†
— Все из-за того, что ты сбился с темпа. По обыкновению прощаясь, Хидака рассмеялся и хлопнул Кусухару по спине. Легко поддающийся переменам настроения Акира остыл так же быстро, как и рассердился. — Подумай о том, что ты натворил! Подумай об этом! — Ох, мне очень жаль. Я так и поступлю. На самом деле Кусухара, криво усмехаясь и почесывая затылок, размышлял о том, что это в нем самом что-то не так. Он не сможет петь вместе со всеми в хоре или, маршируя, каким-то образом запутается в ногах. Подобные мысли выставляли его ребенком. Такеру был неплохо сложен атлетически, но от рождения не обладал такими качествами, как чувство ритма и точность в движениях. И хотя он решил, что никогда не свяжет свою работу с пением или танцами, с последним просчитался. В отделении полиции, в котором служил Кусухара, имелись шествия и построения, и, выдернув оттуда, его определили в Скипетр-4, точно так же требующий групповой динамики. В особенности это касалось приемов фехтования, где каждый владел настоящим мечом — несинхронность могла привести к травмам сослуживцев, находящихся поблизости. С подобным нельзя было справиться, если ты неудачник. Вот почему юноша решил практиковаться самостоятельно после отбоя. Кусухара вышел из общежития в спортивном костюме и, взяв вместо сабли бамбуковый меч, начал блуждать по штабу в поисках места, в котором смог бы поразмахивать им в свое удовольствие. В помещении он, вероятно, врезался бы в стену или окно, а если снаружи, то... это помогло бы ему больше раскрепоститься. Прикинув несколько мест, Такеру направился в додзе, находящееся рядом со штабом. Это была довольно естественная ассоциация: если используешь бамбуковый меч, значит тебе в додзе. Если там открыто для ночных занятий, то он попросит для себя хотя бы отдельный угол, чтобы потренироваться в размахах. Раздумывая об этом, Кусухара приблизился к парадному входу. ...Вот только у него почему-то возникло странное чувство. Свет в додзе не горел, но двери и окна были распахнуты настежь. Из-за старомодной и просторной планировки в здании было мало заграждений, благодаря чему туда свободно проникал ночной воздух. А внутри... "Там что-то страшное", — подумал Такеру. Дикий зверь, притаившийся в темных кустах, или демон, поселившийся на чердаке заброшенного дома — юноша тряхнул головой, отгоняя возникшие в голове образы. Кусухара всегда отличался острым чутьем, но он не думал, что медведь или кабан могли каким-то образом оказаться в центре города, да и был уже не в том возрасте, чтобы бояться монстров. Даже если там на самом деле что-то находилось, то, скорее всего, это был человек и по логике вещей — член Скипетра-4, такой же, как и он сам. Правда, Кусухара действительно задавался вопросом, чем можно было заниматься с выключенным светом... Такеру аккуратно заглянул через дверь в додзе. И затем... Вжух! Внезапный порыв ветра, идущий изнутри помещения, как будто перед ним отбивали в огромный барабан тайко, ударил Кусухару в лицо. Точнее, это оказался вовсе не ветер и не звук. Это было чье-то невидимое присутствие. — Кто там? — спокойный и низкий мужской голос того, кто задал вопрос, заставил парня инстинктивно выпрямиться. — З-Здравствуйте! Ох!.. — Кусухара растерялся, а владелец того голоса вышел из темноты, царившей внутри додзе. Это был огромный человек. Судя по тренировочной форме, его тело, в котором оказались все сто девяносто сантиметров, было покрыто связками крупных мышц. Его левая рука покоилась в кармане... Нет, кажется, она доходит только до локтя. А в правой руке он держал обнаженный одати, достаточно длинный для того, чтобы волочь его за собой. Это было оголенное и смертоносное оружие, излучающее опасную ауру, с которой не могли сравниться обычные сабли. "Он собрался меня убить?". Кусухара машинально подтянулся, держа перед собой наготове свой бамбуковый меч. Через секунду лезвие поглотило слабое синее свечение. Спектральное явление, возникшее в результате смещения оси наклона. По прошествии шести месяцев с момента его перевода в Скипетр-4 специальные навыки Такеру заметно улучшились. При помощи координации силы и оружия осуществлялся определенный призыв и контроль — этому он обучался вместе с остальными бойцами. Как сказал бы Хидака: "Световые мечи, какие можно встретить в манге". Сияющий синий клинок указывал прямо на вооруженного гиганта. — М-м?.. О, нет-нет. Рассмотрев Такеру, незнакомец повернулся к нему спиной и снова удалился вглубь, поднимая что-то с пола. Глаза юноши постепенно начали привыкать к темноте и он догадался, что это были огромные ножны. Зажав их под левой рукой, мужчина вложил меч и, взяв ножны в правую руку, повернулся обратно. — Прости, что напугал тебя. Я практиковал свое иайдо. — Ох, да ничего... Увидев, что оружие спрятано, Кусухара наконец-то смог выдохнуть. При ближайшем рассмотрении можно было понять, что этот человек вел себя довольно деликатно. Большой шрам на его левой щеке заметно выделялся, но глаза за очками мягко улыбались. — А ты кто? — Кхм... Кусухара Такеру, боевое подразделение, четвертый отряд, — Кусухара расслабился и синее свечение с бамбукового меча пропало. — Боевое подразделение... Ах, те, что были сегодня днем... — мужчина потер свою левую щеку тыльной стороной ладони, сжимающей длинный меч. — Сегодня днем? Такеру наклонил голову. — Зенджо Гоки. Тот, кто отвечает за складское помещение. И я не монстр. — Ох... Это оказался тот самый человек, который наблюдал за ними из окна штаб-квартиры, пока они нарезали круги во время дневных тренировок из-за своего наказания. Кусухара узнал его и покраснел. — Вижу, вы практикуетесь самостоятельно... Если я мешаю, то могу вернуться позже. Такеру ничего не объяснил Зенджо, который с легкостью проникся обстановкой, наполовину состоящей из неловкости. Однако... — Нет. У тебя прекрасные намерения, Кусухара-кун. Старый шрам, пересекавший его щеку, зашевелился и Зенджо слабо улыбнулся. А затем... Прежде всего он поинтересовался, нужно ли освещение, ведь свет из окна позволял увидеть только ноги. Сам Гоки сказал, что в темноте его чувства только обостряются. После этого они заняли свои места на противоположных концах додзе и приступили к индивидуальным занятиям. Как и при фехтовании Кусухара держал бамбуковый меч возле талии, точно вложенную в ножны саблю. Юноша привел оружие в боевую готовность, завершил прием, переменил ноги и взглянул на Зенджо. Гоки сказал, что будет использовать настоящий меч и это может быть опасно, поэтому увеличил между ними расстояние, но он сидел совершенно неподвижно, лицом к маленькому алтарю в глубине помещения, а длинный клинок находился рядом с ним. "И все-таки это невероятный меч". В памяти Такеру всплыл образ обнаженного одати, которого он видел ранее. Мощное лезвие с мерцающим на нем светом. То, что, вероятно, могло в два счета располовинить даже человека по вертикали или горизонтали. "Однако чем-то настолько огромным, должно быть, трудно пользоваться. И даже с одной рукой... Как же он рисует? Я хочу это увидеть". Кусухара забыл об изначальной причине, по которой пришел сюда, и уже переключил свой интерес на Зенджо. "Если он практикуется один посреди ночи, то, скорее всего, не хочет, чтобы другие его видели. Быстро здесь закончу, а потом понаблюдаю через окно...". — Кусухара-кун, ты нацелил свое внимание на все сразу, — произнес Гоки, все еще повернутый к нему спиной. — Э?!.. Ах, и правда, мне очень жаль, — Такеру поспешно переменил позу и поклонился. — Это отлично, что ты обращаешь внимание на свое окружение, но не нужно терять форму. — Хорошо, я буду более осторожен! — ответил Кусухара, по-прежнему не разгибая спины. — И... твой ритм хаотичен. — Э-э... Мой ритм? — юноша наклонил голову. — Ох... И тут он понял. "Имеется в виду мой темп". — Хаотичный ритм... Это не очень хорошо, верно? — с любопытством спросил Кусухара и Зенджо слегка вздрогнул. — Не в этом случае... Но это как раз то, что нужно для фехтования. "Не очень хорошо, зато подходит". Эти слова были похожи на загадку, но Кусухара чувствовал, что они охватывали всю суть. — Хм, как вы думаете... Не могли бы вы, пожалуйста, рассказать об этом поподробнее? Когда он непроизвольно сделал шаг в сторону Зенджо, то... Бум! Атака, похожая на то, будто пронзают грудь, и вот уже острие огромного меча было направлено прямо на горло парня... Такеру инстинктивно отскочил назад и схватился за свой бамбуковый меч. Вот только... Как и прежде, они находились на противоположных концах помещения. Их разделяло примерно метров тридцать. То, что Кусухара увидел, было иллюзией, которую создало его собственное тело в тот момент, когда он почувствовал пугающую энергию. Зенджо стоял на одном колене, вытянув длинный меч. Такеру не заметил, как он его достал, и как вообще все это проделал. Клинок, являющийся продолжением его единственной руки, был наполнен энергией, а лицом Гоки напоминал жуткого демона. Острие демона указывало на горло Кусухары — нет, на дверной проем через его плечо. — Ого, ну что за поразительная техника. Она дарит мне умиротворение. Юноша услышал позади себя голос, в котором чувствовалась улыбка. — Хех... Нехорошо для того, кто только что из ванны. Вы, должно быть, простудитесь. Такеру обернулся и в дверь плавно вошел высокий мужчина. Он выглядел немного иначе из-за юкаты и влажных после мытья волос, но... — Капитан? — Добрый вечер, Кусухара-кун. Похоже, у вас была довольно приятная беседа, — мужчина назвал имя Кусухары, но не обратил никакого внимания на его присутствие. "Капитаном" был Синий Король, Мунаката Рейши, чей взгляд был прикован к дьявольскому мечнику, направившему на него свой клинок. — "Демон Зенджо", мастер фехтования... Вы не окажете мне услугу?†
"Меня окружают страшные люди". Кусухара замер, все еще сжимая в руке бамбуковый меч. Он не мог сделать ни единого движения, как будто на него с обеих сторон давили стены. Мунаката Рейши и Зенджо Гоки. Они оба являлись людьми с подавляющей энергетикой, но впечатление, которое каждый из них производил, было удивительно разным. То, что пугало в Зенджо — гнетущая атмосфера, созданная его оружием — казалось в некотором смысле чем-то знакомым. Мощь клыкастого зверя, присущая мастеру кэндо, либо старшему офицеру в отряде по охране общественного порядка. Нечто такое, что изначально существовало в подобной среде. Уровень способностей, скорость, сила, физические тренировки, десятилетиями вырабатываемая до предела техника. Будто бы если приблизиться слишком близко, то тебя съедят за один укус — такой страх нетрудно понять. С другой стороны, Мунаката не был похож ни на кого из тех, кого знал Кусухара. Скорее всего, ему было около 23-х или 24-х лет. Кусухара мог бы сказать, что они были примерно одного возраста. Рейши был слишком молод для того, чтобы руководить организацией, обладающей куда большими авторитетом и боевой мощью, чем обычная полиция... Вот какие мысли возникали, если взор обращался только на эти цифры. Однако все они испарялись при виде самого Мунакаты. Несмотря на то, что Зенджо имел против него какой-то умысел, этот человек не двигался. Он даже слегка улыбался. Еще одно чудовищное присутствие против колоссальной и взрывоопасной силы. Хотя это было больше похоже на неизвестных размеров айсберг, находящийся под водой... Точнее говоря, таковым было выражение его власти. То, что Кусухара однажды видел в летнем небе. Гигантский меч, острие которого было направлено в землю, высоко в небе прямо над головой Мунакаты — Дамоклов меч. Рейши сдерживал этот огромный сгусток энергии в пределах его глубокой бездонной тени. Казавшийся поначалу безоружным, он был оснащен лучше, чем кто-либо другой. Вот почему столкнувшись с мечом — нет, пожалуй, даже с пулеметом или ракетами — Мунаката, скорее всего, остался бы невозмутимым. Зенджо, длинный клинок которого выставлен напоказ и Мунаката, таящий свой огромный "меч". Их противоборство в напряженной обстановке длилось десятки секунд... Нет, по всей вероятности, всего несколько секунд. Просто это было слишком долго для нервничающего Кусухары. В конечном итоге... — Вы, должно быть, шутите... Гоки расслабил плечи и опустил оружие. Мунаката ничего не ответил. На его губах по-прежнему играла слабая улыбка. Зенджо подобрал ножны, вложил в них меч, затем встал и приблизился. — Кусухара-кун. — Да?! — юноша отскочил в сторону, освобождая дорогу, и Зенджо, словно огромный зверь, медленно прошел перед ним. — Извини. Я наговорил много лишнего. — Да!.. Ах, точнее, вовсе нет! Зенджо поклонился Рейши, стоявшему в дверном проеме, после повернулся ко всему додзе, снова поклонился и просто удалился. Создалось ощущение, что давления в помещении стало меньше, когда огромная фигура скрылась из вида. Но Кусухара, продолжавший смотреть вслед Зенджо, все еще был напряжен. Потому что... Как только Гоки ушел, внимание Мунакаты переключилось на него. Такеру ощутил это и все его тело застыло. Без сомнения, он был лягушкой, за которой наблюдала змея. "Стало еще страшнее". О чем сейчас думал капитан Мунаката? Как он себя чувствовал? Кусухара понятия не имел. Это загадочное могучее создание вскользь осмотрело его. — Не нужно так нервничать, Кусухара-кун. — Да? Ах... — побужденный действиями Рейши, юноша взглянул на свои руки и лезвие бамбукового меча, залитое синим светом. Он неосознанно выдал свою настороженность. — Прошу прощения! Такеру встал по стойке смирно. Он опустил острие своего бамбукового меча и свет на лезвии быстро ослаб, а затем исчез. — Похоже, Зенджо-сан нас ненавидит, — Мунаката еле заметно улыбнулся и отвел взгляд от Кусухары, глядя в ту сторону, куда ушел Зенджо. — Что? И меня тоже? — машинально отозвался Такеру. "Ни о какой симпатии или неприязни не может быть и речи, когда дело касается кого-то незначительного, вроде меня". Вот о чем он думал, и тем не менее... Брови Рейши чуть сдвинулись. Кусухара невольно выпрямился и отвел от капитана взгляд. Он был из тех, кто обычно говорил то, что приходило на ум. К счастью или нет, до сих пор честность его натуры никогда не вызывала никаких проблем, но... именно сегодня она привела к фатальному исходу. — М-м... Мне очень жаль. Я не должен был этого говорить. И снова наступила томительная и пугающая тишина. — Хм... — Мунаката тихо вздохнул. В отличие от прежней спокойной и саркастичной улыбки, нынешняя шла из самых глубин его естества. — Прости. Все так, как ты и сказал, — пока Мунаката говорил, то словно по привычке поправлял пальцем очки. — Этот человек меня ненавидит. — Ох... — неопределенно ответил Кусухара и посмотрел на Рейши. Выражение лица последнего, частично скрытое рукой, указывало на то, что либо он был обеспокоен ситуацией, либо не без иронии наслаждался ею. Его взгляд из-за двери и расслабленная улыбка были намного человечнее, чем прежде, и все же... "В конце концов он действительно не тот человек, которого я смог бы понять...". И в итоге... — Пожалуйста, запри дверь, — сказал Мунаката и также покинул додзе, оставив Кусухару одного. Наконец-то он мог спокойно потренироваться. В пустом помещении, тускло освещенном лунным светом, Такеру несколько раз повторил стандартные приемы. Пусть два гиганта ушли, их воздействие имело продолжительный эффект. Даже сейчас Кусухара задавался вопросом, не возникнет ли из темноты металлическое лезвие? Не заглянут ли в самую душу холодным взглядом? Пока он размышлял об этом, то почувствовал, как нечто невидимое прорывается сквозь его движения. Небольшое давление поднялось по ногам к центру тяжести, далее вверх по позвоночнику, окрашивая бамбуковый меч слабым сиянием синего цвета, а затем распространилось вокруг него самого. В тусклом свете, пропитанном возможной опасностью, Кусухара практически неосознанно выявил диапазон своего восприятия вкупе с вооружением, а после этого... Его собственное дыхание. Тяжесть бамбукового меча и звук, с которым он рассекал воздух. Юноша касался ногтями пола и чувствовал, как тот скрипел, когда он наступал. Приглушенное освещение. Колебание воздуха. Стрекот ночных насекомых. Всем этим напитывалось тело Такеру или, возможно, его сущность сама растворялась в окружающем пространстве, в котором сейчас находился только он один. Нет, это пространство принадлежало ему. Когда Кусухара случайно взглянул на свои руки, синее свечение внутри бамбукового меча все еще понемногу распространялось. На полу рядом с его ногами также образовалось еле заметное кольцо света. — Ох... Это же... Кусухара был сбит с толку, а затем... "Если будешь крепко держаться за свою волю, то все, что находится в пределах досягаемости твоего меча, станет святилищем, которым она будет управлять.". Таинственные слова, сказанные когда-то Мунакатой. Слова, которые он вспомнил с невыразимыми словесно чувствами и смысл которых вдруг понял. "Ну ладно". Такеру сделал глубокий вдох и крепче сжал бамбуковый меч. Потом он представил, как посылает силу из своих рук в оружие и далее во всю область поражения. Пространство, управляемое по собственной воле, "невидимый меч". "Так это и есть то самое "святилище...". Пока святилище распространялось, Кусухара продолжал заниматься фехтованием. В то время как круг света — нет, пространственная полусфера была наполнена волей Такеру или, скорее, усиливала его собственную мощь, стабилизируясь в этом положении. Абсолютная власть, незнакомая ему прежде, вырывалась за пределы возможностей молодого человека. "Это потрясающе". Он не считал себя сильным человеком. Едва ли думал о том, чтобы соперничать с чужой мощью. Однако сейчас, в этом самом месте, в этот самый момент Кусухара чувствовал, что не потерпит поражения, с кем бы ни сражался. Как бы ни был силен противник. Каким бы внушительным ни было оружие... "Нет, это определенно чересчур". К примеру, если бы он столкнулся с иайдо Зенджо, то, по всей видимости, погиб бы еще до того, как успел приготовить свое оружие. А если бы сражался против Мунакаты, то наверняка был сокрушен вместе со своим святилищем. Безусловно, Кусухара чувствовал необходимость стать сильнее как член боевой организации, вот только... "Ну, у меня есть свои пределы". Такеру позволил себе криво усмехнуться, а затем при помощи технических приемов начал стабилизировать свое маленькое святилище. Но при этом... Теперь Кусухара, по своим собственным меркам, ставил себя рядом с людьми, которых всего несколько минут назад признал гигантами. Вот что означало иметь свое собственное "святилище". Кусухара еще не осознал эту истину. Сейчас он просто размахивал своим бамбуковым мечом, создавая небольшие круги света в полумраке...