POV Лиза
Прошло почти два месяца с тех пор, как мы начали новую жизнь. И это не преувеличение. Да, именно новую жизнь, с чистого листа. Мы вдохнули полной грудью и медленно выдохнули, остановившись, наконец. Мы разложили по полкам все, что произошло с нами за последний год. Порой глубокий самоанализ в итоге показывает, что ты делаешь не так со своей жизнью, помогает поставить новые здравые цели и вычеркивает все ненужное из твоей головы. Жаль, что для этого всегда должно что-то случиться. Люди лишь в горе и опасности начинают думать. Но, увы, психика некоторых из нас не в состоянии справиться с тем потоком неожиданной боли, что обрушился на каждого живущего в этом доме. Терять тех, кого ты искренне любишь, — это не просто больно. Это уничтожает. Ты просто перестаешь существовать на какое-то время, тебя нет. Ты не чувствуешь ничего, кроме пустоты. Огромная дыра внутри, рана на теле, которая со временем начинает покрываться тонкой коркой. Но стоит лишь слегка поддеть — и старые ссадины снова закровоточат, останется кривой белесый шрам, который всегда будет напоминать тебе своим видом о том, что ты пережил. Однако внешнее уродство и несовершенство гораздо лучше внутреннего. Изуродованную душу не замажешь тональным кремом. Спустя несколько дней после того, как меня выписали из больницы и мы вернулись домой, Крис перестала выходить из комнаты. Она отказывалась есть, разговаривать, выходить на улицу, смотреть «Топ модель по-американски» по вечерам. Сквозь дверь ее комнаты не было слышно ничего, полная тишина. Лишь изредка удавалось краем уха уловить приглушенные всхлипы по вечерам. Я не знала, что делать, мы перепробовали все способы вытащить ее из темного душного помещения, но тщетно. Когда мне удавалось уговорить ее хотя бы попить, она бесшумно приоткрывала дверь, вытягивая сухую тонкую руку, забирала кружку и снова запиралась. А однажды она обрезала свои густые длинные волосы по плечи домашними ножницами. Она стояла перед зеркалом с состриженными локонами вороного цвета в руке и пустыми глазами смотрела в свое отражение. Мне было жутко наблюдать за этой картиной, но я аккуратно забрала у нее ножницы и, придерживая за локти, отвела в комнату, где мы пролежали вместе некоторое время в кровати, пока она не уснула. Так продолжалось три недели. В одну из ночей я проснулась от какого-то свербящего чувства тревоги. Сердце билось, как сумасшедшее, на лбу сверкала испарина. Я насторожилась и вышла из комнаты. Дверь наискосок от моей в комнату Дина была закрыта, Сэм теперь спал внизу на диване в гостиной, в ванной на втором этаже шумела вода, сквозь щели пробивался желтый свет. Я перевела взгляд на комнату Крис, которая находилась напротив. Дверь слегка была приоткрыта. Но когда я заглянула внутрь, то не обнаружила там ни единой живой души: кровать была расправлена, тумбочка уставлена пустыми стаканами и кружками, на полу разбросаны использованные салфетки, дверцы шкафа распахнуты, вещи перерыты, жалюзи плотно закрыты. Тогда я с опаской шагнула в сторону ванной. Сначала я постучала тихо, прильнув ухом к дереву. Вода продолжала шуметь, тогда я постучала громче, но ответа не последовало. И тут до меня дошло, что за чувство тревоги меня разбудило. Я побежала вниз и разбудила Сэма, затем Дина. Сонные парни не понимали, чего я от них хочу, но когда до них, наконец, дошло, они тут же принялись выламывать дверь в ванную. Когда щеколда слетела, отскочив куда-то под ванну, мы ввалились внутрь и увидели недвижимое тело Крис. Девушка сидела на полу, облокотившись о керамическую ванну спиной, ее руки стекали по бокам, а голова была наклонена вниз. Я ахнула и рухнула рядом с ней на колени, сжав пальцами ее скулы, убирала прилипшие к лицу черные волосы, чтобы взглянуть в глаза девушки. Дин поднял с пола оранжевый сосуд с парой оставшихся таблеток внутри. «Прегабалин». У меня сердце в пятки ушло, когда Дин кинулся щупать пульс полумертвой подруге. Он скомандовал Сэму звонить в 911, а сам поднял на руки исхудавшую до костей Крис с холодного пола и понес вниз под мои крики и слезы. Врач сказал, что еще немного — и все, ее не удалось бы спасти. Не знаю, какая сила заставила меня в ту ночь проснуться, но это явно какой-то знак свыше. А может быть… это Кас? Может быть, он действительно все еще оберегает нас? Ведь такая связь, как у них с Крис, не проходит даже после смерти. Это ли не история бессмертной любви? Он не даст ей причинить себе боль, не позволит быть несчастной, заставит снова полюбить жизнь. Крис сильная, она еще не раз докажет это всем нам и ему. Все мы порой опускаем руки, но поддержка и вера близких никогда не позволит сдаться. Крис поддалась слабости, но после выписки из больницы глубоко вздохнула и медленно выдохнула, вместе с нами начав новую жизнь. Как завещал Кас. Братья, которые спасли меня, ни разу не появились за это время. Я хочу поблагодарить их, от всей души (какая ирония). Но мне все же показалось очень странным то, что они нам помогли. Вот так просто. Хотя мы и заключили с ними сделку, но нечисти нельзя верить на слово. Что-то мне подсказывает, что они еще не раз дадут о себе знать. Один из них, кажется, Деймон, показался мне уж очень сомнительным персонажем, какое-то недоверие возникает к нему на подсознательном уровне. Он хоть и красавчик, но больно уж прыткий, непредсказуемый. В отличие от его брата Стефана. Он хотя бы не язвит после каждой фразы, предпочитает отмолчаться. В общем, с ними нужно быть осторожнее, быть готовыми к неожиданным выходкам. Если вы хотите спросить, как обстоят дела между мной и Дином, то все просто. Никак. Все это время я была одна. Конечно, неправильно после тех слов, что я услышала от Дина будучи призраком, все так же держать расстояние, но… Я не знаю. Ребята не догадываются, что я наблюдала за ними, когда лежала в коме, им это и не нужно. Главное, что я узнала все, что меня интересовало. Дин не знает, что я к нему чувствую, как и то, что о его чувствах знаю я. Два месяца мы делаем вид, что нас не тянет друг к другу, как шаровую молнию к оголенному проводу. Мы идиоты? Да, возможно. Но все это время я разбиралась в себе, а он — в себе. Лучше уж все хорошенько обдумать, чем потом снова разбить чье-то сердце. Одно я уже разбила, и мне очень жаль. Сэм не заслуживал этого. Я представляю себя на его месте: моя девушка, похоже, что-то чувствует к моему брату, а он влюблен в нее с первого дня знакомства. Паршиво. Но мы не властны над своими чувствами, за которые потом расплачивается здравый смысл. Я виновата перед Сэмом, и пора поговорить об этом, ведь я все-таки разобралась в себе, как он и просил.***
Я медленно открыла глаза, сощурившись. Опять жалюзи забыла с вечера закрыть. Я протяжно простонала, положив подушку на лицо. Судя по приглушенным голосам внизу и работающему телевизору, ребята уже проснулись. Обычно я ни свет ни заря просыпаюсь: то сон плохой, то тревога какая-то, то шорохи пугают, то Сид внизу залает на стул. Сон у меня достаточно чуткий, но иногда черт растолкаешь. Ладно, пора поднимать задницу, чувствую урчание в области живота. А чувство голода у нас в семье не любят. Приняв водные процедуры, я расчесалась, надела серое домашнее платье на бретельках и поплелась завтракать. Стоило мне только засветиться на лестнице, как Крис не заставила себя долго ждать: — Да ну! Неужели ты соизволила поднять свою королевскую жопку, — воскликнула она, вытирая полотенцем мокрую шерсть Сида. — Как раз к обеду поспела, тетя груша. Я закатила глаза, взглянув на настенные часы. 12:44. Неплохо. В доме пахло чем-то сдобным, какой-то выпечкой. И чем-то очень родным… Так пахнет дом. У каждого этот аромат свой. — А что это за вкусный запах? — сбежала я по лестнице. — Я испекла шарлотку с вишней, — откликнулась подруга, взлохматив пса. — Еще немного — и ты бы не успела. Хищники не дремлют, — прошептала она, кивнув на Винчестеров. — Да ладно, мы бы не оставили ее без обеда, — возмутился Сэм с набитым ртом. — Ну, за всех не говори, — поднял брови Дин и отпил из кружки. Крис покачала головой, улыбнувшись, и продолжила заниматься своим делом. Я взяла десертную тарелку с сушилки и подошла к печи, чтобы положить себе лакомый кусочек. Боже, слюнки потекли от такой красоты. В этот момент Дин подошел, чтобы положить посуду в раковину. Между нами было пару сантиметров расстояния, мы стояли бок о бок, чувствуя тепло друг друга. Что-то внутри дрогнуло и затрепетало, разлилось по животу, кожа покрылась мурашками. Я сглотнула, забыв о шарлотке, и поставила тарелку на кухонную тумбу. Дин слегка повернул ко мне профиль, положив руку рядом с моей на холодную поверхность, и включил кран. Я наблюдала за его красивыми пальцами: охотник придвинул мизинец к моей ладони, и непроизвольно я сделала то же самое, только в его сторону. Это какая-то волшебная химия, притяжение двух сопротивляющихся элементов. Наши пальцы соприкоснулись, и что-то внутри меня затрепетало множеством красок, что-то переливалось и искрилось. Я сдержанно улыбнулась, зардевшись. Сердце заколотилось в груди, и будто сама вселенная кричала мне сейчас же признаться ему в том, что чувствую. Этот момент длился, казалось, так долго, но прошло всего полминуты. Сэм встал из-за стола, и скрип деревянного стула о кафель вырвал нас из волшебного момента назад в реальность. Я хлопнула ресницами, тут же взяв кондитерскую лопатку, а Дин загрохотал стеклом в раковине, принявшись мыть посуду. Сэм умилительно улыбнулся и подкинул брату еще одну тарелку под его вопросительный взгляд. Я отрезала кусочек сдобы и с тарелкой в руках села за стул, попутно прихватив молоко из холодильника. Дин быстро домыл посуду и, сделав еще глоток из своей кружки, помчался на задний двор. Ребята восстанавливают Импалу. Дин наотрез отказался покупать другую машину, поэтому взялся за ремонт детки сам. Все это время он днями пропадает во дворе, а иногда задерживается допоздна. За что мы с Крис ругаемся на него и затаскиваем в дом, отправляя немедленно в душ, а затем в постель. Большой ребенок… Однако результат есть, да еще какой. Машина почти как новая, осталось совсем немного: вставить стекла и поменять фары — дело пары дней. Я наслаждалась потрясающим вкусом, чуть ли не закатывая глаза от удовольствия. Крис подсела ко мне за стол, отпив молока у меня из стакана. — Крис, ты волшебница, — пробубнила я с набитым ртом. — Спасибо — смущенно опустила глаза подруга. И после недолгой паузы продолжила: — Лиза, мы давно не болтали с тобой… По душам. — Ты о чем-то конкретном? — взяла я стакан. — Я хотела поговорить с тобой о вас с Дином… — Крис… — перебила я подругу, закинув голову. — Нет, послушай, — не уступала Брайан. — Ты сколько угодно можешь убеждать меня, что не хочешь никаких отношений. Но я ведь знаю тебя, Лиза. У тебя слишком упертый и буйный характер, который Сэм не смог приручить. Какой бы сильной ни была женщина, она нуждается в мужчине сильнее нее, — подняла брови подруга, сложив руки на столе. — Дин — мужская власть над тобой. С ним ты сможешь найти то, что давно ищешь, — женственность. С ним ты будешь чувствовать себя женщиной, Лиза. Знаешь почему ты до последнего отталкивала чувства к нему и выбрала Сэма? — заглянула мне в глаза Крис. — Ты испугалась кого-то сильнее себя. Ты чувствовала соперничество в характере и нраве и предпочла властвовать, а не быть подвластной кому-то. Я уверена, что ты даже не задумывалась об этом, это простая психология, дорогая. Но где-то внутри ты хочешь власти над собой, просто боишься признаться себе в этом. Но когда ты попробуешь подчиниться, ты обретешь свободу и расцветешь. Просто откинь свои убеждения и сделай первый шаг, не будь такой упрямой дурой… — Я всегда делала первые шаги, — всплеснула я руками. — Может, хватит? Я, в конце концов, девушка, как ты говоришь. Пусть мне навстречу идут первыми, раз так. — Для того, чтобы это случилось, нужно открыться, Лиза, — вздохнула Крис. — Ты закрылась от него, поэтому он не может сделать первый шаг, потому что не уверен, хочешь ли ты этого, нужно ли вообще это все. Дай ему понять, что ты готова. Иначе может стать слишком поздно, и ты умрешь одинокой ворчливой старухой, однажды упустившей свою судьбу, в окружении тринадцати кошек, — пожала плечами подруга. Я поджала губу, задумавшись. А что если Крис права? Нет, не насчет одинокой старухи и кошек, а по поводу того, готова ли я принять эти самые первые шаги. Возможно, я действительно боюсь. Где-то на подсознательном уровне я сопротивляюсь тому, что кто-то есть властнее меня. Но после тех слов, что Дин сказал тогда в палате, я не могу не ответить ему, ведь чувствую то же самое, черт возьми. Я по-настоящему испугалась, когда поняла, что не смогу сказать ему все это. Чем не доказательство? Что еще нужно для того, чтобы увериться в наших чувствах друг к другу, которые всегда были? Я такая идиотка. Крис права: нужно что-то делать, следует отпустить свои глупые убеждения и дать себе шанс стать счастливой. Либо мы вместе, либо я реально состарюсь в мрачном одиночестве. Как говорится, не попробуешь — не узнаешь. — Я тебя, наверное, перегрузила?.. — насторожилась Крис. — Нет, — заморгала я, снова приступив к трапезе. — Ты права, да. Ты… все верно сказала. Я сопротивляюсь своему же счастью из-за страха попробовать то, чего действительно хочу, — подняла я руку, согнув ее в локте и растопырив пальцы. — Я рада, что смогла помочь тебе наконец разобраться, — улыбнулась подруга. — Может быть, сходим куда-нибудь на прогулку? — Да, почему бы нет, — приободрилась я. Крис впервые предложила сходить куда-нибудь за эти два месяца. — Я сейчас доем, быстренько соберусь, и погнали. — Отлично — дернула бровями подруга. — Тогда я наверх — приведу себя в порядок. Я подняла вверх большой палец, принявшись доедать остывший кусочек выпечки. Пришлось оформить свой обед в себя максимально быстро. Я побежала собираться, в один момент чуть не рухнув на лестнице. Храни Господь создателей перил. Окно моей комнаты выходило на задний двор. Натягивая джинсы на бедра, я решила выглянуть на улицу, чтоб убедиться в благоприятной для прогулок погоде. Я открыла окно, вдохнув свежего воздуха, и прищурилась от лучей солнца. Застегнув ширинку, я наполовину высунулась на улицу, руками оперевшись на подоконник. — Эй, Рапунцель, спусти мне свои волосы! — тоненьким голосом пропищал Дин откуда-то снизу. Я засмеялась, обратив на него внимание. Парень хлопотал над открытым капотом машины, уже весь измазанный машинным маслом и мазутом. Он оперся бедром о машину, заправив грязную тряпку за пояс. Охотник тоже щурился от солнца, глядя на меня снизу. Он такой… домашний. Да, после аварии мы не брались ни за одно дело, так как было совсем не до нечисти. Своих проблем хватало с лихвой, да и на время мы решили залечь на дно: как раз и копы снова потеряют нас из виду, и передышку возьмем, чтоб привести себя в порядок после случившегося. Поэтому мальчики стали как-то даже здоровее выглядеть, правда, у Дина остался небольшой шрам между бровей. Шевелюра Сэма еще немного отросла, и иногда Крис плетет ему косички и делает хвостики, пока охотник смотрит телевизор или читает книгу. Я даже сфотографировала их за этим занятием, ведь это со стороны смотрится так уютно и по-домашнему. За все время совместного проживания мы стали настоящей семьей. Даже несмотря на страшную аварию я не жалею о том, что выбрала именно этот путь. Я люблю все, что меня окружает сейчас, эту теплую атмосферу, этих людей, готовых на все ради друг друга. Семья — это не те родственники, приезжающие раз в год погостить и присылающие открытки на Рождество. Семья — это не всегда родная кровь и биологическая идентичность. Семья — это жертвенность. Это люди, которые остаются с тобой не смотря ни на что, чья помощь бескорыстна и искренна. Это там, где тебя всегда ждут. Я задумалась, но в реальность меня вернул стук в дверь. Я уже было подумала, что это Крис, но нет. Дверь приоткрылась, а следом заглянул Сэм. — Можно? — вопросительно взглянул на меня охотник. — Конечно, входи, — шагнула я от окна в его сторону. Винчестер вошел в комнату, прикрыв за собой дверь. Я улыбнулась, подняв брови в ожидании повествования или просьбы. Нерешительно Сэм все же начал: — Я хотел кое о чем поговорить, — почесал затылок парень. — Думаю, нам обоим нужно это обсудить. Прошло уже два месяца с момента нашего расставания, а мы так нормально и не поговорили. Я сразу поняла, о чем будет идти речь. Обожаю Сэма за то, что он всегда чувствует моменты. Мы стояли по разным сторонам комнаты, слегка смущенные. — Я лишь хочу сказать, что у меня нет никакой обиды ни на тебя, ни на Дина. Я не хочу, чтобы вы думали, что мне будет как-то неприятно, если вы будете вместе, — уверял Сэм. — Мы все понимаем, что наши с тобой чувства не были настолько сильны, как у вас… с Дином. И если вы до сих пор не вместе из-за меня, то оба ошибаетесь. — Ты действительно не против?.. — у меня камень с души упал. — Я ведь все понимаю, — улыбнулся Сэм. — Как можно быть против истинных чувств? Вы ведь не виноваты в том, что подходите друг другу. Как и в том, что чувствуете. Никаких обид и быть не может. Тем более, что это вовремя выяснилось, и мы до сих пор остаемся близки. У меня на глазах навернулись слезы. Я улыбнулась и подошла к Сэму, чтобы обнять. Парень тоже улыбнулся, тепло обнимая меня. Он поцеловал меня в макушку и вытер слезы большим пальцем с моих щек. Я не знаю более понимающих и искренних людей, чем Сэм. Я бесконечно люблю его за ту положительность и доброту, что он в себе хранит. Если бы все люди были такими, мир был бы гораздо лучше. Винчестер широко улыбнулся, обнимая меня одной рукой, и легонько потрепал за нос. В его глазах действительно не было ни тени обиды или сдерживаемой злости. И мне вдруг стало так легко, внутри будто зажегся свет. Меня больше не томило чувство вины и неопределенности. Я прошептала: «Спасибо», — и уткнулась носом в толстовку охотника. Я действительно благодарна ему за все, что он для меня сделал за все время знакомства и еще не раз сделает, я уверена. Сэм — пример жертвенности, той самой, без которой не бывает семьи. На это, конечно, сильно повлияла их с Дином сложная судьба, научившая мальчиков ценить то немногое родное, что у них есть. И я очень хочу, чтобы Сэм нашел девушку, которая не воспользуется его добротой и открытостью, а лишь приумножит ее, такую же светлую и нежную. Чей характер не нужно будет приручать, как мой. Винчестер достоин чистой и заботливой женщины, которая станет для него якорем в тихом и уютном месте. Он достоин того, чего у него никогда не было.***
Я облизнула ложку и оставила ее в креманке, холодной от температуры мороженого в ней. Крис задумчиво глядела в окно, ковыряясь вилкой в греческом салате. Девушка, сузив голубые глаза, разглядывала облака с какой-то глубокой внутренней печалью. И я вдруг все поняла… Она скучает. Крис все еще где-то внутри надеется на то, что Он вернется. Очень больно потерять человека, даже не попрощавшись с ним. Ты не веришь, что больше никогда его не увидишь, ведь он не простился с тобой. На подсознательном уровне ты ждешь и постоянно ищешь причины, по которым человек не возвращается. День за днем. Пока в твоей жизни не появится кто-то, который положит конец твоей тоске. Он станет для тебя спасением. В нем ты найдешь успокоение и перестанешь ждать того, кто никогда не вернется. На него ты переложишь те чувства, что копил в себе во время ожидания. И тогда будет обретен покой. Я перевела взгляд с подруги на объект ее внимания. Погода сегодня была теплее, чем обычно, солнечные зайчики отлетали от машин и стекол, небо обрамлено белоснежными облаками — ни намека на дождь или снег. — Ты все еще не веришь? — нерешительно спросила я, украдкой взглянув на Крис. — Верю, — подняла брови она. — Но и помню тоже. Я сглотнула, опустив взгляд. Да, увы, наша память вечна. Это и прекрасно, и ужасно одновременно. Никогда не бывает чего-то только хорошего, у всего есть обратная сторона. Позитива не существует без негатива. Добра не существует без зла. Любви не существует без ненависти. Все циклично и взаимосвязано. Мы решили пойти в парк недалеко от кафе, в которое зашли перекусить и переждать обеденный час пик. Местные зовут его озером, это из-за того, что прямо в центре городского парка расположено небольшое озерцо. Круглый год в нем плавают черные и белые лебеди, которых любят здесь кормить отдыхающие. Здесь также проходят всякие ярмарки, забастовки, фестивали и акции. В общем, место достаточно оживленное и красивое, поэтому мы решили сделать его еще краше своим присутствием. Странно, но людей было не так много в такую хорошую погоду. Мы купили пару ванильных булочек и пошли к озеру. Здесь есть небольшой деревянный мостик через озеро, на нем мы и остановились. Крис попросила сфотографировать ее. Модель, боже мой, умеет на камеру работать подруга, не то что я. Вечно то моргну на фотке, то рот открою, то засмеюсь. В общем, весь мир — обложка журнала, а я в нем — сноска в правом нижнем углу. После парочки позитивных селфи мы плюхнулись на деревянную поверхность лавочки. Хоть мы и не касались водной глади — чувствовался сырой холодок. Рановато для купального сезона уж точно. Я поежилась, укутавшись в меховую джинсовку. Вдруг у меня зажужжал телефон. Это была мама. Что ж, сейчас вы увидите мастер-класс лжи. Плохо? Да. Но родителям не всегда нужно знать, чем занимаются их дети. Полезно для здоровья и нервов. А уж тем более зная мою маму… Когда-нибудь я расскажу им правду, но не сейчас. Я приняла звонок и широко улыбнулась, радостно приветствуя родственницу. Конечно же, она поинтересовалась моей учебой в колледже, здоровьем, спросила, как там Сэм и Крис. Рассказывала о их быте с папой, про тетю Холли, про мою старшую сестру Женевьев. Как всегда передала местные сплетни, куда же без них. Я глядела на Крис, закатив глаза, и слушала поток информации. Я люблю свою маму, очень люблю, но мне необязательно знать о том, что наши соседи купили новую машину, а Лагерта погрызла папины очки. Еще она сказала, что они с папой скоро поедут на дачу в Айову. Честно признаться, я была там раза два в детстве и совершенно не помню, где она находится и как выглядит. Надеюсь, не в Де-Мойне. Не хватало нам еще пересечься здесь, ведь по легенде я учусь в Вирджинии. Спустя минут двадцать мама выдохлась. Я сказала, что мне нужно бежать на занятия и, попрощавшись, отключилась. Крис посмеялась, бросая кусочки мякиша в воду. Я положила телефон на лавку, покачав головой. Мы просидели на лавочке недолго, так как без движения телу становилось прохладно. Крис предложила выпить кофе где-нибудь в киоске. Выбросив сгрудившимся лебедям последние крошки, мы пошли греться. Солнце уже мало грело, ближе к вечеру становилось прохладнее. Бариста сделал нам чудесный моккачино. Мы с Крис даже оставили ему чаевые. Вдруг у подруги зазвонил мобильный. Крис с недоумением глядела в дисплей, будто бы не веря своим глазам. Я нахмурилась, глядя на нее. — Кто звонит? — Ты, — повернула ко мне экран Крис. Теперь недоумение было и на моем лице. Крис решила ответить. Я начала шарить по своим карманам в поисках телефона. И когда не нашла его ни в одном из них, сердце мое дрогнуло. Там же столько важной информации, компромата, в том числе и на меня. Я испуганно глядела на подругу, которая говорила с незнакомцем. Наверное, сейчас начнет шантажировать… Господи, какая же я курица. А вдруг все мои фото разлетятся по интернету, вскроются мои переписки, история браузера… Поверьте, лучше не знать, что я гуглю иногда. В общем, испугалась я знатно в тот момент. — Ну ты и клуша, — улыбнулась Крис, сбросив вызов. — Сейчас будешь говорить спасибо хорошему человеку, пошли, — покачала она головой. У меня сердце колотилось, как бешеное. Я чуть ли не бежала к мосту, где мы сидели. И про кофе я забыла, и про подругу, которая шла позади и хохотала с моей неуклюжести. Вдалеке показалась мужская фигура, сидящая на той самой лавочке. Я еще быстрее ринулась в его сторону, моля всех богов, чтобы это оказался мой спаситель. Видимо, он заметил, что к нему несется какая-то сумасшедшая, и встал с лавки. Запыхавшаяся, я подбежала к нему, согнувшись чуть ли не пополам. Парень улыбнулся, глядя на меня, и протянул мне мой телефон. Глаза мои загорелись, и я взглянула на незнакомца: очень приятная наружность, темные густые волосы и ресницы, каре-янтарные глаза, чуть вздернутый нос, легкая щетина, родинки возле рта и на щеке, чертовски милая улыбка. На нем была черная кожаная куртка и темно-синие кеды. Я выпрямилась, не открывая взгляда от лица парня, и взяла у него из руки телефон. Наконец, не спеша к нам подошла и Крис. — Я Дилан, — не переставал улыбаться парень. — Лиза… — хлопнула я глазами. — Второе ее имя — растеряша, — встряла Крис, допивая свой кофе. Дилан кинул смешок. Я цокнула, показав средний палец подруге. — Спасибо большое за честность, — улыбнулась я. — Я даже не знаю, как благодарить тебя за это! — снова растерялась я. — Да брось, это же пустяки, — подмигнул Дилан. — Пошли домой, мисс неуклюжесть, — скрестила руки на груди Крис. — А то я подзамерзла, — поежилась она. — Хотите, я подвезу вас? — предложил Дилан. — Я как раз за рулем и тоже собирался домой. — Было бы неплохо, — согласилась подруга. Я что, шутка для них? Как-то неудобно было. Мало того, что этот парень отдал мне мой потерянный телефон и ничего не попросил за это, так еще и подвезти предложил. Все-таки везет мне на хороших людей, как ни крути. И правда, стало прохладнее. Видимо, в состоянии стресса я не чувствовала температуры на улице, бегая с расстегнутой курткой. Я держала руки в карманах, сгорбившись. Мы вышли на парковку. Машин на ней было не так много. Поодаль виднелся потрепанный Ниссан, а чуть ближе между стареньким красным пикапом и черной Вольво гордо стояла белая Ламборгини. Она будто бы горела на фоне серого пейзажа, я сразу же обратила на нее внимание. Нечасто встретишь такие шикарные машины. Крис тоже засмотрелась на эту красавицу. Досадно вздохнув, я готова была сесть в одну из рядом стоящих с ней развалюх. Когда мы подошли к этим трем машинам, Дилан молча достал из кармана ключи и нажал на кнопку снятия сигнализации. Я чуть слюной не подавилась, когда после его жеста Ламборгини моргнула фарами и два раза коротко пропищала. Мы с Крис даже переглянулись между собой, пребывая в глубоком изумлении. Дилан же в свою очередь открыл заднюю дверь машины, приглашая нас сесть. Признаться честно, меня впервые пригласили подвезти на таком первоклассном автомобиле. Я чувствовала даже некое волнение. Кто же такой этот Дилан, черт возьми? Теперь понятно, почему он вернул мне мой несчастный еле живой Айфон. В салоне при езде было так тихо. Никаких посторонних звуков двигателя и шин, полный комфорт и многофункциональность. Мы с Крис даже дышали как-то осторожно, аккуратно, лишний раз боясь пошевелиться. Дилан так же непринужденно беседовал с нами, свободно развалившись за рулем, и листал песни на проигрывателе с экранчиком. Звук, безусловно, объемнее и чище благодаря сабвуферам. Да простит меня Дин, но я позволила себе влюбиться в кого-то помимо Импалы. Нет, конечно, детка для меня всегда будет самой родной и красивой, я никогда не променяю ее ни на кого. Но такая красота и комфорт меня впечатляют, нельзя не отметить. Доехали мы быстро. Из машины мы вылезли окрыленные и воодушевленные. Мои глаза блестели после такой поездки. Я еще раз поблагодарила Дилана за помощь, и мы обменялись номерами сотовых. Мы втроем стояли возле машины, когда на крыльцо вышел Дин. Перекинувшись еще парой фраз с молодым миллионером, мы посмеялись и тепло попрощались. Дилан сел в машину и, прорычав двигателем, Ламборгини упорхнула в неизвестном направлении. Мы с Крис вздохнули, провожая взглядом белое пятно. Да уж, красиво жить не запретишь. Все-таки этот Дилан хоть и чертовски загадочный, но очень приятный и добродушный парень. — И с кем это мы катаемся на таких тачках? — спустился по ступенькам Винчестер, вытирая грязные руки о рабочую тряпку. Мы с Крис выпали из своих воздушных замков на землю. Да уж, столько всего надумали уже себе. Представили себя в ролях жен каких-нибудь миллиардеров, которых по невзрачному городу возят на дорогих машинах личные водители. Дайте помечтать, в конце концов! — Да это… — пришла я в себя. — Просто парень подвез нас… — Просто? — поднял брови Дин. — На такой машине? Ты издеваешься? — Что? Чувак просто помог нам, — смутилась я. — Номер телефона ты ему дала тоже просто так? — почему-то он начал злиться. Крис нахмурилась, глядя на нас. Я не понимала претензий Дина. Ведь я же сказала правду, почему он начал нас в чем-то подозревать? Или это просто… ревность? — Дин, какого черта? Ты сейчас на что намекаешь? — поставила я руки на пояс. — Я не намекаю, а прямо говорю. Наряд выбрала уже, в котором благодарить его будешь потом? — дернул бровями охотник. Меня очень задели эти слова. Я приоткрыла рот от негодования. Крис отвела взгляд, явно чувствуя неловкость. Когда Дин сам понял, что сказал, он прикрыл глаза, сжав кулаки. Не желая продолжать диалог, я демонстративно близко прошла мимо Винчестера, послав его куда подальше. Слышать такое от него оскорбительно. Я чувствую к этому человеку что-то большое и сильное, и его слова для меня воспринимаются ближе всех остальных. Возможно, я тоже погорячилась, но ведь ничего не было, за что меня можно было бы обвинить. Реакция Дина, наверное, естественна, однако со своей вспыльчивостью я сделать ничего не могу. Не знаю даже, кто прав в этой ситуации. Мы оба полные идиоты, которые не могут решиться на то, чего оба хотят. Все понимают, что это будет смесь невероятной химии, реакция от этого соединения бурная и взрывная. Вы когда-нибудь проводили эксперимент с Пепси и мятными конфетами? Вот и я очень хочу. Наверное, я готова. Крис права была сегодня. Я должна дать Дину зеленый свет и буду полной дурой, если не попробую. Мы уже достаточно давно знаем друг друга и уверены в своих чувствах. Так почему бы и нет, черт побери? Да, я хочу. Я хочу этих отношений. Я готова стать слабее и подчиниться настоящей мужской власти. И только Дин сможет дать мне это, ведь я доверяю ему как никому. Вы скажете, что я легко отказываюсь от своих принципов и готова ради мужчины предать себя. Но вы поймете, когда полюбите. Я не оставляю свои убеждения и не отхожу от жизненной позиции — просто вверяю себя человеку, который сделает меня и счастливой тоже. Женская сила — это умение быть слабой. И лишь правильный мужчина поможет вам наладить гармонию, найти в себе баланс агрессии и мягкости. Это именно то, чего мне не хватает. Я сидела на кровати и обдумывала то, как бы мне поговорить с Дином обо всем этом. Да уж, волнуюсь, как девятиклассница. Даже немного вспотела, из-за чего пришлось переодеться. Я уже даже перед зеркалом пыталась репетировать свою речь. Пока обтачивала пилочкой ногти, прокручивала в голове фразы, которые лучше будет сказать. За окном стемнело, в комнате стало совсем тускло. Но горящие светодиодные лампочки над зеркалом туалетного столика позволяли чувствовать себя комфортно. Измученная раздумьями, я устало вздохнула и упала спиной на матрас, раскинув руки в стороны. Покачивая ногой, я вытянула перед собой руку и рассматривала форму ногтей на предмет неровностей. Вдруг в комнату постучали. Я резко села на кровати. — Да, войдите, — сказала я, прочистив горло. В комнату несмело вошел Дин. На уровне груди все затрепетало, заколотилось. Я встала с кровати. Охотник прикрыл за собой дверь и — что удивило меня больше всего — щелкнул замок. Я слегка нахмурилась, наблюдая за ним. Судя по чистой одежде, Винчестер закончил работу на заднем дворе и даже принял душ. Я вопросительно взглянула ему в глаза, ожидая причину визита в мою комнату. Между прочим, я все еще обижена. — Я хотел извиниться за то, что сказал на улице, — будто бы услышал мои мысли Дин. — Не думал, что скажу это, но я был неправ, чем обидел тебя, наверное. — Да, это было грубо, — скрестила я руки на груди. Дин виновато смотрел на меня исподлобья. Но когда я все-таки опустила руки, не в силах больше злиться на него, он улыбнулся. Когда он так делает, я не могу обижаться. — Крис мне рассказала, как все было, — продолжил охотник. — Я не должен был так реагировать. — Почему же тогда мои слова о том, что он просто нас подвез, вызвали у тебя такую агрессию? Дин опустил взгляд. Пауза затянулась. Я начала чувствовать небольшое напряжение в воздухе, становилось дискомфортно, волнение снова нахлынуло на меня. Винчестер медленно подошел ко мне, исключив всякое расстояние между нами. Я замедлила дыхание, глядя ему прямо в глаза. Жар и плотность его тела заставляли мою кожу покрываться мурашками. Когда он так близко, я не могу контролировать свои эмоции. Дин аккуратно заправил мне за ухо прядь светлых волос и еле заметно улыбнулся. — Потому что я люблю тебя, Лиза. Эти слова будто бы ударили меня в солнечное сплетение. Какая-то странная дрожь прошлась по всему телу, рассыпаясь, как шоколадное драже. Я застыла на месте, не в состоянии вымолвить и слова. Именно это я желала услышать с того момента, как меня выписали из больницы. Я вожделела этого уже будучи в своем теле, а не вне его. Это безумные ощущения, такие сладкие и желаемые. Мы стояли посреди комнаты и молча смотрели друг другу в глаза. Мне ничего не нужно было сейчас. Хотелось, чтобы этот волшебный момент не кончился никогда. Коленки подкашивались от переполняемых эмоций. И когда ком в горле откатился, я все же смогла вымолвить хоть что-то: — Я знаю, — положив ладонь на щеку Винчестера, улыбнулась я. — И ты даже не представляешь насколько это взаимно. Глаза Дина будто вспыхнули после моих слов. Судя по всему, минуту назад я чувствовала то же самое, что он сейчас. Потрясающий момент воссоединения двух сердец, что были все время рядом, но так одиноки. Химическая реакция. Притяжение магнитов. Зажжение спички. Удар молнии. Дин чуть наклонился и мягко поцеловал меня, взяв в ладони мое лицо. Я будто бы снова вылетела из своего тела — настолько окрыленной была в тот момент. Наши сердца колотились в диком ритме. Это был наш первый поцелуй. Я положила ладонь на затылок охотника, слегка сжав его за волосы. Он переместил одну руку на мою талию и еще ближе прижал меня к своему телу. Я чувствовала себя такой хрупкой. Все ощущения сконцентрировались в области губ. Долгожданный момент, наконец, случился. И это было намного ярче всех ожиданий. Каждый день я смотрела на идеальное лицо Винчестера: на морщинки меж бровей и на лбу, на еле заметную впадинку на подбородке, на легкую припухлость под глазами, на ровный нос и на чуть потрескавшиеся пухлые губы, и мечтала, чтобы это было моим. Мечтам свойственно сбываться. Дин осторожно опустил меня на кровать и навис сверху. Все тело покалывало, в животе щекотало, щеки горели, как и уши. Охотник приблизился к моей шее и оставил влажный поцелуй, заставив меня рвано выдохнуть и прикрыть веки. В комнате становилось душно, в свету лампочек Дин казался мне еще мужественнее, его мышцы — рельефнее, а лицо — идеальнее. Безумное желание охватило меня, будто растопило все мышцы. Охотник продолжал покрывать мою шею, скулы и ключицы чувственными поцелуями. Таким нежным и аккуратным я никогда его не видела. Дин положил ладонь на мое бедро и слегка сжал его. Я начала дышать глубже, блуждая руками по его широкой спине, порой несильно цепляясь ногтями за футболку. Ощущения и желание увеличиваются в разы, когда вы с человеком, которого любите. Поцелуи становились все смелее и жарче. Охотник провел горячей ладонью по моей талии, будто бы очертив ее, и плавно переместился на грудь. Я всхлипнула, слегка выгнувшись. Воздержание тоже сказывается на остроту ощущений, как оказалось, ведь последний раз мужские руки касались меня несколько месяцев назад. Дин мягко массировал мою грудь, не прекращая осыпать ароматную кожу поцелуями. Возбуждение накрыло меня с головой. Я принялась стягивать футболку с Винчестера, он помог мне, подняв руки вверх. Глаза мои заблестели еще ярче, когда передо мной предстал голый торс, плечи охотника. Я провела пальцами по его груди, оставляя красные полосы от ногтей на коже, закусив губу. Дин в свою очередь стянул с меня джинсы под мой затуманенный взгляд, оставляя на мне лишь белые кружевные трусики. Я облокотилась на локти, закинув голову назад в момент, когда он целовал мои ключицы, водя кончиками пальцев по моему животу и внутренним сторонам бедер. Вам когда-нибудь было настолько хорошо, что вы забывали абсолютно все? Если нет, то я желаю вам испытать подобное хотя бы раз в жизни. Но об одном я все же волновалась: легкая боязнь собственной неопытности. Дин — опытный герой-любовник, и это сразу же чувствуется, а на моем счету один партнер. Но Дину, кажется, это совершенно не мешает: он ведет себя со мной так, будто я у него первая. И в каком-то смысле это действительно так. Нависнув надо мной, он закинул мои ноги себе на поясницу и стал поглаживать ягодицы, заставляя меня гореть от желания. Я извивалась под охотником, прикрыв глаза и подняв руки над собой. Внутренней стороной бедра я прекрасно чувствовала, как сильно он хочет меня. Дин заставил немного приподняться и стянул с горячего женского тела белый топик, под которым не было бюстгальтера. Его глаза загорелись ярким пламенем. Он на минуту остановился, любуясь телом, которого он так долго желал. Он мягко провел горячими ладонями по моим ребрам вверх, цепляя взбухшие соски, на что получил тихий всхлип с моей стороны. — Какая же ты красивая, — на выдохе вымолвил он. Я ухмыльнулась и, нащупав молнию на джинсах охотника, расстегнула ширинку. Он облегченно промычал, уткнувшись лбом мне в плечо. Еще бы, ему было так тесно… Я развернулась к Винчестеру спиной, встав на четвереньки и прогнувшись в пояснице. Ему явно понравилась эта поза, судя по дьявольской улыбке. Дин заставил чуть шире расставить ноги и стал собирать мне волосы в хвост на затылке, я глубоко вздохнула, когда он намотал затем их себе на кулак. Вот та самая мужская власть, о которой шла речь, и мне ее действительно не хватало. А после того, как охотник шлепнул меня сбоку по бедру, грубо сжав его затем, я вообще дар речи потеряла от вожделения, ахнув. Что-то животное рвалось наружу, распаляло нас. Дин горячим дыханием обжигал мои плечи и шею, а затем стиснул пальцами скулы и потянулся за страстным поцелуем, всем телом прижимаясь сзади. Когда же пальцы его коснулись моих насквозь мокрых трусиков, я слегка напряглась, а он довольно улыбнулся мне в губы, углубляя поцелуй. Я уронила голову, сомкнув плотно губы, чтобы сладкие стоны, так и рвущиеся наружу, не смогли просочиться сквозь них. Кровь раскалилась в венах от невозможного возбуждения. Я сжала влажными ладонями железную спинку кровати, когда почувствовала, как охотник медленно входит в меня пальцами, отодвинув немного ткань трусиков. Я впадала в какую-то эйфорию, забывшись целиком и полностью. Даже как-то страшно было, казалось, я сейчас потеряю сознание от удовольствия. Распухшими от поцелуев губами я шептала: — Хочу тебя… Войди в меня… пожалуйста… Дин ухмыльнулся, не переставая играть со мной, дразнить меня. Он чувствовал, какая я горячая и чертовски влажная внутри, хотел растянуть прелюдию, сам не на шутку возбудившись от макушки до пяток. Он никогда еще не ощущал такого. Он впервые так отдан процессу: до дрожи влюбленно и зависимо. Я — его любимая женщина, и не важно какая по счету и опыту. Именно поэтому он так робок со мной сейчас и впервые хочет сделать все для удовольствия своего партнера. Что ж, у него волшебно получается. От блаженства я не могу контролировать свое тело и мозг. Поддавшись чувствам, я виляю бедрами, желая большего. И, наконец, я это получаю… Винчестер, к чертовой матери разорвав прямо на мне кружевные трусы, резко вошел в меня. Я вскрикнула, будто заряд тока прошел по всему телу. С ума можно было сойти в тот момент. Я ждала этого столько времени… У меня уже не получалось сдерживать такие сладкие для Дина стоны, но, чтобы никто не услышал, ему приходилось закрывать мне рот рукой, хоть и не хотелось совсем. Он сразу взял быстрый темп, заставляя меня извиваться, подаваться бедрами навстречу. Горло пересыхало от раскаленного воздуха. Каждая клеточка организма чувствовала нашу страсть сейчас. Капли женского секрета падали на простынь, впитываясь в ткань, и текли вниз по бедрам. Развратные шлепки тел друг о друга и мое мычание заполнили тишину комнаты. Я уже задыхалась от невъебенно приятных ощущений, когда Дин остановился и развернул меня к себе лицом, уложив на спину. Сквозь пелену возбуждения я смотрела на него, извиваясь всем телом. Охотник взял меня за лодыжки и поднял ноги вверх, закинув их себе на плечо. Он снова начал дразнить меня, водя членом между половых губ и цепляясь головкой за клитор. Чертов Дин Винчестер, я так люблю тебя. Охотник поглаживал мою ногу одной рукой и мягко целовал в тыльную сторону стопы, заставляя закатывать глаза от ощущений. Я закусила указательный палец, двигая тазом в такт его приятной игре. Видимо, это было слишком горячо, потому что возлюбленный тут же снова вошел в меня, отчего волна удовольствия разлилась по всему телу. Он приказал мне засунуть в рот мои порванные трусики, чтобы я не так громко себя вела. И я подчинилась. Я делала все, что он мне говорил, и мне это нравилось. Я не могла поверить, что это реальность. Таких ощущений и эмоций я не еще испытывала и никогда больше не испытаю. Весь рассудок остался вне наших отношений. Без памяти, до чертиков, каждой частичкой люблю. Этой ночью мы были единым целым. Во мне будто бы зажглась жизнь, такая, какой она должна быть. Я почувствовала себя любимой и любила. После продолжительного времени неопределенности все встало на свои места. Просто это важно — брать свое. Второго шанса может и не быть. Мы все боимся чего-то и поэтому не спешим, но у всего есть срок годности, даже у чувств. Если не решиться однажды, то и когда-то этого не случится. И если бы не Крис, я бы упустила свой шанс стать счастливой. Я бы не ощутила тех эмоций, окрыленности и восторга, что будут сопровождать меня теперь каждый день. Эта ночь — правильное соединение всех элементов цепи, которая зажгла любовь.