Talk to me

Эти отношения развивались тяжело. Мало что шло по плану. Мало что было так как у других. И почти ничего не проходило без разбирательств. Даже при условии, что Сокджин имел перед собой пример в лице Юнги, точно как и он увязшего в отношениях со студентом, да ещё и с имеющей значение разницей в возрасте, он все равно никак не мог сладить с ситуацией. Потому что Тэхен не был Чонгуком. У Тэхена не было больших оленьих глаз, не было милого «хен-и» при встрече, не было держания за руки, конфет в карманах, пикников на свиданиях. Тэхен не был бетой, а Сокджин не был омегой. Их отношения совсем не походили на Юнги и Чонгука или на Намджуна и Хосока. Они оба были альфами, представителями опасных животных, и их отношения в основном больше походили на схватку, чем на нечто романтичное. Для Сокджина, однако, это было заметно меньшей проблемой, чем для Тэхена. Возможно, в силу хладнокровия, возможно, возраста и опыта. Но в те моменты, когда они были вместе, именно Сокджин уступал чаще, чтобы не провоцировать конфликты. Именно Сокджин позволял закинуть на себя руку, заявляя права. Именно он разрешал Тэхену обнюхать его первым. Все эти маленькие животные вещи были Тэхену важнее, чем Сокджину. Важнее для его сущности, привыкшей ни в чём себя не ограничивать. Это стоило уважать, и Сокджин это действительно уважал, ища компромиссы в их поведении. Тем не менее, спустя время он заметил, что Тэхен… не идёт на компромиссы в ответ. Он берет, что дают, и требует ещё, ещё и ещё. Ему как будто бы всегда мало. Мало прикосновений, мало запахов, мало каких-то значимых общих вещей, которые он мог бы показать окружающим. Когда Тэхен вдруг на дне рождения Намджуна рычит на Хосока, обнимающего Сокджина в благодарность за предоставленное для праздника место, пазл в его голове складывается с ошеломительным грохотом. Он отпускает чужого омегу и оттесняет Тэхена в сторону, пока Намджун не успел среагировать на угрозу. Атмосфера праздника портится, и им приходится уехать раньше всех, потому что Сокджин не хочет лишать Намджуна его дня с друзьями. Даже если Тэхен вроде как один из них. Ему не нравится чувствовать себя преподом вне университета, но он вынужден делать это, пытаясь научить Тэхена хотя бы не бросаться на других людей, когда ему что-то не нравится. Они едут на машине к Сокджину домой. Тэхен сидит спереди, совсем рядом, он ничего не говорит и показательно пялится в окно, недовольный тем, что его как ребенка увели с дня рождения почти за шкирку. Это давит на его эго, и он тяжело принимает такие вещи. Тишина напряжённая, но не давящая. В некотором смысле уже почти привычная. Потому что в любых конфликтах между ними варианта развития событий всегда два — ругань на грани драки или игнорирование друг друга и проблемы, пока Сокджин не успокоится и не предложит решение. Это всегда он. На самом деле, он знает, что многие недочёты этих отношений — его вина. Он старший альфа и должен показать Тэхену верное направление. Но он малодушно не хочет ещё больше конфликтов, и в итоге все выглядит… так. Это не должно было дойти до того, чтобы Тэхен рычал на омегу, на своего же друга. Сокджину действительно жаль, что это происходит с ними. Но теперь он понимает, почему это происходит. Они все ещё не живут вместе, потому что Тэхен отказывается переехать. Тем не менее, он постоянно пытается затащить Сокджина к себе и злится из-за того, что не может сделать этого, живя в общежитии. Огромное количество его вещей на постоянной основе находится здесь — в доме Сокджина. Здесь его кофты, его чашка, несколько его тетрадей, зубная щётка, комплект полотенец. Сокджин дал ему часть шкафа, тумбочку, половину кровати, дурацкие закуски в кухне и купил рисоварку, потому что Тэхен ест чертов рис в ненормальных количествах. Он действительно принял мысль, что готов жить с другим альфой. Но Тэхен — нет. И это один из вялотекущих конфликтов, суть которого Сокджин не понимал очень долго. Однако сейчас — о, он знает наверняка, в чем дело. И он решит это сегодня, прямо сейчас. Стоит им войти, Тэхен дергаными движениями снимает кроссовки, наступая на пятки, бросает куртку и топает в гостиную. Он не прячется в спальне, потому что вообще не любит в нее заходить. Этого Сокджин раньше тоже не понимал. Сейчас — да. Сейчас все вдруг стало таким ясным, что он ощущает себя чертовым Шерлоком Холмсом, расправившимся с хитроумной загадкой. Ему осталось только рассказать преступнику, как все было, поймав его за руку. Тэхен на него не смотрит. Он стучит пальцами по своему колену и листает что-то в телефоне, создавая вид занятости. — Ничего не хочешь сказать мне? На вопрос он не отвечает, но неоднозначно ведёт головой, дёргая уголком губ. Продолжает листать ленту новостей активнее. — Ладно. Тогда я скажу, а ты послушаешь. Как всегда. На это Тэхен недовольно сжимает зубы, его челюсть напрягается, а феромоны сгущаются. Он раздражён, но пока ещё пытается сдерживаться. — Мы встречаемся больше полугода. И за все эти пол года, мне кажется, я ни разу не давал повода ревновать. Так скажи мне, Тэхен, какого черта ты делаешь это? Сокджин стоит перед кухонным островком, упираясь в него спиной. Он держит руки скрещенными перед собой и выдерживает дистанцию, пока что не пытаясь подавить чужие феромоны собой. Он в своем доме — здесь и так достаточно его запаха. — С чего ты взял, что я ревную? — это выглядит как прогресс. Раньше Тэхен бы проигнорировал или сразу же огрызнулся. Теперь он пытается узнать причину. И вот такие подвижки — это то, из-за чего Сокджин продолжает делать все это, продолжает встречаться с Тэхеном, конфликтовать и решать проблемы. — Ты зарычал на Хосока. — Он трогал тебя. — он кривит губы, садясь в более закрытую позу. Отгораживается. Обычно это не типично для Тэхена, но он часто делает это здесь. В этом доме. — Он обнял меня, чтобы поблагодарить. Он так же мог бы обнять тебя. Думаешь, я бы зашипел на него из-за этого? — Он бы не стал меня обнимать. — Ты понял, о чем я. Сокджин вздыхает, понимая, что заходя издалека ничего не добьется. Тэхен научился играть в эту игру — он успешно закрывается от всех нападок. — Я могу подойти к тебе? Тэхен снова неоднозначно мотает головой, не поднимая глаз. Он расцепляет руки, убирая телефон, вытирает ладони о джинсы на бедрах, кивает. Сокджин приближается к нему в два шага и резко садится верхом, глядя на дернувшегося младшего сверху вниз. У Тэхена резко сужаются зрачки, когда он вскидывает голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Руками он хватается за чужую талию, удерживая. Его глаза мечутся, он нервничает из-за того, что не смог предугадать следующий шаг и не знает, что будет дальше. — Удобно? — Что ты делаешь? — М, сижу на тебе? По-моему, тебе такое нравится. Разве нет? — Нравится. — Тогда почему ты боишься? — Я не боюсь. — слова вырываются с рычанием. Тэхен фыркает, пытаясь избавиться от лезущих клыков. От него несёт сильно и остро. Он находится в невыгодном положении, и ему это явно не нравится. — Не боишься меня или меня потерять? Пальцы на талии сжимаются так сильно, что Сокджин невольно шипит, высовывая язык и оголяя клыки. У Тэхена пальцы длинные, цепкие, он легко может сделать больно даже не нарочно. Сейчас он впивается ими, крепко удерживая старшего на месте. Он сглатывает, оскаливается в ответ. Если они не успокоятся прямо сейчас, это легко может перерасти в потасовку. Сокджин тянется ладонями к его лицу, укладывает их на скулы, поглаживая. Тэхен все ещё рычит, но глуше. Зрачки у него пугающе маленькие, он выглядит готовым к броску. Его необходимо угомонить, но при этом нельзя отпустить. Иначе ситуация вновь замнется, и ничего не сдвинется с мертвой точки. — Я здесь. Тише. Поговори со мной, не показывая зубов. Я хочу, чтобы ты понял, о чем я. Не собираюсь драться с тобой из-за этого. Ты можешь поговорить со мной, Тэхен? Тэхен смотрит ему в глаза, считывая обстановку. Он чувствует ладони на лице, вес тела на себе. Сокджин не ощущается для него существенной угрозой прямо сейчас, он довольно далеко от его шеи, дышит ровно. Не опасно. — Да. — Хорошо. Спасибо. Ты ответишь на мой вопрос? — Глупый вопрос. — Ладно. Значит ответить на него ничего не стоит, верно? Они замирают так на секунд тридцать или около того, пока Тэхен молчит, а Сокджин ждёт его ответ. Он намерен разобраться во всем сегодня, и он сделает это, сколько бы не пришлось ждать. Тэхен что-то бормочет, уставившись Сокджину в район кадыка. — Я не услышал. Он вздыхает, повторяя громче. — А ты не боишься? — Чего я не боюсь? — Потерять. Тэхен снова поднимает глаза. Теперь он тот, кто ожидает ответа. Заметно, что это сильно его волнует. В этот момент он вдруг не выглядит как хулиган, как агрессивный альфа, каким он был несколько часов назад, когда рычал на хрупкого омегу. Он сейчас похож на щенка, которого всю жизнь пинали, и он не может довериться вновь. Сокджин вздыхает, теряя свой запал. Ему не хочется больше преподавать урок. Теперь он настроен действительно поговорить об этом. Быть может, ему впервые удастся сделать это относительно спокойно. Может быть, Тэхен поймет его. Он наклоняется медленно, позволяя отклониться, если он этого захочет, и целует Тэхена с открытыми глазами. Юнги пару раз говорил, что это стремно, но они оба делают так, предпочитая видеть друг друга. Губы Тэхена прохладные, мягкие. Он подаётся в ответ, поднимая ладони с талии на лопатки, прижимая Сокджина ближе к себе. Феромон вокруг жжется меньше. Он все ещё яркий, но более стабильный. — Я не боюсь тебя потерять. Знаешь, почему? — Тэхен ведёт плечами. — Я тебе доверяю. А ты себе? Тэхен поджимает губы, задумываясь. Он потирает подушечками пальцев чужие лопатки сквозь рубашку круговыми движениями. Так он успокаивает больше себя, чем Сокджина, но тот позволяет ему это делать. — Я не считаю тебя плохим, хорошо? Я не думаю, что ты дикий. Не считаю, что тебе нужно скрывать сущность или прогибаться под других людей. Я не заставляю тебя жить со мной. И точно не собираюсь провоцировать тебя на ревность. Мне нет смысла самоутверждаться таким образом. — Ты… Это тупо. — Кивни, если хочешь, чтобы я сказал это за тебя. И пообещай мне не злиться, когда я это сделаю. Тэхен пожимает плечами, смиряясь. Он кивает, откидываясь после спиной на диван. Теперь он ещё ниже Сокджина и выглядит немного жалко. Как будто все вокруг давит на него, загоняет как дикую зверушку в клетку. Сокджину не хочется быть для него загонщиком. Он изо всех сил старается быть с ним на равных, но Тэхен все делит на чёрное и белое. И он либо прикладывает усилия, чтобы подавить его, либо, как часто происходит здесь, когда они вдвоем, сдается, стараясь избежать разговоров. Сейчас он не может избежать этого. И, может быть, сдается он всего лишь потому, что и вправду устал бороться с ветряными мельницами. — Ты боишься, что я брошу тебя, когда ты уступишь. Что я уйду, когда ты поверишь, что это все серьезно. Знаешь, в чем ты ошибся? Тэхен молчит, снова пряча взгляд. — Это было серьезным с самого начала. И ты был тем, кто обещал, что все будет серьезно. Я поверил тебе. А теперь я знаю, что это не было настоящим. Что ты все это время продолжал быть инфантильным подростком и боялся, что я узнаю об этом. И поэтому ты ревновал, поэтому ты дрался со мной и отказывался разговаривать. Ты не хотел жить со мной, потому что тебе было страшно потеряться здесь, отказаться от собственной территории и стать взрослым, способным идти на компромиссы. Взять на себя ответственность за свои слова. Соответствовать им. Тебе проще было зарычать на омегу, чем признать, что ты трус. Слова хлещут Тэхена наотмашь. Он утробно рычит, сдерживаясь лишь потому, что пообещал. Сокджин видит, как краснеют его щеки и уши. Как он практически вибрирует под ним, пока его отчитывают как мальчишку. Он молчит в ответ, и это громче чем «да». — И знаешь что? Даже после этого я все равно хочу встречаться с тобой. Я хочу, чтобы ты переехал сюда. Я хочу показать тебя родителям однажды. — Что? Он вскидывается, удивленный. — Что ты сказал? Родителям.? Меня? — Тебе было удобнее разыгрывать глупую ревность, чем просто поговорить со мной. А я все ещё не выгоняю тебя. Мне кажется, должно быть очевидно, почему. Тэхен садится прямо, приближается вплотную и утыкается носом в грудь, обнимая руками за торс. Он громко и долго сопит, прежде чем заговорить. Звук из-за положения глухой, но это не мешает острому сокджинову слуху разобрать все слова. — Я не думал, что будет так. Я тогда так сильно хотел тебя себе. Меня так злило, что ты не принимал меня всерьез. Что ты был таким независимым, уверенным, спокойным. Я ничего не мог сделать, чтобы показать, что ты мой. Ты возишь меня на своей машине, платишь за меня, зовёшь жить с тобой. Я не могу дать тебе ничего моего, и это охренеть как меня бесит. Ты как будто не мой совсем. А я… Я не хочу, чтобы ты меня бросил. — Посмотри на меня. Тэ, подними голову. Я скажу это один раз, так что тебе нужно внимательно послушать. Сокджин приподнимается, собираясь слезть и сесть рядом, чтобы немного расслабить затёкшие ноги. Но Тэхен хватается за него, пугаясь. Он мотает головой. Так непривычно видеть его открытым, проявляющим более глубокие эмоции. Видел ли кто-то ещё его таким? Хоть кто-то из его друзей? Семья, может быть? — Я хочу быть с тобой. И я хочу, чтобы ты был со мной честным. Ты можешь делать что угодно, но никогда больше не ври мне. Ты понимаешь, о чем я? — Понимаю. — Хорошо. Я надеюсь, мы разобрались с этим. Если тебя что-то беспокоит — поговори со мной. Понятная стратегия? — Я люблю тебя. — Тогда мы сможем… Что? — Сокджин фокусируется, сбиваясь со своей речи. — Ты сказал, говорить, если меня что-то беспокоит. Я люблю тебя. А… ты? — О нет, наглый мальчишка, ты не можешь поступать так со мной во время серьезного разговора. — Сокджин глубоко вдыхает, на самом деле восхищённый и сбитый с толку тем, как резко Тэхену удалось все развернуть и изменить атмосферу этого диалога. — Я люблю тебя. Слышал? Я так пиздецки люблю тебя, что мне крышу срывает. Я вел себя как идиот, но я так боялся, что надоел тебе. И что… Сокджин зажимает его рот ладонью, улыбаясь. Он свистяще смеётся, качая головой. — Это просто ужасное признание, Ким Тэхен. Я травмирован и требую компенсации. Тэхен поднимает брови, спрашивая без слов. — Переезжай. — Почему я должен? — он отодвигает от себя сокджинову ладонь, перекладывая ее к своему сердцу. Сокджин чувствует под пальцами биение. Оно такое быстрое. — Потому что я люблю тебя. Губы Тэхена теплые, мягкие. Сокджину отчаянно хочется замурчать сейчас как Юнги или Хосок, но он может только тихо зашипеть, зная, что Тэхен поймет его. Тэхен теперь и правда понимает.