***
Прошло уже две недели, а лед между супругами Айронвуд так и не растаял. Они все ещё не разговаривали друг с другом, ужинали в разное время, да и виделись от силы раз в несколько дней. Эдгар совершенно выпал из понимания происходящего. Что с ним творится? Почему он не может сосредоточиться на делах, почему не спит ночам, почему медленно, но верно сходит с ума? Ведь с первого дня знакомства, молодой лорд только этого и добивался от Виолы. Мог ли он подумать, что ему будет так отвратительно без нее? Даже разлуку Айронвуд переносил легче, чем полное равнодушие, ведь когда девушка была далеко он хотя бы имел возможность таить в глубине души надежду на то, что дорог ей. А сейчас Виола вела себя так, будто бы между ними вообще ничего нет и никогда не было. Эдгар считал, что супруга – это слабость, которая вгоняет его в безумие, как мираж вгоняет в безумие путника в пустыне, страдающего от жажды. Несколько раз его посещала мысль о том, что возможно стоит попытаться побороть страхи и примириться со своими слабостями, чем каждый раз терять голову, но шаг вперёд всегда сопровождался двумя шагами назад. И ситуация с самовольным приездом девушки на свадьбу в Водные Сады не была исключением. Айронвуд сидел на своём рабочем месте и пытался сосредоточиться на тексте письма, адресованного его супруге, которое с утра успели перехватить его люди. Мысли «не о том» адской паутиной окутали разум молодого лорда и смысл строк, начертанных на бумаге проходил мимо него. Не справившись с наплывом эмоций, парень грубо отшвырнул от себя пергамет и резко облокотился на спинку стула. Как раз в этот момент, до его ушей донесся стук в дверь. – Да! – громко крикнул молодой человек, устремляя взгляд к потолку. Леди Иннис, в своей привычной манере, неторопливо и грациозно пересекла порог комнаты. Айронвуд даже не смотрел в ее сторону. Он все ещё злился на родственницу за то, что та надоумила Виолу поехать без его ведома в Водные Сады. – Тетушка. Я бы мог соврать, что очень рад Вас видеть, но делать этого не стану. Он все еще не смотрел на женщину, лишь аккуратно поглядывал боковым зрением, чтобы послеживать ее действия. Женщина вальяжно уселась на стуле напротив и, по-аристократичному сложив руки в замок, промолвила: – Посмотри на меня Эдди! Лицо Айронвуда в ту же секунду исказила недовольная гримаса. Он медленно перевёл взор на родственницу и замер в ожидании дальнейших действий. – Все ещё злишься на меня? Больше не доверяешь? – Никогда не называй меня Эдди! – холодно отчеканил молодой лорд. – Если бы я тебе не доверял, ноги твоей не было бы в моем доме! – Ээээддии... Тебе не кажется, что в последнее время ты по-хамски обращаешься со своими близким? – она специально выделила первое слово, дабы ярче указать племяннику на то, что он неправ. – Твоей жене надоело терпеть все эти выходки и ты решил переключился на меня и сестер? Разве я тебя так воспитывала? – Избавь меня от своих нотаций, тетушка! Если ты пришла по делу, то говори. Если нет, то иди отсюда, я хочу побыть один! Инис устало закатила глаза. Ее племянник и в нормальном состоянии был далеко не подарком, а с тех пор, как жена перестала обращать на него внимание, общаться с ним стало попросту невыносимо. – Есть информация о том, что Марон пытается собрать союзников матери вокруг себ... Она не успела договорить, потому что Айронвуд перебил ее: – О, Семеро! Твои новости такие же свежие, как шутки лорда Блэкмонта. Женщина устало прикрыла глаза и оперлась головой на ладонь. Она не представляла, как Эдгару, в его нынешнем состоянии, вообще можно донести что-то серьезное. – Прекрати перебивать и послушай! Некоторые дома за ним тянутся, да. Но он сам совершенно не знает, что с этими делать. Не готов еще мальчик к такой ответственности. Не созрел. С каждым словом лицо Айронвуда становилось все серьёзнее. Он внимательно выслушивался в то, что говорила тетка и старался не упускать из разговора ни единой детали. – Мартелл пока ещё слаб. Если сейчас он возьмёт на себя слишком много, эта ноша его быстро придавит, а может и вовсе раздавит. – монотонно пробормотал молодой лорд, фокусируя взгляд в одной точке.– Кажется я понимаю, о чём ты тетя. – Да. Нам нужно вернуться к плану с провокацией. Желательно поскорее. Эдгар забегал глазами в разные стороны и задумчиво сжал губы, несколько минут он просидел так и не произнёс ни единого слова. – С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросила женщина, щелкая пальцами перед лицом парня. – Да, я кажется кое-что придумал. – ответил Эдгар и протянул родственнице письмо для Виолы, что читал перед ее приходом. – Тетушка, а ты помнишь как во время войны, дед разграбил сокровищницу Кворгилов, он тогда еще сказал, что это наше с сестрами наследство. Кажется я видел среди этих вещей трофеи от Тиреллов. – Да, но как это связано между собой? – Потом объясню, нужно продумать детали. Парень широко улыбнулся самому себе. В его глазах снова заплясали дьявольские огоньки. От осознания того, что именно сейчас внутри него зарождался план, который, вероятно, сможет перевернуть с ног на голову судьбу всего Дорна и вернуть величие его дому, Айронвуд чувствовал мощный прилив энергии. Ему казалось, что теперь он способен свернуть горы, остановить реки и даже повернуть вспять время. Все сомнения и страхи теперь казались просто пылью и молодой лорд решил непременно этим воспользоваться.***
День уже подходил к завершению и вечер мягко окутывал всю округу в свои бархатные темные объятия. Это самое время, после ужина Виола обычно проводила в компании Алисенты. Больше в Айронвуде общаться ей было не с кем. Семья мужа напоминала девушке натуральный террариум с ядовитыми змеями, а самую младшую дочь родственники, судя по всему, пока ещё испортить не успели. И действительно малышка Сента была слишком чиста для этого мира, она верила на слово практически каждому, всех любила и жалела, никогда никому не делала больно. Виола понимала, что это все временно, когда-нибудь ее новой подруге придётся покинуть свой детский мирок и забыть старые надуманные идеалы. Но несмотря на это, девушке все равно очень нравилось проводить время с самой младшей сестрой своего мужа. Рядом с Алисентой и ее заразительно-теплой энергий молодая леди могла отвлечься от навалившихся, как снег на голову, «взрослых проблем», которые, в последнее время так заполонили ее жизнь, что света белого не было видно. Виола сидела на своей кровати в полулежачем положении, оперевшись спиной на подушки, и аккуратно вышивала на детской распашонке черную решетку - герб дома Айронвуд. Мрачновато для грудного ребёнка, но в этой семье по-другому и быть не могло. Алисента устроилась рядом, она приложила ладонь к уже слегка округлившемуся животу и внимательно смотрела на подругу, пытаясь отследить реакцию ее организма. – Ты уже чувствуешь, как он двигается? – спросила девочка и начала легонько поглаживать подругу. – Уже толкается? – Нет, что ты? Он ещё слишком маленький. – мягко ответила молодая леди переводя взгляд на золовку. – Мейстер говорит, что я почувствую это через несколько недель, не раньше. – Эдди думает, что у вас родится мальчик. Алисента бросила эту фразу вскользь, как бы невзначай, а сама мельком, из-под ресницы поглядывала на реакцию Виолы. Девушка изо всех старалась не показывать своего волнения от упоминания имени супруга. Ибо никто не должен думать о том, что ей есть до него какое-то дело. – Как Семеро решат, так и будет. – сухо отчеканила леди утыкаясь носом в свою работу. – Мой брат тоже, в последнее время, не желает говорить о тебе. Но он скучает. Я это вижу. Виола продолжала делать вид, что слова Алисенты ее не волнуют и что развивать эту тему дальше, просто нет смысла, но девочка не собиралась сворачивать разговор. – Эдгар всегда хотел назвать сына Андресом, в честь деда. Для него это очень важно, но без твоего согласия он не станет этого делать. – Я не против, – буркнула под нос Виола. – если, он сам откроется мне и попросит об этом. – Брат тебя любит. Но сам не подойдёт. Вот такой он... Айронвуд не успела договорить, потому что невестка перебила ее: – Прекрати говорить глупости, Сента! Любовь – это слишком серьёзное чувство и не стоит рассуждать о ней так легко... – Милые дамы, к вам можно? Девушки почти синхронно повернули головы в сторону порога и увидели у дверей Эдгара, они не слышали, как он вошел. Молодой человек держал в руках письмо с сорванной печатью и невозмутимо поглядывал то на супругу, то на сестру. Виола уже успела привыкла к беспардонному отношению этой семейки к своей персоне, поэтому ни капли не удивилась тому, что супруг не постучал. – Зачем спрашивать разрешения, если Вы уже и так здесь, милорд? – иронично заявила бывшая леди Блэкуотер, откладывая в сторону вышивку. Айронвуд криво улыбнулся правым краем рта. Негативная реакция жены вселяла в него куда больше уверенности в благоприятном исходе разговора, чем игнорирование, ставшее для нее обычным поведением в последние несколько недель. Скандалы, возмущения, крики были прямым свидетельством того, что Виоле не все равно, что ей есть до него дело. Холод и отчуждение супруги с которым Айронвуду пришлось столкнуться, пробудили в нем страх потерять свою «малышку Вилу». Только сейчас он смог принять свою слабость и наступить себе на горло, чтобы исправить ошибки и не допустить непоправимое. – Сестренка, иди, пожалуйста, к себе. Я хочу поговорить со своей женой. Алисенте не нужно было повторять дважды. Без лишних слов она вскочила с постели и шустро, словно кошка, юркнула за порог. Как только двери за ней закрылись, Виола устроилась поудобнее и с ещё большей иронией в голосе спросила: – Вы по делу, лорд Эдгар, или соскучиться соизволили? Айронвуд неторопливо подошёл к супруге и молча протянул ей бумагу. Он прекрасно понимал, что виноват и заслужил такой реакции, поэтому старался не отвечать на нападки. – Надо же, письмо от Мартина. Вы решили помочь моей служанке. Как мило. Девушка быстро пробежалась глазами по тексту. Ничего неожиданного и шокирующего там не было. Брат писал о том, что их сестра Миранда родила второго ребёнка – девочку, которую назвали Мелисса. О том, что отец продолжает отваживать «дорнийскую шлюху» от Ральфа и, судя по тому, что ей уже назначили дату отъезда к жениху, у него все получается. О том, что Самату хотят просватать старому лорду Флоренту, котором когда-то пугали саму Виолу. – И судя по тому, что письмо вскрыто, у вас это плохо получается, – продолжила свою речь молодая леди, сворачивая бумагу в трубку. – Вам в детстве не говорили, что читать чужие письма не хорошо? – Я должен был лично убедиться в том, что этот пергамент не содержит информации, которая могла бы навредить Вам и ребёнку. Девушка начинала откровенно закипать из-за собственной уязвимости. Носить каменную маску перед этим мужчиной было все труднее и труднее. Мучить Айронвуда безразличием и раньше было не просто, а теперь, когда он сам пришёл к ней и попытался начать разговор, Виола просто балансировала на грани. Молодую леди мучали противоречивые чувства, ей одновременно хотелось броситься мужу на шею, и разбить его лицо. – Вот значит как. – выдавила из себя она, собрав в кулак остатки самообладания. – Должна сказать, у Вас нет причин для беспокойства. Я прекрасно понимаю ответственность, которая лежит на мне и помню о своих обязательствах. Можете не сомневаться, когда придёт время, я рожу Вам наследника, здорового и красивого. Все, как полагается! – Зачем ты так? – не выдержал Айронвуд и слегка повысил голос. – Ведь сама знаешь, что дело не только в этом! – Я уже ничего не знаю, милорд, – она специально проигнорировала переход мужа на «ты», чтобы сохранить дистанцию. – и искреннее не понимаю, что Вас не устраивает. Все сложилось так, как Вы того желали. Я больше не отягощаю Вашу жизнь своим присутствием, не лезу в дела, не проявляю своеволия. Что ещё от меня требуется? – Прости меня. Он молвил слова тяжёлыми губами, одним Богам было известно, чего ему стоило решиться на это. Уверенность, с которой парень шел в покои жены таяла с каждой секундой, но назад пути не уже было. – Мне плохо без тебя. Я хочу, чтобы ты была рядом. Эдгар медленно присел на край постели и накрыл ладонь супруги своей. В томной вечерней тишине даже сквозь толстую ткань дублета можно было услышать, как стучит его сердце. Одно лёгкое, невинное прикосновение мужа обошлось Виоле табуном крупных мурашек по всему телу. Почувствовав руку Айронвуда на своей коже, девушка заметно вздрогнула, но попыталась сохранить на лице полное равнодушие. – Я сдался тебе и ты сдавайся, – прошептал молодой лорд, касаясь горячими губами виска девушки. – я же чувствую, что тебе тоже плохо без меня. Вибрирующие нотки знакомого хрипловатого голоса выдергивали из реальности. Сердце желало только одного: послать все к чертям и просто упасть в объятия Эдгара, но голос разума все ещё не отпускал. – Я больше не верю тебе, – сипло пропищала Виола, сдерживая всхлипы. – Ты, лжец и предатель, в прошлый раз обещал мне, что больше не сделаешь больно! Почему я сейчас должна тебе доверять? Айронвуд резко отстранился от лица девушки и убрал руки с ее тела. Осознание того, что он сам все испортил, больно било по самолюбию. Но отрицать очевидное было бы глупо. Парень прекрасно понимал, что Виола права и он не имеет никакого права настаивать на примирении, но дальнейшая жизнь без этой девушки уже казалась невозможной. – Ты ничего не должна. И имеешь полное право не давать мне шанс. Я просто хочу, чтобы ты знала, как дорога мне. – Я знаю, что ты искусный врун, Айронвуд! Скажи, за все время нашего знакомства, ты хоть раз говорил мне правду, хоть раз был со мной искренен? – Был, и ты тоже это чувствовала. – парень поднял взгляд так, чтобы поймать глаза девушки своим, именно сейчас, в это мгновение ему был жизненно необходим зрительный контакт с ней. – Если бы ты только знала, какую власть надо мной имеешь. – Наверное поэтому ты с со дня нашей свадьбы бегаешь от меня. – Я боялся. Боялся признаться в этом самому себе, боялся стать слабым, потому и вёл себя как дурак. Девушка смотрела в его янтарные глаза и ловила каждое слово. Казалось, что ещё секунда и она растает. На самом деле, Виола уже все простила своему мужу. Она больше не злилась на него, но сдаваться все еще не собиралась. – Теперь-то понимаю, по-настоящему я слаб без тебя, а не с тобой. Эти слова стали решающими. Если до них серо-голубые глаза девушки просто блестели от застывших слез, то теперь по ее щекам пробежали две отчетливые капли. Ведь Эдгар был для Виолы такой же слабостью, как и она для него. И долго бы девичье сердце не выстояло. Она резко придвинулась к нему и запустила свои ладони в густые медовые кудри. – Клянусь, это в последний раз Айронвуд! В последний раз я тебя прощаю! – твердела леди, глотая собственные слезы. Эдгар мягко опустил руки на ее талию и неторопливо подался вперёд, увлекая губы жены в нежный трепетный поцелуй. Эти ласки больше не доводили его до безумия, теперь они дарили спокойствие и ощущение того, что все так и должно быть. Айронвуд поверить не мог своему счастью, ведь он серьёзно думал о том, что в их отношениях с Виолой уже все безвозвратно потеряно. Только сейчас, едва не свихнувшись от боли, он задумался о том, каково ей было все это время и пообещал самому себе никогда не повторять подобного. На этот раз парень был абсолютно уверен, что сдержит слово. Он мог обвести вокруг пальца кого угодно, но себе лгать не привык.