После пещеры черепахи

      Вей Усянь действительно его ждал. Очень ждал….       Вей Ин провалялся в постели первые две недели, а по-другому было никак, потому что Цзян Яньли следила за каждым его шагом и запрещала, дорогом брату, лишний раз вставать с кровати. После долгих уговоров ему все же разрешили прогуляться по пристани, полюбоваться на цветение лотоса и подышать свежим воздухом. А потом, украдкой, пока никто не видит, Вей Усянь сбегал к причалу, чтобы, подолгу всматриваться в устье залива немигающим взглядом, ведь только с той стороны могла прийти джонка из ранее славного Гусу Ланя.       Когда Вей Ин попал домой он держался из последних сил. Тьма вернулась, потому что Лань Ванцзи не смог больше сдерживать ее на таком расстоянии, а ослабленный организм, после атаки не понятного рода темной энергии, просто не мог бороться в полную силу.       В первый же день по возвращению, его осмотрела целая делегация лекарей и заклинателей, которые хоть что-то смыслили в излечении ци. Они выдвинули кучу предположений и великое множество способов лечения, большая часть которых, даже сам Вей Усянь это понимал, была бесполезна. Не придя к общему решению, лекари удалились на совет, чтобы обсудить, как лучше поступить в такой ситуации.       А Вей Ин стал умолять дядю обратиться к более опытному и известному знахарю. Недалеко от Юньмэня, как раз осел после долгих скитаний по миру, один целитель, о котором слава ходила по всему Китаю. Цзян Фенмянь, недолго думая, в тот же день послал за ним гонца. К вечеру в комнату Вей Усяня пришел совсем юный парень, который только закончил обучение в Облачных Глубинах и часа два не переставая, играл на гуцине «Покой».       Вей Усянь немного смыслил в музыке, и конечно, замечал, что парень делает слишком большие паузы и скорей всего играет с ошибками, но ему все равно стало немного легче. Темнота под звуки мелодии стала спокойней, перестала выбрасывать обжигающие языки пламени, крики превратились в шёпот, благодаря музыке у заклинателя получалось легко контролировать разум. Вей Ин расслабился и даже подремал.       Потом Шицзе кормила его любимым супом из лотоса и говяжьих ребрышек, а на утро вернулся гонец и сообщил, что знахарь сможет прибыть через пару дней. Поэтому Вей Усяню пришлось собрать всю свою волю в кулак и ждать лекаря.       Первые пару дней Цзян Чэн не показывался Вей Ину на глаза. Заклинателя, это очень удивляло, как это так шиди не пришёл его проведать, не спешит узнать о его самочувствии, поговорить с ним, даже покричать на него не изъявлял желания. Но после того как прибыл знахарь и помог Вей Ину частично справится с заклятием с помощью отваров и особых медитаций, открылась, наконец, причина такого странного поведения брата. Оказалось, что все эти дни он провел у дверей спальни Вей Усяня, но не заходил, потому что был дико зол на заклинателя. Цзян Чэн, зная о его состоянии, терпел и ждал, пока тому полегчает, чтобы потом с легким сердцем обрушить на брата тонну ругательств.       Все в клане Цзян знали, какой у Ваньиня тяжелый характер и старались держатся на почтительном расстоянии, чтобы лишний раз не провоцировать вспыльчивого Цзян Чэна. Но только не Вей Усянь, ему это даже нравилось, вот и сегодня, когда заклинатель в фиолетовых одеждах ворвался к нему в комнату, он хитро улыбался в предвкушении.       - Я гляжу ты еще не помер, - с порога съязвил Цзян Чен, опустив слова приветствия.       - Я тоже рад тебя видеть, - продолжая улыбаться, лежа поперек кровати, парировал Вей Усянь. Знахарь только закончил очередной осмотр и еще находился в комнате.       - Ты где шлялся с этим Ланем? Мы прочесали весь лес вдоль и поперек, но нигде не было ни живой души. Опять ты заставил всех в клане беспокоится о тебе, как будто у нас других проблем нет. Что, решил построить из себя героя?       - Да! Жаль тебя с нами не было, часть славы могла бы достаться тебе.       - Строить героя можешь до победного, но весь мир думает, что это Вэнь Чжулю прикончил ту черепаху, так что, ты зря старался.       - Ну и пусть, нам бы все равно пришлось с ней сражаться, чтобы спастись, так какая разница.       - Мог посидеть в пещере еще пару дней и дождаться меня с подмогой.       - Мы не могли дольше ждать, нога Лань Чжаня… – он запнулся, а после продолжил, - наши силы были на исходе, духовной энергии почти не оставалось. Нам нужно было что-то делать!!!       - Конечно, тебе вечно… - Цзян Чэн не договорил, так как знахарь поднял палец вверх, призывая обратить на него внимание.       Оба заклинателя все еще тяжело дышали, от возмущения морщили лбы, но замолчали и посмотрели на знахаря. Тот поклонился в знак уважения и заговорил тихим голосом, так что молодым людям пришлось прислушиваться.       - Господин Вей Ин, моя работа почти завершена, ваша сила духа и золотое ядро обладают удивительной силой, так что мне не пришлось прилагать много сил, - он мягко улыбнулся, одобряюще покачивая головой.       Вей Усянь с облегчением вздохнул, а Цзян Чэн закатил глаза, с мыслью: «даже этот знахарь его нахваливает». Старик продолжил:       - Но важно помнить, что такое сильное заклятие темной силы, как это, не исчезает бесследно. Темная энергия оставляет свой отпечаток, даже в лучших из лучших. Вам придётся периодически, проходить курс лечебной медитации и засыпать весь будущий месяц под мелодию «Покой». Ее желательно слушать и потом, как будет возможность, в целях профилактики. Когда вас будет одолевать слабость, темный след может выражаться в виде головной боли или легкой галлюцинации. Продолжайте совершенствовать свои навыки, укрепляйте духовную силу и тренируйте ядро. Вердикт был вынесен. Вей Усянь был рад такому исходу, он даже не надеялся, что ситуация так быстро разрешиться.       - Благодарю вас, за заботу обо мне.       - Вам щедро заплатят за труды, - добавил Цзян Чэн и поклонился знахарю, его лицо выражало облегчение. Несмотря на всю вспыльчивость и грубость характера, он все-таки сильно любил брата и переживал за его здоровье.       Эта новость быстро облетела всю Пристань Лотоса, ее обитатели радовались тому, что Вей Ин так быстро идет на поправку, большинство адептов клана любили и уважали Вей Усяня за его веселый и легкий нрав, за приветливое и дружеское отношение ко всем от мала до велика.       Все семейство Цзян собралось отметить это событие, совместным ужином. За столом все улыбались, разливали вино и поздравляли Вей Усяня с героической победой над громадной черепахой и с таким быстрым исцелением. Никто не верил, тому что черепаху в пещере убил трусливый Вэнь Чжулю.       Одна лишь госпожа Юй, сидела с перекошенным лицом и неустанно ворчала, проклиная тот день, когда ее муж Цзян Фенмянь, взял маленького Вей Ина на поруки. Она всегда считала его, несносным и непослушным мальчишкой, слишком дерзким и много мнящим о себе. Говорила, что сын слуги должен быть слугой, а не ровней ее ненаглядному сыну Ваньину, будущему главе клана, а еще постоянно причитала, что именно Вей Усянь наведет на их клан беду. Мало кто ее слушал в тот день, всем было весело и радостно на душе. ***       Время шло. С момента разлуки с Лань Ванцзи прошло больше месяца, а вестей от него так и не было. Вей Усянь, очень скучал, иногда тоска была настолько сильной, что хотелось лезть на стену. Заклинатель даже и не знал, что может быть так плохо без человека, с которым он провел так мало времени. Хоть у Вей Ина было много забот и свободными оставались лишь считаные часы на сон и медитацию, он все равно находил время, чтобы посетить пристань. Посидеть в тишине хотя бы пять минут, побыть наедине со своими мыслями, со своим Лань Чжанем. И без того подавленного Вей Усяня тяготило и все, что происходило вокруг.       Ситуация в стране была не из лучших, орден Цишань Вэнь, во главе с Вэнь Жоханем, совсем распоясался. После того, как были сожжены Облачные Глубины, его сынок Вэнь Сюй не успокоился, он жестко наказывал другие кланы, которые выражали недовольство, убивал направо и налево, жёг деревни и забирал в плен крестьян.       Эти новости очень злили Цзян Чэна, о чем он часто говорил Вей Усяню. Он не понимал почему, сильные кланы медлят, почему не соберутся и не нападут все вместе на Цишань Вэнь, чтобы прекратить их бесчинства.       Также иногда приходили весточки из Гусу Лань, в эти моменты Вей Усянь слушал с особой внимательностью, в них говорилось, что очень медленно идет восстановление Облачных Глубин, выживших осталось мало. Лань Ванцзи находится там крайне редко, отдает распоряжения и пускается снова в путь на поиски брата.       Лань Цижэнь до сих пор в тяжелом состоянии и никто из лекарей не может сказать точно выживет ли он или нет. Тяжелые вести приходили со всех концов света и Вей Усянь, совсем загрустил, печальные мысли не давали покоя, а тут еще эта любовь выворачивала душу на изнанку. Он стал чаще ходить к пристани, там ему хоть немного становилось легче.       Сидя на большом камне возле самой воды, он пускал плоские камушки по воде и думал: «Как там Лань Чжань? Наверно ему сильно тяжко приходится в это не легкое время? Он там совсем один, несет бремя ответственности за весь клан, поди, толком не спит, не ест? Может мне стоит отправится к нему? Помочь в поисках брата? Но куда ехать и где его искать? Он постоянно вне клана, скитается не пойми где.» Вей Усянь тяжело вздохнул. Чем дольше длилась разлука, тем сильнее становились его чувства, тяга к Лань Ванцзи была все более невыносимой, и он ничего не мог с этим сделать. Он точно осознавал, что влюблен и сгорал от желания, увидеть, поговорить, вдохнуть запах, прижаться всем телом, целовать, обладать и не выпускать из рук. Но помимо тоски в сердце Вей Усяня зародилось сомнение в чувствах нефрита по отношению к нему. «Ведь кроме той ночи, больше ничего не было», говорил он себе. Да и ее можно было воспринимать по-всякому, возможно, это было помутнение после изнурительной болезни, может действие вина так повлияло на Ванцзи или…       - Он это сделал в благодарность за спасение? – вслух сказал Вей Ин и поморщился от неприятной догадки.        У Вей Усяня не было ответов, а рядом не было того, кому можно было задать эти вопросы. Оставалось только терпеливо ждать, прибывая в неведении.       Иногда перед тем как заснуть он лежал с закрытыми глазами и почти физически чувствовал прикосновение прохладны рук к его лицу, мягкие поцелуи на своих губах, теплое дыхание возле самого уха. Ощущения были настолько реальны, что он резко открывал глаза, в надежде, что это не мираж. Что руки Лань Ванцзи на самом деле обнимают его, крепко прижимают к себе и можно, наконец-то, расслабится в этих объятиях и мирно уснуть. Бывало ему снились сны, откровенные и такие взаправдашние, все ощущения были острыми и красочными. В такие моменты, Вей Ин спал не спокойно, ворочался, стонал, а на утро просыпался с липкой влагой между ног. «Ах, Лань Чжань, что ты творишь со мной? Даже во сне тебе удается меня возбудить, что же будет, когда мы снова встретимся? Ох, скорей бы!!»       C наступлением осени в Пристань Лотоса пришло послание от главы клана Не, одного из самых могущественных и воинственных правителей Китая. В нем говорилось о сборе представителей сильных кланов на совет, на котором будет подниматься, главным образом, тема о слиянии военных сил для нападения на орден Цишань Вэнь. В последнее время клан Вэнь перестал скрывать свои намерения по отношению к другим кланам, и решительно подминал под собой мелкие ордены, а в больших размещал смотровые пункты, таким образом устанавливая свои правила. Такое поведение вынудило кланы, оставшиеся пока нетронутыми, идти на крайние меры.       Цзян Чэн радовался как ребенок, он уже давно лелеял эту мысль, его руки чесались взяться за оружие и наподдать этим Вэням. Он умолял отца взять его с собой, чтобы присутствовать на обсуждении такого судьбоносного решения. Вей Усянь тоже просился поехать, но совсем по другой причине, он надеялся увидеть Лань Ванцзи. Цзян Фенмянь отказал обоим, заявив, что в его отсутствие, в такое неспокойное время, кто-то должен остаться на защиту клана. Оба заклинателя были ужасно расстроены.       - Я не хочу здесь торчать без дела, когда на совете будут приниматься такие важные решения. Я хочу действовать, хочу вести с отцом наш клан на бой против Цишань Вэнь, уж они у меня попляшут! – в сердцах кричал Цзян Чэн.       - Ты говоришь, как истинный будущий глава клана, - с печальной улыбкой сказал Вей Усянь, его взгляд блуждал по крышам домов, а мысли были далеки от Пристани Лотоса. Они шли по главной улице, люди расступались, давая им дорогу и приветливо кланяясь.       - Угу, может говорю я и как будущий глава клана, а вот люди так не считают. Они с удовольствием бы предпочли тебя на эту роль, - заглядывая прохожим в лица, нахмурившись заявил Цзян Чэн, видя, как те улыбаются Вей Ину, и прячут глаза, чтобы не встретится взглядом с ним.       - Тебе это кажется, только ты сможешь быть главой клана, а я всегда буду рядом, буду помогать тебе. В Гусу Лань есть два нефрита, а в Юньмэне есть два героя, я и ты! – он широко улыбнулся Цзян Чэну и успокаивающе похлопал по плечу.       Через неделю после того, как Цзян Фенмянь покинул пристань от него пришла весть, что решение окончательно принято, нападению быть. Что последующие пару дней совет будет обсуждать все детали, а после, глава клана вернется в Юньмэнь для тщательной подготовки перед наступлением.        Также к письму был приложен отдельный лист, адресованный Вей Усяню, где Цзян Фенмянь написал всего одно предложение.       «Лань Ванцзи присутствовал на собрании до принятия решения, после, сразу откланялся и отбыл, сославшись на срочные дела.»       Перед отъездом дяди на совет, Вей Ин слезно просил его поговорить с Ванцзи, если тот появится. Он хотел, чтобы глава клана узнал, как у того дела и пригласил на пару дней посетить Пристань Лотоса, в знак благодарности за спасение Вей Усяня.       Дяде, эта просьба показалась странной, он не помнил, чтобы Вей Ин приглашал кого-нибудь в Юньмэнь с такой настойчивостью, но согласился.       И вот ответ, который получил Вей Усянь:       - Отбыл, сославшись на срочные дела, - перечитал в слух заклинатель. Сердце ухнула вниз. Он знал, что Лань Ванцзи занят и у него нет на любовные игры времени, знал, что ситуация не стабильная, знал, что грядет война. Он также знал, что и ему не следует, сильно увязать в море чувств, так некстати захлестнувших его. Но ничего не мог с собой поделать, это давило, обескураживало и мешало дышать полной грудью. Заклинатель еще какое-то время посидел, глупо уставившись в почти пустой лист бумаги, потом резко встал и выпрямился. Аккуратно положив письмо на стол, он быстро вышел из своей комнаты с одной лишь мыслью: «Мне надо выпить».       Взяв три кувшина вина, он пошел на пристань, на облюбованное им место возле воды. Усевшись на камень, он опустошил первую кувшин почти залпом. Вино разлилось по телу приятной теплотой, расслабляю напряжённые мышцы, он шумно выдохнул и разлегся на камне, подложив одну руку под голову. Разум был еще ясен, но мысли перестали врываться бурлящим потоком, а полились нестройным ручейком.       Вей Усянь понимал, что нужно что-то делать, дальше так терзаться было нельзя.       «Это какое-то наваждение, что на меня нашло? Нужно запретить себе думать о нем!! А главное, мне пора прекратить ждать и надеяться.»       Он открыл второй кувшин и хорошо приложился, несколько капель вина потекли по его щекам, заклинатель отер лицо рукавом. Закрыв глаза, он пытался заглушить в себе боль и задушить чувства, которые мешали спокойно жить. Пока получалось плохо, он выпил еще, жадно глотая побольше. Вей Усян ждал спасительного опьянения, чтобы притупились чувства, и он смог бы забыться хоть ненадолго.       Когда к концу подошёл третий кувшин, Вей Усяня накрыло, он разревелся в голос, по щекам текли горькие слезы, неприятно заливаясь в уши, мочили натянутые волосы на висках, заклинатель яростно смахивал струйки рукавом, где на их месте сразу же появлялись новые. Обида душила Вей Усяня, ему казалось, что он обманут, покинут, забыт, что его любимому Лань Чжаню, нет до него дела, он разрыдался пуще прежнего, жалея себя.       - Будь ты проклят, Лань Чжань!!! – сквозь слезы прокричал Вей Усянь. В тишине, где-то в дали, прозвучало тихое эхо.       - Нет не будь, - как будто опомнившись, проговорил молодой заклинатель, - лучше приди и забери меня к себе!!! Ну, где же ты???       Тишину разрезал знакомый тихий голос:       - Я здесь.