Мой любимый псих

На следующий день, Ирука пришёл в школу сам не свой. После того, как он отдал таблетку Саске он не мог нормально сосредоточиться и почти всё время думал о Какаши. Что если он увидел, как Ирука стащил таблетку? Пожалуй, об этом сейчас лучше не думать. В голове снова жужжали мухи, Ирука почти в первый раз в жизни забил болт на домашку, и как только пришёл домой, тяжёлым телом упал на кровать и тут же уснул. Поэтому в школе он тоже не смог сосредоточится ни на одном уроке. Его успеваемость падала, и он это отлично понимал. Единственный предмет, который Ирука продолжал учить был английский. Уроки Какаши он любил, но избегал его самого и прямого контакта с ним. Терялся когда Какаши задавал ему вопросы на уроке, а у доски неумолимо краснел, ловя на себе изучающий глубокий взгляд Хатаке. За это он буквально ненавидел Какаши. Всем своим подростковым сердцем. За то, что он, Ирука, не может выдержать его взгляда и отводит глаза. За то, что от его голоса в животе начинают порхать бабочки. За то, что от одного его вида Ирука краснеет, а в голове проносятся картинки недетского содержания. За то, что Хатаке снится ему каждую ночь, доводит его до предела, а потом Ирука просыпается в холодном поту, жаром под сорок градусов и каменным стояком в трусах. Он ненавидел, Какаши за его харизму, в которой Ирука буквально утопал, готовый слушать его хоть вечность. Он ненавидел Хатаке за то, что именно он разжёг в нём такие чувства. Он, а не какая-нибудь миловидная девушка с брекетами и веснушками. Хатаке, этот безответственный сгусток охуенности! В нем все было идеально. Ну, по крайней мере Ируке так казалось. Он был красив, широкоплеч, загадочен, умён, и это лишь малая часть его  сногсшибательных качеств, которые Умино мог перечислять часами. А может он не ненавидел, а совсем наоборот — любил? Он всё понимал. С каждым днём Ирука мучался всё больше. Он почти не спал, не ел, жил на автомате: встал-пошел-в-школу-пришел-лег-спать. Он не выдержав, в конце концов решил обратиться за помощью к друзьям. Друзья ровным счётом прихуели. Саске, покрутив пальцем у виска пробурчал что-то про гейство, психоз и про то, что Ируке пора бы собраться с мыслями и перестать страдать ерундой. Ирука, как очень обидчивый и ранимый, сослался на их глупость и молча стерпел их насмешки. — «Хах, друзья-гомофобы, какая прелесть!» — зло думал Ирука — «Отлично, теперь вообще никто меня не понимает!» — Ирука фыркнул — «Ну, раз меня не понимают, буду действовать сам» Он решил, что попробует чем-нибудь привлечь внимание Какаши. Но вот чем? Хорошими отметками его не удивишь, отличников много в школе. Чем его брать? Ну-с, над этим он ещё подумает, а пока, нужно дожить хотя-бы до конца уроков, ведь ему скоро сдавать экзамены и хлопать ушами, как раньше, на уроках нельзя. Эх, вот бы как раньше, свинтить с уроков и весь день гонять по крышам или заглянуть в книжный магазин, прикупить парочку новинок, для прохладных зимних вечеров. Но нет, все карманные деньги теперь приходится копить, если не получится поступить на бюджет, придётся платить за обучение, да и жить где-то нужно, а тухнуть в общаге с тараканами ему не очень-то хотелось. — «Чтож, завтра первый урок — английский. Пока что в планах импровизировать. Ну надо же хоть что-то предпринимать.» — решил Ирука и накинув на плечо рюкзак потопал на следующий урок. Следующим уроком был русский. За весь урок он почти ничего не сделал, но кое-что придумал. Он будет действовать как девушки. Да-да, как девушки. Что делают девушки когда им нравится парень? По мнению Ируки, устраивают привороты, ходят к гадалкам, проверяют совместимость имён, красятся поярче, надевают обтягивающую блузку с глубоким вырезом, и юбку покороче. Мини-юбки с блузкой у Ируки не было. Поэтому он оденет самые узкие джинсы, какие у него  только есть, вместо блузки с вырезом — просто полурастёгнутая рубашка. Ирука знает, как соблазнительно выглядит его задница в тех джинсах. Круглой, мягкой, упругой, так и хочется потрогать. Будем молиться, чтобы всё сработало.