***
Кэйа вновь пьёт в таверне Дилюка, следя за его работой. Он пытается высмотреть на лице "брата" хоть одну эмоцию, но у него не выходит. Молодой холостяк Мондштадта не показывал ни единой эмоции, и даже его голос звучал холодно и незаинтересованно. Он отмечал для себя, что даже за барной стойкой обладатель Пиро глаза не снимал своих излюбленных перчаток, что так ему шли, но почему-то Альбериху так хотелось их стянуть, чтобы взять его руки в свои, погладить костяшки и пальцы, и поцеловать его руки, и сказать, чтобы рядом с ним он снимал свои перчатки. И просто быть рядом, обнимать, и жадно целоваться, прижимая его прямо к барной стойке, чтобы Рагнвинрд краснел, но отвечал на поцелуи, пока Капитан кавалерии пальцами зарывался в его волосы, что были завязаны в высокий хвост, и слегка сжимал их, заставляя немного запрокинуть голову. Но из-за ссоры, всё это вряд ли воплотится в жизнь. Наследник Крепуса чувствует взгляды "брата" на себе, но молчит. Ему всё равно, что думает Крио рыцарь, ведь он уже сказал то, что чувствовал. И Дилюк не винит его, он понимает. Да, они были близки, но братьями они всё равно не являлись, хоть он и старался сделать так, чтобы Кэйа чувствовал себя в их семье, как родной. Но, видимо, не смог. Он прекрасно помнит, как Альберих, что сейчас был вновь пьян, но всё равно продолжал пить, извинялся перед ним, чуть ли не вставая на колени, а он выставлял его из таверны прочь. Нет, он уже не злился, и не обижался. Он простил Кэйю, но его характер мешал наладить отношения с тем, в кого он тайно влюблён. Весь вечер они не общались, Альберих лишь просил налить ему алкоголь, что хозяин таверны делал молча, и продолжал работать дальше. И так дошло время до закрытия таверны, когда остались лишь они вдвоём, и Рагнвинрд забрал у последнего посетителя алкоголь, попросив покинуть помещение. Однако последний гость не захотел уходить. — Дилюк, нам нужно поговорить. Это очень важно. — Серьёзно выдал капитан Ордо Фавониус, подняв взгляд на наследника Крепуса. — Поговорить? О чём же? — Безэмоционально выдал двуручник, и хмыкнул, сложив руки на груди. — Вы пьяны, Мистер Кэйа. Думаю, вам пора уйти домой. Завидный холостяк Модштадта подошёл к капитану, который резко подорвался с места, чем немного напугал хозяина таверны. Однако как же он шокировал, когда встал перед Люком на колени, смотря в глаза своим одним глазом, ведь второй был закрыт повязкой. — Дилюк, пожалуйста... Прекрати меня игнорировать, я правда не хотел такое говорить, и так не думаю. Ты мне стал родным человеком, и я очень не хотел тебя обижать... Я понимаю, ты обижен на меня, потому что старался сделать так, чтобы я чувствовал себя родным. И у тебя это получилось. Ты стал единственным родным и близким мне человеком, которого я не хотел терять, ты же знаешь это. Прости меня... Я не встану, пока не простишь. — Альберих говорил искренне, смотря прямо в глаза, и Рангвидр видел, что он не лжёт. — Чёрт, Кэйа! Встань сейчас же! — Выругался хозяин таверны, и попытался поднять этого алкаша с колен, но тот не позволил это сделать, серьёзно смотря в глаза Пиро мага. — Агх... Да простил я тебя, простил. Причём уже давно. Я не могу на тебя злиться, всё же мы и правда не братья. Тем более, ты был пьян. — Вздохнув, проговорил парень, и только после этого капитан кавалерии встал, и вдруг зажал растерявшегося Дилюка в объятьях.***
Их отношения начали налаживаться, аккуратно, тихо, но налаживаться. И они были рады этому. Все видели перемены в их отношении друг к другу, ведь теперь Дилюк даже отвечал на приветствия Кэйи, мог побурчать, когда одноручник напивался в хлам, из-за чего приходилось затаскивать его на второй этаж таверны, и оставлять на ночь в какой-нибудь комнате.***
Прошёл всего месяц с момента их примирения. Однако они уже сблизились слишком сильно, и наконец-то обладатель Крио Глаза Бога решил признаться Дилюку в своих чувствах. Он сильно нервничал, ведь его могли отвергнуть, или вновь отвернуться от него, но... Желание не скрывать это было сильнее. Именно поэтому сейчас он остался в таверне один на один с плодом своего обожания, который как раз закрывал двери таверны за последним посетителем, и вернулся к внимательно, даже жадно, следящему за ним Кэйе. — Чего ты так на меня смотришь? Давай рассказывай, чего хотел, мне ещё надо алкоголь расставить. Завтра будет Чарльз работать, так что у меня выходной. — Произнёс Люк, поправляя выбившуюся прядь волос из высокого хвоста, что так ему шёл. И Кэйа, кажись, потерял связь с этим миром, вдруг схватив красноволосого за руки, и притянул к себе, держа за запястья, чтобы не получить по голове, и прижал того к барной стойке копчиком. — Что ты.. —Начал было удивлённый обладатель Пиро глаза, но его нагло заткнули поцелуем. Альберих прижался своими губами к губам Рангвидра, нежно прикусил его нижнюю губу, слегка оттягивая на себя, а после провёл по ней языком, зализывая небольшую ранку от своих клыков, и наконец-то разомкнул им губы того, кого прижимал к барной стойке. Язык Кэйи проник в поддатливый ротик вспыхнувшего от стыда Дилюка, исследуя там всё, проводя по ровному ряду зубов, и после переплетаясь с его языком в жарком и мокром танце. Одной рукой он схватил резинку Люка, пытаясь её стянуть, и когда это удалось - его пальцы зарылись в мягкие и пушистые волосы, слегка сжимая прядки, пока хозяин таверны краснел, словно какая-то девственница. Хотя так и было, ведь молодой хозяин таверны ни разу не был в отношениях, и ни разу не целовался. Но это не помешало начать жадно отвечать на поцелуй, несмотря на смущение. Он заметил, что щёки Альбериха тоже покраснели, но им пришлось отстраниться друг от друга, когда воздух в лёгких обоих кончился, и их языки связывала тонкая ниточка слюны. — Я люблю тебя, Дилюк. — Выдал Альберих на выдохе, смотря прямо в глаза тому, кому признавался в любви, и прижимал его к стойке. — Я... Я тебя тоже. — Ответил Рагнвиндр, и они вновь слились в поцелуе, но на этот раз нежном, чувственном.***
Кэйа не может поверить, что происходящее в данный момент не сон, а настоящая реальность. Не может поверить, что Дилюк жадно целует его в губы в закрытой на ночь таверне, причём в своей комнате, прижимая к стене. Но с капитаном такой номер не пройдёт, он не позволит парню быть сверху, поэтому вдруг отпихивает его от себя, чтобы он упал на кровать, и нависает сверху, впиваясь в его губы поцелуем. Капитан кавалерии гладит тело под собой, и начинает снимать с него одежду, однако не может справиться с пуговицами, поэтому просто напросто отрывает их, распахивая рубашку, и приникает к шейке двуручника, вылизывая её, и покусывая. Он оставляет метки, а именно — засосы и укусы, чтобы все знали, что этот парень уже занят. Рагнвиндр под ним отзывается тихими вздохами и стонами, а также подрагиванием, ведь почти всё его тело стало чувствительно до предела, а одноручник отрывается лишь чтобы взглянуть на раскрасневшееся лицо, и посмотреть на приоткрытый рот, через который Люк и дышит, шумно, тяжело. И от одного вида у Кэйи чуть ли не встаёт член, но он держится, и продолжает терзать тело под собой засосами и укусами, продвигаясь ниже, но вот на груди останавливается, и проводил языком по розоватому соску, а второй тем временем погладил пальцем, наблюдая за реакцией. — Н-Не т-трогай их.. — Хрипло выдохнул Дилюк, краснея сильнее. — А кто же мне запрещает?~ Тебе же нравится, так что наслаждайся~ — Возбуждённо протянул Альберих, и специально провёл языком по соску, а после подул на него, вызывая дрожь у нижнего. — Какие милые сосочки~ И реакция тоже~ Капитан кавалерии облизнулся, и вновь припал к сосочкам, но на этот раз уже обхватил один губами, начиная посасывать, водить по нему язычком, и даже оттягивал на себя, иногда прикусывая слабо зубами, пока второй он "терзал" пальцами, заставляя пассива постанывать и тихо хныкать от накатившего на него возбуждения, ведь член уже стоял, но на него давили штаны, что были ещё не сняты. Кэйа видел, что его любимый уже возбудился, но решил помучать, поэтому не спеша начал опускаться мокрыми поцелуями ниже, кончиками пальцев поглаживая его живот, заставляя вздрагивать и рвано выдыхать. И буквально через 5 минут оба уже были полностью голые, и каждый наслаждался телами друг друга, просто осматривая, и поглаживая рукой. Однако долго это не продлилось, ведь нельзя, чтобы возбуждение ушло, так как отпадёт и желание вовсе. Именно поэтому Кэйа схватил подушки, и подложил их под зад парня, а после приказал держать ноги на весу, прижав ближе к животу, что Люк и сделал, краснея сильнее, когда обладатель Крио Глаза Бога наклонился вниз, к его анусу, и провёл по нему языком, а после подул, вызывая дрожь. Хозяин таверны готов был провалиться сквозь землю от стыда, но возбуждение больно давило на член и на голову, мешая нормально соображать, пока Альберих наслаждался видом, и вдруг всунул тому в рот два пальца, а двуручник начал их облизывать и покусывать, смачивая слюной. Когда пальцы были достаточно смоченные, "внук пирата" приставил их к сжимающемуся колечку мышц, и стал потихоньку вводить их внутрь, но встретил сопротивление мышц, из-за чего он тихо прошептал на ушко пассиву, чтобы он расслабился, и когда просьба была выполнена - ввёл пальцы полностью, разводя пальцы на манер ножниц, тем самым растягивая стенки. Кэйа следил, чтобы партнёр не испытывал дискомфорт, и вот, наконец, коснулся простаты, вырвав из горла Люка стон, и увидел, как тот слегка выгнулся. Растяжка заняла немного времени, и во время неё хозяин таверны чуть не кончил, но сдержался. И вот, капитан кавалерии вытаскивает пальцы с хлюпающим звуком, и смотрит на судорожно сжимающееся колечко мышц, что теперь было разработано, начиная поглаживать свой не маленький член. — Т-Ты уверен, что он войдёт?.. — Хрипло произнёс Пиро маг, смотря смущённо на Крио рыцаря. — Сомневаешься? Или же боишься, м, Мастер Дилюк?~ Не волнуйся, войду, и ещё как оттрахаю. — Возбуждённо прорычал он на ушко пассива, в разработанный вход которого и направил свой член, сначала давя лишь головкой, но потом протолкнул её внутрь, и ненадолго замер. Но видя такого сексуального Огонька под собой, он схватил его за ноги, раздвинув их, и резко толкнулся сразу на всю длину, заходя сразу до предела, и зарычал, ведь внутри было всё равно узко, не смотря на растяжку. Он почувствовал, как его член сжали мышцы вскрикнувшего парня под ним, который начал тихо хныкать. —Б-Больно, Кэйа... Вытащи... Но Альберих наоборот не двигался, давая время привыкнуть, и поцеловал парня в губы, отвлекая от дискомфорта внутри, и лишь после того, как тот привык - начал толкаться. Член плавно скользил вперёд, практически до упора, и обратно, но мышцы обхватывали его, не выпуская. И Дилюк лишь тяжело дышал, краснея, и стараясь отвернуться, что не удавалось, как вдруг в него толкнулись резко, попав по простате, и вырвав из горла стон, причём громкий и возбуждённый. Он не ожидал сам от себя такого, поэтому закрыл рот рукой, злобно сверкая глазами на одноручника, который наоборот ухмыльнулся и рассмеялся хрипло, погладив парня по члену. — Так вот как умеет мой огонёк, да?~ Мне нравится.~ Буквально через пару таких толчков Рагнвиндр излился себе на живот с громким стоном и даже поджал к себе дрожащие ноги, но их держал капитан кавалерии, который начал толкаться в того быстрее, резче, пока не подошёл до сумасшедшего темпа. Кровать начала скрипеть, будто вот-вот сломаются ножки, а комната наполнилась громкими стонами обладателя Пиро стихии и рычаниями обладателя Крио стихии, а температура становилась то прохладной, то наоборот было слишком жаркой, но этот перепад им не мешал. Им было хорошо вдвоём, они наслаждались этой ночью, каждым вздохом, движением, и стоном друг друга. Им хотелось быть ещё ближе друг к другу, и заметив, что руками владелец таверны комкает простынь, капитан кавалерии закинул его ножки на свои плечи, укусив слабо за коленку, и продолжил долбиться в разгорячённое нутро, что поддатливо принимало его член, а одной рукой сделал с рукой Люка замочек. Дилюк был итак похож на помидор от стыда, но и Кэйа сам тоже покраснел. Они кончили вместе, только Пиро маг кончил себе на живот, а Крио маг излился внутрь, зарычав, и сжав одной рукой задницу парня. Их обоих накрыл оргазм, заставивший дрожать, но Кэйа сделал ещё пару толков внутри, заставив Люка тихо захныкать, и кончить ещё раз, но уже совсем мало, и только после этого они чмокнули друг друга в губы, ведь на большее сил на хватало. Альберих же довольно облизнулся, и улёгся сверху пассива, не вытаскивая из него член, ведь не хотелось. Но всё же ему удалось пересилить себя, и перевернуться так, чтобы на его груди лежал Дилюк, который уже уснул, а следом уснул и капитан.***
Дилюк так и продолжал следить за братом на заданиях, помогал ему незаметно, но как и в любой жизни, в любой судьбе, что-то ломается. И у Кэйи в один день сломалось всё. Весь его мир рухнул, как и желание жить, и всё из-за того, что он не уследил.***
Джинн вновь отправила Кэйю на вылазку, сообщив, что за стенами города обосновался лагерь хиличурлов, и нескольких слаймов, поэтому Альберих пошёл один, совсем не подозревая, что для него это станет роковой ошибкой, которую он не исправит. Он нашёл этот лагерь, и начал убивать слаймов и хиличурлов, и уже почти всех убил, как вдруг кто-то вылетел из кустов, и пронёсся за его спину с мечом в руках, что-то крича.***
Для Альбериха это был шок, и он видел всё как в замедленной съёмке. Дилюк. Он выскочил из кустов, на ходу достав свой меч, и активировал на нём огонь, забегая за спину брата с криком: — Кэйа, чёрт тебя дери!! Сзади!!! А что Кэйа? Он стоял и смотрел на это в шоке, но он ещё убил не всех монстров, поэтому начал разделываться с остатками, даже не представляя, что ему следовало обернуться к брату... Он слышал, как сзади него явно была не шуточная битва, он слышал иногда тяжёлое дыхание Пиро мага, который дрался с кем-то долго и упорно. — В сторону!! — Выкрикнул Люк, схватив Альбериха за плечи, и толкнул его, из-за чего тот упал в траву. Обладатель Крио глаза Бога привстал на локтях, ничего не слыша вокруг, ведь ударился головой, когда падал, и вот слух начал восстанавливаться, и он отчётливо услышал странный звон металла, и прямо рядом с ним оказался меч Дилюка, и он понял, что дело плохо. Меч был сломал на две части, из-за чего Альберих чуть не поседел от страха. Он поднял взгляд, и увидел, как его возлюбленный сидит в траве на коленях, тяжело дыша, и с опущенной головой, а сзади на него идёт огромный митачурл. И капитан резко хватает свой меч, и добивает митачурла Крио стихией, довольно улыбаясь. — Спасибо, что помог. По-моему вышло весело. — Кэйа усмехнулся, однако в ответ он услышал лишь тишину, что его напрягло, а внутри появилась сильная тревога. — Дилюк?.. Всё хорошо?.. Но красноволосый сидел неподвижно, лишь хрипел. Пока Альберих не подошёл, чтобы посмотреть, и не поднял лицо того, чтобы с ужасом увидеть кровь, что стекает из краёв губ, которые дрожат. — Дилюк... Ч-Что... Ч-Что с тобой? — В голосе Крио рыцаря читался отчаянный страх. И оказалось, что не зря, ведь Рагнвиндр вдруг пошатнулся, и упал в руки Альбериха, издав заглушенный хрип. Он стал хуже и медленнее дышать, что сразу же заметил "внук пирата", который с ужасом обнаружил, что у красноволосого огромная рана, почти насквозь. Митачурл ударил его в живот, считай что заживо разрезав, а он даже не пискнул, и слабо начал улыбаться Альбериху, видя, как тот нервничает и старается хоть что-то сделать. — Оставь.. Я всё равно не выживу... — Хрипло выдал Дилюк, и вдруг закашлялся кровью, и буквально через минуты 2, он притих. Его глаза смотрели с нежностью на Кэйю, в них не было ни отвращения, ни презрения, ни злобы. Лишь нежность и любовь. — Ты лучший парень на свете, я счастлив, что ты был со мной... Ты помог мне вернуть мои чувства, помог почувствовать любовь, и что я нужен тебе... Ты спас меня, спасибо тебе... Я всегда любил тебя, и не будь я таким идиотом, мы бы давно могли бы быть вместе... Спасибо за всё, Кэйа. Я люблю тебя, но пожалуйста, не вини себя... Я сам виноват в произошедшем... Жи.. Ви.. — Он прервался на кровавый кашель, начиная содрогаться в предсмертной агонии. Он довёл Альбериха до слёз, который ухватился за руку Люка, поглаживая и целуя, обливая горячими слезами, осознавая, что ничем не поможет. Они слишком далеко даже от таверны. — Не плачь, Кэйа. Всё будет хорошо... Живи дальше, не думай о том, как умереть... — Выдал Рагнвиндр, и смотря на Альбериха, и провёл уже прохладными руками по его щекам. — Любимый... — Ч-Что такое?.. П-Потерпи, я... Я сейчас соображу, как нам быстрее дойти до таверны... Однако в ответ ему было молчание. Он отвлёкся, осматриваясь вокруг, стараясь глазами найти короткую дорогу хотя бы до таверны, но Дилюк бы не продержался. И эта тишина напрягла Альбериха, он посмотрел на того, кого так сильно любил. И с ужасом широко распахнул глаза, когда увидел, что он уже не дышал. — Дилюк?.. Дилюк, ответь. Не молчи.. — Он начал звать красноволосого, что был уже бледным, но ещё тёплым. Он лежал с закрытыми глазами, а одна рука была на ране, будто старалась закрыть, когда был ещё жив. — Дилюк!! Дилюк, пожалуйста, прекрати, это не смешная шутка! Открой глаза, пожалуйста... Огонёк... — рука Крио рыцаря легла на рану Люка, на его руку, сжав слабо, а по щекам сильнее потекли слёзы. Он с ужасом почувствовал внутри пустоту и боль, что пожирала изнутри. Кэйа знал, что Пиро магу было больно, знал, что того терзала агония, он чувствовал, как того трясёт и обдаёт жаром, но ведь Люк даже не пискнул, ведь не хотел подвергать опасности Альбериха. Он оттолкнул его, приняв удар на себя, и поплатился за это своей жизнью. — Огонёк... Мой хороший... Прости меня... За наши ссоры... И за мою невнимательность... Прости... — Рыдая, умолял Кэйа, обнимая уже труп, и прижимая к себе дрожащими руками. Его мир рухнул, разлетевшись на маленькие кусочки... Его любимый Дилюк оставил его одного. Теперь никто не упрекнёт за алкоголь, никто не даст подзатыльник, не позаботится, и не будет волноваться. Он не увидит больше красивые глаза Рагнвиндра, не услышит его голос, его ворчание за барной стойкой о том, как ужасен вкус вина, и что лучше пить виноградный сок. Теперь этого не будет. Больше не будет того милого личика, не будет стремительно краснеющих щёк от комплиментов со стороны Кэйи, и не будет нежных и таких родных прикосновений, а также поцелуев. Его больше никто не встретит дома, где уже будет заботливо приготовлен ужин, и никто не обнимет его, не успокоит в гневе, и не будет прикрывать перед Джинн. Он потерял абсолютно всё, что так хотел сохранить. Всё, что заставило его чувствовать радость и счастье. В тот день он потерял всё. Было больно.***
Дилюка похоронили, Кэйа был рядом с могилой 4 дня, если не больше. Он никуда не ушёл от неё даже ночью, лишь сидел и смотрел на неё, роняя слёзы на землю, и шепча что-то, просил прощение, разговаривал. Он не мог поверить, что его брата больше нет. Весь Мондштадт был потрясён новостью о смерти молодого Рагнвиндра, похуже чем когда-то новостью о смерти Мастера Крепуса. Аделина, которая вырастила Кэйю и Дилюка, практически заменив им мать, была разбита, когда синеволосый принёс уже мёртвого обладателя Пиро глаза Бога в закрытую на ночь таверну. Альберих же посадил рядом с могилкой лилию Калла, и траву-светяшку. Это были те цветы, что не могли ужиться вместе, ведь Траве-светяшке нужна тень, а вот лилии наоборот солнце, и хотя бы речка. Однако каково было удивление Кэйи, когда лилия прижилась. Он слабо улыбнулся, посмотрев на могилку. — И всё же, тебе нравятся эти цветы, верно? В детстве ты говорил, что именно эти лилии ты ассоциируешь со мной... Помнишь?.. А я сказал, что ты похож на траву-светяшку, ведь ты стал моим светом во тьме, в которой я был до встречи с тобой. — Он притих, закрыв глаза, и провёл рукой по надгробию. — Я люблю тебя, огонёк... Прости меня, за то, что не уберёг тебя...***
Всего через год Кэйа погиб от рук митачурла, как и Дилюк. Но если бывший обладатель Пиро Глаза Бога мучался от боли, то для Альбериха смерть наступила мгновенно. И может быть, в другой жизни, они встретятся и наконец-то будут вместе, где им уже никто не помешает любить друг друга...