Ничего нового

Из собранных в небрежный пучок волос выбилось несколько осветленных прядей. Высокая прическа подчеркивала скулы, удлиняя лицо. Сейчас Лиля выглядела на свои двадцать семь. — Что лучше: страдать от голода или от жажды? Лицо, казавшееся только что более взрослым, приобрело хорошо знакомое, по-детски озорное выражение. Марина, склонив голову, прищурилась с серьезным видом, словно ей и вправду предстояло сделать выбор. — Смотря от какой жажды. В буддизме есть несколько видов: жажда чувственных удовольствий, жажда существования, жажда саморазрушения… — Занудство. Твоя йогиня на тебя плохо влияет, — губы Заславской презрительно скривились. — Занудство — так предсказуемо реагировать, милая, — Марина улыбнулась. — Даша — замечательный тренер. — Так что ты выбираешь? — Лиля упрямо мотнула головой, показывая, что не желает развивать диалог в неприятном направлении. — Я выбираю не страдать и насладиться, как ты там написала, «охеренными креветками». Кстати, с кем ты тут была? — С потенциальным клиентом, — Лиля усмехнулась, — неделю назад пригласил нас с Никитиным на ужин, чтобы обсудить реконструкцию. Развалюху трехэтажную выкупил в ебенях на Истоке. — Ну и как? Договорились? — Еще не знаю, морозится, надеется цену сбить. Но креветки тут реально охеренные. И здесь мило, — Лиля обвела глазами небольшой уютный зал. — Правда? Тихо журчащая Шадэ сменилась более экспрессивной «Mad about you».* — Музыка мне точно нравится…I'm lost without you. I'm lost without you… — вторя Стингу, Марина попыталась изобразить печаль. — Блин, — Лиля расхохоталась, — прекрати немедленно, это отвратительно. — Да ладно тебе, отличная песня. Под нее замечательно грустить, например, по поводу неразделенной любви, — она состроила трагическую мину. — Ну, лично я могу прекрасно стрррадать без всяких душещипательных песенок, главное, чтобы бухлишко было в наличии. Ты ведь знаешь, — роняя слова с небрежной улыбкой, Лиля привычно теребила шармы на браслете. Перехватив Маринин взгляд, она отреагировала: — Что-о-о? Да, я купила еще один. Нечаянно. Посмотри, какая классная капелька. Марина провела указательным пальцем в разрезе манжеты, от золотого браслета выше, вдоль голубеющей под смугловатой кожей вены. — Симпатично, — она убрала руку. Встречаться после двухнедельной паузы — все равно, что в сухой хворост кидать зажженную спичку. — Удивительно, что тебя все еще прет от этой дурацкой Пандоры. Это же голимый антитренд. Почти как чокер или флеш-тату. — Очевидно, вся фишка в модульной конструкции, — Лиля ехидно улыбнулась. — Надоело — заменила. Как раз в моем стиле, ты прямо в точку попала тогда с этим подарком. — На самом деле, — Марина подперла подбородок рукой и посмотрела в серые глаза, — я не задумывалась так глубоко, просто купилась на словечко «шарм». — Ах, ну да, какая женщина устоит, — Лиля усмехнулась. — Удачный маркетинговый ход, между прочим. — Кстати, о маркетинге…ты говорила, у вас там вакансии пустуют. Как раз на днях встретила бывшего выпускника, он летом универ закончил, ищет работу в этой сфере… — Без опыта? — Лиля закатила глаза. — Серьезный толковый мальчик, — Марина пожала плечами. — Но как хочешь, я не настаиваю. — Скинь ему мой контакт, пусть напишет, назначу ему собеседование, — в глазах заискрились смешливые огоньки. — Ну, не смотри так, дай чуть-чуть поважничать. — Хм, только если совсем чуть-чуть. Но вообще тебе есть чем гордиться, с моей точки зрения. Заславская вздохнула: — Да не особо. Два года тащу на себе отдел, а толку? Никитин на меня все сгрузил, и это как будто норма, что я разруливаю вопросы, которые на самом деле он, как коммерческий, должен решать. На мгновение Марина привычно залюбовалась четко прорисованными скулами, а затем произнесла: — Я тебе уже давно говорю: требуй прибавки и параллельно начинай искать что-то другое. Ты засиделась там. И генеральный у вас явный пофигист. — Обидно вообще-то вот так все бросить… — Лиля нахмурилась. — Пахала как конь, увеличила клиентскую базу вдвое и… что теперь, просто все похерить? — Ничего страшного, как там модно выражаться: выйди из зоны комфорта. Ты отличный профессионал и стоишь больше, чем пятьдесят в месяц. — Семьдесят пять, — Лиля ухмыльнулась, — с премией. Как же я люблю, когда ты меня хвалишь. Делай это почаще. Марина насмешливо приподняла бровь. — Можно подумать, ты нуждаешься в моей оценке. — Можно подумать, ты не в курсе, — язвительно парировала Лиля. Лежащий рядом с ней телефон противно чирикнул. Кинув быстрый взгляд на засветившийся экран, она не стала открывать сообщение, с деланным смущением отведя глаза. Стопроцентно перед ужином специально оставила в громком режиме. Марина не сумела справиться с внезапно накатившим раздражением: — Поменяй, что ли, звук на уведомлениях. Все время кажется, что сейчас что-то пролетит над головой и нагадит в тарелку. — Смахивает на тяжелую форму орнитофобии, вообще-то, — Лиля с иронией покачала головой. — Это Ира. Достает меня весь день сегодня. — Вы готовы сделать заказ? Возникший перед столиком официант застыл в по-халдейски терпеливом ожидании. — Креветки в грибном соусе, креветки с пармезаном, — тихо сатанея, Марина надела очки и машинально прочитала вслух две первые строчки из меню. — Вино белое сухое, на ваш вкус. Она решительно захлопнула папку. Телефон издевательски чирикнул. — Бутылку, — уточнила Лиля. — Могу предложить шардоне 2015 года, — снисходительно проронил парень. — Великолепно! — с излишней резкостью ответила Марина. Она дождалась его ухода и, мысленно ругая себя за то, что ведется на очередную провокацию, холодно процедила. — И почему Ира должна портить мне аппетит? — Забыла звук убрать, — с бесстрастным лицом произнесла Лиля. — Извини. — Так ответь девочке? Что за детский сад с игнором? — Пятьсот сообщений с утра, — Лиля скривилась, — это перебор. Пусть успокоится. Вот посмотри. Она протянула айфон, и Марина его зачем-то взяла. Все еще зачем-то пытаясь контролировать то, что давно перестало от нее зависеть. «Ты обиделась? Я что-то сделала не так? Почему ты молчишь?». Завершали сообщение грустный смайлик и гифка с пригорюнившимся зайчиком. В ней даже шевельнулась жалость к этой бедной Ире. Заславская завела ее забавы ради, как хомячка. Первое время рассказывала о ней с нарочитым умилением, не забывая, разумеется, следить за Марининой реакцией, но, видимо, через пару месяцев интерес угас, и теперь Лиля упоминала ее гораздо реже и без особого энтузиазма. — Не веди себя по-скотски. Ответь ей, — Марина строго взглянула на нее из-под очков, — ты слышишь, что я сказала? Заславская издала прерывистый вздох. — Блин, не смотри так. А то я забью на ужин и сразу поедем к тебе. Телефон снова издал пронзительный звук. Марина непроизвольно посмотрела на экран: «Дина бухг.» прислала фото. — Господи, где тут настройки? Давай поставим какой-нибудь рев самца перед спариванием. Тебе больше подходит. — А что там? — лениво поинтересовалась Лиля, шаловливо касаясь Марининой лодыжки носком сапога. Марина отодвинулась назад. — Твоя замужняя пассия шлет снимки а-ля романтик: шампанское, свечи три штуки, хрустальные бокалы две штуки и милый букетик в вазочке — одна штука, — она на секунду повернула айфон экраном к Лиле. — Очень симпатично. Не надо было ей обращать внимания на уведомления, можно было сдержаться и равнодушно промолчать, как она делала в большинстве случаев. — Это не все, что у нее есть в арсенале, уж поверь, — Заславская откинулась на спинку стула, ее глаза загорелись привычным азартом. Ревность как наличие пульса — проявляется — значит, отношения живы. Официант появился с подносом, уставленным широкими блюдами, от которых исходил густой креветочный аромат. — Рада за вас, — ровным голосом произнесла Марина. Ей следует абстрагироваться и представить, что они просто подруги, обсуждающие баб. — Ответь Ире. — Да, ерунда! — Заславская пренебрежительно фыркнула. — Попишет и успокоится. До следующего раза… — она елейно улыбнулась. Марине захотелось грохнуть бутылкой о пол, встать и уйти. Или прижать Лилю щекой к деревянной столешнице, стащить с нее брюки и наконец напомнить, кто в доме хозяин. Она положила айфон на стол перед Лилей.  — Делай по-человечески, раз уж голову заморочила девочке. Глядя на пальцы, быстро набирающие текст, Марина медленно потягивала вино из бокала и слегка сожалела, что не может выполнить прямо тут какую-нибудь несложную расслабляющую асану типа стойки на голове. — Готово, — криво улыбнувшись, Лиля убрала телефон, — ты довольна? — Довольна буду, когда она поймет, что зря тратит с тобой время. — Да почему же? — зло произнесла Заславская. — Именно со мной она приобретает бесценный опыт. Кроме того, в двадцать два девушкам по кайфу страдать по кому-нибудь постарше. — Очень банальная, но удобоваримая концепция, — Марина отпила из бокала — кисловатый привкус идеально сочетался с ее ощущениями. — Я тут подумала, давай в этом году не на море, — Лиля всегда резко меняла тему. Марину это устраивало. Бессмысленно призывать тигра к вегетарианству. Тем более, что искренне жалеть «несчастную» Иру не получалось. — И куда же тебе хочется? — Куда-нибудь в Скандинавию. Суровые брутальные блондинки, черные тучи над зелеными холмами, фьорды, скалы, мало людей. Если повезет, встретим троллей. — А как же неувядаемый образ bitch on the beach? — Буду проявлять свою сучность в местных пабах. Поехали в июне? У них там белые ночи и все такое. Пошли хоть раз свое ЕГЭ и все эти «последние плевки» в анус. — Заманчиво, — Марина подцепила вилкой креветку, — но нет. Я смогу только в августе. Если хочешь, езжай без меня. Суровые блондинки будут только рады. — Без тебя меня опасно выпускать в цивилизацию, ты же знаешь, — Лиля так и не притронулась к еде, зато ее бокал был уже почти пуст. — Кто будет меня постоянно одергивать, ворчать и таскать по нереально скучным выставкам и воняющим мочой царских особ замкам. «Всегда найдутся желающие». Марина съела еще креветку и произнесла:  — В июне на выходные можем смотаться в Питер, если тебе так уж хочется белых ночей. — Навестим Катькин садик? — усмехнувшись в бокал, Лиля сделала большой глоток. — Еще бы. Удивляюсь, как нас не забрали в тот вечер. Ты осквернила подножие памятника императрицы. — Удивляюсь, как ты не убила меня тогда. Марина прищурилась, ничего не ответив, и вдруг ощутила, как Лилины пальцы легли на ее запястье. — Ты всегда умеешь себя сдерживать, правда? — Разумеется, — с неохотой высвободив руку, она подняла бокал. — Давай за важную составляющую любых отношений — за общие воспоминания, какими бы они ни были. Бокалы стукнулись, тихим звоном будто бы аккомпанируя прозвучавшей в ее словах горькой иронии. Лиля осушила свой до дна и тут же налила еще, себе и Марине. — Интересно было бы поговорить с самой собой в прошлом, — она сделала небольшой глоток, потом еще один, на этот раз неспешно, смакуя. — Я бы дала себе кучу ценных советов. — Ее задумчивое лицо внезапно озарилось улыбкой, — у меня идея: давай завтра пересмотрим «Назад в будущее»! Заляжем с винцом и будем лениться. Я так устала чего-то на этой неделе. Марина мысленно набрала сообщение Татьяне: «К сожалению, приехать не смогу, извините». Но тут же обозвав себя тряпкой, ответила: — Завтра не получится. — А что такое? — Лиля взглянула на нее с настороженным любопытством. — Буду занята, — Марина улыбнулась. Примерно так улыбается тореадор, выходя на арену. — И чем же? — Лиля оперлась подбородком на руку. — Татьяна Григорьевна пригласила на День Рождения. Это в Новосавельевском, — Марина остановилась. Слишком много подробностей. Смахивает на оправдания, умаляя эффект. — Татья-я-я-на, — Лиля протянула имя с видимым сарказмом, — как мило. Та самая старушка из департамента, что прислала тебе в День учителя букет охренительно пошлых розовых роз? Вау. Так это следующий шаг? Как мило, день рождения… сколько ей там исполнилось? Сто пятьдесят? — Она всего лишь на семь лет старше меня. Возможно, пожилым женщинам стоит держаться вместе. — Подарок уже выбрала? Какой-нибудь чешский хрусталь или набор постельного белья. От чего там училки кончают. О, точно, настенные часы! — в серых глазах заполыхала злость, а в голосе появились металлические нотки. — Спасибо за советы. Но ты-то в курсе, что я знаю, как доставить женщине удовольствие. Бинго. Может быть, она бы и не стала этого говорить. Просто Ира и Дина в один день — это уж слишком. — Ладно, — Лиля отодвинула от себя блюдо с креветками и вытащила из сумки бумажник. — Мне пора, пожалуй. А-ля эффектные уходы — любимый кинк тупых малолеток. Заславская обычно не страдала такой фигней. Неужели ее действительно так сильно задело? — Не надо только вот этих широких жестов, — Марина перехватила ее руку, не позволяя достать деньги, — сегодня моя очередь платить. И ты ничего не ела. Думаю, тут могут упаковать с собой. Повезешь к шампусику креветок. — Меня там накормят ужином, не переживай, — поднявшись с места, Лиля накинула сумку на плечо. — Привет Татьяне. И осторожней завтра. Женщины после сорока бывают непредсказуемо страстными. Марине стало и смешно, и досадно одновременно. У Заславской явно начал развиваться острый эйджизм.* — Когда снова вспомнишь о том, что тебе все пофиг, и мы друг другу ничего не должны, позвони, — негромко произнесла она. *** Море скреблось набегающими волнами о берег, как о гигантскую терку. С ритмичным шуршанием оно лениво перекатывало гальку по песку, сверкая в лучах восходящего солнца. — Не люблю безоблачное небо, — Лиля перевернулась со спины на бок. — Скучное? — Марина перелистнула страницу. — Типа того. Такая себе унылая квинтэссенция пустоты. Напоминает, что все бессмысленно и безнадежно, — Лиля провела по ее бедру шершавой от налипшего песка ладонью. — Ну почему же сразу пустота? Как насчет отсутствия ограничений, бесконечной свободы и так далее. Все, что ты любишь, — она не удержалась от легкого ехидства. — Может, подсознательно я выбираю другое, — Лиля тряхнула головой, холодные капли попали на разгоряченную кожу, и Марина вздрогнула. — На какой ты странице уже? Дошла до того места, где она выясняет, что… — Ну-ка, без спойлеров! Захлопнув книгу, Марина склонилась над смеющимся лицом и накрыла соленые губы поцелуем. — Намажешь меня? — вытащив из сумки масло для загара, Лиля оглянулась по сторонам. — Хочу топлесс позагорать. — Ну, снимай, — Марина усмехнулась, — но я за себя не ручаюсь. — Полчаса мне дай под солнцем, а потом я буду под тобой, — вручив флакон, Лиля повернулась к ней спиной. — Расстегни. — Пятнадцать минут, — Марина взялась за застежку, — много солнца вредно. Сняв бра, она по привычке коснулась губами татуировки на спине. — Миша, ты взял полотенце?! — девушка со сложенным шезлонгом в руках остановилась в нескольких метрах от них. Отстранившись, Марина почти неслышно фыркнула: — Приехали в Европу, блин… — Ну и похер, — Лиля усмехнулась. — Что хотим, то и делаем. Это им не Сочи со скрепами. Симпатичный парень в длинных красных купальных шортах молча опустил на песок кресло со спящим в нем младенцем. — А ты разве мне сказала? — Милый, — девушка со стуком разложила шезлонг. — Я тебе три раза повторила. — Могла и сама взять, — обиженно произнес Миша. — Охереть! — устало выпалила девушка и пошла к морю. Парень достал из рюкзака банку с пивом и плюхнулся в шезлонг, широко расставив бледные волосатые ноги. — Идеальная скрепоносная семья, — тихо промурлыкала Лиля, придвигаясь ближе. — Интересно, через сколько лет они разведутся? — Не преувеличивай, — Марина принялась нежно втирать масло в плечи, спускаясь постепенно к лопаткам. — Они, может, еще внуков сюда привезут когда-нибудь. Напялив солнечные очки, Миша медленно посасывал пиво, голова его была повернута в их сторону. — Пффф. Эти двое уже заебали друг друга. Родят еще одного, и он от нее свалит. Хотя, может, их брак спасет совместная ипотека.  — Подозреваю, сейчас он вряд ли думает об ипотеке. Пальцы добрались до крестца. Громко вздохнув, она замерла. — Что такое? — Лиля нетерпеливо выгнулась. — Ты здесь всегда такая бархатно-шелковая, — произнесла Марина внезапно охрипшим голосом. Еще несколько круговых движений в районе поясницы, и блестящие от масла руки заскользили по груди. Прижавшись к ней спиной, Лиля закинула голову к ней на плечо. Не поцеловать ее было невозможно. До них донесся шум: Миша смял банку из-под пива. — Так, ладно, — резко вскочив на ноги, Лиля завернулась в парео, — в номер пошли.