Dark matter

Всю дорогу в машине, где сидит Тэхён, было тихо, не считая всхлипов слева от него. Он не видит, от кого исходит звук, но предполагает, что от того парнишки из бара. Киму его жаль, ведь он ни в чём не виноват, просто оказался между Чонгуком и его больной любовью. И что теперь его ожидает, Тэхён даже боится представить. Хотя, судя по лицу директора, не ясно, что ждёт и самого Кима. Вспоминая лицо Чона, ему и самому, похоже на снисхождение надеяться не стоит. И зачем он вообще сделал это? Посидел бы спокойно, посмотрел бы как его личный маньяк лобзается с каким-то парнем. Мог даже не смотреть, просто отвёл бы глаза в сторону. К чему был этот выпад? Только вот вспоминая ту ненависть, которая в нём взыграла, когда он это увидел, он понимает, что не смог бы сдержаться. Хотя сейчас, с мешком на голове и скованными руками, храбрости значительно поуменьшилось. В этом мешке конечно, можно дышать, но становится всё труднее это делать. Поэтому, когда они наконец останавливаются, Тэхён даже рад, что они наконец прибыли и с него скоро снимут этот ограничитель воздуха. Сейчас он может только ориентироваться по звукам. Он слышит, как открывается металлическая дверь, и, судя по эху от шагов, издаваемой толпой людей, они зашли в какое-то огромное помещение. Он слышит, как включается свет и как Чонгук командует принести стул. После чего, его сажают на один из стульев и пристёгивают сзади. Ещё какая-то возня и приказы директора, которые он не может разобрать. А обстановка начинает нагонять панику. От неизвестности становится страшно. Вспоминая, как совсем недавно Чон издевался над бывшим сотрудником, а после убил, понимает, что такая же судьба может ждать и его. — Ну что Тэхён, развлечёмся? — Чонгук наконец снимает с парня мешок. Ким быстро осматривается и понимает, что они и правда находятся в огромном помещении, на подобии ангара или склада. И в середине стоит тот иностранец на стуле, а на шее петля. Его руки так же пристёгнуты сзади, поэтому у него просто нет возможности освободиться. По телу Тэхёна проходит страх, да так, что пальцы холодеют, а в груди сжимается ком. Из-за его глупой выходки сейчас парня могут убить. Тэхён винит себя в своей опрометчивости, как он мог такое допустить. — Почему больше не улыбаешься? Тебе больше не весело? — Чонгук берёт большой нож со стойки неподалёку и подходит к Киму. Подойдя ближе, он ставит ногу на стул между ног Тэхёна. Парень в панике переводит взгляд с директора на прикованного парня и охрану, что стоит неподалёку спиной к ним. Искать помощи не от куда. Судя по всему, это место находится далеко от города, кричать бесполезно. Наверняка тут Чонгук расправился уже не с одним десятком человек. — Зачем мы здесь? — О, я думаю ты догадываешься, — Чон проводит остриём ножа по горлу парня. — Ты за один день умудрился меня расстроить столько раз. Ты хотел посмотреть как далеко ты сможешь зайти, так? Чонгук проходит за спину Кима и проводит пальцами по шее у затылка, возле ошейника. У Тэхёна от страха немеют пальцы. Ведь судя по тому, что уже было, директор его не пожалеет, а приносить боль ему доставляет особое удовольствие. — Прости, этого больше не повторится. После этих слов, горло Тэхёна начинает гореть. Чонгук просунул пальцы под ошейник и сейчас изо всех сил сдавливает горло парня. Ким кашляет, пытается сделать вдох, жмурит глаза, ему так хочется закричать, но получается только хрипеть, в попытке сделать вдох. Ему кажется, что сейчас у него сломается подъязычная кость, боль невыносимая. Он пытается крутиться, встать со стула, но оказывается, стул прикручен к полу. Дикая безысходность, руки скованны, он не может дать никакого отпора. — Ты прав Тэхён, этого больше не повторится, — Чонгук почти смеётся позади. Через несколько секунд, когда лицо Кима уже покраснело, ему наконец удаётся сделать вдох. Но сделать это всё ещё трудно и вместо вдоха получается только захлёбывающийся кашель. Из глаз льются неконтролируемые слёзы. Чонгук снова обходит парня на стуле и садится перед ним, с ухмылкой, смотря парню прямо в глаза. — Прости, — Тэхён хрипит, потому что говорить нормально он не может. — Пожалуйста, прости. — Знаешь, я был добр к тебе, я не хотел тебя запугивать. Но ты словно ребёнок, который не понимает по хорошему и делает по своему, пока ему не дадут по рукам. Но раз тебя не устраивает хорошее отношение и ты сможешь успокоится только под страхом, то я тебе помогу. — Чонгук, пожалуйста давай просто всё забудем, я всё понял, прошу, — пытается откашляться и вдохнуть воздух Ким. Директор хватает за волосы на макушке Тэхёна и поднимает его голову, смотря прямо в глаза, из которых идут слёзы. Ким замечает, что зрачки Чона слишком сильно расширены и у парня промелькивает мысль, что Чонгук принял какой-то наркотик. Возможно, тот самый, от которого повышается жажда к насилию. — Если хочешь прощения, то должен своими руками убить этого парня. — Я не хочу никого убивать, пожалуйста, не надо. Зачем ты это делаешь? Ты же сам его вызвал, он ведь ничего плохого не сделал, это всё моя вина. Пожалуйста, освободи его, разбирайся со мной, не нужно бессмысленных смертей. — А, так тебе его жаль? Заботишься о нём? Я не допущу, чтобы тот, кто касался тебя, остался в живых. Предпочитаешь его вместо меня? Я лишу тебя даже надежды на кого-то другого, кроме меня, — Чонгук отпускает волосы, отталкивая голову в сторону с такой силой, что если бы Тэхён не был прикован, то упал бы со стула. Чонгук подходит к столу и берёт что-то в одну руку, а во вторую молоток. После чего подходит к подвешенному парню. Тэхёну открывается хороший вид на происходящее, поэтому он видит, как директор подносит один гвоздь к животу парня и без раздумий, одним резким движением молотком забивает его в мягкую ткань. Громкий крик юноши разносится по всему помещению и отдаётся эхом от стен. — НЕТ! Пожалуйста, Чонгук, умоляю, не надо! — глаза Кима полны ужаса. — Если тебе его сложно убить, я сделаю так, чтобы он мучился до тех пор, пока сам не попросит себя убить. Тогда тебе будет проще это сделать. Или ты над ним сжалишься и сразу закончишь его мучения? Директор наклоняется, подставляет новый гвоздь к коленной чашечке и так же одним движением вбивает его в тело. Душераздирающий крик невозможно вынести. Тэхён продолжает молить о том, чтобы Чон остановился. Но все его мольбы остаются без ответа. И таким способом в тело входит ещё несколько гвоздей. На стуле, на котором стоит парень, уже образовывается лужа крови. Ким изо всех сил старается вырываться из наручников, или хотя бы отцепиться от стула, чтобы встать и помочь парню. Представить насколько юноше сейчас страшно и больно даже невозможно. — Пожалуйста, оставь его, прошу, он невиновен, разбирайся со мной. Зачем ты это делаешь? Ты же сам это начал, — Тэхёну страшно, что это могут сделать и с ним, но так несправедливо, что это происходит с парнем, который не сделал ничего, чтобы заслужить подобное. Когда гвозди заканчиваются, директор снова подходит к столу и берёт большие ножницы. — Знаешь, одно из развлечений, которое мне нравится больше всего — лишить возможности человека от тебя убегать. Он заходит за спину парня и приставив ножницы к пятке парня, смотрит в глаза Тэхёну. И быстрым движением перекусывает пяточное сухожилие. Новый невыносимый крик и парень больше не может стоять на этой ноге, опираясь теперь только на одну. Чонгук быстро отходит, чтобы его не забрызгало кровью. — Вот теперь ходить он не сможет никогда. Не хотелось бы прибегать к подобному с тобой, но если ты не оставишь своих попыток, то ты не оставишь мне выбора. Тэхён больше не может выносить этот персональный фильм ужасов и отводит зарёванные глаза. До этого момента он только догадывался, на что действительно способен этот безумец, но теперь он видит всё своими глазами. Как помочь парню нет никаких идей, он просто в безвыходном положении. — Я сделаю это, — тихо говорит Ким. — Сделаешь что? — Я убью его, я сам сделаю это, прошу, прекрати его мучить, — не смотря на директора плачет Тэхён. — Освободи меня и я сделаю это. — Что, так тяжело смотреть на мучения того, с кем целовался час назад? — ухмыляется директор. — Он для меня никто, но я даже не представляю как ему страшно и больно, я просто хочу это прекратить. На это Чонгук бросает ножницы на пол и подходит к Тэхёну, подняв его лицо к себе. — Ты такой добрый, это мне в тебе всегда нравилось, но я хочу видеть, как ты сам, без моей помощи, убьёшь первый раз. После заходит за спину Кима и освобождает его от наручников. Тэхён не спешит вставать со стула и сделать этот омерзительный поступок. Но, к сожалению, Чонгук не намерен ждать, поэтому он хватает Кима за волосы и тащит его ближе к подвешеному парню, после чего рывком роняет Тэхёна на пол. Подходит к столу, берёт нож и кидает к стоящему на коленях парню. Но решиться на убийство у Кима так и не получается, и он решает предпринять свою последнюю попытку спасти юношу. Чонгук подходит к Тэхёну и пинает нож ближе к парню, ожидая, когда тот наконец соберётся силами. Ким тянется к оружию, но вместо него он хватается за штанину Чонгука и смотрит на него самым жалостливым взглядом. — Чонгук, прошу, поехали домой, я клянусь, этого больше никогда не повторится, умоляю, — Ким видит, что директор не затыкает его и не беснуется, даже улыбаться перестал. Тэхён поднимается с колен, держась за бёдра мужчины. Трясущимися пальцами проводит по щеке директора, со слезами на глазах заглядывает в глаза Чонгука. Брови изломаны в молящем жесте. Видя, что Чон не сопротивляется, решает продолжить. Он наклоняется ближе, к самой шее этого монстра и легонько целует. — Прошу, поехали домой, я сделаю всё, что захочешь. Парень осторожно прижимается к мускулистому телу, обхватив бёдра директора. Нежными поцелуями переходит от шеи к щеке, после чего отстраняется и смотрит прямо в глаза заинтересованно наблюдающего за процессом Чонгука. Тэхён проводит рукой от шеи до низа живота мужчины, а второй рукой поглаживает рёбра. — Я сдаюсь, пожалуйста, давай остановимся тут, я не выдержу этого. Тэхён сам припадает губами в поцелуе, но касается боязливо. Он всё ещё боится того, что может выкинуть Чон и какая у него на это будет реакция. Страшно, что это бездействие сейчас лишь затишье перед бурей. Но вместо ожидаемого выпада агрессии, он чувствует, что его обхватывает рука за спину и прижимает к себе, углубляя поцелуй. Сейчас сопротивляться и показывать недовольство нельзя, потому как Чонгук либо поверил в происходящее, либо ему очень просто понравилось представление. Прерывает этот поцелуй истошный стон боли позади них. — Так значит готов сделать всё, чтобы он остался жив? — задаёт провокационный вопрос директор. — Я готов сделать всё, потому что я сдался тебе, я признаю, что был не прав и хочу, чтобы этот кошмар закончился. — Этот кошмар говоришь? — внезапно Чонгук проводит рукой по паху Тэхёна. — Тогда почему у тебя так стоит? Чонгук почувствовал это когда прижал к себе Кима. И парень хочет ответить, что это из-за страха и адреналина, но решает, что это не тот ответ, который хочет услышать Чон. — Мне нравится видеть тебя таким властным, — Тэхён убеждает себя, что это ложь. — Это всё из-за тебя. — Серьёзно? — насмешливо спрашивает директор. — Так хочешь меня, тогда давай не будем оттягивать, давай я трахну тебя прямо при нём? Или нет, раз уж ты готов сделать всё, ради его спасения, отсоси мне сейчас. У Тэхёна начинают трястись и холодеть руки, он буквально не чувствует собственного тела. Так страшно ему не было никогда, неужели Чонгук не повёлся? Он хочет что-то сказать, но вместо этого у него только открывается и закрывается рот. Взгляд бегает между глаз директора, словно пытаясь найти хоть где-то намёк на то, что сказанное какая-то шутка. Но в ответ лишь насмешливое выражение лица, которое так и говорит, мол: давай, раз уж решил тут играться, то играй до конца. И не найдя другого решения, он медленно и нерешительно начинает опускаться на колени. Всё так же трясущимися руками, боязливо и медленно он тянется к ширинке. Но тут на его затылке сжимают волосы и заставляют посмотреть наверх. У Тэхёна трясётся нижняя губа, он не представляет, что ему делать дальше и что от него хотят. — Вспомни этот страх и унижение, когда в следующий раз вздумаешь мне перечить, и не забывай, что я действительно пытался с тобой по хорошему, а ты этого не оценил. Это единственный раз когда я тебя прощаю, надеюсь, что урок ты усвоил и нам не придётся его повторять. Чонгук дёргает за волосы, поднимая парня с колен и снова страстно целует в губы. Тэхён не сопротивляется, он только думает, что нужно ему побрить голову налысо, чтобы отнять удовольствие директора таскать его за волосы. — Идём, — директор несколько раз проводит рукой по возбуждённому органу парня, — не могу же я оставить без внимания твой стояк. И они действительно направляются на выход, в сопровождении нескольких охранников. У самого входа Тэхён задаёт вопрос о том, что же будет с тем парнишкой .Чонгук заверяет, что его отпустят и отправят в больницу. Только вот Ким, уже выйдя на улицу, не видит, как директор проводит пальцем по горлу, давая указания оставшимся людям в помещении. Ведь если забрать надежду, он может потерять такого податливого Тэхёна. А этого бы ему сейчас хотелось меньше всего. А людям Чона не нужно детальных указаний о дальнейших действиях. Они уже знают, что если директор сам не заканчивает начатое, то закончат они. Не забыв избавиться от тела и оставшейся грязи.

***

— Ну что, проснулся наконец, спящая красавица? — Юнги обходит стул. Чимин с трудом открывает глаза и не сразу понимает, почему всё тело болит. Проморгавшись и осмотревшись, он всё-таки понимает, что сидит привязанный по ногам и рукам к стулу. А перед ним стоит помощник директора бюро, сложив руки в карманы брюк и ухмыляется. Тут же пытается дёрнуть руками, чтобы проверить на сколько прочно он связан. Так же он понимает, что находится в комнате с простыми серыми стенами, словно подвальное помещение. — Ты меня похитил? Зачем? И где я? — с недоумением смотрит на начальника Пак. — Можешь назвать это актом благородства. — Что за чушь? — Расскажу тебе вкратце как обстоят дела, а тебе придётся быстро в это въехать и поверить мне. Твоего Тэхёна похитил Хвансон, запер в подвале хотел изнасиловать и убить на камеру, чтобы после отправить видео Чонгуку. Но наш директор, как храбрый рыцарь, пришёл на помощь и спас Тэхёна. Только вот у него беды с башкой, не меньше, так он ещё и безграничной властью наделён, в отличии от Хвансона. Но друг твой не кисейная мадам и без боя не сдаётся. Только вот и на него есть управа, он ведь чувствительный и эмоциональный, а значит есть свои рычаги давления. А именно: он дорожит друзьями, а если ещё конкретнее — тобой. Чонгуку до тебя дела нет, если ему будет надо, он может убить тебя для того, чтобы воздействовать на Тэхёна. Поэтому я тебя забрал раньше, так сказать, под своё крыло. Вопросы? — Да, миллион вопросов, — почти кричит Чимин. — Зачем Чонгук похитил Тэхёна? Я не понимаю — для чего? Что значит он не сдаётся, он что, хочет получить от него какую-то информацию? — Ах, ты святая наивность, — смеётся Юнги, проводя большим пальцем по губе, смотря в потолок. — Любовь у Чонгука к Тэхёну, хочет он его во всех возможных смыслах. — Любовь? Тэхён и Чонгук? Как? Что? Тэхён ведь натурал. — Отношения между мужчинами существовали со времён существования людей, а ты будто из какой-то комы вышел. Так бывает, поэтому Тэхён и не сдаётся. — Боже, бедный Тэхён, — округлив глаза и пухлые губы, удивляется Чимин. Юнги наклоняется к Чимину, с ухмылкой приближается к его лицу. Пак же сначала пытается отодвинуться, насколько ему позволяет спинка стула, а после поворачивает голову в сторону. — Я бы на твоём месте лучше о себе беспокоился, — Мин нагло рассматривает идеальную кожу Чимина. — П-почему? Ты же сказал, что решил спрятать меня от Чонгука. — Именно, — Юнги проводит костяшками пальцев по скуле, а после по подбородку. — А ты не задался вопросом: почему я это сделал и почему мне не наплевать? — Нет, ты же не хочешь сказать, что… — в голове всплывает, как Юнги целует его перед тем, как он потерял сознание. — Пожалуйста не говори, что… — Ты ведь не глупый, и так догадался уже, — Юнги приближается ещё ближе, носом касаясь волос на висках. Чимину резко не хватает воздуха, он зажмуривается, пытается вжаться в спинку стула, всё тело каменеет. А Мин, еле касаясь губами, целует в мочку уха, одной рукой касаясь другого. В голове Пака взрываются мысли, он не понимает, что происходит и почему именно с ним. Страх за Тэхёна, ведь он сейчас не в лучшем положении, не от кого ждать спасения. Да ведь даже если бы друг был на свободе, чем бы он вообще сейчас мог бы помочь? — Это неправильно, это же домогательство, Юнги, ты же представитель закона, — пытается воззвать к совести парень. На это заявление Юнги отстраняется от Чимина и заходится смехом, пряча лицо в ладонях. — Боже, ты что, ещё не понял в какой ты ситуации? Ты не понял, с кем ты сейчас говоришь? Так как ты всё равно ничего не сможешь сделать, я расскажу тебе, что такое федеральное бюро на самом деле. Если ты ещё не понял, то мы — верхушка самой безнаказанной преступной власти в стране. Чтобы тебе было понятнее скажу так: мы, как самая властная преступная группировка, в которой состоит вся верхушка правящей страны. Для нас не существует закона, мы это закон, мы себе можем позволить делать абсолютно всё. Мы контролируем закон, наркотики, оружие, президента, оборот проституток, весь интертеймент работает под нашим контролем. Ты думаешь президента выбрал народ? Нет, мы сами решили, кто займёт это место. Кажется, только сейчас Чимин начинает понимать, во что он вляпался. И что страшнее всего — он осознаёт, что по своему желанию ему из этого не выбраться. А страшнее всего, что раз он теперь всё знает, ему не дадут вернуться из этого преступного мира в свою обычную жизнь. — Но почему я? При чём тут я? — Я, разве, тебе уже не объяснил? Хочешь стать разменной монетой между Тэхёном и Чонгуком? Даже если он тебя не убьёт, то как минимум искалечит до инвалидности, — удивляется Юнги. — Нет, почему ты меня спас? Почему я тебе приглянулся? — Ах, ты об этом? Знаешь, сначала ты для меня значил не больше, чем стена этого подвала. Но со временем, твой стиль общения в виде флирта во мне что-то задел. Мне не нравилось, что ты общаешься так со всеми. По началу у меня появились мысли, что я просто хотел тебя на разок. Но со временем я пришёл к мысли, что меня бесит, когда такое общение направленно и на остальных. Тогда-то я понял, что хочу владеть тобой не деля ни с кем. — Хорошо, даже если представить, что я тебе, — Чимин замолкает и откашливается, не зная, будет ли глупо говорить о таком. — Понравился. Почему не попытался, ну… попробовать это… стандартным, мирным путём. Не знаю, позвать на свидание, или что-то вроде того? — Тебя головой при перевозки повредили? — цокает Юнги. — Я же тебе только что сказал. Хвансон похитил Тэхёна, рассказал всё о Чонгуке. Больше не было смысла притворяться. Чон боялся, что его ненаглядный Тэхён попытается сбежать, узнав всю правду. А это бы только добавило геморроя нам всем. — В это так трудно поверить, от куда мне знать, что весь этот бред ты не придумал, чтобы удержать меня здесь? Юнги ухмыляется, какое-то время смотрит на Чимина, погружённый в свои мысли, словно на что-то решается. — Знаешь, а ты прав, давай-ка я тебе всё покажу. Мы планировали провернуть это дельце через пару дней. Но к чему ждать, когда повеселиться можно сейчас. От этих слов Чимина пробирает страх, ведь он понятия не имеет, что значит веселье в голове этого психа. — Сейчас всё согласую, предупрежу кого нужно, и мы с тобой повеселимся. Посиди тут, никуда не уходи, скоро буду. Не то, чтобы у Чимина был выбор пойти куда-то или нет. Поэтому он остаётся связанный всё в том же подвале без окон и лишь с одной дверью. В последующие полчаса одиночества, он пытается выбраться, дёргая руками и ногами, в попытках ослабить ремни, что сковывают его. А в голове мысли сменяются со скоростью света, пытаясь осознать, что с ним происходит, чего от него хочет Юнги, что сейчас с Тэхёном, не причинили ли ему боль. А самое главное — что же ему делать дальше?