нашелся ! — стукнул он и крикнул, — Все ! Хватит ! — затянулся никотином через курительную трубку, затем спокойно произнес — На сим собрание закончено. Собираем вещи и выступаем. Все сказанные слова, начиная от оскорбления, заканчивая тем фактом, что убитые гражданские пали не от коммунистов, а от наших собственных рук, в конце концов вывели меня из себя. Все было куда как хуже, чем я себе представлял, чем я мог подумать. Если вдруг среди генералитета все такие, как он, то страна обречена. Стиснув челюсть, я сделал тройку длинных шагов и врезал подполковнику. Удар был достаточно сильным, чтобы сломать тому нос. Упав на пятую точку, тот схватился за окровавленный пяточек и со слезами зыркнул злым взглядом на меня. Тем временем окружающие его офицеры ощетинились и похватали свои пистолеты и винтовки, уставившись с тревогой на меня. Пройдя ранее через тяжелый бой, я не сильно тревожился о них. — Страну раздирает война, гибнут тысячи молодых парней, с лица земли стираются целые города, а ты, сука, то и думаешь, чтобы поглубже в Петроград зарубиться и в кабаках сидеть, а ? — я склонился над ним, — Да даже будь ты чуточку разумней, ты все равно был бы мусором. Скажи, скольких этим блядским судом вы убили ? И не страшно было подданных государя губить ? — в его руке все еще торчала курительная трубка. Раздраженный, я с размаху пнул его по кисти и та хрустнула вместе с деревянной поделкой— Подполковник, не смею более этого терпеть — И с этими словами я обернулся на присутствующих офицеров. — Как помощник командир магического батальона Его Императорского Величества я обращаюсь к вам, ваше высокоблагородие майор Ребров. Мы не смеем проигнорировать вредительство подполковника, подверженного нежелательному влиянию запрещенной в Российской Империи социал-демократической партии. Имея злой умысел навредить репутации нашей славной армии, этот обвиняемый проигнорировал страшное преступление против нашего государя и государства, чем подверг опасности Лифляндские и Белорусские части армии. Тем самым предлагаю собрать полевой суд, до которого подполковник будет задержан и временно ограничен в своих свободах. Возражения ? Люди, что до сей поры боялись пасть от моих рук, учитывая мой непригожий вид, как только осознали, что здесь и сейчас опасность им не грозит, словно шелковые встретили мой вопрос молчанием. Пряча оружия, они расценили возможные риски заступничества за подполковника и решили отступить. Никто не питал любви или уважения к нему, что и сыграло мне на руку. Что до Реброва, то тот так и не смог отойти от первого шока, когда я ударил подполковника и был внушаем. Без особых трудностей я вытянул с его уст согласие с собственным решением и в мгновение застегнул на руках отстраненного руководителя всей нашей здешней операции быстро найденный на сей случай кандалы. Теперь надо было обеспечить себе защиту, да решить вопрос с ужасом, который творился под командованием подполковника. С легкостью решив вопрос с взятием Ребровым временного шества наш силами в Лифляндии (благо майор был в положении своем ниже лишь на ранг), следовало огласить об этом все солдатам, которые даже и не подозревали о круто изменившемся мире вокруг них. К счастью, некоторое время спустя распогодилось. Небо было много чище, хотя в воздухе все еще витал запах сгоревшего Вилена. Под восходящее солнце и солнечные зайчики, мерцающие из луж, началось всеобщее собрание. Солдаты, офицеры, маги и медики встретили Реброва, который в свойственной манере ему, стал зачитывать решение об аресте подполковника, что своими действиями и решениями поставил армию под угрозу уничтожение. Припомнив или приписав в заслуги пренебрежение магами и нежелание работать с ними, игнорирование ряда прошений об усилении разведывательных частей, ненадлежащее оценивание сил неприятеля и много чего еще, что охарактеризовало бывшего командира нашего полка человеком в лучшем случае некомпетентным, он плавно перешел к оглашению информации о временной замене на роль командира полка. Об этом, дабы не смущать майора, огласили другие офицеры, бывшие званием его не ниже, а иной раз и выше. “За заслуги” - сказали они, оценивая качества Реброва, как доброго командира и тактика, чье мужество и ум отбили вероломное нападения коммуниста. Потом, прежде чем закончить, перешли уже ко мне и моим заявлениям. Я, раздосадованный отсутствием простых людей, перепуганных и ночным “судом”, и сам встал перед многочисленными парнями в перепачканных грязью формах. Не видя смысла касаться уже объявленных тем, встав в круг неуверенно смотрящих на меня и мою медальку, стал вещать то, о чем обещал рассказать прежде. Я, конечно, не мог прямо говорить о Самоназванном Божестве пред людьми, что были мне совсем незнакомы, однако скорректировав некоторые предложения таким образом, чтоб они были ясней непосвященным, мне удалось начать. — Не все здесь знают, но именно я в начале своей карьеры приложил руку к попытке примирения властей с оппозиционными социалистами, либералами и республиканцами. Как вы понимаете, попытки юного мальчика шести лет не увенчались успехом, а умных и светлых людей, патриотов нашей страны, коим не повезло иметь отличную точку зрения, заклеймили вредители врагами, чем воспользовались экстремисты, культивировавшиеся злобу к нашему государю. Офицеры, стоявшие поодаль, хотя и смирились с фактическим захватов полка магами, были малость недовольны тем обстоятельством, что я, будучи не совсем осторожным, неосознанно делал уколы в их адрес. Впрочем это осталось мною незамеченным, да и нане лучше хороший царь с плохими боярами, нежели наоборот. — Я прекрасно видел, как чья-то незримая рука направляет людей и события в точки, что обращались новым началом очередных потрясений, двигая страну к хаосу. Несмотря на свой юный возраст, я не инвалид. Я человек ! И я не слеп ! Кашляя от пересохшего да больного горла и удивленно водя своими глазами, хотя и знакомые с моей фигурой, все же не могли поверить существованию ребенка, что кричал перед ними речь. Это был совершенно новый для них и меня опыт. Не будь мои руки запачканы кровью, возможно, это был бы даже волнительный для меня момент сам по себе. Однако меня волновало другое. Я не хотел более стоять в стороне, наблюдая за тем, как без меня разворачиваются все эти события. Быть пешкой в чьих-то руках ? Извольте ! Уж лучше дайте мне парочку ! И именно это вызывало страх - а если дадут ? Больше не будет доброжелателя, что поведет меня за ручку, только я и никого более. — Наш враг, коммунист, — тихо молвил я, ибо и сам ощутил простуду после длительных полетов над облаками и изнурительной ночи, — пользуется не просто хитростью и умом, но, надо сказать, несказанной удачей. Что это, если не чье-то вмешательство ? Всему найдется объяснение, но есть и то, что просто невероятно. Скажите, как на сторону коммунистов перешли их классовые враги ? Почему точны их удары, хотя тому нет ни малейшего объяснения ? По чьей воле за нашей победой случается нежданное и негаданное поражение ? — я сделал небольшую паузу, позволяя словам достичь их ушей, — Сегодняшний день - последняя капля. И по лицам солдат я заметил, что и их нечто подобное посещало. Не было ли странным, как такая большая, богатая, сильная и великая страна вдруг скатилась в ужас гражданской войны ? Люди, предки коих еще недавно чествовали доброго господина в роли крепостных, были, конечно, недоверчивы, но суеверными и довольно аморфными. Я, пущай и отрок совсем, да только с медалью на груди и статусом, который в этом возрасте до нелепости не свойственен мне - странный, в общем, но авторитет. И те, действительно, стали прислушиваться. — Я не могу более терпеть. Я выскажу свое предположение. Можете ругать и в угол ставить, господа, но только подозрительно все это, не находите ? Мне думается, они служат не просто языческим богам, но самому настоящему Сатане, что вознамерился обречь нашу Родину на страдания. Не знаю, что припасено в его планах, но я лично был свидетелем того, как это истинное Зло поднимало убитых мною людей, стремясь остановить меня и моих боевых братьев от уничтожения болезни, поселившейся в нашем доме. Мне было все равно, поверят они тому иль нет, примут они это за чистую монету или же предложат метафору подъема коммунистической гидры, но что было важным - протолкнуть то, с чем по-настоящему следовало бороться. Вселить в них сопротивление тому, кто звался Богом, будучи лишь его подобием. И от дозволенности говорить подобное, от того, что они слушали и слова мне супротив меня не сказали, хотелось говорить больше, да так, что голова кружилась. — Именно сверхъестественное существо, которому служат лже-атеисты, эти коммунистические подонки, усугубляло наши с вами болезни. — вздохнул я, вспоминая, сколь многое можно было бы исправить, будь то ли я сильнее, то ли мир этот податливей, — Там, где было возможно договориться, чинились им препятствия. Там, где мы бы победили, обнаруживались лучше оснащенные и большие числом силы врага. А когда не должно было быть огня, землю усыпали тысячи выстрелов, усиленных формулами. И слушатели мои согласно стали кивать, все больше и больше доверяя моим словам. Даже на лицах офицеров проскользнуло задумчивое выражение, когда мои слова вдруг оправдали их личные ошибки. Может он в чем-то прав ? - невербально слали они сообщения друг дружке своими многозначительными взглядами. — И говорю я это вам не устрашения для ! Господа ! Братья мои, послушайте, этим скорбным днем для недопущения нашего горя мы с магами нашего батальона объявляем о создании автономного крыла магического подразделения “Бестии”. Именно Бестии, основным преимуществом которых будет высокая скорость реагирования и широкие полномочия, окажут отчаянное сопротивление как красным от крови христиан коммунистам, так и их Сатане. Под знаменами нашей страны и нашим с господином Ребровым командованием мы добьемся победы и отстоим нашу землю и наших людей. Возьмем в свои руки ответственность за наши жизни ! Спасем Россию ! — Ура ! — Кричали солдаты в ответ, обнадеженные тем, что маги направят еще больше сил, еще больше энергии на борьбу там, где не придется гибнуть им. На контрасте с ними стояли офицеры, мои подчиненные, сам Ребров, слов у которых не было, чтоб описать конфузную ситуацию, в которой они оказались. Если первые с волнением и страхом приняли мое предложение в форме ультиматума, так как беспокоились за усиление нашего влияния, то вот маги с Ребровым боялись совсем другого. Ответственности. Тем не менее было уже поздно,