Полет

Уворачиваясь от атак дракона, Саах чувствовала только усталое раздражение. Десяток-другой минут полета с не особо тяжёлым грузом против битвы с исходом возможной смерти и поглощения души — и что выбрал Саротар? Второе, конечно же. Нет, она понимала, что, возможно, потребовала непотребную для уважающего себя дракона вещь, но все же тот должен осознавать, что сопротивление бесполезно. Хотя, быть может, он надеялся погибнуть в бою, а не погрязнуть костями в тягучих водах Апокрифа и стать очередной душой для Мираака. И Саах знала, и Саротар знал, что дракон в Апокрифе под подчинением Мираака медленно умирает, угасает. Чародейка ясно чувствовала, что этот день дракон не переживет, и осознавала, что Мираак ничем не поступится перед возможностью получения власти над миром, который Саах собирала буквально по кусочкам. И ей совершенно не хотелось своими же руками рушить то, что она так бережно отстраивала и возвращала на место. В который раз швырнув в дракона мощную молнию, она Крикнула: — Gol Hah Dov! Саротар замотал головой, будто отгоняя наваждение, крылья крупно вздрогнули, и дракон опустился на каменный пол. В стремительно пустеющих глазах угасали последние искры разума, огонь драконьей воли ещё теплился во глубине зрачков, но вскоре тоже скрылся под натиском мощи Довакина. Чародейка вздохнула и стряхнула пепел с плеч. Она не хотела Кричать, но пришлось, иначе бы этот жаркий спор затянулся до следующего захода солнца. Саах подошла к склонившемуся перед ней дракону и, цепляясь за огромную чешую, начала забираться на дракона, который вблизи оказался гораздо больше, чем казалось раньше. Кожаные перчатки неудобно скользили по огромным пластинам, так что Саах положилась на верную магию, которая не подвела и в этот раз. Все же забравшись на дракона, женщина новым взглядом осмотрелась. С высоты все казалось совершенно иным, что заворожило ее. Земля маячила где-то внизу, спина Саротара крупно колыхалась от его дыхания, и Саах невольно вспомнила лошадей (на этой мысли она хихикнула. Лошадь и дракон — вот сравнила-то). «Лети к Мирааку. Ты знаешь, где он.» Чародейка на своем же опыте знала, насколько у драконов чуткие обоняние и слух, потому даже не стала утруждаться мысленной передачей местоположения Мираака. Зачем ему бесполезная информация, если он сам прекрасно ее знает? Верно, незачем. Она устроилась поудобнее на хребте дракона и приготовилась к полету. Саротар, несколько раз мощно взмахнув огромными крыльями, взмыл, гибко изгибаясь в воздухе. Густой ветер ударил в лицо, в ушах засвистело и ломаная улыбка восторженного счастья от полета растянула сухие губы. Чародейка смотрела вниз: на многие мили черных вод, на огромные острова Библиотеки, сверху донизу заполненной книгами, на шелестящих искателей и гулко рычащих луркеров, забирающихся в привычные маслянисто-черные вместилища. Сверху все казалось таким маленьким, что хотелось запомнить этот момент надолго. Возможно, она летит на драконе в первый и последний раз. Женщина, тихо вздохнув, покрепче ухватилась за огромные пластины чешуи, по которым можно отсчитывать прожитые века Саротара. Темно-зеленый смешивался с черным и иногда переходил в серый, по всему мощному телу дракона змеились витые узоры, которые отдаленно напоминали кольца в деревьях, если бы только были деревья, кольца которых напоминают волнистые линии, чем неровные круги. Саах проследила пальцем один из узоров и с удивлением почувствовала драконьи руны, отчего невольно ухмыльнулась. «Буквально можно читать историю», — хмыкнула она. Саах знала, что впереди ее ждёт тяжёлая битва с Мирааком, но чувствовала лишь восторженный трепет перед простирающимися просторами Апокрифа — воистину завораживающего Плана Обливиона, заполненного Знаниями, какие только были, есть и будут. Чародейка хотела бы остаться здесь подольше. Но будет ли эта возможность, ведь далеко не факт, что у нее получится убить Мираака? Она с решительной ухмылкой посмотрела в сторону Первого Драконорожденного. Живым тот не уйдет.